CC BY
440
КЫРГЫЗСТАН: ПОЛИТИЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ ДВАДЦАТИ ЛЕТ НЕЗАВИСИМОСТИ
Владимир ПРЯХИН
доктор политических наук, член Российской ассоциации исследований международных отношений
(РАМИ) (Москва, Россия)
Введение
Вот уже 20 лет страны постсоветского пространства создают новую государственность. И хотя не все они справляются с проблемами одинаково успешно, каждая неизменно заявляет о приверженности демократическим идеалам и принципам.
Что касается Центрально-Азиатского региона, то здесь в течение первого десятилетия независимости «островом демократии» считался Кыргызстан, которому вскоре предстояло дважды столкнуться со сменой власти путем насильственных пере-
воротов, сопровождавшихся нарушениями общественного порядка и даже кровопролитием.
Данная статья содержит некоторые оценки кыргызского опыта государственного строительства.
Первые пятнадцать лет. Оазис демократии или ханство «голого короля»?
31 августа исполнилось 20 лет со дня провозглашения независимости Кыргызстана; на всем постсоветском пространстве, пожалуй, нет другого государства, роль и место которого в новой глобальной геостратегической парадигме изменились бы столь существенно.
За рубежом даже среди профессиональных политологов мало кто знал что-нибудь о Советской Киргизии. Как писал в свое время известный советолог профессор Массачусетского университета О. Алтстадт, «разведывательное сообщество США, знавшее все детали жизни в Кремле, не было достаточно хорошо подготовлено к информационной работе в республиках»1 бывшего Советского Союза. Киргизская ССР была известна на Западе в основном как территория, на которой расположены стратегические месторождения урановых руд, а также как место «мягкой ссылки» инакомыслящих советских интеллигентов и «проштрафившихся» партийных работников. Сюда, например, после июньского Пленума ЦК КПСС 1957 года был «сослан» бывший министр иностранных дел СССР Д. Шепилов, который тогда некоторое время проработал в Академии наук Киргизской ССР.
С развалом СССР независимый Кыргызстан внезапно оказался на переднем крае мировой политики. Интерес США и Евросоюза (ЕС) к Кыргызстану во многом обусловлен его близостью к «дуге напряженности» (Афганистан, Иран и Ирак) и возможностью использовать территорию страны для транзита военных грузов в Афганистане. Далеко не последнюю роль в политических стратагемах играет и наличие у страны общей границы с западными регионами Китая2.
1 Ethnic Nationalism and Regional Conflict. The Former Soviet Union and Yugoslavia / Ed. by W.R. Duncan, G.P. Holman, Jr. Boulder: Westview Press, 1994. P. 125.
2 Тему американо-китайских противоречий и соперничества в Центральной Азии политологи обходят стороной. Однако с уходом России на периферию мировой политики основным противоречием нашей эпохи все очевиднее становится противоречие между двумя крупнейшими державами современности — капиталистическими США и социалистической Китайской Народной Республикой. Так, американские исследователи Р. Бернстайн и Р. Манро цитируют просочившийся в открытую печать отчет о проходившем еще в ноябре — декабре 1993 года в Пекине закрытом заседании виднейших китайских военных и внешнеполитических аналитиков, представителей ЦК КПК и гражданских аналитических центров. В течение 11 дней в ходе этого «мозгового штурма» обсуждалась стратегия КНР в отношении США и остального мира. В отчете, в частности, отмечалось: «С настоящего времени главной целью американского гегемонизма и политики силового воздействия станет Китай. Суть американской стратегии — заставить Китай изменить идеологический курс и пойти по западному пути развития посредством торгово-экономических связей, осуществления контроля, введения санкций и силового воздействия. Контакты между странами будут использоваться для пропагандистского воздействия на представителей китайских элит и оказания финансовой поддержки враждебным Китаю силам как внутри страны, так и за ее пределами в ожидании удобного момента для дестабилизации обстановки. Будут также фабриковаться измышления о китайской угрозе в отношении соседних азиатских государств в целях порождения напряженности между Китаем и такими азиатскими страна-
Резко возросшая «стратегическая стоимость» Кыргызстана открыла новые возможности для политической элиты страны и породила иллюзии относительно возможности эффективно играть на противоречиях между различными центрами силы для достижения политических целей и элементарного набивания карманов долларами.
