CC BY
47Ученые записки Таврического национального университета им. В. И. Вернадского Серия «Филология. Социальные коммуникации». Том 23 (62). № 3. 2010 г. С. 281-285.
УДК 821.111(73)
ЛИНГВОКУЛЬТУРНЫЙ ТИПАЖ «АНГЛИЙСКИЙ ЧУДАК» В ПЬЕСЕ Т. СТОППАРДА «АРКАДИЯ»
Бондаренко Л. В.
Таврический национальный университет им. В. И. Вернадского, Симферополь, Украина
E-mail: vol6662007@rambler.ru
Лингвокультурный типаж «английский чудак» находит новую реализацию в современных авторских художественных текстах в образах чудаков-интеллектуалов
Ключевые слова: лингвокультурный типаж, английский чудак, игровой абсурд, нонсенс
Постановка проблемы. Творчество Тома Стоппарда занимает особое место в современной английской драматургии и западноевропейской художественной литературе. Его произведения отличаются тонким интеллектуальным юмором, детализацией, смысловой открытостью и художественным своеобразием, что привлекает внимание не только литературоведов, но и представителей новых областей лингвистического знания - лингвокультурологии, лингвоконцептологии и лингвоперсоно-логии, в рамках которых определяется понятие «лингвокультурный типаж». Такая междисциплинарная направленность определяет актуальность данного исследования, целью которого является выявить особенности лингвокультурного типа «английский чудак» в пьесах Т. Стоппарда.
Будучи междисциплинарным понятием, «лингвокультурный типаж» имеет отношение к ключевым проблемам и понятиям лингвокультурологии и лингвоперсо-нологии. Наиболее значимой проблемой лингвокультурологии является соотношение универсального и специфического в лингвокультуре. «Лингвокультурный типаж» как понятие лингвоперсонологии соотносится с привычными понятиями литературоведения «персонаж», «роль», «стереотип», «речевой портрет», что позволяет проанализировать его особенности на материале художественных текстов, пользуясь традиционными и новыми методами литературоведческих исследований.
В рамках лингвокультурного концепта «английский чудак» рассматриваются персонажи, ведущие себя странно, эксцентрично, не следующие общепринятым правилам, но не нарушающие закон, не приносящие вреда обществу. Феномен чудака отражается как в фольклоре, так и в авторских художественных текстах, что представляет интерес для данного исследования. Причиной эксцентричного поведения часто бывает протест против жесткой упорядоченности жизни. Чудаков считают большими детьми, увлеченными своей игрой и не причиняющими вреда остальным людям. Чудаки - далеко не глупцы. Увлеченность своим занятием, каким бы странным оно не казалось окружающим, наполняет жизнь чудаков смыслом и делает их счастливыми, а насмешливое отношение к окружающим и себе самому помогает переживать сложные ситуации и справляться с трудностями.
Поскольку объектом настоящего исследования являются драматические тексты, интерес вызывают вопросы, связанные с личностью человека в языке, с позиций лингвоперсонологии. Объектом исследования в этой области знания выступает человек говорящий. Изучение языковой личности было впервые обосновано Ю. Н. Карауловым в 1987 году [1]. В дальнейшем фокус интереса лингвистов сместился с характеристик речи на личность субъекта, то есть «речевой портрет», например речевой портрет "русского интеллигента" или «английского чудака».
В зависимости от критериев, разработанных психологами, философами, психолингвистами, выделяют различные типы языковой личности. В литературоведении используются понятия «герой», «персонаж», «тип» для определения действующих лиц художественного произведения. Герой является центральной фигурой произведения, неординарной, обычно высокого происхождения, в то время как тип воплощает характеристики простого человека. По М. Бахтину, «тип - пассивная позиция коллективной личности» [2, с. 35]. Согласно концепции Н. Фрая, можно выделить пять типов героев, самые низкие из которых - герои миметического и иронического модусов [2]. Чудак как персонаж художественного произведения по своей сути может относиться либо к героям миметического модуса, либо к героям иронического модуса.
