63
ТЕОРИЯ ЯЗЫКА
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМАТИКА
РОМАНСКИХ ЯЗЫКОВ
© 2004 В.Т. Титов
Воронежский государственный университет
Ядром леке и ко-семантической парадигматики является, безусловно, синонимическим ряд.
Важными системными составляющими лексико-семантической парадигматики являются также антошш/я и гипо-гиперон им ия и эквони-мия, а также конверсией ые и комплетивные отношения.
Важной асистемной составляющей лексикосемантической парадигматики является омонимия.
Не сложно показать, что все системные составляющие парадигматики коренятся в синонимическом ряде и производны от него.
Главной оппозицией синонимического ряда является оппозиция доминанты синонимического ряда и остальных её членов.
Доминанта тем и отличается от остальных членов синонимического ряда, что содержит только интегральную сему и не содержит дифференциальных. Иными словами, доминанта синонимического ряда является немаркированным членом привативиой оппозиции по отношению к любому из остальных членов синонимического ряда.
Именно такую оппозицию и образует гипероним по отношению к любому из гипонимов.
Напротив, отношения недоминантных членов синонимического ряда составляют эквиполет ную оппозицию. Такую же оппозицию составляют эквонимы (в иной терминологии - со-гипонимы или когипонимы) и антонимы. Разница лишь та, что у синонимов несовпадающие части могут нейтрализоваться, а у эквонимов -не могут. Кроме того, у синонимов в норме акцент делается на сходстве, а у антонимов - па различии.
Ишересной комбинацией синонимии и ап-'юнимии являются конверсиаы (в понимании Московский семитической школы [1|: будучи
по форме антонимами, они способны замещать друг друга, подобно синонимам. Конверсивы также составляют эквиполентную оппозицию.
Что касается ком плат ив о в, то это пары типа смотреть-видетъу слушать-слышать и т.п. Они также составляют эквиполентную оппозицию, но - в отличие от конверсивов - НС удваивают обозначаемое, а расщепляют его: только вместе они обозначают ситуацию в ес тотальности.
При рассмотрении лексико-семантической парадигматики порой чрезмерное значение придаётся гипо-гиперонимическим отношениям и построенным на их основе идеографическим словарям. Между тем давно замечено [2; 31 и простое сравнение нескольких идеографических словарей это подтверждает [4; 5; 6], что по мере восхождения от синонимического ряда к высотам абстракции возрастает и произвол лексикографа. Квантитативный анализ синонимических словарей [8; 18; 13-16] показывает, что в пределах синонимического ряда произвол лексикографа минимален и синонимические словари (при всех необходимых оговорках) отражают
реальность языка.
Этим и объясняется наше стремление исследовать синонимию романских языков. Причем сделать это желательно таким образом, чтобы обеспечить сопоставимость данного параметра лексико-семантической системы со всеми остальными.
В рамках нашего материала единственный путь к решению этой задачи лежит через квантитативный анализ мегаязыка романско-русских словарей.
Для этого необходимо для каждого т шесш языков решить следующие задачи.
1.Сос тави ть частотный словарь метая инка (языка дефиниций, и пашем сл\чае р\сскоп
Ч;К1И двуязычных сдоварсп). В данном конкретном (п отнюдь ис и общем) случае представляется целесообразным реализовать узкий подход кенпонммнн. ориентированный па ядер-иые единицы декенко-ссмантическон системы -универбы. Из этого следует, что при составлении частотного словаря метаязыка не должны учитываться дефиниции фразсосочстапий и пе реводы речений, коль скоро решено ни те, ни другие не включать в синонимические ряды.
2. Исключить нз частотного словаря мс1а-языка служебные слова и пометы. (Эю требование следует из нашего стремления исследовать
лексическую семантику).
3.Исключить несловарные словоформы (пе леммы). (Это требование основано па том, что интегральная часть семантики всегда толкуется словарной формой, а именно эта ссматпнка и организует синонимический ряд).
4.Оставить в частотном словаре только существительные, прилагательные и глаголы, поскольку именно они составляют ядро лексико-семантической системы языка и именно в них концентрируется собственно лексическая семантика.
