Научная статья на тему 'Литургическая реформа патриарха Никона (1654-1666 гг. ) и государственно-церковные отношения (по материалам никоновской справы Требника)'

Литургическая реформа патриарха Никона (1654-1666 гг. ) и государственно-церковные отношения (по материалам никоновской справы Требника) Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
1818
321
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ПРАВОСЛАВИЕ / ЛИТУРГИЧЕСКАЯ РЕФОРМА ПАТРИАРХА НИКОНА / ГОСУДАРСТВЕННО-ЦЕРКОВНЫЕ ОТНОШЕНИЯ / БОГОСЛУЖЕБНЫЕ ТЕКСТЫ / ТРЕБНИК / ORTHODOXY / THE LITURGICAL REFORMS OF PATRIARCH NIKON / THE CHURCH-STATE RELATIONS / THE LITURGICAL TEXTS / THE BREVIARY

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Сазонова Наталья Ивановна

Рассматривается литургическая реформа патриарха Никона (1654-1666) в связи с государственно-церковными взаимоотношениями и направленностью их трансформации. Рассматривается понимание патриархом Никоном и реформаторами отношений Православной церкви и государства в связи с их религиоизно-политическими воззрениями, и, в частности, с пониманием православного царства. Исследуется проявление религиозно-политических взглядов патриарха Никона в «исправлении» богослужебных текстов на примере Требника, дается оценка результатам никоновской реформы, связанным с государственно-церковными отношениями.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Похожие темы научных работ по философии, этике, религиоведению , автор научной работы — Сазонова Наталья Ивановна

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The liturgical reforms of Patriarch Nikon (1654-1666) and Church-state relations (on materials to repair the Breviary)

Patriarch Nikon is one of the most controversial figures in the history of Russian statehood, which is connected not only with the contradictory assessments of the liturgical reform, causing the schism, but also with its relations with the state authorities. A lot to talk about the political activity of Nikon, which is explained by the principle of the Patriarch of the «priest-hood is more.imprtant than the Kingdom», in which highlights the political aspect, and the relationship of the Church and the state are considered outside the context of the activities of the Patriarch on the reform of the divine service, which was his main. It seems that such an approach is in contradiction with what we know about the personality of Patriarch Nikon, differing integrity. In this regard, the question arises about the connection of political ambitions of the Nikon with a religious context. To clarify this question we need to turn to the Church activity of Patriarch Nikon and his liturgical reform. One of the main directions of the reform was the correction of the liturgical texts. Religious-political aspect of Nikon's reforms to the greatest extent reflected in the corrections.of the the Breviary, is closely related to the everyday life of believers. In the book of needs there is a large group of the changes associated with the introduction of new ideas of the ecclesiastical hierarchy. First of all, the raising of status of the bishop in relation to the priest, but there are also raising of status of the priest in relation to the parishioner. The most demonstrative in this respect, the Repentance rite, which, as before the reform not only the repentance of a sinner, but also an act of humility and repentance of the priest, receives a new vision: the sacrament is performed by not just a man, but by the bearer of the grace of priesthood. In the same context should be considered and included in the texts of the expansion and increase in the number of prayer requests of the Patriarch and the Tsar. In general, the text changes to the building and structuring of the ecclesiastical hierarchy, in the liturgical texts of the significantly more than the changes in the understanding of the Royal power. Therefore, the understanding of the Imperial power as a «Holy» is located in the overall context of the attempts at structuring of the ecclesiastical hierarchy, which have to be taken in the process of correction. It is clear, therefore, that, since the Kingdom of heaven is above the earth, so far, by Patriarch Nikon, and the «priesthood is more important than the Kingdom.» However, the sharp change in the understanding of the priesthood, of the Patriarchate, the tsarist authorities caused misunderstanding: the Tsar's government took this as a manifestation of political ambitions, in General, the believers do not understand the meaning and direction of the reform in terms of the structuring of the spiritual hierarchy. Thus, the views of Patriarch Nikon lost the support of both public and folk, which contributed to a sharp fall in the ecclesiastical authority and, in the future, the subordination of the Church to the state.

