CC BY
59
Тропин Н. А.
(Елец)
УДК 902/904
МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА ВОЕННОГО СООБЩЕСТВА ЕЛЕЦКОГО КНЯЖЕСТВА КАК ОТРАЖЕНИЕ ПОВСЕДНЕВНОСТИ НА ГРАНИЦЕ РУССКИХ ЗЕМЕЛЬ С ОРДОЙ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIV- ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XV ВЕКОВ (по материалам раскопок поселения Аргамач-Пальна 3)1
На современном этапе средневековой русской археологии происходит масштабное изучение неукрепленных поселений XIII-XV вв. с предметами вооружения и статусными вещами. Исследователи связывают их с представителями военного сословия. Изучение поселений этого круга формирует наше представление о военном человеке средневековья и его «повседневном мире». В числе таких памятников - поселение Аргамач-Пальна 3. Оно является наиболее крупным поселением (более 1 га) в системе сельской агломерации в нижнем течении р. Пальна, насчитывающей 12 селищ XIII-XV вв.
Ко второй половине XIV - первой половине XV вв. отнесены 204 индивидуальные находки, исключая подковы и многочисленные подковные гвозди. Состав находок: предметы быта (69 экз., или 32,2 %, с преобладанием ножей - 17 экз.); хозяйственной деятельности (54 экз., или 25,2 %, с преобладанием рыболовных грузил - 38 экз.); снаряжения всадника и верхового коня (39 экз., или 18,2%); украшения (14 экз., или 6,6 %); импорта (10 экз., или 4,7 %). Часть находок неопределима из-за фрагментарности (28 экз., или 13,1 %).
Методы исследования. Типологический, определяющий артефакты по признакам сходства внутри морфологического единства. Статистический, позволяющий выделить функциональные группы изделий и определить место для артефактов, связанных с военным делом. Историко-диахронный, прослеживающий динамику предметов вооружения и концентрирующий внимание на локальных особенностях вооружения.
Выводы. Материальная культура жителей поселения Аргамач-Пальна 3 отражает как традиционную русскую культуру (домостроительство, гончарство, металлопла-стика и др.), так и культуру народов Золотой Орды (военное дело, предметы быта и украшения, торговля). Последнее наблюдение объясняется тесными торговыми, военными контактами. Не исключается вероятность проживания незначительных групп тюркоя-зычного населения, принявших православие. Использование русским населением в своей повседневности предметов «внешнего мира» могло происходить в результате длительны, системных связей в русле цивилизационных процессов.
Ключевые слова: Елецкое княжество, Золотая Орда, военное сообщество, элитарная культура, служилые люди, предметы вооружения, летописный Елец.
Archaeological research of middle-age settlements has shown its approach to the study of elite culture problem. Attention is given to interpretation of settlements with rarely found objects of prestigious character, which are not typical for the main part of the population. Objects of armament, personal piety, import, jewelry, treasure, monetary scales belong here. Objects of similar sphere have been met in the settlements of Yelets principality. Our study is directed to
1 Статья подготовлена в рамках проекта РФФИ (отделение гуманитарных и общественных наук) и администрации Липецкой области, № 18-49-480001 «Военный компонент в материальной культуре населения Верхнего Дона в Х1-ХУ вв. (по памятникам елецкой округи)».
the territory of the Upper Don - one of the territories of Russian province, which was greatly remote from apanage town centres and in the late XIV century formed part of Upper reaches principalities. Yelets principality appears on the right bank on the lands reconquered from the Horde, as the result of Upper reaches princes' active foreign policy, with the help of the Grand Lithuania principality and maybe Ryazan principality. The principality turned to be involved in the sphere of political interests of the Grand Lithuania principality and the apanage princes of the Upper Oka territory. The beneficial economic situation developed in the Don basin on trans-European trade routs was rather important for it.
Results of the research allow to single out the indications of elite culture fixed in the military settlements of the XIV-XV centuries. 1) Big portion of the objects of armament, horse and rider equipment (12,6-18,2 %); 2) Presence of prestigious objects stressing the social state of their owners. Collection of prestigious objects and their priority depended on the owner's needs. So attention should be paid to the most bright and unusual objects; 3) Dwellings of considerable sizes, differing from mass building (74-110 square m); 4) Distinctly expressed planning of the settlement with the possible country estate building or subordination of one group of dwellings to another group. Settlements of military elite in Yelets neighbourhood mean the town culture of the apanage principalities nobility, that migrated to the Upper Don from the territory of the Upper Oka in the second half of the XIV century. This event was caused by the expansion of the Grand Lithuania principality to the east and involvement of the Upper reaches principalities into its sphere of influence.
