CC BY
59
В.П.Любин
Левые партии Италии: Споры о прошлом и будущем
С конца ХХ в. в общественной дискуссии среди западных политиков и ученых-обществоведов все чаще звучит утверждение, что к настоящему времени оказался в значительной степени исчерпан потенциал социал-демократических и социалистических проектов переустройства мира, не говоря уж о проектах коммунистов и «новых левых». Об этом ведутся научные дискуссии и в Италии. Одна из них началась в 2005 г. с легкой руки бывшего мэра Рима, ныне председателя крупного политического объединения под названием «Ромашка» (по-итальянски
«Ма^Ьегіїа») Франческо Рутелли. Он вызывающе заявил, что говорит «нет» социал-демократии, потому что мир сильно переменился и те ответы на проблемы, которые давали социал-демократы в ХХ в., теперь непригодны, а новые ответы должны соответствовать современности. Он говорит также «нет» эгалитаризму, так как «общество равных» - это бедное общество под
управлением темной, лишенной прозрачности власти, оно основано на подавлении. Хотя впоследствии Рутелли попытался откреститься от столь откровенных высказываний, эти его заявления подлили масла в огонь общественных дискуссий, никогда не затихавших в последние годы в Италии, причем эти споры носили сильную идеологическую нагрузку. Вспыхнувшая
полемика нашла широкое отражение в итальянских СМИ. Такая ведущая газета, как «Corriere della sera», никогда особенно не симпатизировавшая левым идеям, посвятила этому целую газетную полосу под заголовком «Социал-демократия, что остается?»1. Обсуждался вопрос, как следует воспринимать теперь понятия «равенство» и «социал-демократия».
Один из ведущих итальянских ученых-обществоведов, философ Массимо Каччари, сторонник объединения «Ромашка», заявил, что, несмотря на то что идея преобразований в духе социал-демократии была «одной из великих политических идей великой эпохи социал-демократии, перед которой надо снять шляпу, эта модель отошла в историю». ИКП еще 25 лет назад поставила эту идею под вопрос. По мнению Каччари, в современных условиях она не действует, так же как в настоящее время не могут действовать Наполеон или Юлий Цезарь. Каччари при этом уточнил, что речь идет о модели, которая имела великую цивилизаторскую функцию в эпоху от окончания Второй мировой войны до 70-х годов. В основе ее лежала теория Кейнса, предложенное им решение вопроса о том, как после Великой депрессии в ситуации крушения вертикальных структур стимулировать спрос в экономике с помощью активной государственной политики. Здесь кейнсианская модель пересеклась с идеями социал-демократии. При этом критики кейнсианства с самого начала предостерегали, что эта экономическая модель приведет к невиданному росту государственного бюрократического аппарата, к нетерпимым фиксированным ценам, потребует все большего увеличения налогов и тем самым спровоцирует социальные конфликты. В конце 70-х годов заговорили о фискальном кризисе государства. С тех пор стала активно обсуждаться новая модель государства благосостояния.
Что касается проблемы справедливости, то ныне она стоит совсем по-другому, нежели в 1968 г. (напомним, что это был год студенческих бунтов в Западной Европе, «молодежной революции», заметно изменившей культурные стереотипы западного общества). И все же левые должны поднимать вопрос о справедливости, так как нетерпи-
1 Socialdemocrazia, cosa resta // Corriere della sera. - Milano, 2QQ5. - 17 genn. - P. 5.
ЗІ
мо такое положение, когда, например, молодой научный сотрудник в Италии получает в месяц всего 1000 евро. Ничего удивительного, что при таких обстоятельствах происходит «утечка мозгов», что же этому ученому остается делать, умирать с голоду? Да, пишет Каччари, раньше существовал «платонический эгалитаризм, похожий на религию утопический социализм XIX в.». Но в настоящее время эти идеи не находят места в среде левых сил. И все же когда речь идет об идеях, которые разделяли сотни тысяч людей, к этим идеям надо относиться с должным уважением, констатировал Каччари2.
