CC BY
48
164
раздел ФИЛОСОФИЯ, СОЦИОЛОГИЯ и ПОЛИТОЛОГИЯ
УДК 1:316 ББК 60.028.13.
МАРГИНАЛЬНОСТЬ КАК ЦИВИЛИЗАЦИОННАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА СОВРЕМЕННОГО РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА Юлдашев Э.В.
В статье исследуется проблема российской цивилизационной идентичности. Приводятся и анализируются основные подходы к изучению маргинальности, приведены классификации. Маргинальность раскрыта как специфика текущего момента, как цивилизационная особенность российского национального самосознания и современного российского общества.
Последние полтора десятилетия протекающей российской модернизации очертили одну из главных проблем современности национального бытия - проблему цивилизационной идентичности. Актуальность исследуемой проблемы связана с тем, что без чётко сформулированной идеи национальноцивилизационной идентичности социально-
экономическая, политическая и идеологическая модернизация российского общества не представляются эффективными.
Большинство отечественных исследователей считает, что для российского национального самосознания сегодня характерно состояние духовнонравственного кризиса, проявляющегося в двух основных формах:
1) «в кризисе национальной идентичности, утрате чувства исторической перспективы и понижения уровня самооценки нации»
2) «в разрыве единого духовного пространства и утрате национального консенсуса по поводу базовых ценностей, утративших статус «абсолютных ориентиров»[1].
Необходимо отметить то, что в последних публикациях, посвящённых исследованию и анализу современной отечественной социокультурный обстановки, Россия предстаёт как маргинальное общество. Безусловно, Россия по своему территориальному расположению (между Европой и Азией), по евразийскому составу населения, по своей истории, традиции и культуре не «укладывается» в Европу. Она больше чем страна. Она - особая цивилизация, в чём-то сложившаяся, в чём-то складывающаяся, где этносы, конфессии, уклад жизни констатируют одновременно и чуждость, и близость ценностей, убеждений нравов и отношений. Согласно концепции евразийства, Россия-Евразия является особым «континентом», особым пространством, по отношению к которому восточные и западные регионы являются только периферией, т. е. образ России должен фигурировать как центр, и именно пространство составляет основное её содержание. Так, А. Панарин противопоставляет Запад как особую «цивилизацию времени» России как «цивилизации пространства» Если обратить внимание на аспекты самоопределения России согласно евразийской концепции, можно заметить «негативность самоопределения», которое состоит в полагании того, «что не есть Россия», т.е. «опре-
деление России через отрицание, непринадлежность, невключённость»[2]. То есть Россия не есть Европа и совсем не Азия. Именно заданность промежуточной позиции в пространстве и невозможность её покинуть определяют маргинальную пространственную специфику России. Европейская цивилизация определяется через смысл, культурные идеалы античности абсолютны и позитивны. Например, Франция с четырёх сторон граничит с Испанией, Германией, Италией, Великобританией, а Китай, небезосновательно считая себя Поднебесной, пространственно-географически не идентифицируют себя подобным образом. Занимая специфическое промежуточное положение между Западом и Востоком, система доминирующих ценностей российской цивилизации и населяющей её метаэтнической общности отличается от системы ценностей как западноевропейской, так и классической дальневосточной (китайской) цивилизаций. Г.Померанц отмечает, что подобные «стыковые культуры (цивилизации)»[3] представляют для исследователя интерес ввиду того, что во-первых, они являют собой своеобразные лаборатории, где протекают динамичные процессы синтеза различных культурных начал. Во-вторых, они есть прообраз той ситуации, в которой оказались сегодня культуры Востока и Африки в результате процессов жёсткой вестернизации. К числу переходных или маргинальных цивилизаций, помимо российской, специалисты относят балканскую, латиноамериканскую. Т.А.Махмутов, в частности, к названной группе причисляет и ОАЭ, исследуя социокультурную и политическую динамику этой страны [4]. О.А.Сергеева отмечает, что именно «на стыке этнокультурных, экономических и культурных процессов, формируются маргинальные среды, области, локальные модели возможных будущих социокультурных систем: наций, цивилизаций»[5]. Как и Россия, упомянутые страны находятся в процессе модернизации.
Содержание понятия «маргинальность» представляется довольно неоднозначным. Теорию маргинальных людей и общностей в своём учении выдвинул американский социолог Р.Э.Парк ещё в 20е годы минувшего столетия. Маргинальность (от лат. margo — граница, грань, край, marginalis — находящийся на краю) - понятие, традиционно используемое в социальной философии и социологии для
анализа пограничного положения личности или группы по отношению к какой-либо социальной общности. Под маргинальностью, например, С.М.Поздяева понимает культурный пласт, «противоположный современному типу государства и цивилизации», выражающий таким образом «результат конфликта с общепринятыми нормами»[6]. Е.В. Садков отмечает, что «маргинальность несомненно служит одной из причин преступности. Тесная взаимосвязь между маргинальностью и преступностью бесспорна и выглядит вполне очевид-но»[7]. Это традиционное и негативно окрашенное представление. Во всемирной энциклопедии по философии маргинальная культура определяется как совокупность локальных культур (субкультур), основные принципы которых оцениваются с точки зрения господствующего культурного канона как чуждые и враждебные. Для маргинальной культуры характерна «нелинейность», «коллажность» как результат спонтанного усвоения ценностей и стандартов, заимствованных из различных социокультурных систем [8].
