CC BY
132
МАЛЬБАХОВ Б.К. КАБАРДА НА ЭТАПАХ ПОЛИТИЧЕСКОЙ
ИСТОРИИ (середина XVI в. - первая четверть XIX в.). М., 2002.
Изучение истории взаимоотношений народов Северного Кавказа с Россией было и остается ключевой проблемой кавказоведения. Одним из важнейших ее аспектов является история кабардино-русских отношений с середины XVI по первую четверть XIX в. В этот почти трехсотлетний период произошло столько событий, что их совокупность, несмотря на громадный общественный интерес, остается «вершиной Эльбруса», близкой, манящей, но недоступной любителю. Осилит дорогу идущий. Тридцать пять лет научного творчества Б. К. Мальбахова дали весомый результат, и рецензируемая работа тому лучшее подтверждение.
Сюжетная линия повествования проста. Военно-политическая опасность со стороны крымских ханов на западе и тарковских шамхалов на востоке заставили адыгов искать союзников на севере. Военнополитический союз, заключенный в 1557 г. Россией с Кабардой, укрепленный женитьбой Ивана Грозного на дочери олиипша (старшего князя) Кабарды Темрюка Идарова Гошаней (после крещения - Мария) и приглашением на службу в Москву видных представителей адыгской феодальной знати, давал определенные гарантии безопасности Кабарде. В то же время Россия после присоединения Казанского (1552 г.) и астраханского (1556 г.) ханств нуждалась в поддержке Кабарды для укрепления положения в устье Волги и развитии отношений с народами Кавказа. Заинтересованность в добрососедских отношениях объединяет крепче, чем любые договоры и соглашения. Но двухвековой альянс (XVI - XVII вв.) завершается в начале XVIII в. По мере утверждения и укрепления меяедународного положения России в Европе в ее политике на востоке происходят значительные изменения. Она становится жесткой и агрессивной, направленной на военно-административное подчинение Кавказа. С последней четверти XVIII в. начинается реализация этих планов в Кабарде, которые были завершены генералом А. П. Ермоловым в 1825 г., когда де-факто Ка-барда потеряла свою независимость. Таким образом, с конца XVIII по первую четверть XIX в. традиционная этносоциальная структура и этно-политическая организация Кабарды была разрушена и кабардинское общество включено в административно-политическую систему Российской империи. И здесь правомерен вопрос: потеря традиционной формы государственности - это последняя точка истории этноса или первая в новом качестве?
В последние годы по заявленной Б. К. Мальбаховым теме опубликованы десятки книг [1] и сотни статей. Научный интерес обусловлен рядом факторов: уход от однолинейного восприятия исторического процесса и осмысление мира как многополярного, но взаимозависимого и взаимообу-
словленного целого; снятие идеологических догм и штампов по наиболее сложным проблемам народов Северного Кавказа; открытие архивных фондов еще вчера недоступных или малодоступных историкам; появление новых методологических подходов в истории; рост национального самосознания народов и др.
К счастью или к сожалению, мы не можем изменить наше прошлое, но можем попытаться извлечь из него уроки для настоящего и будущего. Эта мысль - своеобразный лейтмотив всего исследования ученого. Да, мы мало знаем наших героев, да, мы мало знаем наш народ, и над этим надо работать и работать, но если мы все-таки что-то знаем о прошлом, то это должно помочь нам сегодня. Эта мысль ученого, в той или иной форме, присутствует в каждом параграфе и главе книги.
Известный ученый и педагог не на словах, а на деле понимает неразрывность и обусловленность прошлого и настоящего. Ведь история - это самая жесткая из всех наук, потому что она способна сказать нам правду о нас, о нашем прошлом, настоящем и будущем. Но общество, как и отдельная личность, увы, с трудом переносит правду о себе. И то, что сегодня кавказоведение выходит на пока еще довольно приблизительный уровень этой правды, неспроста вызывает истерику и в околонаучных кругах, и в крайне политизированном обществе.