Другой участник дискуссии, 40-летний Бобо Кракси (сын бывшего лидера ИСП Беттино Кракси), депутат парламента и заместитель председателя партии «Новая ИСП», считает, что поставленные Рутелли вопросы - это не идеологический диспут, а скорее «тактическая» дискуссия о будущем левого центра в Италии в преддверии намечавшегося съезда партии «Левые демократы» (ЛД). Слова бывшего мэра Рима об исчерпанности идей социал-демократии «возмутили, но не обидели» Бобо Кракси. Однако он, как и Каччари, признает, что социал-демократическая традиция не может быть вычеркнута и подвергнута насильственному устранению, к ней следует относиться с уважением. Согласно Кракси, адаптировать ее к нынешним временам должен предстоящий съезд «Новой ИСП», призванный «открыть новые горизонты либерального социализма». Обижаться на Рутелли должны, по его мнению, члены партии ЛД, которые по-настоящему только сегодня обратились к социал-демократии. Мы же, заявил Кракси, уже прошли путь критической и практической ревизии, начав его в 80-е годы, когда ИСП решила преодолеть «дедовский катехизис», порвав вначале с ленинистскими установками, а потом заменив обветшавшую идею равенства концепцией справедливости. То же самое сделал и Тони Блэр, не отказываясь при этом от лейбористской традиции.
Поднятый Рутелли вопрос не идеологический, а тактический, он касается перспектив итальянских левых сил, подчеркнул Кракси. Рутелли осознал, что некоторые руководители ЛД хотят, чтобы эта партия выглядела не как «партия социализма, итальянская секция
2Сассіагі. ипа gran.de їйеа. Ма %іи'й Рсі, 25 аппі/а, 1а шеПеюа іп йізсиззіопе// 1Ый.
Европейской социалистической партии», а как партия, стоящая ближе к ценностям социал-демократии. Представителей таких взглядов много в «итальянской четвертой левой», т.е. католической и неолиберальной компоненте, входящей в объединение «Ромашка». Таким образом, Рутелли попытался воздействовать на затянувшийся процесс формирования идентичности партии «Левые демократы», считая нынешнюю ее идентичность устаревшей. Но при этом, согласно Кракси, он должен думать о том, чтобы не нарушить идентичности возглавляемого им самим объединения3.
Акилле Оккетто (ныне он уже не состоит в партии «Левые демократы»), под руководством которого ИКП в свое время трансформировалась в Демократическую партию левых сил (ДПЛС), напомнил, что как секретарь ИКП и позднее ДПЛС он боролся за то, чтобы партия вошла в Социалистический Интернационал. Для того чтобы добиться этого, ему пришлось вести неоднократные переговоры с В. Брандтом, П. Моруа, Н. Кинноком, а также с Бет-тино Кракси. Он всегда считал, что левая сила, каковой являлась ИКП, должна быть связана с великой семьей европейского социализма, преодолевать прежние предрассудки и искать новые пути. «Ныне я могу лишь подтвердить эту свою позицию, - подчеркнул Оккетто, - но исходя из диаметрально противоположных предпосылок, чем те, что высказал Рутелли по поводу социал-демократии. Эскапада Рутелли не имеет ничего общего с политико-историкокультурными дебатами, она насквозь политизирована и направлена на то, чтобы сместить ось левой коалиции вправо. Речь идет о борьбе внутри коалиции, эпизоде сражения за гегемонию в этой коалиции»4. Оккетто не склонен все это рассматривать как предлог для достойной внимания дискуссии.
При переименовании ИКП в ДПЛС приходилось учитывать, что в стране уже существовала Итальянская социалистическая партия и итальянские коммунисты хотели создать совершенно новую левую силу. Оккетто ссылается на Киннока, «большего новатора среди лейбористов в сравнении с Блэром», и на новые течения
3Bobo Craxi: e'la nostra tradizione.il marketing politico ci lasci stare//Ibid.
4Occhetto: i limiti ci sono. Pero' c'e' chi sottolinea solo per spostarsi a destra//ibid.
социалистической мысли на Севере Европы, которые выдвинули такие темы, как экология, отношения между Севером и Югом. Критика социал-демократов со стороны Оккетто полностью отличалась от того, что сегодня говорит Рутелли, она была направлена на то, чтобы партия (бывшая ИКП) оставалась в рядах левых.
