CC BY
24
Рис. 11. Сакральная охота
судя по всему, к предшествующим этапам развития купьтур палеометалла Саяно-Алтайской горной страны и ее степного обрамления. Они формировались в недрах астрального характера религии с ее фундаментальной установкой всеохватывающего противоборства в Природе сил Света и Тьмы, Добра и Зла, сущностно олицетворенных в богах высшего ранга.
Такого же рода противоборство определяет подоплеку главных событий в жизни как всего сообщества в целом, так и отдельных членов его. Представленные выше эпизоды из «татарского» героического эпоса наглядно подтверждают сказанное: богатырь, защитник народа и кочевий его, от начала до конца земного бытия неустанно борется с врагами, живыми воплощениями Зла. Он не находит успокоения и после смерти, когда оказывается в Мире инобытия. Эпический герой и здесь преподает сородичам уроки достойного поведения. Протохрамы с выбитыми на каменных плоскостях композициями из полной подвигов жизни богатыря были, надо полагать, теми сакральными местами, где жрецы вели кропотливую работу по формированию должных нравственных установок у каждого из соплеменников. Храбрый воитель, беззаветный, до самопожертвования, защитник интересов своего народа, - таким виделся тот, кому следовало подражать.
Гибель зарождающейся державы. Реальные события, связанные с последствиями хуннуского нашествия, продемонстрировали недостаточность предпринятых усилий по превентивной подготовке к отражению врага. Главная, видимо, причина поражения «та-гарцев» заключалась не в том, что оружие их и защитное снаряжение было несовершенным, а боевой дух воинов невысок, а в том, что хунну вторглись в пределы Хакасско-Минусинской котловины в самый неподходящий момент - когда становление державы «тагарцев» только лишь началось и до нужного единения воинских сил отдельных регионов было далеко (а только оно могло быть фактором спасения). Быть может, негативно сказалось также неумеренное увлечение элиты «татарского» общества - жречества, далекими от практических нужд тревожного времени теологическими и протонаучными разысканиями, как и усиленным осуждением воинских набегов.
Э.Б. Вадецкая
Институт истории материальной культуры РАН, Санкт-Петербург МАСКИ-УРНЫ (по материалам склепа Белый Яр-Ш)
Введение. Согласно исследованиям таштыкских масок-бюстов, последние служили гипсовыми облицовками кожано-травяных имитаций головы человека. Среди остатков этих болванок имеются не только обломки масок и под ними сожженные косточки человека, но иногда обугленная трава, фрагменты кожи или ткани от мешочков либо фрагменты
прошитой или свернутой бересты от туесков. В одном случае сохранилась плетенка из соломки (Вадецкая Э.Б., 1999, с. 226, 253-259). Понимание единства скульптуры не только с сожженными косточками, но и с тем, во что они помещались, происходит постепенно. В частности, поскольку маски закрывают s объема головы куклы, я предполагала, что туесок или мешочек с пеплом человека помещали в уже готовую голову через ее затылочную часть (Вадецкая Э.Б., 2004а, с. 318-319). Однако анализ материалов из склепа Белый Яр дал более точное представление о способе изготовления голов кукол. Как выяснилось, процесс изготовления формы шел в обратном порядке. Сначала туесок или мешочек с пеплом плотно обматывали травой, затем обкладывали листьями и стягивали куском кожи. На одной стороне свертка изображали детали лица и позже лепили маску. По отпечаткам на внутренней стороне масок можно реконструировать детали лица формы - головы куклы, а по размеру туеска определить объем косточек, которые брали от сожженного трупа. Все перечисленное - технология формы, ее вид и остатки кремации излагаются в данной работе.