Текст научной работы на тему «Литургическая реформа патриарха Никона (1654-1666 гг. ) и государственно-церковные отношения (по материалам никоновской справы Требника)»

2012 История №4(20)

УДК 281.93

Н.И. Сазонова

ЛИТУРГИЧЕСКАЯ РЕФОРМА ПАТРИАРХА НИКОНА (1654-1666 гг.) И ГОСУДАРСТВЕННОЦЕРКОВНЫЕ ОТНОШЕНИЯ (ПО МАТЕРИАЛАМ НИКОНОВСКОЙ СПРАВЫ ТРЕБНИКА)

Рассматривается литургическая реформа патриарха Никона (1654-1666) в связи с государственно-церковными взаимоотношениями и направленностью их трансформации. Рассматривается понимание патриархом Никоном и реформаторами отношений Православной церкви и государства в связи с их религиоизно-политическими воззрениями, и, в частности, с пониманием православного царства. Исследуется проявление религиозно-политических взглядов патриарха Никона в «исправлении» богослужебный: текстов на примере Требника, дается оценка результатам никоновской реформы, связанным с государственно-церковными отношениями.

Ключевые слова: православие, литургическая реформа патриарха Никона, государственно-церковные отношения, богослужебные тексты, требник.

Патриарх Никон является одной из самых неоднозначных фигур в истории российской государственности, что связано не только с противоречивыми оценками его литургической реформы, вызвавшей церковный раскол, но и с его отношениями с государственной властью. Много принято говорить о политической активности Никона [1. С. 244], что объясняется принципом патриарха «священство выше царства», в котором особо выделяется политический аспект, а отношения церкви и государства рассматриваются вне связи с деятельностью патриарха по реформированию богослужения, которая являлась для него основной. Этот подход характерен уже для современников патриарха: так, церковный Собор 1666 г. низложил патриарха по причине его противостояния царю, но подтвердил внесенные им богослужебные и обрядовые изменения [2]. Во многом таким же образом поступают и некоторые современные исследователи деятельности патриарха [3], отстаивая необходимость его канонизации по основаниям государственной деятельности и личных качеств, но не рассматривая литургическую реформу - главное дело жизни патриарха. Представляется, однако, что такой подход во многом противоречит тому, что мы знаем о личности патриарха Никона: даже в старообрядческой версии «жития» патриарха Никона отмечается стремление Никона к монашеству уже с ранних лет [4], не отрицают старообрядцы и влияние на мировоззрение Никона его наставника, пустынножителя Елеазара Анзерского [5]. В связи этим встает вопрос, имели ли «личные амбиции» Никона связь с религиозным контекстом и были ли они «политическими» в светском понимании этого термина. Представляется, что для удовлетворительного разрешения этого вопроса стоит обратиться к анализу не только госу-

дарственной, но и собственно церковной деятельности патриарха Никона и обратиться к его литургической реформе.

Одним из основных направлений реформы была справа богослужебных текстов. Несмотря на то, что исторические аспекты никоновского книжного «исправления» в последние годы получают отражение в работах исследователей [6, 7, 8, 9, 10, 11], смысловое содержание произведенных реформой изменений богослужебного текста все еще остается малоизученным. Не умаляя значимости смыслового анализа справы других богослужебных книг, отметим, что интересующий нас религиозно-политический аспект никоновской реформы в наибольшей степени отражен в справе богослужебной книги Требник: именно эта богослужебная книга наиболее тесно связана с повседневной жизнью верующих, содержа в себе как чино-последования таинств, сопровождающих человека от рождения до смерти, так и чины и молитвы, совершаемые священником «по требованию» прихожан. Таким образом, изменения, указывающие на возможные трансформации в области понимания государственно-церковных отношений, именно в тексте Требника могут быть выявлены наиболее полно. При анализе изменений, внесенных никоновской реформой в текст Требника, мы будем сопоставлять никоновские тексты с текстами богослужебных книг, изданных в период деятельности «кружка ревнителей благочестия» (вторая четверть XVII в.), так как именно эти дониконовские тексты в основном воспринимались старообрядцами как эталонные. В частности, это Требники 1636, 1639 и 1651 гг., экземпляры которых сохранились как в фондах музеев и библиотек Москвы и С.-Петербурга, так и в фондах региональных музеев и библиотек. Что касается никоновских изданий

