CC BY
67
17. Fedotov M.R. Etimologicheskiy slovar' chuvashskogo yazyka [Etymological dictionary of the Chuvash language]. Cheboksary, 1996, vol. 1, 470 p.; vol. 2, 509 p.
18. Chuvashsko-russkiy slovar' [Chuvash-Russian Dictionary]. Moscow, Russkiy yazyk Publ., 1982, 712 p.
СЕМЁНОВА ИРИНА ПЕТРОВНА - аспирантка кафедры русского языка и общего языкознания, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (irinnaseme-nova@yandex.ru).
SEMYONOVA IRINA - Post-Graduate Student, Russian Language and General Linguistics Department, Chuvash State University, Cheboksary, Russia.
УДК 811.512.111-116 ББК Ш 12=635.1*006.1
В.И. СЕРГЕЕВ ЛИНГВОТАКТИКА И ЛИНГВОТАГМЕМИКА
Ключевые слова: лингвотактика, лингвотагмемика, тактика, тагмемика, фоно-тактика, морфемотактика, лексемотактика, грамматика порядков, последовательность фонем, последовательность морфем.
Рассмотрены вопросы, связанные с лингвотактикой и лингвотагмемикой с точки зрения лингвоаспектности подходов к изучению этой проблемы. Представлены краткие результаты исследования фонемотактики, морфемотактики и лексемо-тактики. Лингвотактика (включая фонемо-, морфемо-, лексемо-, дериватотакти-ку) связана с законом о непрерывном развитии формы и содержания вокабул (слов). Фонемотактика - значимая последовательность фонем в морфемах, словах и лексемах. Морфемотактика - значимая последовательность морфем в лексемах, де-риватемах. Лексемотактика связана с понятием «грамматика порядков».
V. SERGEYEV LINGUOTACTICS AND LINGUOTAGMEMICS Key words: linguotactics, linguotagmemics, tactics, tagmemics, phonotactics, morphemotactics, lexemotactics, word grammar, succession of phonemes, succession of morhemes.
In the given article, we touch upon the problem of linguotactics and linguotagmemics from the point of view of multiaspectual approach to studying this problem. The paper presents in short the results of studying phonotactics, morphemotactics and lexemotactics. Linguotactics (including phono-, morphemo-, lexemo-, derivativotactics) is connected with the law of continuous development of the form and content of vocables (words). Phonotactics is the succession of phonemes in morphemes, words, аnd lexemes. Morphemotactics is the succession of morphemes in lexemes and derivatives. Lexemotactics is connected with the word grammar.
Цели и задачи лингвотактики и лингвотагмемики - изучение элементов высказывания и выявление расположения единиц в линейной последовательности: слова в пределах фразы или речевого потока, морфемы в пределах слова, фонемы (звука) в пределах морфем, слов и их содержательный анализ.
В отечественном языкознании вопросы лингвотактики и лингвотагмемики не изучены.
Лингвотактика (лингва < лат. lingua «язык» + тактика). Тактика преподносится словарями как военный термин наравне со стратегией; (греч. tak-tika) - искусство построения войск < tasso - строю войска; 1) составная часть военного искусства, включающая теорию и практику подготовки и ведения боя; 2) приемы и способы достижения какой-либо цели, линия поведения кого-либо [6. С. 629].
Как лингвистический термин слово тактика (англ. tactics) фигурирует лишь в «Словаре лингвистических терминов» О.С. Ахмановой: 1. Значащее расположение элементов высказывания, определяемое как совокупность тагмем. 2. Раздел грамматики, занимающийся описанием сочетаемости грамматических единиц языка. В первом значении дано словосочетание «совокупность тагмем» (англ. tagmeme) - мельчайшая (минимальная) единица грамматического членения речи на уровне предложения; единица морфосинтаксической организации
речи и здесь же тагмемика (англ. tag^iem^) - раздел грамматики, занимающийся описанием тагмем данного языка [1. С. 467]. Автор удовлетворился лишь кратким определением термина тагмемика, между тем этот термин следует понимать шире. Тагмемика (от греч. tagma - ряд, порядок, строй) - концепция грамматического описания единиц языка, предложенная в 1950-1960 гг. К.Л. Пайком и его учениками (главным образом в США). Одни и те же единицы языка, по Пайку, должны рассматриваться во множественной перспективе - одновременно в разных аспектах («перспективах»), как заполняющие определенную позицию («прорезь») в тексте и в поведении человека вообще; как член какого-либо класса, как функционирующие в определенной роли в предложении или в тексте, как связанные с другими элементами текста. Единицы языка:
1) речевые (звук, фонема, слог, фонетическое слово, речевой такт, фраза;
2) морфологические (морфема, слово), синтаксические (словосочетание, предложение). Одни и те же языковые единицы могут изучаться в различных разделах лингвистики. Сравни: слово в лексикологии изучается с точки зрения семантики, т.е. плана содержания языковой единицы, происхождения, сферы применения, коннотативной окраски системных отношений (синонимии, антонимии, омонимии, паронимии; слово в морфемике исследуется с точки зрения его морфемного состава; в фонетике - с точки зрения звукового состава, в синтаксисе -выполняемой синтаксической функции [4. С. 502].
