CC BY
11
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2019, Том 28, Экспресс-выпуск 1761: 1871-1878
Материалы по фенологии и экологии горного дупеля Gallinago solitaria в горах Байкальского рифта
Ю.А.Дурнев
Второе издание. Первая публикация в 2019*
Горный дупель Gallinago solitaria, которого прежде нередко называли бекасом-отшельником, продолжает оставаться одной из наименее изученных птиц авифауны Северной Азии. Низкая численность и скрытность этого кулика определяет медленный темп накопления сведений о его жизни, что даёт нам основания для суммирования в данной публикации материалов, собранных на протяжении четырёх десятилетий и изложенных в цикле работ, посвящённых жизни горного дупеля в зоне Байкальского рифта (Дурнев 2009, 2010а,б,в, 2018).
Распространение и среда обитания
Распространение горного дупеля в самом общем виде связано с горными системами Альпийско-Гималайской складчатой области. Российская часть ареала этого вида охватывает хребты Алтай, Западный и Восточный Саян, Западный и Восточный Тану-Ола, Цаган-Шибету, Сангилен, Хамар-Дабан, горы Забайкалья, Становое нагорье, Джуг-джур, Сихотэ-Алинь, Корякское нагорье, горы Камчатки, Сахалина, Командорских и Курильских островов (Степанян 2003). Область наших исследований - Байкальская рифтовая зона, расположена в пределах 50-58° с.ш. и занимает длинную (2 тыс. км) и широкую (до 250 км) полосу от озера Хубсугул на юго-западе до бассейна реки Олёкмы на северо-востоке. Её площадь достигает 500 тыс. км2. В административном плане она частично включает территории Иркутской области, Республики Бурятия, Забайкальского края, Агинского и Усть-Ордынского Бурятских автономных округов.
Орография района исследований представлена системой глубоких и глубочайших впадин, окаймлённых горными хребтами. В морфологии большинства впадин отчётливо просматривается ассиметричность: склоны южной и юго-восточной экспозиций отличаются крутизной, а склоны, обращённые к северу и северо-западу, спускаются к дну впадин пологими уступами. Эта геоморфологическая особенность играет существенную роль в жизни зимующих в регионе птиц: на южных и
* Дурнев Ю.А. 2019. Материалы по фенологии и экологии горного дупеля (Gallinago solitaria) в горах Байкальского рифта // Актуальные вопросы изучения куликов Северной Евразии. Минск: 166-173.
юго-западных склонах, нередко лишённых сплошного снежного покрова зимой, имеются оптимальные кормовые и комфортные микроклиматические условия для обитания птиц.
Климат Байкальского рифта, лежащего почти в центре Азиатского субконтинента, в целом резко континентальный. В холодное время года погоду здесь определяет Сибирский антициклон, характеризующийся высоким атмосферным давлением и преобладанием ясной морозной погоды. Однако благодаря огромной водной массе Байкала климат центральных котловин заметно отличается от «сухих» впадин и может быть охарактеризован как лимноклимат (Ладейщиков 1982). В осенний и зимний периоды Байкал согревает побережье, а весной и летом, наоборот, охлаждает. Таким образом, сглаживаются как годовая, так и суточная амплитуды температур. Зимний период на южном Байкале заметно сокращается и длится от замерзания озера (вторая половина января и даже первая декада февраля) до начала весеннего пролёта птиц всего лишь около двух месяцев. Крайне растянуты периоды межсезонья, особенно осень: начинаясь в середине августа, она длится фактически до установления ледового покрова в южной части акватории Байкала, достигая продолжительности в 5 месяцев.
Таким образом, в межгорных впадинах при их высокой орографической защищённости от макроадвекции, малой обеспеченности местными атмосферными осадками и высоком уровне теплообеспеченности формируется множество своеобразных локальных «котловинных» климатических типов и устанавливается их сложная пространственно -временная дифференциация, в основном и определяющая условия существования зимующих здесь горных дупелей.
По нашим наблюдениям, основным гнездовым местообитанием горного дупеля в Восточном Саяне следует считать влажные субальпийские луговины в поясе высокогорных кедрово-лиственничных парков с зарослями карликовых ив и берёз и обязательным присутствием водотоков на каменистом ложе. По крайней мере, все три известные автору гнезда из верховий рек Жохой, Белый и Средний Иркут были расположены именно в таком местообитании. В верхнем течении реки Оки (гора Хан-Ула в окрестностях села Саяны) горные дупели встречены 7 июня 1998 в редкостойном лиственничнике; в горной тундре водораздела рек Тисса и Сенца эти кулики встречены 5 раз в течение дня 20 июня 1998 (Доржиев и др. 1998).
