CC BY
60
задействовать процессы реальной конкуренции в образовании, позволяет переориентировать учебный процесс на результат.
Однако «введение системы зачетных единиц предполагает существенное изменение организации учебного процесса и определенную реструктуризацию его содержания»4. Ясно, в каком направлении должна пойти эта реструктуризация, - должен быть усилен междисциплинарный характер курсов, модульный характер образовательных программ, прикладной их характер, должна быть повышена свобода выбора субъектов образования в определении его содержания.
Возникает вопрос: помогает ли действующий журналистский ГОС вузам соответствовать запросам времени? Тем запросам, которые могут оказаться решающими, если события будут развиваться в сторону сближения нашей системы высшего образования с западной? Как мы видели, не во всем и не всегда.
Нам кажутся оправданными все требования стандарта, вытекающие из прикладного характера специальности, как бы строги они ни были (требования к организации практик, к выпускной квалификационной работе специалиста, к профессиональной подготовленности специалиста, даже к материально-техническому обеспечению учебного процесса), поскольку это в конечном итоге направлено на развитие учебно-производственных комплексов, т.е. учебных редакций, а без развитой инфраструктуры журналистская образовательная программа не может быть конкурентоспособной именно в силу прикладного характера специальности.
Но мы считаем спорными усилия разработчиков стандарта, направленные на унификацию содержания журналистского образования в разных вузах. Этому служит излишняя регламентация стандарта в отношении набора обязательных дисциплин и строгой фиксации выделяемых на них часов, дробление курсов общей тематики, отсутствие междисциплинарного подхода, излишняя энциклопедичность, неизбежно ведущая к информационной перенасыщенности программы, а также сравнительно малые объемы часов, выделяемые на элективные курсы.
Примечания
1 См.: Государственный образовательный стандарт высшего профессионального образования. Специальность 021400 «Журналистика». М., 2000.
2 Там же. С. 49.
3 Татур Ю.Г. Образовательная система России: высшая школа. М., 1999. С. 54.
4 Бюллетень Министерства образования Российской Федерации. Высшее и среднее профессиональное образование. 2003. № 9. С.17.
Л.Г. Александров
MASS-MEDIA И PUBLIC RELATIONS:
ПРОБЛЕМНЫЕ ТОЧКИ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ В ОБЛАСТИ ТЕОРИИ И ПРАКТИКИ СОВРЕМЕННОГО УНИВЕРСИТЕТСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ
В современном коммуникативном пространстве существует весьма серьезная проблема, связанная с необходимостью размежевания таких сфер профессиональной деятельности, как журналистика и PR. Это размежевание ведется по нескольким направлениям, в том числе и в сфере образования, и процесс этот сопровождается культурными и «анти-
культурными» тенденциями, каждый раз нуждаясь в соответствующей корректировке, разъяснении и анализе. Проблему актуализирует и сама общественная жизнь, сегодня все больше размывающая понятия о познавательной и коммуникативной ценности, делающая нормативные рамки и границы профессиональной деятельности СМИ и РЯ весьма относительными.
С теоретической точки зрения разрешение этой насущной проблемы требует выделения, по крайней мере, нескольких ее аспектов. Мы рассмотрим их в кратком обзоре, используя преимущественно положения, выработанные в образовательной практике регионального уровня. Столичные университеты на сегодняшний момент попадают в еще более запутанную и сложную коммуникативную ситуацию: новые и новейшие методы образования внедряются в практику очень интенсивно, причем в таких сложных пропорциях и комбинациях «журнализма» и «пиарщины», что классическая наука просто не успевает отследить все эти тенденции. Дискуссионным материалом послужат тезисы и положения, вынесенные на обсуждение преподавателями региональных российских вузов - из Нижнего Новгорода, Ростова-на-Дону, Ижевска, Челябинска, Барнаула, Улан-Удэ и других городов, а также методы и формы, выработанные практикой деятельности самих региональных СМИ.
