CC BY
19
DOI 10.30842/alp2306573715201
ЛЕГКИЕ ГЛАГОЛЫ-ТЕЛИСИЗАТОРЫ ГОРНОМАРИЙСКОГО ЯЗЫКА: ГРАММАТИЧЕСКАЯ СЕМАНТИКА И ДИСТРИБУЦИЯ1
Ф. В. Голосов
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики», Москва glabgtodor@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена грамматической семантике и дистрибуции легких глаголов-телисизаторов keas 'уйти', koltas 'послать', suas 'бросить' и ssndas 'поставить'. В статье описывается обнаруженное дополнительное распределение глаголов keas и koltas, основанное прежде всего на семантических ролях, а также детальная семантика каждого из легких глаголов. Так, легкие глаголы koltas и keas вводят или специфицируют предельную интерпретацию лексического глагола, suas привносит значения полноты охвата действия и затронутое™, a ssndas вводит предел удовлетворения действием.
Ключевые слова: сложные глаголы, легкие глаголы, акциональность, грамматикализация.
Telicizing light verbs in Hill Mari: Semantics and distribution F. V. Golosov
National Research University Higher School of Economics, Moscow glabgtodor@mail.ru
Abstract. This article deals with semantics and distribution of the light verbs keas 'to go', koltas 'to send', suas 'to throw' and srndas 'to put' in Hill Mari. Light verbs are verbs that have lost their lexical meaning and thus cannot denote a situation on their own. They function as actional modifiers, governing the lexical verbs (in our case, in the form of a converb) and forming so-called complex
1 Исследование поддержано грантом РФФИ 19-012-00627 «Семантика и синтаксис урало-алтайских языков в функционально-типологической и формальной перспективах».
Acta Linguistica Petropolitana. 2019. Vol. 15.2. P. 13-37
predicates, i.e. constructions that consist of two verbal forms but denote a single event. The author describes semantics of four mentioned light verbs, which all form complex predicates with punctual interpretation, but differ in terms of distribution and semantic properties of a described point. Light verbs keas 'to go' and koltas 'to send' form complex predicates that denote a culmination point of an event: starting point for states, endpoint for processes and point per se for punctual predicates. However, the distribution of these light verbs is almost complementary: keas 'to go' combines only with patientive lexical verbs, while koltas 'to send' combines only with the verbs except for patientive ones. Two more complicated cases are also described: derived inchoatives in -em and derived detransitives in -alt. Light verb suas 'to throw' combines only with a subset of transitive light verbs and has two meanings: exhaustiveness of a process or affectedness of a patient. Light verb srndas 'to put' denotes a con-textually relevant point of sufficiency of an action and combines only with verbs that have a durative interpretation. The meaning of the light verbs suas and smdas are also compared with the meaning of Russian prefixes iz- and na- that behave similarly with what these light verbs do. Some typological background is discussed in the article as well. Hill Mari data present an interesting information for the theory of the motion verbs grammaticalization in general and is a non-trivial areal phenolmenon: light verbs and complex predicates occur in many Turkic languages, and Hill Mari constructions seem to be loaned from them.
Keywords: complex predicates, light verbs, actionality, gram-maticalization.
1. Введение
Эта статья посвящена грамматической семантике и лексическому распределению четырех легких глаголов горномарийского языка: keas 'уйти', koltas 'послать', suas 'бросить' и ssndas 'поставить'. Рассматриваемые лексемы представляют типологический интерес, потому что в ходе грамматикализации они, помимо собственно лексических значений, приобрели нетривиальные грамматические функции. В сочетании с глаголами в форме деепричастия на -an они могут выступать не только в своем лекси-
ческом значении (как в примере (1а)), но и в качестве аспекту альных модификаторов (как в примере (16)):
(1а) pi opt-alal-ên ke-s
собака лаять-ATT-CVB уйти-AOR.BSG 'Собака ушла, полаяв'.
(16) tdds amal-en ke-s
тот спать-CVB уйти-AOR.BSG 'Он уснул'.
Конструкция, состоящая из лексических глаголов в форме деепричастия и грамматикализовавшихся финитных глаголов, в черемистике, как и в ряде других лингвистических традиций, называется сложным глаголом (см., например, [Саваткова 2002]). Глагол-модификатор мы будем далее называть легким глаголом, противопоставляя его глаголу лексическому.
Легкие глаголы горномарийского языка чрезвычайно разнообразны — наиболее наглядно это отражено в работе [Bradley 2016]. В своей статье мы ограничимся лишь четырьмя вышеперечисленными легкими глаголами, которые удобно рассматривать вместе в связи с их общей функцией — телисизацией, т. е. введением в структуру события модифицируемого предиката предела. На этом основании мы будем кратко называть глаголы keas, koltas, suas и sàndas телисизаторами. Само наличие такой функции у рассматриваемых лексем будет доказано далее.
На горномарийском языке говорят около двадцати трех тысяч человек, в основном проживающих в Горномарийском р-не Республики Марий Эл, на ее юго-западе, на границе с Нижегородской обл. и Чувашией. Вместе с близкородственным лугово-марийским (преобладающим в остальных тринадцати районах республики) он входит в марийскую группу финно-угорской семьи языков.
Данные, на которых основана эта статья, были собраны в ходе горномарийских экспедиций отделения теоретической и прикладной лингвистики филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова и Школы лингвистики НИУ ВШЭ в с. Ми-кряково Горномарийского р-на Республики Марий Эл и представляют, таким образом, крайнезападные (т. н. емангашские) говоры
горномарийского. В рамках данной статьи мы опираемся на материал, полученный в результате элицитации.
Цель статьи состоит в следующем. Мы намерены предложить описание грамматической семантики рассматриваемых легких глаголов-телисизаторов в горномарийском языке, полученное на основании полевых исследований, и определить их сочетаемостные ограничения.
