CC BY
6"THE MOOSE" ON THE SHELF: NONHUMAN CHARACTERS IN LITERATURE. EXTINCTION FIGURE Grigorieva Marina Anatolievna, PhD of Political sciences, Chief-eclitor of the scientific journal "KANT", Director of Publishing house "StavTolit", Stavropol
The article builds on a dialogue with Michael Malay's recent study Domestic and Wild Creatures by Elizabeth Bishop, We will shift the focus of our study to the figure of disappearance and the speech about "survival". This thesis demonstrates how the non-human characters in Elizabeth Bishop's poems "The Moose "and "The Bight" [i] undermine anthropocentrism, thus contributing to the constant re-examination oj political and ethical approaches to the discourse of species. Keywords: extinction; Elizabeth Bishop; the problem of extinction; imagination. EDN: RACWOX; DOI: 10.24933/2305-8757.3023-14.3
Цитировать: Григорьева MA "Лось" на полке: нечеловеческие персонажи в литературе. Фигура исчезновения // KANT: SociaE science & Humanities. - 2023. - №2(14). - С. 15-19. EDN: RACWOX. DOI; 10.24923/ 2305-8757.2023-14.3
"ЛОСЬ" НА ПОЛКЕ: НЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ УДК 304.4
ПЕРСОНАЖИ В ЛИТЕРАТУРЕ. ВАК 5.10.1
ФИГУРА ИСЧЕЗНОВЕНИЯ
Статья построена на диалоге с недавним исследованием Майкла Шалая © Григорьева М.А., 2023 "Домашние и дикие существа Элизабет Бишоп ". Фокус нашего исследования мы сместим на фигуру исчезновения и речь о "выживании". Этот тезис демонстрирует, как нечеловеческие персонажи в поэмах Элизабет Бишоп "Лось" и "Бухта" [1] подрывают антропоцентризм, тем самым способствуя постоянному пересмотру политических и этических подходов к дискурсу видов.
Ключевые слова: исчезновение; Элизабет Бишоп; проблема вымирания; воображение.
Благодаря тому, что у нас есть язык, мы находимся в особом и своеобразном отношении к вещам, событиям и обстоятельствам, которые составляют то, что мы представляем о мире и о себе. Язык никогда не остается в состоянии покоя, он беспокоит нас, побуждает к действию, будучи одной из основных форм нашеШ любопытства. Его синтаксис может быть настолько сложным, насколько это возможно, мы это знаем, как и то, что опыт его использования неограничен. Ход строки или предложения, или серии строк и предложений имеют пространственные свойства наравне с временными. И значение слова проистекает как бы из латеральной досягаемости слова, его контактов с соседями в строке. Поэтому в этой статье в попытке проследить за тем, как и почему животные существа проникают в литературу, есть смысл обратиться к поэтическим строкам и строфам в их композиционной и символьной архитектуре. Статья построена на диалоге с недавним исследованием Майкла Малая "Домашние и дикие существа Элизабет Бишоп".
В "Сингулярности литературы" Дерек Аттридж, а вслед за ним и Май ici Малай, заняты вопросом, что делает литературу "исключительной". В обоюдном согласии они приходят к заключению, что она "стирает различие между тем, что находится
ГРИГОРЬЕВА
Марина
Анатольевна,
кандидат политических наук, шеф-редактор научного журнала "KANT", директор Издательства "Ставролит", Ставрополь
"внутри", и тем, что находится "снаружи". [2] Майкл Малай [3] продолжает линию, ттараллеля ее с тем, что это очень подходит для характеристики наших отношений с животными, поскольку животные также стирают границы между "внутренним" и "внешним". Что объясняет, каким образом животные проникают к литературу. Одновременно соседи и чужаки, знакомцы и незнакомцы, животные парят на краю того, на что у нас всегда срабатывает узнавание, и занимают " потаённые уголки" нашего еооб-ражегщя.