В этой сложной и противоречивой обстановке родился феномен независимого Кыргызстана периода пребывания у власти президента А. Акаева как «острова демократии» в центральноазиатском океане авторитаризма. В действительности же процветание демократии в первые 15 лет независимости Кыргызстана было не чем иным, как следствием инерции политического мышления. Здесь, на наш взгляд, уместно провести аналогию с «оттепелью» Н. Хрущева, наступившей после XX съезда КПСС. Тогдашний советский лидер мог фрондировать, заигрывать с любыми демократическими лозунгами, опираясь при этом на мощный сталинский репрессивный аппарат и его идеологию, глубоко проникшую в общественное мышление. Когда же Хрущев перешел границы «легкого демократического флирта», те же аппарат и мышление убрали его с политической сцены.
Кыргызское политическое мышление формировалось в духе лояльности советскому строю и общесоюзному государству. На референдуме 17 марта 1991 года подавляющее большинство кыргызстанцев проголосовали за сохранение единства СССР; националистические настроения были свойственны не столько широким массам населения, сколько определенной части политической элиты.
До сих пор практически никто из серьезных исследователей не отрицал того большого вклада, который общесоюзное государство внесло в развитие Кыргызстана, в том числе и в становление его национальной государственности. Поэтому вполне логично, что первым президентом независимого Кыргызстана был избран бывший заведующий отделом ЦК Компартии Киргизской ССР, в котором народ видел гаранта преемственности между советским и новым периодами развития страны и сохранения традиционных связей с другими бывшими советскими республиками, прежде всего с Россией.
Радикальный характер перемен, произошедших в 1991 году, был осознан далеко не сразу. В силу инерции политического мышления большинство жителей Кыргызстана, в том числе и довольно многочисленная русская община, полагали, что власть неприкосновенна, а посягательства на нее чреваты вводом частей внутренних войск и репрессиями. Кроме того, было распространено мнение, что республиканская элита по-прежнему продолжает ориентироваться только на Москву, а назначения на руководящие должности утверждаются в Кремле.
Что касается А. Акаева, то в течение 15 лет он играл в реальной политической жизни своеобразную роль «голого короля», причем достаточно успешно; по свидетельству многих аналитиков, в этом ему помогало владение инструментарием политтехнологий. Президент Беларуси А. Лукашенко после посещения Бишкека характеризовал Акаева следующим образом: «Это очень образованный, умный и в меру хитрый — в смысле отстаивания интересов Киргизии — человек. И самое главное — это самый интеллигентный из всех президентов. У него многому можно научиться, с ним приятно работать»3.
Разумеется, Акаев делал все, чтобы сохранить и даже приумножить ресурс позитивных кыргызско-российских отношений. С этой целью был предпринят умный и дальновидный шаг: законодательно установлен официальный статус русского языка как второ-
ми, как Индия, Индонезия и Малайзия, а также оказания давления на такие страны, как Япония и Южная Корея, в целях склонения их к действиям в русле американской политики» (Bernstein R., Munro R. The Coming Conflict with China. NY: Alfred A. Knopf, 1997. P. 46—47).
3 Акаев Аскар Акаевич, бывш. президент Кыргызстана. Документ Агентства федеральных расследований [http://www.flb.ru/persprint/518.html]. С. 4.
го государственного. Не каждый из лидеров стран СНГ смог бы принять подобное решение, чреватое протестами националистических оппозиционных кругов. Однако А. Акаев как ученый принял во внимание одно немаловажное обстоятельство: повышение статуса русского языка в политической ориентации страны ровным счетом ничего не меняет, а в отношениях с Москвой и влиятельной русскоязычной общиной в самом Кыргызстане лично ему принесет весьма ощутимые дивиденды.