Внутреннее смысловое содержание вышеуказанных профессиональных комплексов очень сходно, поэтому обыденное сознание часто их путает. Компоненты определений, составляющих предмет профессии, кажутся синонимичными: например, «массовый» и «общественный», «коммуникация» и «связи». Главное, что может смутить человека, осмысливающего основное определение, - это разница происхождения термина, в остальном же - нет сложности выдать одно за другое. Предназначение современных СМИ мыслится как важнейшая сила взаимодействия с массовым сознанием и общественным мнением, ядро которых - мировоззрение и миросозерцание. СМИ формируют панораму современности и являются общественным экспертом. Е. Прохоров, моделируя современную функциональную систему СМИ, замечает, что рекламно-справочная и культуроформирующая функции соприкасаются, а в действительности это выражается в устойчивой тенденции: каждая социально-политическая сила стремится присутствовать в СМИ непосредственно или косвенно влиять на них1. Последнее является также и одной из кардинальных задач РЯ-деятельности, в результате чего в каждой профессии важны навыки социального анализа и представления о политической культуре современного общества.
Что же касается науки и образования, то и здесь существует единая познавательная модель, по которой действует система подготовки специалистов для СМИ и РЯ. Эта модель сводится к трем основным фундаментальным направлениям: истории, теории и современной методологии2. Каждое направление согласовано со стандартом соответствующей специальности. Полнота и специализация каждой фундаментальной базы варьируется, но, если отсутствует хотя бы один из трех компонентов, вряд ли можно говорить о полноценной подготовке специалистов.
В качестве примера рассмотрим структуру ряда образовательных учреждений, которая, по-видимому, и должна базироваться на трех профильных учебных подразделениях, соответствующих вышеуказанному принципу. Так, структура журналистского образования Челябинского государственного университета по дисциплинам государственного стандарта в перспективе мыслится преобразованной. Уместной, например, представляется кафедра истории журналистики и кафедра методологии журналистского творчества. Пока эти направления совмещаются на кафедре журналистики, функционирование которой на одноименном факультете выглядит даже несколько парадоксально. И в то же время организация журналистского образования в ЧелГУ способствует внедрению предметов, представляющих определенный интерес у их слушателей именно в плане выяснения специфи-
ки СМИ и РЯ, например, «Политическая структура СМИ», «Социальная ответственность тележурналиста», «Актуальные проблемы современности и журналистика». Предполагалась ранее и разрабатывается сегодня тематика других подобных курсов - «Методика общения журналиста», «Периодическая печать в условиях рынка», «Язык рекламы», «Социология печатных и электронных СМИ», «Маркетинг в СМИ». И это устойчивая тенденция университетского образования: на отделениях журналистики в вузах Новосибирска, Барнаула в этом междисциплинарном пространстве разрабатываются такие курсы, как, например, «Журналистика новостей и журналистика проблем», «Этнопсихология журналистики», «Геополитика и коммуникация» и др. Подготовка журналистов редко обходится без обучения тому, что специфично для работников в сфере общественных связей.
Структурные преобразования и перетряски затрагивают сегодня и вузы, ведущие подготовку по специальности «Общественные связи». Так, в Челябинском филиале университета Российской академии образования, впервые осуществляющем в городе выпуск студентов по этой специальности, структура и состав учебных подразделений также меняются достаточно часто, а сама специальность меняет свою факультетскую базу, привязываясь то к лингвистике, то к экономике. При этом образовательный комплекс, тем не менее, представлен уже упомянутой классической логической схемой: например, преподавание специализированных предметов, составляющих комплекс взаимодействия со СМИ, проходит от истории через теорию к практическим методам и технологиям3.
