CC BY
47Теологический вестник Смоленской Православной Духовной Семинарии. 2019. С. 74-83
УДК 243+249 Протоиерей Андрей Мельничук (Мельничук А.А.) Смоленская Православная Духовная Семинария
лекционарий новозаветных чтений в истории богослужения Православной церкви
Ключевые слова: богослужебный год; богослужебный устав; Типикон; лекционарий; Библия; Новый Завет; переводы Священного Писания; Поместный собор Православной российской Церкви.
В статье объясняется проблематика распределения апостольских и евангельских зачал в течение богослужебного года с учетом указаний, зафиксированных в Типиконе и Богослужебном Евангелии. Автор статьи основывается на существующих сегодня исследованиях священнослужителей и ученых, занимающихся анализом Православного богослужения.
Актуальность данной темы «Лекционарий новозаветных чтений в истории богослужения Православной Церкви» несравненно возросла в последнее время. Феномен богослужебных лекционариев интересен тем, что он остается объектом изучения как литургистов, так и библеистов. Текстологические исследования в области новозаветных лекционариев подтвердили их несомненную ценность с точки зрения реконструкции исходного текста Священного Писания Нового Завета. А если обратиться к проблематике новозаветных переводов на церковнославянский язык, то лекционарии являются первичным источником, на котором зиждется весь исследовательский процесс. Тем не менее, история лекционариев — это, прежде всего, сфера литургических дисциплин. Священное Писание Нового Завета присутствует в структуре богослужения не как вторичный элемент, но, напротив, представляет один из литургических столпов. Порядок новозаветных чтений, их количество, размер и расположение в богослужении определяются древнецерковной традицией, связанной со святоотеческим богословием. Богослужение всем своим содержанием, гармонией слов и мелодии, повторяющимися священными текстами формирует не только правильное душевное переживание, но и дает знание текста Писаний. Во время богослужения православный человек «впитывает» Священное Писание вместе со всей полнотой вероучения, выражаемого в богослужебных песнопениях и мо-литвословиях. Верующий внимает проповеди всей полноты Церкви Христовой во время красивейшего и отточенного веками действа — чтения Священного Писания Нового Завета за Божественной литургией.
В вопросе создания и развития новозаветного лекционария из-за фрагментарного характера источников трудно дать однозначные ответы вплоть до конца VIII в.
История новозаветных богослужебных текстов берет свое начало в ветхозаветных традициях [3, с. 229]. Ранние христиане переняли еврейскую традицию чтения извлечений из Ветхого Завета по субботам. Чтение Слова Божьего составляло значительную часть апостольского богослужения, как и в древней синагоге [19, с. 28]. Но этим богослужебное использование Священного Писания не ограничивалось. Избранные из него места послужили основой для многих молитв, песнопений. Оно было стержнем каждой проповеди.
Христиане читали извлечения из Священного Писания не только по воскресеньям и субботам, но и в те дни, когда удавалось собраться для совместной молитвы незаметно от светских властей и гонителей. В условиях повсеместных и очень частых гонений появляется практика, при которой в любой день христиане могли узнать, что им читать за богослужением из Священного Писания. При этом шел постоянный процесс отбора необходимых книг, их проверки на подлинность и переписывание. «Собирание книг в апостольское время велось под непосредственным наблюдением самих апостолов и их ближайших учеников. Этим исключалась опасность принятия в сборник произведений неаутентичных их священным авторам, подложных и еретических» [9, с. 68].
Сначала Священное Писание читалось по порядку — книга за книгой, чтение, как правило, начинали с того места, на котором завершилось предыдущее. Таким образом, основным принципом организации чтения был «lectio continua», т. е. последовательное чтение без пропусков. Устав такого чтения сохранялся по преданию [23, с. 183]. Исследование ветхозаветных цитат, выявленных в «Диалоге с Трифоном иудеем» св. Иустина Философа, дают основания для гипотезы о детерминированности подбора фрагментов Священного Писания литургическим фактором. Кроме того, выборка ветхозаветных текстов определялась церковной икономией; по свидетельству св. Иустина Философа, читали столько, сколько позволяло время и обстоятельства или сколько «назначил предстоятель» [13, с. 28—44]. Стоит отметить, что восстановить древнецерковные лекционарии получилось на основании извлечений из сохранившихся гомилий блж. Августина и свт. Амвросия Медиоланского.
