CC BY
86
УДК 94:614.23(47+57)«1905/1907» Смирнова Елена Михайловна
кандидат исторических наук, доцент, доцент кафедры истории и философии Ярославского государственного медицинского университета
МЕДИКИ В ГОДЫ
ПЕРВОЙ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Аннотация:
Вековая историческая дистанция дает возможность взвешенного подхода к оценке революционных потрясений начала ХХ в., до настоящего времени не потерявших актуальности. В статье рассматривается общественно-политическая деятельность врачей, одного из наиболее многочисленных отрядов российской интеллигенции, в годы Первой русской революции на примере Пироговского общества - авторитетной медицинской организации. Активизация в целом позиции врачебного сообщества, обусловленная пониманием профессионального долга, привела многих врачей в стан противников самодержавия. В политическом отношении медики представляли собой совокупность разнородных сил, как распределенных по сегментам партийного спектра, так и оставшихся вне партийной системы, при этом придерживавшихся в большинстве своем либеральных и демократических взглядов. Левые силы принимали непосредственное участие в событиях 1905-1907 гг. Гпубокое политическое размежевание - явление, характерное для российской интеллигенции начала ХХ в. Статья написана на основе документов и материалов Пироговского общества и воспоминаний участников событий.
Ключевые слова:
революция 1905-1907 гг., врач, Пироговское общество, Пироговские съезды, Всероссийский союз врачей, революционная деятельность, политическое размежевание, политические репрессии.
https://doi.org/10.24158/fik.2017.9.10 Smirnova Elena Mikhailovna
PhD in History, Assistant Professor, History and Philosophy Department, Yaroslavl State Medical University
PHYSICIANS DURING THE FIRST RUSSIAN REVOLUTION
Summary:
A century-old historical distance gives an opportunity to apply a balanced approach to evaluate the revolutionary upheavals of the early 20th century which have not lost their relevance to the present time. The article describes the social and political activities of physicians, one of the most numerous groups of the Russian intellectuals, during the first Russian revolution exemplified by the Pirogov Society, an authoritative medical institution. In general, the intensification of the role of medical community due to understanding the professional duty led the physicians to the opposition to autocracy. In political terms, the medical community was a combination of diverse forces distributed across the segments of the party spectrum which remained outside the party system. Most physicians adhered to liberal and democratic views. The left-wing representatives were directly involved in the events of 1905-1907. The deep political delimitation is a typical phenomenon for the Russian intellectuals of the early 20th century. The article is based on the documents and materials of the Pirogov Society and the memories of the revolutionary participants.
Keywords:
revolution of 1905-1907, physician, Pirogov Society, Pi-rogov Congresses, All-Russian Medical Union, revolutionary activity, political delimitation, political repressions.
Характерной чертой развития медицинского сообщества России, начиная со второй половины XIX в., стала возрастающая общественная активность, что отражало растущее признание медиками социальной роли своей профессии. Идеи общественного служения были близки врачам. Эта важнейшая компонента самосознания российской интеллигенции обозначилась уже в XVIII в. Врач ощущал себя не только целителем индивидуальных болезней, но и гражданином, заинтересованным в охранении народного здравия. Поэтому трудно согласиться с американской исследовательницей Н. Фриден, утверждавшей, что «поскольку они [врачи. - Е.С.] не могли воспроизводить более привычные модели профессиональной реализации (лицензирование медицинской деятельности, контроль врачебной этики, образования и занятости, профессиональное сотрудничество), они сделали акцент на социальную активность» [1, р. 314].
Деятельность врачебных обществ (в 1896 г. насчитывалось 120 объединений в столицах и на периферии), особенно провинциальных, имела, как правило, выраженную социальную направленность. Большинство врачей придерживалось демократических взглядов, разделяло пафос народнических идей сближения интеллигенции с народом, «культурной» работы в массах. Но в условиях пореформенной России общественная деятельность неизбежно политизировалась, и в начале ХХ в. активная часть медицинского сообщества была вовлечена в общий поток революционного движения. В статье ставится задача осветить события периода Первой русской революции, отражающие позицию медицинского сообщества в политическом противостоянии.