Особенности исследования склепа. Склеп раскопан в 1991 г. А.И. Поселяниным. Сооружен в насыпе тагарского кургана в 4,3 км к ЮВ от пос. Белый Яр, в междуречье Абакана и Енисея. Относится к третьему варианту склепов - по конструкции самых сложных и единообразных (Вадецкая Э.Б., 1999, с. 85-87). Его общие размеры 56 кв.м (8x7 м), а погребальной камеры 30 кв.м (5,7x5,8 м). Она состояла из котлована, обставленного окутанными берестой бревнами (диаметром 15-50 см), сохранившимися на высоту 70-80 см, и вплотную к ним сложенной клети в 3-4 венца бревен (диаметр 25-40 см), сохранившейся на высоту 70 см. В промежутках между бревнами на каждой стороне поставлены по 2-3 чурки высотой 30 см и плиты. Первоначальная высота сооружения не установлена. С крыши на остатки обуглившейся клети свалились большое бревно-перекладина и поверх него 14-16 бревен (диаметр 25-45 см), покрытых тремя слоями бересты. В разных местах дна, но преимущественно вдоль восточной стенки имелись основания столбиков предположительно от полатей.
Кучки сожженных косточек расчищались по двум условным горизонтам: на уровне полатей и под ними. Вверху зафиксированы 38 кучек, внизу 35, что предполагает захоронение 73 человек и не соответствует количеству собранных масок, которых около 60, включая мелкие обломки. Между тем количество масок, как правило, точнее фиксирует число погребенных, чем условно выделяемые кучки косточек (Вадецкая Э.Б., Гавриленко Л.С., 2002, с. 217). В связи с этим обращают внимание малые размеры кучек косточек, особенно в верхнем ряду (50 гр. и 100-180 гр.), где с ними не было масок, что не исключает их случайный характер (высыпались из разных упаковок), поскольку в основном обломки масок лежали вплотную к кучкам или частично закрывали их. Без учета самых мелких кучек костей количество кремированных покойников, находящихся в склепе, практически совпадает с числом масок. Две маски из склепа Белый Яр-III восстановлены полностью и 15 склеены на четверть или половину. Все они относятся к маскам-бюстам. К моменту раскопки пепел из большинства бюстов высыпался, но в двух сохранился наполовину, а в третьей остался полностью и был обернут в траву.
С разрешения А.И. Поселянина все маски и их обломки зарисованы, сделаны серии комплексных анализов, касающихся природного состава гипса и теста, из которого лепили маски, технологии самой лепки, качества используемых красителей, состава растительного материала и отпечатков под микроскопом на внутренней стороне масок. Химические анализы выполнены сотрудником отдела научно-технической экспертизы Государственного Эрмитажа Л.С. Гавриленко, а ботанические - сотрудником того же отдела М.И. Колосовой. Некоторые из полученных анализов использованы в данной статье. Позже, по моей просьбе, А.И. Поселянин взвесил сохранившиеся у него 36 кучек косточек и прислал некоторые мне вместе с травой и кусочком бересты из одной маски. Это позволило мне измерить косточки и, предварительно взвесив, помещать то или иное их количество в туески разных размеров, чтобы определить соотношение объема костей с размерами туесков. Приношу благодарность А.И. Поселянину как за представленные для исследования материалы, так и за оказанную мне помощь.
В каждой кучке оказались косточки преимущественно длиной 1,2-2 и 2,5-3 см. В меньшем количестве среди них имеются длиной до 4-6 см. Так выглядят остатки от кремации того времени - пепел человека. Он мельче, чем остатки так называемых трупо-сожжений в таштыкских грунтовых могилах, где косточки длиной до 4-6 и даже 8-10 см (Вадецкая Э.Б., 1999, с. 21), но крупнее пепла, собранного А.И. Поселяниным во впускной могиле склепа, половина которых были до 1 см длиной, а половина 2,5-3 см. Таким образом, со временем кремация покойников производилась тщательнее.
Маски с сохранившимся в них пеплом человека. Учитывая редкость масок, в которых зафиксированы сожженные косточки, я даю их полное описание и рисунки согласно положению их в склепе к моменту раскопки. Рисунки выполнены художником С.В. Горюнковым по полевым фотографиям, имеющимся в отчете о раскопках. Им же сделаны все для статьи реконструкции.
