CC BY
41
3. Ленин В.И. О государстве: лекция в Свердловском университете 11 июля 1919 г. // Избранные произведения: в 4 т. М., 1984. Т. 3.
4. Ведомости ВС РСФСР. 1985. № 4.
5. Советский энциклопедический словарь. М., 1989.
D.A. Sorokin
The Macedonian Experience of Democratic Transit in the Context of the Russian Reality
The experience of the Macedonia's political system democratization in the aspects of the political parties system and electoral legislation transformation is considered. The current state of democracy in the country is assessed.
Key words and word-combinations: The Republic of Macedonia, political system, "gray zone".
Рассматривается опыт демократизации политической системы Македонии в аспектах трансформации партийной системы и избирательного законодательства. Оценивается современное состояние демократии в стране.
Ключевые слова и словосочетания: Республика Македония, политическая система, «серая зона».
УДК 321.01:321
ББК 66.01+66.03(4Мак)
Д.А. Сорокин
МАКЕДОНСКИЙ ОПЫТ
ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО
ТРАНЗИТА
В КОНТЕКСТЕ РОССИЙСКОЙ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ
I I олитический ландшафт мира в конце XX столетия претерпел серьезные изменения: на смену покинувшим мировую арену нескольким крупным державам пришли многочисленные новые государства, коммунистическая система была разрушена, однопартийные режимы переживали свой закат. Во многих странах обозначились тенденции либерализации и демократизации.
Анапиз мирового политического развития способствовал формированию в исследовательской среде универсальной парадигмы демократического транзита. Согласно последней любая страна, отходящая от диктаторского правления, может рассматриваться как движущаяся к демократии посредством преодоления в своем развитии нескольких последовательных стадий: эрозия и распад авторитаризма, режимная либерализация, институциональная демократизация, этап неконсолидированной демократии и, наконец, демократическая консолидация. Исследователи и аналитики стали трактовать подобное движение как векторное.
Действительность показала, что многие из
76 2011 • ВЕСТНИК ПАГС
стран, которые политики и ученые называют «переходными», вовсе не стремятся к демократии, а среди демократических транзитов есть немало таких, которые не следуют модели, в то время как парадигма продолжает оставаться неизменной. В связи с этим, был выработан ряд допущений, согласно которым переходные страны не обязательно последовательно продвигаются по предначертанному пути. Они могут как идти вперед в направлении демократии, так и отступать или стагнировать, однако подобные отклонения от принятой последовательности также определяются в терминах пути к демократии.
Вопрос трансформации стал актуальным для более чем десятка стран по всему миру. В число последних вошла и Россия, которая на протяжении двадцати лет движется по сложному для нее пути построения демократического государства.
Очевидно, что российские политические деятели, аналитики и ученые
рассматривают и оценивают эффективность политических институтов в демократически сформировавшихся обществах, исторические традиции политической жизни общества и государственного управления, а также особенности влияния менталитета и культуры народа на успешное функционирования демократии. Иными словами, изучается не только опыт иностранных государств, но и мнения зарубежных коллег.
Накопленные к настоящему моменту знания показывают, что большинство стран демократической волны конца XX в. не пришли к хорошо функционирующей демократии или не развивают и не углубляют прогресса, достигнутого на начальном этапе. Американский аналитик Т. Карозерс [1], рассмотрев большое количество «переходов» в различных регионах мира, сделал вывод о том, что большинство «переходных стран» не являются ни диктаторскими, ни продвигающими к демократии. Они вступили в политическую серую зону.
Описывая такие страны, Т. Карозес отмечает, что они «обладают некоторыми признаками демократизации политической жизни, включая по меньшей мере наличие ограниченного политического пространства для существования оппозиционных политических партий и независимого гражданского общества, а также регулярные выборы и демократические конституции» [1, с. 49]. Для таких государств характерно слабое представительство интересов граждан, низкий уровень политического участия, не выходящего за пределы голосования, частые нарушения законов должностными лицами государства, сомнительная легитимность выборов, отсутствие во многом доверия общества государственным институтам и устойчиво низкая институциональная эффективность государства.
Внутри «серой зоны», по мнению исследователя, существует огромное разнообразие моделей, которые могут быть условно сгруппированы в два подтипа политических синдромов, типичных для данной зоны: бесплодного плюрализма и режима доминирующей власти. Последний характеризуется доминированием в политической системе одной политической группировки, потеря власти которой представляется маловероятной. Ключевой проблемой данного режима становится постепенное стирание грани между государством и правящей партией.