Одновременно А. Акаев предпринял воистину титанические усилия, чтобы создать себе в глазах западных партнеров имидж последовательного демократа и борца за права человека и фундаментальные свободы. Вплоть до кануна «тюльпановой» революции 2005 года многие на Западе были уверены, что Акаев «выстраивает в Кыргызстане уникальную для ЦА политическую систему — демократию европейского типа», в которой легально действует множество политических партий, издаются оппозиционные газеты и активно работают международные правозащитные организации.
Но царствование «голого короля» не могло продолжаться вечно: в политической элите республики зрело осознание того, что клан Акаева стал играть роль, не соответствующую его реальному весу. С другой стороны, неприкосновенность власти президента не гарантировали никакие силовые структуры ни внутри страны, ни за рубежом. К тому же на начальном этапе независимости руководство Кыргызстана могло опереться на внушительные материально-технические и финансовые ресурсы, доставшиеся ему от Советской Киргизии и союзного государства. Одни только неликвиды предприятий военно-промышленного комплекса (завод «Физприбор», завод им. Ленина, предприятие «Кристалл», 110-й военный городок и др.) представляли собой немалую ценность, что позволяло А. Акаеву удачно оформлять «витрину» своего демократического государства. Однако за 15 лет эти ресурсы истощились, и республике надо было самостоятельно становиться на ноги в экономическом отношении.
Весна с «тюльпанами». Революция или платье для «голого короля»?
«Тюльпановая» революция 2005 года свершилась быстро и сравнительно бескровно. К. Бакиев хорошо усвоил уроки относительно легкого отстранения от власти своего предшественника: с самого начала он сделал ставку на укрепление репрессивного аппарата для подавления возможных выступлений оппозиции, а также на создание массовой опоры своего режима посредством формирования собственной влиятельной политической партии «Ак жол» (Светлый путь). Именно эти два фактора и должны были стать тем «платьем голого короля», которого был лишен его предшественник.
К. Бакиев предпринял также дополнительные усилия с целью мобилизации внешних источников для финансирования деградирующей экономики и содержания громоздкого, безмерно раздутого государственного аппарата республики. Его заигрывания с Москвой увенчались успехом: был обещан кредит на сумму в 2 млрд долл. Позднее, когда выявились истинные цели Бакиева, этот кредит вошел в историю российской дипломатии под печальным прозвищем «кыргызский лохотрон».
Спекулируя на «трудностях в отношениях с Москвой» и хорошо понимая заинтересованность США в транзитном центре «Манас», кыргызстанский лидер не без успеха использовал благосклонность Вашингтона для пополнения государственной казны. Кроме
того, К. Бакиев прилагал немалые усилия для опровержения распространявшейся оппозицией информации о финансовых злоупотреблениях его клана; для этого использовались все доступные дипломатические каналы.
Так, в ходе обеда с послом США в Кыргызстане Татьяной Гфеллер-Волкофф, состоявшегося 21 сентября 2009 года, Максим Бакиев, сын президента Кыргызстана, подчеркнул, что необходимо понять, какое место Кыргызстан должен занимать в мировой экономике и как воспользоваться этим для его развития. «Мы не хотим этих денег для себя, — клялся он американке, — мы хотим быть уверенными, что они будут использованы не в обычных, бесполезных проектах, а в чем-то действительно хорошо продуманном». Отвечая далее на вопрос посла, М. Бакиев ответил, что «русские не выполнили обещание по предоставлению кредита в 2 млрд долл.»4
Однако ко времени вышеупомянутого обеда слухи о коррумпированности президентского клана уже широко распространились. Источники в Бишкеке цитировали, в частности, слова сына К. Бакиева: в беседе с отцом он убеждал того, что «эти деньги (часть российского кредита. — В.П.) должны остаться в семье». Эти слова невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. И не случайно на первой пресс-конференции бывшего кыр-гызстанского президента, прибывшего после своего свержения в Беларусь, журналисты спросили, правда ли, что А. Лукашенко оплатил долги за российский газ российскими деньгами, якобы полученными от К. Бакиева в уплату за политическое убежище5.