К началу ХХ в. во врачебной среде «уже имелась налицо значительная количественно, спаянная общностью задач, сильная внутренней идейной связью и хорошо дисциплинированная в организационном смысле группа, а именно группа земских врачей» [2, с. 533]. Земские врачи, активно участвовавшие в работе Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова (Пироговское
общество, 1881) - наиболее авторитетной организации медиков, придавали демократическую направленность его деятельности, особенно в знаковые 1905-1907 гг.
Через Пироговские съезды проходил мотив борьбы с правительственной бюрократией. Профессиональные вопросы (организация медицинской помощи селу, фабричным рабочим, борьба с эпидемиями, детской смертностью, туберкулезом, алкоголизмом, сифилисом и др.) поднимались Пироговским обществом до уровня общественных. На IX Пироговском съезде (1904) прозвучал громкий протест против правительственной политики. Съезд высказал глубокое убеждение, что успешная борьба «с народными болезнями, представляющими собой в России общественное бедствие огромной важности» «возможна только на почве широких социальных реформ» [3, с. 225-226].
Резолюции в поддержку решений IX съезда приняли губернские съезды земских врачей и врачебные советы при земских управах Вологодской, Саратовской и Херсонской губерний; Одесского, Макарьевского (Нижегородская губ.), Мологского (Ярославская губ.), Александровского (Владимирская губ.) уездных земств; совещание врачей Воронежской губернской земской управы, врачи особого совещания при Пензенской губернской управе, Общество русских врачей в Риге, Московское акушерско-гинекологическое общество и другие объединения земских и городских врачей [4, с. 152-160].
Еще более радикальным стал внеочередной Пироговский съезд по борьбе с холерой - «холерный» съезд (март 1905 г.), собравшийся в условиях начавшейся революции. Накануне открытия съезда МВД наложило запрет на его проведение ввиду полученных сведений о том, что организаторы намеревались использовать съезд «для производства противуправительственных демонстраций и произнесения ряда речей недопустительного содержания...» [5, с. 160]. Правление Общества отправило телеграмму протеста, мотивируя необходимость съезда актуальностью проблемы, в результате съезд был разрешен «при условии отсутствия всякой публичности и недопущения возбуждения каких-либо вопросов политического характера» [6, с. 158]. Это условие не было соблюдено: съезд был и публичным, и политическим.
Съезд рассмотрел практические вопросы борьбы с холерой. По свидетельству его участника врача-большевика С.И. Мицкевича, во всех докладах, даже узкоспециальных, проводилась идея, что «борьба с холерой, равно как и со всеми болезнями, может быть успешной только после коренного изменения политического строя и проведения широких социальных реформ» [7, с. 158]. Таким образом, съезд логически подошел к принятию политической резолюции: «.никакая культурная и мирная работа невозможна при существующем строе <...> Попытка закрытия съезда, как новое проявление правительственного произвола, является новым доказательством того, что, пока жив этот произвол, нам нечего мечтать о нормальных условиях нашей врачебной работы, о нормальных условиях жизни вообще. Поэтому Пироговский съезд заявляет о необходимости врачам сорганизоваться для энергичной борьбы рука об руку с трудящимися массами против бюрократического строя до полного его устранения и высказывается за созыв Учредительного собрания. на основаниях всеобщего, равного, прямого и тайного голосования.» [8, с. 163-164]. Резолюция требовала проведения демократических реформ: политических свобод, широкого самоуправления, национального и конфессионального равноправия, всеобщего бесплатного начального образования, отделения церкви от государства, земельной реформы, уничтожения выкупных платежей, введения прогрессивного подоходного налога, установления 8-часового рабочего дня, минимума заработной платы, прогрессивного фабрично-санитарного законодательства.