Сходные процессы замечаются, например, и в Удмуртском государственном университете, который, концентрируя в своих стенах многие научно-образовательные структуры, является в республике своеобразным монополистом на подготовку студентов по обеим специальностям. Однако разница профессиональной специфики создала естественную конкуренцию внутри самого вуза. Так, факультет журналистики, образовавшийся на базе филологического факультета в 1998 году (специальность введена в 1994 году), сегодня имеет серьезные организационные и аттестационные проблемы, несмотря на качественную подготовку необходимых в СМИ специалистов. Более 10 лет по смежному профилю готовили специалистов и на факультете философии и социологии, постепенно внедряя такие направления, как социальная работа, маркетинг, менеджмент, аналитика и консультирование, управление и прогнозирование, сопровождение избирательных кампаний, политических и общественных движений4. Сегодня у обеих этих образовательных структур возникают некоторые трения с престижным в университете Институтом социальной коммуникации, возглавляемым депутатом Г. В. Мерзляковой. Возникший на базе исторического факультета позже вышеназванных структур, он, тем не менее, интенсивно расширяет сферу влияния, вводя специальности «РЯ», «Социально-культурный сервис и туризм», «Культурология», «Издательское дело и редактирование», «Реклама». Структура имеет особый статус института, поскольку выходит за рамки образовательного стандарта, на ее базе существуют курсы дополнительного образования, центры досуга и туризма, рекламно-информационное агентство. Будучи выгодной университету, она считается руководством приоритетной.
Естественно, смежность профессий, построенных на принципах социальной коммуникации, требует общей культурной подготовки. Но сходств больше, чем различий, и образовательный комплекс не позволяет решить дилемму, заявленную в данной теме. Остаются открытыми многие вопросы. До сих пор обсуждается вопрос: насколько опыт истории зарубежной коммуникации (напомним, что РЯ - все-таки продукт западного менталитета) переносим в практику изучения отечественных СМИ? Ответ на него дают некоторые современные принципы изучения мировой журналистики: конкретного историзма, репрезентативности знания, синхронности и диахронности изучения истории разных стран и др.5 Подразумевается наличие отдельных внутренних явлений и проблем, присущих самому
феномену коммуникации. Объективирует изучение истории журналистики типологический, системный принцип как имманентный самой сути феномена. Деидеологизация современной науки о журналистике признается весьма актуальной. Но это идет вразрез с общими принципами методологии разработки специалистами по общественным связям комплексных целевых программ, так или иначе попадающих в социально-политический контекст жизненного пространства, что приводит, в частности, к необходимости изучения истории коммуникации в обзорно-ознакомительном режиме, привязывая его к общей истории культуры.
Изучение отечественных СМИ, обязательное в государственном стандарте по обеим специальностям, подразумевает выявление каких-либо особых факторов национальной журналистики. Типологический принцип оценки изданий остается основным, но идейный принцип, тем не менее, уместен при оценке направления издания, поскольку это входит в резонанс с актуальными на всем протяжении истории проблемами свободы слова и цензуры в России. Необходимость социально-политического принципа дифференциации изданий обусловлена и быстрой реакцией журналистики на изменение характера общества. Иными словами, СМИ всегда соответствуют социально-политическому типу общества, в котором они существуют. В отечественной типологии печати, в частности, до сих пор многопрофильные издания классифицируются как общественно-политические, противо-поставляясь по сути специализированным изданиям6. В этом смысле можно говорить об известной политизации истории, которая неминуемо становится предметом особого внимания для тех, кто готовит специалистов по общественным связям.
Открытой до сих пор остается также проблема различий общественного устройства и правомерности перенесения западной коммуникативно-идеологической модели на отечественную почву. Этот момент простого «пересаживания» концепций, понятий и методов проблематичен и в связи с недостаточностью опыта РЯ-деятельности в России (по сравнению с западной коммуникативной традицией), не говоря уже о том, что не так давно сама возможность такого прямого перенесения активно отторгалась отечественной наукой, в том числе весьма авторитетными, объективными и тонко мыслящими исследователями, в частности Ю. Шерковиным, Т. Лебедевой и др. Сейчас это имеет место потому, что прежде всего модно и престижно, а не потому, что менталитет российских коммуникаторов и исследователей коммуникации полностью изменился за столь недолгое время.