Настоящая статья структурирована следующим образом. После вводного раздела в разделе 2 мы дадим краткий обзор литературы, посвященной проблеме интересующих нас легких глаголов. Разделы 3 и 4 будут посвящены нашей собственной интерпретации горномарийских данных: в разделе 3 будут описаны грамматические функции глаголов keas, koltas, suas, sàndas (каждому будет отведен свой подраздел), а также их сочетаемостные особенности (кроме тех, что будут описаны отдельно в следующем разделе); раздел 4 будет посвящен проблеме дистрибуции глаголов keas и koltas, представляющей самостоятельный научный интерес. В разделе 5 мы представим типологический и ареальный фон, а в разделе 6 подведем итоги нашего исследования.
2. Предыдущие исследования
Конструкции со сложными глаголами в горномарийском языке одним из первых рассматривает Б. А. Серебренников, называя их составными глаголами [Серебренников i960]. У глагола каяш / кеаш2 'уходить' он выделяет значение «быстрого и внезапного изменения состояния» [Там же: 192], также он отмечает, что при этом глаголе «завершение действия сопровождалось изменением качества его носителя». Глагол колташ 'пускать', по Серебренникову, используется «для выражения совершенности
2 Мы должны сделать важную оговорку: в подавляющем большинстве случаев исследователи марийских сложных глаголов не анализировали данные марийских языков по отдельности. В случае, если фонетически луговой и горный варианты легкого глагола не совпадают, мы будем приводить обе формы — как в варианте записи, к которому относится сноска. Кроме того, мы сохраняем принятую в рассматриваемых нами трудах орфографию.
действия, процесс которого протекает быстро, динамично» [Серебренников I960: 190]. Глагол шуаш 'бросить' не рассматривается, а глагол шындаш / шътдйш 'сажать' описывается как грамматический маркер «действия, завершившегося установлением очевидного результата, связанного с возникновением более или менее длительного состояния» [Там же: 194].
Среди современных работ стоит упомянуть в первую очередь диссертацию [Bradley 2016]. В своем анализе автор ориентируется в основном на данные традиционных грамматик, предпринимая попытки собрать уже имеющиеся описания и изложить их языком современной лингвистической типологии. Кроме того, он проводит корпусное исследование на материале текстов на луговомарийском языке и для каждого из легких глаголов приводит список смысловых глаголов, сочетаемость с которыми подтверждена корпусными данными. Важно отметить, что при такой методике определения сочетаемостных особенностей легких глаголов невозможно в точности установить их сочетаемостные ограничения, поскольку отсутствует отрицательный материал.
Глагол kajas / keäs Дж. Брэдли называет «аспектуальным показателем начинательности и завершенности с оттенком неожиданности, сочетающимся с глаголами, обозначающими изменение состояния или местонахождения» [Bradley 2016: 153]. Глаголу koltas приписываются три аспектуальные функции: он служит «показателем моментальности с намеком на неожиданность действия», «показателем начинательности с намеком на неожиданность и моментальность» и «показателем диминутива» [Ibid.: 170]. Глагол suas, по Дж. Брэдли, «обозначает одиночное результативное действие, намекает на энергичное, стремительное, внезапное, быстрое исполнение» [Ibid.: 241]. Глагол sêndas / ssndäs «обозначает однократное выполнение [действия] с набором дополнительных оттенков временного значения: неожиданность, интенсивность проявления, очевидный результат, приводящий к длительному изменению состояния» [Ibid.: 222].
Тематике сложных глаголов посвящены также работы Е. В. Кашкина [Кашкин 2017; 2018а; 2018b; 2018с], где автор рассматривает грамматикализацию телисизаторов преимущественно с лексико-типологической точки зрения.
Существующая литература по марийским сложным глаголам дает общее представление о том, что семантическая роль рассматриваемых легких глаголов заключается во влиянии на структуру события лексического глагола. В настоящей статье мы постараемся дать ответы на следующие вопросы:
- каковы в точности грамматические функции каждого из глаголов?
- каковы сочетаемостные ограничения у легких глаголов и как эти глаголы соотносятся друг с другом?
3. Горномарийские данные
Перед тем как перейти к анализу конкретных глаголов, следует отдельно описать алгоритм проверки легких глаголов на сочетаемость с глаголами разных акциональных классов. В ходе экспедиций 2016-2017 гг. согласно методике, предложенной С. Г. Татевосовым [Tatevosov 2002], участниками была собрана база данных по акциональной семантике горномарийской глагольной лексики, включающая 135 лексем.
Методика предполагает следующие действия исследователя: собираются акциональные интерпретации форм с перфективной интерпретацией и форм с имперфективной интерпретацией, и в зависимости от набора акциональных интерпретаций и их распределения по перфективным и имперфективным формам определяется акциональный класс глагола. В качестве форм, лицензирующих имперфективную интерпретацию, принято брать формы грамматического времени, реферирующего к событиям настоящего, — в горномарийском языке это Непрошедшее время. В качестве форм, лицензирующих перфективную интерпретацию, в горномарийском можно взять формы Аориста или Перфекта, поскольку, согласно [Голосов, Козлов 2018], акциональных различий между двумя синтетическими прошедшими временами горномарийского языка обнаружено не было.
Глагол ковкая 'сохнуть' относится к классу слабых предельных глаголов <ES Р, Р>. Это значит, что в формах Аориста и Перфекта он может иметь интерпретацию как развивающегося процесса (ко$кэ$ / коякеп '(он) сох'), так и результирующего состояния (ко$кэ$ / коякеп '(он) высох'). Именно это сообщают обозначения ES и Р, которые расположены на схеме перед за-
пятой — так принято отделять акциональные значения форм с перфективной интерпретацией от акциональных значений форм с имперфективной интерпретацией, которые, в свою очередь, располагаются после запятой. Как мы видим, в форме Непрошедшего времени глагол koskas при референции к плану настоящего имеет единственно возможное значение развивающегося во времени процесса: koska 'сохнет'.
