CC BY
47А.В. ПОСАШКОВА аспирант факультета глобальных процессов МГУ имени М. В. Ломоносова*
Латинская Америка на рубеже нового экономического и политического цикла
Латинская Америка - это огромный по масштабу регион, простершийся более чем на 12 тыс. км от границы США и Мексики на севере до Огненной Земли на юге и охватывающий южную часть Северной Америки, Центральную Америку, весь южноамериканский континент и страны Карибского бассейна. В состав Латино-Карибского региона входят 33 суверенных государства и широкий ряд зависимых территорий. Латинская Америка прошла длительный путь независимого развития, ранее других развивающихся регионов вошла в систему мировых хозяйственных отношений и вступила на путь интеграционного строительства.
Начало XXI в. стало для Латинской Америки временем стабильного экономического роста, поэтому за периодом с 2003 по 2013 гг. уже закрепилось название «золотого десятилетия». Оно было отмечено триумфом левых режимов и усилением центростремительных тенденций, что выразилось в появлении целого ряда новых интеграционных объединений. Укрепление региональных связей стало возможным в основном благодаря положительной динамике экономического развития, обеспеченной стабильным восходящим трендом мировых цен на энергоресурсы и продовольственные товары - традиционные статьи латиноамериканского экспорта. В 2003-2013 гг. среднегодовой прирост ВВП в регионе составлял 3,93%, совокупный экспорт возрос в 2,85 раза с 439,63 млрд долл. до 1253,4 млрд долл., латиноамериканским странам удалось уменьшить государственный долг с почти 43,9% до 30,1% ВВП, а также нарастить объем прямых иностранных инвестиций (ПИИ)
* Посашкова Алла Вадимовна, e-mail: write2alla@mail.ru
практически в 5 раз с 39,1 млрд долл. до 188,1 млрд долл.2, уровень безработицы по региону в целом упал с 10,7%3 до 6,2%4, инфляция уменьшилась с 8,5%5 до 7,6%6. Результатом адресной социальной политики левых правительств в Латинской Америке стало снижение уровня бедности за тот же период с 42,9%7 до 28,1%8 и сокращение доли населения, живущего в условиях нищеты, с 18,6% до 11,7%. Именно благодаря вышеобозначенным внушительным экономическим успехам в среде латиноамериканистов родился термин «золотое десятилетие».
В 2013-2014 гг. поступательное экономическое движение прерывается, явным индикатором чего служат темпы роста ВВП: по данным Экономической комиссии ООН для Латинской Америки и Карибского бассейна (ЭКЛАК), в 2014 г. прирост ВВП равнялся 1,1%, в 2015 г. ВВП сократился на 0,4%, в 2016 г. - на 1%. Ухудшаются и другие макроэкономические показатели: падает подушевой ВВП, сокращается экспорт и импорт, увеличивается внешний долг, растет безработица среди городского населения. Лишь в 2017 г. странам Латино-Карибской Америки удалось выйти из затяжной рецессии: по оценкам Всемирного банка, в 2017 г. темпы роста совокупного ВВП экономик региона составили 0,9%9.
Начиная с 2014 г. наблюдается падение объема ПИИ в Латино-Карибскую Америку: на 16% в 2014 г. 10, на 9,1%1 в
