CC BY
184INETERNUM. 2012. n2.
ИССЛЕДОВАНИЕ МАКРОПРОЦЕССОВ
Д.С. Жуков, С.К. Лямин D.S. Zhukov, S.K. Lyatnin Маргиналы постиндустриальной эпохи: реальность и утопия общества мерцающих статусов Postindustrial marginals: reality and utopia of flickering status society
Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, соглашение № 14.B37.21.070S «Традиция и утопия: темпоральные характеристики процесса модернизации»
Аннотация, abstract: В статье рассматривается возрастающая роль маргиналов в постиндустриальном обществе. Уточнены базовые представления и понятия, посредством которых описываются маргиналы и марги-нальность. Прослеживается взаимосвязь развития меритократических идей и социальной маргинализации. Проанализированы причины комплиментарности маргинальной психологии и культуры постмодерна.
Article focuses on the increasing role of marginals in post-industrial society. Basic ideas and concepts for describing marginal have been adjusted. Relationship of meritocratic ideas and social marginalization has been analyzed. The reasons of complementarity marginal psychology and postmodern culture have been studied.
Авторы, authors: Жуков Д.С. - Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Дер-
жавина, кандидат исторических наук, доцент кафедры международных отношений и политологии , ineternatum(2>mail.ru
Лямин С.К. - Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, кандидат исторических наук, доцент кафедры Российской истории, laomin(3)mail.ru
Zhukov, D.S. - Tambov State University, Tambov, Russian Federation, PhD in History, Associate Professor of the International Relations and Political Science Department, ineterna-tum(2>mail.ru
Lyamin, S.K. - Tambov State University, Tambov, Russian Federation, PhD in History, Associate Professor of the Russian History Department, laomin(3)mail.ru
Ключевые слова, keywords: меритократия, утопия, маргинал, постиндустриальное обще-
ство, meritocracy, utopia, marginal, post-indus-trial society.
УДК 32:008.2
Перманентная переходность
Утопия рассматривается многими современными мыслителями как действенный инструмент социального развития, поскольку целеполагающие образы желаемого будущего, как правило, весьма утопичны. Известно, что современные развитые западные общества культивируют меритократическую утопию в качестве важнейшего средства поддержания социально-психологической стабильности в глубоко-диверсифицированном обществе. Полагаем, что в условиях нарастающей маргинализации меритократические воззрения получат новый импульс. Эта статья и посвящена новому формату функционирования меритократических идей в маргинализированном обществе постиндустриальной эпохи.
Сделав предметом своих размышлений маргиналов, мы не хотели изменить содержание понятия, но попытались лишь несколько сместить акценты в теоретическом осмыслении этого феномена. Маргиналы были всегда, но прежде эта группа не могла быть конституирована в качестве самодостаточного предмета исследования, поскольку предполагалось, что существование маргинала заключается в стремлении к овладению тем или иным статусом. Маргинализация понималась, таким образом, как явление побочное, временное и вторичное по отношению к социальной динамике вообще, поскольку вся социальная история осмыслялась как история взаимодействия и (или) смены статусных групп. Маргинализация сопровождала социально-политические катаклизмы и экономические трансформации. Такой подход предполагал опреде-
лённый ассоциативный ряд: маргинализация отождествлялась с аномалией, болезнью общества и государства, с негативными проявлениями экономических кризисов, равно как и экономических подъёмов. Маргиналы -это «пена в мутном потоке», которая должна сойти на нет при нормализации.
Подобная эмоциональная окраска была вызвана, прежде всего, тем, что маргиналы зачастую рассматривались в контексте исследования других (условно говоря, статусных - настоящих, «немаргинальных») социальных групп. В таком контексте маргиналам отводилась роль горючего материала для революций: крупных или малых, одномоментных или вялотекущих.
В своё время этот подход соответствовал реальности. Однако сегодня мы такового соответствия не наблюдаем. Ситуация постмодерна и становление постиндустриальной экономики позволяют внести в понятие и образ маргиналов некоторые коррективы. Мы стремимся рассмотреть маргинальность как самостоятельный предмет исследования, не вторичный по отношению к другим предметам - иначе говоря, мы предлагаем отказаться от априорной побочности этого явления. Если исходить из этой парадигмы, то можно обнаружить, что маргиналы обладают некоторыми характерными чертами, которые делают эту группу равноправным субъектом исторического процесса, во всяком случае, в том хронологическом промежутке, который именуется современностью.
Маргинальное состояние уже нельзя понимать как стремление к овладению статусом (такое стремление предполагает отсутствие статуса как аномалию, а именно от такого подхода мы и призываем отказаться). Марги-нальность, следовательно, предстаёт как не-
INETERNUM. 2012. N2.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
прерывное состояние перебора статусов (непрерывное состояние стремления). Рассмотрим социальное движение не как движение к цели, а как движение, имеющее целью само себя. Здесь и далее, поэтому, маргинальное состояние понимается как состояние качественно завершённое. Это утверждение вовсе не отрицает синонимичность маргинального и переходного, с той только оговоркой, что речь идёт о перманентной переходности. И именно этой перманентностью обусловлена качественная завершённость. Поэтому маргиналы составляют некую социальную целостность. Назовём это социальной группой. Конечно, речь идёт не просто об особой социальной группе, а о специфическом типе социальной группы. Чем отличаются маргиналы от других социальных групп -хорошо известно. Здесь важно другое: в чём качественное отличие этого типа социальной группы от всех остальных типов?
В истории и социологии принято относить человека к той или иной социальной группе на основании некоторых критериев или их комбинации: будь то отношение к собственности, профессия, пол или возраст. Заметим, что все эти и им подобные критерии объединены одним общим свойством - все они указывают на определённое социальное состояние - статус, - которым обладает человек, и на основе которого люди объединяются в более или менее гомогенную группу. В случае с маргиналами мы имеем дело с объединением людей не просто по иному критерию, а по иному типу критериев. Маргиналов объединяет не определённое положение, социальное состояние, статус, а определённое социальное движение - не статика, а динамика. Иначе говоря, прапорщик в армии, мастер в цеху, прораб на стройке, студент в университете, Ломоносов в Академии, Наполеон в императорской ман-
тии принадлежат к одной социальной группе. Социальная неунифицированность, распылённость маргиналов по разным статусным социальным группам, тем не менее, не мешает их рассматривать как обособленную единую социальную общность.