Результат описанных выше операций над метаязыковой частью словаря назовем ‘'лра^п-ным частотным списком метаслов”, сокращённо
- прецизным списком (ПС).
Статистическая структура прецизных частотных списков метаслов для шести романско-русских словарей представлена в таблице 1.
Мы исходим из предположения, что каждое метаслово прецизного списка в потенции может образовать синонимический ряд романских слов. При этом размер синонимического ряда будет определяться частотой метаслова. Для этого необходимо, чтобы в каждой словарной статье метаслово употреблялось только один раз и чтобы все члены синонимического ряда толковались одним и тем же метасловом прецизного списка.
Но, как мы установили выше, отношения между доминантой синонимического ряда и его недоминантными членами логически тождественны отношениям между гиперонимом и его гипонимами. Вели мы ставим перед собой задачу исследовать синонимию романских языков, то в чаком случае мы должны найти способ исключить из рассмотрения гипо-гиперонимию.
По. с другой стороны, мы исследуем пара-пи мп гическую подержаиность слов в роман-
ckiin словарях, и в -угон связи у нас неї ис г к-цапни ограничиваться исключительно синонимией, особенно, если эго пс препятствует сопоставимости данных различных языков.
Поэтому прежде всею попробуем дать совокупную оценку парадигматической подержан-НОСТИ СЛОВ В лексике шес ти романских ЯЗЫКОВ.
Для этого примем во внимание, ЧТО СИНОНИМИЯ, как па это давно указала Э. И. Кузнецова, представляет собой явление, симметричное полисемии [II]. По признаку асимметричности между планом содержания и планом выражения синонимия и полисемия находятся в отношениях дополнительного распределения, что указывает па их теснейшую связь и взаимообусловленность в лексико-семантической системе: полисемия имеет место при выражении множества семем одной лексемой, синонимия же является, по существу, полилексией: одной семеме соответствует множество лексем. Из этого следует, что при оценке синонимии (полидексии) мы можем опереться на наблюдения, сделанные при оценке полисемии.
Как показал анализ многозначности [17, 53], ДМ (доля многозначных слов) может служить более простым и более информативным показателем деривационной подержанности, чем КоМ (коэффициент многозначности, получаемый как средняя многозначность слова в данном словаре). Анализ количественного состава дефиниций также показал, что коэффициент семантической удалённости (КСУ) и коэффициент семантической близости (КСБ) концептосфер, равный доле дефиниций, состоящих из одного слова также могут заменять друг друга, давая сходную информацию [17, 96].
Аналогично оценкой совокупной (суммарной) парадигматической подержанности слова в словаре может служить доля исединичных метаслов в прецизном списке, получаемая вычитанием доли единичных метаслов из
100%. Условимся эту величину называть Коэффициентом Парадагматичности (КоП).
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКАЯ ПАРАДИГМАТИКА РОМАНСКИХ ЯЗЫКОВ Таблица 1. Соотношение частоты и количества мстаслов в прецизных списках романской лексики.
Част.