По данным А.А.Баранова (1991), в горной Туве горный дупель предпочитает гнездиться по переувлажнённым или слегка заболоченным лугам в истоках ручьёв и речек в лесах с разреженным древостоем. При этом такие местообитания вид использует не только в подгольцо-вом поясе, но и в пределах всего горно-лесного пояса; наличие открытой воды при этом совсем не обязательно. В Туве горный дупель най-
ден на гнездовье у нижней границы лесной растительности в разреженном кедровом лесу с множеством слегка заболоченных полян вдоль рек Кады-Халыын и Барлык (Баранов 1991).
В качестве гнездового местообитания горного дупеля упомянуты и низкотравные переувлажнённые луга среди разреженного лиственничника на Тарбагатае (Козлова 1932), в Саянском (Забелин 1976) и Уюк-ском (Баранов 1991) хребтах. В.И.Забелин (1976) приводит также описание ложа ручья, заросшего старым лесом, заваленного колодником и крупными валунами, где в течение всего гнездового периода держалась пара этих дупелей (абсолютная высота местности составляла всего 1350 м над уровнем моря).
По нашим наблюдениям, в августе-сентябре взрослые и молодые птицы уже равномерно распределены по всему протяжению горных рек от их истоков в высокогорных цирках и карах Тункинских Альп, Мунку-Сардыка и Хамар-Дабана через темнохвойно-таёжные леса среднегорий до приустьевых участков. С этого времени, даже концентрируясь на небольших участках водотоков, горные дупели не собираются группами и всегда держатся поодаль один от другого, встречаясь поодиночке. По мере наступления зимы в высоко- и среднегорье кулики перемещаются в нижний пояс гор и держатся по берегам незамерзающих участков рек, где сохраняются хотя бы небольшие (площадью от 3-4 м2) свободные от снега участки прибрежной травянистой растительности, лужайки, заиленные отмели и т.п. участки. Чаще всего они связаны с небольшими горными речками, имеющими подток термальных, слабоминерализованных или загрязнённых бытовыми отходами вод (последний вариант отмечен нами в районе курорта Аршан у подножия Тункинских гольцов). Благодаря этому, а также быстрому течению речки не замерзают на более или менее протяжённых участках, где и концентрируются зимующие горные дупели.
В разгар зимы распределение горных дупелей зависит от погодных условий: особенно опасны обильные снегопады, на некоторое время покрывающие снегом привычные местообитания зимующих птиц. Сильные продолжительные морозы, вызывающие интенсивное парение воды и выпадение обильного инея на траве и почве, по нашим наблюдениям, также неблагоприятны для дупелей.
В тех местах, где фактор беспокойства невелик, зимовки этих осторожных куликов остаются стабильными на протяжении многих лет и даже десятилетий. Нам известны следующие очаги зимнего пребывания этого вида в Южном Прибайкалье:
1) среднее течение реки Ихэ-Ухгунь — левого притока реки Иркут (в границах курорта «Нилова Пустынь» с выходами термальных, минеральных и радоновых вод), где зимой 2006/07, 2007/08 и 2012/13 годов насчитывали до 10 горных дупелей;
2) нижнее течение реки Кынгарги — левого притока реки Иркут (в границах курорта Аршан с выходами термальных и минеральных вод); зимовка известна с конца 1970-х годов; по нашим наблюдениям и сообщениям местных жителей, дупелей встречали там ежегодно, но в небольшом числе — до 10 птиц, из них 2-3 бекаса вместе с оляпками Cinclus cinclus, альпийскими завирушками Prunella collaris, а в некоторые годы и краснозобыми Turdus ruficollis, рыжими T. naumanni и бурыми T. eunomus дроздами обычно кормились на ручье, образованном сточными водами курорта Саяны; в последний раз мы наблюдали там горных дупелей в январе 2013 года;
3) нижнее течение реки Талой — притока реки Южный Байкал (в границах сейсмологической станции СО РАН); одиночных дупелей отмечали там с зимы 1982/83 года; в середине января 2013 года на реке Талой зимовали 4 горных дупеля;
4) нижнее течение реки Ангасолки — притока реки Южный Байкал (в границах деревни Старая Ангасолка); одиночные дупели держались там с 3 по 21 декабря 2009 и 5 января 2013;
5) нижнее течение реки Похабихи — притока реки Южный Байкал (в месте сброса вод с канализационного коллектора города Слюдянка), где по одному дупелю отмечали в ноябре-феврале 2007/08, в ноябре-декабре 2009 и в первой половине января 2013 года;
6) нижнее течение реки Слюдянки — притока реки Южный Байкал (в районе водозабора города Слюдянка), где по 1-3 дупеля встречали вместе с оляпками, альпийскими завирушками и дроздами; 12 декабря 1988 на заснеженном русле реки найдены остатки дупеля, пойманного пернатым хищником (вероятно, неясытью Strix uralensis);
7) среднее течение реки Большой Мамай — притока реки Южный Байкал, где на незамерзающих участках реки держались по 3-4 горных дупеля в зимы 2008/09, 2009/10 и 2012/13 годов.