Keywords: elite culture, feudal elite, Yelets principality, service class, Upper reaches principalities, Grand Lithuania principality, the Golden Horde, annalistic Yelets.
DOI: 10.24888/2410-4205-2018-16-3-42-51
На современном этапе средневековой русской археологии (археологии последних трех десятилетий) происходит масштабное изучение неукрепленных поселений [2; 4; 12; 20]. Среди находок довольно частыми являются предметы вооружения. По результатам работ последних десятилетий их круг хорошо представлен на памятниках Северо-Востока Руси [10; 23]. Исследователи связывают их с представителями военного сословия. Привлекают внимание также памятники, где кроме военных артефактов встречаются и иные статусные вещи (предметы импорта, торговли, энколпионы и др.) [8; 13; 22]. Изучение поселений этого круга формирует наше представление о военном человеке средневековья и его «повседневном мире». Наш интерес к данной теме был обусловлен результативностью раскопок средневековых памятников елецкой округи в последние годы.
В числе таких памятников - поселение Аргамач-Пальна 3. Оно является наиболее крупным поселением (более 1 га) в системе сельской агломерации, насчитывающей 12 селищ XIII-XV вв. в нижнем течении р. Пальна. Поселение занимает левобережный склон реки высотой 32-42 м. Результаты раскопок 2011-2012 гг., 2015-2016 гг. позволили изучить 4240 кв. м площади, зафиксировать 18 жилых и пять углубленных в грунт хозяйственных построек. Часть жилищ, а именно постройки на подклете и хозяйственные сооружения опубликованы. Особенностью, указывающей на неординарный характер памятника, являются крупные по площади жилища (ок.100 кв. м) и овины с каменными печами. Наземные жилища больших размеров являются довольно редкими и на других сельских памятниках средневековья [7], а хозяйственные сооружения с каменными печами нам не известны. На поселении выделяются три локальных участка с концентрациями сооружений, возможно, усадьбы. Каких-либо следов ограждений не прослежено. Локальные участки удалены друг от друга на 60 м (учитывая эпицентр скопления разновременных жилищ). В пределах этих участков в постройках выделены пять строительных горизонтов, соответствующих этапам жизни поселения. К жилищу тяготеют хозяйственные построй-
ки. Отмечено, что овины с каменными печами удалены от жилищ на 20 м. Подобная планировочная структура, как, впрочем, и характер жилья, указывают на высокий социальный статус жителей поселения. Данное наблюдение подтверждается находками.
Ко второй половине XIV - первой половине XV вв. отнесены 204 индивидуальные находки, исключая подковы и многочисленные подковные гвозди (рис. 1). Состав находок: предметы быта (69 экз., или 32,2 %, с преобладанием ножей - 17 экз.); хозяйственной деятельности (54 экз., или 25,2 %, с преобладанием рыболовных грузил - 38 экз.); снаряжения всадника и верхового коня (39 экз., или 18,2%); украшения (14 экз., или 6,6 %); импортной посуды (10 экз., или 4,7 %). Часть находок неопределима из-за фрагментарности (28 экз., или 13,1 %).
Рис. 1. Статистическое распределение находок с поселения Аргамач-Пальна 3
Наиболее показательной группой находок для исторической оценки поселения являются предметы, связанные с военным делом, составляющие 18,2 %. Это высокий статистический показатель, указывающий на существенное присутствие военного сословия. По своему назначению находки делятся:
1) конское снаряжение, как декоративное, так и для управления конем (наремен-ные, уздечные накладки - 8 ед., пряжки - 8 ед., уздечные кольца - 6 ед., шпоры - 2 ед.; по 1 ед. распределить упряжи, умбон, стремя, удила, вертлюг) (рис. 2, 1-24, 34-35);
2) защитное снаряжение война (обрывки кольчуги - 2 ед., доспешные пластины - 2 ед., кольцо байданы, армировочная пластина на щит) (рис. 2, 28-31, 36);
3) оружие (колчанный крюк - 2 ед., наконечник стрелы - 2 экз., сулица - 1 экз.) (рис.2. 25-27, 32-33).