Требника, то в период участия патриарха Никона в реформе Требник был издан единожды - в 1658 г., и именно это издание и может пролить свет на религиозно-политический аспект реформы [12].

Прежде чем рассматривать отражение в материалах никоновской справы взглядов реформаторов на государственно-церковные отношения, отметим, что само понимание власти в XVII в. тесно связано с религиозным контекстом. В средневековом сознании, по словам А.Я. Гуревича, «иерархии божьих тварей и чинов ангельских изоморфна земная феодальная система» [13. С. 41], а земная властная иерархия является частью иерархии духовной. Поэтому видение реформаторами государственноцерковных отношений должно рассматриваться в контексте изменений, касающихся духовной иерархии в целом. В этой связи обращает на себя внимание существенное количество изменений текста, касающихся именно этого аспекта.

Большая группа изменений связана с возвышением статуса архиерея по отношению к священнику. Это проявляется уже в области состава Требника: если до реформы священник имел право освящать церковь, то после реформы это становится прерогативой архиерея, в связи с чем и чин освящения церкви удален из Требника 1658 г. Это изменение было воспринято противниками реформы как проявление «годыни» патриарха [14. С. 245], однако необходимо отметить, что, наряду с повышением статуса архиерея по отношению к священству, присутствует и повышение статуса священника по отношению к мирянину. Именно изменения этой группы во многом дают ключ к пониманию нового видения государственноцерковных отношений, отраженного в никоновских текстах. Наиболее нагляден в этом отношении чин Исповеди.

Очень характерна тональность обращения священика к исповеднику в дониконовском Требнике: «... И ты, чадо, не устыдися лица человеча... Не устыдися лица моего, но вся ми исповеждь... без стыдения, аз бо таков же человек и грешнее всех человек» [15. Л. 147об.-150; 16. Л. 195; 17, Л. 195] (выделено мною. - Н.С.). Таким образом, исповедь является не только покаянием грешника, но и актом смирения и покаяния самого священника. Иную тональность получило обращение священника к исповеднику в никоновском Требнике: «Се, чадо Христос невидимо стоит, приемля исповедание Твое. Не усрамися, ниже убойся, и да не скрыеши что от мене... Аще ли что скрыеши от мене, сугуб грех имаши...» [18. С. 65]. Здесь, как видим, нет речи о личной греховности священника, но причиной этого становится не личная гор-

дыня: таинство совершает не просто человек, а носитель Благодати священства. В таком случае личная его греховность намного менее значима. В связи с возвышением статуса священника находится и характерное изменение в чине Крещения: если в дониконовском Требнике сосуд с елеем (освященным маслом) для помазания мог держать «кум» (крестный), мирянин, то в никоновском Требнике держать сосуд с елеем предписано диакону, то есть духовному лицу [15. Л. 102об.—103; 18. С. 43-44]. Возможно, что необходимость подчеркивания значения священного сана вызвала достаточно серьезные изменения в чине священнического погребения: если ранее чин был основан на чине погребения мирян, то в никоновскую редакцию Требника включен чин, радикально отличающийся от дониконовского как порядком совершения, так и содержанием, наличием множества совершенно особых молитв и тропарей.