Голова в маске 25 была поставлена между венцами клети как на полочке. Когда подожгли склеп, кожано-травяная часть ее сгорела, а пепел вместе с маской начал сползать вниз. Этот процесс зафиксирован под рухнувшим с крыши камеры бревном, поднятым во время раскопок (табл. 1.-1). К этому времени верхняя часть маски (15x16x12 см,
Таблица 1
Положение в склепе маски 25 (1) и 45 (2)
с шеей 4,5x9 см)* была обломана, а внутренняя полость заполнена сожженными косточками и землей. Внешней особенностью лица является крупный нос с глубокими и четкими ноздрями. Маска вылеплена в три слоя, общей толщиной стенок в области лба 3-7 мм, в области щек - 8 мм. Поверхность сплошь окрашена киноварью, которая имеется и на внутренней стороне. Видимо, под маской было окрашено и кожаное лицо куклы. С тыльной стороны маски по всей поверхности отпечатки кожаной фактуры и четкий оттиск крупного шва по окружности лица на стыке его со скулами. Швы показывают, что кожа была скроена из двух кусков. На месте носа глубокая впадина, против левого глаза небольшой бугорок. Значит, кожаная голова имела крупный нос и замазанные гипсом глаза. Очевидно, шея была чем-то перевязана, поскольку, с ее обратной стороны имеются слабые оттиски горизонтальных складок. На поверхности маски обнаружены частички древесины ивы неясного происхождения. Тесто для маски изготовлено из гипса с незначительным содержанием карбоната кальция, глинистых соединений со следами железоокисных соединений (3,3%), и песка (0,5%). Тесто твердое, пористое с отдельными частичками древесного угля, возможно, попавшими при сожжении склепа.
Маска 45 при сжигании мягкой основы упала на бок, пепел частично высыпался из отбившегося верхнего края, а частично сохранился вместе с землей во внутренней полости (табл. 1.-2). Маска (17x20x14 см, с шеей 3x9 см) вылеплена в 2-3 слоя, средней толщиной в 5-6 мм, по краям 3-4 мм, по середине 10 мм. Поверхность сплошь окрашена киноварью. Удалось восстановить только середину маски, а 19 фрагментов (края, левое ухо с частью лба и скулы) не подобраны. Согласно микроскопическому анализу, на внутренней стороне отпечатки грубых швов или складок грубого материала (кожи), а также отпечатки переплетений ткани. На месте глаз имеются гипсовые возвышения диаметром 2 см, в области бровей отпечаток горизонтального шнура, а в области левой части шеи мелких беспорядочных складок. Носовая впадина отсутствует. По совокупности этих сведений можно предполагать, что лицо куклы имело нарисованный нос и глубокие впадины глаз, которые при лепке маски были замазаны гипсом. Лепили маску, видимо, поверх покрывала из ткани. Тесто светло-коричневое, пористое, состоит из гипса, с небольшим количеством глинистых соединений, обогащенных соединениями железа (2,5%) и песка (0,4%).
Голова в маске 41 упала затылком, и маска (19x17 см) закрыла все содержимое, включая пепел. При расчистке обозначилась целая маска, с широкой шеей (табл. 2.-1). Но она тонкая и горелая, поэтому восстановлена частично, без края, левой части лба и шеи. Правый глаз отслоился, второй отмечен небольшой западиной. Маска вылеплена в три слоя общей толщиной лишь в 4-5 мм: нижний слой 1-2 мм, основной толщиной около 2 мм и отделочный, на поверхности которого сохранились остатки красной охры, толщиной до 1 мм. С обратной стороны имеется носовая впадина и отпечатки кожи. Гипс содержал минимальное количество примесей: глинистых соединений (2,8%) и песка (0,4%).
