CC BY
98
УДК 395(470.6)
Махотлова Мадина Асланбиевна
Северо-Кавказский государственный институт искусств (г. Нальчик)
makhotlovam@rambler.ru,
Шауцукова Людмила Хажсетовна
кандидат культурологии, доцент Северо-Кавказский государственный институт искусств (г. Нальчик)
makhotlovam@rambler.ru
РУКОТВОРНЫЙ ЛАНДШАФТ В АДЫГСКОЙ КУЛЬТУРНОЙ СИСТЕМЕ
Статья посвящена актуальной проблеме поиска и внедрения в проектную практику новых экологических концепций через ознакомление с традиционными особенностями этнических рукотворных ландшафтов. Авторы статьи, раскрывая сущность и этническое своеобразие адыгского сада-леса, аргументированно доказывают: адыгский сад-лес одновременно является важным структурным элементом идентичности этноса и выражением сочетания утилитарных и символических функций необходимой сегодня концепции отношения общества к природе как к экологической культуре.
Ключевые слова: культурный рукотворный ландшафт, адыгский сад-лес, гуманистический рационализм.
А нтропоцентрическая парадигма совре-/_\ менной культурологии обусловила
А. .Ж». актуальность исследований, посвященных национально-культурному своеобразию культурного рукотворного ландшафта, обращенных к «человеческому фактору в природе». А это повлекло за собой исследование «природного и культурного факторов в человеке» - того, как культурно-природная картина мира воздействует на человека, формируя его личностное сознание, а вместе с ним и культурно-национальное самосознание, миропонимание, вытекающее из опыта прошлого. Миропонимание, запечатленное в образно-этническом основании, доносит до современников те коллективные представления, которые складывались при культурном освоении природного пространства тем или иным этносом.
В связи с вышесказанным не вызывает удивления тог факт, что начиная с восьмидесятых годов XX века наблюдается большая активность в формировании регионального природопользования. Проявляется все больший проектный и научный интерес к этническим традициям, изучаются особенности национальной культуры, народного зодчества.
Все это происходит на фоне неблагоприятной экологической ситуации в мире, поиска и внедрения в проектную практику новых экологических концепций, включающих в себя возможность энергосбережения, сокращения вредных отходов производства и др. Такие новейшие тенденции напрямую соотносятся с местными традициями народа, живущего в определенных природно-климатических и ландшафтных условиях и выработавшего в своей многовековой практике средства
наилучшего приспособления к этим условиям. В частности, характерными особенностями жизни населения Черкесии были весьма удачное приспособление к местным природным условиям, их умелое и комплексное использование в хозяйственных целях без ущерба природной среде.
«Черкес, расчищая землю, окружающую его жилище, для того, чтобы возделывать там просо и пшеницу, заботится о том, чтобы сохранить вокруг своего поля гирлянду деревьев для его защиты и доставления влаги, необходимой в этом климате. Он оставляет там и сям посреди своих полей самые красивые деревья. Так что при взгляде с моря нет ничего более живописного, чем эти склоны лесистых холмов, в которых, как в рамке, находятся все эти поля» [2, с. 428-429], - это высказывание швейцарского путешественника Фредерика Дюбуа де Монпере точно передает облик адыгского сада-леса.
Отправной точкой для специфики «старого черкесского сада» (сада-леса) послужили природные особенности Северного Кавказа, они же стали основой агрикультуры адыгов. Множество путешественников по Кавказу с удивлением и восхищением отмечают талант адыгов-садово-дов. К примеру, петербургский кавказовед XIX века В.А. Дмитриев пишет: «Достижения пародов Северного Кавказа в хозяйственной области, особенно адыгов, столь же значительны, как малоизвестны широкому кругу россиян. Говорить же о них сейчас следует еще и потому, что именно традиционная культура ведения хозяйства в горных условиях, построенная на принципах экологического подхода, более других сторон пострадала во время Кавказской войны» [1, с. 92]. Подобные высказывания встречаются и у В.К. Гар-
© Махотлова М.А., Шауцукова Л.Х., 2010
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2010І
данова, М. Кантарии, И. Мичурина, П.М. Жуковского, И.И. Клингена, Т.Г. Козменко, Х.Г. Шапошникова, Л.Н. Краснова, ГЮ. Клапрота, П.-С. Пал-ласа, В.Я. Бибилашвили, Эд. Кларка, Э. Спенсера и мн. др. Согласно им, важным качеством адыгского менталитета является гуманистический рационализм. Под адыгами в данном случае мы понимаем кабардинцев, черкесов, адыгейцев, проживавших на территории Северного Кавказа в исторический промежуток XVШ-XX вв., поскольку именно к этому периоду относятся письменные памятники, запечатлевшие сведения о рукотворных ландшафтах, созданных адыгами.
