CC BY
57
РЕЦЕНЗИИ
ЛЕЙБОРИСТЫ НА ПЕРЕПУТЬЕ: УРОКИ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 1920-Х ГОДОВ
Британская социал-демократия, оформившаяся в Великобритании в Лейбористскую партию в начале XX века, прошла со времени своего возникновения извилистый путь развития. С точки зрения политического успеха взлёт лейбористов был сродни скорости полёта кометы по небосклону. Действительно, по меркам высокой политики, да ещё в применении к такой развитой и не любящей сюрпризов политической системе, как британская, 24 года, прошедшие между созданием Комитета рабочего представительства в 1900 году и первым лейбористским правительством, - срок крайне малый. Затем периоды разочарования и успехов не раз сменяли друг друга.
Что касается идеологии Лейбористской партии Великобритании (ЛПВ), то к ней трафарет "взлётов и падений" не подходит: десятилетиями шёл сложный эволюционный процесс трансформации идейной платформы лейборизма, в основе лежало постепенное изменение социальной и классовой структуры британского общества, движение, лишь изредка сотрясаемое рывками. Важным моментом стала и специфика британской партийно-политической системы: ведущие партии страны внутренне неоднородны и всегда были достаточно
вместительны, чтобы удерживать под своим "зонтиком" различные идеологические движения и течения. Конечно, не обошлось и без массы привходящих факторов, среди которых особое положение заняли две мировые войны, стимулировавшие коллективистские настроения в Великобритании.
В истории Лейбористской партии есть несколько узловых периодов, которые как бы программировали, если оценивать их ретроспективно, развитие этой политической организации на десятилетия вперёд. Отталкиваясь от сегодняшнего дня, таким было первое десятилетие 1980-х годов, когда лейбористы прошли через раскол и когда зародился феномен, позже названный "новым лейборизмом". Таким была вторая половина 1940-х, явившая миру модель этатистской социал-демократии, подкованной кейнсианством в экономике и "государством благосостояния" в социальной жизни.
В ряду с этими яркими и в событийном отношении чрезвычайно "уплотнёнными" этапами в истории британского лейборизма стоит период между всеобщими выборами 1924 и 1929 годов. Именно в те годы британский лейборизм во многом обрёл черты, которые придали ему столь неповтори-
мый облик, сделали его непохожим на большинство социалистических и левоцентристских сил в континентальной Европе. Несмотря на большую значимость тех лет для дальнейшего развития британской партийно-политической системы, произошедшие тогда события не получили достаточного освещения в советской и в современной российской историографии. Однако в прошлом году этот недостаток был в значительной мере восполнен с выходом монографии Е.А. Суслопаровой1.
Погружаясь в хитросплетения политики тех далёких лет, не устаёшь удивляться тому, как злободневны столкновения и дискуссии, развернувшиеся среди лейбористов того поколения, не перестаёшь ловить себя на мысли, что всё, что ни происходит, в данном случае в современной британской политике, когда-то уже было. Например, в 2008 году, как и в 1920-е годы, Лейбористская партия в который раз в своей истории сталкивается с дилеммой взаимоотношений с профсоюзным движением. Британские тред-юнионы - основной источник финансирования партии, их наиболее сплочённая и дисциплинированная социальная база - почти всегда были для руководства ЛПВ чем-то вроде запретного плода: они служили верной опорой партии, но сближение с ними с насторожённостью воспринималось другими группами избирателей. Лидеры ЛПВ некомфортно чувствовали себя и в ходе всеобщей стачки 1926 года (с. 154-165), и в ходе забастовки шахтёров 1984-85 годов, но, когда наступали трудные времена, вновь обращали к тред-юнионам свои взоры. Нетрудно предвидеть, что чем ближе будут выборы, тем друже-
1 Суслопарова Е.С. Эволюция Лейбористской партии Великобритании во второй половине 1920-х гг. XX века. М.: Изд. Московского университета, исторический факультет, 2007.
любнее будет отношение правительства Гордона Брауна к тред-юнионам.
Споры по поводу границ внутрипартийных разногласий, вариантов электоральной политики, проблем межпартийного позиционирования, разгоревшиеся после первого скоротечного опыта пребывания лейбористов у власти в 1924 году, не намного отличаются по своей сути от тех, которые имели место в последней трети прошлого столетия, да и в начале нового. За счёт чего лейбористы выиграли парламентские выборы 1929 года? За счёт того, что привлекли на свою сторону избирателей юго-восточной Англии, традиционно голосовавших за консерваторов. Прошло почти 70 лет. За счёт чего лейбористы выиграли выборы 1997 года? Ответ точно такой же.