Съезд единогласно принял резолюцию и одобрил предложение о распространении резолюции среди населения. Комиссия по распространению гигиенических знаний издала ее в популярном изложении в виде листка № 13 под заглавием «Что необходимо для успешной борьбы с заразными болезнями» тиражом в 2,5 млн экземпляров. Цензор, введенный в заблуждение названием, подписал его к печати, и почти весь тираж листка разошелся [9, с. 161]. На основе резолюции съезда был основан Всероссийский союз врачей - профессиональный по форме, политический по существу - и проведен первый съезд союза.
Внеочередной съезд, по мнению самих «пироговцев», был «наивысшей точкой проявления радикализма» [10, с. 434]. С.И. Мицкевич много лет спустя вспоминал: «Собрание закрылось при криках "долой самодержавие" и пении революционных песен. Одушевление публики трудно описать. <...> Многие говорили, что не верят, что это происходит наяву, что это не сон» [11, с. 160]. О присоединении к резолюции «холерного» съезда заявили санитарные советы Костромской и Саратовской губерний, уездные санитарные советы в Харьковской губернии, совет врачей Уфимской земской управы, Вологодского губернского земства, медицинские общества Одессы, Воронежа, Царицына, Волынской губернии, врачи Самары, Урала и др. [12, с. 389-390].
Постепенная радикализация Пироговского общества отразилась на составе его правления. На смену «звездам» медицинского мира первой величины (профессорам А.Я. Крассовскому, С.П. Боткину, Н.В. Склифосовскому, А.А. Боброву и др.), возглавлявшим Общество до 1904 г., на IX съезде к руководству пришли левые элементы, представлявшие земских и городских врачей: Д.Н. Жбанков, П.И. Куркин, А.В. Мольков, К.И. Шидловский, В.И. Яковенко под председатель-
ством либерала, профессора-бактериолога Г.Н. Габричевского. После съезда политически лояльные ученые-медики стали покидать Общество, и на X съезде (1907) «профессора блистали своим отсутствием», а в состав правления вошли только два профессора [13, с. 532-533]. Членами Общества состояли в основном врачи общественных самоуправлений [14, с. 375].
Отношение к Пироговскому обществу в официальных кругах менялось, становясь все более враждебным. На открытии I, II и III съездов присутствовал министр народного просвещения Н.П. Делянов. IX съезд получил 9 тыс. р. правительственных субсидий [15, с. 532]. Но во время работы съезда для предотвращения «беспорядков» поблизости от зданий, где проходили заседания, были размещены казаки и жандармы. Власти запретили оглашение постановлений съезда. После «холерного» съезда Пироговское общество подверглось административным преследованиям: запрещены два номера его печатного органа - «Журнала Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова» (с 1909 г. - «Общественный врач»), задержано издание трудов съезда [16, с. 434; 17, с. 161]. На основании «Временных правил об обществах и союзах» (04.03.1906) Пироговскому обществу отказано в проведении X съезда в 1906 г., съезд разрешили в следующем, 1907 г., при условии, что «он не будет отклоняться от прямых задач» [18, с. 4].
«Пироговцы» приняли непосредственное участие в революции. В 1904 г. П.И. Куркин, санитарный врач Московского губернского земства, организовал группу содействия революционному движению. В нее входили не только врачи (в их числе известный врач П.П. Кащенко, примыкавшие к большевикам В.Я. Канель, А.В. Мольков, С.М. Швайцер), но и другие земские служащие. В 1906-1907 гг. число членов доходило до 600. Они оказывали содействие «Союзу освобождения», эсерам и социал-демократам: собирали средства, вели агитационно-пропагандистскую работу, распространяли нелегальную и легальную литературу, выпускали свои листовки и брошюры. Группа просуществовала до 1913 г. как страховая касса помощи пострадавшим от политических репрессий и за 9 лет собрала около 50 тыс. р. [19, с. 156-157].