Адыгский сад-лес объединяет элементы как сада - ограниченного земельного участка, на котором культивируются определенные, как правило, плодовые сорта деревьев, кустарников, растений, так и леса, который вырастает и живет без участия человека. Лес играл в жизни адыга тройную роль. С одной стороны, лес, являясь одной из главных составляющих частей окружающей среды, в большой степени влиял на климат, наличие чистой воды, чистого воздуха, защищал сельскохозяйственные земли, обеспечивал места для комфортного проживания и отдыха людей, сохранял разнообразие живой природы.
С другой стороны, лес был источником множества материальных ресурсов - древесины для строительства, инструментов и мебели, дров, пищевых и лекарственных растений и т.д. С третьей стороны, лес - часть культурно-исторической среды, под воздействием которой формировались культура и обычаи народа, источник работы, независимости и материального благополучия значительной части населения. Однако в лесу не было окультуренных плодовых деревьев и кустарников, отвечающих всем вкусовым и эколого-эстетичес-ким запросам человека, при обилии дикорастущих яблонь, груш, сливовых и других деревьев лес не давал всех достоинств сада. Отсюда желание адыгов привнести в столь им любимый лес элементы и детали плодово-ягодного сада, не нарушая природной гармонии леса. Таким образом, возникает новая форма культурного ландшафта, которую впоследствии специалисты назовут сад-лес.
Согласно монументальному двухтомному труду Самира Хотко «Старые черкесские сады», в котором собран и систематизирован весь корпус русских источников последней трети XIX -начала XX вв., анализирующих состояние земель бывшей Черкесии, впервые термин «сад-лес»
употребляет естествоиспытатель, агроном и историк И.И. Клииген в 1897 году в опубликованном в Санкт-Петербурге научном издании «Основы хозяйства в Сочинском округе».
Однако, хотя данный термин, на наш взгляд, как нельзя лучше соответствует концепции окультуренного ландшафта у адыгов, в настоящий момент он не имеет широкого употребления в науке. Сама культура разбивки садов и вообще природопользования у адыгов, в своей основе содержала концепцию гармоничного сосуществования с природой, которая диктовала следующий тип отношения: все природные тела и явления в первую очередь необходимы для существования человека (горы и леса - защита, источник пищи и лекарственных растений, снег - запас воды и т.д.), и только во вторую - красивы.
Уникальность адыгского сада-леса, как культурного рукотворного ландшафта, проявляется, если применить культурологический инструментарий к его исследованию, прежде всего, в видении природы во всех ее этнических особенностях и колорите, а также сам опыт взаимодействия с природой и, конечно, способ обновления культуры природопользования - соотношение традиций и новаций.
Формирование идеи «природы» тесно связано со становлением идеи прекрасного - дахэ, этого критерия суммарной и универсальной оценки адыгов, простирающейся за пределы эстетического, охватывая также и религиозные, идеологические и другие ценности. При этом адыги в своей традиционной культуре к понятию «природа» относятся как к понятию «космос», включая в мир ценностных представлений характеристики солнца, луны, планет, дальнего и ближнего небосвода.
Самое главное качество в системе «человек-природа» в традиционной культуре адыгов можно сформулировать как «сохраняющее сознание», являющееся важнейшим компонентом отношения к миру вообще. Природа в ее контексте - полноправный участник диалога. Главное при этом - уровень не «субъект-объект», а «субъект-субъект», то есть уровень признания «самости» природы с учетом ее собственной меры. При этом человек в системе этнической картины мира, исходя из оптимизации системы «человек-природа», не допускает поглощения одного другим. Они подчинены взаимодействию, общей задаче динамического развития, устойчивости вечных взаимосвязей, где человек, как часть живого мира, включен в содержание целостности этого мира. Адыг понимает:
в борьбе, в которой не может быть победителей, нет смысла, поэтому он стремится сознательно регулировать природу в целях ее гармонизации, что ярко видно на примере сада-леса.