Безусловно, что мы не покушаемся на святость принципа деления по одному и тому же основанию. Поскольку речь идет о специфическом типе социальной группы, то недопустимо ставить маргиналов как социальную группу в один ряд с другой традиционной социальной группой (например, рабочие или средний класс), а необходимо соотносить маргиналов со всем типом традиционных социальных групп, которые мы здесь условно называем статусными социальными группами.
Отправная точка: интеракционистская интерпретация социальной игры
Итак, маргиналов объединяет друг с другом не схожесть постоянного социального статуса, а специфика социального движения между таковыми статусами. Хотя в некотором смысле это социальное движение тоже можно назвать статусом, но не традиционным, а специфическим - своего рода квази-статусом.
На первый взгляд, у этих людей нет ничего общего - ни одинаковой собственности, ни профессии, ни пола, ни возраста. Поэтому схожесть между этими людьми следует искать в некоторых качествах их личности, которые обуславливают характерное для них социальное движение или же сами обуславливаются таковым движением.
Всякая социальная эволюция, как, впрочем, и любая другая, может описываться как трансформационная и (или) вариационная.41
41 Левонтин Р. Человеческая индивидуальность: наследственность и среда. М., 1993.
Так, очень часто история описывалась как вариационные изменения - изменения количественных и позиционных соотношений социальных субъектов без их качественного внутреннего изменения. В социальной психологии существуют представления, в соответствии с которыми общество изменяется постольку, поскольку неадаптивные элементы (личности с альтернативной социальностью) поднимаются наверх, создают и распростра-
4?
няют новую доминирующую социальность.
Трансформационная эволюция представляет собой качественное изменение самих элементов системы. Применительно к нашему вопросу речь идёт о трансформации личности в ходе социальной эволюции.
Психологию человека в истории нельзя рассматривать с точки зрения исключительно вариационной эволюции. Поскольку в этом случае психология человека становится константной, автоматически заданной на всю жизнь, не изменяющейся под воздействием социальной среды. Так, например, человек Фрейда, запрограммированный в детстве, является человеком внеисторическим.
Трансформационный подход предполагает неразрывную взаимосвязь между социальной средой (исторической реальностью) и человеком. Для анализа социо-психологической гомогенности маргиналов мы применили методологию интеракционизма Д. Мида.43 Он исходил из идеи, что личность представляет собой иерархическую последовательность социальных ролей, выстроенных от центра личности к её периферии. Более периферийные роли воспринимаются как более чуждые и вынужденные. Центральные - более интимные,
42 Ас мол о в А.Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров. М. -Воронеж, 1996.
43 МидДж. Г. Избранное. М., 2009.
но скрытые, неактуализированные, отождествляемые человеком с самим собой - со своим «внутренним миром». Периферийные роли - это не совсем маски, которые меняет актёр, а лишь инструменты взаимодействия с социальной реальностью; присоски, с помощью которых человек прикрепляется к стеклу реальности; или, если угодно, - интерфейс. Роли - это не лицедейство, это практическая необходимость. Когда мы общаемся с продавцом в магазине, совершенно не важен ни наш, ни его внутренний мир: здесь взаимодействуют не сами личности, а лишь их аспекты -роли продавца и покупателя.
Периферийные роли двояки. С одной стороны, они стремятся к экспансии в центр личности, представляя там социальные инспекции, их порождающие. С другой - они слишком зависят от объективной социальной реальности, и в случае трансформации последней трансформируются сами. В этом случае периферийная роль замещается внутренней, которая выходит на поверхность - в область социальной активности. Так осуществляется механизм приспособления человека к новым реалиям.
Однако человек Мида, в классических интерпретациях, включён только в малую группу, в непосредственное окружение, в обмен символами; если мы включим такого человека в большую социальную реальность, то обнаружим обратную связь - воздействие структуры личности на социально-исторический процесс в масштабах целых стран.
Личность, как известно, - не только лишь пассивный объект изменяющейся внешней среды. Центр личности иногда представляет собой альтернативу господствующей социальности, и в этом смысле, - является перспективой развития общества. Ведь социальная ре-
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
альность состоит из людей. И любая новая социальность, как мы полагаем, не может быть сконструирована из ничего другого, помимо уже имеющихся у человека латентных ролей.
Так, на наш взгляд, происходит трансформация ранее адаптивных индивидов, содержащих альтернативные центральные роли, которые становятся периферийными, в неадаптивные, - за счёт изменения иерархии и номенклатуры социальных ролей. Это механизм спонтанной социальной активности; конечно же, «спонтанной» - лишь на первый взгляд.
Можно сделать некоторые выводы. Разрушение социальной структуры ведёт к разрушению социально-ориентированных, т.е. периферийных, ролей. Разрушение периферийных ролей ведёт к выходу наружу (на периферию, в сферу активного действия и поведения) более глубоких личностно-интимных (ранее латентных) ролей, которые являются источником становления новой социальности. Поэтому в кризисных ситуациях усиливается связь глубинных мотивов и социальной активности.
Человеком является тот, кто играет роль человека
Попытаемся проанализировать специфику периферийных ролей маргиналов. Прежде всего, отметим, что маргинал, в отличие от представителя статусной группы, не отождествляет себя с собственной социальной ролью. Иначе говоря, маргинал рефлексирует отчуждённость периферийных ролей от центральных. Маргинал остро переживает ту часть личности, которую Д. Мид называл «I».
Эта особенность психики маргинала обусловлена тем фактом, что социальная роль маргинала со значительно меньшей силой осуществляет экспансию в центр его личности,
то есть занимаемый в данный момент статус не ассоциируется индивидом со своим «внутренним миром». Оставаясь наедине с самим собой, маргинал не может сказать «я - рабочий», «я - врач», «я - менеджер и ничего более». Все подобные наименования статусных групп для маргинала всего лишь социальные этикетки, способствующие его социально-профессиональному существованию, но не являющиеся отражением глубинной самоидентификации. Можно сказать, что, если представитель статусной группы переживает социальную роль, то маргинал в неё играет.