16 октября 1905 г., в разгар охвативших страну массовых забастовок, собрание врачей московских городских больничных учреждений приняло резолюцию о присоединении к революционному движению. Были приняты обязательные для всех врачей и больничных учреждений Московской городской управы постановления: «готовиться к расширению деятельности больниц ввиду возможности кровавых событий», отчислять 20 % жалованья в помощь участникам забастовок. В больницах создавались стачечные комитеты [20, с. 510-511]. На собранные средства во время декабрьского восстания в Москве Всероссийский союз врачей организовал помощь раненым под эгидой Красного Креста. Добровольцы летучих отрядов - около 100 врачей и санитаров - оказывали помощь раненым обеих противоборствующих сторон. Гражданская и военная администрация приравняла волонтеров к «мятежникам» и беспощадно преследовала: обстреливались лечебницы и перевязочные пункты, арестовывался медицинский персонал, был убит доктор В.В. Воробьев [21, с. 301-302].
Больницы Москвы и Московской губернии широко использовались революционными организациями: служили опорными пунктами в революционной работе, становились местом явок, собраний, хранения нелегальной литературы. Москвичей поддержали медики других городов: персонал Обуховской больницы и больницы Путиловского завода в Петербурге, психиатрической колонии в Нижегородской губернии, врачи Одессы, Нижнего Новгорода, Ржева (Тверская губ.). В Тамбовской земской больнице и Самарской психиатрической больнице медицинские работники провели забастовки. В ряде городов врачи - члены большевистских организаций выступили организаторами стачек [22].
Правительство развернуло масштабную кампанию уголовных и административных преследований медицинского персонала. В вину медикам ставилось не только участие в революционной деятельности, но и «неблагонадежность», «вредный образ мыслей», отказ совершать действия, противоречащие врачебной этике (например, присутствовать при исполнении смертных приговоров) и просто культурно-просветительская работа. Репрессии принимали различные формы: административные увольнения и высылки за пределы столиц и крупных городов, избиения, аресты и заключение в тюрьму, ссылки. Среди уволенных и высланных были, в частности, видные деятели земской медицины З.Г. Френкель и В.И. Яковенко. Закрывались санитарные советы при земских управах. Земская медицина лишалась наиболее активных и ценных своих работников. Полиция и духовенство натравливали толпу на земскую интеллигенцию.
Широкий общественный резонанс получила Балашовская история (июль 1905 г.). Врачи, фельдшера и фельдшерицы Балашовского уезда (Саратовская губ.) - всего 44 человека - потребовали возвращения уволенных коллег и предания суду полицейских чиновников, занимавшихся травлей земских работников. Эти чиновники получили повышение по службе, а протестанты подверглись избиению черносотенной толпы, многие из них были подвергнуты аресту сроком до трех месяцев или оштрафованы якобы за участие в незаконном собрании [23, с. 245-246]. Врачи подвергались преследованиям по национальным мотивам. Так, в Одессе уволили врачей-евреев, обвиненных в революционной деятельности и «преступном отношении к больным-христианам» [24, с. 168-169].
На заседаниях 13 и 21 февраля 1906 г. правление Пироговского общества выразило горячий протест против беззаконий и моральную поддержку «всем пострадавшим от произвола администрации лицам медицинской профессии» [25, с. 53]. Было принято решение организовать фонд помощи пострадавшим от репрессий и их семьям, учредить справочно-посредническую комиссию по спросу и предложению медицинского труда. В течение 1906-1908 гг. «Журнал Общества...» регулярно публиковал списки уволенных, арестованных, высланных, погибших. По данным, озвученным на Х Пироговском съезде в 1907 г., преследованиям в той или иной форме подверглись свыше 1 300 человек [26, с. 3], в 1908 г. в мартиролог было внесено еще около 600 имен [27, с. 11].
