CC BY
173
3. Гегель Г. Лекции по истории философии: в 3 кн. - Кн. 1. - СПб.: Наука, 1994. - 349 с.
4. Гегель Г. Наука логики: в 3 т. - М.: Мысль, 1970.
5. Гегель Г. Энциклопедия философских наук: в 3 т. - Т. 2. - М.: Мысль, 1975. - 695 с.
6. Гомаюнов С. От истории синергетики к синергетике истории // Общественные науки и современ-
ность. - 1994. - № 2. - а 99-106.
7. Демуцкий В.П., Половин Р.В. Концептуальные вопросы квантовой механики // Успехи физических наук. - 1992. - Т. 162. - Вып. 10. - С. 93-180.
8. Князева Е.Н., Курдюмов С.П. Синергетика и принципы коэволюции сложных систем // Категории. - 1997. - № 3. - С. 41-49.
9. Ленин В.И. Философские тетради. - М.: Политиздат, 1969. - 752 с.
10. Маркс К., Энгельс Ф. Соч.: в 5 т.- 2-е изд. - Т. 20. - М.: Политиздат, 1961. - 827 с.
11. Материалисты Древней Греции: сб. текстов.- М.: Политиздат, 1955. - 238 с.
12. Мелюхин С.Т. Время // Философский энциклопедический словарь. - 2-е изд. - М.: Сов. энциклопедия, 1989. - 815 с.
13. Михайлов Ф.Т. Диалектика // Новая философская энциклопедия. - Т. 1. - М., 2000. - С. 645-652.
14. Платон. Соч. - В 3 т. - Т. 1. - М.: Мысль, 1968. - 623 с.
15. Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. - М.: Прогресс, 1986. - 431 с.
16. Рассел Б. История западной философии в ее связи с политическими и социальными условиям от античности до наших дней: в 2-х т. - Т. 1. - Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1994. - 460 с.
17. Сокулер З.А. Спор о детерминизме во французской философской литературе // Вопросы философии. - 1993. - № 2. - С. 140-149.
18. Сталин И.В. Анархизм или социализм? // Соч. - В 13 т. - Т. 1. - М., 1946. - С. 294-372.
19. Сталин И.В. О диалектическом и историческом материализме (сентябрь 1938 г.) // Вопросы ленинизма. - М., 1952. - С. 560-662 с.
20. Фрагменты ранних греческих философов // Сб. текстов.- Ч. 1. - М.: Наука, 1989. - 575 с.
21. Хакен Г. Синергетика. Иерархия неустойчивостей в самоорганизующихся системах и устройствах. - М.: Мир, 1980. - 404 с.
УДК 1(075.8) А.В. Лонин
«ЛУЧШИЕ ЛЮДИ» В ДРЕВНЕРУССКИХ ЛИТЕРАТУРНЫХ ПАМЯТНИКАХ
Анализируется власть «лучших людей» как основа управления коллективистским обществом, нашедшая свое воплощение в исторических традициях российского народоправства.
Ключевые слова: «лучшие люди», Древняя Русь, общество, государство, аристократическая форма правления, художественная литература, летописи.
A.V. Lonin «THE BEST PEOPLE» IN OLD RUSSIAN LITERARY MONUMENTS
Power of "the best people” as the basis for collective society administration that took its shape in the historical customs of Russian people power is analyzed.
Key words: "the best people", Ancient Russia, society, state, aristocratic form of government, artistic literature, chronicles.
Древнерусское общество еще со времен объединения разрозненных восточнославянских племенных союзов в единую этническую общность формировалось как общество коллективистское. Одной из особенностей формирования и развития обществ коллективистского типа является ведущая роль социального авангарда во всех сферах общественной жизни. На Руси эта общая черта развития обществ коллективист-
ского типа выступала в качестве практического воплощения идеи «власти лучших», сформулированной еще в 1_ревней Греции великим философом Аристотелем.
Богатый фактический материал, позволяющий выявить конкретный смысл понятия «лучшие люди», содержится в обширном историко-литературном наследии Древней Руси: летописях, произведениях художественной литературы, устном народном творчестве.