В наибольшей степени параллели с историей лейборизма 1920-х годов напрашиваются с теми периодами, когда наступало время выбора, время принятия решений, когда вставали вопросы: Какой должна быть Лейбористская партия как партия власти? На какого избирателя она должна ориентироваться? Какую комбинацию идейных установок должна принять на вооружение для привлечения большинства голосов? Эти вопросы вставали в полный рост в ключевые периоды переосмысления лейбористской политики не только после 1924 года, но и много позже. В указанной книге говорится о том, что если опыт первого лейбористского правительства подтолкнул левых лейбористов к мысли о необходимости проведения более классовой политики, то правые, напротив, сделали вывод об императиве превращения ЛПВ в общенациональную партию (с. 179). Это точь-в-точь напоминает ситуацию, сложившуюся в рядах лейбористов после поражения на выборах 1979 года. Только в последнем случае верх на время взяла радикальная точка зрения. Анало-
гичные вопросы встают и сегодня, только в ситуации, когда лейбористы более 11 лет находятся у власти и переживают внутриполитический кризис.
Или возьмём проблему взаимоотношений лейбористов и либералов. Казалось бы, она возникла не так давно - в 1976 году с заключением тактического Пакта между двумя партиями. С тех пор в их рядах не утихают споры о допустимой степени взаимного сближения, есть и сторонники стратегического союза, и его непримиримые противники. Двенадцать лет спустя слияние части лейбористского и либерального движений всё же произошло в форме объединения Социал-демократической и Либеральной партий. Тони Блэр не раз заявлял о своём желании создать прогрессивную коалицию, под которой подразумевал прежде всего своих однопартийцев и либеральных демократов.
Эта проблема уходит своими корнями опять же в первую треть прошло -го столетия. В течение нескольких лет после оформления Лейбористской партии Великобритании как полноценной политической партии в 1906 году Либеральная партия вполне могла поглотить её, и, в сущности, до 1918 года лейбористы были сателлитами либералов в парламенте. В 1920-е годы, когда ЛПВ стала вытеснять либералов на третье место в британской партийно-политической системе, в её ряды перешли многие известные либералы, например, Чарльз Тревельян или лорд Халдейн (с. 54-55), внеся в лейбористскую идеологическую мозаику элементы как классического, так и нового либерализма. Первые лейбористские правительства 1924 и 1929 годов не были бы сформированы, если бы не поддержка либералов. Большое влияние на формирование программы ЛПВ перед выборами 1929 года оказала необходимость реагировать на разработанные Либеральной партией так называемые
"Жёлтую", "Коричневую" и "Зелёную" книги (с. 270-271). Лейбористы после 1945 года не смогли бы выступить знаменосцем послевоенного партийного консенсуса, просуществовавшего до конца 1970-х годов, если бы не впитали и не воплотили в жизнь идеи таких либералов, как Джон Мейнард Кейнс и лорд Беверидж.
Опыт 20-х годов говорит и о том, что представление об истории Лейбористской партии, как об истории прямолинейного смещения с социалистических позиций на ставшие традиционными для неё к концу века позиции правой социал-демократии, не отвечает действительности. Так и ранее, на выборах в декабре 1923 года под флагом свободной торговли, фритреда, выступали не тори, а либералы и лейбористы. Филипп Сноуден, министр финансов в 1924 и 1924-1931 годах, был стойким поборником классической либеральной экономической школы и, живи он в 1980-е годы, вполне мог бы в этом качестве войти в состав правительства Маргарет Тэтчер.
То, что в XX веке стало считаться классической британской двухпартийной системой, сформировалось именно в 1920-е годы. Тогда ЛПВ впервые почувствовала вкус власти и стала рассматривать себя как общенациональная, а не классовая партия, и в этом был залог её победы на парламентских выборах 1929 года. Последние были выиграны потому, что лейбористы стали ориентироваться не только на рабочих, но и на сельских тружеников, средний класс и другие слои общества (с. 83). С тех пор дилемма идеологической чистоты ЛПВ и необходимости максимального электорального охвата не раз вызывала в партии бурные споры. В этом были причины раскола лейбористов в 1981 году, а череда успехов "новых лейбористов" начиная с 1997 года
основывалась на решении этой дилеммы в рамках концепции "третьего пути".
