CC BY
41Вестник Челябинского государственного университета.
Образование и здравоохранение. 2020. № 2—3 (10—11). С. 34—39.
УДК 159.923
ББК 159.923
Личностная беспомощность: от симптомов и проблем к возможным путям их решения
С. В. Аристова
Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия
Автор, имеющий интерес к теме личностной беспомощности, подкрепленный собственным опытом, подводит итоги теоретического изучения феномена, обозначает актуальность темы с учетом современных требований жизни в условиях стремительных преобразований и нестабильности.
В статье исследуются характерные признаки личностной беспомощности и факторы, способствующие формированию феномена, прослеживается взаимосвязь компонентов, образующих системную характеристику личности, определяющую низкую степень ее активности и отсутствие успехов в достижении целей и развитии потенциала.
В поиске решения проблемы, связанной с трудностями выхода человека за рамки феномена личностной беспомощности и необходимости движения личности в сторону автономии и самодетерминации, автор рассматривает возможность использования в психологической и психотерапевтической работе идеи личностного смысла в качестве мотивационной составляющей.
Ключевые слова: личностная беспомощность, когнитивно-поведенческий подход, экзистенциальная психология, личностный смысл, автономия, самодетерминация.
В современном стремительно меняющемся мире во многих сферах общественной жизни быстрыми темпами идет внедрение инноваций, мир становится все более технологичным, что требует эффективного освоения человеком новых областей знаний, развития компетенций и навыков, освоения зоны их применения. Очевидно, что для адаптации человека к таким условиям быстрого ритма, нестабильности и неопределенности необходимо формирование активной жизненной позиции, поиск дополнительных внутренних и внешних ресурсов, настойчивость, целеустремленность и высокая самоорганизация.
Вместе с тем, по данным социологических опросов, большинство граждан не чувствуют себя способными оказывать активное влияние на собственную жизнь, испытывают большие трудности в совладании со стрессом, вызванным условиями экономической и политической нестабильности, не удовлетворены качеством собственной жизни. Вместо инициативы и целеустремленности в решении задач они предпочитают отказ от активных действий, пассивное смирение, отстранение и уход от ответственности за собственные решения в различные психологические защиты и зависимости. Очевидно, что благополучие отдельного индивида зависит от его личной эффективности и усилий, а качество жизни страны в целом обеспечивается наличием критической массы эффективных, самостоятельных, предприимчивых граждан. В этих условиях тема беспомощности, движения
человека в сторону самостоятельности, роста и развития его личности становится актуальной и требует дальнейшего изучения и осмысления.
Феномен личностной беспомощности, являющийся довольно популярным в когнитивно-поведенческом направлении психологии, к настоящему времени достаточно глубоко исследован. Одновременно с этим возникают вполне закономерные вопросы: «А существуют ли возможности выхода человека за рамки обусловленности феноменом, или человек является существом, жестко детерминированным автоматически функционирующими механизмами?» Поиск ответов на эти вопросы явился целью написания данной статьи.
Впервые, теорию личностной беспомощности сформулировали и изложили американские ученые во главе с М. Селигманом, в 60-х годах ХХ века, во время проведения экспериментов над собаками, по схемам, разработанным русским физиологом И. П. Павловым. Ученые были озадачены нелогичным поведением животных, не пытавшихся избежать удара электрическим током, имея для этого возможность. В дальнейшем эмпирические исследования М. Селигман с помощниками на человеческой выборке, позволили установить, что беспомощность является следствием получения индивидом опыта неконтролируемости неприятных событий, когда индивид не видит связи между своими действиями и их результатом. Ученые тогда пришли к выводу, что живое существо выучивается быть беспомощным, если оно
привыкает к тому, что от его активных действий ничего не зависит, неприятности происходят сами по себе и он не в силах повлиять на их возникновение. Данный феномен получил название «выученная беспомощность».
В ходе дальнейшего изучения феномена, зарубежные психологи (Л. Абрамсон, С. Майер, К. Пе-терсон, Дж. Тисдейл, Д. Хирото и другие) выявили закономерности развития беспомощности и описали симптомы феномена, представляющие собой дефициты в трех сферах: мотивационной, эмоциональной и когнитивной.
Когнитивный дефицит характеризуется тремя составляющими.