Фенология и размножение
Большинство предвесенних регистраций зимующих в низкогорьях куликов относится к февралю, когда птицы становятся заметнее (Тугаринов, Бутурлин 1911; Дорогостайский 1912, 1913; Козлова 1930; Сушкин 1938; Васильченко 1977, 1987; и др.). Переданный нам для осмотра самец, добытый жителем посёлка Аршан 11 февраля 1997 на реке Кынгарге (бассейн реки Иркут), уже имел заметно увеличенные семенники: 6x3 и 3.5x2 мм. Вертикальные миграции к местам гнездования в горах Хамар-Дабана и Восточного Саяна эти птицы начинают рано, в марте-апреле, вслед за появлением небольших открытых участков воды в среднем и верхнем течениях горных речек. Вероятно, часть особей совершает при этом достаточно дальние перелёты, на что указывает А.А.Баранов (1991), добывший самца горного дупеля 17 мая на
подгорной равнине в Тес-Хемском районе Тывы. Для северо-восточных районов России с их экстремальными зимними условиями характерны регулярные сезонные миграции (Томкович, Шитиков 1994).
Ток самцов на местах гнездования в горной Туве продолжается с начала мая до конца июня (Баранов 1991). На северном макросклоне горного массива Мунку-Сардык (Восточный Саян) интенсивный ток горных дупелей автор отмечал в конце июня. В истоках реки Каа-Хем (река Малый Енисей) В.Ч.Дорогостайский (1908, 1912) наблюдал ток ещё позднее — в начале июля. Птицы токуют дважды в сутки: утренний ток начинается перед восходом солнца и с перерывами продолжается до 7-7:30 ч., вечерний ток длится с 20:30-21 ч. до полной темноты.
Токовые демонстрации горного дупеля подробно описаны В.Ч.До-рогостайским (1912): «Лёгким порхающим полётом, напоминающим полёт летучей мыши, небольшими кругами самец поднимается всё выше и затем, полусложив крылья и распустив веером хвост, стремительно бросается вниз. При этом слышен резкий дребезжащий звук и, так как падение происходит с несколькими остановками, то звук выходит не сплошной, а с паузами: «жжж» — короткая пауза, «жжж» — короткая пауза, «жжж» - более продолжительная пауза, во время которой, далеко не долетая до земли, птица останавливается на мгновение и издаёт громкий крик «чок... чок... чааа», причём слоги «чок. чок» издаются отрывисто, быстро один за другим, а «чааа» после небольшой паузы, протяжно, несколько гнусаво. После этого самец снова поднимается вверх, опять бросается вниз, и так много раз подряд. Токует спокойно, без азарта. На земле не токует, но изредка во второй половине дня можно услышать отдельный двусложный выкрик «чок-чааа». Такой же звук птицы издают в этот период при вспугивании». Издаваемые звуки настолько характерны, что определили тувинское название горного дупеля - «тузтакчаа» (Забелин 1976; Забелин и др. 1999).
В Восточном Саяне все найденные нами гнёзда горного дупеля были устроены весьма однотипно и представляли собой лунки, утрамбованные телом птицы в толстом слое прелых листьев низкорослых ив (Salix lanata, S. polaris, S. nasarovii и S. arctica). В гнезде, обнаруженном в истоках реки Жохой 24 июня 1998, находились 4 сильно насиженных яйца размерами 42.4-44.7x30.0-31.2 мм. Их окраска оказалась крайне близка к окраске яиц лесного дупеля Gallinago megala, как по общему тону, так и по характеру пестрин. Гнездо с кладкой из 4 яиц найдено также в верховьях реки Шутхулай (водораздел рек Сенцы и Тиссы - левых притоков реки Оки) 20 июня 1998 (Доржиев и др. 1998).
