CC BY
63Предпринимательское право
ЛИЦА, УПОЛНОМОЧЕННЫЕ НА ОСПАРИВАНИЕ СДЕЛОК НЕСОСТОЯТЕЛЬНОГО ДОЛЖНИКА
РЫКОВ Дмитрий Александрович,
преподаватель кафедры предпринимательского и финансового права Байкальского государственного университета, арбитражный управляющий Союза «сРо АУ Северо-Запада». E-mail: rykov04@mail.ru
Краткая аннотация: Исследован вопрос о круге лиц, имеющих право оспаривать сделки несостоятельного должника по специальным «банкротным» основаниям. На основе телеологического толкования обоснована недопустимость предоставления права на оспаривание сделок несостоятельного должника временному и финансовому управляющим. Даны рекомендации по определению состава требований кредиторов, учитываемых при наделении их правом на оспаривание сделок.
Abstract: The question of the circle of persons entitled to contest the transactions of an insolvent debtor on special «bankruptcy» grounds has been investigated. On the basis of a teleological interpretation, the inadmissibility of granting the right to challenge an insolvent debtor's transactions to a temporary and financial manager is justified. Recommendations are given for determining the composition of the claims of creditors taken into account when granting them the right to challenge transactions.
Ключевые слова: конкурсное право; банкротство; несостоятельность; оспаривание сделок; арбитражный управляющий; конкурсный кредитор, работник (бывший работник) должника.
Keywords: competition law; bankruptcy; insolvency; challenging transactions; arbitration manager; competitive creditor, employee (former employee) of the debtor.
Согласно ст. 61.9 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» (далее по тексту - Закон о банкротстве) субъектами -носителями права на оспаривание сделок несостоятельного должника по специальным основаниям Закона о банкротстве являются внешний и конкурсный управляющий по своей инициативе или на основании решения собрания кредиторов, а также конкурсный кредитор или уполномоченный орган с размером требований более десяти процентов от общего размера кредиторской задолженности, не считая размера требований кредитора, в отношении которого сделка оспаривается, и его аффилированных лиц.
Иные лица, помимо указанных, лишаются права на самостоятельную подачу заявлений об оспаривании сделок должника. В этой связи в теории права ведутся дискуссии относительно обоснованности такого запрета в отношении иных лиц, участвующих в деле о банкротстве и имеющих тот или иной интерес в оспаривании сделок.
1. Дискуссия ведется в отношении полномочий временного и административного управляющего на оспаривание сделок. Статья 66 Закона о банкротстве закрепляет право временного управляющего обжаловать сделки, совершенные с нарушением требований ст. 63 и 64 Закона о банкротстве, ограничивающих права руководителя и собственников должника в процедуре наблюдения. Однако в отношении оспаривания порочных сделок по иным основаниям Закона о банкротстве напрямую не высказывается, поэтому существуют различные мнения на этот счет. В тексте комментария к Закону о банкротстве указано, что «временный управляющий вправе оспаривать совершенные должником сделки как по основаниям, которые предусмотрены гражданским законодательством, так и по основаниям, установленным законодательством о банкротстве» [6, с. 258]. По мнению М. В. Телюкиной, «целесообразно предоставить и временному, и административному управляющему право оспаривать все сделки должника - заключенные как после, так и до
возбуждения производства по делу о банкротстве» [11, с. 77-78]. Н. В. Соколова, в свою очередь, предлагает «предоставить временному управляющему право последующего одобрения или оспаривания любой сделки, совершенной без согласия с ним, выраженного в письменной форме, для чего в ст. 66 Закона банкротстве считает необходимым внести соответствующие изменения» [10, с. 9].