С одной стороны, некоторые политические лидеры, местные национальные движения, объединения, фронты требуют восстановить историческую справедливость и правду, которая, в их понимании, заключается в кровавой колониальной политике России во все времена и эпохи, с другой - нажим властных структур, приказывающих показать великую роль братской России в судьбах горских народов. Не всем и не всегда удается выдержать этот двусторонний прессинг. Научная порядочность и непредвзятость, честность в подборе иногда взаимоисключающих фактов, корректный вывод из приведенного материала - это те слагаемые научного познания, которые позволяют реконструировать прошлое. Представляется, что эти качества в полной мере отражены в рецензируемой книге.
В работе Б. К. Мальбахова органически сплелись два направления острого интереса современного российского читателя к проблеме Кавказа. Одно из них - это желание как можно больше узнать об исторических личностях Кабарды, влившихся в российскую политическую элиту XVI -XIX вв., ее правителях, военной и дипломатической верхушке кабардинского общества.
С середины XVI столетия начались выезды кабардинских князей на службу в Россию, где они получали титул и фамилию - князей Черкасских, по первоначальному названию жителей Кабарды в русских документах и летописях.
В истории России широко известны три ветви рода Черкасских, происходивших от сыновей князя Идара -Темрюка (угасла в 1651 г. после смерти его внука, военачальника и государственного деятеля, Дмитрия Мамст-рюковича), Камбулата (прервалась в XVIII в. в лице государственного канцлера Алексея Михайловича) и Желегота (потомки живы до наших дней). Черкасские играли, подчеркивает Б. К. Мальбахов, значительную роль в политической жизни российского общества. Достаточно назвать таких деятелей, как Михаил Темрюкович, Борис Камбулатович, Яков Ку-денетович, Михаил Алегукович и др. Среди Черкасских были руководители приказов и коллегий, видные государственные деятели, командующие армиями, губернаторы и т.д. Многие из них в разное время входили в состав Боярской думы - высшего органа страны, осуществлявшего законодательные, судебные и военно-политические функции в течение определенного периода русской истории. И автор много делает для возвращения некоторых деятелей из небытия, а по известным персонажам в научный оборот вводит новые источники и материалы.
Второе направление - особое внимание к истории взаимоотношений России с народами Кавказа в целом, к кавказской войне в частности, которая, преломляясь в призме современности, в общественном сознании ассоциируется с событиями, происходящими на Северном Кавказе в последнее десятилетие XX в.
Находившейся на стыке интересов двух империй - Российской и Османской - Кабарде приходилось проводить продуманную и хорошо взвешенную политику. Возрастание значимости Кабарды стало проявляться во все усиливавшейся ее посреднической роли во взаимоотношениях России с другими северокавказскими правителями. С одной стороны, Кабарда все еще выступала как покровительница и сюзерен по отношению к соседним горским народам, а с другой - лавировала между державами-соперницами, на равновесии сил которых в этом регионе, по мнению Б.К. Мальбахова, держалась ее относительная независимость [2].
Со второй половины XVIII в. ситуация на Северном Кавказе меняется, правительство России приступает к колонизации региона. От Кизляра, основанного в 1735 г. до Моздока (1763 г.) появляется линия военных укреплений, положивших начало возведению Кавказской линии. Цель ее создания, по мнению правительства, заключалась в том, что «единственно надежным средством для прочного утверждения российского владычества на Кавказе есть занятие горного и предгорного пространства нашим вооруженным казачьим населением» [3]. Такая политика не могла не привести к военным столкновениям с народами Северного Кавказа.
В истории последних, как и в истории народов Российской империи, Кавказской войне принадлежит большое место. Сложнейшая внутренняя структура этого явления, обусловленная формой и содержанием теократи-
ческого государства, созданного во время войны и ради войны, сложным национальным и социальным составом, дает основание считать Кавказскую войну историческим феноменом XVIII - XIX вв. Не затрагивая деятельности Шамиля, Б. К. Мальбахов акцентирует внимание читателя на событиях 1763 - 1825 гг., которые подготовили фундамент для строительства необычной формы государственности у народов Северного Кавказа -теократического государства Шамиля.
Причинами конфронтации России и горских народов явился сложный комплекс проблем, среди которых выделяются геополитическое противостояние Ирана, Турции и России, имперские амбиции царизма, захват миллионов десятин земли в Предкавказье, установление новой административно-судебной системы, нарушившей права кабардинских князей, нежелание народов Северного Кавказа менять традиционный уклад жизни в угоду особо ретивым администраторам, особенности расширения территории России, образно зафиксированные В. О. Ключевским: «... история России есть история страны, которая колонизуется», и др.