Именно в 1920-е годы в ЛПВ обозначилось разделение на левое социалистическое крыло и правое социал-демократическое (сегодня представителей последнего назвали бы левыми социал-демократами) и появились противоречия между умеренным руководством партии и более радикально настроенной массой партийных активистов. Чем больше партийное руководство работало над привлечением в ряды ЛПВ жителей села, кооператоров, женских, молодёжных организаций, тем правый фланг партии всё больше доминировал (с. 143, 162). Эти линии противостояния, которые постоянно сдвигались, задавали внутреннюю динамику развития Лейбористской партии вплоть до середины последнего десятилетия XX столетия.
Конечно, эти параллели имеют свои ограничения. Во второй половине 1920-х годов руководство ЛПВ во главе с Р. Макдональдом раздумывало над тем, как привлечь на свою сторону наибольшее количество избирателей и в то же время не отказаться от социалистической перспективы; трансформация капиталистического общества оставалась стратегической целью. Позже лидеры лейбористов в своём большинстве встали на позиции правой социал-демократии, для которой на повестке дня - не трансформация, а модернизация рыночной экономики. Это направление лейбористской идеологии достигло своего пика при Тони Блэре.
Немало аналогий с современной историей ЛПВ можно провести, знакомясь с анализом Е.А. Суслопаровой процесса выработки в 1927-28 годах новой программы партии "Лейборизм и нация". Центральное место в нём занимает фигура Ричарда Тоуни, историка и политического философа, работы которого, особенно "Стяжательское обще-
ство" (1921), по влиянию на идеологию партии были непревзойдёнными, пожалуй, до появления в 1956 году книги Энтони Кросленда "Будущее социализма". "Лейборизм и нация" считалась популярным изложением "Стяжательского общества". Тоуни был поборником этического социализма, идеи нравственного измерения в социалистической идее. Его учение воплощало взгляды тогда ещё достаточно левой социал-демократии в Лейбористской партии. В отличие от работ Кросленда Тоуни не просто критиковал слабые стороны капиталистического общества, а бросал вызов капитализму как цивилизации. В то же время его принципиальное расхождение с представителями левого крыла ЛПВ заключалось в том, что метод классового анализа общественных процессов был ему чужд.
Идеи этического, христианского социализма пережили возрождение в 1990-е годы XX века, став составной частью концепции "третьего пути". Отличие этического социализма Р. Тоуни от этического социализма Т. Блэра заключалось в том, что первый критиковал капитализм с онтологических позиций, то есть усматривал в нём наличие врождённых губительных изъянов, а второй критиковал рыночный фундаментализм в виде тэтчеризма, но считал, что рыночной экономике замены нет.
До сих пор злободневны и размышления Тоуни о концепции равных возможностей. Представители различных идейных течений британского лейборизма и сегодня продолжают спорить о том, должна ли Лейбористская партия в своей социально-экономической политике руководствоваться исключительно принципами меритократии. Левое крыло партии, как когда-то Тоуни, настаивает на том, что для продвижения общества по пути социальной справедливости недостаточно предоставлять людям равные стартовые возможности и
реализовывать принцип продвижения по заслугам вкупе с наличием "страховочной сетки". Тоуни считал: "то, что возможно для одного, в действительности оказывается невозможным для всех" (с. 201). "Третий путь" издания 19941999 годов делал упор на концепции ме-ритократии и "вспомогательного госу-дарства"1. Однако позже верх взяла точка зрения эгалитарно настроенной части лейбористов (к ней принадлежал и Гордон Браун), отношение которой к общественному устройству можно описать терминами "встроенного рынка" и "го-сударства-гаранта"2, предложенными Энтони Гидденсом и др.3
Этот извечный спор в лейбористской среде выводит на ещё более широкую категорию "свободы и равенства". Так, в последние годы в ЛПВ всё громче звучат голоса тех, кто считает, что усиление государственного вмешательства, направленного на достижение большего равенства, снижает уровень свободы в обществе. Тоуни же писал: "...то, что угрожает свободе большинства населения, это не столько вмешательство государства, сколько недостаточность этого вмешательства" (с. 203). Именно такая позиция, изложенная в "Лейборизме и нации" в 1928 году, обретала всё большую популярность в Лейбористской партии и была воплощена после прихода к власти в 1945 году правительства Клемента Эттли.
