CC BY
63
Филологические науки philology
УДК 811.511.151
МАРИЙСКИЕ ТАБУ В КОНТЕКСТЕ СВАДЕБНОГО ОБРЯДА
Л. А. Абукаева
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола
Работа посвящена исследованию марийских запретов (ойоро), функционирующих в марийском свадебном обряде. В запретах в сжатой форме отражаются религиозные, этические и эстетические представления народа. До настоящего времени они во многом определяют поведение представителей марийского этноса в быту, а также во время совершения обрядовых действ, ритуалов. Свадебный обряд выполнял важную социально-психологическую функцию, обеспечивая переход молодых в новый статус. В этот решающий момент в жизни новобрачных их могли подстерегать различные опасности, которые, по представлениям марийцев, исходили от злых духов, колдунов. Именно поэтому свадебным обряд обставлялся множеством предписаний и запретов. Кроме того, запреты, соблюдаемые в ходе свадебного обряда, были призваны создать условия для счастливого будущего молодой семье, облегчить переход девушки из одной семьи в другую. С запретов у марийцев начинается выбор жениха и невесты: соблюдается строгая экзогамия как по мужской, так и по женской линии. Большинство запретов свадебного обряда связано с невестой. Так, невесте на свадьбе не рекомендовали плакать из боязни, что вся ее жизнь в замужестве пройдет в слезах. Строго запрещалось примерять наряд невесты, говорили: крадешь счастье будущей семьи. Свадебный наряд впоследствии не надевался, его никому не отдавали. У башкирских мари головной убор невесты - такия - мог передаваться и другим невестам, особенно это практиковалось, когда такое украшение стало редкостью. Однако, возвращая головной убор владелице, молодая обязательно должна была пришить к нему монету. Родственники не должны наряжать невесту из опасения, что молодая заболеет. Существовал запрет оглядываться молодым при возвращении свадебного поезда в дом жениха. Одним из строго соблюдаемых является запрет пропускать между женихом и невестой кого бы то ни было; полагают, что от этого испортится их жизнь, они могут развестись. В исследовании обращено внимание на аналогичные табу других финно-угорских народов, а также народов, с которыми марийцы контактировали и продолжают жить в добром соседстве (русские, башкиры, татары, чуваши). Соблюдение запретов является показателем того, что в марийской свадьбе многим элементам придается мистический и символический смысл.
Ключевые слова: запреты (табу), свадебный обряд, функции запретов, сравнительно-сопоставительный анализ.
Благодарности: исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и Правительства Республики Марий Эл в рамках научного проекта № 16-14-12003.
MARI'S TABOOS IN THE CONTEXT OF THE WEDDING CEREMONY
L. A. Abukaeva
Mari State University, Yoshkar-Ola
The article is devoted to the researching Mari bans (ойоро). The religious, ethical and aesthetic views of Mari people are reflected in brief form of bans. Until now, the behavior of the Mari people is mainly determined by bans in life and during the fulfilment of ritual observance, rituals. The bans related to the wedding ceremony, according
© Абукаева Л. А., 2017
to the views of the Man, facilitate the transition to a new status, providing a harmonious family life, protecting the rights and freedoms of evil forces and spirits. The wedding ceremony performed an important social psychological function, ensuring the transition of young people to a new status. At this decisive moment in the life of the newly-weds, they could be faced with various dangers, which, according to the ideas of the Mari, came from evil spirits, sorcerers. That is why during the wedding, the regulations and prohibitions were observed. In addition, the bans, observed during the wedding ceremony, were called to create conditions for a happy future for a young family, to facilitate the transition of a bride from one family to another. With the prohibitions, the choice of the bride and groom begins: a strict ex-ogamy is observed. The bride at the wedding was forbidden to cry for fear that her whole life in marriage would pass in tears. Strictly forbidden it was to try on bride's dress. It was believed that so it is possible to steal the happiness of a future family. The wedding dress was not worn afterwards, it was not given to anyone. The relatives should not dress up the bride out of fear that the bride will get sickl. The bride and groom should not look back when they go to the groom's house. One of the strictly observed is the prohibition to let anyone between the bride and groom pass. They believe that their life will deteriorate, they can divorce. The study draws attention to similar taboos of other Finno-Ugric peoples, as well as the peoples with which the Mari have contacted and continue to live in a good neighborhood (Russians, Modern Mari wedding as a folk-drama complex, although undergoing significant changes, but continues to be part of the national culture. Observance of prohibitions is an indicator that in the Mari wedding the religious beliefs of the people are reflected; Many elements of the wedding are given a mystical and symbolic meaning. Bashkirs, Tatars, Chuvashes).