У англичан особое отношение к чудакам как в художественном, так и в реальном мире [3, 4]. Дж. Оруэл утверждает, что высшими ценностями англичан являются свобода, верность традициям и увлеченность игрой. Советский журналист В.В. Овчинников отмечает, что «Английский эксцентрик платит неизбежную дань общественному порядку, но в рамках его делает, что ему заблагорассудится. Таким образом, человек, который не хочет поступать как все, в условиях английского общества, чаще становится чудаком, чем ниспровергателем основ» [5].
Подробная характеристика английского менталитета дана в монографии И. А. Стернина, Т. В. Лариной и М. А. Стериной «Очерк английского коммуникативного поведения» [6]. По мнению авторов к числу доминант английского характера относятся умеренность, сдержанность, консерватизм в общественной жизни, законопослушность, «честная игра», вежливость, обходительность, готовность «принять вызов», спортивность, чувство английского превосходства, патриотизм и национальная гордость, отсутствие интереса к другим народам и странам и др. К доминантным чертам английского коммуникативного поведения отнесены некатегоричность, антиконфликтная ориентация общения, нелюбовь к спорам, эмоциональная сдержанность, невысокая громкость общения, немногословие, высокий уровень самоконтроля в общении, бытовая вежливость, коммуникативный оптимизм и др [6, с. 56].
Американский ученый Джеффри Горер исследовал современный английский характер с позиций социологии, уделяя особое внимание проблеме агрессивности во всех ее проявлениях - склонности к ссорам, зависти, жестокости, раздражительности и др. Ведь англичане в 20 веке - это цивилизованный миролюбивый и вежливый народ, в то время как в 17-18 веках лондонцы отличались крайней жестокостью и грубостью. Горер пришел к выводу, что агрессивность никуда не ушла, но стала сильнее контролироваться. Важным каналом снятия агрессии является спорт, внешним ее ограничителем выступает закон, существенным выходом этого качества яв-
282
ляется юмор, часто на грани с насмешкой. Англичанам свойственна насмешка над собой - self-deprecation, качество, которое почти совсем не могут понять иностранцы [7, с. 287 - 290]. Будучи реалистами до мозга костей, англичане любят абсурд в виде нонсенса.
Абсурд есть осознание нелепости, отсутствия смысла там, где смысл должен быть. В.И. Карасик выделяет несколько видов абсурда, в зависимости от типа восприятия реальности личностью [8]. Наибольший интерес в рамках данного исследования представляет «игровой абсурд». По Карасику, это «упражнение в интеллектуальной гибкости, как мягкая насмешка над привычным и скучным положением дел, над здравым смыслом [8, с. 15]». Под сомнение ставится само существование здравого смысла как такового. Игровой абсурд присутствует в произведениях многих английских драматургов, таких как Б. Шоу, Г. Пинтер, Т. Стоппард.
В стиле игрового абсурда написано большинство пьес современного английского драматурга и сценариста Т. Стоппарда. Среди наиболее известных - «Розен-кранц и Гильденстерн мертвы», «Аркадия», «Изобретение любви», «Настоящее», «Прыгуны», «Утопия». В «Аркадии» атмосфера абсурда задается уже в первой сцене пьесы, в диалоге юной Томасины и ее учителя, настоящего английского чудака Септимуса. Речь идет о карнальном объятии: «Thomasina: Septimus, what is carnal embrace? Septimus: Carnal embrace is the practice of throwing one's arms around a side of beef [9, с.2]». Тринадцатилетняя девочка с непосредственностью подростка спрашивает у своего учителя: «Септимус, что такое карнальное объятие?» На что тот отвечает с определенной степенью иронии английского чудака-интеллектуала: «Карнальное объятие это обхватывание руками коровьей туши» (здесь и далее перевод наш - Л. Б.). Эти две короткие реплики задают иронический тон дальнейшего диалога, в ходе которого развивается тема «карнального объятия»: "Thomasina: Is that all? Septimus: No... a shoulder of mutton, a haunch of venison, well hugged, an embrace of grouse.. .caro, carnis; feminine; flesh [9, c. 2]". Томасину интересует более широкий смысл слова «карнальное». Септимус поясняет: «...это еще лопатка барашка, оленья ляжка, объятие куропатки ... caro, carnis; женское; плоть». В основе иронической игры слов лежит значение слова «карнальное», что означает «плотское» и употребляется осуждающе по отношению к плотским утехам. Именно об этом и пытается спросить у Септимуса Томасина. Однако, учитель, избегая прямого ответа, поясняет смысл прилагательного «карнальное», исходя из латинской этимологии этого слова. Кроме того, серьезный тон и научность пояснений учителя явно не соответствуют его отношению к предмету разговора, что создает ситуацию игрового абсурда.