Осенью 1905 г. Пироговское общество организовало Комитет общественной помощи голодающим (в 1905-1908 гг. от голода, вызванного неурожаем, пострадало от 19 до 29 губерний), его последовательно возглавляли общественный деятель кн. Д.И. Шаховской и Д.Н. Жбанков. В состав комитета первоначально вошли 20 организаций (Московское общество фабричных врачей, Общество ветеринарных врачей и др.), многие затем прекратили участие, и работа легла на плечи «пироговцев». Местные отделения были открыты в 11 городах, в их числе Казань, Нижний Новгород, Оренбург, Самара, Саратов, Уфа. На добровольные пожертвования комитет оказывал продовольственную помощь в пострадавших регионах: открывались бесплатные столовые, мо-лочно-питательные пункты и др., продавалась мука по сниженным ценам, выдавались денежные пособия. В места массовых заболеваний на почве голода направлялись врачебные отряды. Организовывались общественные работы. По неполным данным, в 1905-1906 гг. помощь была оказана в 346 населенных пунктах 40 уездов: было организовано 110 столовых, 5 пекарен, 2 чайных, в 267 пунктах раздавались продуктовые пайки. Отправлено 16 врачебных отрядов. В 1905-1908 гг. помощь получили 23 губернии, в том числе Владимирская, Симбирская, Тамбовская; расходы на продовольствие составили более 220 250 р. [28, с. 38-39].
Местные власти создавали всевозможные препятствия в организации помощи: не давали разрешения на организацию общественных работ, открытие столовых и лечебно-продовольственных пунктов, закрывали уже работающие. В частности, в Костромской губернии, где по инициативе заведующего санитарным бюро З.Г. Френкеля было развернуто шесть пунктов, по приказу губернатора весь первый состав работников арестовали по подозрению в революционной деятельности, на пунктах произвели обыски [29, с. 192].
Репрессии в отношении Пироговского общества продолжались. В сентябре 1907 г. полиция произвела обыск в правлении и редакции «Журнала Общества.». В декабре в ходе повторного обыска изъяли материалы по Комитету общественной помощи голодающим. В январе 1908 г. Обществу был направлен запрос относительно легитимности учреждения Комитета, и в августе Комитет был закрыт [30, с. 42].
В течение 1908 г. власти дважды отклоняли ходатайство о разрешении созвать съезд по вопросам фабрично-заводской медицины, конфисковали 1, 2 и 4-й номера «Журнала Общества.». За публикацию в нем статьи В.И. Яковенко «О санитарных условиях политической ссылки» (1908, № 1) редакторы были привлечены к суду «за распространение заведомо ложных сведений о деятельности правительственных установлений и должностных лиц» [31, с. 5]. В течение августа - сентября трижды производился обыск в правлении, изъяты оставшиеся экземпляры листка № 13 (около 1 000 экз.), арестован и выслан из Москвы Д.Н. Жбанков, главный организатор дела помощи голодающим. В ноябре была закрыта справочно-посредническая комиссия. В 1909 г. власти приостановили издание «Общественного врача».
События 9 января, а затем и Манифест 17 октября 1905 г. положили начало процессу глубокого политического размежевания в среде пироговцев и в медицинском сообществе в целом. В конституционно-демократическую партию вступили В.И. Долженков, М.И. Петрункевич (брат одного из лидеров партии И.И. Петрункевича), А.И. Шингарев, З.Г. Френкель. В ряды «Союза 17 октября» перешли профессора М.Я. Капустин и Г.Е. Рейн (с 1915 г. член Государственного совета). На крайне правом фланге партийной системы оказался врач А.И. Дубровин, один из организаторов и руководителей «Союза русского народа». Другой известный врач - ярославский офтальмолог И.Н. Кацауров возглавил региональное отделение этой организации. Врачи расценивали переход своих коллег на реакционные позиции как попрание принципов гуманности и позор для всего врачебного сословия [32, с. 178].