Key words: ban (taboo), wedding ceremony, functions of bans, comparative analysis.
Acknowledgements: the reported study was funded by RFBR and Government of the Mari El Republic of region according to the research project № 16-14-12003.
В современном мире глобализации и космополитизма важным представляется сохранение народного духовного наследия. Одной из значимых составляющих марийской духовной культуры являются ойоро - табу. Запреты сопровождают повседневную жизнь человека, они включены в культовые действа, а также функционируют в календарных и семейных обрядах. В этническом сознании самого народа ойоро занимают прочное место [1, с. 36]. Исследование запретов способствует пониманию этнической культуры марийцев, их представлений об окружающем мире, эстетических и морально-этических взглядов. Данная работа посвящена анализу марийских запретов, которые включены в свадебный обряд.
На данном этапе развития народов и их этнической культуры актуальной является задача, связанная с выявлением общих и сходных черт духовной культуры, в частности применительно к теме исследования анализ запретов свадебного обряда мари и других финно-угорских народов, а также народов, с которыми марийцы контактировали и продолжают жить в добром соседстве (русские, башкиры, татары, чуваши). Кроме того, следует учитывать современную ситуацию этнического взаимодействия, когда в брак вступают представители двух этносов. Именно поэтому одним из методов исследования в данной работе выступает внешнее сравнение. При опросе информантов использовался прием моделирования
ситуаций, при которых возникают условия для функционирования запретов. В работе также нашли применение традиционные методы - описание, наблюдение и сопоставление. Прагматический анализ позволил выявить цели, намерения, коммуникативные действия и характеристики участников марийского свадебного обряда. Материалом исследования послужили тексты запретов, а также других жанров марийского фольклора, записанные автором статьи и студентами Марийского государственного университета в период с 1987 по 2017 годы.
С запретов у марийцев начинается выбор жениха и невесты: соблюдается строгая экзогамия как по мужской, так и по женской линии. Старшие всегда советуют молодым людям, достигшим брачного возраста, с кем можно строить отношения, с кем нельзя, подробно поясняя при этом, кто кому и кем приходится. Девушкам на выданье рекомендуют внимательно относиться к выбору не только жениха, но и деревни, в которую она выйдет замуж. Так, у восточных мари, проживающих в Мишкинском районе Республики Башкортостан, был зафиксирован запрет выходить замуж в ту же деревню, из которой родом мать будущей невесты. Это табу, очевидно, позволяет избежать кровосмесительных браков. В то же время считается, что лучше выходить в свою деревню, чем на чужую сторону, сравним, например, во-сточномарийскую и горномарийскую пословицы:
Палыдыме исерлан лекмешке, палыме исерлан лек 'Чем выходить замуж за дурака незнакомого, выйди за знакомого дурака' и Мындыр хвальы-мым ит нал, лишыл совиакым нал 'Не бери дальней хваленки, бери ближнюю хаянку' Мындыр яжом ит кычал, лишыл худам нал 'Не ищи дальнюю красавицу, бери ближнюю плохую' [2, с. 198]. Ср.: у мордвы было принято брать себе жен из других сел, деревень. Говорили: «Чем дальше, тем лучше невеста». Отсюда видно, что для мордвы регулятором отношений между полами являлся «агамный запрет (запрет половых отношений внутри группы)» [8, с. 57].
Ограничения касаются и сватовства: сватать принято в один из легких дней - в четверг, пятницу или воскресенье. Сват и сваха всячески избегают прямо говорить о цели своего прихода, и разговор начинается с иносказаний: «Мемнан тунана йомын. Тендан деке пурен огыл» 'У нас телочка пропала. Не у вас ли?'
Свадебный обряд выполнял важную социально-психологическую функцию, обеспечивая переход молодых в новый статус. В этот решающий момент в жизни новобрачных их могли подстерегать различные опасности, которые, по представлениям марийцев, исходили от злых духов, колдунов. Именно поэтому свадебным обряд обставлялся множеством предписаний и запретов. Кроме того, запреты, соблюдаемые в ходе свадебного обряда, были призваны создать условия для счастливого будущего молодой семьи, облегчить переход девушки из одной семьи в другую. Подавляющее большинство ойоро касаются невесты. Например, невесте на свадьбе запрещалось плакать из боязни, что вся ее жизнь в замужестве пройдет в слезах - умыр мучко шортын илаш тукалеш1. Строго запрещалось примерять наряд невесты, говорили: крадешь счастье будущей семьи. У русских подобный запрет находит иное объяснение: «в девках засидишься».
