CC BY
67УДК 173.7:392.5(4/5)
М. А. Жигунова, кандидат исторических наук, доцент, Институт археологии и этнографии Сибирског отделения Российской акадмии наук (Новосибирск, Омск, Россия)
тап7И.от8к@та11. ги
МАТРИМОНИАЛЬНЫЕ УСТАНОВКИ И МЕЖЭТНИЧЕСКИЕ БРАКИ: ЕВРАЗИЙСКИЙ КОНТЕКСТ
Используя междисциплинарный подход, автор анализирует современные представления о браке и семье, уделяя особое внимание межэтническому фактору. Рассматривает причины и возраст вступления в брак, наличие родственников других национальностей у русских и других жителей Сибири, варианты этнического самоопределения в национально-смешанных семьях, предпочитаемых и реальных брачных партнёров, их лучшие личные качества и др. Выявляются основные факторы, оказывающие влияние на межэтническую брачность.
Ключевые слова: Сибирь в Евразийском регионе; брачно-семейные установки; межэтнические контакты; национально-смешанные браки; этническая самоидентификация и этнокультурная специфика.
Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского научного фонда в рамках научного проекта № 14-50-00036
Евразия является самым большим материком нашей планеты, где проживают более 70 % населения. Поскольку «Евразия» - это не только обозначение локальной цивилизации, но еще и интеллектуальный конструкт, привлекательной в исследовательском отношении представляется оценка его востребованности как культурной метафоры [1, с. 52]. Проблемы семьи и брака активно исследуют представители различных научных дисциплин. В данной работе были применены методы, подходы и результаты исследований по истории, этнологии, социологии, философии, психологии, демографии, статистике. Автором использованы сведения из архивов отделов органов записи актов гражданского сосояния (ЗАГС) и управлений федеральной миграционной службы (УФМС), материалы текущего учёта и переписи населения. При сборе материалов употреблялись анкетирование, интервьюирование, экспертный опрос (руководители национально-культурных автономий и религиозных организаций, сотрудники отделов ЗАГС, чиновники различных министерств и ведомств, занимающиеся национально-религиозными и миграционными вопросами). Полевые исследования под руководством автора проводились в 1985-2016 гг. в различных регионах Сибири и Северного Казахстана. Межэтнические контакты народов этого региона отличаются существенной длительность, значительной активностью и многообразием. Это обусловлено не только совместным проживанием на одной евразийской территории, но и тесными хозяйственными, торговыми, культурными, образовательными, семейными и родственными связями. К этому следует добавить влияние глобализации, урбанизации, «открытость границ», развитие информацион-
ных технологий, высокую миграционную активность, развитие рекреационного и делового туризма (включая международный). Всё это способствовало существенному расширению круга брачных партнеров с конца XX - начала XXI в.
Для смешанных браков в целом характерны те же основные тенденции, что происходят в сфере однонациональной брачности, но имеются и свои специфические особенности. Межэтнические браки представляют собой сложное социальное явление, где зачастую переплетаются различные языки, культуры, традиции, религии. В данной работе рассматриваются только официально зарегистрированные браки между мужчиной и женщиной, принадлежащими к различным этническим общностям, национальностям, государствам. Это вызывает целый ряд дополнительных вопросов и сложностей, возникающих как у самих партнёров такого брака, так и у их потомков: на каком языке общаться в семье, какую выбрать религию и место проживания, каким традициям следовать и т. д. В данном случае этнокультурная идентичность супругов претерпевает существенные изменения. Особую актуальность этой проблематике придаёт тот факт, что именно в семье сохраняются, прививаются и передаются новым поколениям этнически специфичные черты культуры, традиции и обычаи.
Вплоть до второй половины 1990-х годов семейная идеология была основана на признании права государства регулировать брачные отношения и даже задавать этические параметры [2, с. 77]. В настоящее время в отечественной социологии семьи существует два основных подхода: традиционалистская концепция «кризиса семьи» (А. И. Антонов, Ю.А. Гаспарян) и концепция
исторических типов семейных отношений, плюрализации семейных моделей, «альтернативных семейных стилей» (С. И. Голод) [3, с. 20]. Интересно, что среди респондентов чётко прослеживаются сторонники этих теорий. Как правило, представители старшего и среднего поколения придерживаются первой точки зрения, среди молодёжи чаще встречаются сторонники второй.