Набор потенциальных акциональных интерпретаций включает в себя следующие интерпретации: S — состояние, P — процесс, ES — вхождение в состояние, EP — вхождение в процесс, MP — мультипликативный процесс, EMP — вхождение в мультипликативный процесс. На основании совокупности акциональных интерпретаций глагола в разных его формах выделяются акциональные классы глаголов. Однако мы не будем здесь вводить их список: в случае упоминания какого бы то ни было акционального класса мы будем приводить набор самих акциональных интерпретаций.
Пользуясь базой, мы проверили сочетаемость глаголов keas, koltas, suas и sàndas с лексическими глаголами разных акциональных классов и можем с высокой степенью уверенности утверждать, что ограничений на сочетаемость, связанных конкретно с акциональным классом лексического глагола, практически не обнаружено. Единственное исключение — ограничение у легкого глагола ssndas на сочетаемость с пунктивами — будет отмечено в особом порядке.
3.1. Глагол keas 'уходить '
Рассматриваемые нами легкие глаголы не имеют ограничений на сочетаемость с глаголами разных акциональных классов, однако акциональная характеристика лексического глагола все же играет важную роль: она влияет на то, какое грамматическое значение приобретает keas.
В сочетании с состояниями легкий глагол выполняет функцию инцептива (2), а в сочетании с процессами — функцию ком-плетива (3):
(2) tàdà amal-en ke-s
тот спать-CVB yftTH-AOR.3SG 'Он уснул / *спал'.
(3) port vac minut-ástá / *minut oxSr-em-0
дом пять минута-IN минута пустеть-INCH-CVB ke-s
yñTH-AOR.3SG
'Дом опустел *(за) 5 минут'.
Обобщить правила употребления глагола keas, проиллюстрированные на примерах предложений (2)-(3), можно следующим образом: рассматриваемый легкий глагол вводит акциональную интерпретацию вхождения в состояние. Тогда совершенно закономерным окажется, что в случае процессов это вхождение в результирующее состояние (= комплетив), а в случае состояний — вхождение в состояние, выраженное лексической основой (= инцептив).
Стоит также отметить, что функцию глагола keas, по-видимому, необходимо рассматривать именно как введение, а не выбор интерпретации «вхождение в состояние». Как показывают примеры (4)-(7), легкий глагол сочетается не только с предельными процессами (например, kuskas 'расти' <ES P, P>) и ин-цептивно-стативными глаголами (например, obizajaltas 'обижаться' <ES S, S>), но и с непредельными процессами (например, jslas 'гореть' <P, P>) и простыми состояниями (например, amalas 'спать' <S, S>), у которых такая интерпретация лексически отсутствует:
(4 а) tMá kusk-эп
тот pacTH-PRF.3 SG 'Он рос / вырос'.
(46) tz>dá kusk-эп ke-s
тот расти-CVB yñTH-AOR.3SG 'Он вырос / *рос'.
(5 а) vas'a obizaj-alt-зп
В. обижать-DETR-PRF .3SG 'Вася обиделся / обижался'.
(56) vas'a obizaj-alt-0 ke-s
В. обижать-DETR-CVB yñra-AOR.3SG 'Вася обиделся / *обижался'.
(ба) рог( ]э1-еп
дом гopeть-PRF .3 SG 'Дом горел / *сгорел'.
(бб) рог( ]э1-еп ке-в
дом гореть-СУВ yйти-AOR.3SG 'Дом сгорел'.
(7а) vas'a ата1-еп
В. cпaть-PRF.3SG 'Вася спал / *уснул'.
(76) vas'a ата1-еп ке-в
В. спать-СУВ yйти-AOR.3SG 'Вася уснул'.
Таким образом, глагол кеав 'уходить' можно описывать как глагол-телисизатор, т. е. легкий глагол, функция которого — вводить предел (левый или правый) ситуации, обозначаемой лексическим глаголом. При этом никаких дополнительных оттенков значения у кеав обнаружено не было.
3.2. Глагол кокав 'послать'
Грамматическая функция глагола кокав совпадает с грамматической функцией глагола кеав. Легкий глагол вводит акцио-нальную интерпретацию «вхождение в состояние» и потому выступает в качестве маркера инцептива для состояний (8) и в качестве маркера комплетива для процессов (9):
(8) уав'а вэ1эк1ап-еп коЫ-эв
В. грустить-СУВ пocлaть-AOR.3SG 'Вася загрустил / *грустил'.
(9) ^э УЗС *т1тЛ / ттШ-эвИ=ок тот пять минута минута-Ш=ЕМРН уМэ-т ]й-п коЫ-эв вода-АСС пить-СУВ пocлaть-AOR.3SG 'Он выпил воду *(за) пять минут'.
Так же как и кеав, глагол кокав способен вводить интерпретацию вхождения в состояние, глаголам лексически не свойственную, поэтому он сочетается не только с предельными
процессами (например, cucas 'запереть' <ES P, P> (10)) и инцептивно-стативными глаголами (например, ïttdas 'бояться' (11)), но и с непредельными процессами и состояниями, у которых такая интерпретация лексически отсутствует (12)-(13):
(10а) têdê amasa-m cuc-ên
тот дверь-ACC 3anepeTb-PRF.3SG 'Он запер / запирал дверь'.
(106) têdê amasa-m сис-эп kolt-ês
тот дверь-ACC запереть-CVB nocnaTb-AOR.3SG 'Он запер / *запирал дверь'.
(11а) têdê lud-ên
тот бояться-PRF .3SG 'Он испугался / боялся'.
(116) têdê lud-эп kolt-ês
тот бояться-CVB nocnaTb-AOR.3SG 'Он испугался / *боялся'.
(12а) vas'a sêlêklan-en
В. грустить-PRF .3 SG 'Вася грустил / *загрустил'.
(126) vas'a sêlêklan-en kolt-ês
В. грустить-CVB nocnaTb-AOR.3SG 'Вася загрустил'.
(13а) vas'a lem-êm kack-ên
В. суп-ACC ecTb-PRF.3SG 'Вася ел / *съел суп'.