Большая часть находок связана с конским снаряжением, они терялись чаще. В целом же находки указывают на наличие тяжеловооруженной профессиональной дружины, часть которой является конным войском. Об этом свидетельствуют не только кольчуга (рис. 2, 31), пластинчатый доспех (рис. 2, 28-29), но и характерное оформление на шпоре в виде надпяточного козырька (рис. 2, 34) (тип 7 по О. В. Двуреченскому) как элемент защиты тяжеловооруженного всадника во время боя, более характерный во второй половине XIV- первой половине XV вв. [9, с. 135-136].
Среди предметов вооружения на памятнике отсутствуют типичные для «степных» традиций наконечники стрел в виде срезней. Найденные два наконечника стрел являются
характерным русским средневековым вооружением и относятся к группе бронебойных и универсальных (рис. 2, 26-27). Подобное наблюдение в сочетании с находками пластинчатого доспеха и шпор с известной долей вероятности может отражать как этнический состав княжеской дружины, так и иные тенденции в вооружении и в боевой тактике, когда исход боя решался в непосредственном столкновении конного войска с противником. На памятниках второй половины XIII - третьей четверти XIV вв. ближайшей, хорошо изученной территории Куликова поля наконечники стрел в виде срезней составляли доминирующую группу наряду с русскими бронебойными стрелами. Здесь же были более выражены и иные «степные» традиции в вооружении, где лучная стрельба играла большую роль в бою [5, с. 112-113, 122].
Вместе с тем на воинском снаряжении иногда прослеживается «тюрская вуаль» -мода, широко распространенная в Восточной Европе. На двух колчанных крюках заметно зооморфное оформление в виде головы дракона (рис. 2, 32-33). Стилизованные головки драконов напоминают изображения, имеющие аналогии в Поволжье, где этот образ был особенно популярен среди тюркского населения в золотоордынский период. Он отражал охранительный благожелательный смысл: долголетие, богатство, власть, знатность. Образ дракона получил распространение в Восточной Европе в результате монгольских завоеваний. В свою очередь он был заимствован ими в XIII в. у населения Восточной Азии [17, с. 99, 102].
Наременные накладки, распространенные в русских землях, имеют значительные аналогии, особенно в лесостепных районах Волго-Камья. Некоторые из накладок являются подражаниями аскизским древностям Южной Сибири (вильчатые окончания) (рис. 2, 8), они в массовом количестве изготовлялись на территории Волжской Болгарии [15, с. 251-252].
Две доспешные пластины, судя по расположению крепежных отверстий, указывают на то, что они нашивались на мягкую основу, к халату (рис. 2, 28-29). Подобный панцирь, известный как «хатангу дегель» был распространен в монголо-татарском вооружении [6, с. 247-248] и был заимствован для русского вооружения.
Переходя к рассмотрению состава предметов быта (69 экз., или 32,2 %), отметим, что он типичен для обычных сельских поселений. Его значительную часть составляли ножи (17 экз.). Встречены иглы (9 экз.), дужки от ведер (4 экз.), точильные камни (3 экз.), ключи (3 экз.), замки (2 экз.), наперсток (1 экз.) и др. Однако обратим внимание на редкие находки. Во-первых, отметим кресало, происходящие с территории Волго-Камья (рис.3, 1), что наряду с другими находками увеличивает присутствие в елецкой округе круг вещей булгарского происхождения [11, рис. 53,3].
Во-вторых, из пяти вполне типовых предметов металлопластики особо выделяется энколпион из медного сплава (рис. 3, 6). Его размеры 12,5х7,5 см. Он с сохранившимся оглавием, покрыт патиной. На его лицевой створке - Распятие, по краям лопастей - изображения святых. На оборотной створке в средокрестии - ростовое рельефное изображение Богородицы Купятицкой с младенцем на руках. По краям лопастей - изображения святых. Все изображения имеют высокий рельеф. Оглавие квадратной формы, мягко ограненное, на его лицевой и оборотной стороне рельефное изображение равностороннего креста, вписанного в ромб. Находка принадлежит к кругу реликвариев высокохудожественного литья. Находки энколпионов для елецкой округи второй половины XIV-XV вв. являются редкими, однако они встречаются на памятниках, где фиксируется следы пребывания воинского сословия [14; 18].