Свадебный наряд молодой впоследствии не надевался, его никому не отдавали. У башкирских мари головной убор невесты - такия - мог передаваться и другим невестам, особенно это практиковалось, когда такое украшение стало редкостью. Однако, возвращая головной убор владелице, молодая обязательно должна была пришить к нему монету. Головной убор невесты запрещается примерять девочкам, говорят, на голове чири появятся.
В день свадьбы невесте не рекомендуется готовить пищу - иначе она всю жизнь проведет в труде. Объяснение этого запрета может быть дано с точки зрения теории обрядов перехода. Жизнь девушки заканчивается, она «умирает» для прошлой жизни. И до определенного момента свадьбы ее роль пассивна. Это находит выражение и в запретах венгров. В день свадьбы, после того как подружки нарядят невесту, она должна сидеть, не шевелясь.
Родственники не должны наряжать невесту из опасения, что молодая заболеет, им также нельзя собирать приданое, якобы это приведет к разводу. Среди вещей, которые даются невесте в приданое, не должно быть иголки, иначе она будет жить в бедности. Этот запрет связан с другим запретом, соблюдаемым в процессе повседневного бытового взаимодействия людей: нельзя передавать другому иголку без нитки, следует воткнуть иголку-куда-либо: Яра имым еклан пуаш о йоро -ек яраш кодеш 'Нельзя давать иголку без нитки -человек обеднеет'. Горные мари, напротив, полагают, что бедность грозит тому, кто подает иголку без нитки [2, с. 223].
Существовал запрет оглядываться молодым при возвращении свадебного поезда в дом жениха. Ср.: запрет оглядываться назад поезжанам у русских, запрет оглядываться назад невесте при выходе из родительского дома у башкир. Можно смело предположить, что, по мнению наших предков, этот запрет оберегал молодых от злых сил и обеспечивал отречение молодой от своего рода. Довольно прозрачна психологическая основа запрета: молодая начинает новую жизнь, и для нее важно настроиться на хорошее будущее, т. е. смотреть вперед, а не оглядываться на прежнюю жизнь в родительском доме. Кроме того, вне всякого сомнения, этот запрет обнаруживает системные связи с аналогичным запретом, который налагается на знахарей и колдунов при их возвращении с «промысла». При нарушении запрета все зло, которое отослал колдун от больного человека или животного, якобы возвращается к медиуму. Если же запрет нарушит невеста, то это приведет к разводу, и она вернется в родительский дом. Это же объяснение дается для запрета наступать на порог: Удырым мокгыж гыл лукмо годым удырлан омса лондемым тошкалаш ок йоро - ойырлен толеш2 'Когда невеста выходит из родительского дома, ей нельзя наступать
1 Запись Н. Егошиной 2016 г. от Л. П. Садовиной, 1936 г. р., д. Чобыково Новоторъяльского района Республики Марий Эл.
2 Запись Е. Яндуловой 2016 г. от З. Г. Конаковой, 1957 г. р., д. Нижний Рушенер Сернурского района Республики Марий Эл.
на порог, иначе она разведется и вернется в родительский дом'. Так запреты разрывают связи невесты со старым пространством, со своим родом. На это же нацелен запрет для родителей невесты присутствовать на свадьбе в доме жениха. У сернурских мари это табу выступает в еще более строгом варианте: родители не должны видеть, как увозят их дочь, они остаются сидеть за праздничным столом в своем доме [4, с. 26]. Следом за свадебным поездом отправляются родственники невесты - почеш толшо (букв. 'следом прибывшие'), в их иносказательной песне закодированы, наряду с запретами, пожелания роду жениха:
Устембач уштмо куштырадам Куварыш уштын ида шу. Кувар гыч уштмо куштырадам Портончык луктын ида шу. Портончык уштмо куштырадам Уремыш луктын ида шу. Ош шовычын йолважым Ниголан курышташ ида пу. Мемнан кондымо шужарнам Еклан мыскылаш ида пу [4, с. 17].