Единица языка - отдельная относительно самостоятельная часть в составе целого, элемент системы. В лингвистике в число языковых единиц включаются не только единицы языковых уровней (фонетические, лексические, морфологические, синтаксические, но и единицы речи, т.е. единицы языка в применении (высказывании, реплике, диалоге, речевом акте как фигура речи), а также единицы текста, т.е. речевого произношения (ключевое слово, текстовый фрагмент, композиционная часть, категории текстового времени и пространства). Набор этих «перспектив» для каждой единицы называется тагмемой. Единицы языка рассматриваются в одном ряду с единицами поведения (бихевиоремами ~ англ. behavior «поведение»). В основу бихевиоризма положен принцип поведения человека как совокупность реакций организма на стимул внешней среды. В теории бихевиорем язык трактуется как вербальная (и эмоциональная) реакция человека... на высказывание другого субъекта. В теории бихевиорем (т.е. бихевиоризма в целом) введено терминологическое противопоставление эмических (ср. фоне-мика) и этических (ср. фонетика) единиц. Фонемика - подраздел фонологии, объектом исследования которого являются теория фонем и их описание, а фонетика - раздел языкознания, изучающий звуковой строй языка (звуки речи, правила их сочетаемости в слове и потоке речи, звуковые законы, позиционные и исторические чередования, а также ударение и интонацию. Фонология, или фонематология - раздел языкознания, изучающий звуковую систему языка с функциональной точки зрения.
В тагмемике отсутствует последовательный формальный аппарат, позволяющий предсказывать возможность или невозможность конкретных новых единиц языка [6. С. 502].
Исходя из вышесказанного термин лингвотактика должен быть интерпретирован шире и глубже того, что сказано О.С. Ахмановой. Мы намереваемся описать лингвотактику в следующих разделах: 1) а) звуко- и фонотактика; б) интонемотактика; 2) словотактика; 3) сематактика; 4) лексемотактика; 5) де-риватотактика; 6) синтагмотактика; 7) фраземотактика; 8) паремиотактика; 9) афоризмотактика. Итак, лингвотактика - комплексная лингвистическая дисциплина, сообщающая о составе и устройстве разделов языкознания, а также языковая эксцентрика, изучающая значащее линейное (последовательное) расположение элементов высказывания (речи), определяемая как совокупность
тагмем (синтагм). Определяет взаимосвязи между разделами лингвистики и в то же время априорно (умозрительно) соединяет их воедино. Сложность феномена лингвотактики заключается в систематизации, классификации языковых единиц, предполагающей иерархию категорий (таксонов) от низшего к высшему (от фонемы до текста), от вида к роду или от рода к виду (гипонимические отношения), т.е. таксономию (классификацию и систематизацию сложноорганизованных единиц лингвистики, имеющих обычно иерархическое строение). Лингвотактика, а также лингвотагмемика характеризуются многоаспектностью подходов к изучению их сущности, к механизмам формирования языковых единиц и их функциям. Лингвотактика зиждется на лингвотагмемике (а также и на лингвосинтагматике) -одном из способов всестороннего, разноаспектного описания языковых единиц от низшего до высшего. Лингвотактика изучает формальные и содержательные отношения между знаками, элементами языка.
Фонотактика (фонемотактика). Фонологическая тактика (фонотактика), англ. fonotactics - правила, ограничивающие сочетаемость фонем в различных позициях в составе слова или морфемы.
Слова фонотактика и фонемотактика состоят из двух частей: фон-, фонема-, в которых присутствует элемент греч. phone звук, + тактика - раздел лингвотактики, занимающийся описанием сочетаемости языковедческих единиц языка: в составе фонем, морфем, слов, словосочетаний, синтагм.