Кыргызы и узбеки. Советское наследие или издержки независимости?
Бакиевы переоценили свои возможности: им не удалось ни создать достаточно надежный репрессивный аппарат для подавления инакомыслящих, ни заручиться поддержкой населения Кыргызстана. Более того, их усилия в этом направлении оказались контрпродуктивными, так как обострили опасения большинства политической элиты страны относительно формирования в стране диктатуры одной семьи, де-факто добивавшейся отстранения от власти остальных кланов.
Следует отметить, что в Кыргызстане насчитывается 40 наиболее крупных племен, составляющих кыргызскую нацию (это нашло отражение в государственном флаге республики), каждое из них имеет законные притязания на участие в политическом процессе. Именно поэтому так стремительно сформировалась антибакиевская оппозиция, свергшая новоявленного «короля», а точнее, используя кыргызскую терминологию, «хана». Однако на этот раз не обошлось без значительного кровопролития: в боях за Белый дом в Бишкеке погибло около 80 человек (в основном, молодых людей), вышедших на улицы по призыву своих клановых патронов.
Более масштабными были и сопутствовавшие государственному перевороту грабежи: в апрельские дни 2010 года в Бишкеке основательно повластвовали криминальные элементы и люмпены. Печальным памятником тех событий является дважды сожженное здание прокуратуры, не подлежащее восстановлению.
4 Посольство США о Максиме Бакиеве: «Умен, коррумпирован и может быть полезным для США». Документ Агентства АкиПресс от 15 декабря 2010 года [www.expoforum.akipress.Org/news:303531]. С. 2.
5 См.: Комсомольская правда, электронная версия, документ [http://www.kp.ru/daily/24511/662254/].
С. 2.
Задачи наведения элементарного порядка в столице и стране, а также формирования новых органов власти тяжелым (подчас непосильным) бременем легли на плечи организаторов апрельского переворота. Готовы ли они были взять на себя всю полноту ответственности за судьбу государства? Разумеется, желающих занять главные должности было предостаточно, однако компетентных руководителей, пользующихся доверием населения, можно было пересчитать по пальцам одной руки. Учитывая недостаточность политического потенциала республики, приняли соломоново решение: отложить формирование стабильных властных структур на более поздний период и передать управление страной временному правительству во главе с приемлемой для всех кандидатурой профессора Р. Отунбаевой.
Безусловно, временные власти столкнулись с очень сложными проблемами переходного периода. Бакиевы все еще находились в стране и достаточно комфортно расположились в своих родовых владениях на юге Кыргызстана. Кроме того, появились зловещие признаки обострения соперничества между различными региональными политическими элитами (так называемый синдром «Север — Юг»); правоохранительные органы были деморализованы и практически не контролировали ситуацию. К тому же в стране ощущался острый дефицит наличных финансовых средств.
Впрочем, денежные проблемы были решены новыми властями революционным путем: были вскрыты личные банковские сейфы членов «семьи» Бакиева, из которых был изъят и оприходован на нужды революции 21 млн долл. Впоследствии эта экспроприация трактовалась некоторыми членами нового состава Жогорку Кенеша (парламента) как не совсем законная, но свою роль в стабилизации финансовой ситуации она, безусловно, сыграла.
Совершенно иным образом складывалась ситуация в сферах политической стабилизации и межэтнических отношений: люди до сих пор вспоминают страшные дни 1990 года, когда вспыхнул конфликт между кыргызами и узбеками в Узгене. Однако нашлись и те, кто захотел нажить политический капитал, разжигая огонь новой братоубийственной войны.