Лекционарная система формировалась под влиянием комплекса факторов церковной жизни: институт катехизации, феномен монашества, соборное богослужение и др. [7]. Со временем стали читать определенные места из Писания в зависимости от праздника или события в жизни общины. Это потребовало выделения особых мест из текста Священного Писания. Тенденция эта шла параллельно с другой, а именно с постепенным распределением чтений таким образом, чтобы весь Новый Завет прочитывался за год и по возможности очень важные места прочитывались не один раз. Лекционарий связывался с отправлением великих праздников — Рождества Христова, Богоявления, Пасхи, Пятидесятницы.
Так два процесса распределения чтений сформировали к VIII в. три группы лек-ционариев:
— синаксарий (греч. Еиуа^арюу) — чтения подвижной составляющей годового круга богослужений [20, с. 3];
— менологий (гр. цг^оХоуюу) — чтения неподвижной составляющей годового круга богослужений [10, с. 155];
— дополнительные чтения — воскресные утренние евангельские чтения и чтения «на всяку потребу» [10, с. 155].
Необходимо отметить, что особое внимание уделялось чтениям в воскресные дни и праздники, когда на богослужение приходило больше всего народа; «старались выбирать наиболее полезные и поучительные отрывки» [11, с. 10].
Если вначале эти места выписывались на отдельные папирусы или пергаментные свитки, то позднее, когда качество носителей текста улучшилось и позволяло многократно пользоваться книгой за богослужением, особые места стали отмечать на полях знаками или сокращениями. Была разработана целая система чтений и обозначений начала и конца этих чтений. «Для того, чтобы чтец мог быстрее отыскать начало и конец церковного чтения, в некоторых поздних унциальных рукописях на полях или между строк приводятся особые сокращения» [19, с. 28]. Позже стали приводить в конце книги перечень этих чтений и выделять знаки начала и конца чтений красным цветом.
С увеличением количества отрывков, разделов, читаемых за богослужением, «что явилось результатом усложнения церковной жизни общины», появляется необходимость собрать в единый сборник все чтения, расположив их в той последовательности, в которой они читались. Так возникли лекционарные манускрипты [11, с. 10—11]. Когда появился первый манускрипт — сведений нет, очень мало данных, даже сегодня, о том, как развивалась лекционарная система. Самый древний манускрипт, дошедший до наших дней, датируется V в., однако попытки деления Священного Писания на отрывки для чтения были предприняты уже на заре христианства. Еще «в III веке Аммоний в своем каталоге упоминает о том, что такая практика существовала давно в Церкви», но только в отношении к евангельскому тексту [11, с. 11]. Упоминаются деления новозаветного текста в трудах Оригена, Климента Александрийского, Дионисия Александрийского.
В середине V века александрийский диакон Еффилий произвел деление священного текста на разделы, т. н. перикопы (греч. л£р1колг|). В некоторых источниках упоминается диакон Александрийской Церкви Аммоний (220 г.), который разделил текст Священного Писания на зачала, порой совсем небольшие, объемом в одно предложение.
Небезынтересен тот факт, что новаторами в делении текста были как правило диаконы. Видимо здесь сыграли свою роль «профессиональные» диаконские проблемы — необходимость готовить текст перед богослужением и желание сократить затраты на подготовку к службе. Но скорее всего это было вполне благое и тради-
ционное желание унифицировать, сделать более организованной еще одну сторону церковной жизни.
Как бы то ни было, уже в первые века христианства известны деления книг Нового Завета специально для богослужения как в храме, так и вне его. Это собрание разделов, в богослужебной практике, заменило книги с общей нераздельной структурой.
Впоследствии это послужило примером для деления книг всей Библии на стихи. Этим христианство отплатило синагогальной культуре, т.к. уже раввины переняли католическую традицию и ввели в Тору и Талмуд нумерацию предложений и отрывков.