1 CEPAL. La Inversión Extranjera Directa en América Latina y el Caribe 2004. Santiago de Chile, 2005, p. 11.
2 CEPAL. La Inversión Extranjera Directa en América Latina y el Caribe 2013. Santiago de Chile, 2014, p. 19.
3 CEPAL. Estudio Económico de América Latina y el Caribe 2003-2004. Santiago de Chile, 2014, p. 17.
4 CEPAL. Estudio Económico de América Latina y el Caribe 2014. Santiago de Chile, 2014, p. 146.
5 CEPAL. Estudio Económico de América Latina y el Caribe 2014. Santiago de Chile, 2014, p. 96.
6 CEPAL. Estudio Económico de América Latina y el Caribe 2003-2004. Santiago de Chile, 2004, p. 16.
7 CEPAL. Panorama Social de América Latina 2004. Santiago de Chile, 2004, p. 18.
8 CEPAL. Panorama Social de América Latina 2014. Santiago de Chile, 2014, p. 15.
9 The World Bank Group. Global Economic Prospects 2018. Washington, D.C., 2018, p. 105.
10 CEPAL. La Inversión Extranjera Directa en América Latina y el Caribe 2015. Santiago de Chile, 2015, p. 9.
2015 г. В 2016 г. приток ПИИ снизился еще на 14% и составил 167,18 млрд долл., что соответствовало показателям 2010 г. В 2016 г. существенно уменьшился также объем ПИИ из стран Латинской Америки и Карибского бассейна, упав на 47% до 25,5 млрд долл.2 Помимо этого, в
2016 г. рентабельность инвестиций составила всего 4,2%, что является наиболее низким показателем за последние 15 лет3. Прямые иностранные инвестиции - один из ключевых факторов во внедрении современных технологий и новых систем управления, увеличивающих производительность и конкурентоспособность, однако эти позитивные эффекты не являются автоматическими, поэтому странам региона следует пересмотреть стратегию привлечения инвестиций, ориентируясь на назревшую потребность модернизации экономики и диверсификации производства.
Важно принять во внимание и тот факт, что с 2015 г. начинает стремительно меняться картина перераспределения инвестиционных потоков: в 2015 г. рост ПИИ, направленных в развитые страны, достиг 90%, в то время как рост ПИИ в развивающихся странах составил всего лишь 5,3%, в 2016 г. приток ПИИ в развитые страны увеличился на 5%, а приток ПИИ в развивающиеся - сократился на 16%. ЭКЛАК связывает перенаправление инвестиционных потоков с на-
4
чалом четвертой промышленной революции , превосходящей все предыдущие по своему охвату и скорости5. Именно очередная индустриальная революция была одной из основных тем ежегодной встречи Всемирного экономического форума, прошедшего в январе 2016 г. в Давосе (Швейцария). Исследовательская организация McKinsey Global Institute определяет нынешнюю революцию как эру кибер-физических систем и связывает ее со стремительным раз-
1 CEPAL. La Inversión Extranjera Directa en América Latina y el Caribe 2016. Santiago de Chile, 2016, р. 9.
2 CEPAL. La Inversión Extranjera Directa en América Latina y el Caribe 2017. Santiago de Chile, 2017, р. 13.
3 CEPAL. La Inversión Extranjera Directa en América Latina y el Caribe 2017. Santiago de Chile, 2017, р. 13.
4 CEPAL. La Inversión Extranjera Directa en América Latina y el Caribe 2017. Santiago de Chile, 2017, р. 11.
5 Schwab K. The Fourth Industrial Revolution. 12.12.2015. // URL: http://www.vassp.org.au/webpages/Documents2016/PDevents/The%20Fourth%20I ndustrial%20Revolution%20by%20Klaus%20Schwab.pdf (Дата обращения: 16.04.2018)
витием интернета вещей, искусственного интеллекта, робототехники, кибербезопасности, мобильных устройств, 3D-печати и т.п.1 Ускоренный технологический переход подталкивает развитые экономики к инвестированию средств в компании с наибольшей технологической составляющей, сосредоточенных главным образом вне развивающегося мира. Латинская Америка же по-прежнему отстает по таким показателям, как стимулирование инноваций и технологического прогресса, инвестиции в физический капитал и инфраструктуру, квалифицированная рабочая сила, развитые финансовые рынки.
Полоса рецессии, в которую вошла Латинская Америка, объясняется тем, что узкая экспортная специализация сделала латиноамериканские экономики слишком чувствительными к внешним условиям. В 2012-2014 гг. происходит замедление темпов роста мировой торговли до 1,1% в год, а в 2015 г. ее объем сократился на 13,2%. Эра энергетического бума, принесшая огромные дивиденды Бразилии, Аргентине и Венесуэле, миновала. С 2012 г. начинают снижаться цены на металлы и сельскохозяйственные товары, а с середины 2014 г. до января 2016 г. мировые цены на нефть - основной источник валютных поступлений для многих латиноамериканских стран - упали в 3,5 раза2. Негативное воздействие на экспортозависимые латиноамериканские экономики оказало и падение спроса на сырье со стороны Китая.