Таким образом, социальные инспекции не проникают глубоко в сознание маргинала: они подчиняют его действия, по не подчиняют мысль. Причина такого явления - постоянный перебор маргиналом статусов и (или) наличие самой возможности подобного перебора. Вслед за изменением статуса меняются и социальные роли. Но даже если маргинал длительное время обладает определённым статусом, он, тем не менее, живет в постоянном ожидании смены социальных ролей. Ведь изначально социальная роль не более чем инструмент взаимодействия с социальной реальностью - причём инструмент, зависящий от статуса, места в этой реальности. Иначе говоря, человек просто не успевает «сжиться» с тем, что вынужден быстро менять. Маска не успевает срастись с лицом. И дело даже не в том, как долго человек носит эту маску в действительности. Если он каждый день ожидает её смены, сбросить её быстро не составит труда. Здесь потенциальная вероятность изменения статуса оказывает на сознание человека точно такое же воздействие, как и реальное изменение.
Эта идея хорошо иллюстрируется отношением человека к вещам. Если человек временно
пользуется какой-либо чужой или общественной вещью, она не воспринимается им как собственность, как овеществлённое самовыражение, как материальный объект, в который транслируется личность, в котором отождествляются «я» и «моё».
Социальная роль для маргинала никогда не превращается в его социальную миссию, - то, что обычно называется «делом всей жизни». Дело всей жизни для него - смена социальных ролей. К социальной роли у маргинала отношение чисто прагматичное, утилитарное. Он осознаёт, что роль всего лишь инструмент взаимодействия с социальной реальностью, который необходимо менять время от времени в зависимости от изменения самой социальной реальности.
Динамика смены социальных ролей, таким образом, коррелирует с динамикой социального движения человека в иерархии статусов и с динамикой трансформации внешних условий. Разрушение социальной роли - то, что на обыденном языке называется «жизненная неудача, драма, трагедия» - не способно вызвать глубинный психологический кризис в сознании маргинала. Нарушение социо-про-фессиональной самоидентификации воспринимается маргиналом лишь как нормальное состояние или как практический урон, не имеющий глубинных и длительных психологических последствий. Таковой урон для маргинала, во-первых, неизбежен, а, во-вторых, легко может быть восполнен, поскольку жизнь маргинала - череда крушений статусных позиций. Это его нормальное состояние.
Напротив, как «жизненная трагедия» маргиналом воспринимается отсутствие подобных крушений, поскольку такое отсутствие свидетельствует об остановке социального движения, об исчезновении перспектив и мотивов продуктивной деятельности.
Поэтому, несмотря на психическую нестабильность (пресловутую шизоидность маргиналов - склонность к «интеллектуальному жонглированию» идеями, ценностями И Т.П.), маргинал, тем не менее, обладает сверхвысокой социально-психологической устойчивостью в кризисных ситуациях, связанных с утратой статуса.
Утрата статуса для маргинала может означать ухудшение его социально-экономического положения, но не вызывает мировоззренческого кризиса - кризиса идентичности. Человек психологически безболезненно расстается с тем, чем владеет лишь временно. Маргинал не знает кризисов идентичности. Идентичность всегда остаётся с ним, поскольку связана не с социальными ролями или статусом, а с маргинальным самоощущением. Напротив, приобретение идентичности (в обычном - статусном - понимании этого слова) и является кризисом идентичности, но идентичности маргинальной.
Обладая сверхвысокой мировоззренческой стабильностью, маргинал имеет больше возможностей пережить неблагоприятные социально-экономические условия - «остаться наплаву».
Итак, самая характерная и неизбежная черта психики маргинала - отчуждённость внешних ролей от центра личности - внутренний отказ от любых внешних норм - социальных, культурных, этических и т.п. Маргинал никогда не является адаптивным социальным элементом, он всего лишь симулирует адаптивность. К маргиналам в полной мере применим принцип - «человеком является тот, кто играет роль человека». Маргиналы не могут уважать системы, но испытывают уважение лишь к личностям.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
Маргинал - осколок меритократии
Вернёмся к вопросу о том, что, собственно, объединяет маргиналов. Очевидно, что маргиналы не обладают схожими периферическими ролями, равно как и схожими социальными статусами. Остаётся сделать единственный вывод - маргиналов объединяет схожесть внутреннего мироощущения - содержание «I» - центра личности. Это некая «внутренняя идеология», которая создаётся каждым человеком лишь для индивидуального пользования и не транслируется в социум. Маргинал, остро переживающий свою самость, в отличие от представителя статусной группы, испытывает потребность объяснить сам себе, кто он такой, ибо мнение окружающих о нём для маргинала безразлично или неприемлемо.
Внутренняя идеология маргинала не унифицирована - у каждого маргинала своя идеология. Но все эти идеологии, выраженные в разных словах и символах, имеют общее основание.
Содержание центра личности маргинала детерминируется спецификой его социального движения.
Главной целью социального существования для человека с мерцающим статусом является не приведение в соответствие своих личностных установок с социальной реальностью (иначе говоря, маргинал не пытается перестроить себя, чтобы подстроиться под социальную реальность, он перестраивает лишь внешние роли). Главная цель маргинала - перестроить социальную реальность в соответствии со своим мироощущением.
Каково же мироощущение, которое роднит Наполеона с прорабом?
Напомним, что маргиналы на то и есть маргиналы, что они социально не унифицированы, распылены по многим социальным статусным группам. Маргиналы - это уникальный тип социальной общности. Здесь людей объединяет не одинаковость социального состояния, а одинаковость социального движения. Поэтому внешняя, ролевая идеология маргиналов различна и зависит от социальной группы, в которой они пребывают. Но все эти различные идеологии рассматриваются маргиналами как периферийные, нестабильные, легко сменяемые. Идеология центра личности («I») у маргиналов одно-направлена. Именно она их объединяет, несмотря на то, что их столь многое отличает друг от друга по определению.