Именно в контексте более четкого структурирования духовной иерархии становится понятным присутствующее в богослужебных текстах существенное расширение и увеличение количества молитвенных прошений о патриархе и царе. Помимо введения прямых прошений «о святейшем патриархе» (вместо дониконовского «о патриархе нашем») и «о благочестивейшем, тишайшем государе нашем», «о благочествейшем царевиче и благородных царевнах» [15. Л. 57об.—59; 16. Л. 74— 74об.; 17. Л. 74—74об.; 18. С. 208—212], в фрагментах текста, отсылающих к событиям Ветхого Завета и церковной истории, специально подчеркивается царское достоинство правителей или священный сан людей, о которых идет речь. Например, в молитве на пострижение власов после Крещения слова «якоже благословил еси Давида.» заменены на «Давида царя», а в чине Елеосвящения в 6-й песни Канона слова «и святии тем совершил еси знамением Твоим» заменены на «в царех помазание, и архиереи сие совершивый» [15. Л. 201об.; 18. С. 128]. Показательно также изменение в стихире в чине погребения мирян, где слова «и паки разсмотрих во гробех, и видех кости обнаженны, и рех, кто есть, царь или нищ, или праведник, или грешник» расширены до «. царь или воин, или богат, или убог, или праведник, или грешник»[15. Л. 333—334; 18. С. 319—323]. Тем самым удаляется прямое сопоставление царя и нищего — «верха» и «низа» социальной лестницы, что подчеркивает несравнимость и несопоставимость этих социальных статусов. В целом, как отмечает Б.А. Успенский, «со второй половины XVII в. становятся вполне обычными сакральные эпитеты по отношению к царю» [19. С. 350], что вызывает резкие

Литургическая реформа патриарха Никона (1654-1666 гг.)

возражения, например, протопопа Аввакума: «Ныне у них все накось и поперек; жива человека в лице святымъ называй... В Помяннике напечатано сице: помолимся о державном святом государе царе» [20. Стб. 465-466]. Неприятие нововведения отражает, очевидно, не протест против царской власти, а непонимание того факта, что сакральный эпитет относится не к царю, как конкретному человеку, а к царю как одному из высших чинов духовной иерархии.

Показательно, что текстовых изменений, касающихся выстраивания и структурирования духовной иерархии в целом, в богослужебных текстах существенно больше, чем изменений в области понимания царской власти. Уже это говорит о том, что новое понимание царской власти как «святой» находится в общем контексте попытки структурирования духовной иерархии, которая предпринимается в процессе справы. Направленность реформы на возвышение духовного сана отражается и в сочинениях патриарха Никона, утверждающего коренное различие царства земного, «исполненного зол», и Царства Небесного, которое представлено священством: «Почто низводи-ши священство, горе сидящее на небеси?» - резко вопрошает патриарх своего оппонента, боярина Стрешнева [21. С. 283]. Таким же образом понимается патриаршество: «Патриарх есть образ жив Христов и одушевлен делесы и словесы, в себе живописуя истину» [21. С. 228]. В этом контексте сакрализуется и видение царской власти, однако, поскольку Царство Небесное выше земного, постольку и «священство боле есть царства». Поэтому сам принцип соотношения священства и царства может рассматриваться не как вопрос отношений церковной и светской властей, а как прицип соотношения духовного, представленного священством, и мирского, представленного в том числе и светской властью. При этом для религиозного человека решение вопроса о приоритете священства перед царством представляется органичным, очевидным и никак не связанным с какими-либо личными амбициями отдельных священнослужителей.

Проблема, однако, состояла в том, что идея патриарха Никона натолкнулась как на политическое противодействие, так и на непонимание значительной части верующих. Резкое и одномоментное изменение понимания священства, патриаршества, царской власти вызвало непонимание: царская власть восприняла никоновский принцип «священство боле есть царства» как проявление политических амбиций, что осложнило отношения церкви и государства, в целом же верующие не поняли смысла и направленности реформы в пла-

не структурирования духовной иерархии «Святой Руси». Таким образом, взгляды патриарха Никона лишились поддержки как государственной, так и народной, что способствовало резкому падению церковного авторитета и в дальнейшем подчинению церкви государству.