В самом древнем из дошедших до нашего времени памятнике древнерусского летописания «Повести временных лет» (XII в.) передовая часть общества обозначается разными понятиями: «лепшие люди», «добрые мужи», «нарочитые люди». Главным критерием принадлежности к «лучшим людям» является наличие добродетели. Причем добродетель в Древней Руси понималась как постоянное стремление человека к совершенству, духовному и нравственному росту, способность воплощать божий замысел на земле. Люди, обладавшие добродетелью, и составляли социальный авангард древнерусского общества, самую передовую его часть, а их ведущая роль во всех сферах общественной жизни обеспечивала устойчивое прогрессивное развитие государства.
Русский просветитель Иосиф Волоцкий выделил личностные качества, которыми должны обладать лучшие люди. Обращаясь с назиданием к своим читателям философ пишет: «будь праведным, мудрым, утешителем скорбящих, питателем нищих, принимай странников, защищай обижаемых, будь благоговейным в общении с Богом и приветливым с людьми, терпеливым в напастях, не досаждай, будь щедр, милостив, в ответах краток, не желай славы, не будь лицемерным, но будь чадом Евангелия, сыном воскресения, наследником жизни, ни златолюбцем, ни осуждающим, скорбящим о грехах» [1]. Перечисленные русским философом качества личности являются составляющими содержание понятия добродетель, наличие которой рассматривалось на Руси как неотъемлемое свойство, присущее «лучшим людям».
Упоминания о лучших («лепших») людях встречается в летописи уже применительно к самым ранним событиям русской политической истории. Так, описывая один из эпизодов жестокой мести княгини Ольги древлянам, убившим ее мужа князя Игоря, Нестор-летописец отмечает, что древляне собрали «лучших мужей» и отправили их к княгине с предложением выйти замуж за их племенного князя Мала [2].
Описанный в летописи эпизод весьма примечателен. Во-первых, он наглядно показывает, что традиции народоправства на Руси имеют древние исторические корни и берут свое начало еще с тех времен, когда процесс объединения разрозненных восточнославянских племенных союзов в единое государство только начинался. Кроме того, на Руси существовал институт лучших людей, игравших ведущую роль в жизни древнерусского общества. Причем «власть лучших» в данном случае была не властью богатых и знатных, а властью самых умных, честных и мужественных. В данном случае следует согласиться с утверждением В.И. Сергеичева о том, что сословные различия в Древнерусском государстве на начальном этапе его развития еще не существовали, а сформировались значительно позже - уже в эпоху Московской Руси. До этого все население Древней Руси в социальном отношении было весьма единообразным, а отдельные группы людей отличались друг от друга не общественным статусом, а достоинством и наличием добродетели. «Каждый имел право на все, - пишет В.И. Сергеевич, - но одному удавалось больше, чем другому, а потому он и выделялся как человек лучший» [3]. Более того, слова летописца о «лучших мужах», управлявших древлянской землей, свидетельствуют о том, что аристократическая форма правления, при которой у власти находятся лучшие, была характерна не только для Киева как политического центра Руси, но и для других племенных союзов восточных славян, которые входили в состав Древнерусского государства.
«Лепшие люди» упоминаются также в летописном эпизоде, повествующем о взаимоотношениях князя Святослава с византийским императором. В 971 году, предприняв успешный военный поход против Византии, Святослав советовался с дружиной по вопросу о заключении выгодного мира. Князь намеревался заключить мир с греками и собирать с них дань на правах победителя. «И была люба речь его дружине, и послали лепших мужей к царю, и пришли в Доростол, и сказали о том царю» [4]. Как видно, на заре образования Древнерусского государства власть князя еще нельзя назвать в полной мере монархической. Степень его самостоятельности ограничивалась теми рамками, которые сложились в обществе еще в родоплеменную эпоху. Князь вынужден был прислушиваться к общественному мнению, выразителями которого и были «лепшие люди», представленные, главным образом, в княжеской дружине. Именно они, выделявшиеся из основной массы населения своим достоинством, особыми способностями и талантами, могли одобрять или не одобрять то или иное решение князя, входили в число его ближайших советников.
Наиболее часто как в русских летописях, так и в других литературных памятниках встречается понятие «добрые люди». Смысл понятия «добрый» в Древней Руси не сводился лишь к способности сопереживать ближнему и помогать нуждающемуся. Хотя эти качества, как явствует из источников, играли первостепенную роль в обществе, а их социальная значимость особенно возросла с принятием Русью христианства.