Маргинал неизбежно и всецело привержен идее меритократии, гласящей, что социальный статус человека должен зависеть от его способностей и не от чего другого. Только эта мысль составляет стимул, основу социального движения маргинала, а, как мы уже убедились, специфика социального движения полностью определяет маргинала как социальный тип.
Меритократия - это не конечное статичное состояние общества. Напротив, это социальное движение без границ и препятствий. Это именно то, что привлекает маргинала. Вечная самоорганизация меритократическо-го социума - та утопия, которую стремятся реализовать маргиналы, сами порой об этом не подозревая. Меритократия - своего рода интенциальное состояние общества, то есть состояние постоянной текучести - постоянной, неограниченной устремлённости к социальной справедливости, а не выстроенная раз и навсегда социальная пирамида. Можно сказать, что меритократия, поэтому, представляет собой универсальную матрицу поведения
и мышления маргинала. Маргинал - осколок меритократии.
Меритократия в чистом виде - это общество без статусов, поскольку понятие «статус» здесь заменяется понятием «способности человека», для абсолютного проявления которых не требуется обладание статусом. Статусная иерархия - это одно из проявлений принципа гранично сти в социальной реальности. Само по себе интенциальное общество в чистом виде невозможно. Статусы формализуют способности, чтобы структурировать, кристаллизовать общество, превратить коллектив людей в упорядоченную унифицированную машину, все механизмы которой могут взаимодействовать на основании известных, установленных и принятых всеми правил. Это позволяет разнообразным элементам общества более или менее эффективно взаимодействовать.
Однако статусная иерархия формализует способности всегда некорректно. Маргинал стремится к корректности соотнесения статуса и способностей, к наиболее полной реализации способностей. Его движение интенциально и всегда направлено на преодоление статуса, то есть принципа граничности. В конечном итоге, человеком движет утопичное мышление. Однако именно утопия как целеполагающая идея, сочетаясь с конкретно-практическими потребностями, позволяет обществу совершенствоваться.
Вербализируется меритократическая утопия всегда по-разному - в зависимости от времени и места. Сын техасского фермера, проникнувшийся идеями общества равных возможностей, и русский нигилист, требующий абсолютного равенства, на первый взгляд, бесконечно далеки друг от друга. Однако, в сущности, они по-разному выражают одну и ту же идею.
Маргинал является адептом меритократии не в силу личных, субъективных предпочтений, а в силу объективных условий своего существования. Он движется по социальной лестнице лишь потому, что служит меритократии, а служит меритократии потому, что движется по социальной лестнице. Маргинал ненавидит всё то, что мешает осуществлению меритократии, то есть его движению. Можно, поэтому, сказать, что маргинал ненавидит свою роль и ненавидит себя в той мере, в которой вынужден следовать этой роли.
Маргинализация по-неволе: людей больше, чем статусов, обеспеченных трудом
Мы рассматриваем маргиналов постиндустриальной эпохи не просто как некую экзотическую социальную группу, а как своего рода восходящий класс, призванный доминировать в обществе будущего. Именно к такому выводу подталкивает анализ современной социально-экономической динамики.
До начала XX века развитие мирового капитализма наиболее корректно описывала марксистская схема; а капитализм XX века в целом укладывался в кейнсианстскую-ревизионист-скую модель. В самом конце прошлого столетия капитализм вступил в новую фазу развития, для которой не характерны основные черты реформистской схемы. Если в марксистской модели доминирующими классами являлись буржуазия и пролетариат, а в кейнсианской - средний класс, то современная фаза предполагает, на наш взгляд, господство маргинальных социальных групп.
Для марксистского капитализма были свойственны кризисы перепроизводства в результате обнищания пролетариата. Причиной такого положения вещей являлся антагонизм
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
между буржуазией (владельцами средств производства) и эксплуатируемым рабочим классом. Итогом такого антагонизма должна была стать мировая революция.
Это предсказание Маркса не сбылось, поскольку была реализована реформистская схема функционирования буржуазного экономического организма. Она основывалась на сотрудничестве трёх субъектов - буржуазии, пролетариата и государства. Государство - третий субъект - посредством различного рода социальных программ и гарантий способствовало повышению уровня жизни населения и, следовательно, его потребительских возможностей. Высокое потребление являлось прочным фундаментом для роста производства потребляемых товаров и услуг, что приносило немалые выгоды самому капиталу. Прибыль извлекалась не из усиления эксплуатации, а из раздувания потребления.
Главную роль в реализации подобной социально-экономической доктрины играл именно третий субъект - государство, - поскольку предприниматели, зависящие от законов рынка, сами по себе не могли проводить политику расширения потребления на общенациональном уровне.
Сегодня в процессе глобализации происходит разрушение реформистской схемы в результате транснационализации капитала. Становясь независимым от конкретного государства, капитализм отказывается от своих социальных функций. Обладая возможностью выбирать место приложения капитала, транснациональная буржуазия вынуждает государства создавать для неё наиболее благоприятные условия - снижается сбор налогов с транснационального капитала и урезаются гарантии труда «национальных» рабочих. Способность государства играть роль третье-
го субъекта и раздувать потребление ослабевает. Взаимозависимость между бедными и богатыми распадается. Капитализм, вырвавшийся за рамки национального государства, вновь становится «диким» - уходит из-под контроля государственных и общественных институтов. Это означает, что рост производства уже не обеспечивается адекватным ростом потребления.
Очевидно, мы являемся свидетелями, как это ни парадоксально, возвращения к марксистской модели развития капитализма в мировом масштабе на новом качественном витке.
Глобальный капитализм формирует (ещё со времён колониальных империй) такую систему, в которой эксплуататоры и эксплуатируемые локализованы в рамках разных государств и конфликт между ними невозможен, поскольку их разделяют два ряда государственных институтов: правительства Севера и Юга.