Находки, связанные с хозяйственной деятельности, немногочисленны (54 экз., или 25,2 %), и их видовой состав не отличается разнообразием. Доминирующую их часть составляют рыболовные грузила (38 экз.); пряслица - 4 экз., рабочие инструменты - 6 экз. (пробойник, проколка, сверло, рукояти клещей), крупные фрагменты сколов лезвий топора - 2 экз., железные клинья - 2 экз. и т.д. Обращает внимание значительное количество
рыболовных грузил на фоне немногочисленных орудий труда. Вероятно, что раскопки не затронули ремесленную часть поселения, либо ремесленная деятельность не являлась определяющей для жителей этого поселения.
Украшений немного (14 экз., или 6,6 %). Они представлены изделиями из бронзы: кольца (2 экз.) (рис. 3, 2-3), перстни (2 экз.) (рис.3, 4-5); железа: декорированные гвоздики (2 экз.). К этой группе относим три серебряных перстня и серьгу в составе монетного ордынского клада (рис. 3, 7-10). По мнению Е. Ю. Гончарова, сокрытие клада, насчитывающего 24 данга, относится к 1385 г. или ко второй половине десятилетия [3, с. 12]. Два перстня имели щитки миндалевидной формы с растительным декором и окантовкой по краю щитка в виде косых насечек. Обруч перстней был декорирован геометрическим узором. Щиток одного перстня был оформлен непосредственно на обруче, не выделяясь в отдельный структурный компонент (рис. 3, 7), у другого - возвышался под углом над обручем в виде миндалевидной площадки (рис. 3, 8). Третий перстень со вставкой рубина выделялся богатством оформления (рис. 3, 9). Его высокий щиток по боковой поверхности декорирован скрученной в две полосы нитью в технике филиграни. Нить располагалась в нижней и верхней части щитка. Верхняя часть щитка частично прикрывала и придерживала рубин, обработанный в форме кабошона овальной формы. Обруч перстня орнаментирован линией в виде зигзага, состоящей из насечек. Орнамент сильно затерт, что свидетельствует о длительном использовании украшения. Перстни со вставками были распространены на территории Золотой Орды [19, с. 38]. Оформление щитка перстня со вставкой весьма близко к находке щитка из Дичневского клада Курской области второй половины XIV в. [21, с. 81].
Серьга из серебра относится к редкому типу украшений. Состоит из двух частей: основной и привески (рис. 3, 10). Ее основная часть оформлена в виде знака вопроса с проволокой - разделителем. Завершается стержень в нижней части четырех петельным креплением, к двум из которых привешивались две привески, на их концах прикреплены ажурные бусы. На привесках выше бус имеются разделители в виде обмотанной проволоки. Подобный тип серег в значительном количестве встречается на территории Пруто -Днестровского междуречья XV-XVI вв. [1, с. 142-143].
В отдельную группу импорта нами выделены фрагменты чугунных котлов: три верхние части и семь отдельных стенок (4,7 %). Следы их производства не выявлены. Преобладающая толщина стенок - 5-7 мм. Учитывая классификацию К. А. Руденко, к первой группе относим два сосуда без шейки с вертикальными стенками и цилиндрическим туловом [16]. Диаметр одного из котлов равен 54 см (рис. 3, 11). Ко второй группе относим сосуд с отогнутым наружу венчиком и округлыми плечиками. Его диаметр 45 см (рис. 3, 12). Сопоставляя находки чугуна поселения Аргамач-Пальна 3 с другими памятниками (Аргамач-Пальна 1,2,5; Целыковка 2; Александровское городище), отметим, что они сопутствуют находкам военного характера, монетам, импортной керамике. С уверенностью можно сказать, что пользователями котлов являлись материально обеспеченные люди. Пик распространения чугунных котлов в елецкой округе пришелся на последнюю четверть XIV века.
На данном поселении мы не обнаружили фрагменты импортной неполивной крас-ноглиняной посуды (кувшины?), аналогичной той, что известна на поселениях Аргамач-Пальна 1 и 5, Александровское городище. Скорее всего, это случайность. Однако тюркское влияние иногда прослеживается на русской керамике, что видно по морфологии на одном из сосудов (рис. 3, 13).