Справедливости ради следует добавить: в то время, когда отечественная журналистика развивалась самостоятельно, было модно и «стильно» употребление иноязычной терминологии, владение которой становилось иногда профессионально необходимым. Термины «лид», «клип», «имидж», «бренд», «слоган», «маркетинг» и другие прочно вошли в обиход и уже не требуют смыслового объяснения, «перевода» на русский язык. К созданию иноязычных неологизмов приложила руку и отечественная коммуникативистика. Исследователи активно вводят в методологию такие, например, сложносоставные определения, как: «финишинг» - доведение темы до логического завершения; «инфотейтмент» - развлечение через информацию, «бильдизация» - наглядность подачи текста, «глокализация» -глобальные проблемы, поданные в «местном» измерении, «хеппенинг» - вовлечение зрителя в телевизионное представление, «сейлз промоушн» - побуждение к совершению покупок, «таргетинг» - целевая акция . Хотя эта терминология пока не распространена в массовом масштабе, но тенденция очевидна. Поэтому неудивительно, что концепции РЯ-образования распространяются такими же темпами.
В рамках теории способны выявляться социально-методологические основы журналистики как специфического феномена современности, в их соотнесении со специфическими задачами РЯ-деятельности. Научно-теоретические обобщения журналистского опыта способствуют выделению понятий и категорий, общих закономерностей, логических связей,
тенденций, которые определяют суть массово-информационных процессов, но также часто не дают достаточных оснований для дифференциации двух профессий. Образовательная же практика порой вообще акцентирует именно РЯ как универсальный феномен развития коммуникации, а СМИ выступают как некоторое техническое или коммуникативное обеспечение этого рода деятельности. В частности, известный исследователь культурологических основ коммуникации В. Ученова8, чьи работы впервые заявили о наличии в социальной практике так называемых пражурналистских феноменов, вначале определяла некоторые древние формы коммуникации как элементы публицистики, а затем, изменив угол зрения, - как элементы проторекламы. Результаты первой работы оказались как бы введением к более серьезному и широкому предметному пространству.
Психологические аспекты проблемы сводятся к тому неоспоримому положению, что специальности «Журналистика» и «:РЯ» изначально различаются в некоторых критериях отношения к информации - объективно-субъективному феномену современной жизни. Построение теоретических гипотез и моделей СМИ на данном этапе, в связи с этим, оказывается наиболее важным. Как для журналиста, так и для пиарщика сегодня весьма актуально вступление в неоднозначный творческий процесс взаимодействия с массовой аудиторией, чьи коммуникационные функции сегодня признаются психологами весьма «опасными». Деятельность в сфере социальной коммуникации чревата для аудитории «мазохистской зависимостью от СМИ, конформизмом, аффектацией и “игрореализацией”»9. В равной степени отторгаются и бесконечный поток новостей, и слащавая реклама, и явно «заказанная» информация. В этом аспекте нужно признать важным изучение системы журналистских жанров и методов в их стилистических и нормативных рамках.
Однако именно категории структурно-содержательного творческого плана, организующие текст, сегодня вряд ли могут стать принципом размежевания двух сфер. Их современные модификации расширяют потенциальную сферу деятельности их обладателя, но отнюдь не делают ее более четкой. В развернутую систему журналистской аналитики, например, попадают формы, напоминающие РЯ по предмету отображения, целям творчества и методам исследования: комментарий, мониторинг, рейтинг, прогноз, версия, рекомендация, дискуссия, пресс-конференция, пресс-релиз10. Как полагает Л. Кройчик, именно ангажированность публициста в современном российском обществе меняет жанровую и текстовую систему11. От морфологии жанра пресса переходит к содержанию текста - соединению объективно существующего факта с субъективной его оценкой, поскольку жанр -это оптимальная форма решения творческой задачи. Только одна из пяти групп жанров в ее классификации называется оперативно-новостной, то есть характерной для журналистики, да и в нее попадает, по сути, лишь жанр заметки. Остальные группы коррелируют с РЯ, рекламой, культуроформирующими функциями массовой коммуникации, выполняя смежные с журналистикой функции.
