CC BY
229
С. Г. Веригин
ЛЕНИНГРАД И СОВЕТСКАЯ КАРЕЛИЯ:
СОВМЕСТНОЕ ОСВОЕНИЕ «НОВЫХ ФИНСКИХ ТЕРРИТОРИЙ»
ПОСЛЕ ОКОНЧАНИЯ ЗИМНЕЙ ВОЙНЫ 1939-1940 гг.1
Вопросы заселения и освоения бывших финских территорий, отошедших к СССР от Финляндии в результате советско-финляндской (Зимней войны) 1939-1940 гг., до середины 1980-х годов по идеологическим соображениям не исследовались историками и находили лишь самое общее отражение в литературе в связи с другими проблемами [1, 88 с.; 2, с. 319-328; 3, с. 306-321].
Рубеж 1980-х-1990-х годов, когда были сняты идеологические ограничения на исследование ранее закрытых тем и в научный оборот стали вводится многочисленные, прежде секретные, архивные документы, открыл возможность историкам перейти к глубокому научному изучению данной проблемы. Вполне закономерно, что первыми в этот процесс включились петербургские и карельские исследователи.
В 2001 г. вышло в свет исследование В. И. Степакова и Е. А. Балашова «В «новых районах»: из истории освоения Карельского перешейка. 1940-1941, 1944-1950 гг.» [4]. Эта книга основана на базе широкого комплекса архивных документов, воспоминаний очевидцев, а также личного опыта наблюдений авторов за ходом послевоенного освоения бывших финских территорий. Несмотря на то, что в работе проанализирован большой пласт фактического материала, все же основное место в ней занимает исследование восстановления г. Выборга, и лишь отдельные сюжеты посвящены изучению освоения Карельского перешейка в целом.
Значительный вклад в исследование проблемы заселения и социально-экономического освоения бывших финских территорий внесли петербургские историки Г. И. Большакова и Л. В. Геращенко. Г. И. Большакова в 2009 г. защитила докторскую диссертацию по теме «Переселенческая политика советского государства и ее реальное воплощение на Карельском перешейке в 1940-1960 г» [5], ею опубликованы две монографии и многочисленные статьи по данной проблеме [6; 7]. В этом же году Л. В. Геращенко защитила кандидатскую диссертацию по схожей тематике «Переселенческая политика советского государства на Карельском перешейке в 1940-1953 гг.» [8], основные положения которой нашли отражение в изданных автором статьях [9].
Ценность этих работ состоит прежде всего в том, что в них проводится всесторонний анализ исторического опыта плановых переселенческих мероприятий в середине XX в. на Карельском перешейке, в научный оборот вводится значительное количество ранее неизвестных документов. Однако авторы этих исследований ограничились рассмотрением заселения и освоения только Карельского перешейка — территории, которая вошла в состав Ленинградской области. Финские территории Западного и Север-
1 Статья подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда. Совместный проект РГНФ и Академии наук Финляндии «Народ, разделенный границей. Карелы в истории России и Финляндии в 1809-2009 гг.: эволюция идентичности, религии и языка», № 10-01-00631 а/Е © С. Г. Веригин, 2011
ного Приладожья, включенные в состав новой союзной республики — Карело-Финской ССР, остались за рамками их публикаций.
Восполнить данный пробел в отечественной историографии попытались карельские историки. В 1999 г. в Петрозаводске вышла в свет монография Ю. М. Килина «Карелия в политике Советского государства, 1920-1941» [10], один из разделов которой посвящен исследованию вопросов восстановления экономики и сельского хозяйства Северного Приладожья, в нем также рассматриваются проблемы, с которыми столкнулось прибывшее сюда на жительство население.
В 2006 г. в Петрозаводском государственном университете Е. П. Смирновой была защищена кандидатская диссертация, посвященная вопросам заселения и экономического освоения бывших финских территорий в составе Карело-Финской ССР в 1940-е годы [11], ею было опубликовано несколько статей по данной проблематике [12; 13].
Некоторые аспекты изучаемой темы рассматриваются в финляндской исторической литературе. В своих работах финские авторы практически не затрагивают процесс заселения и освоения территорий, вошедших в состав СССР, уделяя основное внимание судьбе жителей Карельского перешейка и Приладожской Карелии, переселившихся в период Зимней войны во внутренние районы Финляндии, их адаптации на новых местах [14; 15, 8. 19; 16]. Вместе с тем в их трудах приводится важная информация о социально-экономическом развитии данного региона до начала Зимней войны, о количестве промышленных объектов, о наличии сельскохозяйственных угодий и др. [17, 8. 24; 18]. Эти сведения весьма ценны, и составляют основу сравнительного анализа социальноэкономического положения отчужденных территорий до и после марта 1940 г.
