CC BY
6
УДК 81'367 https://doi.org/10.34680/2411-7951.2021.4(37).557-560
Т.И.Стексова, Т.В.Шмелева
ЛЕКСЕМА ФАКТ В ИЗЪЯСНИТЕЛЬНОМ ПРЕДЛОЖЕНИИ
В статье рассматривается русская лексема факт в плане ее участия в изъяснительных конструкциях. Приводятся данные об истории лексемы в русском язык и исследовании ее семантики. Выявляется круг конструкций, в модусной части которых лексема занимает различные позиции — квазисубъекта, квазиобъекта, объекта характеризации и предиката; особо отмечены тавтологические конструкции, где лексема факт занимает две позиции. Существенно, что, оказываясь в узле связи изъяснительной конструкции, лексема факт включается в разные виды техники — от нулевой до местоименно-союзной, при этом выступает как управляемая и управляющая, согласующая с собой местоимения и ряд слов анафорической семантики. Таким образом, приведенные сведения помогают уточнить характеристики изъяснительных предложений — как простых, так и сложных с разнообразной семантикой, а также текстовые связи таких предложений.
Ключевые слова: русский язык, синтаксис, семантика, изъяснительное предложение, модусная и диктумная пропозиция, техника связи, факт
Изучение русского изъяснительного предложения, которое при широком понимании интерпретируется
как единство эксплицитного модуса и диктума с широким диапазоном техники соединения — управления в простом предложении и нулевой, союзной, местоименно-союзной техники в сложном [1], предполагает исследование и некоторых видов лексики, которая оказывается важным элементом таких предложений. Значительный интерес в этом отношении представляет субстантив факт, что показано в настоящей работе с опорой на данные словарей, Национального корпуса русского языка (примеры из него отмечены знаком *), а также наблюдения надсовременными текстами.
Лексема факт, появившаяся в русском лексиконе в XIX веке [2], пережила грамматическую адаптацию, превратившись из латинского страдательного причастияот глагола facio 'делать' в форме единственного числа среднего рода в русский субстантив с нулевым окончанием в форме единственного числа именительного падежа. Естественно предположить, что это повлекло и семантические изменения. Сегодня лексема обозначает «действительное, вполне реальное событие, то, что действительно произошло, происходит, существует» [3].
Исследование семантики этой лексемы в работе [4] приводит автора к заключению, что факт относится к словам-экспликаторам типа событие, происшествие, случай, но отличается от них тем, чтосоотносится с миром знаний, а это сближает его с классификаторами типа слова о том, что..., сообщение о том, что..., утверждение о том, что... [4, с. 489]. Экспликативная семантика слова сближает его с местоимением: То, что Иван уехал, (этот факт) расстроило все мои планы [4, с. 489]. Будучи показателем неполной номинализации предложения и в этом плане обладая «наследственной» семантикой, слово фактзамещает в предложении пропозиции и вводит их, а также выступает предикатом. Это объясняет егоупотребление в изъяснительных конструкциях [4, с. 488].
Анализ изъяснительных предложений в разных дискурсах подтверждает эти суждения и при этом показывает ряд конкретных моментов, важных для выявления роли лексемы факт в таких предложениях.
Описание изъяснительных предложений с лексемой факт можно начать с таких, в которых проявляется ее «наследственная» семантика. Они типичны для научного дискурса и не исключены в медийном и в художественной прозе: Факты говорят, что на проблему детского спорта закрываются глаза (С.Кораблева // Новый регион 2008.05.16)*; Факты говорят — внезапные открытия бывают. Заметьте — бывают, а не один раз были (М.Анчаров. Сода-солнце, 1970—1980)*; Указанные факты говорят о значимости случайных ненаправленных воздействий на популяцию (Л.Куравский, С.Малых // Вопросы психологии, 2003)*;Данный факт указывает на реализацию изоморфных замещений между алюминием, магнием и железом ... (А.Антонов. Минералогия..., 2003)*; Приведенные выше факты показывают высокую внутреннюю готовность нашего населения к принятию проявлений паранормального мира. (А.Зябликов // Сибирские огни, 2013); Здесь нами приведены не рассуждения, а факты, и эти факты говорят, что духовный суд судит неудовлетворительно, что он гораздо погрешимее суда светского (Н.Лесков. Епархиальный суд, 1880)*; Эти факты говорят о том, что разум, идея и высокие чувства нередко побеждают страх (М.Зощенко. Перед восходом солнца, 1943)*; Данный факт даёт повод утверждать, что в рамках Европейского Союза сложилась и успешно развивается региональная система банковского права (Адвокат. 2003.09.01)*; Приведенные факты вызвали искреннее возмущение главы района (Н.Юрьевский // Новгородские ведомости, 2013)*; Многих ученых эти факты приводили к мысли о недостаточности естественного отбора для объяснения эволюции (Б.Жуков // Знание — сила, 2011)*.