(136) vas'a lem-êm kack-ên kolt-ês
В. суп-ACC есть-CVB nocnaTb-AOR.3SG 'Вася съел / *ел суп'.
Таким образом, глагол koltas можно также описывать как легкий глагол-телисизатор. Никаких дополнительных оттенков значения у koltas обнаружено не было.
3.3. Глагол suas 'бросать'
Легкий глагол suas сочетается только с переходными глаголами:
(14) têdê moska-m pust-ên su-s
тот медведь-ACC убить-CVB 6pocHTb-AOR.3SG 'Он убил медведя'.
(15) *cila vêd jog-en su-s
весь вода литься-CVB 6pocHTb-AOR.3SG Ожид.: 'Всявода вылилась'.
При этом транзитивность глагола — необходимое, но не достаточное условие. У легкого глагола suas есть два семантически связанных грамматических значения, определяющих его сочетаемость:
1) Полнота охвата действием (термин употребляется, например, в [Падучева, Розина 1993] для описания значения русской приставки из- (ис-) в глаголах типа исписать, изломать, изрезать и т. п), аналогичное значение также выделяется в [Кашкин 2018a; 2018с]. В таком значении глагол suas сочетается только с глаголами, у которых семантической ролью объекта является инкрементальная тема (в понимании [Dowty 1991]). Таким образом, для употребления глагола suas в этом значении необходимо, чтобы действие, обозначаемое лексическим глаголом, состояло из цепочки последовательных событий, доводящих действие до естественного предела. В таком случае легкий глагол указывает на то, что пройдены все стадии события:
(16) *têdê miskê-m mêsk-ên su-s
тот миска-ACC мыть-CVB 6pocmb-AOR.3SG Ожид.: 'Он помыл миску'.
(17) tads cila misks-m mêsk-ên тот весь миска-ACC мыть-CVB su-s
6poCHTb-AOR.3SG 'Он помыл все миски'.
2) Затронутость действием (affectedness), т. е. наличие внутреннего физического изменения объекта. В таком значении глагол suas может употребляться с глаголами, у которых объект — прототипический пациенс (т. е. актант, претерпевающий изменение внутреннего состояния), если при этом объект этого глагола не является инкрементальной темой. Показатель-
ным примером здесь служит сочетание с семельфактивными событиями (семельфактив в нормальном случае с аспектуальной точки зрения является квантом, не делимым на подсобытия):
(18) tàdà vedra-m cêm-al-0 su-s
тот ведро-ACC пинать-ATT-CVB 6pocHTb-AOR.3SG 'Он пнул ведро (очень сильно, так, что ведро каким-то образом потеряло целостность)'.
Глагол suas вводит такую же акциональную интерпретацию, как и keas и koltas, — «вхождение в состояние», однако в силу своей семантики сочетается только с процессами с па-циентивным дополнением, выражая грамматическое значение комплетива:
(19) tads ik pumaga-m vsc minutê-st-ok тот один бумага-ACC пять минута-Ш=ЕМРН / (*vsc minut) sir-en
пять минута писать-CVB su-s
6poCHTb-AOR.3SG
'Он исписал (весь) листок *(за) 5 минут'.
При этом он может сочетаться как с предельными (например, ksskedas 'рвать' <ES P, P> (20)), так и с непредельными процессами (например,7'йа5 'пить' <P, P> (21)):
(20a) tdds pumaga-m kêsked-m
тот бумага-ACC рвать-PRFjSG 'Он бумагу рвал / порвал'.
(206) tads pumaga-m kêsked-0 su-s
тот бумага-ACC рвать-CVB 6pocmb-AOR.3SG 'Он изорвал / *рвал бумагу'.
(21a) tads vz>dz>-m jtt-n
TOT вода-ACC пить-PRF .3SG 'Он пил / *выпил воду'.
(216) ?tëdë cila vëds-m jtt-n su-s
тот весь вода-ACC пить-CVB 6pocmb-AOR.3SG 'Он выпил всю воду'.
3.4. Глагол sэndas 'ставить'
В сочетании с некоторыми лексическими глаголами легкий глагол имеет семантику сатуратива, т. е. маркирует насыщенность субъекта, его удовлетворенность совершаемым действием:
(22) ^э каск-эп ъэпй-эъ
тот есть-СУВ cтaвить-AOR.3SG 'Он наелся'.
(23) Хэйэ ]и-п ъэпй-эъ
тот пить-СУВ cтaвить-AOR.3SG 'Он напился'.
(24) Хэйэ уМэ-т ]и-п ъэпй-эъ
тот вода-АСС пить-СУВ cтaвить-AOR.3SG 'Он напился воды'.
Однако не в каждом своем употреблении $эпёа$ исполняет роль сатуратива, т. е. не в любом случае можно говорить о насыщении субъекта в узком смысле:
(25) ^э pumaga-m кэъкей-0 ъэпй-эъ
тот бумага-АСС рвать-СУВ cтaвить-AOR.3SG 'Он нарвал бумаги'.
Тем не менее можно предложить общий анализ семантики рассматриваемого легкого глагола, объясняющий разные оттенки его значения. В работе [Kagan 2013] предлагается описывать сату-ративную интерпретацию русской приставки на- следующим образом: событие развилось до контекстно заданного предела удовлетворения или превысило его. Так, например, действие, обозначаемое глаголом нарвать в предложении Он нарвал бумаги для игры в «Шляпу», совершается таким образом, что в конечном итоге агенс удовлетворяет свою потребность, имея перед собой как минимум достаточное для игры количество кусков бумаги. Также в эту систему укладываются и сатуративы типа наесться: человек удовлетворил свое чувство голода или даже съел больше, чем хотел.