Цель данной статьи состоит в том, чтобы на основе анализа архивных источников из центральных и местных государственных и ведомственных архивов, в том числе прежде находившихся на секретном хранении и введенных в оборот в 1990-е годы, осветить слабо изученные аспекты процесса заселения и социально-экономического освоения финских территорий, вошедших в состав СССР после Зимней войны 19391940 гг.
Итоги Зимней войны 1939-1940 гг. оказались малоутешительными для руководства СССР. В период военных действий ему не удалось реализовать свою основную стратегическую цель — осуществить экспорт социализма в Финляндию посредством созданного Москвой Народного правительства Куусинена. Однако ценой огромных материальных и людских потерь был решен главный территориальный вопрос, который ставился СССР перед Финляндией еще в ходе советско-финляндских переговоров 1938-1939 гг., — граница от Ленинграда была отодвинута. Более того, положения Московского мирного договора между СССР и Финляндией от 12 марта 1940 г. ставили перед Финляндией более жесткие условия, чем те, которые выдвигались до войны. По договору к Советскому Союзу теперь отходили районы Северного и Западного Прила-дожья и весь Карельский перешеек, включая второй по величине город страны — Выборг. Новая граница была отодвинута на северо-запад гораздо дальше той линии, до которой дошла Красная Армия к концу зимней войны.
Финляндия утратила восьмую часть полей и лесов, до трети водных ресурсов, пятую часть торговых путей и промышленности, 15% посевных площадей. Новая линия границы перерезала Сайменский канал, который был жизненно важной артерией снабжения в Восточной Финляндии [19, с. 24]. Численность населения территорий, отошедших с СССР, к началу Зимней войны составляла почти 450 тыс. человек, или около 12%
всего населения страны. Практически все финское население переселилось на запад, за новую границу, так что доставшаяся СССР территория оказалась без жителей.
В связи с включением в состав СССР новых финских территорий встал вопрос об их государственном устройстве. Необходимо было уточнить границы между Ленинградской областью и Карелией. При обычных обстоятельствах у слабо экономически развитой и малонаселенной (менее 500 тыс. человек) автономной республики Карелия не было преимуществ перед Ленинградом с его тремя с лишним миллионами жителей, мощным промышленным потенциалом и славой города трех революций в получении значительной части бывшей финской территории. В борьбу за раздел новых районов руководство Ленинграда вступило еще до завершения советско-финляндской войны.
26 февраля 1940 г., т. е. за два дня до того, как в Москве были выработаны окончательные условия мирного договора с Финляндией, председатель исполкома Ленинградского областного совета Н. Соловьев подготовил и направил в адрес А. А. Жданова проект указа Верховного Совета СССР по Карельского перешейку. В документе предлагалось включить всю территорию Карельского перешейка в состав Ленинградской области и осуществить там национализацию земли, ее недр и лесов [20, л. 76-77; 21, л. 179].
Однако планы руководства Ленинградской области не оправдались. В данном случае в дело вмешалась большая политика. Стремясь как-то доказать собственному народу, что война с Финляндией, несмотря на многочисленные потери, принесла положительные результаты, Сталин и его окружение приняли решение о создании новой союзной республики — Карело-Финской ССР, и включении в ее состав большей части территории Финляндии, отошедшей к СССР после Зимней войны. В итоге Ленинградской области досталось лишь 4 тыс. кв. км прилегающих районов, в которых насчитывалось около 200 селений с 5750 домами, 14 мелких предприятий и примерно 50 га пашни [21, л. 179; 22, л. 52-53]. Только после завершения войны с Финляндией в сентябре 1944 г. руководство Ленинграда добилось присоединения к области всего Карельского перешейка с г. Выборгом.
