CC BY
31
ГУМАНИТАРНЫЙ АСПЕКТ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА
УДК 316.334.23 ББК С5 60.5
МАЛОЕ ЖЕНСКОЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВО В СВЕТЕ КОНЦЕПЦИЙ МАРГИНАЛЬНОСТИ
С.А. Давыдов, А. А. Юдина
Санкт-Петербургский государственный университет
сервиса и экономики (СПбГУСЭ) 191015, г. Санкт-Петербург, ул. Кавалергардская, 7, лит. А
Проблема предпринимательства вообще и малого женского предпринимательства, в частности, не является новой для отечественной социологии. За последние годы социологическим сообществом получено определенное приращение знаний в вопросах оценки статуса малого женского предпринимательства в России [7, с.61-69], анализа его общественных функций [22, с.24-30; 23, с.44-52], выявления перспектив его развития [13, с.7-18; 17, с.15-22]. Бесспорным результатом такой аналитической работы стало признание того значения, которое имеет участие женщин в предпринимательской деятельности как с точки зрения решения проблем занятости и экономического роста, так и с точки зрения преодоления гендерного неравенства в нашей стране.
Впрочем, практика показывает, что в настоящее время малое женское предпринимательство в России переживает все еще не лучшие времена. Разумеется, многие из проблем представительниц данной социальной группы являются общими для отечественного малого предпринимательства, так и не сумевшего избавиться от пресса чрезмерного администрирования, непомерных налогов и высочайших транзакционных издержек. К сожалению, работающие в малом бизнесе женщины, как правило, не имеют никаких привилегий перед их собратьями по цеху - представителями сильного пола. Более того, они скорее оказываются в еще менее завидном положении. Об этом, например, косвенно свидетельствует наметившаяся тенденция маскулинизации предпринимательства в России [8, с.18] и отток женщин из сферы предпринимательской деятельности в сферу наемного труда - туда, где у них традиционно имелись худшие по сравнению с мужчинами переговорные позиции, где они заметно проигрывают в оплате труда [31] и имеют существенно более низкий материальный статус [1, с.57; 16, с.4].
Все эти факты указывают на то, что, несмотря на политические декларации правящего класса о безусловном приоритете предпринимательской деятельности, малое женское предпринимательство до сих пор не сумело раскрыть своего потенциала. Эта ситуация, разумеется, явилась следствием целого комплекса причин. И, как нам представляется, одна из таких причин -неполнота восприятия анализируемого явления, вызванная отсутствием адекватной объяснительной модели малого женского предпринимательства. Од-
29
ним из возможных подходов к пониманию этого явления может стать его объяснение через призму концепций маргинальности.
Понятие маргинальности заняло свое место в ряду научных категорий в 30-е годы XX века с легкой руки американских социологов и изначально рассматривалось в качестве теоретического инструмента для исследования особенностей протекания культурного конфликта двух и более вступающих во взаимодействие этнических групп. Отправным пунктом для постановки проблемы маргинальности стало изучение процессов миграции. В частности, понятие «маргинальная личность» было предложено Р.Э.Парком [2, с.256-257] для обозначения культурного статуса и самосознания иммигрантов. Действуя в рамках традиции Г.Зиммеля, впервые рассмотревшего социальный тип «чужака» как социальную универсалию [31, с.332], Р.Парк, и вместе с ним Э.Стоунквист, рассматривают людей, вставших перед необходимостью адаптации к новому для них урбанистическому образу жизни и вынужденных одновременно существовать в двух разных культурных группах [30, с.355-356]. Необходимо заметить, что с точки зрения представителей данного подхода необходимым условием возникновения маргинальных ситуаций является не только миграция, или пространственная мобильность, но и мобильность социальная. Однако в любом случае в качестве обязательной предпосылки маргинальности следует рассматривать продолжительность переходного периода. «Без сомнения, - отмечает в этой связи Р. Парк, - периоды перехода и кризиса в жизни большинства из нас сравнимы с теми, которые переживает иммигрант, когда он покидает родину, чтобы искать фортуну в чужой стране. Но для маргинального человека период кризиса относительно непрерывный. В результате он имеет тенденцию превращаться в тип личности» [30, с.376].