Известны пять докладов, составленных различными комиссиями (в том числе одной международной во главе с авторитетным финским политическим деятелем и дипломатом К. Кильюненом), в которых даны противоречивые, а порой и взаимоисключающие оценки причин трагедии, произошедшей 11—15 июня 2010 года в южнокыргызстанских городах Ош и Джалал-Абад. Мнения международных экспертов колеблются между двумя крайностями: «геноцид против узбекской общины Кыргызстана» и «отечественная война кыргызского народа с узбекскими сепаратистами за сохранение территориальной целостности республики».
На самом же деле произошедшее в Узгене — это повторение событий, в той или иной форме имевших место почти во всех бывших советских республиках. В условиях резкого ослабления государственной власти, обострения политического межкланового соперничества, криминальных разборок за доступ к наркотрафику и растущей напряженности самым слабым звеном социального организма оказались межнациональные отношения. В Кыргызстане появилось немало желающих объяснить межэтническую рознь такими «естественными» факторами, как проявление якобы «неугасаемой вражды между воина-ми-кочевниками (кыргызцами) и торговцами-ремесленниками (сартами), возникшей в течение многих столетий»6.
В действительности же никаких «естественных» причин для противостояния двух братских народов не существует: в Оше, например, меньше всего пострадали именно мес-
6 Документ «Аллах, сохрани мой Кыргызстан от всех бед!!!» организации «Оппозициядагы Туштук Кыргызстан Элдик Фронту». С. 1.
та совместного проживания кыргызов и узбеков, плечом к плечу оборонявшихся против погромщиков. Это, однако, не исключает наличия потенциальных очагов напряженности, порожденных неурегулированностью вопросов землепользования, распределения воды, использования родного языка, несовершенством системы охраны общественного порядка и судопроизводства, низким уровнем культуры, образования, СМИ и др.
Важнейшими функциями государства в такой многонациональной стране, как Кыргызстан, являются своевременное выявление противоречий и профилактика развития негативных тенденций. Эти функции достаточно эффективно выполнялись союзным государством, чье ослабление и последовавший вслед за этим распад сопровождались сотнями больших и малых вспышек межнациональной розни, одной из которых является и вышеупомянутый конфликт в Узгене.
Режиму президента А. Акаева, провозгласившему достаточно эффективную концепцию национальной политики: «Кыргызстан — наш общий дом», на некоторое время удалось стабилизировать ситуацию. Дело, однако, не только в качестве концепции, но и в материальных ресурсах для ее осуществления и правоохранительном потенциале государства. Коллапс кыргызского государства весной 2010 года наиболее ярко проявился в июньской трагедии, произошедшей в Оше и Джалал-Абаде.
Новым бишкекским властям предстоит выработать свою концепцию национальной политики и межэтнической гармонии. Несмотря на усиливающееся давление националистических кругов, в руководстве страны есть понимание того, что создание моноэтнического государства с привилегированным положением и особыми правами титульной нации для Кыргызстана неприемлемо. Как сказала Р. Отунбаева, выступая на курултае Ассамблеи народа Кыргызстана, «в нашей стране живут представители около 90 национальностей, они живут по нашим законам и обладают такими же правами, как и кыргызы»7.
Одна из главных задач властей состоит не только в выработке очередного «хорошего» документа, но и в его практической реализации, а также в обеспечении материальных гарантий равенства наций с точки зрения их представительства в органах центральной и местной администрации, в бизнесе, СМИ, культуре, образовании и, особенно, в правоохранительных органах. Как справедливо отмечалось в рекомендациях международной комиссии К. Кильюнена, «правительству следует: обеспечить, чтобы состав сил безопасности отражал этническое многообразие общества; проводить политику региональной ротации состава сил безопасности»8.
Республике предстоит непочатый край работы.
Форма правления. Парламентская или президентская?