Принципиальное решение о преобразовании Карельской Автономной Советской Социалистической Республики (КАССР) в новую союзную республику было принято на заседании политбюро ЦК ВКП(б) 24 марта 1940 г. и объяснялось тем, что «к СССР по мирному договору с Финляндией отходят новые территории» [23, л. 1]. На нем же для подготовки практических предложений по этому вопросу и определения границ между КФССР и РСФСР была создана комиссия в составе Жданова (председатель), Маленкова, Горкина, Солякова, Горбачева и Старостина. Через два дня комиссия представила в ЦК ВКП(б) перечень мероприятий по преобразованию КАССР в КФССР, а также проекты Закона СССР «О преобразовании КАССР в КФССР» и Указа Президиума Верховного Совета СССР «Об установлении границы между КФССР и РСФСР». Данные документы с небольшими поправками были одобрены на заседании политбюро ЦК ВКП(б) 27 марта 1940 г. [24, л. 2-15].
Исходя из этих решений, VI сессия Верховного Совета СССР 31 марта 1940 г. постановила включить большую часть финских территорий, отошедших в результате Зимней войны от Финляндии к СССР, в состав Карелии и приняла Закон «О преобразовании КАССР в КФССР». В нем особо подчеркивалось, что новая союзная республика создана «по просьбам трудящихся и в соответствии с принципом свободного развития национальностей» [24, л. 16].
Несмотря на внешнюю простоту при принятии данного решения, в деле образования новой союзной республики было немало трудностей. В соответствии с одним из критериев, автором которого был сам И. В. Сталин, население союзной республики должно было составлять не менее 1 млн человек с не менее чем 50% коренного национального населения. По данным переписи 1939 г., в Карелии насчитывалось 468 898 человек, менее трети из которых относились к коренным финно-угорским народам [25, л. 158]. Иными словами, Карелия слабо «тянула» на статус союзной республики.
Следовало объяснить и второе слово в названии новой союзной республики. После сталинских репрессий 1930-х годов на территории Карелии, согласно той же переписи 1939 г., осталось лишь 8 322 финна. В то же время в республике проживало 296 529 русских, 108 571 карелов, 21 112 украинцев, даже вепсов насчитывалось больше, чем финнов, — 9 388 человек [25, л. 158].
Однако руководство и СССР, и новой союзной республики объясняли новое название (КФССР) тем, что к Карелии присоединили финские территории. Выступая на VI сессии Верховного Совета СССР 31 марта 1940 г. по вопросу преобразования КАССР в КФССР, секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Жданов заявил: «В настоящее время КАССР входит в состав РСФСР. Но советская автономия по определению т.Сталина не есть застывшее и раз навсегда данное, она допускает самые разнообразные формы и степени своего развития. Включение в состав Карельской Автономной ССР новых территорий ставит перед Карелией новые задачи в деле ее дальнейшего народнохозяйственного и культурного развития. Эти задачи выдвигают на очередь вопрос о преобразовании Карельской АССР в Союзную Карело-Финскую Социалистическую Советскую Республику. Именно таковы пожелания трудящихся Карельской Республики» [26, л. 12-13].
Об этом же говорил и руководитель карельских коммунистов, секретарь ЦК ВКП(б) КФССР Г. Н. Куприянов, выступая 24 апреля 1940 г. на первом съезде КП(б) КФССР: «СНК СССР пошел навстречу пожеланиям трудящихся Советской Карельской республики и включил эти территории (имеется в виду финские, отошедшие к СССР по договору 12 марта 1940 г. — С. В.) в состав Карелии. Из этого факта расширения территории, увеличения объема промышленности вытекает и другое пожелание трудящихся Карелии. О преобразовании Карелии в Союзную Советскую Социалистическую Республику» [27, л. 4].
Официально новая союзная республика — КФССР — была образована «по просьбам трудящихся», однако ни с жителями республики, ни даже с ее руководством никто не советовался. Это отметил позднее и сам первый секретарь ЦК КП(б) КФССР Г. Н. Куприянов, отбывший в первой половине 1950-х годов срок по «ленинградскому делу». В своих неопубликованных воспоминаниях он пишет: «Сталин не спрашивал нашего мнения о том, надо ли создавать союзную республику, просто объявил свое решение. Мне было поручено написать проект решения политбюро о создании Карело-Финской республики и уточнить с А. А. Ждановым вопрос о границах между Ленинградской областью и Карело-Финской республикой. Г. М. Маленкову и мне было поручено подготовить и внести на утверждение политбюро вопрос о руководящих работниках новой союзной республики» [28, л. 39-40].
Проблему с увеличением населения в новой союзной республике руководство СССР предполагало решить за счет массового переселения жителей из других районов страны. Опыт такой переселенческой политики уже был накоплен в 1920-1930-е годы.