2011 • ВЕСТНИК ПАГС 77
В странах, политическая жизнь которых отмечена синдромом бесплодного плюрализма, обычно существует некоторая политическая свобода, регулярно проводятся выборы и происходит чередование у власти отличающихся друг от друга политических группировок. Политическое участие, хотя и достаточно широкое во время выборов, не простирается за пределы голосования. Политические элиты всех главных партий или группировок воспринимаются массовым сознанием как коррумпированные, неэффективные и безразличные к судьбе страны. Чередуясь у власти, они только спекулируют ее проблемами, не решая ни одной из них. Государство же остается неизменно слабым, экономическая политика часто плохо продумывается и исполняется, что приводит к плачевным или даже катастрофическим результатам [1, с. 50-52].
Государства Азии и Африки, Латинской Америки и Европы страдают этим политическим синдромом, некоторые его признаки учеными были обнаружены и в странах посткоммунистического лагеря.
Одной из стран, образовавшихся в силу распада крупного коммунистического государства Югославии, стала Республика Македония, вступившая, как и многие другие, в конце 90-х годов XX в. на путь демократического транзита. Изучив исследования македонских ученых и аналитиков, посвященные начальному периоду независимости, проанализируем македонский опыт «перехода».
Авторитарный режим, создаваемый в Югославии с момента ее основания, стал давать трещину в 80-х годах XX в., когда страна переживала экономический кризис. Спад производства, рост инфляции, увеличение расходов на импорт - все это привело к активному внешнему заимствованию. На фоне экономической нестабильности обострились отношения между субъектами федерации - обсуждение причин кризиса и путей выхода из него сопровождались взаимными упреками и обвинениями республик и краев, ухудшались межнациональные отношения. Решение подобной сложной задачи впоследствии экспертами виделось в «сильном» управлении, осуществляемом только «сильным» лидером, которого к тому моменту не нашлось. Совокупность социально-экономических, этноконфессиональных и иных факторов привела к распаду федерации и образованию новых независимых государств. Среди прочих в сентябре 1991 г. на политической карте появилась Республика Македония.
Македония, имеющая тесные как политические, так и экономические связи с Югославией, несмотря на это, мирно, по сравнению с остальными субъектами бывшей федерации, вышла из ее состава. Объяснения, возможно, заключаются в следующем. Исторически сложилось, что Македония была дотационным регионом и в масштабах федерации производила лишь 5% от общей суммы производства товаров и услуг [2], к тому же в 1987 г. руководство республики объявило ее банкротом. Белград не был заинтересован и в решении каких-либо спорных этнических вопросов, таких, которые имелись в отношениях Сербии и Xорватии, Словении, Боснии и Герцеговины, в силу того что этнических противоречий сербо-македонского толка не существовало. Иными словами, у центра отсутствовал как экономический, так и идеологический интерес к республике.
Окончательный «разрыв» Македонии и Белграда был зафиксирован Кон-
78 2011 • ВЕСТНИК ПАГС
ституцией, принятой 17 ноября 1991 г. и поставившей страну на путь либерализации [3].
Политическая жизнь Македонии того времени может быть охарактеризована как «размеренная» - без взлетов и падений. Партийная система республики не имела исторических традиций, что способствовало образованию большого числа партий, представляющих интересы различных страт. Коммунистическая составляющая македонской политики постепенно сменилась социал-демократической. В ряды социал-демократов вставали молодые, энергичные люди, чьи политические взгляды не определялись категориями рабочего самоуправления или югославизма, а исходили из намерений модернизировать македонскую действительность в политической, экономической, правовой и других сферах. Постепенно республика, которая по своим внутренним, экономическим и социальным параметрам менее всего была склонна к разрыву с югославским прошлым, уже в первой четверти 90-х годов XX в. получила правительство, которое среди других республиканских правительств имело наименьшую связь с этим прошлым [4, с. 556].
Трансформации проходили и на институциональном уровне. Созданный в Югославии как высший законодательный и исполнительный коллегиальный орган Президиум СФРЮ был заменен институтом президента, функции Союзного исполнительного веча перешли правительству республики, а на смену Скупщине СФРЮ, являющейся органом общественного самоуправления и высшим органом власти в рамках прав и обязанностей федерации, пришло республиканское, в македонском случае, Собрание.
Выборы в законодательный орган власти Республики к настоящему моменту состоялись семь раз. Длительное время при этом как македонский законодатель, так и политическая элита находились в поиске оптимальной для государства процедуры выбора.