По этому поводу В. И. Карасик отмечает, что говоря об игровом абсурде» более уместным представляется понятие «нонсенс» [9, с. 114], так как «нонсенс осознается как невозможное в позитивном, веселом ключе, абсурд - как невозможное в негативной, минорной тональности 9, с. 114)». Юмор нонсенса отличается от ситуативного юмора тем, что в первом случае мы заранее знаем - так быть не может, а во втором - допускаем реальность того, о чем идет речь. Юмор нонсенса часто имеет фольклорную основу. Так в поговорках о невозможности говорят: «когда рак на горе свиснет», «when pigs fly». В современной литературе юмор нонсенса развивается
283
в лимериках и многочисленных шутливых произведениях подобного типа, а также часто встречается в интеллектуальных жанрах, к которым относятся пьесы Т. Стоп-парда, принимая форму игры слов и смыслов. Н. М. Демурова отмечает, что «нонсенс как таковой - это веселый и детский по своей сути протест против скучной действительности [10, с. 12]». Нонсенс представляет собой игру с прописными истинами и традициями. Наверное, есть нечто в английском характере, как справедливо замечает Н. М. Демурова, что «как бы подталкивает к подобной игре - игре звуками и словами, объектами и субъектами действия, логическими и всякими прочими связями [10, с. 3]».
По этому поводу вернемся к первой сцене «Аркадии» Стоппарда: неожиданно открывается дверь и в комнату в гневе врывается мистер Четер. Септимус отсылает Томасину и Четер вызывает Септимуса на дуэль за то, что тот совратил его жену в садовом домике: «You insulted my wife in the gazebo yesterday evening!" - «Вчера вечером в садовом домике вы оскорбили мою жену», заявляет Четер. На что Септимус с присущей чудаку невинностью отвечает: «You are mistaken. I made love to your wife in the gazebo. She asked me to meet her there, I have a note somewhere, I dare say I could find it for you, and if someone is putting it about that I did not turn up, by God, sir, it is a slander [9, c. 8 ]". - «Вы ошибаетесь. Я занимался любовью с вашей женой в садовом домике. Она попросила меня о встрече, у меня даже записка ее где-то имеется. Осмелюсь сказать, что я мог бы даже поискать ее специально для вас. А если кто-то утверждает, что я не откликнулся на просьбу вашей супруги и не пришел, Бог свидетель, сэр, это настоящая клевета». Двадцати-двух летний Септимус Ходж по-детски невинно и дерзко насмехается над недалеким, но амбициозным и тщеславным Эзрой Четером, для которого, как это выясняется из дальнейшего диалога, важнее защитить репутацию жены, чем ее честь. Септимуса забавляет глупость и явная беспомощность Четера, который в порыве гнева вызывает на дуэль молодого соперника: «I demand satisfaction! [9, с. 9]". - «Я требую удовлетворения!» Ситуация накаляется до предела. Четер решительно настроен и готов отомстить за оскорбление жены и свое собственное, но ответная реплика Септимуса мгновенно нивелирует напряжение, демонстрируя комичность положения Четера: "Mrs Chater demanded satisfaction and now you are demanding satisfaction. I cannot spend my time day and night satisfying the demands of the Chater family... [9, с. 9]. - «Позвольте, миссис Че-тер требовала удовлетворения, теперь вы требуете удовлетворения. Я не могу заниматься днем и ночью только тем, что удовлетворять семью Четеров...». Игра в нонсенс построена на многозначности значения слова "satisfaction": с одной стороны имеется в виду «удовлетворение» - вызов на дуэль, что вполне серьезно и даже опасно, с другой - удовлетворение сексуальное. Таким образом возникает игра нонсенса, основанная на юморе и иронии ситуации, она инициируется чудаком Септимусом, адресуется зрителю и абсолютно не понимается собеседником Четером.