С точки зрения государственного строительства в постсоветских странах значительный интерес представляет опыт Кыргызстана в формировании легитимных органов власти и принятии конституции после апрельских событий 2010 года. Новые власти стреми-
7 Ассамблея народа Кыргызстана приняла Концепцию этнической политики и консолидации. Документ международного информационного агентства «Фергана» [http://www.fergananews.com/news.php?id= 16899]. С. 2.
8 Отчет международной независимой комиссии по исследованию событий на Юге Кыргызстана в июне 2010 года. С. 113.
лись, чтобы конституция предусматривала реальные юридические гарантии против возможной узурпации власти в руках одного человека (или одного клана).
Все предыдущие конституции независимого Кыргызстана наделяли главу государства полномочиями главного директивного органа; эта практика себя не оправдала. Было принято решение существенно усилить роль парламента и его спикера (торага), а также правительства и премьер-министра. Власть президента распространяется теперь в большей степени на принятие решений по вопросам, предполагающим наличие общенационального консенсуса (как правило, при возникновении чрезвычайных обстоятельств). К тому же было оговорено, что один человек не может избираться президентом более чем на один шестилетний срок. Таким образом, создавалась парламентско-президентская форма правления с достаточно хорошо продуманной системой сдержек и противовесов. В работе над новой конституцией под руководством О. Текебаева приняли участие специалисты из Венецианской комиссии и других международных организаций.
Текст проекта был одобрен далеко не всеми как в самом Кыргызстане, так и за его пределами, в особенности в центральноазиатских странах. Многие государствоведы и политологи указывали, что в условиях острой необходимости укрепить вертикали власти и навести элементарный порядок нужна строго централизованная президентская форма правления. Справедливо указывалось и на то, что в сложных условиях ослабления авторитета государственной власти главный водораздел в политической борьбе проходит не между сторонниками демократии и адептами авторитаризма, а между сохранением независимого государства и охлократией.
В дискуссиях о конституции поднимался даже вопрос о возможности введения в качестве чрезвычайной меры временного внешнего управления страной. Другие же политики (в частности, представители партий «Ар Намыс» и «Бутун Кыргызстан») открыто заявляли о намерении в случае своего прихода к власти вновь изменить конституцию и вернуться к президентской форме правления.
Справедливость многих доводов сторонников сильной президентской власти подтвердили последующие события.
Между тем первые месяцы работы нового Жогорку Кенеша (парламента), избранного на выборах 16 октября 2010 года, показали, что в условиях Кыргызстана парламентская форма правления при всех своих недостатках обладает одним очень важным преимуществом: она обеспечивает соревновательность и транспарентность политического процесса. Тем самым создаются благоприятные предпосылки для селекции политиков и менеджеров высшего и среднего звена, не замешанных (точнее говоря, менее замешанных) в коррупционных схемах.
Согласно данным международной организации «Transparency International», в 2010 году Кыргызстан занимал 164 место по степени коррумпированности среди 178 обследованных стран мира9. Процветающее взяточничество является главным препятствием на пути зарубежных инвестиций, необходимых для эффективного развития и реструктуризации экономики, без которых интеграция Кыргызстана в мировое хозяйство просто невозможна.
На протяжении зимы и весны 2010—2011 годов в Жогорку Кенеше нелицеприятно обсуждались наиболее острые темы, касающиеся коррупции государственных чиновников высшего звена; было также затронуто немало других злободневных вопросов, включая схему поставок горючего для Транзитного центра США по доставке грузов в Афганистан, скандал вокруг оператора сотовой связи «Мегаком», порядок и практику выдачи
9 См.: Кыргызстан по-прежнему остается одной из самых коррумпированных стран в мире // Материал информационного агентства «24^».
лицензий на разработку природных ископаемых и др. Публичная кампания обмена компроматом, безусловно, способствует хорошей подготовке электората к предстоящим президентским выборам (30 октября 2011 г.), призванным завершить процесс формирования легитимных органов власти.
Политика России. Имперские амбиции или достойный ответ новым вызовам и угрозам?