В начале 1990-х годов «избирательное» законодательство страны предусматривало проведение выборов депутатов Собрания в два тура. В первом туре депутатом избирается только тот кандидат, который получил большинство голосов избирателей, но не меньше, чем треть от общего числа избирателей, внесенных в избирательные списки. Во втором туре принимали участие только те кандидаты, которые в первом туре получили не менее 7% голосов проголосовавших граждан. Победителем становился кандидат, получивший обычное большинство [5, с. 71].
Использование данной системы способствовало появлению большой асимметрии между полученными голосами и полученными мандатами, а также уменьшало возможность участия в процессе законотворчества представителей малых политических партий. С целью изменения ситуации была предпринята попытка соединить плюсы двух основных моделей - мажоритарной и пропорциональной - в виде смешанной системы.
Македонский избиратель по мажоритарной системе должен был в два тура в 85 округах, на которые была поделена территория страны, избрать по одному депутату от каждого округа. Оставшиеся 35 депутатов из общих 120 избирались по пропорциональной системе, при этом был введен порог в 5% [6, с. 195].
2011 • ВЕСТНИК ПАГС 79
Двухсегментное сочетание мажоритарной и пропорциональной системы, при которой обе части не связаны друг с другом, имелось в Македонии в конце 1990-х годов. Рыхлость такой структуры, массовый переход депутатов из одних партийных фракций в другие, а также слабость партийной дисциплины вызывали критику политиков страны. Вследствие этого в начале 2000-х годов была введена единая пропорциональная система с исключением перехода из одной фракции в другую [7].
В дальнейшем выборы проходили полностью по пропорциональной системе. Территория республики была поделена на 6 избирательных единиц, от каждой из которых требовалось избрать по 20 депутатов [8]. Использование пропорциональной системы привело к увеличению числа партий в парламенте, а следовательно, к увеличению представительства интересов различных сегментов общества в законодательном собрании.
Трансформационные процессы шли постепенно. Свидетельство тому - постепенный «переход» власти из рук коммунистов к социал-демократам. Так, по результатам первых парламентских выборов независимой Македонии, состоявшихся в 1994 г., большинство мест в Собрании получили социал-демократическая партия (СДСМ), вышедшая из лона коммунистической партии. Однако СДСМ не удалось удержать власть, и следующие парламентские выборы принесли победу основным конкурентам социал-демократов - носящей националистический окрас партии - ВМРО-ДПМНЕ. Во время всех последующих избирательных компаний борьба разворачивалась между двумя основными партиями, созданными в период образования независимой республики: ВМРО-ДПМНЕ и СДСМ.
Особо стоит отметить, что обе партии имеют схожие взгляды на судьбу и дальнейшее развитие македонского государства. Голоса избирателей в период предвыборной «гонки» как националисты, так и социал-демократы пытаются получить благодаря созданию крупных коалиций. Например, во время предвыборной кампании 2008 г. коалиция на базе СДСМ состояла из 8 партий, а ВМРО-ДПМНЕ объединила вокруг себя вдвое больше - 19. В подобных условиях достичь по результатам выборов абсолютного большинства ни одной из конкурирующих партий не удается, что в дальнейшем приводит к формированию правительства - также коалиционного и оформлению «нежесткой» оппозиции.
Меняя друг друга у власти, ни социал-демократы, ни представители ВМРО-ДПМНЕ не могут решить ряд насущных для страны вопросов. Лишь несколько примеров. На протяжении всей истории независимой Македонии в стране сохраняется стабильно высокий уровень безработицы. Так, если в 1990-х годах безработными считалось 32% населения [9, с. 6], то в 2000-х годах безработных стало не намного меньше - 31% населения [10]. Страна живет в основном за счет внешних займов. По итогам 2009 г. доходная часть бюджета составила 2772 млрд долларов, в то время как расходная - 3011 млрд долларов, что привело к крупным внешним займам, в результате чего государственный долг Македонии составил 34,2% от ВВП [2].
Подобные проблемы экономического характера серьезно беспокоят население республики. Согласно опросам общественного мнения значимой для себя
80 2011 • ВЕСТНИК ПАГС
проблемой безработицу считает 78,8% населения, высокий уровень цен беспокоит 32,4%, а бедность «пугает» 66% населения страны [11]. Внутренние трудности республики усугубляются внешними. Так, до настоящего времени Республика не имеет общепризнанного мировым сообществом названия, не происходит интеграции, обещаемой на протяжении нескольких последних выборов как ВМРО-ДПМНЕ, так и СДСМ, в евроструктуры: ЕС и НАТО, в то время как почти 90% населения страны выступают за вступление Македонии в Евросоюз и около 70% за интеграцию в НАТО [12]. Общий же вектор развития страны определяют как верный лишь 21,6% населения, в то время как противоположной точки зрения придерживаются втрое больше - более 60% населения [13].
