CC BY
132
И. А, Фатеева
МЕДИАЛОГНЯ И МЕДИАОБРАЗОВАНИЕ В ИХ ОТНОШЕНИЯХ К ФИЛОЛОГИИ:
■ ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
В статье прс^ележиеается соотношение медиалогии, медиаобразования и филологии. Прогнозируется снижете роли филологии в медиалогии и профессиональной подготовке журналистов. Однако в массовом медиаобразовании, по мнению автора, роль филологов будет сохраняться. В работе поднимаются и вопросы истории медиалогии и медиаобразования (например, рассказывается о газетоведении — первой российской теоретико-журналистской школе).
Медиалогия, или коммуникативистика, — комплексная наука о мас-смедиа, к которым в наше время относят прессу (газеты, журналы, книги), радио, телевидение, кинематограф, видео- и звукозаписи различных текстов, а также всевозможные формы новейших телекомпьютерных систем и мультимедийных устройств. Объединяя усилия учёных разных профилей вниманием к информационным аспектам мировой культуры в её различных формах и на всех этапах исторической эволюции, коммуникативистика (соттитсок^) сформировалась в середине XX века преимущественно в США1. Однако в каждой стране мира она имела, разумеется, значительную предысторию, и важнейшим этапом этой предыстории была институализация знаний о журналистике как «ядре» формировавшейся системы массовой информации.
В России рождение первой теоретико-журналистской школы можно датировать достаточно точно — первая половина 20-х годов прошлого века. Это время становления первого отечественного учебного заведения для журналистов (существовало с 1921 по 1938 год и несколько раз переименовывалось, но более всего известно под названием ГИЖа — Государственного института журналистики). Первый ректор этого заведения К, П. Новицкий в 1924 году выпустил книгу «Газетоведение как предмет преподавания», которую правомерно считать как первым опытом самопрезентации новой науки, так и самой ранней попыткой подвести под национальную медиаобразо-вательную практику теоретический фундамент. Таким образом, в России медиалогия и медиаобразование2 возникли практически одновременно. Выяснить, в каких отношениях они были с филологией в момент основания, а также в процессе их дальнейшего развития, — цель данной статьи.
Сразу скажем, что основатели новой науки (они называли её «журнализмом») оттолкнулись не от филологии, а от смежного с ней книговедения. Эта предметная сфера выделилась еще в дореволюционное время: уже тогда
существовало Русское библиологическое общество; было несколько научных подходов к определению данной предметной области; автором одной из теорий, Н. М. Лисовским, относившим ее к социальным наукам и определявшим как «научную дисциплину, объединяющую технические, практические и теоретические познания, касающиеся книги как таковой»3, в 1913 году в Петербургском университете был впервые прочитан академический курс книговедения. Именно Н. М. Лисовский, по мнению К. П. Новицкого и Н. М. Сомова, ввёл в науку термин «журнализм»4. Под ним он понимал «со- ■ вокупность теоретических и практических знаний, имеющих отношение к газетно-журнальному делу»,5 и отводил ему место дополнительного раздела науки о книге. Признавая заслугу Н. М. Лисовского, К. П. Новицкий не соглашался с отведенной журнализму периферийной ролью и провозгласил необходимость его разработки как самостоятельной науки.
В понимании К, П. Новицкого «учение о журнализме охватывает все познания, имеющие отношение к периодике как таковой в ее прошлом и настоящем, т. е. имеет в виду... изучение условий возникновения, производства, распространения и утилизации произведений периодической печати»6. Это изучение периодики, по его мнению, должно быть:
1) историческое (ее эволюция в зависимости от изменений форм хозяйствования);
2) производственно-технологическое (изучение средств, орудий и способов газетно-журнального производства);
3) статистическое;
4) идеолошческое (содержательное), в том числе классификация периодики и ее произведений по темам и формам изложения.
Поскольку основных форм периодики две (газеты и журналы), журнализму, на взгляд Новицкого, логично состоять из двух частей: газетоведения (по сведениям Н. М. Сомова, оригинальный термин К, П. Новицкого) и «журналистики в тесном смысле слова». Если термин «газетоведение» можно признать корректным, то раздел журнализма, посвященный журналам, был назван неудачно, и слово «газетоведение» часто употреблялось исследователями и педагогами расширительно — в качестве синонима «журнализма».
Размышляя о путях становления журнализма, К. П. Новицкий был вынужден признать, что отечественная наука отстала от зарубежной (например, от американской и польской). Ссылаясь на К. Бюхера, утверждавшего, что есть области научного исследования, которые не привлекают к себе внимания ученых только потому, что они не могут служить основанием для академической карьеры, ректор ГИЖа относил к таким областям и периодическую печать, которую изучали представители разных наук, но только с позиций своих отраслей знания. Особенно плодотворно, по мнению Новицкого, на этом поприще дои» » России историки, а также социологи и Мшисты, по комплексное изучение данной области и разработка теории прессы как таковой в стране отсутствовали.