Началом Кавказской войны, по мнению ученого, стало строительство в 1763 г. крепости Моздок, которая превратилась в плацдарм экспансии России в Восточной Кабарде. Тем не менее, подчеркивает Б. К. Мальбахов, несмотря на освободительный характер борьбы кабардинцев против царизма, в противостоянии с Турцией и Крымом они, как правило, поддерживали Россию. И это не случайно. Многовековая история взаимоотношений России и Кабарды в борьбе с общим врагом, совпадение интересов достаточно полно осознавалось народом. Поэтому как бы не складывались отношения официальной России с правителями Кабарды, народы шли одним путем, одной дорогой.
В заключение отметим, что ряд положений в работе требует уточнений и доработки. Исследованию кабардино-русских отношений в XVI -XVII вв. уделено недостаточно внимания, хотя и именно этот период требует особенно пристального внимания ввиду его хронологической продолжительности и важности для дальнейшей судьбы кабардинского этноса. Вопрос быть или не быть Кабарде решался не в XVIII в., не в столкновении сильной России и слабой Кабарды, а в XV - XVII вв., когда кабардинское общество стояло на пороге создания централизованного государства, но так его и не создало. Центробежные силы узкокорыстных интересов отдельных князей оказались сильнее жизненно важных потребностей кабардинского этноса. Почему? Систематизированный ответ на этот вопрос, безусловно, обогатил бы историографию кавказоведения.
В завершение приведем последние строки книги, с которыми нельзя не согласиться: «...мы всегда должны помнить и знать свою историю - ее светлые и трагические страницы. Ведь уроки истории учат нас, что только
в мире и согласии народов залог нашего будущего и процветания» [2, с. 428].
Работа выполнена в недавно открытом отделе истории и этнографии народов Кавказа при Северо-Осетинском институте гуманитарных и социальных исследований им. В. И. Абаева Владикавказского научного центра РАН и Правительства Республики Северная Осетия - Алания.
Литература
1. Бейтуганов С.Н. Кабарда и Ермолов. Нальчик, 1993; Бесланеев B.C. Малая Кабарда. Нальчик, 1995; Блиев ММ. Кавказ в политике России XVIII - первой половины XIX в. Орджоникидзе, 1989; Блиева З.М. Система управления на Северном Кавказе в конце XVIII - первой трети XIX в. Владикавказ, 1992; Гугов Р.Х. Кабарда и Балкария в XVIII в. и их взаимоотношения с Россией. Нальчик, 1999; Дзамихов К Ф. Адыги: вехи истории. Нальчик, 1994; Дзамихов К.Ф. Адыги и Россия. М., 2000; Дзамихов К.Ф. Адыги в политике России на Кавказе. Нальчик, 2001; Карданов ЧЭ. Путь к России. Нальчик, 2001; Маль-бахов Б.К. Средневековая Кабарда. Нальчик, 1994 (в соавторстве); Мальбахов Б.К. Кабарда во взаимоотношениях России с Кавказом, Поволжьем и Крымским ханством. Нальчик, 1996 (в соавторстве); Мальбахов Б.К. Кабарда в период от Петра I до Ермолова (1722 - 1825). Нальчик, 1998; Мизиев ИМ. Народы Кабарды и Балкарии в XIII - XVIII вв. Нальчик, 1995; МоковБ.М. Кабарда второй половины XVI - XVII вв. Нальчик, 2001; СоттавовH.A. Северный Кавказ в русско-иранских и русско-турецких отношениях в XVIII в. М., 1991; Якубова И.И. Северный Кавказ в русско-турецких отношениях в 40-70 гг. XVIII в. Нальчик, 1993; и др.
2. Мальбахов Б.К. Кабарда на этапах политической истории (середина XVI в. -первая четверть XIX в). М., 2002. С. 424, 428.
3. См: Акты Кавказской археографической комиссии. Тифлис, 1904. Т. 12. С. 583.
П. А. Кузьминов