Сложнее обстоял вопрос с экономическим потенциалом новой союзной республики. Развитие промышленности и сельского хозяйства КАССР явно не соответствовало требованиям к союзной республике. Поэтому в состав КФССР включили территорию всей бывшей автономной республики, а не только те 10 районов, в которых большинство составляли карелы. Тем самым был совершен отход от выдвинутых руководством СССР в начале советско-финляндской войны планов, в соответствии с которыми в будущую Финляндскую Демократическую Республику (ФДР) передавались только районы, заселенные преимущественно карельским населением [29, с. 1].
Однако наибольший экономический вклад в создание КФССР внесли бывшие финские территории, вошедшие в состав союзной республики. Оценивая новое приобретение, зам. председателя СНК КФССР П. Соляков в июле 1940 г. заявил, что «эта сравнительно небольшая территория — лишь 34,8 тыс. кв. км (без водных пространств), но экономическое значение этих районов исключительно большое» [30, л. 1]. На отторгнутой территории насчитывалось 227 больших и малых предприятий, причем только целлюлозные комбинаты производили примерно столько же целлюлозы и лучшего качества, чем на всей остальной территории СССР [30, л. 22-24]. Имевшиеся
19 электростанций производили гораздо больше электроэнергии по сравнению с Советской Карелией. Только ГЭС Раухала на реке Вуокса вырабатывала около 92 тыс. квт/ час., тогда как все 105 электростанций КАССР (из них 66 работали на дровах) в 1939 г. производили электроэнергии в 2 раза меньше — лишь 40,9 тыс. квт/час. электроэнергии [31, л. 180; 32, л. 3].
Велико было и сельскохозяйственное значение этой территории, на которой было учтено 255 тыс. га пашни с налаженным производством зерновых культур и овощей [32, л. 200]. В Советской Карелии к 1939 г. пахотные земли составляли только 66,9 тыс. га, т. е. почти в 4 раза меньше.
Сразу после окончания Зимней войны и подписания Московского мирного договора между СССР и Финляндией 12 марта 1940 г. перед руководством СССР остро встали задачи заселения и освоения новых территорий. Уже в начале апреля 1940 г. в эти районы была направлена правительственная комиссия во главе с заместителем председателя Экономического совета при СНК СССР Я. Е. Чадаевым. В ее состав вошли заместители ряда наркоматов, позднее к комиссии присоединились представители Ленинградского обкома ВКП(б) и Леноблисполкома, ЦК КП(б) и СНК КФССР. Председатель комиссии Я. Е. Чадаев раз в пять дней был обязан докладывать в СНК СССР и Экономический совет при СНК СССР о результатах проделанной работы и одновременно получать новые указания из центра. Комиссия обследовала состояние промышленности и транспорта, возможности энергетической базы, перспективы развития сельского хозяйства бывших финских территорий. Именно эта комиссия, работая на месте и анализируя создавшуюся ситуацию, подготовила материалы и предложения для руководства партии и государства по освоению присоединенных к СССР районов. По нашим подсчетам, только за два месяца (апрель-май 1940 г.) СНК СССР и ЦК ВКП(б), Экономический Совет при СНК СССР приняли около 20 постановлений по данному вопросу [32, л. 1-2].
В своих отчетах и материалах в СНК СССР и ЦК ВКП(б) члены комиссии подчеркивали, что ведущая роль в хозяйстве отошедших к СССР территорий принадлежит лесной и целлюлозно-бумажной промышленности: здесь находились 13 лесозаводов, ряд мелких лесопильных предприятий, 2 фанерные фабрики в Сортавала и Лахден-
похья, деревообрабатывающий комбинат в Хелюля и 11 целлюлозно-бумажных и картонных предприятий с производством около 500 тыс. т целлюлозы в год, в том числе крупнейший и наиболее современный в Европе ЦБК Энсо. Комиссия отметила, что по мощности целлюлозно-бумажные предприятия, отошедшие к КФССР, выдвигаются на первое место среди союзных республик СССР [32, л. 1-2].
Правительство СССР самое пристальное внимание уделяло восстановлению и развитию целлюлозно-бумажной промышленности. 16 апреля 1940 г. было принято постановление Экономического Совета при СНК СССР № 531 «О восстановлении и пуске целлюлозных фабрик, отошедших к СССР от Финляндии». В нем утверждался план мероприятий по восстановлению ведущих предприятий отрасли: комбината Энсо, целлюлозного завода в г.Питкяранте, ЦБК Иоханнес, бумажной фабрике в пос. Ляскеля, сульфитно-целлюлозных заводов в Кексгольме и Приозерске [32, л. 1-24; 33, л. 1].