Источник маргинализации в развитых обществах - становление капитализма без труда -массовое распространение частичной занятости на Севере. От глобализации выигрывают транснациональные корпорации, которые перемещают производство в регионы с дешевой рабочей силой. Западные государства, стремясь сохранить общество всеобщего благоденствия, увеличивают налоги на средний и мелкий бизнес. Однако этот ресурс не бесконечен. Сейчас более половины мировой продукции производятся транснациональными корпорациями, а не национальными предприятиями. ТНК не обеспечивают в полной мере работой население западных стран, а заботу о поддержании его благосостояния перекладывают на плечи государства, которому платят всё меньше и меньше налогов.
Итак, возникла ситуация, когда огромные массы людей становятся маргиналами по-
неволе, поскольку лишены возможности работать или работают с неполной занятостью. Их профессиональный и социальный статус становится неустойчивым. Таковы, в общих чертах, объективные экономические причины маргинализации.
Сейчас развитые государства пока ещё в состоянии обеспечить достойный уровень жизни для людей, которые лишены возможности работать в полную силу. Однако не будем забывать, что человек привык видеть именно в труде источник своего стабильного существования.
Действительно, проблема частичной или полной безработицы на Севере во многом сглаживается социальной политикой государства. Экономический рост позволяет расширять социальные программы. Тем не менее, во-первых, государствам Севера становится всё более и более трудно поддерживать высокий уровень жизни, поскольку налогооблагаемая база растёт медленно, во всяком случае намного медленнее, чем доходы ТНК. Во многом это связано с тем, что ТНК успешно избегают адекватного их доходам налогообложения.
ТНК перемещают производство в страны Юга, что приносит корпорациям огромные доходы. Образующаяся в связи с эти безработица на Севере ложится на плечи национального государства, выкачивающего налоги из среднего и мелкого бизнеса. То есть ТНК создают проблему и, в то же время, лишают государство эффективных инструментов её решения. Эта тенденция не предвещает ничего хорошего большим группам людей, живущим полностью или частично за счёт социальных пособий.
Во-вторых, сами социальные пособия обеспечивают человека материальными благами, но
не обеспечивают прочным социальным статусом. Отсюда - рост неуверенности в своём существовании и в завтрашнем дне.
Маргинал - это не синоним бедняка. Даже обеспеченный человек может пребывать в маргинальном состоянии, получая высокую стипендию, пенсию или пособие по безработице.
Итак, объективная причина масштабной маргинализации на Севере заключается в том, что людей там больше, чем статусов, обеспеченных трудом.
Социальный клей
Выше мы показали лишь то, что маргинализация приобрела массовый характер, но, как известно, массовыми могут быть не только существенные, но и многие побочные, не значимые явления социальной реальности. Однако не только постиндустриальные социально-экономические проблемы, но и постиндустриальные способы достижения социально-экономического успеха способствуют тому, что маргиналы в современном обществе являются восходящей социальной группой.
Мы исходим из того, что промежуточное социальное положение и гибкость мышления маргинала, вызванная отчуждённостью периферийных социальных ролей, являются качествами, востребованными современным обществом - и не просто востребованными, но и жизненно необходимыми для этого общества. Мы убеждены, что маргинальные свойства в силу объективных факторов приобретают первостепенное значение в механизме функционировании почти всех институтов постиндустриального социума.
Каковы эти факторы? Современная экономика покоится на двух китах. Во-первых, это глубокое разделение труда, провоцирующее
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
столь же глубокую социальную дифференциацию - постоянное дробление больших социальных сообществ на мелкие и мельчайшие социо-профессиональные, сильно специализированные группы. Эпоха монолитных гомогенных классов безвозвратно ушла в прошлое. Во-вторых, всё большую роль приобретает гибкость и инновационность производства. В современных условиях, обойти конкурента - это не значит производить больше, дешевле и качественнее; - это значит производить всё более новое и новое. Экономическое и политическое лидерство в современном мире принадлежит общественно-государственным организмам, которые в наибольшей мере реализуют эти два принципа.
Какое отношение к этим факторам имеют маргиналы. Глубокая дифференциация со-цио-профессиональных групп вызывает проблему скоординированности их действий, взаимодействия между ними. В социальном плане нарастает отчуждённость между людьми - возникает кризис взаимопонимания, имеющий далеко идущие не только психологические, но и социально-экономические последствия.
Эффективное взаимодействие между группами в рамках единого производственного процесса могут осуществить лишь маргиналы в силу своей главной социальной характеристики. Маргиналы - это цементный раствор для общественно-государственного здания. Без них невозможно взаимодействие элементов, а значит функционирование всей системы в целом. Маргиналы - это социальный клей.
Именно это обстоятельство повышает влияние маргиналов. Маргиналы компенсируют негативные побочные эффекты развития разделения труда. Без посредников может обойтись лишь натуральное хозяйство.
Чтобы проиллюстрировать мысль о значимости «склеивающей функции» маргиналов, не нужно далеко ходить за примерами. Как известно, в армии главный человек - сержант, на стройке - прораб, в цеху - мастер. Они -своего рода канал взаимодействия между солдатом и офицером, строителем и заказчиком, дирекцией и рабочим. Уберите маргинала - и армия развалиться, стройка будет заморожена, а конвейер остановится.
Отметим, кроме того, что в условиях кризиса социо-профессиональной группы, наиболее деятельными её элементами, способными преодолеть этот кризис, остаются маргиналы, поскольку не воспринимают архаичные нормы как священные и неизменные, и поэтому не воспринимают их нарушение ради обновления и выхода из кризиса как недопустимое. Иначе говоря, маргиналы придают адаптивность той или иной группе. Способность группы изменять внешние условия и (или) приспосабливаться к ним прямо зависит от количества маргиналов внутри неё.
Не будучи зависимым от системы традиционных правил, маргинал способен к более инновационному мышлению, особенно в кризисных ситуациях, когда традиционные нормы не дают результата. Поэтому маргиналы спасают группы. Между тем, устойчивость к кризисным ситуациям является важным компонентом успешности любого института в конкурентной борьбе.