Мы предлагаем распространить предложенный анализ3 на легкий глагол ЪэпйаЪ. В самом деле, в примерах (22)-(25) телиси-
3 Стоит оговориться, что мы на данном этапе исследования не ставим себе цели каким-либо образом охарактеризовать адекватность
затор вводит некоторый предел удовлетворения, до которого развивается событие. Такой семантики нет, например, у легкого глагола suas, сравните минимальную пару (25) и (26):
(26) tàdà pumaga-m kêsked-0 su-s
тот бумага-ACC рвать-CVB 6pocmb-AOR.3SG 'Он изорвал бумагу (в клочья)'.
Кроме того, sëndas не сочетается с пунктивами (в данном случае — глаголами, обозначающими моментальное событие), т. е., по-видимому, легкий глагол требует от модифицируемого события, чтобы оно было не мгновенным:
(27) *tsdd vas'a-lan olma-m pu-en ssnd-'às
TOT B.-DAT яблоко-ACC дать-CVB CTaBHTb-AOR.3SG Ожид.: 'Он дал Васе яблоко'.
(28) *tsdd ik gana lu-en sànd-ss
тот один раз стрелять-CVB CTaBmb-AOR.3SG Ожид.: 'Он один раз стрельнул'.
Таким образом, значение рассматриваемого легкого глагола-телисизатора можно описать следующим образом: ssndas маркирует достижение контекстно заданного момента удовлетворения действием, из чего, в частности, следует, что для его достижения необходимо, чтобы описываемое событие имело длительность.
Глагол ssndas так же, как и другие телисизаторы, вводит акциональную интерпретацию вхождения в состояние, но ввиду своих индивидуальных семантических особенностей выполняет грамматическую функцию комплетива в сочетании не только с процессами (29), ной с состояниями (30):
(29) tàdà pôrtà-m stroj-en ssnd-ss
ТОТ ДОМ-ACC Строить-CVB CTaBHTb-AOR.3SG 'Он построил дом'.
(30) tsds amal-en ssnd-'ès
тот спать-CVB CTaBHTb-AOR.3SG 'Он выспался'.
данной гипотезы на материале русского языка: она нужна нам главным образом для анализа глагола вэ^ав.
Так же, как и keas, koltas и suas, ssndas вводит, а не выбирает акциональную интерпретацию вхождения в состояние. Он сочетается не только с предельными процессами (например, ksskedâs 'рвать' <ES P, P> (31)) и инцептивно-стативными глаголами (например, kolsstas 'слушать' <ES S, S> (32)), но и с непредельными процессами (например, rovotajas 'работать' <P, P> (33)) и простыми состояниями (например, kias 'лежать' <S, S> (34)), которые лексически не имеют интерпретации вхождения в состояние:
(31а) tsds pumaga-m kssked-sn
тот бумага-ACC рвать-PRFjSG 'Он бумагу рвал / порвал'.
(316) tsds pumaga-m kssked-0 ssnd-ss
тот бумага-ACC рвать-CVB CTaBHTb-AOR.3SG 'Он нарвал бумаги / *рвал бумагу'.
(32а) tsds kolsst-sn
тот слушать-PRF .3 SG 'Он слушал / послушал'.
(326) tsds kolsst-0 ssnd-ss
тот слушать-CVB CTaBHTb-AOR.3SG 'Он наслушался / *слушал'.
(33 а) tsds rovotaj-en
тот pa6oTaTb-PRF.3 SG
'Он работал / *отработал / *наработался'.
(336) tsds rovotaj-en ssnd-ss
тот работать-CVB CTaBHTb-AOR.3SG 'Он наработался / *работал'.
(34а) tsds ki-n
тот лежать-PRF .3SG
'Он лежал / *належался' / *лег'.
(346) tsds ki-n ssnd-ss
тот лежать-CVB CTaBHTb-AOR.3SG 'Он належался / *лежал'.
4. Дистрибуция глаголов квав и кокав
С точки зрения грамматической семантики никакой разницы между кеав и кока$ обнаружено не было: оба легких глагола являются простыми телисизаторами и не вводят никаких обязательных оттенков значения. Однако было установлено следующее: в большинстве случаев употребления кеав и кока$ находятся в отношении дополнительной дистрибуции, т. е. с каждой конкретной глагольной лексемой сочетается либо один, либо другой глагол, но почти никогда не являются допустимыми оба.
Проверив глагольные лексемы из вышеупомянутого глагольного словника на сочетаемость с каждым из телисизаторов, мы с большой долей уверенности установили правило распределения данных легких глаголов: глагол кеав сочетается только с моновалентными предикатами с аргументом, обладающим семантической ролью пациенса в узком понимании, т. е. участника ситуации, претерпевающего изменение внутреннего состояния, а кока$ — со всеми остальными глаголами:
(35) рог( узс ттШ-эв(3 охзг-ет-0
дом пять минута-Ш пустеть-ШСН-СУБ ке-$ / *коЫ-эв
yйти-AOR.3SG пocлaть-AOR.3SG 'Дом опустел за 5 минут'.
(36) Хэйэ уейга-т сзт-а!-0 *ке-в
тот ведро-АСС пинать-АТТ-СУВ yйти-AOR.3SG / кок-эв
пocлaть-AOR.3SG 'Он пнул ведро'.
В частности, именно кокав, а не кеав, сочетается с глаголами перемещения объекта в пространстве в качестве аспектуаль-ного маркера:
(37) уав'а ке-п коЫ-э5
В. уйти-СУВ пocлaть-AOR.3SG 'Васяушел'.
Однако глагол keas может сочетаться с глаголами перемещения объекта в своей директивной функции маркирования «отдаления от дейктического центра», выделяемой в [Bradley 2016]:
(38) anzs, masina тэпйэг-кэ ksdal-0 смотреть.IMP.SG машина далеко-lLL ехать-CVB ke-a
yfiTH-NPST.3SG
'Смотри, машина уезжает вдаль'.