В целом, позже стали создавать семью (это -общеевропейская тенденция). Наиболее активный возраст для заключения брака среди мужчин: 25-30 лет, у женщин: 18-25 лет. В ближайшее время прогнозируется ещё более позднее вступление в брак. Прежде чем создать семью, молодые люди стремятся получить высшее образование и устойчивое положение в обществе. Межэтнические браки чаще встречаются в городской местности, где наблюдается более высокая этническая и конфессиональная гетерогенность, и имеется больше возможностей для знакомства с представителями иных социальных групп. Кроме того, в городах молодые люди более свободны от родительского надзора и консервативного общественного взгляда на семью. Отдельное проживание от родителей и других представителей старшего поколения ведёт к ослаблению и деформации традиций. Наблюдается заметная либерализация общественного мнения по поводу разводов, абортов, сожительств, рождённых вне брака детей и т. д. Можно говорить и об определённом кризисе семейной идентичности, поскольку 37% опрошенной городской молодёжи не хотят, чтобы их будущая семья походила на родительскую.
Основной причиной вступления в брак является любовь и стремление к продолжению рода (80% опрошенных), далее следует незапланированная беременность невесты. Встречаются и браки, заключённые с целью получения определённой выгоды (желание избежать одиночества, получить необходимый социальный статус или гражданство, сменить постоянное место жительства на другую страну или город и пр.). Национально-смешанные браки являются одним из базовых индикаторов этнической адаптации и социальной интеграции общества, своеобразным показателем стабильности межэтнических отношений. Согласно данным архивов ЗАГС, обработанных автором, в 1950-1970-е гг. в отдельных регионах Западной Сибири межэтнические браки составляли от 38 до 73%. В 19701980-е гг. количество таких браков стало сокращаться, и уже к началу XXI в. на их долю приходится не более 20-25% от всех зарегистрированных.
После распада Советского Союза у многих респондентов стали возникать определённые трудности при определении своей этнической идентичности: «не знаю, кто я, родители разной националь-
ности», «трудно сказать, много в нас разной крови намешано», «мультинациональная» и др. Начиная с конца 1990-х гг., растёт количество лиц со смешанной (множественной) этничностью: «русский белорус/казах/немец/татарин и др.», «русский мусульманин», «православная казашка», «на У русская, на У украинка, на % немка, на % казашка» и др. Среди основных критериев этнической идентичности чаще всего указываются национальная принадлежность родителей, а также - язык и культура, территория проживания и личные ощущения. Нередко встречаются варианты этнического определения, противоречащие происхождению. Так, например, девушка из казахско-татарской семьи считает, что она - «русская и никакая другая, потому что душа у меня русская», юноша - этнический казах: «Я -русский, т. к. живу в России». Другой молодой человек из казахско-русской семьи считает себя «русским (по матери), а если по отцу считать себя казахом, то это неверно, т. к. я не знаю ни языка, ни обычаев, говорю на русском языке и живу среди русских». И наоборот, юноша с русской фамилией считает себя татарином - по матери, «поскольку с отцом давно не виделись и вместе с ним не проживал».
В конце XX - начале XXI в. всё чаще стали встречаться новые варианты самоидентификации по этническому признаку: «полурусок», «полукровка», «метис», «гибрид», «микс», «сибиряк», «евразиец». Так, например, считает себя евразийкой женщина средних лет (кандидат наук), отец которой - якут, а мать - татарка. Поясняет, что обладает русской ментальностью, но не может назвать себя русской, т. к. «на русскую внешне не похожа», но вобрала в себя и русское, и якутское, и татарское. Известно, что казачество, осваивающее Сибирь с конца XVI в., отличалось заметной гетерогенностью и метисацией. Казачий атаман, русский землепроходец и мореплаватель Семён Дежнёв взял в жёны дочь якутского народа - Абакаяде Сючю (в крещении - Анастасия). В 2005 г. в Якутске их семье с сыном Любимом поставлен памятник. Горожане называют его «памятником первому сахаляру» - так зовут в Якутии потомков из национально-смешанных семей. Сахаляры зачастую имеют европейскую внешность, но родным языком считают якутский и воспитаны в якутской культуре. Часто встречается и обратная ситуация: человек с типично русской фамилией, именем и отчеством обладает монголоидной внешностью с ярко выраженным эпикантусом. Среди современных людей различных национальностей довольно часто встречаются сочетания европейских и азиатских имен, отчеств и фамилий. Зачастую в паспорте записано национальное имя, а зовут человека «по-русски». Кроме того, в материалах отделов ЗАГС нам встречались сведения о том, что иногда после замужества
девушки выбирают не только русскую фамилию своего мужа, но и меняют своё имя. Так, например, Зейнап становится Зинаидой, Нагима - Надеждой, Сауле - Светланой, Орынбасыр - Ольгой. Как правило, считается, что должны совпадать первые буквы национального и русскоязычного имени.