Выводы. Материальная культура жителей поселения Аргамач-Пальна 3 отражает как традиционную русскую культуру (домостроительство, гончарство, металлопластика и др), так и культуру народов Золотой Орды (военное дело, предметы быта и украшения, торговля). Последнее наблюдение объясняется тесными торговыми, военными контактами. Мы не исключаем и факта проживания незначительных групп тюркоязычного населе-
ния, принявших православие. Использование русским населением в своей повседневности предметов «внешнего мира» могло происходить в результате длительных системных связей в русле цивилизационных процессов.
Список литературы
1. Абызова Е. Н., Рябцева С. С. Изделия из цветных металлов и инструментарий ювелиров в контексте золотоордынских древностей Пруто-Днестровского междуречья // Золотоордынская цивилизация. Вып. 2. 2009. С. 139-153.
2. Археология севернорусской деревни X-XIII веков: средневековые поселения и могильники на Кубенском озере: в 3 т. / Отв. Н. А. Макаров. М.: ИА РАН, 2007.
3. Гончаров Е. Ю. Нумизматические находки как источник для изучения формирования локальных финансовых систем (Елецкие земли XIV - нач. XV вв.) // На степном по-граничье: Верхний Дон в истории средневековой России. Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2011. С. 11-22.
4. Гоняный М. И. Древнерусские археологические памятники конца XII-3-й четверти XIV вв. района Куликова поля. Автореф. дисс. канд. ист. наук. М., 2003. 24 с.
5. Гоняный М. И., Двуреченский О. В. Комплекс вооружения и снаряжения всадника и верхового коня конца XII - последней трети XIV в., происходящий с территорий поселений, расположенных в верховьях Дона // Военная археология. Вып.3. М.: МедиаМир; Тула: Куликово поле, 2014. С. 102-146.
6. Горелик М. В. Монголо-татарское оборонительное вооружение второй половины XIV-начала XV в. // Куликовская битва в истории нашей Родины. М.: Изд-во Московского университета, 1983. С.244-269.
7. Грибов Н. Н. Предварительные итоги исследования русского селища второй половины XIII-XIV вв. на окраине Нижнего Новгорода // Археология Владимиро-Суздальской земли: Мат. научн. сем. Вып. 1. М.: ИА РАН, 2007. С. 58-67.
8. Грибов Н. Н. Русское владельческое село удельного периода (по материалам раскопок селища Ближнее Константиново - 1) // Сельская Русь в IX-XVI веках. М.: Наука, 2008. С. 253-264.
9. Двуреченский О. В. Колесцовые шпоры, происходящие с территории Новгородской, Владимирской и Рязанской земель второй половины XIII-XVII вв. // Воинские традиции в археологическом контексте: от позднего латена до позднего средневековья. Тула: Государственный военно-исторический и природный музей-заповедник «Куликово поле», 2014. С.130-149.
10. Кутасов П. А. Предметы вооружения из раскопок Деснинского селища //Археология Подмосковья: материалы научного семинара. Вып. 4. М.: ИА РАН, 2008. С. 222-225.
11. Макаров Л. Д. Древнерусское население Прикамья в X-XV вв. Ижевск: Издат. дом «Удмуртский университет», 2001. 140 с.
12. Макаров Н. А. Средневековое расселение в Суздальском ополье: новые результаты и перспективы исследований // Археология Владимиро-Суздальской земли. Материалы научного семинара. Вып. 2. М.: ИА РАН, 2008. С. 3-22.
13. Макаров Н. А., Федорина А. Н. О находках энколпионов на суздальских селищах // Археология Владимиро-Суздальской земли. Материалы научного семинара. Вып.2. М.: ИА РАН, 2008. С.137-146.
14. Пуцко В. Г. Сворки бронзовых крестов - энколпионов из окрестностей Ельца // Собор. Альманах религиоведения: Православная цивилизация и культура. Вып. 10. Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2012. С. 28-30.
15. Руденко К. А. Булгарские железные пряжки и накладки (X-XIV вв.) // Научное наследие А. П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. Тр. ГИМ. Вып. 122. М.: ГИМ, 2000. С.240-253.
16. Руденко К. А. Металлические котлы Поволжья и Приуралья IX-XIV вв. // Научное наследие А. П. Смирнова и современные проблемы археологии Волго-Камья. Труды ГИМ. Вып. 122. М.: ГИМ, 2000 а. С. 210-223.