Македонский случай можно рассматривать как иллюстрацию концепции американского ученого Сеймура М. Липсета о ковариационной зависимости между экономическим ростом и демократическим развитием. Согласно мнению ученого экономическое развитие страны неразрывно связано с политической демократизацией [14]. Очевидно, что политическая элита Македонии не может справиться с проблемами экономического характера, что, в свою очередь, влияет на уровень и темп ее демократизации.
Можно предположить, что Македония, начавшая движение к демократии, преодолела начальные стадии этого пути. Политическая элита страны способствовала постепенности этого движения. Республика, таким образом, избежала политических войн и волнений. Необходимым условием демократизации Македонии стало применение «новой» избирательной системы, а поиск ее оптимального варианта - свидетельством желания македонского эстеблешмента демократизироваться. Однако достигнутые на первых порах успехи не получили своего дальнейшего развития.
Демократическая конституция, присутствие политических прав и свобод граждан, регулярно проводящиеся выборы с активным участием в них населения - все эти достижения македонского государства нивелируются неэффективностью власти. Политические силы, попеременно меняющие друг друга у руля власти, спекулируют проблемами страны и многих из них решить не могут. Последнее приводит к разочарованию населения не только в политике, но и, возможно, в демократических идеалах. Ситуация в Македонии является иллюстрацией одного из синдромов серой зоны - бесплодного плюрализма.
Изучение македонского опыта и актуальных проблем российской действительности приводит к мысли о том, что отечественная ситуация в корне отличается от описанной. Очевидно, что политическая элита России выбрала иной путь.
С осторожностью можно предположить, что в Российской Федерации существуют определенные элементы синдрома доминирующей власти. Конституционно закреплен широкий круг прав и свобод, политически активное население принимает участие в регулярно проводящихся выборах. При этом результаты последних активно критикуются оппозицией как «срежессированные», что может привести граждан к некоему разочарованию в существующем политическом режиме.
2011 • ВЕСТНИК ПАГС 81
Однако «болезненный» период в жизни любого государства - малого и большого, имеющего богатую историю или нет - можно определить в терминах движения на пути к консолидированной демократии. Постепенное преодоление данного этапа будет связано с появлением новых политических акторов и установлением тесного взаимодействия между субъектами политики. В свою очередь, последнее даст мощный импульс развитию демократии в стране.
Библиографический список
1. Карозерс Т. Конец парадигмы транзита. URL: http://www.twirpx.com/file/459761/
2. Macedonia. The World FACTBOOK. URL: https://www.cia.gov/library/publications/the-world-factbook/geos/mk.html
3. Устав на Република Македонща. (Сл. Весник на Р. Македонща бр. 52 од 22.11.1992 година). URL: www.pravo.org.mk.
4. ВиллемсенХ., Трёбст Ш. Скудная преемственность, множественные провалы: Республика Македония, 1987-1995 годы // Национализм в поздне- и посткоммунистической Европе: в 3 т. / под общ. ред. Э. Яна. М., 2005. Т. 2.
5. Шкарич С. Конституционно-правовое становление македонского государства // Македония: путь к самостоятельности: документы / сост. и отв. ред. Е.Ю. Гуськова. М., 2007.
6. НаумовскаБ. Изборните системи во Р. Македониja и малите политичски партии во нив // Годишник на институт за социолошки и политичко-правни истраживаньа. Година XXXII. Броj 1. Скощ^ 2008.
7. Яжборовская И. С. Глобализация и опыт трансформации в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. М., 2008.
8. Резултати од избор на пратеници во Собранието на Република Македонща одржан на 15 септември 2002 година. URL: http://www.sobranie.mk
9. Независ. газ. 1999. 7 апр.
10. Како се живее во поранешните jугословенски републики // Утрински Весник. Броj 3623. Година XII.
11. Early Warning Report, FYR Macedonia. 2003. № 1. URL: http://www.undp.org
12. Anketa na amerikanskiot institute IRI za myslenyeto na makedonskata yavnost // Utrinski vesnik. Scopje. 2003. June, 26.
13. Анкета: СДСМ 20,3%: ВМРО-ДПМНЕ 19,1%. URL: http://www.press24.mk
14.ХинтбаИ.Р. Три этапа эволюции транзитологии: на пути к четвертому? // Вестн. Рос. унта дружбы народов. Сер.: Политология. 2008. № 2. С. 20-34.
82
2011 • ВЕСТНИК ПАГС