Важным аспектом данной проблемы является социоментальность адыгского общества, диктующая уважительное отношение к созидательному труду, в первую очередь направленному на преобразование окружающей действительности согласно своим эстетическим (духовным) и физиологическим (материальным) потребностям. В самом деле, чтобы сохранить свою биологическую популяцию, человек вынужден вторгаться в живую природу - пользоваться плодами леса и поля, культивировать определенные виды растений и животных для своего пропитания, использовать природные материалы для строительства жилища, перестраивать русла рек, то есть благоустраивать ойкумену, о чем свидетельствуют данные письменных источников, согласно которым каждое ущелье и каждая долина, располагавшиеся на территории проживания адыгов, имели свои особенности: террасирование, противоэрозийная агротехническая обработка почвы и фитомелиоративные работы, учитывались особенности климата, наличие или отсутствие водоемов и рек, особенности структуры почвы и т.д.
Однако при этом существовал негласный закон - брать у природы не более того, что жизненно необходимо человеку: охотиться не забавы ради, а пропитания для, регулируя охотничьи сезоны и не мешая воспроизводству фауны, в качестве топлива использовать только сушняк, поваленные деревья, высохшие кустарники. В строительстве, например, адыги использовали элементы деревьев и растений, не губя их целиком и давая возможность естественного заживления, и т.д.
Наглядно такое отношение к природе отражено в фольклоре: герои сказаний обращаются к природным стихиям, духам живой и неживой природы. Корни такого отношения к природе кроются, вероятно, в важнейшей сфере адыгской этнической культуры, которую можно обозначить как мифорелигиозную. Следует заметить, что в ней важное место отводилось древесным культам и культам «аграрных» божеств.
Факт приверженности адыгов друидическим представлениям запечатлен в их современной и традиционной культуре, языке, ритуалах, верованиях, обрядах. До наших дней сохранились вековые деревья, почитавшиеся когда-то священными.
Таким образом, мы видим, что человек и природа в этнической картине мира адыгов слитны, не имеют четких границ и антагонистических противопоставлений. Они не вписываются в две полярные парадигмальные установки относительно воздействий социума на окружающую среду, выработанные на протяжении всей человеческой истории, - благоговейное отношение к природе и потребительское. Природа для адыга не храм, но и не мастерская. Он приспосабливает ее под себя, но при этом максимально ее оберегает, уважает и почитает.
Если формирование идеи «природы» для адыга связано со становлением идеи прекрасного -дахэ, то способ обновления культуры природопользования, соотношение традиций и новаций связаны с понятием «чувства меры». Воспитанный в определенной традиции адыг считает: ни в коем случае нельзя испытывать природу, стараться вырвать у нее тайну, сводить все ее качественное многообразие к небольшому числу строгих количественных законов. Однако природа не идеализируется, можно проникнуть в ее тайны, человек способен изменить ее к лучшему, но последнее не значит, что природа - объект интенсивной преобразовательной деятельности. Новации принимаются, но как частность, при условии, что они способствуют сохранению классической целостности, так как традиция, прошлое - важный судья. Например, адыги с древнейших времен занимались прививками и отбором, выведением новых сортов зерновых и плодовых культур. Северо-Западный Кавказ признан крупнейшими специалистами как один из важнейших центров доместикации яблони, груши, сливы, черешни, каштана, некоторых других плодовых. Однако, что бы ни случилось в природе - наводнение, гроза, удар молнии и т.д., - она не может позиционировать зло, поэтому негативное отношение к природе, насилие над ней невозможны.