Современная экономика строится на гибких производствах, которые предполагают постоянное совершенствование технологий и, как следствие, непрерывное обучение персонала. Если производство наукоёмко, то одним из основных средств производства становится система образования, производящая и воспроизводящая человеческий капитал. В этой
системе отношений необходимы люди, обладающие сверхгибким мышлением - то есть маргиналы. Современной экономической системе не интересен человек, который что-то знает и может что-то произвести в соответствии со своими знаниями; ей интересен человек, который обладает потенциалом приспособления к постоянно обновляющимся условиям производства, пребывает в постоянной готовности обновлять свои знания, а следовательно - расширять свои возможности. Не важно, что именно человек может произвести сегодня, важно то, что он сможет произвести завтра. В этом смысле конкретные достижения людей обесцениваются по сравнению с понятием «перспективность». Подчеркнём ещё раз, что у такого рода явлений есть объективный источник - в конкурентной борьбе выживает максимально динамичное предприятие.
В этих условиях требования к работнику постоянно возрастают. Сейчас человек, приобретя какой-либо статус, уже не может пользоваться всю жизнь плодами своих достижений. Он должен быть готов к изменению характера свой деятельности, к изменению своего социо-профессионального статуса. Способность интенсивно трудиться есть у многих людей, способность быстро и эффективно изменять специфику своего труда есть только у маргиналов. Психика маргинала и постиндустриальная экономика комплиментарны.
Новый восходящий класс
Мы попытались обосновать тезис, что маргиналы сегодня выступают в качестве восходящей социальной группы - то есть группы, движущейся к обладанию социальной и политической властью. Однако легко предугадать возможное возражение: маргиналы, в силу своих социальных свойств не являются со-
циально-экономической и политической элитой. Более того, превращаясь в элиту, маргиналы перестают быть маргиналами, поскольку приобретают конкретный статус.
Однако соотношение понятий «власть» и «элита» не представляется однозначным в современной ситуации. Обладание властью -это не только и даже не столько совокупность возможностей и прав принимать решения, это - свойство, имманентно присущее субъекту, стремящемуся к доминированию. Главное здесь - не властный (элитный) статус, а властное стремление; не конкретное оформление власти, а непрерывное продуцирование форм мышления и практик, выделяющих человека из группы и ставящих его над ней. Власть в традиционном (граничном) понимании - это функция статуса; интенциальный компонент власти - это соответствие объективным реалиям, умение быть на шаг впереди, удержаться на гребне волны, предсказать будущие изменения, предвидеть перспективы. Власть - это непрерывная инициатива, а не нечто данное раз и навсегда.
Интенциальная сторона власти заключается, таким образом, в способности трансформировать реальность в соответствии с объективными потребностями. В то время как граничная сторона власти - это есть ограничение способности человека созидать и разрушать, то есть трансформировать реальность. Такое ограничение является формализацией власти - её легализацией.
Формальная власть представляет собой комплекс функций властного лица, и в этом смысле правитель выступает как функционер, действующий по определённым правилам, поэтому он фактически утрачивает возможность преобразовывать реальность сам. Формальная власть, таким образом, всего лишь
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
закрепляет существующее положение вещей здесь и сейчас, позволяет общественно-государственному организму функционировать, но не развиваться. Он развивается, прогрессирует благодаря интенциальной стороне власти. Эта интенциальная сторона власти модифицирует общественно-государственный организм и сами властные институты, которые на новом качественном уровне благодаря принципу граничности, лежащему в их основе, формализуют новое качество.
На первый взгляд, кажется, что именно элита придаёт динамику общественно-государственному организму, создаёт новые социальные практики, идеи, определяет политическую атмосферу, устанавливает стандарты моды и т.п. Но так ли это? Элита, прежде всего, озабочена лишь сохранением своего положения и ничем более. Она, таким образом, не диктует и не порождает новые формы и содержания, она их лишь консервирует.
Способность динамизировать ситуацию -это черта и функция не статичной социальной группы, каковой является элита, а движущейся. Сегодня такой группой являются маргиналы: социальные субъекты - носители динамики. Маргиналы - это кровь социальной структуры.
Жизнь общества определяют не те, кто обладают деньгами и властью, а те, кто движутся к обладанию ими. Именно последние создают всё новое, так как им необходимо что-то создавать, чтобы двигаться наверх. Всё новое рождается не наверху, а по мере движения наверх, поскольку субъект, занимающий верхнее положение, не нуждается в инновации. Для субъекта, движущегося по социальной лестнице вверх, инновационность является единственным инструментом реализации его стремления.
Иначе говоря, движение и инновация это продукты, производимые не теми социальными силами, которые расположены на вершине общественно-государственного организма, а, напротив, они (движение и инновация) есть результат силы, рассеянной по всей социальной лестнице. Настоящая власть, если она заключена в инновационном мышлении и инновационном действии, сосредоточена, таким образом, в руках маргиналов.
Маргиналы - это топливо общественно-государственного организма, та «тайная власть», которая на всех социальных уровнях преобразует реальность.
Постмодерн - маргинальная культура
Маргиналы со всё большей и большей силой воздействуют на развитие общественно-государственного организма. Это явление обнаруживает себя во всех сферах существования общественно-государственного организма, в том числе - и в сфере культуры.
Каждый восходящий класс или социальная группа несут с собой новую доминирующую культуру и идеологию. Так, например, буржуазная культура, носителями которой изначально были торгово-промышленные слои, постепенно распространилась и на другие социальные группы, поскольку буржуазия в XVII - XIX в. превратилась в социально-экономического и политического гегемона. Лидеру подражают. Но дело не только в этом. Стереотипы мышления, социальное поведения, принципы освоения мира и аксиологические стандарты определённой социальной группы наиболее соответствуют потребностям прогрессивного социального развития в данную эпоху - именно поэтому всё общество в целом вынуждено отказываться от устаревших категорий мышлений и форм поведения в пользу новых.
Какую же культуру несёт с собой новый гегемон - маргиналы? Социальный успех маргиналов по времени совпал со становлением и развитием культуры постмодерна. Однако этот эффект ещё не указывает на причинно-следственную связь между названными явлениями. Далее мы попытаемся выявить такие причинно-следственные связи и показать, что постмодерн - это маргинальная культура, то есть её первыми творцами и носителями являются маргиналы, а её распространение связано с восхождением маргиналов.