Во-первых, пессимистическим атрибутивным стилем, при котором человек имеет склонность интерпретировать негативные события своей жизни как произошедшие из-за своих ошибок и недостатков, а причины «хороших» событий приписывать другим людям или обстоятельствам, например, удаче. Зачастую, такое не соответствующее действительности объяснение приводит к снижению самооценки, обесценению своих способностей, формированию неверного самовосприятия. Во-вторых, отсутствием гибкости в мышлении, наличием жестких, мешающих правил, убеждений и установок, снижающих возможности человека в достижении желаемого. Не только мышление, но и поведение индивида в этом случае осуществляется под воздействием шаблонов и догм. Третья составляющая — это недостаток творческого мышления, характеризующийся сниженной способностью к выработке нестандартных путей решения проблем и задач, препятствующий возможности рассмотрения нескольких вариантов развития события, различных путей решения проблем. Недостаток креативности перечеркивает возможности для творческой деятельности, препятствует самовыражению личности, ее внутреннему обогащению и развитию индивидуальности.
Мотивационный дефицит представляется наличием низкого уровня притязаний, мотивацией избегания неудач, перекладыванием ответственности за свои неудачи на других (экстернальный локус контроля), сниженной самооценкой. Человек склонен останавливать себя в достижении возможного успеха, довольствоваться малым, ограничивая развитие своего потенциала.
Эмоциональный дефицит выражается наличие замкнутости, эмоциональной неустойчивости, склонности к депрессивному состоянию. Вместо открытости, легкости и уверенности в себе, необходимых для установления социальных контактов и развития гармоничных отношений, у индиви-
да присутствуют: длительные неприятные переживания, подавленность, чувство вины, обиды, тревоги и разочарования. Это препятствует эффективной адаптации к трудным жизненным ситуациям, приводит к отчужденности и развитию психосоматических заболеваний.
Позднее, в ходе изучения беспомощности, проведенного на базе ЧелГУ группой исследователей во главе с Д. А. Циринг, удалось разграничить беспомощность как состояние, являющееся следствием длительных стрессов и травмирующих событий, с которым сталкивался почти каждый человек (выученная беспомощность), и беспомощность как устойчивую характеристику личности (личностная). К трем известным ранее дефицитам был добавлен четвертый — волевой, значение которого трудно переоценить, ведь в самом названии предполагается сниженная способность к самостоятельности, активности, самоорганизации и преодолению препятствий [6; 8].
Среди факторов, способствующих развитию беспомощности, исследователи выделяют внутренние, такие как, особенности нервной системы, темперамент, наследственные заболевания, которые являются скорее факторами риска, и внешние (средовые). Наиболее важными сре-довыми факторами развития беспомощности является опыт травмирующих, неподконтрольных ребенку событий в сочетании с нарушением семейных взаимоотношений и воспитания. Применение жестокости, насилия, чрезмерной моральной ответственности нарушает одну из базовых потребностей ребенка — в безопасности, тормозит его развитие, снижает самооценку, вызывает дефициты в различных сферах психики. Потворствующее воспитание в условиях вседозволенности и потакания прихотям ребенка, отсутствия четких правил, способствует, в свою очередь, его инфантильности и искаженному восприятию себя.
По мнению автора, ограничивающие установки и стереотипы (такие как: «не высовывайся», «будь как все», «сердиться не хорошо, лучше промолчать»), семейные мифы (например, «в нашей семье все скромные»), ограничивают инициативу ребенка, способствуют его беспомощности.
Кроме того, незрелые, инфантильные, психологически неблагополучные родители, не справляющиеся с собственной жизнью, представляют для ребенка в этом смысле отрицательный пример и способствуют формированию у него убеждений о бессилии и невозможности влиять на происходящие события. Неспособный к рефлексии и осознанию, при отсутствии собственного опыта, ребенок принимает родительское поведение
за истину, что накладывает отпечаток на формирование его самовосприятия и мировоззрения.
Таким образом, формирование личностной беспомощности происходит в детстве, а дальнейшие возрастные этапы проходят под воздействием феномена, обусловливающего низкий уровень активности во всех сферах жизни: учебной, семейной и профессиональной. Человек предстает зависимым от чужого мнения и критики существом, пасующим перед трудностями, перекладывающим ответственность на других.