Нельзя не заметить, что в этих высказываниях лексема факт обеспечивает их текстовые связи, отсылая к содержанию предшествующего текста и что в этом ей помогают слова анафорической семантики — местоимение этот, прилагательные данный, указанный, приведенный и под., то есть ее «наследственная семантика» нуждается в поддержке. Важно отметить и такой момент: если предложение реализуется как
сложное, лексема факт входит в модусную пропозицию и занимает в ней место субъекта, точнее квазисубъекта ситуаций речи, демонстрации, каузации мысли и чувства.
Наряду с этими предложениями находим такие, где лексема факт не только обозначает квазисубъект, но и оказывается участником техники связи, что обеспечивается присутствием согласующегося местоимения тот: Но все-таки о том, что Пастернака читали, и читали глубоко, свидетельствует не только обширная литература, о которой я только что говорила, но и, например, тот факт, что он сильно повлиял на дальнейшую русскоязычную поэтическую традицию (Горький.Медиа, 27.04.2021): Демократов очень напрягает тот факт, что Трамп проводит зачистку силового блока (Г.Мирзоян // Взгляд. 11.11.2020); Меня возмущает тот факт, что это всё может идти из Ленинграда (В.Выжутович // Звезда. №2. 2021).
Различие этих двух типов предложений состоит в том, что сочетания типа этот факт отсылают к сказанному — ими обозначается уже известное, или тема высказывания; в сопровождении же местоимения тот лексема факт используется для обозначения еще не известного, чаще всего оно оказывается в реме, а его семантическая «пустота» делает слово «изъясняемым», включая в скрепу изъяснительной конструкции. Рассмотренные конструкции можно считать конверсивами, что видно в случае перефразирования текстовых фрагментов: Солнце сняло маску, под которой оказалась Марина Кравец. Этот факт расстроил Александра Реву (Cosmopoliten, 29.03.2021). — ср.: Александра расстроил тот факт, что под маской оказалась Марина.
С местоимением тот лексема факт может выступить и в теме высказывания, важна его обращенность к будущему текста, а не прошлому: Однако тот факт, что индустриальная эпоха уходит в прошлое, вовсе не означает, что заканчивается время экономики (В.Иноземцев // Газета.ру. 13.11.2020). Таким образом, «местоименность» лексемы факт оказывается недостаточной для использования в изъяснительных предложениях: ее участие поддерживается классическими местоимениями анафорической и катафорической семантики этот и тот, а также близкой по смыслу лексикой.
Если лексема факт выступает, как показано, в позиции квазисубъекта модусной пропозиции, логично предположить, что ей доступна и роль квазиобъекта. И действительно, такие примеры находятся, однако сразу становится очевидным, что эта позиция всегда включена в изъяснительную связь, прежде всего с нулевой техникой: К Ле Корбюзье можно относиться по-разному, но невозможно не признать очевидного факта: то, что архитектура авангарда до сих пор остается предметом публичных обсуждений и живого интереса широкой аудитории, — в том числе и его заслуга (М.Ильченко // Новое литературное обозрение. №1. 2021); Мы можем только констатировать факты: как в российской экономике, таки в мире в целом произошло падение потребительского и инвестиционного спроса (РБК Daily, 2009.11.12)*. Наряду с нулевой техникой «факт-квазиобъект» участвует в местоименно-союзной связи с определительным местоимением тот: Как возрастную особенность этого периода Д.Б.Эльконин подчеркивал тот факт, что для подростка раскрывается смысл учебной деятельности как деятельности по самообразованию и самосовершенствованию. (М.Боцманова, Р.Триггер // Вопросы психологии, 2004)*. В Национальном корпусе русского языка зафиксировано более 14 000 таких предложений.