Существуют и другие мнения по поводу появления делений в тексте. Одной из самых распространенных является теория о том, что в самом начале в Церкви существовало только устное предание, которое было зафиксировано в период 40—120 гг. Эта теория, сначала отвергнутая наукой, зиждется «на убеждении, что память восточного человека сохраняет свидетельство предания не менее прочно, чем любой письменный материал» [16, с. 157]. Поучения иудейских раввинов заучивались их учениками наизусть, а Иисуса Христа современники называли: «Равви!». Это предание было зафиксировано на папирусах. Составлялся полный неразделенный текст — это кодекс. Он хранился с особой тщательностью в специальных кожаных или деревянных тубусах в отведенном для этой цели помещении. Затем производилось выписывание для богослужений на отдельные листки, с небезызвестным названием — лекционариев. Эти листки собирались. Они одновременно дублировали основной текст кодекса, предохраняя его от преждевременной порчи, вследствие частого использования, и в тоже время на их основе из года в год составлялись чтения на каждый день. Нет оснований отвергать предположения о том, что кто-то взял да и внес эти деления на страницы одного из кодексов, упорядочивая тем самым практику выписывания богослужебных текстов.
Подтверждением тому является наличие деления на перикопы в самых древних кодексах, дошедших до наших дней. Например, Ватиканский кодекс IV века. Ученые предполагают, что это деление старше самого кодекса. Большая часть древних кодексов имеет сходство в количестве и расположении зачал. По всей видимости, это явилось либо результатом действия общецерковного сознания, стремящегося не только провозглашать единство Церкви в Символе Веры, но и осуществлять это на деле; либо это результат влияния богослужебного опыта какой-либо из доминирующих церквей — Иерусалимской или Римской. Некоторые предполагают, что «сборники, включающие Евангельские тексты, только с чисто богослужебной целью существовали еще в конце первого века» — начале второго [11, с. 12]. Наиболее известным делением того периода является деление Евсевия Кесарийского. Его деления были очень распространены и содержатся во многих кодексах.
К IV веку лекционарии уже распространены настолько, что используются не только в Церкви, но и в домах [11, с. 13]. В гомилии на Евангелие от Иоанна, свт.
Иоанн Златоуст советует верующим читать заранее дома то, что будет прочитано в храме и подчеркнуть трудные места [14, с. 72].
Напомним, что традиционная лекционарная система в доиконоборческий период имела двойственный характер, представляя собой сцепление подвижных и неподвижных элементов годового круга богослужений (так называемая рождествен-ско-триодная система). Причем лекционарная система состояла из чтений как Нового Завета, так и Ветхого. Канонический памятник Древней Церкви, Апостольские Постановления (VIII книга), свидетельствует о 6-ти чтениях из Священного Писания за Божественной литургией (Закон, Премудрость, Пророки, Деяния, послания св. ап. Павла, Евангелие). Современные литургисты считают, что перенос ветхозаветных чтений с литургии на вечерню следует датировать не ранее VII в. [2, с. 297]. Знаменитый литургический трактат «Мистагогия» прп. Максима Исповедника еще свидетельствует о наличии «закона и пророков» среди «божественных чтений Священных книг» [18, с. 204]. Исчезновение ветхозаветных чтений из чинопоследова-ния литургии связывают с глобальными богослужебными изменениями: вызреванием отдельного лекционария воскресных новозаветных чтений, формированием проскомидии как начальной стадии литургии, добавлением изобразительных антифонов, и пр. [18, с. 207]. Таким образом, литургия Слова постепенно лишилась своего пророческого ветхозаветного наполнения. Литургическое сообщество этот процесс объясняет функциональными причинами; постепенное развитие чинопоследования литургии связано с наполнением новыми гимнографическими компонентами, что утяжеляло структуру богослужения. Так, ветхозаветное чтение как традиционный элементы был изъят под давлением новых элементов службы [25, с. 206].