Предположение о возможности существования различных условий возникновения маргинальных ситуаций послужило толчком для переосмысления понятия маргинальности, наполнения его более широким смыслом. Поэтому сегодня социологи выделяют, помимо культурного, по крайней мере, еще три аспекта маргинальности - социальный, структурный и ролевой.
Когда говорят о социальных аспектах маргинальности, то полагают, что она возникает как результат действия не столько культурных, сколько социальных процессов. В этом смысле маргинальность понимается как «состояние групп и индивидов в ситуации, которая вынуждает их, под влиянием внешних факторов, связанных с резким социально-экономическим и социально-культурным переструктурированием общества в целом, изменять свое социальное положение и приводит к существенному изменению или утрате прежнего социального статуса, социальных связей, социальной среды, а также к смене системы ценностных ориентаций» [15, с.65]. В рамках такой структурной модели маргинальность может пониматься как такое положение индивида между двумя группами, которое делает его чужим для обеих групп. При этом личностные, социальные, культурные дистанции между членами групп не обязательно накладываются на географическую разобщенность.
Маргинальный человек остается «чужим» даже при пространственной близости.
В связи с этим выделяют следующие характеристики маргинальной ситуации: во-первых, промежуточность, окраинность, пограничность положения индивида; во вторых, погруженность индивида в процесс переходности (явление транзиции) или в контекст смены социокультурных парадигм, которая характеризуется дезадаптацией; и, в-третьих, психологическая рефлексия «двойной» адаптации, когда индивид оказывается «между двумя местами или сразу в двух местах» [27, с.73]. Все это в результате формирует «гибридный» тип личности, имеющий особые характеристики. В числе специфических свойств маргинальной личности обычно указывают такие качества, как обостренные рефлексия и самосознание; критическое, скептическое, иногда циничное отношение к миру; релятивизм и безоценочность мировоззрения; отстраненность, психологическая отчужденность; замкнутость и внутренняя противоречивость [14, с.78].
Еще один аспект маргинальности - структурный - проистекает из политического, социального и экономического бессилия некоторых лиц, пораженных в правах или поставленных в невыгодное положение внутри общества [18, с.118]. Иными словами, структурная маргинальность характеризует особое положение индивидов или социальных групп в иерархично структурированном социальном пространстве. Это связано либо с их промежуточным положением между социальными слоями и группами, либо с самым низким положением в социальной иерархии. Порождаемая двумя возможными формами окраинного положения индивида или группы в социальной структуре, социальная маргинальность подразделяется на два типа: марги-нальность-переходность и маргинальность-периферийность [19, с.180].
Маргинальность, понимаемая как переходность, означает промежуточное положение социального субъекта в процессе перемещения от одной статусной позиции к другой. Структурная маргинальность-переходность характеризует противоречивость статусной позиции, которая, вместе с тем, не отрицает и не разрушает связи с другими элементами системы. Подобные маргинальные элементы являются полноправными единицами социального целого. Переходность маргинального субъекта может быть следствием двух разных процессов. В одном случае она возникает в результате процессов социальной мобильности, не связанных со структурными изменениями в макросистеме. В другом случае, маргинальность-переходность затрагивает общественную структуру, и возникновение маргинальных субъектов связано с процессами перехода от сложившейся социальной структуры к новой структуре общества. Как отмечал в этой связи Е. Хьюз, «маргинальность... может иметь место везде, где происходит достаточное социальное изменение, и приводит к появлению людей, которые находятся в позиции неопределенности социальной идентификации с сопровождающими ее конфликтами лояльности и разочарования (фрустрации) личностных или групповых стремлений» [21, с.118]. Иными словами, данный тип маргинальности «возникает в
следующих случаях: при переходе индивида из одной среды в другую; при кардинальном изменении образа жизни, вида деятельности, системы социальной коммуникации; при смене социального, профессионального, политического, религиозного статуса» [27, с.179].