В случае переосмысления события в факт лексема требует местоимения в родительном падеже: факт проведения = факт того, что он проводится: Как ни странно, но факт того, что почти все главные работы гения нам знакомы по репродукциям, по каталогам, по альбомам, нисколько не охладил наши восторги от непосредственного общения с оригиналами (Е.Весник. Дарю, что помню, 1997)*; Поэтому сам факт того, что Кеша был жив, доказывал: он спит (В.Пелевин. Любовь к трем цукербринам, 2014)*; Как полагают ученые, их исследование подтверждает факт того, что ночные хищники играли значительную роль в эволюции человека, так как их атаки заставляли древних людей искать прибежища на ночь и поддерживать в них огонь (Знание-сила, 2012)*.Такое использование лексемы в словарях обозначается как фразеологизм [3; 5]. Отметим, что в это использование вовлечены как субъектные, так и объектные позиции слова факт.
Объектная позиция допускает реализацию топикальной семантики лексемы факт, когда она сочетается с местоимением в форме о том [6], так проявляется его близость со словами сообщение, информация, на что указывала Н.Д.Арутюнова: В 1962 году «Комсомолка» сообщила факт о том, что в начале века приезжала в Ижевск мать Ленина (А.Артамонов. Своими глазами, 2006)*; Вчера Н.А.Шамин собрал материалы, которые опровергают известный каждому гимназисту факт о том, что Москва основана в 1147 году (Когда основана Москва? // Раннее утро, 1914)*; Факт о том, что в Благовещенске семья с новорожденным поселилась в подвале, выяснился случайно (А.Вдовенко // Комсомольская правда, 2011.02.08)*. Правда, такое использование не так частотно: в НКРЯ найдено всего 16 случаев.
Таким образом, выявляется серия конструкций, в которых лексема факт входит в модусную пропозицию на правах актанта действия, при этом реализует как «наследственную», так и «обещающую» семантику, различая диктумные пропозиции — содержательные или топикальные.
Наряду с этим в модусе, построенном как логическая пропозиция характеризации, лексема факт занимает позицию характеризуемого объекта. При этом характеристика обозначается прилагательным, а союз присоединяется к слову факт, то есть лексема и здесь оказывается в узле связи сложного предложения: Всем общеизвестен факт, что из возраста первого детства, когда память уже начинает сохранять впечатления, некоторые события, почему-либо особо выделившиеся из многих других, остаются в виде воспоминаний на всю жизнь (В.Бехтерев. Внушение и воспитание, 1911)*; Конечно, факт, что люди готовы брать доли компании в обмен на услуги, не так удивителен (Л.Малков. Собственность как товар // Бизнес-журнал, 2003)*. В таких
предложениях реализуется и способность лексемы факт управлять, маркируя содержание диктумной пропозиции: Достаточно широко распространен факт того, что великий композитор [Бетховен] создавал лучшие произведения, потеряв слух. В общем и целом — это чистая правда (Яндекс Дзен. 19.11.2020); Но даже не так важно, кто именно выиграет конкурс, как сам факт того, что он проводится (Известия, 2002.01.25)*.
Итак, занимая актантные роли в модусной пропозиции, лексема факт участвует в целой серии изъяснительных конструкций, где проявляются разные стороны ее семантики.
Наконец, лексема факт может занимать позицию предиката модусной пропозиции: Это же факт, что потребитель предпочитает заграничную обувь (А.Рыбаков. Тяжелый песок, 1975—1977)*. Наблюдения показывают, что в этой позиции слово может парцеллироваться и даже оказаться во вставке: Дети плакали и кричали от испуга. Это правда, это факт (А.Тахо-Годи. Жизнь и судьба: Воспоминания, 2009); Мамаша не в себе. Это факт (М.Петросян. Дом, в котором... 2009)*; Нынешние иранские власти враждебно настроены в отношении Израиля — это факт (Е.Примаков. Мир без России? К чему ведет политическая близорукость, 2009)*; Это тема из совершенно уникальной области знания, в которой (это факт) у наших коллег в профессии практически отсутствует даже начальная компетенция (Л.Королихина // Coach, 2008)*. В этих случаях реализуется не «наследственная» семантика лексемы, а смысл достоверности диктумной пропозиции.
Особый случай реализации предикатной позиции лексемы факт в модусной пропозиции — в составе конструкции форм типа невероятно, парадоксально, удивительно, странно и союзом но, который присоединяет лексему факт. Эта конструкция с нулевой техникой связи образует предложения, семантика которых описана как «изъяснительное несоответствие»: Удивительно, но факт: нет в международной лиге хоккея представителя Советского Союза (ТВ); Парадоксально, но факт: к нему не боялись обращаться даже с обычными житейскими просьбами (газ.) [7].