Б эссе "Зачем смотреть на животных" Джон Берджер предлагает нам взглянуть на то, почему животные занимают в ¡нашем воображении так много месга, как на неотвратимый призрак "их надвигающегося исчезновения" [4]. И чем больше они занимают в наших фантазиях места, тем меньше места они занимают в реальном пространстве вокруг нас. С этим связана и тоска по прекрасному образу пантеры, которую мы лишь пару раз встречали в зоопарке. И поэтому к ней обращены наши фантазии, и почти никогда- к голубям, видом которых мы в любой момент можем насладиться в парке. Как отмечает Берджер, на живописных полотнах XIX века животные уходят в дикую природу, существовавшую только в воображении, Воображение в итоге существенно видоизменяет наш мир. Расширяющееся к ибер пространство относительно сужающегося физического пространства позволяет нам не замечать отсутствия вещей, которые в прошлом были /viя нас привычны и дороги. Долл и Йёргенсен предлагает нам осмотреться вокруг и маркировать то, что исчезло, исчезает или находится на грани. Вымирание не только в прошлом, но еще более ак-
ту ал ьно сейчас. Беспокойство Йёргенсен связано с тем, что вымирание отдельных видов животных - это "конец эволюционной линии, потенцйальныи конец будущего", [5} граница человеческого существования. И теперь стоя на этой границе исчезновения, человек стремится осмыслить уход разных видов животных.
"Я знаю голос / и прозрачный ритм", -пишет Уоллес Стивене в Тринадцати способах смотреть на дрозда". "И [сроме этого, / что чёрный дрозд при частей к тому, что знаю я" [б] (курс. - М.Г.). Животные, таким образом, являются частью того, что мы знаем: их "инаковость" не абсолютна, она относительна. Провожая своего дрозда, Стивене говорит:
"Дрозд скрылся йз виду за линией когда, он обозначил то. что есть за нею." [7]
Этот полег позволяет нам понять, что граница, за которой исчезает дрозд, линия горизонта, которую очерчивает для нас его полет, не останавливает движение, а наоборот делает его возможным, создает необходимые условия. И в данном случае дрозд - это и птица, и сам наблюдатель, такой же посредник, какими предстают большинство персонажей ее поэм. Они являются один за одним вереницей, смешиваясь в маскарад животных, и неподвижно замирают перед читателем так, чтобы он успел рассмотреть каждого из них. Как например, в поэме "Лось".
Вдохновлённая поездкой на автобусе из Новой Шотландии в Массачусетс в 1946 году, Элизабет Бишоп пишет "Лося". 26 лет "Лось" лежит у Элизабет на полке вместе с "Розовой собакой", "Гнездом швы" и другими животным и-резидентам и, как бы бросая вызов ложному иерархическому разделению
РАСШИРЯЮЩЕЕСЯ КИБЕРПРОСТРАНСТВО ОТНОСИТЕЛЬНО СУЖАЮЩЕГОСЯ ФИЗИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА ПОЗВОЛЯЕТ НАМ НЕ ЗАМЕЧАТЬ ОТСУТСТВИЯ ВЕЩЕЙ, КОТОРЫЕ В ПРОШЛОМ БЫЛИ ДЛЯ НАС ПРИВЫЧНЫ И ДОРОГИ.
видов, - отчаянно сражаясь за свои голос, но при этом абсолютно беспомощно.
Эта кульминация встречи лося и Бишоп, не целиком вся встреча, но самая яркая ее часть, выстраивает образ лося в монументальный и несокрушимый, преграждающий путь человеку, и в то же время имитирующий приглашение вернуться в лоно природы на условиях мирного сосуществования, Поскольку только природа способна предложить надежную защиту и безопасность: [8]
"лось вышел из -непроходимый лес -стоит недвижимо дороги посредине! [...]
он безоружен, но подоб] ю льдине, торжественен или почти как дом, убежище". [9]
"ЯВЛЯЕТСЯ ЛИ "ПОБЕДА1 РЫБЫ ПОБЕДОЙ ЭТОГО РЫБАКА, СВОЕГО РОДА ПРИМИТИВНЫМ УТВЕРЖДЕНИЕМ ЧЕЛОВЕКА КАК ОХОТНИКА."