Что же касается внесения Рутелли определения «эгалитаризм» в список запретных терминов, то Оккетто полагает, что именно равноправие является тем принципом, к которому необходимо обратиться снова, и подобные заявления Рутелли являются нетерпимыми и недопустимыми с идейно-культурной точки зрения. Откликаясь на предложение других лидеров левых - Вальдо Спини и Чезаре Сальви - о том, что «Левые демократы» должны сменить название партии и именоваться впредь, к примеру, Партией европейского социализма (ПЕС), Оккетто сказал, что партия под таким названием уже существует, он сам был в числе ее основателей и затем стал заместителем председателя. Он уже давно предлагал создать поистине наднациональную партию и не только по названию, но и по характеру, как это сделали, например, Зеленые.
Однако, по мнению Оккетто, для нынешней партии «Левые демократы» главное состоит не в переименовании, а в достижении идейной и программной идентичности, так как ныне в партии сосуществуют те, кто придерживается позиций сильного левого реформизма, и те, кто разделяет позиции умеренного реформизма, более близкого к тому, к чему призывает Рутелли. Необходимо внести ясность в идейную платформу итальянских левых сил, определить центральные идеи, по которым можно найти согласие, такие, как проблемы войны и мира, занятости и гибких подходов, выработать совместное отношение к законам, принятым правительством Берлускони. А уже потом можно будет судить о том, возможно ли объединение всех левых, заключил Оккетто.
Таким образом, теоретические дискуссии выявили, что заметно отличающиеся позиции разных составных частей нынешних итальянских левых сил заметно отличаются друг от друга. Что касается конкретной политической практики, то складывается такая картина.
Надежда на то, что переход от Первой ко Второй республике, осуществленный в 90-е годы, глубокая структурная перестройка избирательной системы приведут к исчезновению отличающейся
сильной фрагментарностью партийно-политической системы и созданию четко выраженных правого и левого флангов, не оправдалась. Биполяризация произошла, но партийная система осталась фрагментарной, ее правый и левый фланги так и не достигли четкости и определенности. Хотя основные политические силы и оказались сгруппированы в двух объединениях: в правом - «Дом свобод» во главе с Берлускони, находящемся с 2001 г. у власти, и в левом -«Олива», которое было вынуждено после поражения на выборах в том же 2001 г. уйти в оппозицию, тем не менее в партийный спектр, представленный в парламентских структурах и в органах местной власти, входят вместо полутора десятков партий в период Первой республики теперь уже более двух десятков партий и движений.
Характеристика ведущих правых партий, которые сформировали теперешнее правительство («Вперед, Италия» и ее главные союзники - Национальный альянс (бывшие неофашисты) и «Лига Севера»), содержится в сборнике «Современная Италия», вышедшем в ИНИОН в 2004 г.5 Сложнее обстоит дело с идентификацией левого фланга партийной панорамы. По общему признанию экс-пертов-политологов, левые силы Италии переживают в последние годы глубокий кризис6.
Конфигурация левых сил претерпела заметные изменения. До начала 90-х годов левый фланг был представлен двумя крупными парламентскими партиями - ИКП и ИСП. Тем не менее ситуация была аномальной из-за отсутствия социал-демократической партии в западном понимании. ИКП рассматривалась как антисис-темная партия и была отстранена от управления страной. Социал-демократическая природа ИСП ставилась под сомнение, особенно в те годы, когда партией руководил Беттино Кракси. Длительное участие социалистов в правительственных коалициях с ХДП к началу 90-х годов закончилось. Именно тогда всплыли случаи широкомасштабной коррупции, в которую оказались вовлечены представители обеих партий -ХДП и ИСП. Это привело обе партии к организационному коллапсу и к последующей трансформации
5Современная Италия. - М.: ИНИОН РАН, 2004. - 186 с.
6Bull M.J. Italy: The crisis of the left // Parlamentary affairs. - L, 2003. - N 56. - P.58-74.
85
итальянской партийной системы. После краха коммунистических режимов в Восточной Европе ИКП была преобразована в некоммунистическую левую партию. Таким образом, две крупные левые партии - ИКП и ИСП - исчезли к началу 90-х годов с политического горизонта вместе с крупнейшей правой партией - ХДП.