Разумеется, такие предложения можно найти и в современных текстах: Невероятно, но факт: от экрана не оторваться (М.Клапатнюк. // Новгородские ведомости, 31.07.2012)*. Эта конструкция может парцеллироваться и завершать текстовый фрагмент: Из борщевика варили горячую похлебку, схожую с современными зелеными щами. Однако ее не называли борщом. Странно, но факт (М.Марусенков // Известия. 25.12.2020). Возможности Национального корпуса русского языка позволяют выявить круг лексики, занимающей оценочную позицию: кроме уже приведенных, это слова необъяснимо, маловероятно, абсурдно, беспрецедентно, претенциозно, банально; а также печально, досадно, обидно, грустно, стыдно, жестоко (всего около двух десятков слов). Кроме того, реже, в этой позиции выступают прилагательные (редкий, но факт) и субстантивы (парадокс, но факт). Они способны эксплицировать ситуацию языковой рефлексии: сказано сильно, но факт; звучит дико и непривычно, но факт... Корпус показывает, что такие предложения довольно частотны — в нем их более 58 тысяч.
Противоположное значение неуверенности в достоверности диктумной пропозиции выражается идиомой не факт в соединении с союзной техникой: Следовательно, не факт, что такая инициатива власти не вызовет серьёзного, скрытого или явного сопротивления (Е.Григорьева, Е.Загородняя, И.Моисеев // Известия, 2003.02.24)*; Во-первых, совсем не факт, чтоМарфушарасполагала нужной информацией — Сонька отнюдь не склонна была ни с кем делиться, а Марфушу держала в чёрном теле (В.Белоусова. Второй выстрел, 2000)*; Итак, человек востребован — это значит, что спрос на него, на его умения или продукцию превышает предложение, так что он может выбирать, какие варианты ему более интересны или выгодны. Он может торговаться и ставить условия. Не факт, что он наберет работы больше, чем способен сделать. Не факт, что он пойдет туда, где больше платят (И.Левонтина. Честное слово, 2021).
Интересен случай, когда лексема факт занимает две актантные позиции в модусной пропозиции. Устойчивость таких реализаций заставляет видеть в них тавтологическую фразему. Она вводит пропозицию в сложном изъяснительном предложении с нулевой техникой связи модуса и диктума: Но факт остается фактом: Ламзин сделал из них чемпионов России среди юниоров (А.Маринина. Ангелы на льду не выживают, 2014)*; Но факт есть факт: в советское время эта комедия лежала на архивной полке (Новгородские ведомости», 2013.08.07)*; Но факт есть факт, Гарднера не повесили в сорок пятом году, а убили на третий день после появления вашей статьи, и это в корне изменило всё дело (Ю.Домбровский. Обезьяна приходит за своим черепом, 1943—1958)*; При этом представитель Кремля заметил, что «пока факт есть факт» — допинг-проба дала положительный результат на мельдоний (Lenta.ru, 2018.02.21)*. Пунктуационно такие предложения оформляются по-разному — двоеточием, как первые два примера, запятой и даже тире, как последние, что не мешает видеть в них сложное предложение.
Итак, выявлено семь конструкций изъяснительного предложения с участием лексемы факт, различающихся ее позицией в модусной пропозиции. Как субстантив экспликативной семантики лексема вводит пропозицию в бессоюзной конструкции, взаимодействует с местоимением, образуя скрепы с согласованием (тот факт, что) и управлением (факт о том, что...; факт того, что) и выступает как элемент ряда идиоматических соединений, составляющих модус. В завершение стоит отметить, что этим не исчерпываются синтаксические возможности лексемы в рамках сложного предложения, она способна включаться в конструкции вмещающего и определительного типа, что составляет особый предмет исследования.
Работа выполнена в рамках проекта «Русская изъяснительная конструкция: полидискурсивная парадигма», получившего финансовую поддержку РФФИ (грант № 20-012-00126 А).
1. Shmeleva T.V. Explanatory construction in terms of semantic syntax // Ученые записки Новгородского университета. 2020. № 8(33). Ст. 10. DOI: 10.34680/2411-7951.2020.8(33).10
2. Черных П.Я. Историко-этимологический словарь современного русского языка. Т. II. Панцирь — ящур. М.: Русский язык, 1993. 559 c.
3. Толковый словарь русского языка с включением сведений о происхождении слов / РАН. Институт русского языка им. В.В.Виноградова. Отв. ред. Н.Ю.Шведова. М.: Азбуковник, 2008. 1164 с.
4. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М.: Языки русской литературы, 1998. С. 488-507.
5. Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н.Ушакова. Т. IV. М.: Гос. изд-во иностранных и национальных словарей, 1940. 1499 с.