Все аспекты данного вопроса рассмотреть в одной статье - задача трудновыполнимая, так как проблема культурного ландшафта у отдельно взятых этносов практически не изучена, в том числе и у адыгской этнической общности. Этот вопрос, так или иначе, затрагивался этнологами, историками, фольклористами, филологами в исследованиях по истории духовной и материальной культуры адыгов, однако по данной проблеме не существует научных статей, нет ни одного монографического исследования. Причин тому множе-
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 2, 2010
93
ство. Среди них одной из важнейших является то, что исследование культурного рукотворного ландшафта в его этноисторическом аспекте до сих пор являлось предметом анализа таких дисциплин, как этнография (которая исследует данную проблему в разрезе степени влияния окружающего ландшафта на особенности культуры и психологии этноса), история (согласно которой природа рассматривается как некий фон, на котором происходит эволюция человеческих сообществ), искусствоведение (которая только затрагивает данную проблему в поле исследований, посвященных эстетическому восприятию природні в произведениях садово-паркового и других видов искусств).
Однако сама парадигматика культурного рукотворного ландшафта в его этнической репрезентации с наибольшей четкостью выявляется именно в проблемном поле культурологии. Исследование ее очень важно для выявления универсальных и частных характеристик национальной культуры природопользования, построения «генетики» культуры для объяснения, прогнозирования и, в дальнейшем, возможности управления историко-культурным процессом.
В заключение можно сделать следующий вывод: используя сад-лес во всех социальных функциях - утилитарной, рекреационной, организационной, компенсаторной, адыг, тем не менее, воспринимает сад-лес как живой организм, наделяя его функциями одухотворенности. Сад-лес доказывает: культурный рукотворный ландшафт - продукт истории населяющих его народов, свидетельство их материальной и духовной культуры. Он - отражение, отпечаток преобразующего его социума.
Современные социально-природные теории описывают не социальные и не естественные процессы природы, вовлекаемой в сферу человеческой деятельности, а характеризуют корреляции и зависимости между естественной и искусственной средой функционирования цивилизации.
Научные определения в процессе исследования проблем взаимодействия человека и природы не могут сохранить свой исходный естественнонаучный статус. Но не потому, что они прилагаются к социальным явлениям, то есть созданным человеком предметным условиям существования общества. С этой точки зрения естественное замещается не социальным, а искусственным. Результаты такого замещения сказываются как на природе вообще, так и на самом человеке. Отсюда необходимость рассмотрения проблемы «человек-
природа» нуждается в изучении опыта прошлых лет, этнического опыта природопользования, изучения опыта, от которого мы отказались, объясняя это тем, что нынешнее время имеет особые природные условия, непохожие на те, которые были в прошлом. В самом деле, представляется очевидным, что в расширительной трактовке деятельности нашла мировоззренческое отражение резко возросшая в условиях технологической революции роль рационального мышления, технического проектирования и конструирования.
На базе своего главного признака заранее рассчитанного, целенаправленного преобразования, превращающего в объект и материал все, к чему прикасается субъект, принцип деятельности как бы философски обобщает все эти разновидности технологического отношения к миру. Обобщает и, когда претендует на универсальность, - абсолютизирует. Полная практическая реализация деятельностной парадигмы ведет ко многим, по-истине катастрофическим последствиям, хотя их глубинная связь с ней осознается далеко не всегда. Обострение этих проблем ставит человека перед необходимостью выработки другого, более адекватного его жизненным потребностям способа взаимодействия с миром, перехода к новой парадигме бытия в нем.
Между тем существует прекрасный этнический опыт взаимоотношения человека с природой, базирующийся не на голом рационализме, а на духовных, высших представлениях человека о живой натуре. Адыгский сад-лес - такой тип культурного ландшафта, который, будучи по определению этнической моделью вмешательства человека в природу, как нельзя лучше подходит для роли важного структурного элемента системы образов идентичности этноса, с одной стороны, с другой - он, являясь выражением сочетания утилитарных и символических функций экологической культуры, соответствует по многим показателям желаемой сегодня концепции отношения человека к природе.
Библиографический список
1. Дмитриев В.А. Кавказ как историко-культурный феномен. Вклад горцев Северного Кавказа в мировую культуру // Россия и Кавказ. История. Религия. Культура. - СПб., 2003.
2. Хотко С. Старые черкесские сады (ландшафт и агрикультура Северо-Западного Кавказа в освещении русских источников 1864-1914). - М., 2005.