Маргинальность, понимаемая как периферийность, характеризует периферийное положение субъекта в социальной иерархии, что связано либо с самым низким положением в социальной структуре, либо с положением на границе и за рамками функционального ядра в полиструктурной системе [5, с.12-17]. Маргинальность-периферийность предполагает разрушение социальных связей, утрату объективной принадлежности к данной социальной общности. Вне общества, вне его социальной структуры в условиях неизбежной конкуренции в силу разных причин оказываются наименее приспособленные индивиды. «Конкурентный порядок поддерживается индивидом, но, испытывая неудачи и затруднения, индивид выбрасывается из него. Процесс постепенного устранения, в конце концов, приводящий индивида к "бегству" от требований общества, характеризуется пораженчеством, успокоенностью и смирением» [11, с.91-93]. Это приводит к образованию устойчивых периферийных маргинальных групп. Нисходящая социальная мобильность, доведенная до логического конца, образует социальные группы, находящиеся на «краю» социальной структуры и за границами социально-экономической системы [18, с.88].
Важно отметить, что многие исследователи считают малый бизнес маргинальным, обнаруживая в нем признаки как маргинальности-переходности, так и маргинальности-нетипичности. В рамках такого подхода представители малого бизнеса именуются «новыми агентами», при этом постулируется, что их положение существенно отличается от положения других маргинальных групп. Их отношение к прежней социально-экономической системе и социальной структуре оказывается принципиально новым в силу их активного начала в формировании системы рыночных социально-экономических отношений. Как отмечает И.П. Попова, здесь особенно четко просматриваются два уровня российской маргинальности: в идеале малое предпринимательство рассматривается как новый элемент по отношению к прежней социальной структуре, а предприниматели - как агенты формирующихся рыночных социально-экономических отношений. Основные критерии маргинальности на этом уровне - «переходное» состояние, незавершенность формирования социального слоя предпринимателей, а также отсутствие благоприятной внешней среды как условия его устойчивого социально признанного функционирования.
Со структурной маргинальностью тесно связан еще один аспект марги-нальности - ролевой, который становится следствием рассогласованности социальных ролей. Основоположником подобного подхода, вероятно, следует считать Р.Мертона, который определял маргинальность как специфический случай теории референтной группы. Он отмечал, что маргинальность возникает в том случае, когда индивидуум через предварительную социали-
зацию готовится к членству в позитивной референтной группе, которая не склонна его принять [10, с.378]. Подобное состояние подразумевает множественность лояльностей и двойную идентификацию, незавершенную (неполную) социализацию и отсутствие социальной принадлежности. Речь здесь, таким образом, идет не о тех случаях, когда требования различных ролей не противоречат, а дополняют друг друга, а об их «деструктивном» несоответствии, когда требования статусов приводят к рассогласованию и необходимости радикального изменения сложившихся стереотипов поведения [3, с.10-11]. Маргинальность этого типа возникает в нескольких случаях. Во-первых, она становится следствием неудачи социального агента при попытке отнесения себя к позитивной референтной группе. Во-вторых, она проявляет себя вследствие исполнения роли, которая лежит между двумя рядом расположенными ролями. И, в-третьих, она становится результатом членства социального агента в группах, определяемых как маргинальные (например, некоторые профессиональные группы), или в тех, которые полностью расположены вне основного контекста социальной организации (например, цыгане, бездомные и т.д.).
Приведенные рассуждения допустимо принять в качестве теоретического основания для определения эмпирических признаков, с помощью которых можно было бы оценить социальный статус женщины-предпринимателя на предмет его соотнесения с критериями маргинальности. Решая эту задачу, необходимо помнить о предостережении ранних критиков концепции маргинальности, указывавших на чрезмерную всеобъемлемость термина «маргинальный человек», который «включая все, не исключает ничего», и отмечавших, что он [термин] должен употребляться осторожно и только после того, как его параметры определены [30, с.183]. Помня об этом, мы, тем не менее, не считаем оправданным согласие с точкой зрения некоторых российских социологов, вовсе исключающих возможность оценки маргинальности с помощью исследования эмпирических характеристик маргинального статуса [15, с.66]. Скорее мы полагаем возможным присоединиться к позиции Т. Шибутани, который выделяет понятие маргинального статуса личности как ключевое в понимании маргинальности [26, с.512], и дополнить ее идеями А.С. Керкхоффа и Т.С. Мак-Кормика, полагавших, что маргинальный статус не может не отражаться в индивидуальном сознании [27, с.115]. Таким образом, теоретическая социология не ограничивает нас в возможности выразить маргинальность женщины-предпринимателя через эмпирические признаки, с одной стороны, характеризующие ее место в социальной структуре, а с другой - представляющие ее особые психологические черты, сформированные под влиянием ее социального положения.