Сквозь трещины в маске просматривалась трава с пеплом. Складывалось впечатление, что кучка сожженных косточек была обмотана травой. Но позже выяснилось, что косточки были в туеске из грубо обработанной и не полностью очищенной бересты. Ко времени, когда трава и остатки туеска оказались в лаборатории Эрмитажа, от него остались часть стенки шириной 8 см и длиной 10 см, а также более 10 отколовшихся обломков размерами от 2x4 и 2x5 см до 4x3 и 5x3 см. Среди фрагментов древесины есть кусочек (с корой) ивы длиной 3,5 см и шириной 1,5 см. Туесок обмотан злаковыми растениями, среди которых определен тростник. Сохранился слой обгоревшей травы толщиной в 2 см, тщательно и плотно обмотавший туесок вдоль, найдены стебли, согнутые параллельно своему первоначальному направлению (табл. 2.-2). Но среди мелких фрагментов туеска имеются с травой, уложенной снизу вдоль, а сверху поперек бересты (табл. 2.-3). Поверх травы туесок заворачивали, видимо, несколькими слоями листьев, от которых один сохранился на поверхности травы, и кожей. О наличии последней свидетельствуют отпечатки с тыльной стороны маски, а также темно-коричневое смолоподобное вещество, имеющиеся в нескольких местах поверх травы. Анализ (инфракрасный спектор) показал, что источником этого вещества является горевшая в камере органика, в том числе кожа. Кроме
‘Здесь и дальше измерения даны в следующем порядке: высота, ширина в фас и в профиль.
Таблица 2
Маска 41 в момент раскопок (1); фрагмент туеска внутри маски, обмотанного травой (2); реконструкция туеска (3)
Л________I
того, на обеих поверхностях туеска среди обуглившихся растений были нитевидные грифы грибов от разлагавшихся уже после сожжения склепа растений, которые производили впечатление волокон или шерсти. Изнутри стенки туеска в нескольких местах проедены насекомыми и в дырочках застряли кусочки мелких сожженных косточек. Остальные извлечены при раскопках.
Размер туеска по сохранившейся части высотой не более 12 см и диаметром 10 см, что подтверждается внутренним объемом маски (18x16 см) и толщиной обертки сгоревшей травы не менее 3 см, так как спрессованный слой горелой травы сохранился до 2 см, а были также листья и кожа, все толщиной минимум в 1 см (табл. 2.-3). В туесок такого размера помещается 480 гр. косточек-пепла из склепа. Согласно расчетам внутреннего объема двух других масок (для определения которого я учитывала со всех сторон толщину стенок) и толщине слоя травяной обмотки туеска (для определения которого я учитывала толщину в 3 см слоя с двух сторон), внутри их голов могли поместиться туески высотой 12 см при диаметре 9 см (маска 25) и, наоборот, высотой 9 см при диаметре 12 см (маска 45). В том случае, если обмотка туесков была толще, их размеры меньше.
Итак, основой болванки, на которой лепили маску, был туесок с пеплом, обмотанный травой, листьями и обтянутый либо обшитый кожей. Соответственно размеры болванок и вылепленных на них масок определялись объемом туеска с пеплом человека. Это объясняет наличие как небольших, так и очень крупных таштыкских масок.
Целые маски склепа. Ни одну из трех масок, где сохранился пепел, не удалось полностью реставрировать, поэтому для реконструкции первоначального вида голов ку-
кол целесообразно использовать отпечатки с обратной стороны еще двух целых масок-бюстов из того же склепа.
Первая (№47) лежала на кучке земли, смешанной с сожженными косточками, а на ее тыльной стороне сохранились следы органики типа травы. Значит, нет сомнения в том, что первоначально маска облицовывала кожано-травяную голову, в которую был вложен пепел. Маска, невысокая и широкая (15x18x10,5 с шеей 3x10 см), вылеплена в три слоя толщиной до 1 см из плотного желтоватого теста и окрашена киноварью. С внутренней стороны по всей поверхности отпечатки кожаной фактуры, а на месте левого уха еще следы ткани в виде косых тонких бороздок. На обратной стороне глаз и рта выпуклости, в области носа неглубокая впадина. На месте шеи отпечатки горизонтальных складок (табл. 3.-1). Судя по отпечаткам, кожаная голова куклы имела небольшой нос и впадины на месте глаз и рта, которые до лепки маски были замазаны гипсом, а все лицо закрыто тканью. Внутренние размеры маски 12x16 см, поэтому предполагаемые размеры туеска, обмотанного травой и кожей всего высотой 6 см и диаметром 10 см. В него могло поместиться половина от 480 гр. косточек, находящихся в туеске высотой 12 см при том же диаметре, т.е. 240-250 гр.