Однако сразу после Октябрьской революции был поставлен вопрос о необходимости профессиональной подготовки журналистов новых газет и журналов. С осени 1918 года он был переведен в практическую плоскость: заработали курсы Российского телеграфного агентства как форма корпоративной учебы работников прессы. На этих курсах, а также в Коммунистическом-университете им. Я. М. Свердлова К. П. Новицкии, в прошлом член Совета возникшего в 1908 году Общества деятелей периодической печати и литературы, начинает читать курс газетоведения. Кроме того, свои соображения по поводу преподавания газетно-журнального дела он излагает в статьях «Журналиста». Став признанным лидером в данной сфере, Новицкий оказывается у основания Института журналистики и на его открытии, 15 октября 1921 года, произносит речь, легшую впоследствии в основание его книги «Газетоведение как предмет преподавания». Сама же книга подвела определенный итог как развитию газетоведения в стране, так и трехлетнему опыту функционирования в Москве школы журнализма, система преподавания в которой опиралась на теоретическую базу этой науки. «Методы преподавания газетоведения, выработанные ГЙЖ, - подытоживает автор, - в основном совпадают с методами и системой преподавания, проверенными почти 25-летней практикой высших школ журнализма за границей»7.
Но в конце 1924 года Новицкий смещается с поста ректора института, В сложившейся обстановке центром научно-исследовательской работы в области прессы на время становится научный кабинет Центрального Бюро Секции Работников Печати, профсоюзной организации журналистов, работавшей в рамках ВЦСПС. И только в 1929 году (при новом ректоре ГИЖа Д. А. Розанове) пальма первенства вновь оказывается у института: в нем создается научно-исследовательский кабинет, призванный развивать газетоведение. В рамках его работы планировалась деятельность трех больших секций: методологической (с пятью комиссиями: исторической, изучения читателя, массовой работы печати, методики преподавания журналистских дисциплин и профпечати); секции техники и хозяйства газеты (под руководством известного историка книги М. И. Щелкунова) и секции литературнопублицистических жанров (под руководством зав. кафедрой литературы А, И. Зонина). «Газетоведы» как представители первой в России коммуника-тивистской школы успели выпустить несколько значительных научных и учебных изданий8 и коллективный сборник «Проблемы газетоведения» (М., 1930). В работе данного научного кружка принимали участие Ю. М. Бочаров, М. И. Гус, М. И. Эйшискин, В. А. Кузьмичев, М. Ю. Девидов, И. Ипполит, Е, И, Журбина и др, Характерно, что научные «находки» «газетоведов» действительно не только пускались в научный оборот, но и входили составной частью в учебные курсы.
Руководитель научно-исследовательского кабинета ГИЖа Ю, М. Бочаров в августе 1928 года (ещё в бытность свою зав, кафедрой печати института) был делегирован в Германию на первый Международный конгресс научных деятелей в области печати, в работе которого приняло участие 96
человек из 10 охран. Ю. М. Бочаров был избран в Президиум кйщ-ресса (один из четырех) и — единственный из СССР — выступил с докладом (о состоянии газетоведения в СССР). Приглашение представителя «газетоведе-
ния» на столь значимый научный форум, а также другие интернациональные контакты школы свидетельствуют о её признании на международном уровне.
К сожалению, в условиях идеологического ограничения свободы научного поиска, характерного для всего советского времени и особенно для 30-х годов, дальнейшее существование школы оказалось невозможным: в самом начале десятилетия она была разгромлена как «буржуазная». Попробуем подвести некоторые итоги её деятельности. С позиции сегодняшнего дня обращают на себя внимание два, на первый взгляд противоречащих друг другу, момента: 1) её относительная узость и 2) её относительная широта. Узость определялась количеством Медиа, входивших в рассмотрение учёных: хотя уже существовали кинематограф и радио, газетоведы сосредоточились только на печати, более того — предпочитали заниматься только газетами. Но зато делали это комплексно, с учётом экономических, социологических, исторических, педагогических и прочих моментов, что преломлялось, кстати, и в широте учебного плана ГИЖа: во времена К. П. Новицкого в него входило более 50 учебных дисциплин, рассчитанных на три (!) года обучения9. Эта широта не впечатляет, если брать её в сравнении с нынешним научноучебным диапазоном «журналистиковедения», но в сравнении с узостью, присущей этой науке в 30-70-е годы, она ощущается очень отчётливо.