По наблюдению автора, большинство людей постепенно сживаются с пассивной ролью, «подгоняют» к ней свое мировоззрение, жизнь идет «по накатанной», и к возрасту сорока-пятидесяти лет, который должен быть рубежом зрелости, мало, кто делает попытки изменить жизнь к лучшему.
По мнению исследователей ЧелГУ, феномен личностной беспомощности представляет собой комплекс, набор связанных между собой, взаимодополняющих и подкрепляющих друг друга компонентов, сочетание которых можно проследить.
Взаимосвязь когнитивной составляющей (мышления) и мотивационной составляющей подробно изложен в зарубежных теориях мотивации достижения. В них ведущая роль отводится представлениям индивида о его способностях и возможностях, ощущениям собственной компетентности в определенной области и верой в успех.
Например, в исследовании Б. Вайнера и А. Куклы ^етег, Кик1а, 1970) было установлено, что люди с мотивацией достижения связывают свой успех со своими способностями и усилиями, а неудачу объясняют недостатком усилий. Индивиды с низкой мотивацией достижения считают, что причиной их успеха является несложность задачи, либо везение, а причиной неудачи — недостаток способностей. Эти результаты подтверждают, что люди с высокой мотивацией достижения склонны высоко оценивать свои способности, а люди с низкой мотивацией достижения, наоборот, низко [2].
Кроме того, любые действия, мысли, представления о себе, об окружающем мире, усилия, направленные на достижение цели, неизбежно сопровождаются чувственно-эмоциональными переживаниями, что отражает взаимосвязь эмоциональной и мотивационной составляющих. Причем, согласно исследованиям, тревога, раздражение и страх, могут выступать как в качестве негативных факторов, ухудшая результат, так и побуждать к деятельности, т. е. являться предикторами мотивации достижения [5].
Если мотив — это то, ради чего совершается действие, то воля — это то, при помощи чего
осуществляется действие в сложных обстоятельствах. Настойчивость, инициативность, целеустремленность, высокая степень самоорганизации и упорство позволяют прикладывать усилия, способствуют преодолению препятствий на пути к достижению цели.
Феномен воли был широко изучен представителями отечественной психологии, представлявшими различные научные школы (С. Л. Рубинштейн, А. В. Запорожец, К. К. Платонов, П. А. Рудик и др.). Исследователи по-разному определяют многокомпонентную структуру феномена воли (волевой регуляции), но единодушно сходятся во мнении, что воля является необходимым средством реализации мотива и цели, мотив и волевое усилие дополняют друг друга, это и обеспечивает наибольший успех в достижении цели.
Таким образом, структурные компоненты личностной беспомощности: когнитивный, мотива-ционный, эмоциональный и волевой образуют тесные, пересекающиеся связи, характерные для гетерархических систем [8].
Системный подход в психологии, сформулированный Б. Г. Ломовым, позволяет рассматривать феномен личностной беспомощности как интегра-тивную систему приспособительного характера, позволяющую системе сохранять свою целостность и равновесие.
Системный подход в семейной психологии и психотерапии, рассматривающий семью как систему, позволяет говорить о том, что феномен личностной беспомощности, являющийся самостоятельным комплексным образованием, в семейной системе может выполнять функцию связующего звена, которая обеспечивает ее постоянство и устойчивость, тем самым, получая дополнительное подкрепление [1]. Так создается «круговая порука», затягивающая человека в пучину инфантильности и безволия, создающая у него ощущение фатальности, безнадежности и собственного бессилия.
Такое существование личности можно сравнить с холостым патроном, который создает видимость, имитацию выстрела, но не может поражать цели. Рассматривая человеческую жизнь с позиции наличия в ней смысла, и предназначения, можно говорить о ее бесполезности и бессмысленности. Существование в режиме экономии энергозатрат, «на холостых оборотах», которая сводится к минимальному поддержанию процессов, достаточных лишь для того, чтобы организм не заглох совсем, противоречит закону развития, заложенному в самой человеческой жизни.
В решении проблем, создаваемых феноменом беспомощности, может помочь когнитивно-пове-
денческая терапия, которая позволяет человеку увидеть и осознать свои деструктивные мысли, убеждения, стереотипы мышления и восприятия, научить мыслить более адаптивно и реалистично, выходить из трудных ситуаций, корректировать свое поведение и решать проблемы. Все это требует значительных, иногда колоссальных усилий. Очевидно, что в этом случае необходима сильная, надежная мотивация, которая вместе с волевыми усилиями будет являться внутренним двигателем на пути к достижению цели.