КОЛИЧЕСТВО МЕТАСЛОВ
АБСОЛЮТНОЕ
ОТНОСИТЕЛЬНОЕ (%)
Esp Fran | Teal Lai Port Rum liaJ Port Rum Fran Esp Lai
163 0 0 0 1 0 0 0,000 0,000 0,000 0,000 0,000 0.012
85 1 0 0 0 0 0 0,000 0,000 0,000 0,000 0,007 0.000
84 0 0 0 1 0 0 0,000 0.000 0,000 0,000 0.000 0,012
80 1 0 0 0 0 0 0,000 0.000 0,000 0,000 0.007 0,000
68 1 0 0 0 0 0 0.000 0,000 0,000 0,000 0.007 0,000
51 0 0 1 0 0 0 0,007 0,000 0,000 0,000 0.000 0.000
48 0 0 0 0 I 0 0.000 0.010 0,000 0,000 0.000 0,000
40 0 0 0 I 0 0 0.000 0,000 0,000 0,000 0.000 0.012
38 0 0 0 0 1 0 0,000 0,010 0,000 0,000 0.000 0,000
37 1 0 0 0 0 0 0,000 0,000 0,000 0,000 0,007 0,000
33 1 0 0 0 0 0 0,000 0,000 0,000 0.000 0,007 0.000
30 0 0 1 0 0 0 0,007 0,000 0,000 0,000 0,000 0,000
29 0 1 0 0 0 0 0,000 0,000 0,000 0,007 0.000 0.000
28 0 0 0 0 0 0 0,000 0,000 0,000 0,000 0,000 0.000
27 0 1 0 0 0 0 0,000 0.000 0,000 0,007 0.000 0.000 1
26 0 1 0 1 0 I 0,000 0,000 0,009 0.007 0,000 0.012 |
25 0 0 0 1 0 1 0.000 0,000 0,009 0,000 0,000 0.012 I 1
24 1 0 0 1 0 3 0,000 0,000 0,026 0,000 0.007 0,012
23 2 0 1 1 0 2 0,007 0,000 0.018 0.000 0,014 0.012 ]
22 | 0 I 0 J 0 0 0.000 0,000 0,000 0,007 0.000 0.036 |
21 | 0 0 2 0 0 0 0,015 0.000 0,000 0.000 0.000 0,000 1 1 I
20 2 0 3 0 0 1 0.022 0.000 0,009 0,000 0,014 | 0,000 j
19 3 2 1 1 I 0 0.007 0,010 0,000 0,014 0,021 0,012 i 1 1
18 3 2 2 4 0 0 0.015 0.000 0,000 0,014 о о t J о £ oo
17 3 2 2 2 1 4 0,015^ 0,010 0.035 0,014 0,021 | 0.024
16 2 2 4 7 0 3 0,029 0,000 0,026 0.014 0,014 0,084
15 4 1 0 6 1 3 0,000 0.010 0,026 0,007 0,028 0.072 1 i
14 6 2 2 7 1 5 0.015 0,010 0.044 0,014 0.042 0.0S4 ]
13 8 3 1 9 0 7 0,007 0,000 0.061 0,021 0,056 0.10S j
12 13 5 4 15 1 10 0,029 0,010 0,088 0,036 0,091 0,180 ,
Р п 18 8 7 24 7 14 0.051 0,069 0.123 0,057 0,126 0.289
L 10 1 33 11 13 30 5 23 0.095 0,049 0.201 0,079 0,232 0.361
9 | 38 29 13 29 14 29 0.095 0.137 0.254 0,207 0.267 I 0.34У —
В | 87 1 35 35 52 23 32 0,256 0.225 0,280 0,250 0,611 0,02 ^
7 106 75 58 94 53 60 0.425 I 0.519 0,525 0,536 0,745 1.130
6 179 119 112 145 73 100 0.820 0.715 0,875 0,851 1.258 1.744
5 304 237 194 207 144 157 1.420 1.410 1.374 1.695 2,136 2 439 1
4 601 510 456 376 323 326 3.338 3,162 2.853 3.647 4,223 |
3 1235 1015 969 678 753 806 1 7.094 7.372 7,054 7.259 8,678 ! 8.1M
: j 2698 2513 2533 1602 1908 21 IS I 18.543 i 18.678 18.537 17,972 18.У57 IV.JOO
1 j Ш1 940S 9246 5017 6905 7721 i 67.6S7 67.597 67.574 67.232 62,402 6Q.3j 7
Bccro I 14232 I39S3 | 13660 8315 10215 11426 i Hal i Pori Ruin Fian Ь$р
ВесIник Ы У, Серия .тнгиистика и межкудьтурпая коммуникация, 2004, № I
С001 ношение значении Kol I прсдсктлено па Рис. I.
(VV>
4’
M POO\
V «04 ;•* -x>?*
70 ССОЧ i* Í>X'\
*0 OCV'*
% ЛЧЛ
cc>x' 4r r.„ I» 1.'
, ,7 J,,4 5: 403X ?? 094 31.7 IS* Jf »»% Э9.«*Э*
Рис. I. Значения коэффициента парадигматич-ности (КоГ!) в романских языках.