Считается, что еще одним фактором, оказавшим влияние на развитие лекцио-нарной системы, является институт катехумената, бывший в ранней Церкви органической частью литургического бытия [7, с. 5]. О существовании в Древней Церкви широкомасштабной катехизации в рамках богослужения указывают ветхозаветные чтения Великим Постом (вечерня и 6-й час), во время Страстной Седмицы (Великий Четверг, Великая Суббота) и на некоторые двунадесятые праздники (сочельники Рождества Христова, Богоявления). Эти чтения обращают наше внимание на древ-нецерковную практику крещения большого количества людей на великие праздники и последующего участия с верными в праздничной Евхаристии. Богослужебный устав указанных праздников предполагает, что последнее ветхозаветное чтение является началом литургии как таковой [18, с. 204 — 205]. На основании изменения структуры и порядка лекционариев мы видим очень важную литургическую закономерность: самые торжественные календарные даты (Страстная Седмица, Пасха, Рождество, Богоявление) лучше сохранили древние богослужебные последования, в отличие, к примеру, от обиходных служб [25, с. 206 — 207].
Деление Евангелия и Апостола, которое используется Православной Церковью до сего дня, приписывается прп. Иоанну Дамаскину и прп. Феодору Студиту [15, с. 202]. Развитие лекционариев уже шло по пути совершенствования их употребления
в богослужении. Вырванный из общего текста, отрывок Нового Завета, звучит порой резко и без смысловой связи. Поэтому позднее появляются «формулы зачал», они привлекали внимание и плавно начинали смысловой ряд, включая евангельское повествование в ход богослужения. До наших дней дошли семь таких формул:
— «Во время оно...»;
— «Во дни оны...»;
— «Рече Господь...»;
— «Рече Господь учеником своим...»;
— «Рече Господь притчу сию...»;
— «Рече Господь пришедшим к Нему иудеом...»;
— «Рече Господь уверовавшим Ему иудеом...» [11, с. 14].
Первые две формулы применяются для повествовательных чтений, остальные пять для наставительных.
Иногда из нескольких чтений составлялось связное повествование о евангельском событии [4, с. 11]. Например, чтение в Великий Пяток состоит из отрывков четырех Евангелий.
Византийские лекционарии находились в неразрывной связи с литургической традицией. На их составе неминуемо отражались литургические реформы и нововведения. В период с VIII по XIV в. используется два типа лекционариев:
— полный — имеется в наличии седмичные чтения в период Пятидесятницы и дополнительные чтения;
— краткий — не содержит седмичные чтения периода Пятидесятницы и дополнительных чтений в период от Пятидесятницы до подготовительных недель Великого Поста.
Полный лекционарий содержит:
— лекционарную разметку в тексте — указание начала и окончания чтения, написанное красным цветом между слов;
— лекционарные указания на полях — указание дня подвижного круга богослужений; специальной лекционарной формулы, предшествующей началу чтения;
— лекционарный указатель в конце текста — указание чтений подвижного и неподвижного годового круга богослужений, общих чтений и чтений «на всяку потребу» [10, с. 157].
Неполный лекционарий не содержит лекционарного указателя в конце текста.
Таким образом, к VIII в. уже образовалась довольно распространенная во всей Церкви и отточенная церковной практикой «лекционарная система». Она вошла в практику новых поместных и национальных Церквей. Однако во многих Церквах лекционарные системы имеют до сего дня свои особенности.
Период иконоборчества являлся ключевым для развития византийского (Константинопольского) богослужения в целом и лекционарной системы в частности. Естественно, что лекционарная система в своей окончательной редакции была результатом литургических реформ, вначале студийской, а затем и неосавваитской.
Победа иконопочитателей повысила социальное значение института монашествующих и способствовала резкому усилению монастырских типиконов в византийской литургической жизни [21, с. 536 — 542]. Студийский монастырь совместил в своем уставе две разнородные традиции: константинопольская соборная (Типикон Великой Церкви) и палестинская монашеская (устав монастыря прп. Саввы Освященного). В свою очередь лекционарная система была итогом взаимопроникновения указанных традиций. Студиты опирались на литургические изыскания святителя Софрония патриарха Иерусалимского, заложившие «предпосылки для создания системы литургических сборников, сменивших в Константинополе старый лекци-онарий иерусалимского типа» [1, с. 129]. Новый лекционарий ориентировался на пасхальный календарь, а ветхозаветные чтения ограничились лишь частным периодом Великого Поста и великих праздников. Появились отдельные богослужебные сборники (Служебный Апостол, Служебное Евангелие, Профитологий). Важно, что следы изначальных уставных традиций (константинопольская соборная и палестинская монашеская), проявились в том, что лекционарий будничных чтений ориентировался на монастырскую практику, а лекционарий воскресных чтений связывался с кафедральным праксисом. С XIII века неосавваитский устав стал господствующим для большинства Православных Церквей, а впоследствии оказался обязательным и для многих приходских церквей. Монастырская вариация новозаветных чтений станет единой и практически неизменной [1, с. 137].