20 апреля 1940 г. политбюро ЦК ВКП(б) приняло специальное постановление «Об отпуске средств на восстановление и пуск целлюлозно-бумажных фабрик, отошедших к СССР от Финляндии». В нем Наркомату финансов СССР предлагалось отпустить из резервного фонда СНК СССР на восстановление предприятий целлюлозно-бумажной промышленности 45 млн руб., в том числе 30 млн руб. ГУЛАГу НКВД СССР для производства восстановительных работ; 15 млн руб. Наркомату леса СССР на обеспечение этих предприятий сырьем [34, л. 100]. В этот же день — 20 апреля 1940 г. — вышло совместное постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) № 56-194с «О мероприятиях по Карело-Финской ССР», в котором Наркомфину СССР, Наркомзему СССР и другим наркоматам предлагалось незамедлительно оказать СНК КФССР необходимую финансовую и материальную помощь, а также направить в новые районы специалистов, рабочих и колхозников из других регионов страны для пуска предприятий, создания колхозов и совхозов [34, л. 100].
Но самым важным решением по заселению и освоению бывших финских территорий, отошедших к СССР после Зимней войны, стало совместное постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) № 896 «О мероприятиях по восстановлению хозяйства в новых районах КФССР и Ленинградской области», принятое 28 мая 1940 г. Согласно этому объемному документу, включающему 41 пункт, все промышленные предприятия были разделены между союзными и республиканскими наркоматами, на которые и возлагались конкретные задачи по их пуску и дальнейшей эксплуатации. Постановление предусматривало ассигновать на указанные мероприятия 168,2 млн руб. Последний, 41-й пункт документа обязывал наркомов союзных наркоматов, секретарей ЦК КП(б) КФССР и Ленинградского обкома ВКП(б) взять под личный контроль выполнение этого постановления, оказав практическую помощь новым районам в подборе кадров, укреплении советского и партийного аппарата [32, л. 48-49; 34, л. 108-109].
Данное решение определяло и задачи по переселению жителей на новые территории. Переселенческое управление при СНК СССР должно было переселить в районы, отходившие к КФССР, 40 тыс. семей колхозников, по 20 тыс. в 1940 и 1941 гг. Ввоз колхозников предполагалось осуществить из трудоизбыточных регионов СССР: Белорусской ССР, Чувашской, Мордовской и Татарской АССР, Рязанской, Калининской, Смоленской, Орловской, Кировской и Вологодской областей. В постановлении предусматривался целый комплекс мероприятий по оказанию помощи колхозникам и колхозам: обеспечение приема и размещения колхозников, наделение их приусадебными
участками и инвентарем; колхозы предполагали снабдить необходимым количеством семян картофеля и овощей, а также сельскохозяйственной техникой. В новых районах КФССР намечалось создать 5 МТС [34, л. 104-105].
В процессе освоения новых территорий приходилось сталкиваться с многочисленными трудностями. Для пуска в действие мощных ЦБК на Карельском перешейке, в Северном и Западном Приладожье требовалось прежде всего обеспечить их сырьем — деловой древесиной, а также направить на предприятия необходимое количество специалистов и рабочих. К 1939 г. лесная промышленность КАССР с трудом справлялась с внутренними нуждами республики и экспортными поставками в другие регионы страны. В упомянутом выше постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 20 апреля 1940 г. «О мероприятиях по Карело-Финской ССР» решено было выйти из этого трудного положения, построив железную дорогу Суоярви—Юшкозеро протяженностью около 150 км, чтобы обеспечить подачу древесины на ЦБК из северо-западных районов республики, богатых лесом [32, л. 7].
Что касается снабжения предприятий новых районов КФССР техникой и трудовыми ресурсами, то здесь огромную помощь оказал Ленинград. Только на Карельский перешеек для восстановления предприятий целлюлозно-бумажной промышленности из Ленинграда и Ленинградской области выехало 8 тыс. рабочих. Заказы на поставку оборудования для КФССР выполняли многие ленинградские заводы: «Электросила» им.С. М. Кирова, завод им. 2-й пятилетки, завод им.Рошаля, «Насос» и др. [23, л. 1].