Программа "Лейборизм и нация", появись она сегодня, была бы названа "новыми лейбористами", не говоря уже о консерваторах, изложением взглядов "старых левых". Однако заложенные в ней идеи градуализма, эволюционности, реформизма, парламентской демократии, национализации как многообразия
1 Enabling state.
2 Ensuring state.
3 The Progressive Manifesto. Ed. by Anthony
Giddens. Polity Press, 2003.
форм общественной собственности, а не обязательно как огосударствления, находятся на вооружении ЛПВ до сих пор.
Как мы видим, существует множество параллелей, которые можно провести между британской политической историей 1920-х годов и современно-стью4. Важны и уроки того далёкого периода. Например, одна из причин поражения либералов на выборах 1929 года была в том, что они недостаточное внимание уделяли сети своих местных партийных организаций (с. 322). На те же грабли наступили и консерваторы в 1997 году. Но из истории тех лет можно вынести предупреждение и для лейбористов. В 1929 году ЛПВ в первую очередь заботилась о привлекательности своего имиджа, а не о продуманной программе реформ, в которых страна нуждалась. На выборах партия победила, но, когда до страны докатилась Великая депрессия, лейбористы оказались в растерянности и без эффективного плана действий. С определённой долей вероятности можно предположить, что, находись у власти либералы, которые, благодаря аналитическому центру Д. Ллойдж Джорджа были намного лучше подготовлены к решению социально-экономических проблем, Британия легче пережила бы разразившийся кризис. Излишняя забота об имидже стала ахиллесовой пятой "новых лейбористов" времён Тони Блэра, и этого уже не исправишь. Правительство Гордона Брауна, похоже, избавилось от этой дур-
4 В том числе помимо сказанного это относится к периоду 1924-26 годов, когда консервативное правительство Стэнли Болдуина придерживалось концепции "нового консерватизма", которая, несмотря на напрашивающуюся ассоциацию, в чём-то отдалённо напоминает не неоконсерватизм периода тэтчеризма, а попытки Дэвида Камерона, лидера тори с 2005 года, подвести под свою партию центристскую платформу "заботливого консерватизма".
ной привычки. Вопрос в том, сумеют ли лейбористы или консерваторы дать правильный диагноз текущим социально-экономическим проблемам и предложить стране эффективное "лечение".
Наконец, 1920-е годы важны не только потому, что заложили основы новым процессам, но и потому, что положили конец старым. Всеобщие выборы 1929 года стали последними, на которых Либеральная партия всерьёз бросила вызов лейбористам, оттесняющим её на третьи позиции (с. 266-267). С тех пор она ни разу не имела шансов стать
правящей. Тогда же в ЛПВ закрепился баланс сил в пользу сторонников общенационального, а не классового характера партии.
Научный труд, каковым является книга Е.А. Суслопаровой, весьма актуален, но это не единственное его достоинство. Данное исследование - работа профессионального историка, досконально разбирающегося в событиях давно минувших дней и погружающего читателя в атмосферу далёкой от нас эпохи.
Ал. А. Громыко, зам. директора Института Европы РАН, руководитель Центра британских исследований.
ПУТЬ К ЕДИНСТВУ МИРА: ПРОБЛЕМЫ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Когда ставят вопрос: "Что в наибольшей степени влияет на развитие современного мира?" - ответ очевиден: глобализация. Этот объективно обусловленный исторический процесс, действительно, многогранен и всеобъемлющ. Все остальные процессы, где бы они ни происходили - в экономике, политике, социальной сфере, в перспективе нацелены на существование в едином мире и сталкиваются с вызовами глобализации. Деятельность государств, надгосударственных объединений, транснациональных корпораций и финансовых концернов, массовых общественных организаций - вплоть до жизни и работы отдельного человека -неразрывно связаны с процессом глобализации. Это происходит независимо от
позиции, которую они занимают в настоящий момент.
Осознание неизбежности этого процесса и стремление воспользоваться его положительными сторонами, избежать негативных последствий служит причиной острых дебатов как в среде политиков, так и в бизнес-кругах. Не могло остаться в стороне и гражданское общество, особенно остро реагирующее на возможные последствия глобализации для человечества и всё громче заявляющее о себе на любых уровнях. Более всего оно озабочено задачей нейтрализации негативных последствий глобализации и возможностью использовать её блага для устойчивого развития современного общества.