10 июня 2011 года омбудсмен Кыргызстана Т. Акун выступил с резким протестом в отношении выраженной ранее генеральным секретарем Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ) готовности в случае необходимости оказать содействие государствам-членам при возникновении ситуации, подобной той, что имела место на юге Кыргызстана в 2010 году.
По мнению Т. Акуна, заявление Н. Бордюжи «не вполне соответствует нормам международного права». Как подчеркнул главный правозащитник республики, «уместно напомнить положения статьи 5 Устава ОДКБ от 7 октября 2002 года, в которой говорится, что Организация действует на основе неукоснительного уважения независимости, добровольности участия, равенства прав и обязанностей государств-членов, невмешательства в дела, подпадающие под национальную юрисдикцию государств-членов»10.
Заявление Т. Акуна имело под собой определенные основания: речь шла не об адекватности позиции генсека ОДКБ, а о настроениях общественности Кыргызстана летом 2010 года. Когда официальное число жертв погромов в Оше и Джалал-Абаде превысило 400 человек, многие граждане республики не видели иной альтернативы, кроме ввода российских воинских контингентов в страну. Некоторые горячие головы публично высказывались за провозглашение Кыргызстана составной частью России в качестве девятого федерального округа11.
Как представляется, в этих условиях следовало бы выразить благодарность уважаемому правозащитнику Т. Акуну за ревностную защиту интересов России, у которой нет никаких мотивов для какого-либо вмешательства во внутренние дела маленького дружественного независимого государства. Безусловно, кыргызы близки русским как народ бывшего СССР, но они сами сделали свой выбор в пользу независимости, и Москва более не несет ответственности за поддержание политической стабильности и гармонии межэтнических отношений в этой стране.
Более того, неосторожное манипулирование военно-политическим инструментарием в Центральной Азии чревато очень серьезными последствиями. В 1979 году мало кто сомневался, что ввод ограниченного контингента советских войск в Афганистан был осуществлен по просьбе афганского правительства, а население доброжелательно отнеслось к советским военным. Однако, как известно, исход этой акции был весьма плачевен.
10 Омбудсмен Киргизии: Ни ОДКБ, ни другая организация не вправе вмешиваться во внутренние дела Киргизии. Документ информационного агентства «Регнум» от 10 июня 2011 года [http://www.regnum.ru/ newsA414579.html]. С. 1.
11 См.: Нуркамил Саскеев: В Кыргызстане необходимо провести референдум о присоединении к России. Документ информационного агентства «24^» от 5 октября 2010 года [http://www.24kg.org/community/ 83950-nurkamil-saskeev-v-kyrgyzstane-neobxodimo.html]. С. 1.
Думается, что и сейчас есть немало хитроумных политиков, в стратагемах которых предусматриваются игра на «имперских амбициях» и возможность более глубоко вовлечь Москву в опасные маневры на центральноазиатском театре.
Именно поэтому как никогда необходимо руководствоваться не эмоциями, а реалистическими оценками ситуации в регионе.
■ Во-первых, Россия не имеет в настоящее время и доли тех возможностей, которыми когда-то располагал СССР. Ее ВВП составляет 70% от индийского, половину японского, чуть больше четверти китайского, и по 15% от США и ЕС. При таком соотношении сил участие России в каком-либо серьезном соперничестве за доминирование в Центральной Азии — это химера.
■ Во-вторых, «Большая игра» развертывается между другими, куда более мощными игроками, которые были бы весьма заинтересованы в использовании российского «пушечного мяса» во взаимном сведении счетов, и попадаться на их уловки не стоит.
Следует отметить, что на постсоветском пространстве, вопреки утверждениям тех, кто активно содействовал развалу СССР, сохраняется культурно-историческая общность населяющих его народов. Существует значительный интеграционный задел, и степень его политической, экономической и идеологической реализации будет зависеть от конкретной ситуации в мире.