Именно жанровая и методологическая неоднозначность специфики современных СМИ позволяет обществу воспринимать журналистов не как репортеров, а в других образах и ипостасях - обозреватель, эксперт, социолог, шоумен. Эта позитивная тенденция наметилась довольно давно, когда журналистика мыслилась как прогрессивная, недогматическая сфера деятельности. Критика и полемика были уже с эпохи Просвещения типичной формой воздействия на общественное мнение. СМИ никогда не избегали соблазна тенденциозной подачи информации. Если издание отказывалось от оценочной функции и оставляло за собой только право на освещение хроники событий, как правило, интерес к нему терялся. Поэтому, когда А. Герцен, например, говорил, что его призвание - «писать без всякой формы», это означало не только смешение жанров публицистики, с которыми он часто экспериментировал, но и ту максимально возможную на тот момент времени степень свободы мнения, которую имел публицист за границей. Напротив, отечественные издания
второй половины XIX века, находясь под жестким прессом цензурных циркуляров, применяли все изысканные стилистические приемы, особенно в описании политически значимых событий, памятуя официальную установку: «неопытный читатель легко может применять к положению своей страны действительные или мнимые недостатки управления, описанные с желанием сделать из них факты всеобщего значения»12.
Следовательно, проблема жанров и методов работы в СМИ - это не только проблема усложнения композиции и творческой обработки фактов, а согласующаяся с нашей дилеммой тенденция подмены фактов - мнениями, социально выверенных статистических данных - мировоззренческой или заказанной извне позицией. Представители социальных институтов и аудитории часто вообще не вникают в проблемы творческого плана, не понимают жанровой специфики публицистической деятельности, полагая, по словам одного журналиста из Таганрога, что есть только два жанра - «отпиарить» и «замочить» (в смысле подать сенсацию, особенно криминального характера). Работая на аудиторию, современные редакции вынуждены видоизменять как жанрово-стилистический фон своих текстов, так и общие организационные принципы. Исследователи полагают, что современная редакция - это уже не СМИ и не РЯ, а особый тип организации, одновременно коммерческой и некоммерческой. Условия развития информационного рынка и маркетинговых коммуникаций создали в сфере пересечения журналистики, рекламы и РЯ многоуровневую зависимость, где выделяются предметно-отраслевой, международно-глобальный, структурно-управленческий уровни, а также интеграция в области информационных носи-
-13
телей .
Отечественная журналистика и РЯ одновременно стартовали в новые условия постсоветской эпохи, движимые, однако, разными мотивами. Первая профессия стремилась заполнить информационный вакуум, вторая - на волне отмены цензурных ограничений перейти на новые, экономические принципы регулирования потока идей. При этом в обществе постиндустриальной эпохи происходил определенный сдвиг экономики от технических навыков к интеллектуальным, от физической к умственной деятельности, от манипулирования материальными предметами к обработке символов. Журналистская информация становится товаром. Рекламная кампания становится услугой. Возникает понятие об открытой и скрытой рекламе. Развивается редакционно-издательский маркетинг, сегментация и позиционирование, бизнес-план входит в систему менеджмента редакций14. Происходит смещение ценностей в журналистской деятельности. Как показывают исследования, проведенные в Восточно-Сибирском государственном технологическом университете на отделении РЯ, в Улан-Удэ сегодня редакционная политика упрощается именно по этому принципу: «привлечением рекламы занимаются сами журналисты, поэтому причин для конфликтов между рекламными агентами и творческими коллективами редакций не воз-никает»15.