ЛИТЕРАТУРА

1. Знаменский П.В. История Русской церкви. М.: Изд-во Крутицкого Патриаршего подворья, 1996. 478 с.

2. Каптерев Н.Ф. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Сергиев Посад: Тип. М. Елова, 1902-1912. Т. 1-2.

3. Шмидт В.В. Юбилей Патриарха Никона // Вестник Российского философского общества. 2006. № 2 (38). С. 7476.

4. Бубнов Н.Ю. Старообрядческое «антижитие» патриарха Никона // Святые и святыни северорусских земель. Каргополь, 2002. С. 221—230.

5. Гунн Г.П. Патриарх Никон и Елеазар Анзерский // Древнерусская книжность. По материалам Пушкинского Дома. Л.: Наука, 1985. С. 231-242.

6. Аввакум, прот. Послание к некоему Ионе // Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. СПб., 1900. Приложение. С. 2637.

7. Поздеева И.В. Московское книгопечатание первой половины XVII века // Вопросы истории. 1990. № 10. С. 147-158.

8. Дадыкин А.В. О производстве и распространении первых двух изданий Пролога на Московском Печатном дворе // Поздеева И.В., Пушков В.П., Дадыкин А.В. Московский печатный двор: факт и фактор истории русской культуры. М., 2007. Кн. 1. С. 117-156

9. АгееваЕ.А. Требник 1658 г.: история издания // Патриарх Никон и его время. М.: Изд-во МГУ, 2002. С. 174-188.

10. Крылов Георгий (протоиерей). Книжная справа XVII века: Богослужебные Минеи. М.: Индрик, 2009. 496 с.

11. Сиромаха В.Г., Успенский Б.А. Кавычные книги 50-х годов XVII в. // Археографический ежегодник за 1986 год. М., 1987. С. 75-84.

12. СазоноваН.И. Текстология «исправления» Требника при Патриархе Никоне // Вестник Томского государственного педагогического университета. 2007. Вып.3 (66). Серия: Гуманитарные науки (История, археология, этнология). С. 112-116.

13. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984. 350 с.

14. Романо-борисоглебского попа Лазаря роспись вкратце церковным раздорам, их же собра Никон патриарх со Арсением чернцем от разных вер // Материалы для истории раскола за первое время его существования. М. : б.и., 1878. Т. 4. С.179-256.

15. Требник. М.: Печ. Двор, 26.IX.1651. РГАДА СПК 3518. 688 лл.

16. Требник М.: Печ. Двор, 29.VII.1639. БАН № 195 СП.

668 л.

17. Требник М.: Печ. Двор, 29. VIII. 1636. РГАДА БМСТ/СПК 1386. 524 л.

18. Требник. М.: Печ. Двор., 10.XII.1658. РНБ Инв. № 970. 1030 с.

19. Успенский Б.А. Раскол и культурный конфликт XVII века // Успенский Б. А. Избранные труды. М.: Гнозис, 1994. Т. 1. С. 333-367.

20. Аввакум. Книга толкований и нравоучений // Демко-ва Н. С., Сесейкина И. В. Старейший (печорский) список «Книги толкований и нравоучений» Аввакума, найденный В. И. Малышевым // Древлехранилище Пушкинского Дома. Л.: Наука, 1990. С. 60-99.

21. Возражение, или Разорение смиреннаго Никона, бывшего Московского патриарха, противо вопросов боярина Симеона Стрешнева, еже написа газскому митрополиту Паи-сию Лигаридиусу, и на ответы Паисеевы // Никон, патриарх. Труды. М.: Изд. МГУ, 2004. С. 197-463.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.