К шее маски подходит круглая керамическая подставка (№1078), диаметром 20 см, с отверстием диаметром 9,5 см, имеющим стенки высотой в 2,5 см и ободок в 8 мм (табл. 3.-2) Шея маски плотно вставляется поверх отверстия подставки. Последняя лежала на расстоянии в 2,5 м от маски и могла ей не принадлежать, но найдена вторая анало-
Таблица 3
Маска 47 (1) и керамическая подставка к ней (2); маска 16
гичная подставка, поэтому нет сомнения, что подобный тип керамических и, возможно, деревянных подставок использовался для масок-бюстов из склепа.
Вторая маска (№16) была крупнее (20x21x14,5 см с шеей 4-7x12,5 см), но одинаковой с первой толщиной. Судя по отпечаткам с обратной стороны, голова куклы была сшита из кусочков кожи, иголкой через край. Видны фактура кожи по всей поверхности, надбровная часть, отделенная от глаз горизонтальным швом, отпечатки небольшой заплатки против правой скупы. У головы был крупный нос, от которого осталась глубокая носовая впадина, а также впадины глаз, которые при лепке маски были замазаны гипсом, поэтому на тыльной стороне маски против глаз имеются гипсовые возвышения. Внизу болванка головы собрана в складки, поэтому на шее отпечатки мелких косых складок. Затем складки перевязаны, о чем свидетельствует отпечаток глубокой горизонтальной складки между подбородком и шеей (табл. 3.-3). Маска вылеплена из желтоватого теста в три слоя толщиной (в области лба 3-7 мм, шеи 7 мм) и окрашена киноварью. Уже в древности она была реставрирована и перекрашена. На отдельных местах поверхности видно, что поверх старой красной краски налеплен новый отделочный слой гипса, покрытый новой красной краской. Наиболее четко реставрацию доказывают два правых уха. Первое было вылеплено по невысохшему гипсу одновременно с оформлением нижнего края маски и передает слабо рельефный контур ушной раковины. Второе ухо налеплено поверх старой ушной раковины и в противоположную сторону - мочкой вверх. Максимальный размер туеска с пеплом внутри формы может быть высотой 12 см и диаметром 13 см.
Реконструкция внешнего вида голов кукол под масками. Источниками для реконструкции являются отпечатки кожи, швов и складок с внутренней стороны масок, а также впадины носа и гипсовые нашлепки в области глаз и рта, которыми они замазывались перед тем, как лепить маску. Судя по отпечаткам, кожа использовалась от целого куска, а также была сшита из лоскутков, даже с заплатами. Это мешает выяснить, пришивали ли иногда на лицо брови. В частности, отпечатки горизонтальных складок на уровне бровей то ли от швов, то ли от имитации бровей видны на двух масках (16, 45). На четырех масках против глаз имеются гипсовые нашлепки диаметром до 2 см. Они свидетельствуют о наличии глазных впадин, которые замазывали перед наложением маски. Впадины рта были мельче и только одна глубокая (47). Основные различия касаются имитации носов. Их, как правило, пришивали разного размера. Но один из наиболее крупных носов склепа от маски 57, очевидно был вырезан из дерева. На его тыльной стороне есть четкий отпечаток основы в виде усеченной пирамиды. Такой нос нельзя было сшить из кожи, а только обшить ею. На тыльной стороне маски 45 были отпечатки глаз и бровей, но не заметно носовой впадины. Нос, видимо, был нарисован. В целом обязательное наличие деталей лица на кожаных формах под масками позволяет эти формы называть не болванками, а головами кукол. Внизу кожу формы собирали в складки и перевязывали, о чем свидетельствуют горизонтальные складки между подбородком и шеей. Очевидно, перевязывали веревкой, но, может быть, иногда прутиком ивы. Во всяком случае, фрагменты ивы неоднократно прилеплены к фрагментам масок и, как указывалось, встретились среди обломков туеска. Есть основание полагать, что кожаное лицо куклы окрашивали. Следы красной краски выявлены на обратной стороне маски 25 и хотя и редко, встречаются на обратной стороне масок из других склепов. Наконец, обращают на себя внимание отпечатки переплетений ткани поверх кожаного лица. Они визуально видны на маске 47 и под микроскопом на маске 45. Согласно микроскопическому анализу они сохранились еще на трех масках (27, 52, 57), что свидетельствует о их неслучайности. Очевидно, голову куклы закрывали тканью и поверх нее лепили маску. Так же поступали, когда лепили маску на лице трупа (Вадецкая Э.Б., 2004, с. 54).