И что ещё отличает её от остальных советских лет — сбалансированное присутствие в ней филологических подходов. Они были, естественно (достаточно вернуть читателя к тематике третьей секции Научно-исследовательского кабинета ГИЖа), но не доминировали в общей структуре научного инструментария «газетоведов». Гипертрофированное внимание исследователей массмедна к филологическим аспектам их анализа, а также явный крен в филологию в медиаобразовательной практике — это примета середины XX века. Почему стали проявляться эти моменты, понятно: при всех прочих плюсах (фундаментальность филологической науки, оказавшаяся «востребованной» на начальном этапе формирования науки о журналистике и массовой коммуникации; разработанность терминологии и научного аппарата; частичная общность предмета изучения — текста — и в первую очередь текста в художественной публицистике и т. д.) филологическое пространство оказывалось идеологически относительно безопасным полем для медиалогии (насколько безопасным оно могло быть вообще в гуманитарной сфере).
Филологизация медиалогии и медиаобразования в полной мере проявилась на втором этапе развития журналистского образования, когда оно из автономных учебных заведений (типа ГИЖа) переместилось в классические университеты. Это произошло в 40-е года прошлого столетия: в 1941 году гР.гл^Р^й и Казахский Коммунистические института журналистики стаж факультетами в местных университетах, через три года факультет журналистики был создан в Белорусском университете, в первые послевоен-
ные годы появились соответствующие отделения на филологических факультетах ЛГУ (1946) и МГУ (1947). К весне 1952 года на журналистских отделениях 13 университетов обучалось 2367 студентов и аспирантов10. Фи-лологизация журналистского образования усиливалась тем обстоятельством, что журналистика как предметная область исследований была отнесена классификатором научных специальностей к филологии, так что большинство «остепененных» преподавателей получали ученые степени в области филологических наук. На факультетах журналистики стали открываться собственные диссертационные советы; например, в МГУ совет был создан в 1953 году, с 1966 года он получил право принимать докторские защиты; за годы его существования в нем защитилось более 100 докторов и более 1100 кандидатов наук11.
Узость филологического подхода как основного применительно к медийным явлениям была преодолена только в постсоветское время. Тогда же стала расширяться тематика профессионального медиаобразования. В настоящее время при подготовке журналистов, наряду с экономическими, социологическими, психологическими, политологическими и прочими аспектами современной науки, обязательно используется коммуникативистский подход: студенты изучают теорию массовой информации и коммуникации и учатся применять на практике её прикладные составляющие.
Что же касается филологии, она по-прежнему занимает важное место в исследованиях массмедиа и в профессиональном медиаобразовании. Во многих вузах журналистские и филологические отделения функционируют в составе единых факультетов. Часто в них работают диссертационные советы, в которых, наряду со степенями по «классическим» филологическим специальностям, присваиваются ученые степени по специальности 10.01.10 — журналистика. Однако такая модель реализации журналистских образовательных программ не единственная: всё в большем количестве вузов (в том числе в крупных классических университетах) специализированные журналистские кафедры работают не на филологических, а на социологических, исторических, культурологических и пр. факультетах, И это оправдано. Скажем более: со временем мы прогнозируем дальнейшее «расхождение» журналистики и филологии, в том числе в научном плане (в США, например, специализированные учёные степени в области массовых коммуникаций присваиваются с 1939 года). Что же касается обучения, то здесь доля филологической составляющей в содержании медиаобразования будет уменьшаться без всякого сомнения.
В результате развития наша модель содержания медиаобразования — в плане соотношения в нем тех или иных областей знаний — будет приближаться к зарубежной, В этом смысле полезно сравнить наш сегодняшний опыт классификации образовательных специальностей с западным. Так, авторитетная Международная стандартная классификация образования (МСКО) даёт совершенно отличное от современного российского решение вопроса о специальностях, родственных журналистике. Наш ОКСО (Общероссийский
«жур-
со связями с общественностью (030602) она отнесена к направло^к, налистшса» (030600). В МСКО тоже есть раздел «Гумашггарные науки»
(лингвистика, история, археология, философия и др.), вместе с разделом «Искусства» они образуют укрупненную 1руппу «Гуманитарные науки и искусства», однако ни журналистики, ни связей с общественностью там нет. Они включены в укрупненную группу «Социальные науки, бизнес и право», но в разные подгруппы: связи с общественностью входят в раздел «Бизнес и управление», а журналистика вместе с библиотековедением (!), архивным ' делом и другими смежными специальностями образуют направление «Журналистика и информатика»12. Как видим, 80-яетней давности положение К, П. Новицкого о родстве «журнализма» с книговедением гораздо ближе к версии МСКО, чем современная российская — предложенная образовательным ведомством и признанная медиаобразовательным сообществом — точка зрения о родстве журналистики с гуманитарными науками, в том числе филологией.