Можно с уверенностью сказать, что нечеловеческие персонажи в литературе Элизабет Бишоп и Уоллеса Сти-вепса подрывают агрессивное шествие антропоцентризма, тем самым способствуя постоянному пересмотру политических и этических подходов к дискурсу видов, и в целом взаимоотношению человека и природы.
На протяжении всей поэмы, по наблюдению Майкла Малая, Бишоп устанавливает особые якоря, рифмой связывая пассажиров и обитателей леса, существа и механизмы, лес и капот машины, шум и голоса, [ю] Иллюзия предоставления человеком возможности "говорения", права голоса "подчиненным" животным разрушается с последней строчкой, которая дает понять, что связь утрачена, и это столкновение с "величественными", "сверхестественными" существами -мимолетное приключение в жизни человека. Традиция подчинения, подразумевающая, что животный мир существует исключительно для человека и его нужд, снова выступает на передний план.
назад взглянув увидеть можно лося на светом лунным залитом асфальте,
где запах лося слаб был:, но разило тяжёлым облаком горячего бензина." [и]
В итоге мы видим, что след животного слабее ядовитых следов, которые оставляет за собой техногенный мир, Майкл Малай не придает противопоставлениям пар "слабый" (a dim) и "резкий" (an acrid) особого внимания даже тогда, когда они выстроены на конце строк и задают условия разворачивания конфликта. Но в завершении поэмы он видит то, как рассеивается рифма, как она становится призрачной и условной, как туманная дымка на дороге.
В "Бухте", написанной Элизабет Бишоп в 1948 году, мы не видим прямого присутствия человека: нет рыбаков, нет торговцев, нет погрузчиков, в общем-то самой Бишоп тоже нет. Но, когда мы слышим о сетке, на которой развешены акульи хвосты и плавники для продажи в китайские рестораны, когда на птичьи хвосты нам предлагают взглянуть как на ножницы, разрезающие и ранящие воздух, когда птицы это уже не птицы, а черно-белые военно-воздушные корабли, тогда мы осознаём, что и рыбак, и торговец, и Элизабет Бишоп, - они здесь, среди строк. Всё уже сделано, как бы пытается донести до нас Бишоп, сети расставлены, и необходимости в личном свидетельствован ии порабощения природного естества нет.
чёрно-белые военно-воздушные птицы-суда парят на неосязаемых сквозняках и раздвигают хвосты, как лезвия ножницы, и напрягают их так, что пёрышки
их дрожат [...] Есть вдоль причала забор из проволоки,
на нём,
сверкая, как лезвия плуга, хвосты голубой акулы подвешены, как товар, их продадут в ресторан. [12]
Майкл Малай приводит в своей работе фрагмент письма, которое Элизабет Бишоп направляет в 1938 году Марианне Мур, чтобы поделиться с ней, как однажды она наблюдала за рыбаком, празднующим свою победу над рыбой танцем ликования. И Бишоп спрашивает, не то чтобы собеседницу, которой она направляет письмо, но саму себя и всех нас "является ли "победа" Рыбы победой этого рыбака, своего рода примитивным утверждением человека как охотника." [13] Или, наоборот, спрашивает она, "победа" принадлежит рыбе? Из ее челюсти и без того уже торчат пять лесок, "как медали", свидетельствуя о ее удивительной способности к выживанию, ее животной стойкости, благодаря которой она сумела избежать пять предыдущих покушений на ее жизнь. Или, продолжает Бишоп, "победу" следует относить к неизбежному освобождению?
Выбранный эпизод сообщает нам три вещи, касающиеся отношений человека и животных, по сути три негативных аспекта: первый - использование человеком животных в качестве средства для достижения собственных целей, второй - лишение свободы и обусловливание их поведения, и третий - внедрение идеи о превосходстве человека над другими видами. И если "акулы сведены к предметам потребления", акул ы, имеющие средства защиты в виде острых зубов, мощных плавников и хвоста, то что остается пеликанам и ласточкам, чтобы избежать исчезновения. И они, прежде "мирные" животные, вытесняют своих соперников и врагов, несравненно лучше них вооруженных, "разрезая животную жизнь по языковой ткани" [14] и транслируя предсмертную агонию. "Бухта" пронизана образами разрезания, даже на уровне звука. По-мимо приведенных выше примеров, пеликаны врезаются в воду, как острые кир-
ки, акульи хвосты сверкают на солнце как лезвия плуга, на заднем фоне мы видим осыпающиеся ребра мергеля, капающую челюсть мергеля после отступления вода от берегов.