Исходя из комплексного анализа норм Закона о банкротстве, все же представляется, что на сегодняшний момент отсутствуют достаточные основания для предоставления временному и административному управляющему права оспаривать сделки должника, совершенные до возбуждения производства по делу о банкротстве. Аналогичной позиции придерживается С. А. Кузнецов. Автор полагает, что «оспаривание сделок должника представляет собой лишь средство достижения целей отдельных процедур банкротства и института банкротства в целом (соразмерное удовлетворение требований кредиторов и восстановление платежеспособности должника). Само по себе оспаривание сделок должника не является самостоятельной целью производства по делу о банкротстве и необходимо лишь постольку, поскольку способствует достижению целей процедур банкротства» [7, с. 95-96]. Представляется, что оспаривание сделок несостоятельного должника не служит достижению целей наблюдения и финансового анализа. Первая процедура, как известно, направлена на обеспечение сохранности имущества должника, проведение анализа финансового состояния должника, составление реестра требований кредиторов, проведение первого собрания кредиторов, вторая - на восстановление платежеспособности должника, погашение задолженности в соответствии с графиком погашения задолженности. Формирование конкурсной массы не относится к числу целей процедур наблюдения и финансового оздоровления, в результате проведения которых может быть отказано в признании должника банкротом или прекращено производство по делу о банкротстве (п. 1 ст. 52, ст. 55, 57, п. 6 ст. 88 Закона о банкротстве). Таким образом, использование телеологического толкования соответствующих норм Закона о
банкротстве, о необходимости использования которого указывается в литературе [9, с. 32-37], предоставляет научно-обоснованные доводы недопустимости предоставления права на оспаривание сделок несостоятельного должника временному и финансовому управляющим, на которых возложены строго определенные полномочия [13]. В этой связи представляется, что полномочия временного управляющего все же обоснованно ограничиваются оспариванием сделок, связанных с нарушением запретов, предусмотренных ст. 63 и 64 Закона о банкротстве.
2. Различные позиции возникают в судебной практике и доктрине в отношении количественного и качественного состава требований кредиторов, учитываемых при наделении их правом на оспаривание сделок. Зачастую суды полагают, что, если размер кредиторской задолженности каждого кредитора в отдельности (при коллективном иске нескольких кредиторов) не превышает 10% от общего размера кредиторской задолженности, то у названных лиц отсутствует право на оспаривание совершенных должником сделок. Иной позиции по данному вопросу придерживается ученые: А. Ю. Аста-фуров [1, с. 2], А. И. Бычков [3, с. 48], А. Улезко [12, с. 2]. Они полагают, что конкурсные кредиторы, которые не обладают данным пороговым объемом требований, могут объединить свои требования при подаче заявления об оспаривании сделки и собрать необходимые десять процентов сообща.
По аналогичному пути, поддержав превалирующую в науке позицию, пошел Верховный Суд РФ в своем Определении от 10 мая 2016 г. по делу № 304-ЭС15-17156, А27-2836/2013. Суд установил, что десятипроцентный порог служит лишь ограничением для чрезмерного и несогласованного оспаривания сделок по заявлениям миноритарных кредиторов, что может нарушить баланс интересов участвующих в деле о банкротстве лиц, привести к затягиванию процедуры банкротства и увеличению текущих расходов. Возможность соединения требований нескольких кредиторов для достижения общих целей (признания незаконной сделки должника недействительной, пополнения конкурсной массы, максимального пропорционального погашения требований всех
Предпринимательское право
кредиторов) отвечает целям конкурсного производства и способствует эффективному восстановлению их нарушенных прав. Иной подход в подобной ситуации противоречит законодательному регулированию соответствующих правоотношений и ограничивает права добросовестных участников дела о банкротстве на судебную защиту.
Относительно «качественного» состава требований конкурсных кредиторов, наделенных правом на обжалование, существует две позиции. Первая позиция заключается в том, что правом на оспаривание сделок должника наделены только те конкурсные кредиторы, чьи требования возникли ранее оспариваемой сделки. Такой позиции придерживались, в частности, Ю. Барон [2, с. 594-595], А. Х. Гольмстен [4, с. 41-45]. Сторонники данной точки зрения аргументируют свою позицию ссылкой на римское право. Как отмечается в этой связи в Дигестах Юстиниана, то, что совершено с целью обмана кредиторов, отменяется только тогда, когда обман имел результат, а именно: если те кредиторы, с целью обмана которых он это сделал, продали его имущество. Впрочем, отмена не применяется, если он выплатил долги тем, с целью обмана которых (что-либо) совершил, и приобрел других (кредиторов), - если только, безусловно, уплатив первым, кого он хотел обмануть, других он приобрел позднее. Если же первым, кого он хотел обмануть, он уплатил с помощью денег тех, кого не хотел обмануть, то отмена будет иметь место [5, с. 255].
Вторая позиция базируется на принципе причинения вреда, то есть неважно, в какой момент относительно оспариваемой сделки возникло требование конкурсного кредитора, имеет значение лишь сам факт причинения совершенной сделкой вреда должнику и его кредиторам. Представляется, что более обоснованной является вторая позиция.