В завершающее десятилетие ХХ в. левые пытались перестроиться и создать блок с партиями центра, так как их собственный потенциал был недостаточен для победы на выборах. Противоположный правый блок тоже пытался создать устойчивый правоцентристский блок. Эти процессы протекали в контексте биполяризации партийной системы. После изменения правил избирательной системы правоцентристам во главе с лидером вновь созданной партии «Вперед, Италия» Сильвио Берлускони удалось лучше воспользоваться новыми правилами игры и в 1994 г. ненадолго прийти к власти. Но на следующих выборах победила уже левоцентристская коалиция во главе с Романо Проди, пытавшаяся проводить давно назревшие реформы, опираясь на традиционную идеологию левых сил. Она продержалась у власти с 1996 г. до выборов в мае 2001 г., когда ее сменил находящийся ныне у власти коалиционный кабинет из правоцентристских сил во главе с тем же Берлускони, проводящий политику с опорой на традиционные ценности правых.
Несмотря на то что в октябре 2005 г. правительству Берлускони удалось провести через парламент закон о новых правилах выборов, означающих смену действовавшей с 1993 г. мажоритарной в своей основе системы на прежнюю систему партийных предпочтений, правящая коалиция может и не добиться желаемого ею эффекта - получения большинства голосов.
Каковы же в настоящее время состав левых сил, их политика и шансы на успех? Крупнейшая сила левого фланга - партия «Левые демократы» (ЛД). Она, как уже было сказано, полна противоречий, и ее лидеру Пьеро Фассино, представителю центристов, с трудом удавалось примирять разносторонние позиции. Тем не менее партия-наследница когда-то самой сильной на Западе коммунистической партии оставалась главной движущей силой левых. Однако к наследникам ИКП относятся не только «Левые демократы», но и партия «Коммунистическое воссоздание» (КВ) во главе с Фаусто Бертинотти, оставшаяся на коммунистических позициях, а
также менее сильная, также исповедующая коммунистические взгляды созданная Армандо Коссутой партия «Итальянские коммунисты» (ИК). Первые две партии образовались в 1991 г., последняя откололась от партии Бертинотти в конце 90-х годов. На выборах 2001 г. ЛД получила 16,6% голосов, КВ - 5,0, ИК - 1,7%.
Возникшая накануне выборов 2001 г. партия или объединение партий под названием «Ромашка» во главе с Ф.Рутелли (тогда в ней объединились Итальянская народная партия, «Итальянское обновление», «Демократы» и некоторые фракции Демократического союза за Европу) сразу же стала конкурировать с «Левыми демократами», претендуя также на ведущую роль в объединении левоцентристских сил. «Ромашка» сразу же добилась неплохого электорального результата - 14,5% в 2001 г., лишь незначительно меньше, чем ЛД. Она объединила главным образом реформистски настроенных представителей таких имеющих глубокие корни в итальянской политической культуре сил, как светские и католические течения левоцентристской ориентации. Несмотря на этот удавшийся объединительный эксперимент, ситуация в левых силах в целом носит черты такой неопределенности, что представить себе существование какой-то единой партии, в которую вошли бы все левые политические силы, выглядело бы ныне утопией. Выборы в Европейский парламент в июне 2004 г. также стали показателем слабости левого лагеря. Хотя левые центристы объединились (ЛД создала предвыборный блок вместе с «Ромашкой», наследниками ИСП - партией «Итальянские демократические социалисты» и «Движением европейских республиканцев»), левоцентристский блок набрал на выборах в Европарламент всего 31,1% вместо ожидавшихся «более 35%».
Результаты на тех же выборах других политических партий, не вошедших в блок ЛД и «Ромашки», но так же, как и они, относящих себя к объединению левого центра «Олива», оказались таковыми: «Итальянские коммунисты» - 2,4%, Зеленые - 2,5, «Коммунистическое воссоздание» - 6,1, «Список Ди Пьетро - Оккетто» -2,1, Народный альянс - Демократический союз за Европу - 1,3, Южнотирольская народная партия - 0,5, Вальдотенский союз -0,1%. Таким образом, все вместе они собрали 46% голосов итальянских избирателей, так и не достигнув желаемого большинства. Правда, тот факт, что на местных выборах 2004 г. левым удалось
одержать ряд существенных побед и вновь овладеть такими важными центрами, как города Болонья, Падуя, Бари, Бергамо, провинции Милан и Таранто, вселил в их сторонников оптимизм.