Несложно заметить, что значения КоП для итальянского, португальского, румынского и французского языков различаются несущественно, колеблясь в интервале 32-33%.
Этим четырем языкам противопоставлена высокая парадигматичность испанском и латинской лексики. Если значение КоП для французского языка отличается от наименьшего значения КоП (для итальянского языка) всего на 1%, то значения КоП для испанского языка отличается от наименьшего на 16%, а латинского -почти на 23%.
Столь значительные отклонения не могут быть случайными. Оставим пока в стороне испанский язык и рассмотрим противопоставленность латинского языка современным романским языкам.
Примем во внимание, что значение латинского коэффициента многозначности (КоМ) также противопоставлено значениям КоМ в современных романских языках [17, 45]. Причину этого явления мы склонны видеть в росте словарного состава современных романских языков по сравнению с латинским [ ] 7, 46].
В таком случае объяснение данного феномена фактически следует из идей, высказанных
Н.В. Крушевским и С.О.Карцевским.
Речь идёт о следующем положении, сформулированном Н.В. Крушевским: “Развиваясь, язык стремится к совершенному всеобщему и частному соответствию мира слова миру понятий’’ [3].
Эго положение можно переформулировать как утверждение о соответствии множества лексем множеству семем в каждом данном языке.
1 а нее мы уже предположил и, что множество семем (но всяком случае, для ядра лексикосмат ической системы) - величина меизмеи-11'1 >!■ 111)0 ()траничена средними размерами чело-
иеческой памя ти 11 7, 46|. Из тгот следует, что при уменьшении количества лексем, срелиии многозначность будет увеличиваться, равно как и средняя синонимичность.
У С.О. Карцевского нам важна следующая мысль: “обозначающее стремится обладал,
иными функциями, нежели его собственная; обозначаемое стремится к тому, чтобы выразить себя иными средствами, нежели его собственный знак. Оми асимметричны; будучи парными (accouplés), они оказываются в состоянии неустойчивого равновесия.1' [7] [Выделено мной - В.Т.].
“Развивая идеи С. Карцевского применительно к слову, Е. Курилович конкрет изировал их теорией вторичных функций, в которых слово “совпадает со значением другого слова, существующего в языке”, становясь таким образом “вторичной формой” выражения этого значения [12]. Иными словами, развитие в словах некоторых вторичных значений сопровождается одновременным появлением новой синонимической пары” [II, 125].
Это рассуждение следует дополнить ещё одним утверждением: полисемия (неоднозначность) и полилексия (неодноозначенность), "будучи парными (accouplés) ", ограничивают и уравновешивают друг друга. Если пределы множества семем задаёт долговременная память индивида, то пределы числа семем, способных ассоциироваться с одной лексемой (при полисемии), и пределы числа лексем, способных ассоциироваться с одной семемой (при полилексии -синонимии), задаёт средний объем оперативной памяти человека - 7+2.
Таким образом, полисемия и полилексия являются двумя полюсами притяжения единиц лексико-семантической системы, уравновешивающими друг друга и создающими, формирующими “ассиметричный дуализм” языкового знака.
При таком взгляде на соотношение полисемии и синонимии мы получаем возможность обнаружить не только асимметрию отдельных единиц языка, но и зеркальную симметрию в организации полисемии и синонимии как частей системы, находящихся в отношениях дополнительности. При одной полисемии все семемы языка передавались бы в пределе одной лексемой. При одной синонимии все лексемы языка обозначали бы одну семему. И только одновременное наличие обоих полюсов мешает лексико-семантической системе выродиться в том ИЛИ другом направлении.
Таким образом, повышенная парадигматич-мость латинского языка по сравнению с живым*1 романскими языками так же объясняется мень-
200*1. S" 1
шим количеством лексем в латинском языке, как и его повышенная полисемичность.
Теперь мы можем вернуться к рассмотрению причин повышенной парадигматичности испанского языка, которая уже не может быть объяснена малым количеством лексем по сравнению с остальными романскими языками современности.