'Сор, сметенный со стола, На пол не бросайте. Сор, сметенный с пола, Во двор не бросайте. Сор, сметенный со двора, На улицу не бросайте. Кисти с белого платка Никому сорвать не давайте. Привезенную нами сестренку Никому в обиду не давайте'.
Запреты, соблюдаемые во время свадьбы, выполняли также предохранительную функцию. Одним из строго соблюдаемых является запрет пропускать между женихом и невестой кого бы то ни было; полагают, что от этого испортится их жизнь, они могут развестись. За соблюдением ойоро следят все родственники жениха и невесты, сами молодые, а савуш / саус 'дружка' при попытке пройти между молодыми может использовать свою плетку и по прямому назначению, отстегав ею нарушителя порядка.
Один из важных моментов свадьбы - прибытие свадебного поезда в дом жениха. Молодая не должна была ступить на землю, говорили, что черт будет тянуть ее к земле. Наступала она на шкуру, войлок или на кафтан с монетами. Это нашло отражение в свадебной песне:
Поян-поян маневат, Поянжым тошкен ыжна пуро.
Шиян-шиян маневат, Ший текгем тошкал ыжна пуро. Вургеман-вургеман маневат, Вургемжым тошкалын ыжна пуро. Вургемжат ок кул, шийжат ок кул, Кумылжо кулеш мыланна.
'Говорили богатая, богатая, На богатства ее не ступали, не входили. С серебром, с серебром, говорили, На серебро ее не ступали, не входили. С одеждой, с одеждой, говорили, На одежду ее не ступали, не входили. И одежда ее не нужна, и серебро не нужно, Нужно, чтобы она была нам по душе.'
У карел запрет ступать на землю связывался с верой в способность духов нанести невесте вред. У чувашей невесту несли в дом новобрачного на руках, чтобы не оставалось следов, будто она всегда была членом этой семьи [6, с. 264].
У башкирских мари невеста кидает на войлок подушку и монеты, а дружка, подобрав монеты, бросает через крышу дома на восточную сторону. В Новоторъяльском районе, кроме монет, на войлок невеста кидает овес [4, с. 31].
Молодая в доме жениха одаривает практически всех его родственников подарками, те в ответ сулят дары, например, ягнят - 'шочшаш паран'. Среди подарков молодым, однако, не должно оказаться ножа или вилки, опасаются, что они от этого не будут счастливы1. Безусловно, эти запреты относятся к числу новейших.
Когда молодой надевают женский головной убор, ей следует сидеть безмолвно, иначе про нее всю жизнь будут сплетничать: У ватылан вуйым путырымо годым тудлан кутырен шинчаш ок лий - умыржо мучко тудын нерген ек кутыраш тукалеш2.
Одну из важных функций выполняют действия молодой на второй день свадьбы. Ей предстоит приобщиться к новой семье, новому роду, в том числе и получить покровительство предков и духов этого рода. Эти обрядовые действия также сопровождаются ойоро. Так, в некоторых деревнях Мишкинского района Республики Башкортостан бытует запрет для молодой печь блины на второй день свадьбы. Она сама печет лишь три блина, а затем просит завершить эту работу свою подругу (ончылно шогышо) или кого-либо еще. Иначе всю жизнь она будет «гореть», как
1 Запись М. Куклиной 2016 г. от А. Т. Куклина, 1951 г. р., д. Большая Нурма Новоторъяльского района Республики Марий Эл.
2 Запись Э. И. Поповой 2017 г. от Г. И. Александрова,1973 г. р., д. Памашъял ял Параньгинского района Республики Марий Эл.
в этот день у печки - умыр мучко йулен ила1. Запрет носит локальный характер. Если же молодуха печет блины, то ей рекомендуется соблюдать следующий запрет: У ватылан кок салма дене мелнам куэшташ ок лий - пиал ок лий2 'Молодухе нельзя печь блины на двух сковородках - счастья не будет'. А после завершения этого испытания для молодой нельзя сгребать угли и закрывать топку, тем самым «закрывая семейную жизнь» -У вате мелнам куэштме кокгам удырен петы-раш ок лий - еш илышым петырет3.