В КФССР проблему кадров частично пытались решить и за счет демобилизованных красноармейцев. 29 мая 1940 г. секретарь ЦК КП(б) Г. Н. Куприянов направил в ЦК ВКП(б) А. А. Жданову, А. А. Андрееву и Г. М. Маленкову письмо, в котором отмечалось, что «среди красноармейцев воинских частей, расположенных на территории, отошедших к нам от Финляндии, имеется много желающих остаться после службы в РККА на постоянное место жительства в этих районах... Для заселения новых районов республики красноармейский состав был бы наиболее ценен со всех точек зрения: а) это значительно ускорило бы заселение; б) значительно уменьшило бы расходование денежных и транспортных средств на перевозку; в) пограничные районы были бы заселены проверенными, надежным составом. И, наконец, всех демобилизованных можно было бы приписать к расположенным там воинским частям и в случае необходимости возвратить их в строй» [34, л. 128]. И такое разрешение ЦК ВКП(б) было получено. 2 июля 1940 г. постановление политбюро ЦК ВКП(б) дало возможность ЦК КП(б) КФССР провести необходимую работу по оставлению демобилизованных красноармейцев на постоянное место жительства в КФССР [34, л. 127].
В деле освоения новых районов возникали не только объективные, но и субъективные трудности. В своих решениях по промышленным предприятиям, которые находились на бывших финских территориях, ЦК ВКП(б) и СНК СССР разделили их между союзными и республиканскими наркоматами. При этом большая часть предприятий передавалась центру. С этим не было согласно руководство новой союзной республики, особенно когда речь шла о лесном комплексе. Секретарь ЦК КП(б) КФССР Г. Куприянов и зам. Председателя СНК КФССР П. Соляков в июне 1940 г. обратились в СНК СССР и Экономический Совет при СНК СССР с просьбой передать три треста Южкареллес, Севкареллес и Карелдрев, входившие в систему Наркомата леса СССР, в подчинение Наркомлесу КФССР, обосновывая это предложение необходимостью
более быстрого и эффективного освоения лесных богатств и промышленных предприятий лесной промышленности в новых районах [35, л. 17,27].
Затем они же представили в правительство СССР проект постановления СНК СССР «О реорганизации системы Наркомлеса в Карело-Финской ССР». Исходя из него, в подчинение Наркомлеса КФССР из Наркомлеса СССР передавались не только три выше перечисленных треста, но и тресты «Выборглес» и «Сердобольлес» со всеми их предприятиями. Кроме того, по этому проекту Наркомлес СССР обязан был после восстановления и пуска, но не позднее 1 августа 1940 г., передать Наркомлесу КФССР фанерные заводы в Лахденпохья, Сортавала и Вяртсиля [35, л. 17].
Центральные органы — Госплан СССР (зам. председателя В. Н. Емченко) и Нар-комлес СССР (нарком Ф. В. Сергеев) — первоначально отклонили это ходатайство. Они мотивировали свою позицию тем, что лесные ресурсы КФССР имеют не только республиканское, но и общесоюзное значение. В их ответе на предложение руководителей КФССР отмечалось: «Продукция лесозаготовок идет по следующим направлениям: 13% оседает на месте (дрова и шпалы), около 30% перерабатывается на лесопильных заводах треста Карелдрев и в виде пиломатериалов направляется на внутренний рынок, 57% древесины вывозится за пределы республики и частично перерабатывается на целлюлозно-бумажных предприятиях. КФССР является важнейшим районом снабжения лесом и лесоматериалами ряда отраслей союзной промышленности Ленинградской области, Украинской и Белорусской ССР. В перспективе роль КФССР в снабжении лесом увеличится» [35, л. 9-11]. 20 июля 1940 г. та же точка зрения была подтверждена в письме зам. председателя СНК СССР Н. Булганина, адресованного председателю СНК КФССР П. С. Прокконену и секретарю ЦК КП(б) КФССР Г. Н. Куприянову. Он писал: «СНК СССР отклоняет Ваше ходатайство о реорганизации лесной промышленности КФССР и считает этот вопрос исчерпанным постановлением СНК СССР и ЦК КП(б) № 896 от 20 мая 1940 г. “О мероприятиях по восстановлению хозяйства в новых районах КФССР и Ленинградской области” и Экономсовета при СНК СССР № 647 от 8 мая 1940 г. “Об организации лесозаготовок в районах КФССР, отошедших от Финляндии”» [ 35, л. 29].