В поисках ответа на поставленный выше вопрос “расслоим” суммарный показатель парадигматичности и исследуем его динамику, начиная с метаслов, имеющих частоту 2 и более, что (хотя бы в потенции) может свидетельствовать о существовании синонимического ряда длиной в два слова. В дальнейшем, чтобы каждый раз не делать оговорок относительно нето-ждественности и в то же время сопоставимости частот метаслова и размеров синонимического ряда или гипо-гиперонимического кластера, будем пользоваться термином парадигматический вес, имея в виду под ним частоту метаслова в лрецизном списке.
Представим динамику рядов с парадигматическим весом 2-5 в словарях романских языков (см. Рис. 2).
X-
■№м,
Ж'~~ А. +
№ гм Ал Ран Ев 1л
0.01« ели 0.014 0.017 0.011 о.ои
оси 0И1 0 0» о.аэе 0.041 0.04
00» 0.0М 6,0 Г1 0.0» о.аат 0.00]
0.1«* 0.1*1 0.1 ю 0.110 0.1» 0.1Ю
Рис. 2. Доля слов с парадигматическим весом (ПВ) 2-5 в романско-русских словарях (Ряд 1 - ПВ 5, Ряд 2 - ПВ 4, Ряд 3 - ПВ 3, Ряд 4 - ПВ 2).
Как видим, доли слов по всем языкам весьма близки и колеблются незначительно, что свидетельствует о достоверности числовых данных.
В данном интервале отношения между языками практически не отличаются от показаний коэффициента парадигматичности: значения
латинского материала оказываются максимальными, за одним - правда, весьма красноречивым
- исключением. В ряду слов с парадигматическим весом 3 (Ряд 3) максимальное значение имеет испанский язык.
Рассмотрим следующий интервал - ПВ 6-10.
»Рча? 0.9
•РЧ) 0.®
шРт* 9С
0061
0,002
0.007
Ш
ООО»
ом
оде г
о.вп
4Ш)
«Сй|
001«
0.01?
Рис. 3. Доля слов с парадигматическим весом (ПВ) 6-10 в романско-русских словарях (Ряд 1 - ПВ 10, Ряд 2 - ПВ 9, Ряд 3 - ПВ 8, Ряд 4 - ПВ 7, Ряд 5 - ПВ 6).
Ряды с ПВ 6, 7 и 8 по-прежнему указывают на максимальные значения и латинского и испанского языков, но, начиная с ПВ-9 (Ряды 2 и I), к этим двум йзыкам-лиДерам присоединяется ещё один язык - румынский.
Рассмотрим следующий интервал (ВП 11 -15), чтобы убедиться в неслучайности обнаруженного явления.
Рис. 4. Доля слов с парадигматическим весом
(ПВ) 11-15 в романско-русских словарях (Ряд 1 - ПВ 15, Ряд 2 - ПВ 14, Ряд 3 - ПВ 13, Ряд 4 - ПВ 12, Ряд 5 - ПВ 11).
В интервале, представленном на Рис.4, максимум значений по-прежнему остаётся за латинским языком, но второе место уже делят между собой испанский (Ряды 5, 4, 1 - ПВ 11, 12, 15) и румынский (Ряды 3, 2 - ПВ 13, 14).
При этом значения румынского и испанского языков весьма близки.
Следующий интервал (см. Рис.5) уже находится за пределами статистической достоверности, но и на нем видно особое положение румынского языка.
С ('С'ГРГ г о о с> р ^ С СПС-го с ОГОгО С РООЬС Г О^Г‘<0 О .ССГ ЛО 0,00020 0.03010 0,00000
Рис. 5. Доля слов с парадигматическим весом
(ИВ) 16-20 в романско-русских словарях
(Ряд 1 - ПВ 20, Ряд 2 - ПВ 19, Ряд 3 - ПВ 1 8. Ряд А - ПВ 17. Ряд 5 - ПВ 16).
Перемещаясь но направлению от меньших значений ВГ1 к большим, мы как бы совершаем п\ггешествие во времени: от современноеги к далёкому прошлому.