При этом важно отметить, что глагол keas в директивной функции отличается от аспектуального маркера keas набором ак-циональных интерпретаций. Как можно заметить в примере (38), сложный глагол ksdal keas имеет длительную интерпретацию, которая проявляется в том, что форма непрошедшего времени может отсылать к ситуации в настоящем. В аспектуальном же употреблении сложные глаголы с keas такой интерпретации лишены:
(39) tads amal-en ke-a
тот спать-CVB yftTH-NPST.3SG
1. 'Онуснет'.
2. #'Он засыпает'.
3. #'Он спит'.
Также закономерным выглядит то, что моновалентные эк-спериенциальные предикаты4 сочетаются именно с koltas:
(40) tads sSlSklan-en kolt-Ss
тот грустить-CVB nocnarb-AOR.3SG / *ke-s
yfiTH-AOR.3SG 'Он загрустил'.
Чувствительность телисизаторов keas и koltas к набору семантических ролей актанта можно продемонстрировать на примере глагола kslmas 'мерзнуть'. В своем экспериенциальном значении 'испытывать дискомфорт от чрезмерно низкой темпе-
4 Можно заметить, что пример (56) со сложным глаголом obizajalt keäs 'обидеться' противоречит этому правилу. Ниже приводится подробное описание случаев подобного типа: такие глаголы содержат суффикс детранзитива -alt, который позволяет им сочетаться и с keäs.
ратуры' он сочетается только с глаголом кокав, а в пациентивном значении 'обледенеть, физически измениться под воздействием низкой температуры' — только с глаголом кеав:
(41а) га^ кэ1т-еп ке-в
вода замерзать-СУВ yйти-AOR.3SG / *коЬ-э$ пocлaть-AOR.3SG 'Вода замерзла'.
(416) тэп' кэ1т-еп кок-з$-зт
я замерзать-СУВ пocлaть-AOR-1SG / ??ке-в-ет yйти-AOR-1SG 'Я замерз'.
Таким образом, в целом распределение глаголов кеав и кока$ можно описывать в терминах (не)пациентивности лексических глаголов, если помнить при этом, что глаголы перемещения объекта в данном распределении попадают в группу непа-циентивных предикатов. Однако имеет смысл также указать на два случая усложнения модели, которые, впрочем, в большинстве своем логически связаны с основным принципом распределения.
Во-первых, в горномарийском языке есть суффикс инхоа-тива -ет-, который в большинстве случаев образует моновалентные глаголы с аргументом, обладающим семантической ролью пациенса: вгтетав 'становиться черным', к^экетав 'становиться короче' и т. д. Закономерным образом с такими глаголами сочетается глагол кеав и не сочетается кокав:
(42) ^э кыг-ет-0 ке-в
тот длинный-ШСН-СУВ yйти-AOR.3SG / *коЬ-э$ пocлaть-AOR.3SG 'Он стал длиннее'.
Интересными с точки зрения анализа оказываются те относительно редкие случаи, когда суффикс -ет- образует глагол с единственным актантом-экспериенцером. В таких случаях становится допустим кокав, но, что важнее, не становится недопустим кеав:
(43) tädä susu-em-0 OKke-s
тот рад-INCH-CVB yftTH-AOR.3SG / kolt-3S
nocnaTb-AOR.3SG 'Он обрадовался'.
Видимо, такое отклонение от общего распределения можно объяснить наличием некоей формальной связи между keäs и инхоативами на -em-\ коль скоро большинство глаголов на -em-имеют пациентивную семантику, сам суффикс -em- ассоциируется с пациентивностью и потому допускает сочетаемость с keäs и у тех инхоативов, которые имеют не собственно пациентивную, а экспериенциальную семантику.
Во-вторых, существует еще одна группа глаголов, среди которых некоторые могут сочетаться с обоими телисизатора-ми, — это детранзитивы на -alt-. Поскольку в ходе детранзитиви-зации субъектом становится пациенс исходного глагола, такие глаголы сочетаются с keäs:
(44а) tädä tägär-äm kssked-en
тот рубашка-ACC рвать-PRFjSG 'Он рвал рубашку'.
(446) tsgsr kssked-ält-0 ke-s
рубашка рвать-DETR-CVB yOTH-AOR.3SG 'Рубашка порвалась'.
Однако в тех случаях, когда субъектом детранзитива становится экспериенцер, возможно употребление и keäs, и koltas:
(45) vas'a obizaj-alt-0 ke-s
В. обижать-DETR-CVB yrnH-AOR.3SG / kolt-äs
nocnarb-AOR.3SG 'Вася обиделся'.
Других нарушений распределения keäs / koltas по принципу пациентивности / агентивности лексического глагола, за исключением вышеописанных, обнаружено не было. Заметим, что в обоих описанных исключениях нарушение заключается в допущении обоих телисизаторов — не было обнаружено ни одной
такой глагольной лексемы, которая бы не допускала сочетаемости с предписываемым ему нашим семантическим правилом легким глаголом, сочетаясь при этом с другим глаголом из пары.
В заключение отметим, что оба легких глагола — и keas, и koltas — не сочетаются с глаголами созидания:
(46а) *masa-n ergs-zs sac-sn
M.-GEN CbiH-POSS.3SG родиться-CVB ke-s / kolt-as
yfiTH-AOR.3SG nocnaTb-AOR.3SG Ожид.: 'У Маши родился сын'.
(466) *oleg olma-m risuj-en ke-s
О. яблоко-ACC рисовать-CVB yOTH-AOR.3SG / kolt-as
nocnarb-AOR.3SG
Ожид.: 'Олег нарисоваляблоко'.
5. Типологический и ареальный фон
Грамматикализация глаголов перемещения — типологически крайне распространенное явление. В частности, в книге [Майсак 2005] рассматриваются различные сценарии грамматикализации глаголов со значением УХОДИТЬ, среди которых есть и превращение рассматриваемых глаголов в телисизаторы, см. пример из тамильского языка:
ТАМИЛЬСКИЙ [Steever 1983: 497] (цит. по [Майсак 2005: 171]) (47) avaN vayiru kayntu poyiRRu
он желудок высыхать.CVB yxoflHTb-PST.3N
'Его желудок вконец высох (= «высохнув ушел»)'. {= Он
был настолько голоден, что готов был съесть что угодно.}
Можно также заметить, что конструкция в примере (47) структурно схожа с горномарийским сложным глаголом: лексический глагол представлен в форме деепричастия, а телисиза-тор — в финитной форме.