Однако при этом современная система образования, как среднего, так и высшего, ориентируется на уровень индустриального общества еще советского образца. Уровень образования, по всей видимости, еще не стал экономической силой, включенной в процесс роста экономики. Западная наука ориентируется именно на это, отечественная же практика образования, особенно на уровне регионов, пока не отслеживает или не способна понять этой зависимости. Информационная и интеллектуальная деятельность включается в общий процесс развития. Однако, как полагает, например, проректор Нижегородского института развития образования А.Б. Вифлеемский16, это всегда чревато обратной стороной - вырабатываются технологии дискредитации образовательных учреждений, составляя «черный» РЯ самого образования. Это показывают типичные примеры из практики одного из местных университетов, который монополизировал ряд специальностей, устанавливает произвольные цены за обучение, при этом наталкивается на сопротивление родителей и
шантажирует их отчислением студентов. И это, по мнению автора, еще не беспредельная, а юридически закономерная система.
Особой темой становится изменение менталитета общества, его духовной жизни, подразумевающей диалоговое начало как основу социальной коммуникации. Все это обусловлено междисциплинарностью феномена СМИ, но и представители РЯ с готовностью идут на диалог с обществом. Бесконечность же диалогового процесса не позволяет до конца провести это территориальное и функциональное размежевание двух сфер деятельности. Коммуникация становится все более интерактивной, а вместо терминов «объективность» и «субъективность» сегодня все чаще говорят о типичном для социологических исследований принципе «интерсубъективности» информации. Он может быть реализован только в ходе многоуровневой структурной обработки мнений (по возможности, оперативной), в результате которой картина действительности приблизится к реальной.
Что же касается нормативного подхода к проблеме, очевидно, что в ходе взаимодействия со своей аудиторией каждая профессия по-своему отрабатывает социально неоднозначные трактовки современных понятий об этике. Возникает необходимость техники информационной безопасности, одной и составных частей которой мыслится отделение методов СМИ от методов РЯ, поскольку и те и другие в равной степени плодят «массовое сознание». Еще в середине XIX века утилитарист, классик буржуазного либерализма Д.С. Милль отмечал, что «срединного человека» характеризует умственная умеренность, так же как и умеренность в склонностях: желания, потребности такого человека всегда соответствуют тому, что общепринято. Люди становятся все более похожими друг на друга, а общество заражается стремлением подчинить всех своих членов единым правилам поведения и тем самым подвести всех людей под один тип: «Они любят массой. Их выбор ограничивается тем, что освящено обычаем: всякой оригинальности во вкусе они избегают как преступления. Отказываясь следовать указаниям своей собственной природы, они довели себя до того, что утратили в себе всякую природу: их человеческие способности зачахли и заморены, они не способны ни к какому естественному удовольствию, они не имеют ни одного мнения, ни одного чувства, которое было бы их собственное, родилось бы в них самих»17.
Современные исследователи давно указывают на мифотворчество в сфере коммуникации, на «обожествление» информации, в результате которого новое «виртуальное», информационное пространство заселяется людьми-роботами, заложниками экспансии массовой культуры. Все тенденциозные функции создают в этом пространстве условия, при которых аудитория уделяет информации «мерцающее внимание», не включаясь полностью в акт коммуникации18. А следовательно, главная проблема не в размежевании коммуникационных видов деятельности, а в степени массовости коммуникации, повышающей у представителей обеих профессий планку ответственности.
Правда, профессиональные «опасности» пиарщиков и журналистов тоже неодинаковые. «Политическая коммуникация, - считает, например, В. Березин, всегда балансирует на грани дозволенного в своих отношениях с истиной, с достоверным, правдивым отражением действительности»19, причем нейтральная позиция не приближает политика к истине. Многофункциональное же пространство журналистики лишь создает потенциальный выход на смешение жанров и функций, на создание условных обозначений в пространстве журналистского текста. Поэтому можно говорить не о нарушении коммуникативного процесса, а о его относительном характере. Создающиеся в профессиональной журналистской деятельности условности «находятся под влиянием и оказывают влияние на политические, культурные и технологические конфигурации в обществе»20, как бы характеризуя соотношение сил между участниками коммуникационной игры.