Понятие «добрый» имело на Руси более широкое значение. Оно тождественно понятию «лучший». Не случайно, главные герои русских былин - «добрые молодцы», древнерусские богатыри, отличающиеся мужеством, отвагой, всегда готовые встать на защиту родной земли.
Важнейшим качеством «добрых людей» является трудолюбие, постоянная работа, как над своим совершенствованием, так и над совершенствованием государства и общества. Труд на Руси рассматривался как деятельное совершенство, как необходимое условие гармоничного развития человека. Князь Владимир Мономах, давая морально-нравственные наставления своим детям, пишет о большом значении труда для достижения человеком благих целей. «Добро же творя, не ленитесь ни на что хорошее, прежде всего к церкви. Пусть не застанет вас солнце в постели. Так поступал отец мой блаженный и все добрые мужи совершенные» [2]. Примечательно, что в данном отрывке из известного «Поучения детям» Владимир Мономах отождествляет понятия «добрые мужи» и «совершенные мужи». Совершенство личности, понимаемое на Руси как внутренняя гармония в человеке, способность реализовать на благо обществу свой духовный потенциал, являлось неотъемлемой чертой лучшей части общества.
Понятие «добрые мужи» (синонимичное понятиям «добрые люди», «нарочитые люди» и т.д.) часто упоминается в летописи применительно к периоду правления князя Владимира Святого. С этим князем связано начало качественно нового этапа исторического развития Руси - эпохи принятия и утверждения православия. Судя по источникам, вряд ли какое-либо важное государственное мероприятие осуществлялось князем без совета с «добрыми людьми». Поэтому эпохальное решение о принятии христианства в его византийском варианте, определившее на много веков вперед цивилизационный, культурный и духовный вектор развития Руси, князь принял с одобрения лучшей части общества. По словам летописца, прежде чем принять на Руси византийскую веру, Владимир собрал «мужей добрых и смысленых числом десять», отправив их для ознакомления с иноземным опытом в страны, исповедовавшие разные религии [3].
Упоминание о «добрых людях» содержится и в другом летописном сюжете, также связанном с правлением князя Владимира. После завершения междоусобной борьбы Владимира со своим братом Яропол-ком варяги, находившиеся на службе у князя, потребовали отпустить их в Византию. И тогда Владимир «выбрал из них мужей добрых, умных и храбрых и раздал им города. Остальные же отправились обратно к грекам» [4].
Как видно, в летописи акцентируется внимание не на сословном статусе и экономическом положении «добрых людей», а на их морально-этических характеристиках. Это дает основания предположить, что «добрыми людьми» на Руси называли представителей разных социальных групп. Решающее значение при этом имели их добродетельные качества: трудолюбие, храбрость, способность осознать и воплотить в жизнь задачи, стоящие перед государством.
Под «добрыми людьми» («добрыми мужами») в древнерусской традиции часто понимались люди, своими делами и поступками достигавшие совершенства и, тем самым, приближавшиеся к богу. Так, в «Хождении Игумена Даниила» (XII в.), предваряя описание своего путешествия по святым местам, автор отмечает, что его произведение призвано оказать помощь «добрым людям» в их благих устремлениях. «Мнози бо дома суще в местах своих добрии люди, мыслию своею и милостынею убогих, добрыми своими делы, достигают мест сих святых, иже большую мзду примут от бога спаса нашего Иисуса Христа» [5].
В другом литературном памятнике XII века «Молении Даниила Заточника» вновь проводится мысль о том, что благодетель и доблесть «добрых людей» зависит не от материального достатка и социального происхождения, а от личностных качеств, формируемых в человеке социальной средой и воспитанием. «Добрых людей», по мнению Даниила, отличает душевная щедрость, в которой, в свою очередь, и заключена добродетель. «Зане князь щедр отец есть слугам многиим, мнозии бо оставляют отца и матерь, к нему прибегают. Доброму бо господину служа, дослужится слободы, а злу господину служа, дослужится большея роботы» [6].
Понятия «добрый муж», «добрый господин» в древнерусских литературных источниках часто упоминается в контексте описания государственной деятельности того или иного правителя, внесшего большой вклад в развитие страны. Так, «добрым господином» в «Сказании о Довмонте» (XIV в.) назван литовский князь, совершивший немало подвигов на благо русской земли. Этот князь прибыл во Псков, получив в крещении имя Тимофей. Вместе с новгородским князем Дмитрием Александровичем (сыном Александра Невского) он много сделал для укрепления обороноспособности Руси, всячески противостоял идущей с Запада католической опасности, угрожавшей Новгороду и Пскову.