В развивающихся странах экономическая стагнация нередко создает условия для политической и социальной нестабильности. Окончание сырьевого суперцикла совпало со стремительным изменением политической панорамы в латиноамериканском регионе. Приход к власти правых сил в широком ряде государств, считавшихся оплотом левых идей, продемонстрировал резкую смену электоральных настроений. Левым режимам удалось провести масштабную социальную модернизацию, результатом которой стало формирование «нового среднего класса». Вскоре он стал проявлять завышенные ожидания, но кризисные явления в
1 Hatzakis E.D. The Fourth Industrial Revolution. Bank of America Merrill Lynch. CIO Report. 02.02.2016. / URL: https://www.researchgate.net/publica-tion/317083578_The_Fourth_Industrial_Revolution (Дата обращения: 16.04.2018)
2 Внешнеэкономические связи России: современные вызовы и возможные ответы: Колл. монография / Под ред. В.П. Оболенского. М., 2016, с. 32.
экономике вынудили правительства значительно урезать бюджетные расходы1 и не позволяли удовлетворить новые
социальные запросы, что и стало причиной отказа от докт-
2
рины «государственного интервенционизма» , характерными чертами которого стали злоупотребление командно-административными методами и чрезмерный упор на государственное регулирование, а следовательно и окончания целого политического цикла.
Изменение политического окраса многих латиноамериканских правительств привело к размежеванию региона, в котором еще недавно превалировал центростремительный тренд. Приход на политическую сцену правых политиков означал резкое изменение внешнеполитической линии в отношении Каракаса. Вступив в должность 10 декабря 2015 г., уже 21 декабря на саммите Южноамериканского общего рынка (МЕРКОСУР) в Парагвае Маурисио Макри стал требовать принятия санкций против Венесуэлы и приостановления ее членства в МЕРКОСУР3. По прошествии года, когда президентское кресло Бразилии занимал уже Мишель Темер, бывшие союзники Каракаса выступили единым фронтом против правительства Н. Мадуро, и очевидно, что в основе исключения Венесуэлы из МЕРКОСУР лежали политические мотивы4. Таким образом, регион переживает политико-идеологический раскол: на одном его полюсе находятся страны-участницы социалистически ориентированного Боливарианского альянса (АЛБА), возглавляемого Венесуэлой, на другом - бывшие левореформистские страны (Бразилия, Аргентина, Чили) и неолиберальные режимы. И бушующий с 2013 г. политический и экономический кризис в Боливарианской Республике лишь усугубляет ситуацию, подрывая региональную безопасность.
1 Воротникова Т.А., Кодзоев М.А., Разумовский Д.В., Розенталь Д.М. Кризис левых режимов в Латинской Америке: внутренние императивы и внешняя проекция // Ро^Ьоок, 2017, № 4, с. 183.
2 Окунева Л.С. Латиноамериканский «левый дрейф» разворачивается вправо (некоторые штрихи к «портрету» «правого поворота») // Иберо-американские тетради, 2016, Вып. 4(14), с. 36.
3 Дабагян Э.С. Политические перемены в Аргентине: причины и последствия // Ибероамериканские тетради, 2016, Вып. 4(14), с. 20.
4 Яковлев П.П. Интеграция в Латинской Америке: центростремительные и центробежные тренды // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право, 2017, № 4, с. 94.