Таким образом, дискуссия о взаимодействии СМИ и РЯ продолжается, и исследователи пытаются объяснить профессиональные различия в общем коммуникативном процессе. Преимущественно это представители школ культурного диалога, часто использующие междисциплинарный и межфункциональный подходы к изучению социальных явлений. Среди множества теоретических понятий и категорий, способных прояснить проблему, выделяется идея толерантности, имеющая корни в западной демократии, но актуальная сегодня для любого представителя мирового сообщества. Это понятие, являясь основой социально-политической корректности, не позволяет игнорировать специфику любой деятельности, любого вида познания, любых культурных проявлений. Однако и у него есть оборотная сторона, в связи с чем часто указывают на нечеткие границы толерантности, на естественные сложности, возникающие в ходе достижения общественного согласия, а также на некоторую коммуникативную проблему стандартизации мнений представителей аудитории, вовлеченных в этот процесс21. Как бы то ни было, это сегодня остается одной из насущных задач регионального журналистского образования, для которого актуальна подготовка специалистов, способных работать в режиме диалога в любой сфере социальной коммуникации, зная особенности предмета своей деятельности и умея сориентироваться в новых акцентах информационного пространства, которые расставляет сама жизнь.
Примечания
1 См.: Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики. М., 2001. С. 65, 167.
2 См.: Дзялошинский И.М. Информационное пространство России: структура, особенности функционирования, перспективы эволюции. М., 2001.
3 См.: Александров Л.Г. Особенности преподавания журналистских дисциплин на отделении «РЯ» // Гуманистические основы преподавания гуманитарных дисциплин в вузе: Материалы междунар. конф., 28 нояб. 2003 г. Челябинск, 2003. С. 10 - 14.
4 См.: Жуковский К. Жить в обществе - и быть свободным // Работа сегодня. Ижев. вып. 2003. № 29. С. 30.
5 См.: История мировой журналистики. Учеб. пособие. Ростов н/Д., 2000. С. 4.
6 См.: Типология печати: проблемы теории и практики / Под ред. Б.Я. Мисонжникова. СПб., 1999.
7 См.: Олешко В.Ф. Журналистика как творчество, или Что нужно делать, чтобы читатели, телезрители, радиослушатели тебя понимали и вступали в диалог. Екатеринбург, 2002. С. 98-99, 146-147; Бороноева Т.А. Современный рекламный менеджмент. М., 2002. С. 108.
8 См.: Ученова В.В. У истоков публицистики. М., 1989; Ученова В.В., Старых Н.В. История рекламы, или Метаморфозы рекламного образа. М., 1999.
9 Олешко В.Ф. Указ. соч. С. 27-28.
10 См.: Тертычный А. А. Жанры периодической печати. М., 2000.
11 См.: Кройчик Л.Е. Система журналистских жанров // Основы творческой деятельности журналиста. СПб., 2000. С. 132, 136.
12 Жирков Г.В. История цензуры в России XIX-XX веков. М., 2001. С. 114.
13 См.: Давтян С. Л. Правовые основы функционирования редакции. М., 2002; Горохов В. М., Федотова Л. Н., Кузьменкова М.А. Интегративная модель массовых коммуникаций: К проблеме взаимодействия СМИ, рекламы и РЯ // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2003. № 4.
14 См.: Гуревич С.М. Экономика СМИ. М., 2001. С. 12.
15 Бороноева Т.А. Указ. соч. С. 108.
16 См.: Вифлеемский А.Б. РЯ образования // РЯ в образовании. 2003. № 6. С.19-23, 32.
17 Милль Д.С. О свободе. СПб., 1966. С. 284.
18 См.: Митрофанов С. Лед обреченных // Среда. 1995. № 3. С. 46-50.
19 Березин В.М. Политическая коммуникация в современных российских СМИ // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2003. № 1. С. 106.
20 См.: Землянова Л.М. Журналистские условности в прессе: принципы теоретического анализа // Там же. № 3.
21 См.: Роль СМИ в достижении социальной толерантности и общественного согласия. Екатеринбург, 2002. С. 63-66.