Автор проводит мысль о том, что право называться «добрыми людьми» имеют те, кто делами своими приносит пользу Руси. При этом не имеет значения место рождения и происхождение человека. Не случайно псковичи избрали на княжение литовца Довмонта, а не князя из рода Рюриковичей. По летописному
описанию, нашедшему свое отражение в «Сказании о Довмонте», этот князь был образцом «доброго» правителя. «Сей же бъ князь не одним храборъством показан бысть от бога, но и боголюбец показася, в мире приветлив, и церкви украшаа, и попы и нища любя, и все праздники честно проводя, и попы и чернеца корм-ля, и милостыню даа и сиротам и вдовицам» [7].
Словосочетание «добрый господин» встречается в литературных памятниках XIV - начала XV вв. переломного периода в истории Руси. В это время Московское княжество, завоевав политическое лидерство в русских землях, решало одну из главных геополитических задач той эпохи - освобождение от ордынского ига. Роль «лучших людей» в этих исторических условиях существенно возросла. Этим объясняется частое упоминание о них в источниках XIV-XV вв. Причем упоминания о «лучших», «добрых», «нарочитых» людях приводятся древними авторами в связи с судьбоносными историческими событиями.
Эпохальным событием русской истории конца XIV века стала Куликовская битва. В «Сказании о Мамаевом побоище» - одном из самых известных произведений древнерусской литературы, есть характеристика князя Дмитрия, впоследствии прозванного Донским за победу над татарами на Куликовом поле. «А огосударь наш великий Дмитрий Иванович - добрый человекъ и образ нося смиренномудрия, небесных же-лаа и чаа от бога будущих вечных благ» [8]. В приведенном отрывке явно видна связь между понятиями «добрый» и «великий». Оба они обозначали на Руси лучших людей древнерусского общества. Кроме того, отчетливо прослеживается сакральный смысл понятия «добрые люди», идея о воздаянии в загробном мире за их богоугодные дела в жизни земной.
В том же источнике упоминание о «добрых людях» приведено в контексте описания победы русских над полчищами хана Мамая в Куликовской битве. Татары, бежавшие от дружин князя Дмитрия, по словам автора, кричали на своем языке: «Увы нам, Русь пакы умудрися: уншии <младшие - А. Л.> с нами брашася, а добрии все соблюдашася» [9].
Наряду с понятиями «лепшие люди», «добрые люди» для обозначения лучшей части общества в древнерусских литературных источниках встречается понятие «нарочитые люди». Именно это словосочетание встречается, в частности, у Нестора в «Повести временных лет». Так, после принятия христианства князь Владимир, согласно летописцу, «посылал собирать у нарочитых людей детей и отдавать их в обучение книжное» [10].
В другом эпизоде, также относящемуся к правлению князя Владимира, вновь встречается упоминание о «нарочитых людях» («нарочитых мужах»). Перед решающей схваткой русских с печенежскими полчищами враги предложили Владимиру устроить поединок между двумя самыми сильными и храбрыми воинами с той и другой стороны. Печенеги выставили своего лучшего воина, тогда как русский князь долго не мог найти подходящей кандидатуры. Наконец, один старый воин предложил князю своего сына, отличавшегося недюжинной силой и храбростью. Именно ему суждено было вступить в тяжелую схватку с печенежским воином, который, по словам летописца, был «велик и страшен». В этой схватке победу одержал воин князя Владимира. Летописец особо подчеркивает, что за мужество и самоотверженность, проявленные русским воином, «сделал его Владимир нарочитым мужем, и отца его» [11]. Как видно из приведенного эпизода, храбрость и мужество, готовность в любое время встать на защиту родной земли, преданность своему отечеству - это те качества, которые выделяли из социальной среды «лучших людей», игравших спасительную для государства и общества роль в переломные моменты истории Руси.