Сейчас с уверенностью можно сказать, что предпринятые в постнеолиберальный период попытки объединить регион, превратив его в консолидированный блок в рамках Союза южноамериканских наций (УНАСУР) или Сообщества стран Латинской Америки и Карибского бассейна (СЕЛАК), не увенчались успехом. Тем не менее, в настоящий момент сложились благоприятные условия для более тесного взаимодействия МЕрКОСУР и Тихоокеанского альянса. В предшествующие годы тихоокеанская группировка, придерживающаяся неолиберальных догм, и Южноамериканский общий рынок, ориентированный на закрытую интеграционную модель, воспринимались как антагонистические интеграционные объединения, и их конвергенция представлялась маловероятной. Однако «правый дрейф» и осознание колоссальных экономических потерь, которые понесут участники МЕРКОСУР в случае вступления в силу Соглашения о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП) , обусловили отказ Бразилии и Аргентины от изжившей себя протекционистской модели. Перемещение ядра МЕРКОСУР в ряд сторонников либерализации мировой торговли и резкое изменение внешнеэкономического курса Соединенных Штатов создали предпосылки для сближения двух блоков. Во время предвыборной кампании Д. Трамп не только обозначил своей целью выход из ТПП и перемещение производства и инвестиций обратно в США, но и со свойственной ему антимексиканской риторикой подверг острой критике Североамериканскую зону свободной торговли, заявляя, что членство в НАФТА не отвечает интересам американской экономики.
Первый раунд переговоров о перезаключении соглашения по НАФТА прошел в августе 2017 г. Изначально подписание нового договора было намечено на декабрь 2017 г., но из-за многочисленных разногласий сроки неоднократно передвигались, и на данный момент сторонам так и не удалось достичь консенсуса. Затянувшийся переговорный процесс связан с желанием американской стороны внести существенное число изменений, вызывающих противодействие со стороны Мексики и Канады. Будущее НАФТА пока остается под вопросом, но если даже сторонам
1 Santos S.C. El Acuerdo Transpacífico y su efecto en América Latina // Boletim Meridiano 47. 2014, Vol. 15, n. 141, p. 53.
удастся преодолеть существующие противоречия и заключить новое соглашение, его условия уже не будут столь выгодны для Мексики, 81% экспорта которой приходится на США. Изменение конфигурации американо-мексиканских отношений означает, что Мексика стоит перед необходимостью снижения экономической зависимости от США, в том числе и за счет стимулирования региональной интеграции. Протекционистская политика Трампа ставит под удар не только Мексику, но и все государства Латино-Карибской Америки, для которых США выступают донором инвестиций, поэтому латиноамериканским странам необходимо диверсифицировать внешнеэкономические связи и расширить сеть торговых соглашений.
Итак, сегодня задачей латиноамериканских государств является придание импульса региональной интеграции, повышение уровня внутрирегиональной торговли, проведение структурных преобразований и масштабной экономической модернизации, преодоление политического раскола. Причина структурных проблем большинства экономик региона кроется в накопленном технологическом отставании как от развитых стран, так и от развивающихся азиатских стран. На повестке дня по-прежнему стоит борьба с бедностью, и проблема заключается в том, что пришедшие к власти правые силы не могут игнорировать социальную проблематику и планку, установленную левоориентированными правительствами1. Латиноамериканские государства стоят перед необходимостью поиска путей регионального экономического развития, и, чтобы противостоять господствующему ныне нисходящему тренду, необходима реализация мер по достижению инновационного прогресса.
Посашкова А.В. Латинская Америка на рубеже нового экономического и политического цикла. В статье рассматривается трансформация Латинской Америки, последовавшая за окончанием экономически благополучного «золотого десятилетия». Автор пытается выявить причины вступления региона в новый экономический и политический цикл и его специфику.
1 Шевцова А.С. Изменение экономики Латинской Америки на фоне политической нестабильности // Вестник Института экономики Российской академии наук. 2017, № 3, с. 132.
Ключевые слова: Латинская Америка, «золотое десятилетие», социально-экономическое развитие, «правый дрейф», региональная интеграция, МЕРКОСУР, Тихоокеанский альянс, НАФТА.
Posashkova A.V. Latin America on the boundary of a new economic and political cycle. The article examines the transformation of Latin America following the end of the economically prosperous "golden decade". The author tries to identify the reasons for the transition of the region to the new economic and political cycle as well as its specific features.
Keywords: Latin America, "golden decade", social and economic development, "rightist drift", regional integration, MERCOSUR, Pacific Alliance, NAFTA.