Таким образом, на голове куклы обязательно изображали глаза, рот и нос, а шею перевязывали (таб. 4.-1). Кожаное лицо, видимо, окрашивали, а перед наложением маски закрывали тканью.
Реконструировать голову куклы уже в маске, тем более укрепленной в подставку, сложно. Только сплошные круглые керамические подставки, как в данном склепе, непос-
Таблица 4
Реконструкция внешнего вида голов кукол из склепа Белый Яр-Ш: без маски (1), с маской (2); реконструкция головы куклы с маской из склепа 6 Уйбат-1
редственно связаны не только с шеей маски, но и кожаным основанием головы куклы (табл. 4.-2). Однако в других склепах значительно преобладают гипсовые постаменты разных форм, но всегда, поддерживающие только одну маску, т.е. без кожаной формы. Для их представления сделана реконструкция по маске-бюсту из склепа №6 Уйбатского чаатаса, раскопанного В.П. Левашевой (табл. 4.-3). В склепах найдено много неопознанных деревянных изделий, возможно закрывающих основание головы, но какие и как пока неясно.
Задняя сторона головы имела прическу. Известны как отдельные косы (табл. 4.-3), заплетенные в две-три пряди (Уйбат, склеп №11), так и аналогичные косы, но сплетенные между собой (Сыры, склеп №1) (Кызласов Л.Р.,1960 с.126 рис. 43.-9). Были накладные косы, настоящие и искусственные. Например, свернутый вдвое луб, обмотанный лубом же, положенным на ложную косу (Уйбат 1 з.к. 1) (Вадецкая Э.Б., 1999, с. 256). Овальная коса, плетенная на каркасе, изображена на скульптурной головке воина (Киселев С.В., 1949, с. 248). Наконец, косу мог имитировать просто свернутый кусок прошитой кожи (Ташеба, склеп №1) длиной в 14 см и шириной в 2-4 см (Вадецкая Э.Б., 1999, с. 241).
Объем остатков кремации, собранных от покойников. Как правило, при раскопках в лучшем случае лишь измеряют расплывшиеся и всегда смешанные с землей кучки сожженных косточек, оставшихся от покойника. М.П. Грязнов первым из исследователей обратил внимание на вес пепла в кучках склепа №2 под горой Тепсей. Согласно приблизительному объему были кучки весом 1-2 кг, но 53 весили от 400 гр. и более (Грязнов М.П., 1979, с. 108). Поскольку в склепе оказалось около 60 масок (Вадецкая Э.Б., Гавриленко Л.С., 2002, с. 217), то кучки в 1 кг или чуть более были малочисленны, а кучки весом до 2 кг сомнительны. Дело в том, что для 1 кг косточек требовался туесок высотой
Молодий В.И. Кресты-тельники с изображением распятого Иисуса.
в 14-15 см при диаметре 13-13,5 см, а для 700-800 гр. - туесок высотой 14 см и диаметром 12 см. То и другое больше современной литровой банки. Это предельный объем косточек, который мог поместиться в болванки с самыми крупными тепсейскими масками-бюстами, но в основном они меньше (Вадецкая Э.Б., Гавриленко J1.C., 2002, с. 222, рис. 1, 2).