Впрочем, приведенные теоретические рассуждения дают нам и нечто большее - а именно, позволяют определить набор критериев, которые можно принять в качестве базы оценки маргинальности социального положения женщин, работающих в малом бизнесе. Обобщая изложенное выше, назовем их.
Одним из таких критериев является состояние, связанное с периодом перехода, представляемого как кризис. Этот критерий был описан классиками концепции - Р. Парком и Э. Стоунквистом. При этом следует отметить, что значимость ситуации перехода, изменения социального положения личности или группы определяется длительностью во времени, а также кардинальностью трансформации социальной среды.
В качестве другого базового критерия маргинальности следует рассматривать неопределенность социального положения, отсутствие включенности или неполную включенность в социальные структуры или группы. Это, по мнению Э. Стоунквиста, становится следствием того, что актор находится на краю разных культур, но не принадлежит ни к одной из них (состояние «между двух огней») [20, с.90]. Подобный подход, очевидно, может быть применен по отношению не только к культуре, но и к социальной структуре, а также социальным ролям.
Еще одним критерием маргинальности является ролевая несогласованность (несовместимость), связанная с противоречиями в статусных позициях индивида в результате изменения его социального положения. Социально-психологическая интерпретация этого критерия, по мнению Мертона, Дики-Кларка, Шибутани и др., выражается в несовместимости притязаний личности и референтной группы, к членству в которой она стремится, с неопределенностью его самоидентификации.
Следующий важный критерий маргинальности может быть представлен группой показателей, образующихся в результате субъективной оценки ситуации, в которой оказывается социальный агент. Основываясь на рассуждениях Б.Манчини [29, с.212], отнесем к их числу: обусловленность ситуации внешними обстоятельствами, ее продолжительность, неизменность, «фатальность», возможности и мера адаптации социального агента, преобладание пессимизма или оптимизма в оценке перспектив.
Еще одна группа показателей маргинальности женщины-предпринимателя может выражать нетипичность ее статуса. К числу таких показателей следует отнести те, что отражают незавершенность формирования социального слоя предпринимателей, отсутствие благоприятной внешней среды для их деятельности, степень вовлеченности в теневую экономику и в криминальную деятельность, отсутствие социальной защиты и социального одобрения, вынужденность обращения к предпринимательской деятельности [4, с.88-90].
Эвристическая ценность приведенных рассуждений может показаться достаточно высокой в связи с тем, что в малом женском предпринимательстве и на априорном, и на эмпирическом уровнях обнаруживаются практически все без исключения признаки маргинальности.
Так, в своем исследовании С.М. Моор констатирует, что женщины-предприниматели ощущают дискомфорт и дискриминацию в социально-психологическом плане, так как не индентифицируют себя с группой предпринимателей. «Женщина-предприниматель, - пишет он, - живет в постоян-
ном страхе оказаться не соответствующей занимаемой должности, быть слишком сентиментальной, доброй, снисходительной, проявить "женскую слабость"» [12, с.67]. В связи с этим женщинам необходимо постоянно доказывать свой профессионализм, свою состоятельность на занимаемом посту как себе, так и окружающим.
С другой стороны, О.Ю Маркова, исследуя гендерные аспекты внутри-организационных коммуникаций, пишет, что женщина воспринимает традиционный для нее поведенческий сценарий как неполноценный и неэффективный; она пытается вопреки своим родовым характеристикам действовать в мужском социуме как мужчина, что делает ее маргиналом, обреченным на неудачу или на успех только в пограничных сферах деятельности [9, с.299].