На левом фланге - большевики и примыкающие к ним: «пироговцы» С.И. Мицкевич, В.Я. Канель, А.В. Мольков, С.М. Швайцер, И.В. Русаков, З.П. Соловьев и др. Популярность революционных идей в медицинском сообществе отмечают и зарубежные исследователи [33, р. 43-49]. Многие земские врачи сочувствовали идеям социализма, но тактика РСДРП и аграрная программа были препятствием для сближения с социал-демократией. Большинство оставалось вне партий, разделяя народнические идеи, как, например, видные «пироговцы» Д.Н. Жбанков, П.И. Куркин, К.И. Шидловский, П.Н. Диатроптов, Н.И. Тезяков.
В Государственную думу первого созыва врачи избирались по спискам всех партий, участвовавших в выборах, мандаты депутатов получили 29 врачей, причем значительное число - от
партии кадетов, в том числе приват-доцент Московского университета И.П. Алексинский, М.И. Петрункевич, В.И. Долженков, З.Г. Френкель. Врачи - 21 человек - были среди 180 подписантов «Выборгского воззвания» [34, с. 736]. Депутатами II Государственной думы стали 30 врачей, в составе III и IV Государственной думы - соответственно 19 и 13 человек [35, с. 234-235]. Некоторые из них ушли в профессиональную политику.
После поражения Первой русской революции тонус общественной жизни, в том числе и в медицинской среде, понизился. Пироговское общество, по признанию руководства, переживало глубокий кризис [36, с. 143]. Социальная и имущественная дифференциация врачей привела к политическому расколу в медицинском сообществе. Этот фактор предопределил судьбу Всероссийского союза врачей: он вскоре прекратил свое существование, не сыграв заметной роли в общественном движении. Закономерность такого развития событий объяснил В.Я. Канель: союз должен был распасться потому, что он «пытался объединить на одной платформе представителей самых разнообразных партий» [37, с. 15]. «Пироговцы» не отказались от идеи создания общероссийской врачебной организации, и последняя в дореволюционный период попытка, также обреченная на неудачу, была предпринята на Внеочередном Пироговском съезде врачей и представителей врачебно-санитарных организаций земств и городов в 1916 г.
Революционное движение начала ХХ в. захватило медицинское сообщество, привело российских медиков к политическому самоопределению и расколу в их среде. Наиболее активная часть сообщества - земские врачи - в силу своей близости к народным массам, чувства профессионального долга и понимания народных нужд в сфере здравоохранения занимала демократические позиции. Демократические силы составляли большинство в Пироговском обществе, что обусловило его эволюцию влево и участие «пироговцев» в революционном движении начала ХХ в., поддержанное медицинской общественностью России.
Ссылки:
1. Frieden N. Russian Physicians in an Age of Reform and Revolution. 1856-1905. Princeton, 1981. 379 р.
2. Журнал Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова. 1908. № 5.
3. Там же. 1904. № 3.
4. Там же. 1905. № 2.
5. Там же. С. 160.
6. Мицкевич С.И. Записки врача-общественника. М., 1969. 238 с.
7. Там же. С. 158.
8. Журнал Общества ... 1905. № 2.
9. Мицкевич С.И. Указ. соч. С. 161.
10. Журнал Общества ... 1906. № 5.
11. Мицкевич С.И. Указ. соч. С. 160.
12. Журнал Общества ... 1905. № 5.
13. Там же. 1908. № 5.
14. Общественный врач. 1916. № 7.
15. Журнал Общества ... 1908. № 5.
16. Там же. 1906. № 5.
17. Мицкевич С.И. Указ. соч. С. 161.
18. Х съезд русских врачей в память Н.И. Пирогова. Москва, 25 апр. - 2 мая 1907 г. : отчет. СПб., 1907. 252 с.