Несмотря на отрицательные ответы центра, партийно-советское руководство КФССР продолжало настойчивую борьбу за права республики на промышленные предприятия, находившиеся на бывших финских территориях. 20 сентября 1940 г. секретарь ЦК КП(б) КФССР Г. Н. Куприянов направил письмо в ЦК ВКП(б) А. А. Жданову, А. А. Андрееву и Г. М. Маленкову, в котором резко критиковал Наркомлес СССР за то, что тот проводил реорганизацию лесной промышленности на территории семи новых районов КФССР, не согласуя этот вопрос с республиканскими организациями и вопреки их воле [36, л. 8]. В этом противостоянии центральных и республиканских органов руководство СССР встало на сторону последних. По-видимому, после политического решения о создании КФССР было важно укрепить новую союзную республику экономическими ресурсами. 20 октября 1940 г. вышло постановление СНК СССР № 2088 «О лесозаготовительных организациях Карело-Финской ССР». В нем, в частности, говорилось о передаче трестов «Южкареллес», «Севкареллес» и «Сердобольлес» со всеми лесными массивами и предприятиями, находившимися в системе Наркомлеса СССР, в ведение Наркомлеса КФССР [36, л. 10].
Большую роль в восстановлении хозяйства в новых районах Приладожья сыграла железная дорога Петрозаводск—Суоярви. Решение о ее строительстве было принято
ЦК ВКП(б) и СНК СССР еще в период Зимней войны — 22 декабря 1940 г., и преследовало прежде всего военные цели [36, л. 10; 37, л. 4]. В период суровых морозов в рекордно короткий срок — за три месяца — ее строительство было завершено. 14 марта 1940 г. из Петрозаводска в Суоярви прошел первый поезд. После Зимней войны эта железная дорога широко использовалась для освоения бывших финских территорий, включенных в состав СССР.
В итоге всех мероприятий в 1940 г. и первой половине 1941 г. в новых районах КФССР были полностью или частично восстановлены и введены в эксплуатацию основные промышленные предприятия. В конце 1940 г. в КФССР на восстановленных предприятиях работало уже около 15 тыс. рабочих и инженерно-технических работников. К началу 1941 г. общая численность населения в новых районах республики достигла 188 тыс. человек [34, л. 127].
Хуже обстояли дела в сельском хозяйстве. Для быстрого решения вопроса о посеве картофеля и овощей весной 1940 г. в новых районах КФССР, где отсутствовало гражданское население, были мобилизованы военнослужащие из частей, дислоцированных на этих территориях. Военные выделили также тракторы, транспортные средства, лошадей. В результате удалось провести посадку картофеля на площади в 3200 га и овощей — на 135 га [38, л. 13], причем это было сделано в основном силами воинских частей.
С весны 1940 г. начался завоз колхозников на новые территории из других регионов СССР, организация колхозов и совхозов, создание новых МТС. Но план сельскохозяйственного освоения данных районов полностью выполнить не удалось. Из намеченного по плану переселения 20 тыс. семей колхозников в 1940 г. было переселено только 13 тыс. В Карелии к концу 1940 г. было организовано 253 колхоза, которые весной 1941 г. провели посевную компанию, однако большинство из них находились только в стадии формирования, испытывая острый недостаток как в людях, так и в технике [39, л. 29-40]. Весной 1941 г., как свидетельствуют неопубликованные воспоминания первого секретаря ЦК КП(б) Г. Н. Куприянова, было неофициально решено приостановить заселение новых территорий в связи с нарастанием военной опасности [28, л. 6].
Таким образом, времени для полного заселения и освоения новых территорий Приладожья и Карельского перешейка, отошедших от Финляндии к СССР после Зимней войны по Московскому мирному договору 12 марта 1940 г., не хватило. Этот процесс был прерван начавшейся Великой Отечественной войной.
Источники и литература
1. Карело-Финская ССР в послевоенные годы. Петрозаводск: Гос. изд-во КФССР, 1955. 88 с.
2. Очерки истории Карелии. Т. 2. Петрозаводск: Карельское кн. изд-во, 1964. 616 с.
3. Очерки истории Карельской организации КПСС. Петрозаводск: Карелия, 1974. 590 с.
4. Степаков В. Н., Балашов Е. А. В «новых районах»: из истории освоения Карельского перешейка в 1940-1941 гг., 1944-1950 гг. СПб.: Нордмедиздат, 2001. 143 с.
5. Большакова Г И. Переселенческая политика советского государства и ее реальное воплощение на Карельском перешейке в 1940-1960 гг.: дис ... док. ист. наук. СПб., 2009. 619 с. (на правах рукописи).