До сих пор речь в статье шла только о профессиональном медиаобразовании. Но кроме него есть массовый вид, цель которого — подготовка грамотных медиапотребителей и адаптация широкой аудитории к жизни в условиях постоянного присутствия медиа. Считается, что массовое медиаобразование оформилось в 60-70-е годы прошлого века, однако в нашей стране, несмотря на существование некоторых его элементов примерно со второго десятилетия XX века, этот процесс затянулся, как нетрудно догадаться, по социально-политическим причинам. Основных признаков, отличающих современное массовое образование в области массмедиа от его первичных форм, существовавших в советское время, пожалуй, два. Первый касается субъектов медиаобразовательной деятельности, второй — степени охвата ею населения (прежде всего детей). В советское время медиаобразовательная инициатива чаще всего исходила не от педагогов, а от профессиональных журналистов, в свободное от своей основной работы время передававших навыки по выпуску печатной и электронной прессы небольшому проценту детей. Сегодня же задача стоит так — обеспечить медиапросвещением максимально широкую аудиторию, и ясно, что решать её надо усилиями профессиональных педагогов.
Задача подготовки кадров для массового медиаобразования начала решаться: федеральным образовательным ведомством ещё в 2002 году была зарегистрирована и включена в реестр специализаций — в рамках специальности «Социальная педагогика» — специализация «Медиаобразование». В отдельных (в основном педагогических) вузах начата подготовка соответствующих специалистов. Однако в количестве, достаточном для нашей необъятной родины, они появятся не скоро. В этой обстановке именно учителя-филологи, под руководством которых в большинстве случаев функционируют в школах реальные издательские проекты (школьные газеты, журналы,
сайты и т. д.), могут при определенных условиях подключиться к ведению нового образовательного курса или включить соответствующее содержание в свой предмет. Тем более что в некоторых странах (в том числе в такой продвинутой в медиаобразовательном смысле, как Великобритания) интеграция школьного медиаобразования, с курсом родного языка — обычная и одобренная государственными и общественными институтами практика.
Таким образом, «потеснённая» с поля научных представлений о мас-смедиа и ив профессионального медиаобразования филология может ещё оказать неоценимую услугу российскому обществу и образованию в плане поддержки столь актуального на сегодняшний день массового медиаобразования, признанного ЮНЕСКО приоритетной социально-педагогической областью XXI века.
Примечания
' 1 См.: Землянова Л. М. Коммуийкативистика и средства информации: Англорусский толковый словарь концепций и терминов. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. С. 68-69,197.
2 Под медиаобразоватем словарь предлагает понимать процесс овладения навыками пользования информационными средствами с соблюдением всех технических и этических правил, а также комплексом научных знаний об истории развития СМИ и их роли в общественно-культурной жизни. Выделяют медиаобразование профессиональное и массовое. См.: Землянова Л. М. Указ. соч. С, 201.
3 Книговедение: Энцикл. слов. / Редкол.: Н. М. Сикорский и др. М.: Сов. эн-цикл., 1982. С. 255.
4 См.: Новицкий К. П. Газетоведение как предмет преподавания. М.:/Издат. отд. ГИЖ, 1924. С. 27-31; Сомов Н. М. Библиография журнализма: Систематич. указ, кн. и ст. по журналистике (библиогр. журнализма). М.: ГИЖ, 1924. С. 32, 48.
5 Сомов Н. М. Указ. соч. С. 32.
6 Новицкий К. П. Указ. соч. С. 31.
7 Там же. С. 26.
8 См.: Кузьмичев В. А. Организация общественного мнения. М.: ГИЗ, 1929; Гус М. Информация в газете. М.: ГИЗ, 1930; Щелкунов М. И. История, техника, искусство книгопечатания. М.: ГИЗ, 1926; Браз М. Статья и фельетон: Опыт пособия по газетной публицистике. М.: Работник просвещения, 1928 и др.
9 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 60. Д. 924. Л. 1-4.
10 См.: Бакулин О. А. «На базе существующего отделения журналистики Московского госуниверситета организовать... факультет печати» // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2004. №4. С. 99.
11 См.: Факультет журналистики МГУ. М., 2004. С. 61.
12
См.: Международная стандартная классификация образования (МСКО) ЮНЕСКО / Пер, И. Б, Волковой. М.: Исслед, центр проблем качества подготовки специалистов, 1999. С. 57-58.