3. Дискуссионным также является вопрос о возможности оспаривания сделок должника со стороны его работников. Работники (бывшие работники) должника являются еще одной группой лиц, которым уделяется существенное внимание в рамках дела о банкротстве, чьи права в большей степени стремится защитить законодатель. Вопросу наиболее полного
соблюдения прав работников в последнее время посвящены многие изменения в Законе о банкротстве. Среди наиболее известных изменений необходимо выделить следующее - наделение работников и бывших работников правом в случае наличия задолженности по заработной плате требовать в арбитражном суде признания работодателя банкротом. Инициация банкротства работодателя возможна при наличии решения суда о взыскании денежных средств. Закон устанавливает порядок избрания и переизбрания представителя работников должника, услуги которого могут оплачиваться за счет последнего. Уточняется очередность погашения текущей задолженности перед работниками должника, устанавливается право работника, его представителя подавать заявление о привлечении контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности [8] и т.д.
В свете значительного расширения полномочий работников (бывших работников) должника все чаще возникает вопрос о необходимости наделения их самостоятельным правом на оспаривание сделок должника, ведь работники вполне могут знать об «экономическом микроклимате» должника, о совершении последним невыгодных для него самого и его кредиторов сделок, направленных на причинение вреда. Однако представляется, что наделение работников самостоятельным правом на обжалование может оказаться преждевременным, поскольку требует высокой правовой культуры от каждого из работников должника, а ее отсутствие может привести к злоупотреблениям как со стороны самих работников, так и иных лиц, которые могут использовать процессуальный статус работников в своих целях.
Наиболее целесообразным в данной ситуации видится предоставление работникам должника права информационно обозначить необходимость обжалования той или иной сделки должника через уже существующий инструментарий - собрание работников (бывших работников) должника и, в дальнейшем, через выбранного ими представителя уже на собрании кредиторов. В этой связи необходимо предоставить представителю работников должника право не только участвовать в собрании кредиторов, но и выносить на повестку дня собрания
кредиторов дополнительные вопросы, в том числе вопросы по оспариванию сделок должника. Полагаем, что такой механизм позволит со-
Библиография:
блюсти права конкурсных кредиторов должника, а также обеспечить баланс интересов всех лиц, участвующих в процедуре банкротства.
1. Астафуров А. Ю. Оспаривание сделок по «банкротным» основаниям // Адвокат. 2017. № 3.
2. Барон Ю. Система римского гражданского права : в 6 кн. СПб. : Юрид. центр Пресс, 2005. 1102 с.
3. Бычков А. И. Проведение расчетных операций: способы, специфика и риски. М. : Инфотропик Медиа, 2016. 400 с.
4. Гольмстен А. Х. Юридические исследования и статьи : [в 2 т.]. СПб. : Типография М. М. Стасюлевича, 1913. Т. 2.
467 с.
5. Дигесты Юстиниана = Digesta Iustiniani / пер. с лат. А. Л. Смышляев [и др.]. М. : Статут, 2005. Т. 6 : Полутом 2. 564 с.
6. Комментарий к Федеральному закону «О несостоятельности (банк-ротстве)» : постатейный / под ред. В. Ф. Попон-допуло. 5-е изд., перераб. и доп. М. : Проспект : Кнорус, 2016. 1200 с.
7. Кузнецов С. А. Основные проблемы правового института несостоятельности (банкротства) : монография. М. : Инфотропик Медиа, 2015. 304 с.
8. Лутфуллин Л. З. Обзор изменений законодательства и судебной практики в сфере несостоятельности (банкротства) в 2015 г. // Вестник гражданского процесса. 2015. № 6. С. 253-259.
8. Пахаруков А. А. Телеологические аспекты института несостоятельности (банкротства) // Академический юридический журнал. 2006. № 2. С. 32-37.
9. Соколова Н. В. Недействительные сделки в процедурах несостоятельности (банкротства) : дис. ... канд. юрид. наук : 12.00.03. М., 2006. 180 с.
10. Телюкина М. В. Комментарий к постановлению Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 апреля 2009 г. № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» // Вестник ВАС РФ. 2009. № 12. С. 76-98.
11. Улезко А. Кредиторы могут объединиться против должника? // ЭЖ-Юрист. 2016. № 19. С. 2.
12. Чесноков А. А. Противодействие криминальным банкротствам как важнейшее направление реализации антикризисной функции права // Пролог: журнал о праве / Prologue: Law Journal. 2016. № 3.