Итак, резюмируя историю византийских лекционариев, отметим следующее. В VIII в. в Византийской империи в период иконоборчества произошла литургическая реформа, в результате которой изменились традиционные соборно-приходские и монашеские богослужебные уставы. Соответственно изменились и лекционарные системы. Соборно-приходской устав опирается на служебные четвероевангелия, которые принадлежат константинопольской лекционарной системе, ориентирующейся на субботние и воскресные службы. Учитывая, что столичные (константинопольские) монахи совершали ежедневное богослужение, их изначальная лекционарная система пополнилась седмичными чтениями палестинского происхождения. Впоследствии этот окончательный оказал большое влияние и на формирование современной греческой приходской системы новозаветных чтений [10, с. 159 — 164]. Без особых изменений эта система просуществовала до начала XX в. К примеру, в критическом издании Нового Завета проф. Антониадиса (1904 г.) в основу были положены именно лекционарии, система чтений осталась без изменений [11, с. 30].
История византийских лекционариев — это богатейшая сфера для исследовательской работы. Тем не менее, в течение времени эта область литургики обросла своими проблемами, на которые в свою очередь обратил внимание «Отдел о богослужении, проповедничестве и храме» Поместного Собора Православной Российской Церкви 1917—1918 гг. Тысячелетие использования лекционарной системы восточнохристи-анского богослужения выявило несколько недостатков, проблемных зон. Упомянем некоторые из них.
Безусловным искажением древнецерковной литургической традиции является исчезновение ветхозаветных чтений за Божественной литургией, что ведет «к значительному духовному обнищанию, оборвав связь между Ветхим и Новым Заветом. Это особенно чувствительно для пророчества, присущего древней воскресной литургии» [18, с. 207]. На это обращают внимание многие западные исследователи православного богослужения (Арранц, Матеос). Использование ветхозаветных книг за великопостной или праздничной службой (вечерня, 6 час) не исправляет ситуацию. Существуют предложения восстановить ветхозаветные чтения хотя бы на воскресной вечерне, что будет выглядеть наиболее безболезненным для консервативной части верующих.
Другой важной проблемой лекционарной системы восточнохристианского богослужения является ее фактическая недоступность в настоящей ситуации. Из-за монастырской традиции ежедневных богослужений основной корпус новозаветных текстов не доходит до верующих, ввиду естественной невозможности для мирян быть на всех литургиях [26, с. 85]. Многие важнейшие евангельские и апостольские чтения в итоге спрятаны от внимания мирян за системой ежедневных будничных богослужений.
Стоит также упомянуть, что многими богословами подмечается факт отсутствия книги Откровения св. Иоанна Богослова в общественном богослужении [22]. В некотором смысле через неприятие этой книги в публичном литургическом пространстве оскудевает пророческий дух богослужения. Епископ Серафим (Сигрист) считает, что современное богослужение имеет тенденцию смещаться «в сторону какого-то искусственного мира, не связанного ни с небесами, ни с землей. "Откровение" может помочь нам открыть истинный смысл христианского богослужения и его связи с историей» [22].
Таким образом, вопрос реформирования лекционарной системы восточнохри-стианского богослужения оказывается более глубинным, чем кажется. Современная литургическая ситуация препятствует полноценному ознакомлению верующих со Священным Писанием Нового Завета через богослужение ввиду воздействия нескольких факторов: богослужебный язык, негибкая лекционарная система, узко монастырская направленность Типикона, отсутствие мирянской (приходской) литургической традиции в восточнославянском ареале. Обсуждение данной проблематики было положено ещё на Поместном Соборе Православной Российской Церкви 1917—1918 гг., а также в рамках предсоборных дискуссий. Через обращение к опыту Собора наметилась возможность возобновления процесса исследования и реформирования лекционарной системы.