О непредсказуемости, фрагментарности и сохраняющейся аномалии итальянской партийной системы свидетельствует такой факт, как участие в созданной под эгидой Берлускони левой партии, которая парадоксальным образом придерживается правой ориентации. Это упомянутая выше партия «Новая ИСП», лидерами которой являлись Бобо Кракси и Дж. Де Микелис. Ничего подобного нет ни в одной другой стране. На выборах в 2001 г. «Новая ИСП» набрала 1% голосов, на выборах в Европарламент удвоила этот результат - 2% голосов.
Левые партии, хотя и проявляли стремление к дальнейшему сближению позиций и имели общенационального лидера - Романо Проди, не обладали общей идейной платформой и программными установками, которые позволили бы им выглядеть в глазах итальянских избирателей намного привлекательнее своих политических соперников из правоцентристского блока. Многие из них, в том числе крупнейшая наследница ИКП - партия «Левые демократы», все еще находятся в процессе поиска своей идентичности и программных установок, которые позволили бы им, как когда-то ИКП, повести за собой как минимум треть итальянского электората. Те же партии, которые вышли из социалистической традиции, имея прародительницей ИСП, довольно слабы и не имеют программ, привлекательных для широкого круга избирателей. Собранная с миру по нитке из приверженцев левокатолических идей и наследников светских итальянских партий, республиканцев и либералов, равно как и бывших итальянских социал-демократов, «Ромашка» является довольно рыхлым объединением, хотя и притязает на место лидера в левых силах.
В другом лагере тоже происходила перегруппировка сил и активизация деятельности. Блок под предводительством Берлускони проявил после региональных выборов в 2005 г. особую активность в такой деликатнейшей сфере, как изменение действующей с 1948 г. Конституции Итальянской Республики в направлении развития процесса федерализации страны. На рубеже веков в Италии на смену концепции децентрализации пришла концепция федерализации. Принимались новые законы, изменяющие конституционные основы
государства. Берлускони всячески демонстрировал, что дальнейшее реформирование государственных институтов в данном направлении является бесспорным приоритетом для его правительства. Премьер-министр должен был, однако, понимать, что в будущем регионами вряд ли удастся управлять так же, как филиалами некоего концерна. В противном случае ему пришлось бы пережить вновь горькие разочарования, как в марте 2005 г., когда его коалиция потерпела поражение в 11 из 13 регионов, в которых прошли местные выборы, и правительство пришлось срочно переформировать. Одной из причин неудачи на выборах стало неприятие осуществляемой правящей коалицией конституционной реформы, выражаемые оппонентами опасения, что из-за этого страна может «развалиться».
Несмотря на эти опасения и сопротивление политических противников, правоцентристское большинство 20 октября 2005 г. провело закон о дальнейшей федерализации через Палату депутатов уже в третьем чтении (первое прошло в Монтечиторио 18 октября 2004 г., второе - в Сенате 23 марта 2005 г.). При этом 317 депутатов проголосовали «за», 234 - «против» и 5 воздержались. После этого Сенату с его таким же правоцентристским большинством оставалось лишь поставить в четвертом чтении точку в прохождении законопроекта, подтвердив свое мартовское голосование7.
Голосование 20 октября 2005 г. в Палате депутатов было воспринято как триумф давно добивавшейся такого поворота «Лиги Севера». Но даже некоторые деятели из рядов правящей коалиции квалифицировали утверждение закона парламентом как насилие над итальянской Конституцией. В прессе звучали такие оценки данного шага, как «убийство Конституции», «похороны Конституции»8.
Разгневанная таким поворотом левая оппозиция устами своего лидера Романо Проди, выигравшего накануне впервые проведенные по всей Италии «праймериз», заявила, что «для страны это шаг назад». В случае прихода к власти левоцентристский блок намеревался подвергнуть это парламентское голосование пересмотру
7Devolution, la Camera da il via libera// Corrierre della sera. - Milano, 2005. - 21 ott. - P. 1. 8Rampino A. Federalismo, penultimo si del Polo//Stampa. - Torino, 2005. - 21 ott. - P. 1-2.
89
и вынести вопрос на всенародный референдум9. Берлускони заявил, что высказывания Проди пронизаны духом «гражданской войны»10. Лидер оппозиции это резко отрицал11.