6. Кошкарева Н.Б. Делиберативная скрепа о том, что и модель изъяснительных сложноподчиненных предложений // Вестник Новосибирского государственного университета. Серия: История, филология. 2015. Т. 14. Вып. 9. Филология. С. 126-137. URL: https://vestnik.nsu.ru/historyphilology/files/fe0a795771e7617f7186a7e7edb8961d.pdf (дата обращения: 02.09.2020).
7. Чайковская Н.Н. Предложения изъяснительного несоответствия // Системный анализ значимых единиц русского языка. Смысловые типы предложений: сб. науч. статей. Ч. 1. Красноярск, 1994. С. 46-53.
References
1. Shmeleva T.V. Explanatory construction in terms of semantic syntax. Memoirs of NovSU, 2020, no. 8(33), art. 10. DOI: 10.34680/2411-7951.2020.8(33).10
2. Chernykh P.Ya. Istoriko-etimologicheskiy slovar' sovremennogo russkogo yazyka [Historical-Etymological Dictionary of the Modern Russian Language], vol. II. Pantsir' — yashchur. Moscow, 1993. 559 p.
3. Shvedova N.Yu., ed. Tolkovyy slovar' russkogo yazyka s vklyucheniem svedeniy o proiskhozhdenii slov [Explanatory Dictionary of Russian Language with entries on word origins]. Moscow, 2008. 1164 p.
4. Arutyunova N.D. Yazyk i mir cheloveka [Language and human world]. Moscow, 1998, pp. 488-507.
5. Ushakov D.N., ed. Tolkovyy slovar' russkogo yazyka [Explanatory Dictionary of Russian Language], vol. IV. Moscow, 1940. 1499 p.
6. Koshkareva N.B. Deliberativnaya skrepa o tom, chto i model' iz"yasnitel'nykh slozhnopodchinennykh predlozheniy [Deliberative joint о том, что and model of complex sentences with object clauses]. Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Istoriya, filologiya, 2015, vol. 14, iss. 9. Filologiya, pp. 126-137. Available at: https://vestnik.nsu.ru/historyphilology/files/fe0a795771e7617f7186a7e7edb8961d.pdf (accessed: 02.09.2020).
7. Chaykovskaya N.N. Predlozheniya iz"yasnitel'nogo nesootvetstviya [Propositions of the explanatory discrepancy]. Sistemnyy analiz znachimykh edinits russkogo yazyka. Smyslovye tipy predlozheniy: sb. nauch. statey, part 1. Krasnoyarsk, 1994, pp. 46-53.
Steksova T.I., Shmeleva T.V. The lexeme факт in an explanatory sentence. The article considers the Russian lexeme факт in terms of its participation in explanatory constructions. The data on the history of the lexeme in the Russian language and the study of its semantics are presented. A significant range of constructions is revealed, in the modus part of which the lexeme occupies various positions — quasi-object, quasi-object, object of characterization and predicate; tautological constructions where the lexeme fact occupies two positions are particularly noted. It is essential that, being in the communication node of the explanatory construction, the lexeme fact is included in different types of techniques — from zero to pronominal-allied, while acting as a controlled and controlling one, agreeing with pronouns and a number of words of anaphoric semantics. Thus, the information provided helps to clarify the characteristics of explanatory sentences — both simple and complex with a variety of semantics, as well as the textual relationships of such sentences.
Keywords: Russian language, syntax, semantics, explanatory sentence, modus and dictum proposition, communication technique, fact.
Сведения об авторах. Татьяна Ивановна Стексова — доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры современного русского языка и методики его преподавания, Новосибирский государственный педагогический университет; ORCID: 0000-0003-4275-7450; steksova@inbox.ru; Татьяна Викторовна Шмелева — доктор филологических наук, профессор, профессор кафедры журналистики, Новгородский государственный университет имени Ярослава Мудрого; ORCID: 0000-0003-4386-1671; szmiel@mail.ru.
Статья публикуется впервые. Поступила в редакцию 16.08.2021. Принята к публикации 01.09.2021.
Ссылка на эту статью: Стексова Т.И., Шмелева Т.В. Лексема факт в изъяснительном предложении // Ученые записки Новгородского государственного университета. 2021. № 5(38). С. 557-560. DOI: 10.34680/2411-7951.2021.5(38).557-560
For citation: Steksova T.I., Shmeleva T.V. The lexeme факт in an explanatory sentence. Memoirs of NovSU, 2021, no. 5(38), pp. 557-560. DOI: 10.34680/2411-7951.2021.5(38).557-560