Итак, английский нонсенс органически вытекает из английского видения мира, в основе которого лежит способность весело с юмором смотреть на жизнь, на недостатки других и свои собственные, умение смеяться над собой, а также протест против «взрослого Порядка, в котором нет смысла».
284
Выводы и перспектива. Таким образом, лингвокультурный типаж «английский чудак» проявляется в современных художественных текстах преимущественно в лице чудаков-интеллектуалов, сочетающих в себе традиционные и новые, характерные для эпохи постмодернизма черты «английского характера». В данной статье определены основные направления комплексного исследования лингвокультурного концепта «английский чудак» в современной английской художественной литературе.
Список литературы
1. Караулов Ю. Н. Русский язык и языковая личность / Ю. Н. Караулов. - М. : Наука, 1987.
- 200 с.
2. Бахтин М. М. Автор и герой: К философским основам гуманитарных наук / М. М. Бахтин. - СПб. : Азбука, 2000. - 15- с.
3. Оруэл Дж. Англичане / Джордж Оруэл // Эссе, статьи, рецензии. - Пермь : КАПИК, 1992
- С. 24 - 67
4. Пристли Дж. Б. Заметки на полях: Художественная публицистика / Дж. Б. Пристли [пер. с англ.] - М. : Прогресс, 1988. - 340 с.
5. Овчинников В. В. Корни дуба. Впечатления и размышления об Англии и англичанах / В. В. Овчинников. - М. : Прогресс, 1979. - http/vivosvoco
6. Стернин И. А., Ларина Т. В., Стернина М. А. Очерк английского коммуникативного поведения / И. А. Стернин, Т. В. Ларина, М. А. Стернина. Воронеж: Истоки, 2003. - 300 с.
7. Gorer G. Exploring English Character / G. Gorer. - NY. : Criterion Books, 1995. - 250 p.
8. Карасик В. И. Типы абсурда / В. И. Карасик // Аксиологическая лингвистика: игровое и комическое в общении: Сб. науч. тр. / под ред. В. И. Карасика, Г. Г. Слышкина. - Волгоград: Перемена, 2003. - 380 с.
9. Stoppard T. Plays : Arcadia. The Real Thing. Night and Day. Indian Ink. Hapgood / T.Stoppard. - L. : F & F, 1999. - 593 p.
10. Демурова Н. М. Эдвард Лир и английская поэзия нонсенса / Н. М. Демурова // «Мир вверх тормашками». - М. : Прогресс, 1974. - 240 с.
Бондаренко Л. Лингвокультурный типаж "Англшський дивак" в n'eci Т. Стоппарда "Аркадия" / Л. Бондаренко // Вчет записки Тавршського национального ушверситету iM. В. I. Вернадського. Серш «Фшолопя. Сощальт комунжаци». - 2010. - Т. 23 (62), № 3. - С. 281-285.
Лшгвокультурний тип «англшський чудак» знаходе нову реатзацта у сучасних авторських художшх текстах у образах чудакш-шгелектуатв
Ключовi слова: лшгвокультурний тип, англшський чудак, ггровий абсурд, нонсенс
Bondarenko L. Linguacultural type "English eccentric" in "Arcadia" by T. Stoppard / L. Bondarenko
// Scientific Notes of Taurida V. I. Vernadsky National University. - Series: Philology. Social communications. - 2010. - Vol. 23 (62), No 3. - P. 281-285.
A lingua-cultural type of "the English Eccentric" finds its realization in contemporary fiction in the characters of "eccentric intellectuals"
Key words: lingua-cultural type, English Eccentric, absurd play, nonsense.
Поступила в редакцию 01.09.2010 г.
285