Исследуя явление маргинальности, мы исходим из представления о нём как о переходном процессе социальных субъектов из одного состояния в другое. Под маргинальностью мы имеем в виду смену ценностных ориентаций, в ходе которой возникают контуры будущих реалий. Маргинализация и маргинальность представляют собой переходные процессы.
Если можно так выразиться, то в России уже на протяжении двух столетий сложилась особая маргинальная традиция. Принимая различные цивилизационные образы (Российская империя, Советский Союз, СНГ, Российская Федерация), Россия лишний раз доказывает самобытность своего исторического пути и национального самосознания, русского национального духа. Современная аномийность русского национального духа, как одной из важнейших цивилизационных характеристик крупной социальной общности, свидетельствует о его переходе от некоего целостного состояния к фрагментарному. Аномию, как состояние сознания, в котором чувство социальной сплочен-
ности разрушается и ослабевает, еще в начале ХХ века определили Р.Макайвер и Ф.Рисмен [9]. Русское национальное самосознание расколото, и для него сегодня во многом характерен сдвиг в сторону региональной идентичности. У человека может присутствовать несколько видов территориальной идентичности. Одновременно он может быть жителем своей страны и одного из его регионов, конкретного населённого пункта. В стабильном обществе с устойчивой национальной идентичностью региональная идентичность не выходит на первый план в иерархии территориальных идентичностей. Для русского национального самосознания сегодня конкуренция национальной и региональной идентичностей весьма характерна [10]. Таким образом, можно сделать выводы:
1. Национальное самосознание России находится в состоянии своеобразной маргинальности, соответственно затрудняется и формирование обшей российской национально-цивилизационной идентичности, предполагающей наличие сплочённого, а не разобщённого общества. Цивилизационная идентичность немыслима без национальной идентичности, но не стоит забывать, что «народ, отчужденный от классической русской традиции, обречён на провинциализм и замкнутость своей духовной культуры» [11], вынужден жить мифами философов и деятелей искусства, изобретающих для него стилизованную и рафинированную «национальность».
2. Цивилизационная гетерогенность России указывает на её цивилизационную маргинальность. На наш взгляд, следует отрицать предуготованность исторического развития России. Для преодоления расколотой идентичности народам России необходимо в разных формах и разными путями вбирать и перерабатывать опыт, достижения ушедших вперед стран Запада и Востока в соответствии со своими потребностями, внутренними условиями, историческими и этнонациональными ососбенно-стями, национальным духом, не «западоцентриз-ма» и «востокоцентризма», а в направлении «рос-сияцентризма».
ЛИТЕРАТУРА
1. Кара-Мурза А. А., Панарин А.С., Пантин И.К. Духовно-идеологическая ситуация в современной России // Полис. - 1995. - №4.- С.6.
2. Каганский В. Л. Евразийская концепция пространства России//Цивилизации. Вып.6: Россия в цивилизационной структуре Евразийского континента. - М.: «Наука», 2004, - С. 206.
3. Померанц Г. Выход из транса. - М., 1995, С.222.
4. Махмутов Т.А. Маргинальность в общественных трансформациях. М.: «Гуманитарий», 2003, 179 с.
5. Сергеева О.А. Роль этнокультурной и социокультурной маргинальности в трансформации цивилизационных систем //Общественные науки и современность. - 2002. - №5.-С.113.
6. Поздяева С.М. Ценности маргинального бытия // Поздяева С.М. Российское общество в условиях модернизации (социально-философский анализ). - Уфа, 1998. С.162.
7. Садков Е.В. Маргинальность и преступность // Социс.- 2000. - №4.- С.43-44.
8. Всемирная энциклопедия: Философия /Сост.А.А.Грицанов.- М.:АСТ, 2001. - С.604.
9. Феофанов К. А. Социальная аномия: обзор подходов в американской социологии //Социс. - 1992. -
№5.- С.89.
10. Региональное самосознание как фактор формирования политической культуры в России. - М., 1999.
11. Рахматуллина З.Я. Идея евразийства и социокультурные реалии современной России// Евразийство и национальная идея: Материалы межрегиональной научной конференции. - Уфа, «Аэрокосмос и ноосфера», 2006. С.30.
Поступила в редакцию 26.10.06 г.