Такой мотивацией может стать личностный смысл, идея которого изложена В. Франклом [7]. Человек-легенда, он на собственном опыте познал, что стремление к поиску и реализации смысла своей жизни — врождённая мотивация человека, являющаяся основным двигателем его поведения и развития. Смысл жизни человека, по мнению В.Франкла, не может быть общим для всех и его нельзя «изобрести», можно лишь найти, именно свой, уникальный смысл, миссию, призвание через реализацию себя в жизни и деятельности.
Также, В. Франкл отмечал, что любые закономерности могут меняться в зависимости от других закономерностей, действующих на более высоких уровнях. По его мнению, ограничения и жесткие детерминационные связи, доминирующие на телесном и душевном уровнях организации человека, преодолеваются на более высоком, духовном уровне организации [6].
Духовный уровень организации характерен для автономной личности, которая в отличие от пассивной, зависимой, беспомощной личности, полностью детерминированной причинно-следственными связями, сама принимает решение и совершает осознанный выбор, становясь автором собственной жизни, творцом своей живой истории.
По мнению Д. А. Леонтьева, на протяжении жизни у человека степень детерминированности одних и тех же психологических феноменов может изменяться, т. е. существуют периоды жизни человека, в которых он имеет свободу выбора [3].
В своем подходе к пониманию личности Д. А. Леонтьев руководствуется основной идеей экзистенциальной психологии, которая исходит из уникальности конкретной жизни человека, не сводимой к общим правилам. Ученый использует
особую группу феноменов, не порождаемых причинно-следственными связями и относящихся к области возможного, центральными категориями которого являются самодетерминация и автономия.
Автономия в переводе с греческого, означает «самозаконие», т. е. способность к развитию по собственным законам и правилам, через преодоление социальных рамок и овладение своим поведением.
Режим самодетерминации является энергозатратным и представляет собой добровольное воздействие личности на причинно-следственные закономерности через активные волевые усилия, и вместе с личной ответственностью за свои решения, поступки и жизнь в целом, как одной из форм саморегуляции, позволяет личности быть не следствием, а причиной событий собственной жизни, ее автором [3].
Режим самодетерминации становится возможным через включение рефлексивного сознания, позволяющего сделать паузу между стимулом и реакцией, отказавшись от привычных механизмов реагирования, посмотреть на себя стороны, увидеть свое место в нынешней ситуации и альтернативы возможных решений. Свободный сознательный выбор наряду с волевыми усилиями через активную деятельность позволяет личности реализовать свой потенциал, способствует развитию ее автономности и достижению свободы, как высшей ценности человеческой жизни.
Углубленное изучение феномена личностной беспомощности, механизмов его формирования, и влияние на поведение личности, позволило осознать важность данной темы, как для науки, так и для отдельного человека.
Устойчивость феномена, обусловленная тесными взаимосвязями его компонентов, в значительной степени ограничивающая жизнедеятельность человека рамками детерминант, создает ощущение тупика и безвыходности.
В то же время, экзистенциальное понимание человека, допускающее его самодетерминацию через развитие рефлексивного сознания, открытие личностного смысла, дает надежду на возможность развития потенциала личности, обретение его самостоятельности, за рамками феномена личностной беспомощности, на основе альтернативных закономерностей, изучаемых экзистенциальной психологией.
Список литературы
1. Варга, А. Я. Введение в семейную системную психотерапию / А. Я. Варга. — Москва : Когито-Центр, 2017. — 182 с.
2. Гордеева, Т. О. Психология мотивации достижения / Т. О. Гордеева. — Москва : Смысл : Академия, 2006. — 329 с.
3. Леонтьев, Д. А. Новые ориентиры понимания личности в психологии: от необходимого к возможному / Д. А. Леонтьев // Вопросы психологии. — 2011. — № 1. — С. 3—27.
4. Леонтьев, Д. А. Восхождение к экзистенциальному миропониманию / Д. А. Леонтьев // Третья Всероссийская научно-практическая конференция по экзистенциальной психологии : материалы сообщений / под ред. Д. А. Леонтьева. — Москва : Смысл, 2007. — С. 3—12.