Анализ данных отделов ЗАГС подтверждает тенденцию, появившуюся в конце XX в. - расширение круга брачных партнеров и рост браков с иностранными гражданами. Так, например, только в Омской области в 2015 году было зарегистрировано 589 таких браков. Из них - с гражданами Казахстана (304), Армении (47), Азербайджана (44), Узбекистана (43), Таджикистана (30), Украины (26), Германии (22), Кыргызстана (21), Турции (12), Молдовы (9), Беларуси, Италии (по 6), Китая (4), Грузии, Латвии (по 3), Литвы, Израиля, Индии, Туниса (по 2), Австралии, Анголы, Бельгии, Болгарии, Великобритании, Вьетнама, Греции, Иордании, Ирака, Ирана, Канады, Кубы, Нидерландов, Португалии, Сирии, США, Шри-Ланки (по 1). Данные наших этносоциологических исследований свидетельствуют о том, что в семьях 70 % опрошенных русских имеются близкие родственники других национальностей, чаще всего - украинской, немецкой, белорусской, татарской, казахской, чувашской, польской, армянской, еврейской.
Среди предпочитаемых брачных партнёров для своих дочерей чаще были названы славянские и европейские народы. Как правило, предпочтение отдаётся наиболее близким в этнокультурном, языковом и религиозном отношении партнёрам. По мнению 43% респондентов: «национальность при вступлении в брак не имеет значения, лишь бы человек был хороший, да любили друг друга». Интересно, что среди русских процент ответивших таким образом существенно превышал количество подобных ответов среди представителей других народов. Сегодня в России частота межнациональных браков у русских значительно превышает количество таковых у большинства других народов, у которых внутриэтнические брачные связи сильнее межнациональных [4, с. 10]. Интересно, что в настоящее время чаще русские женщины (а не мужчины, как на ранних этапах сибирской истории) вступают в брак с партнёром другой национальности. В силу различных причин, в таком браке либо русская женщина перестраивается под традиции другой культуры (учится готовить блюда национальной кухни, осваивает обычаи и обряды, принимает религиозную веру мужа), либо разные этнические культуры мирно сосуществуют, причудливо переплетаясь.
Встречаются случаи проведения параллельных семейных обрядов среди родственников в соответствии с той или иной традицией. Вот, например, типичный рассказ русской женщины, вышедшей
замуж за казаха: «Недели через две после свадьбы, проведённой по русско-советским традициям, и торжественной регистрации в ЗАГСе, мать мужа сказала, что нужно пригласить муллу и сделать никах. Я не стала сопротивляться и согласилась. После проведения мусульманского обряда бракосочетания мулла объявил меня мусульманкой. А в детстве меня мама в православной церкви крестила. Так я теперь и не знаю, кто я. Это без разницы, главное, что семья у нас хорошая, и мы любим наших детей и друг друга». В настоящее время, независимо от вероисповедания, люди совместно отмечают традиционные религиозные праздники, ходят на похороны друг к другу и совместно поминают умерших. Если рассматривать частоту смешанной брачности в зависимости от религиозной принадлежности, то представители христианства окажутся наиболее лояльными, а представители ислама - наиболее консервативными. Нам неоднократно встречались славянские девушки, которые рассказывали о том, что родители их избранника запрещали сыну жениться на русской.
Между тем, мужчины самых разных национальностей подтверждают мнение о том, что «Лучшие в мире жены - русские». Это связано не только с тем, что они очень привлекательны внешне. Отмечают следующие качества: приветливы, заботливы, душевны, терпеливы, покладисты, воспитаны, жизнерадостны, понимающие, работящие и хозяйственные (особо выделяют кулинарные и кондитерские способности), «не феминистки», легко перестраиваются под традиции культуры мужа, не скрывают своей сексуальности и довольно страстны в постели и т. д. Женщины отмечают, что мужчины из других стран и неславянских народов обычно умеют любить и красиво ухаживать, дарить оригинальные и дорогие подарки, менее требовательны, стараются обеспечивать семью, не пьянствуют, любят детей.
В настоящее время превалирует установка на малодетную семью - подавляющее большинство опрошенных планируют родить 1-2 ребенка. Ежегодно увеличивается количество девушек, нацеленных на успешную карьеру и не планирующих иметь детей. Ориентация на рождение 3-х и более детей чаще встречается у респондентов из многодетных семей.