Незадолго до этого правящей коалиции удалось изменить принятый в 1993 г. избирательный закон (75% мест по мажоритарной системе, 25% мест - по пропорциональной системе)12. Страна возвращается к прежней системе, обеспечивавшей преимущество ХДП. Эксперты считают, что этот маневр был проведен Берлускони и его союзниками с целью обеспечить себе победу над левыми на предстоящих выборах.
Хотя вопрос о федерализации страны, который получил с легкой руки лидера партии «Лига Севера» название «деволюция», стал острейшей темой политической борьбы двух противостоящих блоков - находящегося у власти правоцентристского во главе с С. Берлускони и надеявшегося выиграть очередные парламентские выборы левоцентристского блока во главе с Р. Проди, - следует признать, что в годы становления Второй республики наряду с изменением партийной системы возросла роль территорий и выстраивается новая для Италии культура федерализма. На местах возник новый политический класс, формируется политический стиль, связанный с укрепляющейся независимостью местного руководства от центра и непосредственным участием в делах общества более широких слоев, чем это было ранее13. Местные элиты не собираются упускать шанс на получение регионами большей самостоятельности, поэтому левым необходимо найти такой поворот в своей политике федерализма, который мог бы устроить и эти элиты, и рядовых граждан итальянских регионов, не приемлющих римский федерализм.
В погоне за голосами избирателей левые оказались вынуждены дерадикализировать свою предвыборную платформу. Напри-
9Prodi: «Passo indietro per il Paese, rimedieremo col referendum» // Repubblica. - Roma, 2005. - 21 ott. - P. 1.
l0Berlusconi accelera sulla par condicio. Ma Casini dice «Non sono d'accordo»//Ibid.
llProdi: «Passo indietro...» Op.cit.
l2Pallaver G. Wahlsystem und Parteiensystem in Italien // Osterr.Zeitschr. fur Politik-wissenschaft. - Wien, 2005. - N 1. - S. 43-60.
l3Grasse A. Italienische Verhaltnisse 2004.Kontinuitat und Wandel im politischen System der «Zweiten Republik»//Aus Politik u. Zeitgeschichte. - Bonn, 2004. - N 35-36. - S. 11.
мер, если сначала они собирались, как и многие их европейские коллеги, добиваться признания в законодательном порядке однополых браков и права на усыновление детей такими семьями, позднее итальянские левые поменяли курс и стали доказывать, что католицизм, всегда резко выступавший против такого поворота, и проповедуемые им идеи и ценности для левых гораздо важнее. Последовали заявления и действия ряда левых лидеров - генерального секретаря партии «Левые демократы» П. Фассино, а также Ф. Рутелли и главы партии «Коммунистическое воссоздание» (КВ) Ф. Бертинотти, которые признали, что они либо сами являются католиками, либо поддерживают дружеские отношения с рядовыми католиками и иерархами католической церкви14.
Способность левых сил к объединению стала просматриваться только с середины октября 2005 г., когда в стране были проведены первичные выборы - «праймериз», в ходе которых стало ясно, что место главы левого объединения безоговорочно завоевал Романо Проди. С этим согласились и его конкуренты, в их числе Рутелли15. Было принято решение о единении сил блока «Унионе» во главе с Проди и объединения «Ромашка», возглавляемого Рутелли. Таким образом, у блока правых во главе с Берлускони появился серьезный конкурент на предстоящих парламентских выборах в апреле 2006 г.
На выборах 9-10 апреля 2006 г. коалиция «Унионе» одержала победу. Хотя число поданных за нее голосов всего на 25 тыс. превысило результат правых, согласно избирательному закону 2005 г., принятому послушным Берлускони парламентом, левые получили устойчивое большинство. В мае 2006 г. все высшие посты в государстве заняли представители левых (президент - Дж. Наполитано, председатель Палаты депутатов - Ф. Бертинотти, председатель Сената -Ф. Мартини, премьер-министр - Р. Проди). Левые получили шанс провести столь необходимые стране реформы.
14БсЬйтег V. СвпоББв Соіі. Віе ііаІіепіБсЬе Ьіпке ЬекеЬгі бісЬ гит КаіЬоІігіБтиБ // Гтапк/игіег АІ^. Ztg. - 2005. - 8. Окі.
15ипіопе\ КиіеІІі арге Іа ІіБіа ипііатіа йБ-йі// Біатра. - Тогіпо, 2005. - 18 оіі. - Р. 1.