5. Леонтьев, Д. А. Современная психология мотивации / Д. А. Леонтьев. — Москва : Смысл, 2002. — 342 с.
6. Пономарева, И. В. Методы диагностики выученной и личностной беспомощностиу молодежи / И. В. Пономарева, Я. Н. Сизова, Е. А. Куба Методы диагностики выученной и личностной беспомощности у молодежи // Вестник Челябинского государственного университета. Образование и здравоохранение. — 2019. — № 3—4. — С. 23—27.
7. Франкл, В. Человек в поисках смысла / В. Франкл. — Москва : Прогресс, 1990. — 367 с.
8. Циринг, Д. А. Психология выученной и личностной беспомощности / Д. А. Циринг. — Москва : Academia, 2013. — 235 с.
Сведения об авторе
Аристова Светлана Викторовна — магистрант кафедры психологии факультета психологии и педагогики Челябинского государственного университета, Челябинск, Россия. aristova.svetochka75@mail.ru
Bulletin of Chelyabinsk State University.
Education and Healthcare. 2020. № 2—3 (10—11). Р. 34—39.
Personal helplessness from symptoms and problems to possible solutions
S. V. Aristova
Chelyabinsk State University, Chelyabinsk, Russia. aristova.svetochka75@mail.ru
The author, who has an interest in the topic of personal helplessness, supported by his own experience, summarizes the theoretical study of the phenomenon, indicates the relevance of the topic taking into account the modern requirements of life in conditions of rapid transformations and instability.
The article examines the characteristic features of personal helplessness and factors that contribute to the formation of the phenomenon, traces the relationship of components that form a system characteristic of the individual, which determines the low degree of its activity and lack of success in achieving goals and developing potential
In search of a solution to the problem associated with the difficulties of a person's going beyond the phenomenon of personal helplessness and the need for personal movement towards autonomy and self-determination, the author considers the possibility of using the idea of personal meaning as a motivational component in psychological and psychotherapeutic work.
Keyword: personal helplessness, cognitive-behavioral approach, personal meaning, existential psychology, autonomy, self-determination.
References
1. Varga A.Ya. Vvedenie v semeinuyu sistemnuyu psikhoterapiyu [Introduction to family systemic psychotherapy]. Moscow, Kogito-Center, 2017. 182 p. (In Russ.).
2. Gordeeva T.O. Psikhologiya motivatsii dostizheniya [Psychology of achievement motivation]. Mosocow, Smysl, Academiya, 2006. 329 p. (In Russ.).
3. Leontiev D.A. Novye orientiry ponimaniya lichnosti v psikhologii: ot neobkhodimogo k vozmozhnomu [New guidelines for understanding personality in psychology: from the necessary to the possible]. Voprosy psikhologii [Questions of psychology], 2011, no. 1, pp. 3—27. (In Russ.).
4. Leontiev D.A. Voskhozhdenie k ekzistentsial'nomu miroponimaniyu [Ascent to existential worldview]. Tret'ya Vserossiiskaya nauchno-prakticheskaya konferentsiya po ekzistentsial'noi psikhologii [The third all-Russian scientific and practical conference on existential psychology]. Moscow, Smysl, 2007. Pp. 3—12. (In Russ.).
5. Leontiev D.A. Sovremennaya psikhologiya motivatsii [Modern psychology of motivation]. Moscow, Smysl, 2002. 342 p. (In Russ.).
6. Ponomareva I.V., Sizova Ya.N., Kuba E.A. Metody diagnostiki vyuchennoi i lichnostnoi bespomoshchnostiu molodezhi [Methods for diagnosing learned and personal helplessness in youth]. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. Obrazovanie i zdravookhranenie [Bulletin of Chelyabinsk State University. Education and Healthcare], 2019, no. 3—4, pp. 23—27. (In Russ.).
7. Frankl V. Chelovek v poiskakh smysla [Man in search of meaning]. Moscow, Progress, 1990. 367 p. (In Russ.).
8. Tsiring D.A. Psikhologiya vyuchennoi i lichnostnoi bespomoshchnosti [Psychology of learned and personal helplessness]. Moscow, Academia, 2013. 235 p. (In Russ.).