19. Мицкевич С.И. Указ. соч. С. 156-157.
20. Журнал Общества ... 1905. № 6-7.
21. Там же. 1906. № 3.
22. См.: Слонимская И.А. Участие передовых медицинских работников в революционном движении 1905-1907 гг. // Советское здравоохранение. 1955. № 5. С. 40-44.
23. Из воспоминаний земских врачей. Н.И. Тезяков // Очерки истории русской общественной медицины : сб. ст. / под ред. П.И. Калью. М., 1965. С. 239-262.
24. Общественный врач. 1909. № 4.
25. Журнал Общества ... 1906. № 1.
26. Х съезд русских врачей в память Н.И. Пирогова. С. 3.
27. Общественный врач. 1909. № 1.
28. Одиннадцатый Пироговский съезд. Петербург, 21-28 апр. 1910 г. : доклады правления и комиссий XI Пироговскому съезду врачей. М., 1910. 100 с.
29. Френкель З.Г. Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути. СПб., 2009. 696 с.
30. Общественный врач. 1909. № 1.
31. Одиннадцатый Пироговский съезд ... С. 5.
32. Журнал Общества ... 1906. № 2.
33. См., например: Hutchinson J.F. Politics and Public Health in Revolutionary Russia. 1890-1918. Baltimore ; L., 1990. 253 р.
34. Журнал Общества ... 1906. № 7.
35. Булгакова Л.А. Медицина и политика: съезды врачей в контексте русской политической жизни // Власть и наука, ученые и власть: 1880-е - начало 1920-х годов : материалы международного научного коллоквиума. СПб., 2003. С. 213-235.
36. Общественный врач. 1909. № 1.
37. Журнал Общества ... 1908. № 2.
References:
Bulgakova, LA 2003, 'Medicine and politics: medical congresses in the context of Russian political life', Vlast' i nauka, uchenyye i vlast': 1880-ye - nachalo 1920-kh godov: materialy mezhdunarodnogo nauchnogo kollokviuma, St. Petersburg, pp. 213-235, (in Russian).
Frenkel, ZG 2009, Notes and memories of the path of life, St. Petersburg, 696 p., (in Russian). Frieden, N 1981, Russian Physicians in an Age of Reform and Revolution. 1856-1905, Princeton, 379 p. Hutchinson, JF 1990, Politics and Public Health in Revolutionary Russia. 1890-1918, Baltimore, London, 253 p. Journal of the Society of Russian Physicians in Memory of N. I. Pirogov 1904, no. 3, (in Russian). Journal of the Society of Russian Physicians in Memory of N. I. Pirogov 1905, no. 2, 5-7, (in Russian). Journal of the Society of Russian Physicians in Memory of N. I. Pirogov 1906, no. 1, 3, 5, 7, (in Russian). Journal of the Society of Russian Physicians in Memory of N. I. Pirogov 1908, no. 2, 5, (in Russian). Kalyu, PI (ed.) 1965, 'From memoirs of county doctors. N.I. Tezyakov', Ocherki istorii russkoy obshchestvennoy meditsiny: sb. st, Moscow, pp. 239-262, (in Russian).
Mickiewicz, SI 1969, Notes of a public doctor, Moscow, 238 p., (in Russian). Public doctor 1909, no. 1, 4, (in Russian). Public doctor 1916, no. 7, (in Russian).
Slonimskaya, IA 1955, 'Participation of advanced medical workers in the revolutionary movement of 1905-1907', Sovetskoye zdravookhraneniye, no. 5, pp. 40-44, (in Russian).
The eleventh Pirogov society congress. Petersburg, April 21-28, 1910: reports of the board and commissions 1910, Moscow, 100 p., (in Russian).
The report of the tenth Russian medical congress in memory of N.I. Pirogov 1907, Moscow, 25 April - 2 May 1907 1907, St. Petersburg, 252 p., (in Russian).