Р.Грановская отмечает, что деловая женщина постоянно пребывает в состоянии психологической раздвоенности. С одной стороны, она не хочет, чтобы ее воспринимали как женщину, то есть постоянно объясняли ее успехи мужской снисходительностью, а неудачи - женскими особенностями психики, телесности и поведения. С другой - ей неприятна навязываемая мужским сообществом роль «старого боевого товарища» или вообще бесполого существа. Учитывая эти социальные стереотипы, женщина, желающая преуспеть, может сознательно маскировать свое поведение под более женское: стараться выглядеть слабой, беспомощной, недалекой [6, с. 11].
Похожие идеи мы можем обнаружить в исследовании А.Е.Чириковой, утверждающей, что, несмотря на тенденцию увеличения числа женщин-руководителей на всех уровнях власти, такие женщины оказываются маргиналами в социально-профессиональном сообществе, поскольку не отождествляются полностью ни с ролью типичного руководителя, ни с ролью типичной женщины [24, с.45]. По словам психологов, у женщин-предпринимателей существуют специфические комплексы. Женщина должна постоянно доказывать себе и окружающим, что она достойна своего места, ей свойственна заниженная самооценка. Исследователями отмечается и такой критерий, как невключенность, или неполная включенность в социальные структуры или группы. Так, А.Е. Чирикова утверждает, что заниженная самооценка женщины проявляется и в слабости женской солидарности в деловом мире. У женщин как у членов низкостатусной группы менее развито чувство идентификации со своей группой, что выражается в особенностях женского поведения, женские группы более податливы к требованиям, запрещающим нарушения правил, но одновременно более конформны к групповому давлению [25, с.56].
Итак, следует полагать, что у нас имеются определенные теоретические основания рассматривать статус женщины-предпринимателя как маргинальный. Располагаем мы и эмпирическими данными, характеризующими отдельные аспекты маргинальности ее положения в России. Значит, сегодня появляется возможность и необходимость провести комплексное исследование, нацеленное на проверку гипотезы о маргинальности женщин, занятых в сфере малого бизнеса.
Верификация этой гипотезы может иметь важные последствия. Ведь это даст основания уверенно обратиться к концепциям маргинальности при анализе малого женского предпринимательства, что позволит расширить теоретические представления о социальном положении женщин-предпринимателей и выявить содержание комплекса тех проблем представительниц этой социально-профессиональной группы, о которых прежде в научной и аналитической литературе упоминалось только вскользь. Но теоретический арсенал этих концепций может быть использован еще в одном аспекте: его применение открывает дополнительные возможности для определения основных направлений поддержки малого женского предпринимательства, способных обеспечить его реабилитацию и развитие в России.
Таким образом, рассмотрение малого женского предпринимательства как маргинальности может оказаться весьма полезным. Оно позволяет приблизить к реальности объяснительную модель малого женского предпринимательства, выявить его существенные эмпирические признаки, определить содержание комплекса проблем женщины-предпринимателя и установить между ними системные связи. Такое понимание проблемы позволяет осознать ту простую мысль, что поддержка малого женского предпринимательства лежит на пути его очищения от признаков маргинальности. А это понимание способно послужить фактором для создания нового и более эффективного формата государственной социальной политики.
ЛИТЕРАТУРА
1. Айвазова С. Гендерное равенство в контексте прав человека. М., 2001. С. 57
2. Баньковская С.П. Парк Роберт Эзра // Современная западная социология: Словарь. М ., 1990, С . 256-257.
3. Богомолова Т. Статусная рассогласованность как аспект социальной стратификации: презентация классической концепции. М.: Рубеж, 1997. С. 10-11.
4. Гильманова Г.Х. Женское предпринимательство в российском регионе: специфические особенности развития // Опыт и проблемы социально-экономических преобразований в условиях трансформации общества: регион, город, предприятие. Материалы IV Международной научно-практической конференции. Пенза, 2006. С.88-90.