В чувашском языке 8 гласных и 44 согласных фонем. Им всем присущи только соответствующие дифференциальные признаки, под последними подразумеваются: конститутивный признак, минимальная звуковая единица, различительный признак, самостоятельная сторона фонемы, смыслоразличи-тельный признак [1. С. 355]. Среди этих дифференциальных признаков мы выделим необходимые нам два признака: конститутивный (основополагающий, определяющий) и смыслоразличительный, на этой основе внесем возражение высказыванию В.А. Виноградова: «Фонема - основная незначимая единица языка, связанная со смыслоразличением лишь косвенно» [4. С. 552]. Для того, чтобы доказать обратное тому, что сказано В.А. Виноградовым, обратимся к чувашскому материалу, примеры в котором образованы по формуле СГС, где Г - гласные, С - согласные фонемы.
Характеризуясь различительными (дифференциальными) признаками, содержательные гласные фонемы выявляются в противопоставлении, сравнении. Приведем примеры по формуле СГС, где в анлауте фигурирует согласный звук <п>, ауслауте - р, а инлаутные гласные чередуются:
пар I биол. «железа», пар II «пара», пар III «давать», пар IV подражательное слово;
пёр I «лед», пёр II «повертывать», пёр III подражательное слово; пер «бросать»;
пёр I «один», пёр II «сужать», пёр III подражательное слово;
пир I «холст», пир II (йывёдди);
пур I (мел), пур II «есть», пур III «каждый»;
пур «гной», пур «предназначать»;
пыр «горло», пыр «идти».
Только на основе чередования гласных фонем мы определяем значения вокабул, при этом инициальные и финальные согласные <п> и <р> остаются неизменными. Это дает нам право говорить о смыслоразличительной роли гласных фонем.
Морфотактика (морфемотактика). Морфемотактика состоит из следующих разделов: а) морфотактика релятивная (т.е. словоизменения), вкратце -лексемотактика; б) морфотактика деривационная (дериватотактика): пёк-ёр-ёл-чёк, пё-кё-рён-чёк. В этом производном слове пёкёрёлчёк «горбатый» последовательность деривационных морфем не нарушается:
пёк - основа (корень) слова «гнуть»; + ёр: пёкёр (пёккёр - А X; 131) «горбатый, сутулый»; + ёл: пёкёрёл «нагибаться, сгорбиться» + чёк: пёкёрёнчёк, пёкёрёлчёк, пёкёрчёк «сгорбленный». Нарушение последовательности морфем приводит к нарушения целостности производного слова.
Лексемотактика - раздел грамматики, занимающийся исследованием и описанием грамматических единиц языка. Лексема - основная единица лекси-ко-морфологического состава языка в совокупности всех ее грамматических форм и значений. В лингвистике лексемотактика известна под названиями «грамматика порядков» [3. С. 202], иногда ее называют «последовательностью морфем в словоформе» [8. С. 30-44].
Итак, лексема - одна из системных единиц плана как выражения, так и содержания языка, выделяемая наряду с фонемой, морфемой, семемой и определяемая как совокупность форм и значений, свойственных одному и тому же слову во всех его употреблениях и реализациях [5. С. 122-123; 2. С. 28].
При лексемотактике формальное единство лексем(ы) обеспечивается единством словоизменительной основы ее словоформ, принадлежностью к определенной части речи (единством так называемого категориального значения), принадлежностью к определенному словоизменительному типу. Так при омонимах пыр I «горло» и пыр II «идти» лексемотактика определяет различные пути словоизменения:
пыр I «горло»; пыр -сем ср. харам пырсем «дармоеды, паразиты»; падежные формы: пырён, пыра, пырта, пыртан, пырпа, пырсёр, пыршён, форма категории личной принадлежности: пырём, пыру, пырё, пырёмёр, пырёр (вёсен) пырё;
пыр II «идти»: а) временные категориальные формы: пыратёп, пыратён, пырать, пыратпёр, пыратёр, пыраддё (настоящее время); пытём, пытён, пычё, пытёмёр, пытёр, пычёд (прошедшее однократное время) и другие временные формы; б) формы категории наклонения; пытёр, (ед.ч), пыччёр (мн.ч.) 3-е лицо повелительного наклонения и другие формы наклонений; в) причастные и деепричастные формы: пыран, пыракан, пынё, пырас, пымалла, пырса, пырсан и т. д.
Лексемотактика различных частей речи различна.