Гнёзда, найденные в истоках рек Белого (4 июля 1995) и Среднего (6 июля 1998) Иркута содержали скорлупу яиц, оставшуюся после вы-лупления птенцов. В.Ч.Дорогостайский (1913) также обнаружил два гнезда горного дупеля на хребте Мунку-Сардык 26 июня 1912: одно из
них содержало кладку из 4 сильно насиженных яиц; в другом было одно совершенно свежее яйцо. Гнездовым местообитанием в этом случае была лощина, поросшая низкорослой ивой, среди сырого лиственничного леса по северному склону горы. Гнёзда представляли собой небольшие ямки, вырытые в сухих прошлогодних листьях; сверху они были прикрыты ветвями ивы.
Данные о развитии пуховичков невелики: 4-5-дневный птенец был пойман на Уюкском хребте 26 июля (Баранов 1991); 22 июля на хребте Академика Обручева добыт лётный птенец (Берман, Колонин 1967); 15 августа на Саянском хребте найдена молодая птица со сломанным и неправильно сросшимся крылом (Забелин 1976).
Ночёвка зимой
В январе 2013 года нам удалось прояснить ситуацию с зимними ночёвками горных дупелей. Наблюдая разлёт птиц на реке Большой Мамай, впадающей в южную оконечность Байкала, мы в течение нескольких вечеров в густых сумерках последовательно «засекали» пункты исчезновения из вида летевших особей и следующим утром искали ночёвки по обоим берегам в подходящих местах. Таким образом удалось найти три довольно однотипных ночёвки предположительно разных птиц на участке реки протяжённостью около 3 км. Эти места ночёвок представляли собой переметённые снегом, стоящие вертикально ледяные пластины, своего рода «микроторосы», которые создаёт горная река в период ледостава за счёт того, что днём неоднократно взламывает и сносит вниз по течению установившийся ночью тонкий лёд. Судя по следам на снегу, птица приземлялась на расстоянии примерно метра от укрытия и заходила в него пешком, пробираясь между стоящими и лежащими смёрзшимися льдинами. Снег на местах ночёвок был сильно утоптан и загрязнён экскрементами. Расстояние между двумя ледяными стенками составляло 12-14 см, длина ночёвочной камеры 30-35 см, сверху она перекрыта «крышей» из плотного слежавшегося снега. Высота камеры варьировала от 20 до 25 см. Птица проводила в ночных укрытиях в январе не менее 13-14 ч, прилетая и улетая из них в глубоких вечерних и утренних сумерках.
Питание зимой
Поскольку сведения о зимнем рационе горного дупеля минимальны, мы собрали пропитанный экскрементами снег, заменив его чистым. На двух ночёвках это удалось сделать дважды. Одна птица на ночёвку не вернулась. Сбор экскрементов птиц на местах их ночёвки или регулярной кормёжки фактически сводится к взятию проб загрязнённого помётом снега и ила. При этом важно, что экскременты оляпок и альпийских завирушек, зимующих по соседству, значительно отличаются от
экскрементов дупеля своей «оформленностью». Собранные пробы снега были растоплены и профильтрованы, в результате чего получены пищевые комки (объёмом до 1 см3 каждый) из мелкодисперсных фрагментов беспозвоночных и позвоночных животных. Из-за сложностей анализа мельчайших фрагментов 5 проб в соответствии с разработанной ранее методикой (Дурнев и др. 1982) мы можем сообщить лишь о предварительных результатах. Во всех 5 пробах основу пищевого комка составляют фрагменты реофильных личинок мошек, веснянок, подёнок и ручейников. В 4 пробах найдены мелкодисперсные остатки раковин моллюсков. В 3 пробах имеются щетинки водных олигохет, а также мельчайшие фрагменты хитина жесткокрылых и «когти» из хелицер пауков. В 2 пробах найдены чешуя и костные остатки мелких рыб. Во всех пробах найдены «следы» имаго крошечных комариков Diamesa bai-calensis (Chironomidae), которые активны у незамерзающих водоёмов Южного Прибайкалья даже в самые суровые зимние месяцы и встречены в рационе большинства птиц, зимующих у открытой воды (Дурнев и др. 2006). Можно добавить, что у самца, добытого 11 февраля 1997 на реке Кынгарге, желудок оказался почти пуст: отмечены лишь следы хитина личинок водных насекомых и крупный речной песок.
Заключение
Сочетание ландшафтных, гидрологических и микроклиматических факторов создало в области Байкальского рифта природный очаг обитания горного дупеля, где этот уникальный вид может быть встречен на всех стадиях жизненного цикла. Это создаёт возможности для дальнейших тщательных исследований вида, а также ставит вопросы его надёжной охраны.