Марксизм ставит господствующий тип культуры в зависимость от воззрений господствующего класса, и в этом он смыкается с элитистскими концепциями культурно-исто-рической антропологии. С этой точки зрения социальная база культуры постмодерна, с его неприятием канонов и отчуждённым перебором пёстрых культурных норм, - маргиналы. Базовые принципы постмодерна идеально соответствуют главным особенностями сознания маргинала. Это и даёт основание утверждать, что постмодерн продуцируется маргиналами как среда, в которой они чувствуют себя наиболее комфортно.
Постмодерн предполагает смешение и непрерывную смену разнообразных стилей мышления и поведения. Ни один из этих стилей не воспринимается человеком как незыблемая и священная норма. Человек постмодерна не чувствует свою принадлежность к какому-либо типу культуры. Личность не впитывает культуру, а играет с ней.
Способность маргинала легко менять периферийные социальные роли указывает именно на тот факт, что маргиналы и являются носителями культуры постмодерна. Пестрота и хаотичность культурных образов, среди которых живёт человек и которые он воспро-
изводит, становятся возможными лишь в том случае, если этот человек воспринимает свои формы поведения как чуждые, временные, несущественные для него лично.
Постмодерн - культура посредников
Постмодерн захватывает и перестраивает сознание представителей статусных групп. Происходит культурная эрозия статусных норм. Постмодерн - это культурный механизм психологической маргинализации, дополняющий маргинализацию социальную.
Более того - постмодерн вызывает не только маргинализацию личностей и социальных групп, но и маргинализацию культур. Наша эпоха - время диффузии культур. В процессе этой диффузии не рождается некая синтезированная культура, а по беждает культура маргинальная. Постмодерн - это не преемник какой-либо конкретной культуры или даже совокупности культур. Постмодерн - это «музей недействующих культур», искажающий и утрирующий их.
Поясним современный механизм взаимодействия культур более детально. Культурное взаимовлияние различных социальных, профессиональных, этнических и иного рода групп осуществляется при посредничестве маргиналов. Маргинал может легко усваивать элементы различных культур и смешивать их. Путешествия по разным социальным группам, маргинал привносит в них различные культурные влияния других групп. Поэтому высокая степень взаимовлияния культур означает высокую степень маргинализации культуры общества в целом, и наоборот.
Причём, маргинализированная культура -это культура, совершенно отличная от тех культур, между которыми первоначально происходил процесс взаимопроникновения.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
ШЕТЕЬШиМ. 2012. N2.
Итак, постмодерн - культура посредников.
Маргиналы порождают постмодерн, используют его и, тем самым, преодолевают. Что это значит? Осознание маргиналом собственных периферических ролей как всего лишь инструмента взаимодействия с реальностью, никак не связанного с внутренним содержанием личности - именно это позволяет маргиналу и культуру в целом рефлексировать как мета-игру. Этот подход позволяет быть независимым от доминирующей культуры постмодерна, которая для маргинала носит исключительно утилитарный характер и не воспринимается как единственно возможная среда обитания, то есть как вода для рыбы.
Речь не идёт о том, что маргинал существует вне культуры как второй природы; речь идёт о том, что маргинал находится в принципиально ином отношении с культурой, нежели представитель статусной группы. Человек, как известно, формируется культурой и сам формирует культуру. Представитель статусной группы в значительно большей мере формируется культурой, нежели формирует её, поскольку отождествляет культурные нормы с содержанием своего внутреннего Я, и в этом смысле является рабом культуры. Маргинал, напротив, в значительно большей мере формирует культуру, нежели формируется ею, поскольку, во-первых, маргинал рефлексирует условность, временность, релятивность культурных норм ичуждость их его внутреннемуЯ. Кроме того, существует прямо-пропорциональная зависимость между уровнем отчуждённости субъекта от объекта познания-деятельности и креативными способностями субъекта. Иначе говоря, чем более мы независимы от старого, тем менее ограничены создавать новое.
Поскольку постмодерн - маргинальная культура, именно маргиналам присущ наиболее
адекватный тип отношения к ней и существования в ней. Иначе - хаос воспринимается серьёзно, а жизнь в стремительно меняющемся мире превращается в череду трагедий и бессмысленно стей.
Замок на песке во время прилива
Весь существующий социальный и политический порядок, все культурные нормы маргиналу представляются игрой. Понятие игра -основа отношения к миру, его синоним. Но это игра не ради забавы, а необходимый способ обеспечения выживания.
Специфика этой грандиозной социальной игры заключается в том, что она всегда реф-лексируется игроками именно как игра, а не как реальность. Маргинал никогда не чувствует сопричастности с тем, что считает иллюзией - с тем, что для представителя статусной группы является долгом, нормой, правилом, законом и т.п. Основа и источник такого рода отношения к миру - отчуждённость периферийных ролей от центра личности. Именно поэтому маргинал отчуждён от окружающего мира и связан с ним посредством игры.
Если маргиналы начинают доминировать в социальном и культурном плане, то очевидно, что весь существующий социальный порядок превращается в замок на песке во время прилива. Уже не реальность воспринимается как игра, а игра становится реальностью. Правила игры осознаются игроками как соглашения, в незыблемость и совершенство которых каждый отдельный игрок уже не верит. И самое главное: правила продолжают существовать только потому, что каждый отдельный игрок не может быть уверен, что его партнёр по игре тоже не доверяет правилам.
Основой социального строя сегодня являются такие периферийные роли, которые легко
могут быть разрушены. Всё это создаёт условия для радикальной качественной трансформации социальной реальности.
Поскольку «I» является потенциалом развития общества, отголоском будущего, то можно сказать, что современное общество, где доминируют маргиналы, - это мыльный пузырь, поскольку все нормы и принципы этого общества не представляют реальной ценности для доминирующей социальной группы (маргиналов). Все эти принципы и нормы в представлении маргинала - сложная иллюзия, чуждая вынужденная роль, которую можно и нужно в некоторый момент отбросить.