Существенное влияние на межэтническую брачность оказывает миграционный фактор. Лидером среди регионов Сибирского федерального округа по миграционным потокам является Омская область. Согласно данным УФМС, большую часть мигрантов составляют мужчины репродуктивного возраста из Средней Азии и Кавказа. В данном случае брак зачастую выступает как средство адаптации и получения определённых преимуществ. Значимым фактором является и совместное
обучение. По сведениям Министерства образования Омской области, в 2014-2015 учебном году в регионе обучались иностранные студенты из 39 стран Дальнего и 11 стран Ближнего зарубежья (всего - 9122 человек). Влияние психологических стереотипов выражается в том, что мигранты и их потомки чаще вступают в национально-смешанные браки. Дети из таких семей более склонны к заключению межэтнических браков, чем их сверстники из однонациональных семей.
В настоящее время этническая принадлежность не является решающим фактором при выборе брачного партнера. В то же время, начиная с конца 1990-х гг. наблюдается увеличение влияния религиозной идентичности [5, с. 100-104]. Национально-смешанные браки можно рассматривать как своеобразный индикатор межэтнических отношений, а также - как важный канал обмена этнокультурной информацией и как среду формирования новых этнокультурных традиций. В национально-смешанных семьях складывается особая микросреда, создающая благоприятные условия для межэтнического общения и формирования соответствующих положительных установок. Наиболее высокий процент национально-смешанных браков отмечается среди восточнославянских народов. Развитие межэтнической брачности зависит от частоты межэтнических контактов и сплочённости внутри этнических кругов общения. Факторами более низкого таксоно-
мического уровня являются этническая мозаич-ность и миграционная подвижность населения, численность и уровень урбанизации контактирующих этносов, степень этнокультурной близости (понимаемой как языковая, культурная и религиозная), установки на межэтнические контакты как этносов в целом, так и их отдельных представителей.
Литература
1. Анжиганова Л. В., Ерохина Е. А., Жигунова М. А. Современные историко-культурные исследования цивилизационной идентификации народов Евразии: некоторые итоги // Культурологические исследования в Сибири. 2009. № 1. С. 47-52.
2. Пушкарёва Н. Л., Казьмина О. Е. Российская система законов о браке в XX веке и традиционные установки // Этнографическое обозрение. 2003. № 4. С. 67-89.
3. Разумова И. А. «Гражданский брак»: понятие, статус, исследования // Труды Кольского научного центра Российской академии наук. 2010. № 2. С. 9-23.
4. Троцук И. В., Парамонова А. Д. Приоритеты и стереотипы российской молодёжи в сфере брачности (на примере национально-смешанных семей) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия «Социология». 2015. Т. 15, № 3. С. 45-62.
5. Жигунова М. А., Коптяева Е. А. Национально-смешанные браки как вариация этнокультурной идентичности // Вестник Томского государственного университета. Серия «История». 2016. № 5. С. 100-104.
M. A. Zhigunova, Ph. D. in History Institute of Archeology and Ethnography of the Siberian Branch of the Russian Academy of Sciences
(Novosibirsk, Russia) marizh.omsk@mail.ru
MATRIMONIAL EXPECTATIONS AND INTER-ETHNIC MARRIAGES: EUROASIAN CONTEXT
The reported study was funded by Russian Science Foundation according to the research project № 14-50-00036
National-mixed marriages are one of basic indicators of ethnic adaptation and social integration of society, a peculiar indicator of stability of the interethnic relations in Eurasia. The special relevance to the considered perspective is given by the fact that ethnically specific lines of traditional and household culture remain, take root and transferred to new generations in family. The author conducted research in various regions of Siberia and Northern Kazakhstan in 19852016. The author used for work cross-disciplinary approach, questioning, interviewing, expert poll. In article the author analyzes modern ideas of marriage and family, considers the reasons and age of marriage, presence of relatives of other nationalities at the Russian and other residents of Siberia. He also reveals the
options for ethnic identity in the national-mixed families, the main factors influencing inter-ethnic marriages, ethnic and civil origin the preferred and real marriage partners, their best personal qualities, etc. The conclusion is that since the end of the 20th century expands the range of marriage partners and a growing number of marriages with foreign nationals. As a rule, preference is given to the closest to ethno-cultural, linguistic and religious relationship partners. Currently, most Russian women (and not men, as in the early stages of the Siberian history) enter into interethnic marriages. The Men of the most diverse peoples affirming that "The world's best wifes are Russians". Today is dominated by the installation of having a small family. Migrants and their descendants are more
likely to engage in national-mixed marriages. Ethnicity is not a decisive factor when choosing a marriage partner. Since the late 1990-ies, the growing influence of religious identity. In the national-mixed families formed special microenvironment favorable conditions for inter-ethnic communication and the development of appropriate positive attitudes. The highest percentage of national-mixed marriages among the Eastern Slavic peoples.