У запрета на мытье полов на второй день свадьбы похожая мотивировка: У ватылан суан эрлашыжым портым мушкын лукташ ок лий -пиалым мушкын луктат 'Молодухе нельзя мыть полы на второй день свадьбы - счастье вымываешь'. А вот за водой молодуха идет сама, все следят за тем, как она ее несет: Оръек вудым суан годым таве гыч тулен налеш, велкален кондаш ок йоро - марийже йушо лиеш 'Молодуха после свадьбы идет за водой и выкупает воду из колодца. Нельзя, чтобы она по пути воду разлила -муж будет пьяницей'. В качестве выкупа молодуха кидает в воду монеты (непременно орлом вверх, причем раньше - серебряные, теперь - белого металла) или крупу - шураш пырче.
Во время и после свадьбы молодым не разрешается танцевать, пока они не навестят тестя и тещу, иначе их жизнь не будет счастливой. В мокшанской свадьбе считалось большим грехом молодым петь обрядовые и необрядовые песни. Это, по поверью, впоследствии могло отрицательно повлиять на их дальнейшую семейную жизнь. У эрзи подобный запрет бытовал не везде [3]. Молодым не разрешается петь и на свадьбе удмуртов.
Во имя обеспечения счастливой жизни семьи строго следили за соблюдением послесвадебных запретов. Так, молодая не могла появиться в доме своих родителей до тех пор, пока они не пригласят в гости дочь и зятя. Такой же запрет бытовал у мордвы [9, с. 166]. Примечательно, что у удмуртов главные распорядители со стороны жениха проводят черту поперек улицы, символически обозначая, что невесте с этого времени возвращаться в дом родителей запрещено [7]. Делается это как только свадебный поезд отъезжает от дома невесты.
1 Запись Л. А. Абукаевой 1989-1999 гг. от У. П. Пезаевой, 1915 г. р., д. Новоключево Мишкинского района БАССР (ныне Республика Башкортостан).
2 Записи Э. И. Поповой 2017 г. от Г. И. Александрова, 1973 г. р., д. Памашъял ял Параньгинского района Республики Марий Эл.
3 Записи К. С. Жигановой 2015 г от Л. В. Жигановой, 1952 г р., д. Чодырасола Моркинского района Республики Марий Эл.
Невестка должна была соблюдать правила поведения в новом доме. Особенно строгими были запреты в отношении одежды. В общественном месте она не могла появиться без женского головного убора, свекор не должен был видеть ее оголенные колени и локти. Ср.: у мордвы и у мишарей невестка после свадьбы должна была есть отдельно от семьи, пока в дом не придет новая невестка; ей запрещалось ходить босиком, общаться со свекром, называть его по имени, показываться без платка - свекор мог видеть только лицо [5].
Запрещалось одновременно играть свадьбу двух родных братьев или родных сестер считалось, что супружеская жизнь не сложится [10, с. 69]. Этот запрет строго соблюдается и в наши дни. Такое же опасение высказывают, если молодые соберутся играть свадьбу в високосный год.
Табу, включенные в свадебный обряд, как и ритуальные действия, были направлены на достижение желаемого результата. Запреты, связанные со свадебными обрядами, по представлениям мари, облегчали переход молодых в новый статус, обеспечивали прочность брачных уз, защищали жениха и невесту от злых сил и духов.
Современная марийская свадьба как фольклор-но-драматический комплекс хотя и претерпевает значительные изменения, но продолжает оставаться частью национальной культуры. Соблюдение запретов является показателем того, что в марийской свадьбе находят отражение религиозные верования народа; многим элементам свадьбы придается мистический и символический смысл.
Литература
1. Абукаева Л. А. Запреты в системе жанров марийского фольклора // Вестник Марийского государственного университета. 2016. № 3. С. 35-39.
2. Грачёва Ф. Т. Горномарийские пословицы, поговорки, приметы, загадки. Йошкар-Ола, 2001. 233 с.
3. Девяткина Т. П. Мокша- и эрзя- мордовские свадебные обряды, песни: Уровни общности, субэтническая специфика. Восточно-финно-угорский контекст. URL: http:// www. dissercat. com/content/svadba-mordvy-povolzhya-obryad-i-folklor-istoriko-etnograficheskie-regionalnye-yazykovye-asp
4. Иванов И. С. Марй суан. Йошкар-Ола: Изд-во «Периодика Марий Эл», 1994. 64 с.
5. Кашкин М. М. Свадебные обряды, песни татар-мишарей и мордвы (Сравнительный анализ): дис. ... канд. филол. наук. Казань, 2000. URL: http://tatar.yuldash.com/153.html
6. Конкка И. С. Поэзия печали. Карельские обрядовые плачи. Петрозаводск: Карельский научный центр, 1992. 296 с.