В черемистике сложилось устойчивое представление о том, что марийские сложные глаголы возникли в результате влияния соседних тюркских языков, прежде всего, чувашского (см., например, [Серебренников I960] и [Bradley 2016]). Главным аргументом
в пользу такого утверждения можно считать незначительную распространенность аналогичных конструкций в родственных финно-угорских языках при широкой распространенности сложных глаголов в тюркских языках.
В работе [Гращенков 2015] производится попытка обобщить поведение легких глаголов в тюркских языках, в частности, в области грамматической семантики. Так, у глаголов типа УХОДИТЬ выделяется прототипическая грамматическая функция «результатов (-контроль)», у глаголов типа БРОСАТЬ — «пунктов», у глаголов типа ПОСЫЛАТЬ — «результатов», у глаголов типа СТАВИТЬ — «пунктов» и «результатов (-контроль)». Как можно заметить, горномарийские данные в целом имеют параллели с общетюркской картиной: глаголы с теми же значениями также грамматикализовались в акциональные модификаторы, при этом глагол keas 'уйти' также не сочетается с контролируемыми предкатами.
В качестве перспективного пути исследования мы рассматриваем сравнение грамматической семантики легких глаголов в горномарийском и чувашском языках.
6. Выводы
Легкие глаголы keas 'уходить', koltas 'пускать, посылать', suas 'бросить' и sëndas 'ставить, сажать' в горномарийском языке имеют общую функцию — введение в структуру события предела — и благодаря этому приписывают описываемому событию акциональную интерпретацию «вхождение в состояние».
У глаголов keas 'уходить' и koltas 'пускать, посылать' не обнаружено никаких дополнительных оттенков значения, кроме собственно введения предельной интерпретации: в этом смысле их можно называть простыми телисизаторами. Функционально не отличаясь друг от друга, простые телисизаторы в подавляющем большинстве случаев дополнительно распределены: keas сочетается с моновалентными предикатами с аргументом с семантической ролью пациенса, a koltas — со всеми остальными предикатами.
Легкий глагол suas 'бросать' имеет два логически связанных грамматических значения: 1) полнота охвата действием (при переходных глаголах с объектом-инкрементальной темой); 2) за-
тронутость (при переходных глаголах-пунктивах с объектом-па-циенсом). Легкий глагол sändäs 'ставить' маркирует достижение контекстно заданного предела удовлетворения немгновенным действием.
Список условных сокращений
1, 3 — 1, 3 лицо; ACC — аккузатив; AOR — аорист; ATT — атте-нуатив; CAUS — каузатив; CVB — конверб (деепричастие); DAT — датив; DETR — детранзитив; EMPH — эмфатическая частица; EP — вхождение в процесс; ES — вхождение в состояние; GEN — генитив; ILL — иллатив; IMP — императив; IN — инессив; INCH — инхоатив; MP — мультипликативный процесс; N— средний род; NPST— непрошедшее (настояще-бу-дущее) время; P — процесс; POSS — посессивный показатель; PRF — перфект; PST — прошедшее время; S — состояние; SG — единственное число.
Литература
Голосов, Козлов 2018 — Ф. В. Голосов, А.А.Козлов. Наблюдатель в системе прошедших времен горномарийского языка II Acta Lingüistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН. 2018. Т. XIV. Ч. 2. С. 154-194. Гращенков 2015 — П. В. Гращенков. Тюркские конвербы и сериали-зация: синтаксис, семантика, грамматикализация. М.: Языки славянской культуры, 2015. Кашкин 2017 — Е. В. Кашкин. К типологии грамматикализации глаголов перемещения: горномарийский глагол keäs 'идти, уходить' II А. А. Кретов (ред.). Проблемы компьютерной лингвистики и типологии. Вып. 6. Воронеж: Издательский дом ВГУ, 2017. С. 36-47. Кашкин 2018a— Е. В. Кашкин. О семантике сложных глагольных комплексов в горномарийском языке: конструкции со значением достижения предела II М. К. Амелина, А. А. Ануфриев, В. В. Дьячков, Н. В. Макеева, О. В. Попова, О. В. Соколова (ред.). Проблемы языка. Сб. научных статей по материалам Шестой конференции-школы «Проблемы языка: взгляд молодых ученых» (12-14 марта 2018 г.). М.: Институт языкознания РАН; Канцлер, 2018. С. 110-129. Кашкин 2018b— Е. В. Кашкин. Грамматикализация горномарийских глаголов позиции II А. М. Иванова, Э. В. Фомин (сост., отв. ред.). Языковые контакты народов Поволжья и Урала. XI Международный симпозиум (Чебоксары, 21-24 мая 2018 г.). Сб. статей. Чебоксары: Изд-во Чувашского ун-та, 2018. С. 178-184.
Кашкин 2018с — Е. В. Кашкин. К типологии семантического развития глаголов со значением 'бросать': данные горномарийского языка // Урало-алтайские исследования. 2018. № 4 (34). С. 112-129.
Майсак 2005 — Т. А. Майсак. Типология грамматикализации конструкций с глаголами движения и глаголами позиции. М.: Языки славянских культур, 2005.
Падучева, Розина 1993 — Е. В. Падучева, Р. И. Розина. Семантический класс глаголов полного охвата: толкование и лексико-синтакси-ческие свойства//Вопросыязыкознания. 1993. № 6. С. 5-16.
Саваткова 2002 — А. А. Саваткова. Горное наречие марийского языка. (Bibliotheca Ceremissica 5). Savariae: Berzsenyi Dániel Föiskola, 2002.
Серебренников I960 — Б. А. Серебренников. Категории времени и вида в финно-угорских языках пермской и волжской групп. М.: Изд-во АН СССР, 1960.