Следует отметить, что применительно к княжению Владимира Святого упоминания о «нарочитых людях» встречаются в источниках чаще, чем при описании деятельности других князей. Это во многом объясняется тем, что роль «лучших людей» в обществе объективно возрастала в период осуществления грандиозных государственных мероприятий, от которых зависела дальнейшая историческая судьба страны. Именно в правление князя Владимира было осуществлено самое значимое в ранней истории Руси мероприятие - принятие христианства в качестве государственной религии. Кроме того, при Владимире было много сделано для отражения внешней опасности, укрепления обороноспособности страны, защиты ее внешних границ. Роль «лучших» («нарочитых») людей при этом, как видно из источников, была ведущей.
Примечателен и еще один летописный эпизод из эпохи князя Владимира. Подчеркивая заботу князя о народе, летописец описывает традиционные пиры на княжеском дворе, в которых участвовали все слои населения. А для лучшей части общества князь устраивал пиры каждое воскресенье. В летописи отмечается: «Каждое воскресенье решил он <Владимир - А. Л.> на своем дворе в гриднице устраивать пир, чтобы приходить туда боярам, и гридям, и сотским, и десятским, и нарочитым мужам - и при князе и без князя» [12]. Упоминание о «нарочитых» людях отдельно от бояр, гридей и других высших в древнерусской социальной иерархии групп населения свидетельствует о том, что лучшие люди не отождествлялись в полной мере со знатью. Не богатство и знатность рода, а наличие добродетели отличало лучших людей от основной мас-
сы населения, вызывало к ним уважение народа, определяло их ведущую роль в государстве.
О «нарочитых людях» летопись упоминает и в рассказе о начале правления князя Ярослава Мудрого. Причем фигура князя предстает здесь в негативном свете. Будучи на княжении в Новгороде, Ярослав принял на службу много варягов, которые впоследствии стали притеснять новгородцев, творить произвол и насилие в городе. Жители Новгорода подняли восстание и в Поромоньем дворе перебили варягов. Ярослав, узнав об этом, жестоко наказал новгородцев. Как явствует из летописи, он «призвал к себе нарочитых мужей, которые перебили варягов, и, обманув их, перебил» [13]. Этот эпизод в изложении русской летописи идет вразрез с утвердившимся в исторической литературе мнением о том, что летописцы якобы всегда восхваляли деяния князей. В данном случае симпатии автора летописи явно на стороне тех «нарочитых мужей», которые были несправедливо истреблены Ярославом.
В источниках, относящихся к другой эпохе (вторая половина XIV в.), также есть упоминание о «нарочитых мужах». В это время Московская Русь собирала силы для решающей битвы с монголо-татарами. В уже упоминавшемся выше «Сказании о мамаевом побоище», повествуя об отправлении князя Дмитрия на сбор войска для отпора Мамаю, автор пишет: «Князь же великий поиде, поим с собою мужей нарочитых, московских гостей сурожан десяти человек видъние ради, аще что бы ему случит, и они имуть поведати в дальних землях, яко гости хозяеве» [14]. Именно в лучших людях князья искали опору в переломные моменты истории, с ними советовались по различным вопросам государственной политики, от них зависело принятие тех или иных важных политических решений .
Наряду с уже упоминавшимися понятиями, обозначающими передовую часть древнерусского общества, в некоторых источниках встречается понятие «мужи разумные». По смыслу оно тождественно понятиям «лепшие люди», «добрые мужи», «нарочитые люди» и т.д. «Мужи разумные», по-видимому, составляли основу княжеской дружины, боярской думы, входили в число наиболее авторитетных и приближенных князю людей. Именно Совет мудрых и опытных, а не единоличная воля князя играл главную роль в принятии судьбоносных государственных решений, способствовал преодолению политической раздробленности Руси, княжеских распрей и междоусобиц.
Так, в «Повести временных лет» описывается междоусобная борьба, развернувшаяся между князьями Владимиром и Святополком. В это же время начался разорительный набег половцев на русские земли. Совет лучших людей обратился к князьям с призывом прекратить усобицы и совместно выступить против общего врага - половцев. «И сказали им <князьям - А. Л.> мужи разумные: Зачем у вас распри между собою? А поганые губят землю русскую. После уладитесь, а сейчас отправляйтесь навстречу поганым - либо с миром, либо с войною» [15].