6. Большакова Г. И. Заложники новой границы: проблемы заселения и освоения Карельского перешейка в 1940-1960 гг. / под ред. И. В. Алексеевой. СПб.: Астерион, 2009. 140 с.
7. Большакова Г. И. Советский Выборг и Выборгский район: проблемы становления в 19401941 гг. / под ред. И. В. Алексеевой. СПб.: Изд-во СПб. гос. ун-та сервиса и экономики, 2009. 146 с.
8. Геращенко Л. В. Переселенческая политика советского государства на Карельском перешейке: дис. ... канд. ист. наук. СПб., 2009. 220 с. (на правах рукописи).
9. Геращенко Л. В. Переселенческая политика на Карельском перешейке в 1940-1941 гг. (по документам Ленинградского областного архива в городе Выборге) // Десятые Вишняковские чтения 2007 г. Стратегия и тактика вузовской науки в регионе. Материалы международной научной конференции. СПб.; Бокситогорск: Изд-во Ленингр. гос. ун-та им. А. С. Пушкина, 2007. С. 49-56.
10. Килин Ю. М. Карелия в политике Советского государства, 1920-1941. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 1999. 276 с.
11. Смирнова Е. П. Заселение и освоение новых районов Карело-Финской ССР в 1940-е годы: дис. ... канд. ист. наук. Петрозаводск, 2006. 250 с. (на правах рукописи).
12. Смирнова Е. П. Заселение бывших финских территорий после Зимней войны // Проблемы развития гуманитарной науки на Северо-Западе России: опыт, традиции, инновации: Материалы научной конференции, посвященной 10-летию РГНФ 29 июня — 2 июля 2004 г. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2004. С. 94-96.
13. Смирнова Е. П. Восстановление и освоение предприятий целлюлозно-бумажной промышленности в новых районах КФССР в 1940-1941 гг. // Актуальные проблемы истории, политики и права: Материалы межведомственной научно-практической конференции. 25-26 апреля 2006 г. Петрозаводск: Изд-во ПетрГУ, 2006. С. 108-113.
14. Ahokas O. Karrjalan kannaksen evakuointi. Helsinki: Pilot-Kustannus, 2004. 216 s.
15. Paukkunen L. Siirtokarjalaiset nyky-Suomessa. Jyvaskyla: Jyvaskylan yliopisto, 1989. 331 s.
16. Virolainen J. Siirtokarjalaiset 1941-1944. Kotiinpaluu, jalleenrakennus, uusi lahto. Juva: Otava Keuruu , 1989. 263 s.
17. Karjalan palautus. Helsinki: Ammalan Kirjapaino OY, 2005. 224 s.
18. Nevalainen P., Sihvo Y. Karjala. Historia, kansa, kulttturi. Helsinki: OY Karjalan, 1998. 533 s.
19. Зимняя война 1939-1940. Кн.1. Политическая история. М.: Наука, 1999. 382 с.
20. Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга (ЦГАИПД СПб.). Ф. 24. Оп. 2в. Д. 4241.
21. ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 2в. Д. 4247.
22. ЦГАИПД СПб. Ф. 24. Оп. 2в. Д. 4246.
23. Ленинградская правда. 1940. 22 мая.
24. Архив Президента Российской Федерации (АПРФ). Ф. 3. Оп. 61. Д. 378.
25. АПРФ. Ф. 3. Оп. 61. Д. 388.
26. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 77. Оп. 1. Д. 980.
27. Национальный архив Республики Карелия (НАРК). Ф. 8. Оп. 2. Д. 3ф.
28. НАРК. Ф. 5002. Оп. 3. Д. 297.
29. Правда. 1939. 2 дек.
30. НАРК. Ф. 8. Оп. 1. Д. 15ф.
31. НАРК. Ф. 1951. Оп. 1. Д. 4/20.
32. Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Ф. 4372. Оп. 38. Д. 689.
33. НАРК. Ф. 8. Оп. 9. Д. 2.
34. АПРФ. Ф. 3. Оп. 61. Д. 380
35. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. 5446. Оп. 24а. Д. 1945.
36. ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 24а. Д. 1979.
37. Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 3. Д. 1018.
38. ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 24а. Д. 1925.
39. НАРК. Ф. 8. Оп. 1. Д. 19ф.
Статья поступила в редакцию 14 марта 2011 г.