Bradley 2016 — J. Bradley. Mari converb constructions: Productivity and regional variance. Doctoral Thesis. Universität Wien, Wien, 2016.
Dowty 1991 — D. Dowty. Thematic proto-roles and argument selection// Language. 1991. Vol. 67. № 3. P. 547-619.
Kagan 2013 — O. Kagan. Scalarity in the domain of verbal prefixes // Natural Language & Linguistic Theory. 2013. Vol. 31. № 2. P. 483-516.
Steever 1983 — S. B. Steever. A study in auxiliation: The grammar of the indicative auxiliary verb system of Tamil. PhD Thesis. University of Chicago, Department of Linguistics, Chicago, 1983.
Tatevosov 2002 — S. Tatevosov. The parameter of actionality // Linguistic Typology. 2002. Vol. 6. № 3. P. 317-401.
References
Bradley 2016 — J. Bradley. Mari converb constructions: Productivity and regional variance. Doctoral Thesis. Universität Wien, Wien, 2016.
Dowty 1991 — D. Dowty. Thematic proto-roles and argument selection. Language. 1991. Vol. 67. No. 3. P. 547-619.
Golosov, Kozlov 2018 — F. V. Golosov, A. A. Kozlov. Nablyudatel v sisteme proshedshikh vremen gornomariyskogo yazyka [Perspective point in past tenses' system in Hill Mari]. Acta Lingüistica Petropoli-tana. Trudy Instituta lingvisticheskikh issledovaniy RAN. 2018. Vol. XIV. Pt. 2. P. 154-194
Grashchenkov 2015 — P. V. Grashchenkov. Tyurkskiye konverby i se-rializatsiya: sintaksis, semantika, grammatikalizatsiya [Turkic Con-verbs and Serialization: Syntax, Semantics and Grammaticalization]. Moscow: Yazyki slavyanskoy kultury, 2015.
Kagan 2013 — O. Kagan. Scalarity in the domain of verbal prefixes. Natural Language & Linguistic Theory. 2013. Vol. 31. No. 2. P. 483-516.
Kashkin 2017 — E. V. Kashkin. K tipologii grammatikalizatsii glagolov peremeshcheniya: gornomariyskiy glagol keas 'idti, ukhodit' [Gram-maticalization of motion verbs in typology: The case of Hill Mari keas 'to go, to leave']. A. A. Kretov (ed.). Problemy kompyuternoy lingvistiki i tipologii [Issues in Computer Linguistics and Typology]. Iss. 6. Voronezh: Voronezh State University Publishing House, 2017. P. 36-47.
Kashkin 2018a — E. V. Kashkin. O semantike slozhnykh glagolnykh kompleksov v gornomariyskom yazyke: konstruktsii so znacheniyem dostizheniya predela [On semantics of complex verb constructions in Hill Mari: Completive constructions]. M. K. Amelina, A. A. Anufriev, V. V. Dyachkov, N. V. Makeeva, O. V. Popova, O. V. Sokolova (eds.). Problemy yazyka. Sb. nauchnykh statey po materialam Shestoy kon-ferentsii-shkoly "Problemy yazyka: vzglyad molodykh uchenykh" (12-14 marta 2018 g.) [Language Issues: Collection of articles based on the Conference "Language Issues: A Young Scholars' View" (March 12-14, 2018)]. Moscow: Institute of Linguistics RAS; Kanzler, 2018. P. 110-129.
Kashkin 2018b — E. V. Kashkin. Grammatikalizatsiya gornomariyskikh glagolov pozitsii [Grammaticalization of Hill Mari posture verbs]. A. M. Ivanova, E. V. Fomin (comps., eds.). Yazykovyye kontakty naro-dov Povolzhya i Urala. XI Mezhdunarodnyy simpozium (Cheboksary, 21-24 maya 2018 g.) [Language Contacts of the Peoples of the Volga Region and Ural. XI International Symposium (Cheboksary, May 2124, 2018)]. Collection of articles. Cheboksary: Chuvash University Press, 2018. P. 178-184.
Kashkin 2018c — E. V. Kashkin. K tipologii semanticheskogo razvitiya glagolov so znacheniyem 'brosat': dannyye gornomariyskogo yazyka [Towards the typology of semantic shifts undergone by verbs of throwing: Evidence from Hill Mari]. Uralo-altayskiye issledovaniya. 2018. No. 4 (34). P. 112-129.
Maisak 2005 — T. A. Maisak. Tipologiya grammatikalizatsii konstruktsiy s glagolami dvizheniya i glagolami pozitsii [Typology of Grammatica-lization of the Constructions with Motion and Posture Verbs]. Moscow: Yazyki slavyanskikh kultur, 2005.
Paducheva, Rozina 1993 — E. V. Paducheva, R. I. Rozina. Semanticheskiy klass glagolov polnogo okhvata: tolkovaniye i leksiko-sintaksicheskiye svoystva [Thematic class of full coverage verbs: Meaning and lexical-syntactic properties]. Voprosyyazykoznaniya. 1993. No. 6. P. 5-16.
Savatkova 2002 — A. A. Savatkova. Gomoye narechiye mariyskogo yazyka [Hill Mari Language]. (Bibliotheca Ceremissica 5). Savariae: Berzsenyi Daniyel Foiskola, 2002.
Serebrennikov 1960 — B. A. Serebrennikov. Kategorii vremeni i vida v fin-no-ugorskikh yazykakh permskoy i volzhskoy grupp [Tense and Aspect in Permic and Volga]. Moscow: USSR Academy of Sciences Press, 1960.
Steever 1983 — S. B. Steever. A study in auxiliation: The grammar of the indicative auxiliary verb system of Tamil. PhD Thesis. University of Chicago, Department of Linguistics, Chicago, 1983.
Tatevosov 2002 — S. Tatevosov. The parameter of actionality. Linguistic Typology. 2002. Vol. 6. No. 3. P. 317-401.