Keywords: Siberia in the Eurasian region; marriage aims; interethnic contacts; national mixed marriages; ethnic self-identification and ethno-cultural specificity.
References
1. Anzhiganova L. V., Erohina E. A., Zhigunova M. A. Sovremennyie istoriko-kulturnyie issledovaniya tsivili-zatsionnoy identifikatsii narodov Evrazii: Nekotoryie itogi [Modern Historical and Cultural Studies of Civilizational Identification of the Eurasian Population: Some Results] // Kulturologicheskie issledovaniya v Sibiri [Culturological Research in Siberia]. 2009. No. 1. Pp. 47-52. [In Russ.].
2. Pushkaryova N. L., Kazmina O. E. Rossiyskaya sistema zakonov o brake v XX veke i traditsionnyie ustanovki [The Russian Laws System on Marriage in the XX Century and Traditional Intentions] // Etnograshicheskoe obozrenie [The Ethnographic Review]. 2003. No. 4. Pp. 67-89. [In Russ.].
3. Razumova I. A. «Grazhdanskiy brak»: ponyatie, status, issledovaniya [«Civil Marriage»: Concept, Status, Researches] // Trudyi Kolskogo nauchnogo tsentra Rossijskoj akademii nauk [Proceedings of the Kola Science Center of the Russian Academy of Sciences]. 2010. No. 2. Pp. 9-23. [In Russ.].
4. Trotzuk I. V., Paramonova A. D. Prioritetyi i stereo-tipyi rossiyskoy molodezhi v sfere brachnosti (na primere natsionalno-smeshannyih semey) [The Russian Youth's Priorities and Stereotypes in the Marriage Sphere (on the Example of the Ethnically Mixed Families)] // Vestnik Ros-sijskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Sotsiologiya [Bulletin of the Russian University of Peoples' Friendship. Series: "Sociology"]. 2015. Vol. 15. No. 3. Pp. 45-62. [In Russ.].
6. Жигунова М. А., Коптяева Е. А. Национально-смешанные браки как вариация этнокультурной идентичности // Вестник Томского государственного университета. Серия «История». 2016. № 5. С. 100-104.
7. Zhigunova M. A., Koptyaeva E. A. Natsionalno-smeshannyie braki kak variatsiya etnokulturnoy identichnosti [Ethnically Mixed Marriages as a Variation of Ethnical and Cultural Identity] // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: «Istoriya» [Bulletin of the Tomsk State University. Series: "History"]. 2016. No. 5. Pp. 100-104. [In Russ.].
УДК 130.2:[811.161.1+811.161.2+811.161.3]
Л. Е. Криштапович, доктор философских наук, профессор Белорусский государственный университет культуры и искусств
(Минск, Беларусь) 1evkrishtapovich@gmai1.com
РУССКИЙ МИР КАК ОСНОВА БЕЛОРУССКОГО И УКРАИНСКОГО САМОСОЗНАНИЯ
В статье раскрывается историческое значение Русского мира в сохранении и развитии белорусского и украинского самосознания. Отмечается специфика формирования белорусской народности, обусловленная архаизацией древнерусских устоев в условиях чужеземной цивилизации и польско-иезуитской государственности. Подчеркивается ключевая роль русского языка в сохранении белорусского языка и белорусской культуры.
Ключевые слова: Русский мир, белорусская народность, русский язык, белорусский язык, белорусская культура.
О русской природе белоруса и украинца
Мысль о русской природе белоруса и малоросса постоянно присутствует на страницах исторических источников. В известном смысле она даже приобретает императивную окраску, когда требуется подчеркнуть национальную особенность коренного жителя на территории современной Белоруссии и Украины. Например, в послании киевского воеводы князя Константина Острожского епископу Владимирскому Ипатию Потею 21 июня 1593 года по поводу замышляемой унии с римской церковью говорится: «... донести князю великому Мос-
ковскому и московскому духовенству, какое гонение, преследование, поругание и уничижение народ тутошний Русский в порядках, канонах и церемониях церковных терпит и поносит» [1, с. 64-65].
Появление самих терминов Белая Русь, Черная Русь, Красная Русь, Украина свидетельствовало в то время не о национальной и политической характеристике, а о географической или территориальной.
Употребление различных терминов для характеристики одного и того же явления было следствием территориальной, политической и национально-религиозной специфики Великого