Совет «мужей разумных» - традиционный политический институт в Древней Руси, выступавший в разных формах: княжеской дружины, боярской думы, городского вече. Аристотелевская идея аристократической формы правления («власти лучших») получила здесь свое институциональное оформление. Разум и мудрость - свойства личности, формируемые в результате достижения совершенства, приобретения социального опыта. Они органически присущи «лучшим людям». «Муж мудр, - говорится в «Наставлении отца к сыну» (начало XV в.), - мудрым и смысленым друг, а несмысленым бог» [16].
В общем смысловом ряду с уже упоминавшимися выше понятиями в древнерусских литературных памятниках упоминается словосочетание «большие люди». Оно также проявило значительную историческую устойчивость, сохранившись в современном разговорном языке. В быту до сих пор употребляется фраза: «Выйти в большие люди». Это означает достичь высокого социального статуса, значимого положения в обществе и большого авторитета среди других людей. «Большой человек» - тот, кто добился жизненного успеха сам, благодаря своим способностям, трудолюбию, постоянной работе по самосовершенствованию.
В «Повести о нашествии Тохтамыша» (конец XIV в.) упоминание о «больших людях» приведено в контексте описания внутренней обстановки в Москве накануне нашествия татар. «А тогда в градъ большие люди моляхуся богу день и нощь, предстоаще посту и молитве» [17].
О «больших людях» упоминается и в другом литературном произведении - житии Сергия Радонежского. Его автор Епифаний, предваряя свое описание, высказывает удивление тому, почему до сих пор, по прошествии многих лет после смерти старца о нем не написали «ни дальние <люди - А. Л.>, ни ближние, ни большие, ни меньшие» [18].
Таким образом, в Древней Руси еще на ранних этапах ее исторического развития сложилась специфическая система формирования и воспроизводства самой передовой части общества - лучших людей. В условиях, когда складывание сословной системы организации общества находилось еще в начальной стадии, социальные отличия разных групп населения были выражены весьма слабо. Поэтому «лучшие люди» выделялись на фоне основной массы населения не богатством и высоким общественным статусом, а
своим достоинством и наличием добродетели. Ведущая роль «лучших людей» прослеживается во всех сферах общественной жизни Руси, в особенности - в сфере государственного управления. Лучшая часть общества была представлена во всех политических институтах древнерусского общества: княжеской дружине, вече, боярской думе. В этом и проявилось практическое воплощение идеи Аристотеля об аристократической форме правления как «власти лучших». Отражением данного социального явления в народном сознании является частое употребление в памятниках древнерусской письменности понятий «лепшие люди», «нарочитые мужи», «добрые люди» и т.д. Эти тождественные по смыслу понятия встречаются в русских летописях, былинах, произведениях художественной литературы. Обозначаемая данными понятиями категория древнерусского общества, являясь его авангардом, вносила большой вклад в устойчивое поступательное развитие Древней Руси, обеспечивала сохранение и преумножение национальных традиций народа, передачу прогрессивного социального опыта каждому новому поколению людей.
Литература
1. Преподобный Иосиф Волоцкий. Просветитель. - М.: Изд-во Спасо-Преображенского Валаамского монастыря, 1993. - С. 113.
2. Повесть временных лет / под ред. В.П. Адриановой-Перетц. - Изд. 2-е, исправ. и доп. - СПб.: Наука, 1999. - С. 164.
3. Сергеевич В.И. Вече и князь: русское государственное устройство и управление во времена князей Рюриковичей. - М., 1992. - С. 117.
4. Повесть временных лет, С. 186.
5. Хождение игумена Даниила // Памятники литературы Древней Руси. XII в. - М.: Худ. лит-ра, 1980.
- С. 26.
6. Моление Даниила Заточника // Там же. С. 392.
7. Сказание о Довмонте // Памятники литературы Древней Руси XIV - середина XV вв. - М.: Худ. лит-ра, 1981. - С. 56.
8. Сказание о мамаевом побоище // Там же. С. 136.
9. Там же. С. 178.
10. Повесть временных лет, С. 190.
11. Там же. С. 192
12. Там же. С. 193.
13. Там же. С. 199.
14. Сказание о мамаевом побоище // Памятники литературы Древней Руси XIV - середина XV вв.,
С. 152.
15. Повесть временных лет. С. 230
16. Наставление отца к сыну // Памятники литературы Древней Руси XIV - середина XV вв. - М., 1981. - С. 498.
17. Повесть о нашествии Тохтамыша // Там же. С. 194.
18. Житие Сергия Радонежского // Там же. С. 256.