Для выяснения морфемного (морфологического) строения слова или проникновения в процесс лексемотактики, морфемотактики, необходимо знать лишь продуктивные в момент наблюдения элементы: реальную лексическую основу, единицу определенной части речи, а также взаимоотношения продуктивных грамматических морфем. Например, морфемотактика или лексемотактика имени существительного во всех тюркских языках представлена в следующем виде: а) основа имен существительного; а+1) аффиксы личной принадлежности; а+2) падежные аффиксы; а+3) аффикс множественного числа;
а+4) аффикс личной принадлежности + падежные аффиксы; а+5) аффикс множественного числа + аффиксы личной принадлежности; а+б) аффикс множественного числа + аффиксы личной принадлежности + падежные аффиксы [7. С. 143].
Но для чувашского языка эта общетюркская схема чуть изменяется, ибо в чувашском языке у прилагательных имеется категория выделения на -и, -скер.
Как известно, во всех тюркских языках существительные имеют три грамматические категории: множественного числа, принадлежности и падежа, но
нет категории выделения, имеются лишь зачатки форм выделения, типа ор-мандагы (ср. чув. вёрман-т(а)-и). ЕВ этом случае после пункта а+2) падежные аффиксы должен быть пункт а +21 - основа слова + падежные аффиксы + форманты категории выделения на: + -и, -скер: юлташё(н)-и, (основа слова + аффикс прит. падежа + аффикс выделения);
- основа слова + аффикс местного падежа: -та (-те), -ра (-ре), -че или в усечённом виде -т, -р, -ч, -скер: ялта-скер, шывра -скер килёнче -скер; ял-т-и «то, что в деревне», шыври «то, что в воде», килё(н)-ч-и «то, что в доме»;
- основа слова + аффикс исходного падежа -тан (-тен), -ран (-рен), -чен с удлинением конечного <н>: хуларан-скер, хуларанни «тот, который из города»; ялтанскр, ялтанни «тот, который из села», дырмаранскер, дырмаранни «тот, который из оврага»;
- основа слова + аффикс творительного падежа: -па (-пе), пала (-пеле), -палан (-пелен), -п: лашапаскер «тот, лошадный», ёд-п-и(н)-е, ёдпех килсеттём те... «по делу-то, по делу...»;
- основа слова + аффикс лишительного падежа -сёр (-сёр), -и, -скер: сётсёрскер, сётсёрри «то, что без молока»;
- основа слова + аффикс причинно-целевого падежа: -шён (-шён): шывшённи «тот, который хочет воды», сётшённи «тот, который хочет молока».
В чувашском и в других тюркских языках (а также в алтайских языках в целом) порядок расположение как реляционных, так и деривационных морфем, а также линейная последовательность фонем не нарушается.
Последовательность фонем аффиксов (морфем) - явление объективное, исторически обусловленное, и оно может быть объектом специального исследования (лингвотактики).
В чувашском языке основным критерием выделения фонемы считаем ее смыслоразличительную функцию. В этом случае она стоит на одном уровне с морфемой. Морфемикой мы называем совокупность морфем в их формальном и семантическом варьировании. Фонемика - подраздел фонологии, объектом исследования которой является теория фонем в их формировании и семантическом варьировании.
Литература
1. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М.: Сов. энциклопедия, 1960. 605 с.
2. Касевич В.Б. Семантика. Синтаксис. Морфология. М.: Наука, 1988. 308 с.
3. Кубрякова Е.С. Лексема // Русский язык: энциклопедия. М.: Сов. энциклопедия, 1979. С. 122-123.
4. Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1990. 683 с.
5. Ревзин И.И., Юлдашева Г.Ф. Грамматика порядков и ее использование // Вопросы языкознания. 1969. № 1.
6. Словарь иностранных слов. СПб.: Victory, 2010. 813 c.
7. Севортян Э.В. Морфологическое строение слова в связи с другими его характеристиками // Тюркологический сборник. М.: Наука, 1972. С. 132-144.
8. Щербак А.М. Последовательность морфем в словоформе как предмет специального лингвистического исследования // Вопросы языкознания. 1983. № 3. С. 39-44.
References
1. Akhmanova O.S. Slovar lingvisticheskikh terminov [The dictionary of linguistic terms]. Moscow, Sovetskaya entsiklopediya Publ., 1960, 605 p.
2. Kasevich E.S. Semantika. Syntaxis. Morfologiya [Semantics. Syntax. Morfology]. Moscow, Nauka Publ., 1988, 308 p.
3. Kubryakova E.S. Leksema [Lexeme]. Russkii yazyk: entsiklopediya [Encyclopedia «Russian Language»]. Moscow, Sovetskaya entsiklopediya Publ., 1979, pp. 122-123.