Шерлок Холмс на пасеке и Диоклетиан на огороде
В заключении обратим внимание на некоторые черты той исторической перспективы, которую мы обозначили выше как вполне желанный образ общества для нового восходящего класса.
Меритократия - не как утопия, а как реальная научная конструкция - это прежде всего среда максимально свободного социального движения в обоих вертикальных и во множестве горизонтальных направлениях.
Маргиналы заинтересованы, во-первых, в отмене наследования статусов, а следовательно, во-вторых, в интенсификации вертикальной мобильности снизу вверх и, что не менее важно, сверху вниз.
Движение вниз для маргинала в условиях ме-ритократии уже не является драмой, поскольку обладание статусом не является непреходящей ценностью и его утрата не является жизненным кризисом. Напротив, постоянная смена статусов - это нормальное состояние маргиналов. Движение вниз по социальной
лестнице может быть не менее почётно, чем движение вверх, если позволяет человеку реализовывать его внутренние способности и занять стартовую позицию для нового восхождения, в каком бы направлении оно не происходило. Пример - Шерлок Холмс на пасеке и Диоклетиан на огороде.
Меритократия предполагает реализацию некоторых социальных требований маргиналов, среди которых наиболее важным является разрушение социальных препятствий, возникающих между социальными этажами.
Однако поскольку процесс социального движения зависит не только и не столько от совершенствования личных качеств, сколько от возможности преодоления социальных препятствий, то одной возможности социальной мобильности без её поощрения (без искусственного разрушения социальных препятствий) недостаточно для обеспечения социальной мобильности, значимой не только для единичных талантливых индивидов (заинтересованных только в своём движении наверх), но и для всего общества (заинтересованного в массовом движении наверх наиболее талантливых).
Литература
1. Левонтин Р. Человеческая индивидуальность: наследственность и средаМ., 1993.
2. Асмолов А.Г. Культурно-историческая психология и конструирование миров. М. - Воронеж, 1996.
3. Головашина О.В. Модель времени в традиционной культуре // Fractal simulation. 2012. №1.
4. Seltser, D.G. Who Governs? The Transformation of Sub-Regional Political Regimes in Russia (1991-2009) // Russian Analytical Di- ^ gest. № 67 (9 November 2009).
INETERNUM. 2012. N2.
5. Сельцер Д. Г. Конкурирующие элиты и выборы в контексте политической истории России // Вестник Московского университета. Серия 12: Политические науки. 2007. № 2.
6. Сельцер Д.Г. Конкурирующие элиты и выборы: историко-политический подход // Pro nunc. Современные политические процессы. 2005. Т. 3.№ 1.
7. Цинцадзе Н.С. Традиционные неформальные правовые институты в российском частном праве: понятие, признаки и проблемы идентификации // Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2012. №11.
8. Зудов Н.Е. Центр фрактального моделирования социальных и политических процессов // Fractal Simulation. 2011. №1.
9. Головашина О.В. Национальная идентичность в России: базовая модель // Fractal Simulation. 2011. №2.
10. Гузенина С.В. Визуальный образ как форма репрезентации // Дискуссия: журнал научных публикаций. 2011. № 8.
11. Жуков Д.С., Канищев В.В., Лямин С.К. Фрактальное моделирование: технология и
эвристическая продуктивность // Информационный бюллетень ассоциации История и компьютер. 2010. №36.
12. Жуков Д.С., Лямин С.К. Когнитивные аспекты использования метафор фракталов в исследовательском дискурсе // Fractal Simulation. 2011. № 2.
13. Головашина О.В. Модернизация как европейский проект: линейная модель времени и трансформация социально-экономической системы // Fractal Simulation. 2012. № 2.
14. Головашина О.В. Историческая память и модернизация в России // XVII Державинские чтения. Тамбов, 2012. С. 351-357.
15. Головашина О.В. Либерализм и модернизация в России // Materiâly VIII mezinârodni vëdecko - praktickâ conference «Dny vëdy -2012». - Dû 52. Filosofie: Praha. Publishing House «Education and Science» s.r.o S. 35-38.
16. Жуков Д.С., Лямин С.К. Фрактальное моделирование социально-политических феноменов и процессов // Pro nunc. Современные политические процессы. 2011. № 10.
О.В. Головашина, Д.С. Жуков O.V. Golovashina, D.S. Zhukov
Нелинейные эффекты динамики социально-политических институтов Nonlinear effects of the dynamics of social and political institutions
Исследование выполнено при поддержке Министерства образования и науки Российской Федерации, госконтракт № 16.740.11.0703, тема проекта: «Исследование нелинейных эффектов модернизационной динамики социально-политических явлений»
Аннотация, abstract: В статье излагаются подходы к построению фрактальной модели, которая должна имитировать трансформацию социально-политических институтов. Рассматриваются некоторые базовые понятия интституционализма. В частности, излагаются существующие представления о соотношении формальных и неформальных, модернизированных и традиционных аспектов институтов.
This article presents approaches to construction of the fractal model, which should simulate the transformation of the social and political institutions. We review some basic concepts of institutionalism. In particular, it presents some ideas about the relation of formal and informal, modern and traditional aspects of institutions.
Авторы, authors: Головашина О.В. - Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, кандидат исторических наук,
старший преподаватель кафедры философии, golovachina-ov(2>rambler.ru
Жуков Д.С. - Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, кандидат исторических наук, доцент кафедры международных отношений и политологии , ineternatum(2>mail.ru
Golovashina, O.V. - Tambov State University, Ph.D. in History, Senior Lecturer of the Department of Philosophy, golovachinaov(2>rambler.ru
Zhukov, D.S. - Tambov State University, Tambov, Russian Federation, PhD in History, Associate Professor of the International Relations and Political Science Department, ineterna-tum(2>mail.ru
Ключевые слова, keywords: фрактал, компьютерная модель, социально-политические институты, модернизация, fractal, computer model, social and political institutions, modernization
INETERNUM. 2012. N2.