7. Окунева Т. В. Удмуртская свадьба как текст: автореф. дис. ... канд. филол наук. Казань, 2012. URL: http://www. dissercat.com/content/udmurtskaya-svadba-kak-tekst
8. Семенов Ю. И. Происхождение брака и семьи. М.: Мысль, 1974. 307 с.
9. Устно-поэтические творчество мордовского народа. Эрзянская свадебная поэзия / сост. А. Г. Борисов. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1972. 471 с.
10. Ямурзина Л. Обряды семейного цикла мари в контексте теории обрядов перехода (на примере восточных мари): дис. ... д-ра философии. Тарту, 2011. 218 с.
References
1. Abukaeva L. A. Zaprety v sisteme zhanrov marijskogo fol'klora [Prohibitions in the system of genres of Mari folklore]. Vestnik Marijskogo gosudarstvennogo universiteta = Vestnik of the Mari State University. 2016, no. 3 (23), pp. 35-39. (In Russ).
2. Grachova F. T. Gornomarijskie poslovicy, pogovorki, primety, zagadki [Mountain Mari's proverbs, sayings, signs, bells and whistles]. Joshkar-Ola, 2001, 233 p. (In Russ).
3. Devjatkina T. P. Moksha- i erzja- mordovskie svadebnye obrjady, pesni: Urovni obshhnosti, subjetnicheskaja specifika. Vostochno-fmno-ugorskij kontekst [Moksha and Erzya-Mordovian wedding ceremonies, songs: Levels of generality, subethnic specifics. East-Finno-Ugric context]. Available from: http: // www.dissercat.com/content/svadba-mordvy-povolzhya-obryad-i-folklor-istoriko-etnograficheskie-regionalnye-yazykovye-asp
(In Russ).
4. Ivanov I. S. Marj syan [Mary Sain]. Joshkar-Ola: Periodika Marij El, 1994, 64 p. (In Russ).
5. Kashkin M. M. Svadebnye obrjady, pesni tatar-misharej i mordvy (Sravnitel'nyj analiz) [Wedding ceremonies, songs of Tatar-Mishars and Mordvinians (Comparative analysis)]. Kazan', 2000. Electronic resource Mode of access: http://tatar.yuldash.com/ 153.html (In Russ).
6. Konkka I. S. Pojezija pechali. Karel'skie obrjadovye plachi [Poetry of Sorrow. Karelian ritual laments]. Petrozavodsk: Ka-rel'skij nauchnyj centr, 1992, 296 p. (In Russ).
7. Okuneva T. V. Udmurtskaya svad'ba kak tekst [The Udmurt wedding as a text. Author's abstract]. Kazan', 2012. Electronic resource Mode of access: http://www.dissercat.com/content/ udmurtskaya-svadba-kak-tekst (In Russ).
8. Semenov Ju. I. Proishozhdenie braka i sem'I [The origin of marriage and family]. Moscow: Mysl', 1974, 307 p. (In Russ).
9. Ustno-pojeticheskie tvorchestvo mordovskogo naroda. Jerzjanskaja svadebnaja pojezija [Oral-poetic creativity of the Mordovian people. Erzya Wedding Poetry]. Saransk: Mordov. kn. izd-vo, 1972, 471 p. (In Russ).
10. Jamurzina L. Obrjady semejnogo cikla mari v kontekste teorii obrjadov perehoda (na primere vostochnyh mari) [Marriage of the Mari Family Cycle in the Context of the Theory of Rites of Transition (on the Example of the Oriental Mari)]. Tartu, 2011, 218 p. (In Russ).
Cmambn nocmynma epeöa^nw 19.06.2017г.
Submitted 19.06.2017.
Для цитирования: Абукаева Л. А. Марийские табу в контексте свадебного обряда // Вестник Марийского государственного университета. 2017. № 3 (27). С. 81-86.
Citation for an article: Abukaeva L. A. Mari's taboos in the context of the wedding ceremony. Vestnik of the Mari State University. 2017, no. 3 (27), pp. 81-86.
Абукаева Любовь Алексеевна, доктор Abukaeva Lubov A., Dr. Sci (Philology), филологических наук, доцент, Марийский associate professor, Mari State University, государственный университет, Yoshkar-Ola, sylne@mail. ru
г. Йошкар-Ола, sylne@mail.ru