■ В-третьих, XXI век отличается качественным сокращением политической составляющей в мировом историческом процессе: на передний план выдвигаются новые глобальные проблемы, вызовы и угрозы как социального, так и антропогенного характера, требующие консолидации усилий всего международного сообщества. Наша цивилизация приблизилась к некоему рубежу, и происходящие сегодня события делают XXI век совершенно непохожим на предыдущие этапы исторического развития: каждая из современных глобальных проблем, не будучи своевременно решенной, угрожает гибелью всему человечеству.
Для осознания современных рисков и угроз, а также поисков выхода из цивилизационного тупика необходим прежде всего интеллектуальный потенциал, и здесь Россия может быть вполне конкурентоспособна по отношению к своим партнерам как на Западе, так и на Востоке.
Как отмечалось в докладе, подготовленном специалистами Института мировой экономики и международных отношений Российской академии наук, «участие в решении глобальных проблем — непременное условие вхождения России в мировое сообщество. Необходимо ее активное вовлечение в выработку общих подходов к решению глобальных проблем, которые с каждым годом все более грозно надвигаются на человечество. Рост народонаселения на земном шаре опережает расширение возможностей его жизнеобеспечения. Возрастание потребностей производства и потребления обгоняет развитие альтернативных ресурсов взамен быстро истощающихся источников сырья и энергии. Промышленный и научно-технический прогресс оборачиваются катастрофическим ухудшением состояния среды обитания на нашей планете»12.
Когда-то на заре XX века именно в Центральной Азии в типографии Семиреченско-го областного правления был напечатан грандиозный проект «Общего дела» для всего
12 Россия в системе международных отношений ближайшего десятилетия. Доклад по итогам прогностического исследования, проведенного в рамках инициативного научного проекта при финансировании Российским фондом фундаментальных исследований. М.: Институт мировой экономики и международных отношений Российской академии наук, 1995. С. 58.
человечества, призывавший «орудие разрушения обратить в орудие спасения»13, заменить соперничество и войны совместным трудом международного сообщества. Этот проект предвосхитил развитие мировой науки на столетие вперед, и сегодня, в XXI веке, его предстоит реализовать.
Когда Центральная Азия из арены соперничества превратится в платформу конструктивного сотрудничества народов всех социальных систем, конфессий и наций, Кыргызстану представится возможность выполнить свою уникальную функцию политологической лаборатории демократического развития международного сообщества.
3 а к л ю ч е н и е: реалистическая демократия как путь к демократической реальности
Анализируя проблемы демократического развития, не следует забывать, что помимо авторитаризма, тоталитаризма и других антигуманистических политических режимов на постсоветском пространстве весьма высока опасность формирования (или, говоря точнее, рецидивов) вырожденной формы демократии, зависящей от меняющихся прихотей толпы, постоянно подпадающей под влияние популистов и демагогов; еще Аристотель метко назвал ее охлократией (что в переводе с греческого означает «власть черни», «власть толпы»).
Пример недавних событий в Кыргызстане однозначно свидетельствует о том, что для новой, по-настоящему демократической элиты этот вид социальной девиации является не менее опасным, чем риски, связанные с угрозами авторитаризма. Путь к реальной демократии идет через формирование устойчивых, признанных народом и международным сообществом легитимных органов власти, обладающих реальными инструментами контроля политической и экономической ситуации.
К моменту, когда эта статья выйдет из печати, в Кыргызстане пройдут и, возможно, завершатся президентские выборы. Мировое сообщество и международные организации прилагают усилия для того, чтобы эти выборы прошли в соответствии с общепринятыми демократическими стандартами, то есть честно и справедливо. Тем самым будет завершен сложный процесс формирования легитимных органов власти как важнейшей предпосылки дальнейшего уверенного движения Кыргызстана по пути демократии и экономического процветания.
13 Философия общего дела. Статьи, мысли и письма Николая Федоровича Федорова / Под ред. В.А. Кожевникова, Н.П. Петерсона. Т. I. Верный. Типография Семиреченского областного правления, 1906. С. 656.