А.И. Поселянин (2002, с. 274-277) взвесил 36 кучек пепла из склепа Белый Яр и 15 кучек из раскопанного им в 2000 г. склепа Быстрая-Il. Вес кучек из Белого Яра распределился следующим образом: 50 гр. (1), 100 гр. (4), 120-180 гр. (11), 200-300 гр (8), 320-360 гр (3), 400-450 гр (7), 550 гр (2), 1-1,5 кг (2). Вес кучек пепла из Быстрой следующий: 50 гр (1), 200 гр (4), 500 гр (3), 600-700 гр (4), 1-1,2 кг (3). Таким образом, подтверждается значительная разница объема собранного для захоронения пепла и малочисленность случаев, когда помещали в туесок практически весь пепел от человека, а чаще его половину и меньше. Чем это объяснялось, еще предстоит выяснить. Судя по редкости в коллекциях маленьких масок (высотой 12-14 см) соблюдался не только максимальный, но и минимальный объем количества пепла для погребения, но неясно составляло ли это всего 100 или 200 гр косточек. Видимо, не менее 200-250 гр., поскольку этот объем встречается в обоих склепах, где измерялись уже очищенные от земли кучки сожженных косточек. Будем ожидать, что это уточнится при последующих раскопках.
Заключение. Как бы ни называть маски на подставках (бюстами, бюстовыми масками или масками-бюстами), последние являлись лишь приспособлением для вертикального положения головы куклы и могли заменяться устойчивой шеей или плоским основанием маски. Главное, что они олицетворяли собой облицовки тех форм, в которых была урна с пеплом в виде берестяного сосудика. Но, поскольку, чаще всего, кроме кусков маски и косточек ничего не сохраняется, то термин «урна» может быть перенесен на условное название «маска-урна».
Библиографический список
Вадецкая Э.Б. Таштыкская эпоха в древней истории Сибири. СПб., 1999. 437 с.
Вадецкая Э.Б. Новое о таштыкских погребальных масках // Археология, этнография и антропология Евразии. 2004. №1 (17). С. 51-64
Вадецкая Э.Б. Сибирские погребальные маски (Предварительные итоги и задачи исследования) // Археологические вести. СПб., 2004. №11. С. 298-323.
Вадецкая Э.Б., Гавриленко JI.C. Технология изготовления масок из таштыкских склепов под горой Тепсей // Степи Евразии в древности и средневековье. СПб., 2002. С. 217-224.
Грязнов М.П. Таштыкская культура. // Комплекс археологических комплексов у горы Тепсей на Енисее. Новосибирск, 1979. С. 89-146.
Киселев С.В. Древняя история Южной Сибири. М., 1949. 362 с. (МИА. №9).
Кызласов JI.P. Таштыкская эпоха в древней истории Хакасско-Минусинской котловины. М., 1960. 196 с.
Поселянин А.И. Таштыкский погребально-поминальный комплекс Быстрая-Il на Енисее // Степи Евразии в древности и средневековье. СПб., 2002. С. 274-278.
В.И. Молодин Институт археологии и этнографии СО РАН, Новосибирск КРЕСТЫ-ТЕЛЬНИКИ С ИЗОБРАЖЕНИЕМ РАСПЯТОГО ИИСУСА В ИЛИМСКОЙ КОЛЛЕКЦИИ
Коллекция нательных крестов, полученная автором при охранных раскопках Илим-ска и илимского некрополя, представлена довольно крупной серией, состоящей из 215 предметов. В настоящее время практически завершена работа по подготовке ее к монографическому изданию. Разработана типология коллекции, отдельным группам, в частности, старообрядческим крестам посвящены специальные исследования (Молодин В.И., 2001).
Среди рассматриваемой серии особое место занимает группа крестов, с изображением фигуры распятого Иисуса. Этот факт сам по себе представляет значительный инте-