Литература
1. Алексеев А.А. Библия в богослужении. Византийско-славянский лекционарий. СПб.: Нестор — История, 2008. 232 с.
2. Арранц М. Как молились Богу древние византийцы: суточный круг богослужения по древним спискам византийского евхология. Л.: Изд-во ЛДА, 1979. 309 с.
3. Буйе Л. О Библии и Евангелии. Брюссель: Жизнь с Богом, 1988. 232 с.
4. Воскресенский Г. Евангелие от Марка по основным спискам четырех редакций рукописного славянского евангельского текста. Сергиев Посад, 1894.
5. Воскресенский Г. Характеристические черты четырех редакций славянского перевода Евангелия от Марка. М., 1896.
6. Воскресенский Г. Послание святаго апостола Павла к Коринфяном 1-е, по основным спискам четырех редакций рукописного славянского апостольского текста. Сергиев Посад, 1906.
7. Гаврилюк П. История катехизации в древней церкви. М.: Свято-Филаретовская МВПХШ, 2001. 320 с.
8. Глубоковский Н.Н. Греческий рукописный евангелистарий из собрания проф И. Е. Троицкого. СПб., 1897. 252 с.
9. Глубоковский Н.Н. Лекции по Священному Писанию Нового Завета. СПб., 1907.
10. Евангелие от Иоанна в славянской традиции / Изд. подг. А.А. Алексеев, А.А. Пичхадзе, М.Б. Бабицкая и др. СПб., 1998. С. 152 - 192.
11. Евлогий (Катакис), иеромонах. История греческого лекционарного текста Евангелий. Л.: ЛДА, 1984. С. 1 - 10.
12. Евсеев Е. Очерки по истории славянского перевода Библии. Петроград, 1916.
13. Зуева Е.В. Ветхозаветные цитаты в структуре «Диалога с Трифоном иудеем» св. Иустина Философа // Вестник ПСТГУ. I: Богословие. Философия. 2008. Вып. 2(22). С. 28-44.
14. Иоанн Златоуст, свт. Беседы и поучения на Евангелие от Иоанна. М., 1887.
15. Историческое обозрение богослужебных книг греко-российской церкви. Киев, 1836.
16. Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение. 4-е изд., испр., и доп. М.: Православный Свято-Тихоновский Богословский институт; Русский путь, 2001. 560 с.
17. Мансветов И. Церковный устав (Типик), его образование и судьба в греческой и русской церкви. М., 1885.
18. Матеос Х. Служение Слова в византийской литургии: исторический очерк. Омск: Голованов, 2010. 352 с.
19. Мецгер Б.М. Текстология Нового Завета. М.: ББИ, 1996.
20. О синаксарях постной и цветной триоди / пер. с греч. свящ. М. Покровского. Тула, 1871.
21. Православная энциклопедия. Богослужение. Т 5. С. 536 — 542.
22. Серафим (Сигрист), еп. // Книга Откровения в православном богослужении и внутренней духовной жизни. [Электронный ресурс]. URL: http://www.bible-center.ru/article/revelationbook (дата обращения 20.11.2019).
23. Скабаланович М. Толковый типикон. Репринтное воспроизведение издания 1910 г. Вып. 1. М.: Паломник, 1995.
24. Сорокин В., прот. Славянский богослужебный текст книг Нового Завета и значение его исследования для православного богословия. Л.: ЛДА. С. 3—5.
25. Тафт Р.Ф. Сравнительная литургика Баумштарка // Статьи. Омск: Голованов, 2011. Т 2. С. 188 - 239.
26. Шмеман А., прот. Евхаристия: Таинство Царства. М.: Паломникъ, 2007. 85 с.
Protopriest Andrei Melnichuk (Melnichuk A.A.) Smolensk Orthodox Theological Seminary
Lectionary of New Testament readings in the history of the Orthodox Church
Keywords: liturgical cycle, Typikon, lectionary, Bible, New Testament, translations of Holy Scripture, Local Council of 1917-1918.
This article explains the problems of distribution of the Apostle and Gospel pericopes during the liturgical year, taking into account the instructions recorded in the Typicon and the Liturgical Gospel. Research into Orthodox Liturgy carried out by scholars including those related to clergy underlies the author's reasoning.