5. Голенкова З.Т., Игитханян Е.Д., Казаринова И.В. Маргинальный слой: феномен социальной идентификации // Социологические исследования. 1998. №8. С.12-17
6. Грановская Р. Отношение к деловой женщине в обществе // Протокол и этикет. 2003. №4 (13). С.11.
7. Журавлёв А. Л., Позняков В. П. Российские предприниматели в современной социальной структуре // СОЦИС. 2005. № 5. С. 61-69.
8. Корнева М. Н. Малое предпринимательство как форма занятости женщин в условиях социально-экономических реформ: Автореф. дис. ... канд. эконом. н. М.,2002.
9. Маркова О.Ю. Гендерные аспекты внутриорганизационных коммуникаций // Актуальные проблемы теории коммуникации. СПб.: Изд-во СПбГПУ, 2004. С. 299.
10. Мертон Р. К. Социальная теория и социальная структура. М.: АСТ, АСТ Москва, Хранитель, 2006. С.378.
11. Мертон Р.К. Социальная структура и аномия // СОЦИС. 1992. № 4. С. 91-93.
12. Моор С.М. Женщина как объект социальной защиты // Ученые записки / Моск.гос. соц. ун-т. М., 1999. Вып.1, С.67.
13. Нельсон Л. Д., Бабаева Л В., Бабаев Р. О. Перспективы предпринимательства и приватизации в России: политика и общественное мнение // СОЦИС. 2003. № 1. С. 7-18.
14. Попова И.П. Маргинальный статус // Маргинальность в современной России. М.,
2000. С. 107-112.
15. Попова И.П. Новые маргинальные группы в российском обществе (теоретические аспекты исследования) // СОЦИС. 1999. №7. С.65.
16. Ржаницина Л.С. Женщины и рынок труда // Библиотечка профсоюзного актива.
2001. № 2. С. 4.
17. Смольков В.Г. Предпринимательство как особый вид деятельности // СОЦИС. 2007. № 2. С. 15-22.
18. Стариков Е.Н. Социальная структура переходного общества (опыт инвентаризации) // Политические исследования. 1994. № 4. С. 88.
19. Стариков Е.Н. Маргиналы // В человеческом измерении. М.: Мысль, 1989. С. 180.
20. Стоунквист Э. В. Маргинальный человек. Исследование личности и культурного конфликта//Современная зарубежная этнография: реферативный сб. М., 1979.С. 90.
21. Фарж А. Маргиналы // 50/50. Опыт словаря нового мышления / Под общ. ред. Ю. Афанасьева и М.Ферро. М., 1989. С. 145.
22. Фетисов Э. Н., Яковлев И. Г. О социальных аспектах предпринимательства (концептуальное введение в проблему) // СОЦИС. 2006. № 1. С. 24-30.
23. Червяков В. В., Чередниченко В. А., Шапиро В. Д. Россияне о предпринимательстве и предпринимателях // СОЦИС. 2004. № 10. С. 44-52.
24. Чирикова А.Е. Женщины и мужчины как топ-менеджеры российских кампаний // Социс. 2003. № 1. С.45.
25. Чирикова А.Е. Успешный менеджмент не имеет пола // Протокол и этикет. 2003.№ 4. С.56.
26. Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969. С.512.
27. Маргинальность в современной России / коллективная монография. М. 2000, С.47.
28. Официальный сайт федеральной службы государственной статистики. Данные регламентной таблицы за 2009 г. [Электронный ресурс]. URL: www.gks.ru (дата обращения 14.08.11).
29. Mancini B.J. No owner of soil: The concept of marginality revisited on its sixtieth birthday // Intern, rev. of mod. sociology. New Delhi, 1988. Vol. 18. № 2. P. 183
30. Park R.E. Race and culture. Glencoe: Free Press. 1950. Part 26. Marginal Man. Chapt. 26. Human Migration and Marginal Man. Р. 355-356.
31. Simmel G. The sociological significance of the stranger. Trans. By A. Small // Introduction to the science of sociology / Ed. by R. Park, E. Burgess. Chicago: The University of Chicago Press, 1972. Р.332.