В каком случае происходит существенное, превышающее норму пополнение синонимических рядов? Когда в обществе имеет место двуязычие. Когда активно и интенсивно взаимодействуют два языка и для одного и того же понятия оказывается в два раза больше означающих, чем требуется для одного языка.
Для румынского языка такой источник очевиден: это славянские языки. Данный факт вряд ли можно оспорить, поскольку славянские заимствования в румынском языке явным образом преобладают надо всеми остальными.
Причин сразу две: славянское окружение и общность религии, имевшая своим следствием длительную общность церковного и литературного языка.
Для испанского в первую очередь приходит мысль об особой роли арабского языка. Однако по зрелом размышлении от этого предположения приходится отказаться по следующим причинам.
Во-первых, отношения с арабами были либо отношениями военной и религиозной конфронтации, либо отношениями культурных заимствований. Арабизмы в испанском языке при всей их многочисленности, как правило, не входят в синонимические ряды, ибо в большинстве своём являются культурными терминами, обозначающие заимствованную реалию или понятие.
Во-вторых, если бы причиной высокой парадигматичности испанской лексики был арабский язык, го же самое мы должны были бы наблюдать и в португальском языке, но именно по данному параметру португальский язык (пожалуй. впервые на протяжении нашего исследования) резко отличается от испанского.
С'ЛСДОВПТСЛЫЮ. таким ЯЗЫКОМ МОГ пип, Я’.ик давно И интенсивно ИЗПИМОДСНСТ вуюший С И( панским в условиях двуязычия и представленный союзным, а не антагонистическим (в кщ числе и религиозно) испанскому социумом (тг_ носом). Кроме того, этот этнос должен взаимодействовать с испанцами и не взаимодействовать с португальцами.
Таким этносом являются только баски и таким языком скорее всего является именно баскский язык.
Таким образом, высокую парадигмагич-ность испанского языка мы склонны объяснять давним, непрерывным, интенсивным кастильско-баскским двуязычием. Следует ОТМСТИТЕ,, что Реконкиста началась именно с севера и ь то время, когда территории испанцев и басков едва ли не сравнялись размерами.
Вряд ли есть необходимость особо доказывать, что роль баскского языка в Испании и Франции несопоставимы. Соответственно, ожидать высокой парадигматичности французского языка за счёт баскского было бы совершенно неоправданно. Другое дело - исследовать французские диалекты в зоне французско-баскского двуязычия. В них есть надежда обнаружить высокую степень парадигматичности, подобную той, которую мы обнаружили в литературном испанском языке.
Разумеется, испанско-баскское двуяз'ьЛйе как причина высокой парадигматичности испанского языка на данный момент - не более, чем гипотеза, равно как и славянско-румынское двуязычие как причина высокой парадигматичности румынского языка в его ядерной части.
Ценность проведённого исследования мы видим именно в том, что оно позволило сформулировать соответствующие гипотезы, обнаружить неизвестные ранее явления и поставить вопрос об их причинах.
Независимо от того, подтвердят последующие исследования эту гипотезу или опровергнут, они приведут к углублению наших знаний о романских языках и причинах формирования парадигматического строя конкретного языка в процессе его исторического развития.
Главное, что нам удалось в данном случае, это установить связь между значениями ПВ и относительной хронологией словаря.
Мы получили возможность на основании данных квантитативной лексикологии получать информацию о процессах взаимодействия дан ного языка с другими, проверять её экстралин теистическими данными и - окончательно лившись в их достоверност и - применять к Я*Ы кам, история которых неизвестна, что момо*1-1 получать информацию об истории языка, оннр*1
К
Ц| У. Серия .Лннг инстика и межкулыурная коммуникации''. 2001. 1
ясь на свидетельства caMoio языка. По существа речь идёт о мс1 оде, отдаленно родственном метод) глоттохронологии, хотя и принципиально отличном от него. Общим с глоттохронологией тут является лннн» объект исследования -лексика и использование количественных методов.