4. Lingvisticheskiy entsiklopedicheskiy slovar' [Linguistic encyclopedic dictionary]. Moscow, Sovetskaya entsiklopediya Publ., 1990, 683 p.
5. Revsin I.I., Yuldasheva G.F. Grammatika poryadkov i eyo ispolsovanie [The Grammar of Orders and its usage]. Voprosy yazykoznaniya [Problems of Linguistics], 1961, no. 1.
6. Slovarinostrannyh slov [The dictionary of Foreign words]. St. Petersburg, Victory Publ., 2010, 813 p.
7. Sevortyan E.V. Morphologiceskoye stroeniye slova v svyazi s drugimi ego haracteristikami [Morphological structure of a word in relation with its other characteristics]. Tyurkologiceskiy sbornik, 1971 [Turkological collection, 1971]. Moscow, Nauka Pabl., 1972, pp. 132-144.
8. Tscherbak A.M. Posledovatel'nost morfem v slovoforme kak predmet linguisticeskogo issledo-vaniya [Seguence of morphemrs in a wordform as a subject matter of linguistic research]. Voprosy ya-zykosnaniya [Problems of Linguistics], 1983, no. 3, pp. 39-44.
СЕРГЕЕВ ВИТАЛИЙ ИВАНОВИЧ - доктор филологических наук, профессор кафедры чувашского языкознания и востоковедения им. М.Р. Федотова, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (cervitchuv45 @rambler.ru).
SERGEYEV VITALIY - Doctor of Philological Sciences, Professor, Chuvash and Oriental Linguistics Department, Chuvash State University, Cheboksary, Russia.
УДК 811 ББК 81.04
А.А. ФОКИНА
СОПОСТАВИТЕЛЬНОЕ ИЗУЧЕНИЕ СЕМАНТИКИ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ, НОМИНИРУЮЩИХ ХАРАКТЕРИСТИКУ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ЧЕЛОВЕКА (на материале русского, марийского и английского языков)
Ключевые слова: русский язык, марийский язык, английский язык, фразеологизм, значение, компонент, сема, коннотация, семантика.
Статья имеет целью обобщить результаты сопоставительного исследования тематической группы фразеологических единиц с соматическим компонентом голова / вуй / head русского, марийского и английского языков. Указанный соматический компонент является полисемным во всех исследуемых языках. Моделируемые семантические подгруппы, основополагающим понятием которых является характеристика деятельности человека, формируются на основе образных составляющих фразеологизмов с одним из значений компонента голова / вуй / head. В процессе анализа семантической основы выявляется внутренний образ фразеологических единиц разноструктурных языков, устанавливаются значимые межъязыковые расхождения и фиксируются различные интерпретации сюжетов окружающей действительности языковыми культурами. Рассматриваются как тождественные по семантике подгруппы, так и не имеющие аналогичных фразеологических моделей. Доказывается, что многие тождественные факты действительности у разных народов получают независимо друг от друга одинаковое переосмысление.
A. FOKINA COMPARATIVE STUDY OF SEMANTICS OF PHRASEOLOGICAL UNITS DENOTING CHARACTERISTICS OF HUMAN ACTIVITY (based on material of Russian, Mari and English Languages)
Key words: Russian language, Mari language, English language, phraseological unit, meaning, component, seme, connotation, semantics.
The paper is aimed at summarising the results of the comparative study of the Russian, Mari and English thematic groups of phraseological units with the somatic component «golova (Rus. голова) / vui (Mar. вуй) / head». The specified somatic component is polysemic in all the given languages. The modeled semantic subgroups with the fundamental concept of human activity characteristics are formed on the basis of figurative components of phraseological units with one of the meanings of the component «golova (Rus. голова) / vui (Mar. вуй) / head». The analysis of the semantics of such phraseological units reveals intrinsic images of phraseological units of different structure languages, significant interlingual discrepancies and different interpretations by language cultures of the subjects of the surrounding reality. The author considers identical semantic subgroups, as well as nonidentical ones, proving that many identical facts of reality are conceived identically by different linguistic communities.
Предметом исследования в данной статье послужили фразеологические единицы (далее ФЕ) с соматическими компонентами голова, вуй, head русского, марийского и английского языков, характеризующие оценку деятельности человека с целью решения важной типологической задачи, а именно вы-