17. Руденко К. А. Казанский дракон: образ и символ // Татарская археология. № 1-2 (14-15). 2005. С.92-110.
18. Тропин Н. А. Повседневные вещи жителей владельческого села второй половины XIV- первой половины XV вв. елецкой округи // Русский сборник. Брянск: БГУ. 2016. С. 144-150.
19.Федоров-Давыдов Г. А. Кочевники Восточной Европы под властью золотоор-дынских ханов. М.: МГУ, 1966. 275 с.
20. Чернов С. З. Культура средневековой Москвы: исторические ландшафты: в 3 т. Т. 2: Домен московских князей в городских станах, 1271-1505 годы. М.: ИА РАН, 2005. 651 с.
21. Шпилев А. Г. Дичневский клад - комплекс женских украшений русско-ордынского порубежья второй половины XIV в. из Курской области // Российская археология. 2008. № 2. С. 78-83.
22. Шполянский С. В. Суздаль и сельские поселения его округи во второй половине XIII-XV в. (по материалам исследований последних лет) // Труды III (XIX) Всероссийского археологического съезда. СПб.; М.; Великий Новгород: б.и., 2011. С. 203-204.
23. Шполянский С. В. Предметы вооружения и конского снаряжения X- первой половины XII вв. из Суздаля и сельских поселений Суздальского ополья // Российская археология. 2017. № 1. С. 150-167.
References
1. Abyzova E. N., Ryabceva S. S. Izdeliya iz cvetnyh metallov i instrumentarij yuvelirov v kontekste zolotoordynskih drevnostej Pruto-Dnestrovskogo mezhdurech'ya //Zolotoordynskaya civilizaciya. Vyp. 2. 2009. S. 139-153.
2. Arheologiya severnorusskoj derevni X-XIII vekov: srednevekovye poseleniya I mo-gil'niki na Kubenskom ozere: v 3 t. /Otv. N. A. Makarov. M.: IA RAN, 2007.
3. Goncharov E. YU. Numizmaticheskie nahodki kak istochnik dlya izucheniya formiro-vaniya lokal 'nyh finansovyh 48roble (Eleckie zemli XIV - nach. XV vv.) // Na 48roblem pogra-nich 'e: Verhnij Don v istorii srednevekovoj Rossii. Elec: EGU im. I. A. Bunina, 2011. S. 11-22.
4. Gonyanyj M. I. Drevnerusskie arheologicheskie pamyatniki konca XII-3-j chetverti XIV vv. Rajona Kulikovapolya. Avtoref. Diss. kand. ist. nauk. M: IA RAN., 2003. 24 s.
5. GonyanyjM. I., Dvurechenskij O. V. Kompleks vooruzheniya I snaryazheniya vsadnika I verhovogo konya konca XII- poslednej treti XIV v., proiskhodyashchij s territorij poselenij, raspolozhennyh v verhov'yah Dona /Voennaya arheologiya. Vyp.3. M.: MediaMir; Tula: Kuli-kovopole, 2014. S. 102-146.
6. Gorelik M. V. Mongolo-tatarskoe oboronitel 'noe vooruzhenie vtoroj poloviny XIV -nachalaXVv. //Kulikovskaya bitva v istorii nashej Rodiny. M.: Izd.-vo Moskovskogo universite-ta, 1983. S. 244-269.
7. Gribov N. N. Predvaritel 'nye itogi issledovaniya russkogo selishcha vtoroj poloviny XIII-XIV vv. Na okraine Nizhnego Novgoroda //Arheologiya Vladimiro-Suzdal 'skoj zemli: Mat. nauchn. sem. Vyp. 1. M.: IA RAN, 2007. S. 58-67.
8. Gribov N. N. Russkoe vladel 'cheskoe selo udel 'nogo perioda (po materialam raskopok selishcha Blizhnee Konstantinovo - 1) //Sel'skaya Rus' v IX-XVI vekah. M.: Nauka, 2008. S. 253-264.
9. Dvurechenskij O. V. Kolescovye shpory, proiskhodyashchie s territorii Novgorodskoj, Vladimirskoj I Ryazanskoj zemel' vtoroj poloviny XIII-XVII vv. //Voinskie tradicii v arheologi-cheskom kontekste: ot pozdnego latena do pozdnego srednevekov'ya. Tula: Gosudarstvennyj voenno-istoricheskij Iprirodnyj muzej-zapovednik «Kulikovopole», 2014. S. 130-149.