ЛИТЕРАТУРА
1. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Том. I. Лексическая семантика (синонимические средства языка)/ Ю.Д. Апресян. - 2-е изд., испр. и доп. - М.: Шкода “Языки русской культуры”, Издательская фирма “Восточная литература” РАН. 1995.-472 с.
2. Задорожный М.И. Два подхода к построению идеографического словаря/ М.И. Задорожный// О преподавании русского языка и литературы в киргизской школе. - Вып. 10.-Фрунзе: Мектеп, 1983.
3. Задорожный М.И. Индуктивный подход к
построению идеографического словаря и предметно-понятийное содержание лексико-семантического поля/М.И. Задорожный
// Русский язык и литература в киргизской школе. - 1978. -№ 3.
4. Караулов Ю.Н. Общая и русская идео-графия/Ю.Н. Караулов. - М.: Наука, 1976. -356 с.
5. Караулов Ю.П. Частотный словарь семантических множителей русского язы-ка/Ю.Н. Караулов. - М.: Наука, 1980. - 208 с.
6. Караулов Ю.Н., Молчанов В.И., Афанасьев В.А., Михалёв Н.В. Анализ метаязыка словаря с помощью ЭВМ/Ю.Н. Караулов, В.И. Молчанов, В.А. Афанасьев, Н.В. Михалев.
- М.: Наука, 1982 - 96 с.
7. Карцевский С.О. Об асимметричном
дуализме лингвистического зна-
ка/С.О. Карцевский //Звегинцев В.А. История языкознания XIX-XX веков в очерках и извлечениях. - Изд. третье, дополненное. - Часть II. -М.: Просвещение, 1965. - С.85-90.
8. Кретов A.A. Глагольные синонимические
ряды по лексикографическим
данны м/А.А. Кретов // Глагол в системе языка и речевой деятельности: Мат-лы науч. лингв-ой конф. - Свердловск: Уральский ун-т, 1990. -с. 62-6А.
9. Крушевский Н.В. Очерк науки о язы-ке/Н.В. Крушевский // Избранные работы по языкознанию. - М.: Наследие, 1998. - С.96-222.
10.Кузнецова ').В. О соотношении многозначное'! и и синонимии/').!). Кузнецова // Научные доклады высшей школы. Филологические науки - 1978. - Xv 2.
II .Кузнецова О.В. Лексикология русского языка/Э.В. Кузнецова. - М.: Высш. Школа, 1982 -152 с.
12.Курилович Н. 'Заметки о значении сло-ва/Г. Курилович // В. Курилонич. Очерки по лингвистике. - М.: Прогресс, 1962. - С.237-250.
13. Поликарпов A.A., Колодяжная Л.И. Ис-
следование количественных и семасиологических характеристик лексики на основе машинной версии словаря синони-
мов/А.А. Поликарпов, Л.И. Колодяжная // II Всесоюзн. конф. по созданию машинного фонда русского языка. - М., 1987, - С.35-39.
14. Поликарпов A.A., Колодяжная Л.И. Исследование системных параметров лексики на основе компьютерной версии синонимического словаря // Труды машинного фонда русского языка. Том. 2. Ин-т рус. яз. РАН. - М., 1992. -С-3-15.
15. Поликарпов A.A., Колодяжная Л.И. Компьютерная версия синонимического слова-ря/А.А. Поликарпов, Л.И. Колодяжная // Актуальные проблемы компьютерной лингвистики. Тез. докл. Всесоюзной конференции в г. Тарту 29-31 мая. - Тарту: Изд.во Тартуского ун-та, 1990.-С. 82.
16. Поликарпов A.A., Колодяжная Л.И. Системно-квантитативное исследование русской синонимии/А.А. Поликарпов, Л.И. Колодяжная // Альманах “Говор”, 4.1. - Сыктывкар: Сык-тывк. гос. ун-т, 1997.
17. Гитов В.Т. Общая квантитативная лексикология романских языков/В.Т. Титов - Воронеж: Изд-во ВГУ, 2002. - 240 с.
18.Черняк В.Д. Проблема синонимии и лексико-грамматическая классификация
слов/В.Д. Черняк. - Л., 1989. - 79 с.