Литератур а
Баранов А.А. 1991. Редкие и малоизученные птицы Тувы. Красноярск: 1-320. Берман Д.И., Колонин Г.В. 1968. Птицы высокогорий хребта академика Обручева (Восточно-Тувинское нагорье) // Орнитология 8: 267-273. Васильченко А.А. 1977. Птицы альпийского пояса Хамар-Дабана // 7-я Всесоюз. орнитол. конф.: тез. докл. Киев, 1: 42-43. Васильченко А.А. 1987. Птицы Хамар-Дабана. Новосибирск: 1-104. Доржиев Ц.З., Елаев Э.Н., Ешеев В.Е., Вайгль Ш., Вегляйтер Ш., Мункуева Н.А. 1998. К фауне птиц реки Оки (Восточный Саян) // Вестн. Бурят. ун-та. Сер. 2. Биол. 1: 56-86.
Дорогостайский В.Ч. (1908) 2009. Поездка в северо-западную Монголию // Рус. орнитол.
журн. 18 (525): 1986-1996. Дорогостайский В.Ч. 1912. К биологии горного дупеля (Scolopax solitaria Midd.) // Пти-
цеведение и птицеводство 3, 1/2: 1-5. Дорогостайский В.Ч. 1913. О гнездовании некоторых птиц // Птицеведение и птицеводство 4, 2: 107-116.
Дурнев Ю.А. 2009. Горный дупель в условиях Байкальской рифтовой зоны: распространение и экология // Кулики Северной Евразии: экологии, миграции, охрана. Ростов-на-Дону: 103-104.
Дурнев Ю.А. 2010а. Горный дупель Gallinago solitraria Hodgson, 1831 // Красная книга Иркутской области. Иркутск: 404.
Дурнев Ю.А. 2010б. Горный дупель Gallinago solitaria в условиях Байкальской рифто-вой зоны: распространение и экология // Рус. орнитол. журн. 19 (572): 906-908.
Дурнев Ю.А. 2010в. Горный дупель (Gallinago solitaria): элементы экологии малоизученного вида в условиях Байкальской рифтовой зоны // Байкал. зоол. журн. 1 (4): 2932.
Дурнев Ю.А. 2018. Данные по зимней экологии горного дупеля Gallinago solitaria в горах Байкальской рифтовой зоны // Рус. орнитол. журн. 27 (1687): 5307-5310.
Дурнев Ю.А., Липин С.И., Сирохин И.Н., Сонин В.Д. 1982. Опыт изучения питания птиц методом анализа экскрементов // Науч. докл. высшей школы. Биол. науки 9: 103-107.
Дурнев Ю.А., Липин С.И., Сонин В.Д., Сонина М.В., Морошенко Н.В. 2006. Ран-
невесенние и позднеосенние аспекты экологии погодных мигрантов в условиях Байкальской рифтовой зоны // Сибирская орнитология / Вестн. Бурят. ун-та. Спец. сер. 4: 94-134.
Забелин В.И. 1976. К орнитофауне высокогорий Саяна // Орнитология 12: 68-76.
Забелин В.И., Забелина Г.А., Цецегдарь У. 1999. Шестиязычный словарь названий птиц Тувы и Западной Монголии. Новосибирск: 1-117.
Козлова Е.В. 1930. Птицы Юго-Западного Забайкалья, Северной Монголии и Центральной Гоби. Л.: 1-396.
Козлова Е.В. 1932. Птицы высокогорного Хангая // Тр. Монгол. комиссии. Л.: 1-93.
Степанян Л.С. 2003. Конспект орнитологической фауны России и сопредельных территорий (в границах СССР как исторической области). М.: 1-808.
Сушкин П.П. 1938. Птицы Советского Алтая и прилежащих частей северо-западной Монголии. М.; Л., 1: 1-320, 2: 1-436.
Томкович П.С., Шитиков Д.А. 1994. Обнаружение гнездовий восточного горного дупеля и соображения о перелётной вида // Информ. материалы Рабочей группы по куликам 7: 34.
Тугаринов А.Я., Бутурлин С. А. 1911. Материалы по птицам Енисейской губернии // Зап. Красноярск. подотд. Рус. геогр. общ-ва 1, 2/4: 1-440.
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 2019, Том 28, Экспресс-выпуск 1761: 1878-1879
О гнездовании ходулочника Himantopus himantopus в Чувашии
Г.Н.Исаков
Второе издание. Первая публикация в 2015*
Ходулочник Himantopus himantopus на территории Чувашии -крайне редкий гнездящийся перелётный вид, включённый в Красную книгу Чувашской Республики (2010) как уязвимый вид (II категория).
* Исаков Г.Н. 2015. О гнездовании ходулочника в Чувашии II 14-я Международ. орнитол. конф. Сев. Евразии. I. Тезисы. Алматы: 220-221.