10. Kutasov P. A. Predmety vooruzheniya iz raskopok Desninskogo selishcha //Arheologiya Podmoskov'ya: materialy nauchnogo seminara. Vyp. 4. M., 2008. S. 222-225.
11. Makarov L. D. Drevnerusskoe naselenie Prikam 'ya v X-XV vv. Izhevsk: Izdat. Dom «Udmurtskij universitet», 2001. 140 s.
12. Makarov N. A. Srednevekovoe rasselenie v Suzdal 'skom opol'e: novye rezul'taty I perspektivy issledovanij //Arheologiya Vladimiro-Suzdal 'skoj zemli. Materialy nauchnogo seminara. Vyp.2. M.: IA RAN, 2008. S. 3-22.
13. Makarov N. A., Fedorina A. N. O nahodkah ehnkolpionov na suzdal'skih selishchah //Arheologiya Vladimiro-Suzdal'skoj zemli. Materialy nauchnogo seminara. Vyp.2. M.: IA RAN, 2008. S.137-146.
14. Pucko V. G. Ctvorki bronzovyh krestov - ehnkolpionov iz okrestnostej El 'ca //Sobor. Al'manah religiovedeniya: Pravoslavnaya civilizaciya I kul'tura. Vyp. 10. Elec: EGU im. I.A. Bunina, 2012. S. 28-30.
15. Rudenko K. A. Bulgarskie zheleznye pryazhki I nakladki (X-XIV vv.) //Nauchnoe nas-ledie A.P. Smirnova I sovremennye 49roblem arheologii Volgo-Kam 'ya. Tr. GIM. Vyp. 122. M.: GIM, 2000. S.240-253.
16. Rudenko K.A. Metallicheskie kotly Povolzh 'ya I Priural'ya IX-XIV vv. // Nauchnoe nasledie A.P. Smirnova I sovremennye 49roblem arheologii Volgo-Kam 'ya. Trudy GIM. Vyp. 122. M.: GIM, 2000 a. S. 210-223.
17. Rudenko K. A. Kazanskij drakon: obraz I simvol // Tatarskaya arheologiya. № 1-2 (14-15). 2005. S. 92-110.
18. Tropin N. A. Povsednevnye veshchi zhitelej vladel'cheskogo sela vtoroj poloviny XIV-pervojpoloviny XV vv. Eleckoj okrugi //Russkij sbornik. Bryansk: BGU. 2016. S. 144-150.
19. Fedorov-Davydov G. A. Kochevniki Vostochnoj Evropy pod vlast 'yu zolotoordynskih hanov. M.: MGU, 1966. 275 s.
20. Chernov S. Z. Kul'tura srednevekovoj Moskvy: istoricheskie landshafty: v 3 t. T. 2: Domen moskovskih knyazej v gorodskih stanah, 1271-1505 gody. M.: IA RAN, 2005. 651 s.
21. Shpilev A. G. Dichnevskij klad - kompleks zhenskih ukrashenij russko-ordynskogo porubezh 'ya vtoroj poloviny XIV v. iz Kurskoj oblasti // Rossijskaya arheologiya. 2008. № 2. S. 78-83.
22. Shpolyanskij S. V. Suzdal' Isel'skieposeleniya ego okrugi vo vtorojpolovine XIII-XV v. (po materialam issledovanij poslednih let) //Trudy III (XIX) Vserossijskogo arheologicheskogo s"ezda. SPb. M. VelikijNovgorod: b.i., 2011. S. 203-204.
23. Shpolyanskij S. V. Predmety vooruzheniya I konskogo snaryazheniya X- pervoj poloviny XII vv. Iz Suzdalya I sel'skih poselenij Suzdal'skogo opol'ya //Rossijskaya arheologiya. 2017. № 1. S. 150-167.
Рис. 2. Предметы вооружения и снаряжения с поселения Аргамач-Пальна 3. Железо: 1,5,6,10-36. Бронза: 2-4,7-9.
Рис. 3. Предметы быта, украшения с поселения Аргамач-Пальна 3. Железо: 1; Бронза: 2-6; Серебро: 7-10; Чугун: 11-12. Керамика: 13.