Животные Элизабет Бишоп, как отмечает Майкл Малай, не только объекты наблюдения, но и те, кто сами ведут наблюдения. Бишоп дает почувствовать, что не только мы, сидящие в автобусе, смотрим на лося, но и лось смотрит на нас неподвижным взглядом, взглядом, который отпускают на прощание.
По прогнозам В.Л. Лехциера, "исчезновение - тема нашего времени" [15] как побочный эффект процесса симуляции реальности, о которой раньше всех заговорил Жан Бодрийяр, указывая на перепроизводство знаков реальности, па эмоциональное истощение и пресыщение благами, на перенаселение и пере-живание окончания времен. На фоне этого неизбежного исчезновения Элизабет Бишоп через свои поэмы подает нам "знаки" в надежде, что ее книги станут не описью исчезновения, перечисляющая список утрат, а описью исчезновения, приводящая список бесценных обретений.
Примечания;
1. Литературный перевод всех приведенных поэтических фрагментов Марина Григорьева.
2. Derek Attridge, 1Ъе Singularity of Literature (New York, 2004). - 178 p. - С 76.
3. Malay, M, {2017) The Homely and the Wild in Elizabeth Bishop. Essays in Criticism, 67 (1). pp. 59-78. ISSN 0014-0856
4. Берджер Дж. Зачем смотреть на животных? / пер. А. Асланян. - М.: Ад Маргинем, 20:17. - t6o с. -С. 48.
5. Йергенсен Д Вымирание и конец будущего / пер. с англ. кандидата полит, н. М.А. Григорьевой // KANT: Social Sciences & Humanities. - 2023. -№1(13).- С. 37-47.-С. 37.
6. Оригинал текста звучит так;
"J know noble accents
And lucid, inescapable rhythms,
But 1 know, too
That the blackbird is involved in what 1 know".
Пит. no: Malay, M. (2017) The Homely and the Wild in Elizabeth Bishop. Essays in Criticism, 67 (1). pp. 59-78. ISSN 0014-0856 -C. 59.
7- Оригинал текста звучит так;
"When the blackbird flew out of sight, it marked the edge Of one of many circles."
Там же.
8. Ближе к концу поэмы мы узнаем, что перед нами не лось, а лосиха, что подчеркивает отсутствие возможности столкновения между человеком и зверем.
9. Оригинал текста звучи т так;
"a moose lias come out of the impenetrable wood and stands there, looms, rather, in the middle of the road ('...]
Towering, antler! ess. high as a church, homely as a house (or, safe as houses)".
Гам же. - С. 59-60.
ю. Пары рифм: "passengers" и "creatures", "creatures" и "gears", "wood" и "hood", "noises" и "voices".
11. Оригинал текста звучит так;
"by craning backward the moose can be seen on the moonlit macadam; then there's a dim smell of moose, an acrid smell of gasoline."
"Гам же. - С. 6i.
12, Оригинал текста звучит так;
"Black-and-white man-of-war bu ds soar on impalpable drafts
and open their tails like scissors on the curves or tense them like wishbones, till they tremble [...] There is a fence of chicken wire along the dock where, glinting ¡ike little plowshares, the blue-gray shark tails are hung up to dry for the Chinese-restaurant trade."
Там же. ■■ С. 63.
13, Там же. - С. 67. ц. Там же. - С. 63.
15. Лехциер ВЛ. Опыт исчезновения в феномено-логической перспективе// Ежегодник ио феноменологической философии. - М.: РГГУ, 2008. -N-1. -С. 103-127. Режим доступа: http://hpsy.ru/puhlic/ x4H2Jitm# ftnjo {дата обращения 15.02.2023)
