CC BY
333
УДК 341.645
Солнцев Александр Михайлович
кандидат юридических наук, доцент Российский университет дружбы народов, г. Москва
a.solntsew@gmail.com
КВАЗИСУДЕБНЫЕ МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОРГАНЫ КАК СРЕДСТВО РАЗРЕШЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ЭКОЛОГИЧЕСКИХ СПОРОВ
В настоящей статье автор рассматривает генезис выбора эффективных средств разрешения международных экологических споров в XXI в. Анализ системы разрешения международных экологических споров показывает, что в настоящее время происходит рост значения так называемых эндогенных средств разрешения споров - квазисудебных процедур. Такие процедуры сегодня предусматриваются практически всеми глобальными международными экологическими соглашениями. Автор указывает, что у квазисудебных процедур есть свои плюсы в сравнении с процедурой разрешения международных экологических споров в международных судебных учреждениях: наличие экспертов, для подачи жалобы не требуется согласия государства-ответчика, в решении содержатся конкретные пути решения, есть возможность периодически рассматривать выполнение решения.
В результате автор делает вывод, что в настоящее время в международном сообществе наблюдается рост значения квазисудебных международных органов как средства разрешения международных экологических споров: к ним стали чаще обращаться, решения квазисудебных органов учитываются в правовых позициях международных судов.
Ключевые слова: международное экологическое право, международные споры, эффективность международного права, квазисудебные международные органы.
В наступившем XXI веке все более остро встают вопросы повышения эффективности международного права в целом и международного экологического права в частности. Представляется, что эффективные меры контроля будут служить формой предотвращения международных споров, которые рассматриваются в международных судебных учреждениях. Как известно, во-первых, не просто найти юрисдикци-онные основания для подачи иска в международном праве, а, во-вторых, отсутствуют эффективные меры контроля за выполнением решений международных судебных учреждений. Классическим примером является первое дело Международного Суда ООН «О проливе Корфу», когда решение 1949 г. было выполнено лишь в 1990-х годах: Албания согласилась выплатить Соединенному Королевству компенсацию, в то время как последнее обязалось вернуть албанское золото, хранившееся в сейфах «Бэнк оф Ингленд» со второй мировой войны.
В своей докторской диссертации А.С. Смба-тян блестяще раскрыла современные проблемы международного правосудия [4], в т.ч. в ее исследовании были указаны проблемы ограниченной юрисдикции международных судебных учреждений, эффективности международного правосудия и рост специализации судов. В этом контексте, на наш взгляд, квазисудебные органы, являющиеся одной из форм контроля, могут сыграть положительную роль и решить вышеуказанные проблемы: для подачи жалобы не требуется согласия государства-ответчика, эффективность увеличивается, поскольку идет диалог с государством и есть процедура последующего контроля решения. В контексте специализации нужно сказать, что пока квазисудебные органы развиты лишь в международном экологическом праве и международном праве прав человека [1].
Начиная с 90-х годов ХХ века, в международном экологическом праве широко применяется процедура соблюдения (non-compliance procedure), которая является, с одной стороны, своеобразной процедурой контроля за обеспечением выполнения государствами международно-правовых обязательств, а, с другой стороны, важным квазисудебным механизмом предотвращения экологических споров относительно невыполнения положений различных международных экологических соглашения (МЭС). Универсальной процедуры несоблюдения не существует, поскольку она специфична в каждом МЭС и отличается от соглашения к соглашению. Созданные в рамках МЭС специальные комитеты выполняют квазисудебные функции. Эта процедура предусмотрена или находится в стадии разработки в более чем 30 МЭС (Киот-ский протокол 1997 года к Рамочной конвенции ООН об изменении климата 1992 г., Монреальский протокол по веществам, разрушающим озоновый слой 1987 г. к Венской конвенции об охране озонового слоя 1985 г., Конвенция об оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте 1991 г., Орхусская конвенция 1998 г., Киевский протокол о регистрах выбросов и переноса загрязнителей 2003 г. и др.).
В рамках процедуры несоблюдения широко применяют механизмы предоставления государству-нарушителю правовой, технической и финансовой помощи для содействия в выполнении им своих обязательств по МЭС, отдают предпочтение дипломатическим средствам воздействия на нарушителя в форме требований о предоставлении докладов или планов действий об осуществлении МЭС и принятых мерах, прежде чем обратиться к более строгим мерам воздействия, а также создают эффективную систему мониторинга за выполнением международно-правовых обязательств [3, c. 78].
220
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова jij- № 3, 2015
© Солнцев А.М., 2015
Квазисудебные международные органы как средство разрешения международных экологических споров
Процедура несоблюдения используется, прежде всего, в следующих целях: обеспечение позитивного поощрения государств по выполнению ими договорных обязательств; обеспечение деятельности многостороннего форума с целью разрешения или предотвращения споров; обеспечение в случае несоблюдения доступа к более мягкому и менее юри-дизированному механизму (квазисудебному органу), нежели традиционные процедуры разрешения споров; при попытке заставить государство соблюдать нормы международного договора, а не наложить санкции за несоблюдение или назначить компенсацию потерпевшей стороне; при облегчении доступа к процедуре разрешения спора, поскольку для инициирования процедуры несоблюдения достаточно воли одной из сторон и не требуется согласия нарушающего государства [7].
Обобщив процедуры несоблюдения различных МЭС, можно выделить наиболее характерные ее черты [6, с. 998]. Большинство МЭС предусматривает создание специального комитета, куда входит определенное число представителей государств -членов соглашения, что свидетельствует скорее о дипломатической природе процедуры, нежели о судебной. После рассмотрения жалобы указанный комитет подает отчет пленарному органу, в качестве которого выступает ежегодная Конференция Сторон (КС) или Совещание Сторон (СС). Инициировать процедуру несоблюдения может государство-участник МЭС, секретариат данного МЭС или само государство-нарушитель (путем подачи ежегодного доклада). Орхусская конвенция открывает доступ к процедуре несоблюдения для НПО и физических лиц (ст. 15) [5]. В целом, создание и механизм работы процедуры несоблюдения предусматривается либо положениями МЭС, либо Протоколом к нему, либо решениями КС или СС.
Нельзя не отметить и тот факт, что в отечественной доктрине сложилось «осторожное», порой скептическое отношение к таким новым категориям как «международные квазисудебные органы», «мягкое право». И это отчасти оправдано ввиду появления «двойных стандартов», роста политического давления других государств через эти инструменты.
Роль квазисудебных органов в начале XXI века растет, их решения обретают легитимность, находят признание в решениях международных судов, равно как и в доктрине международного права. Так, например, Международный Суд ООН в споре между Грузией и Россией фактически отказался рассматривать дело, поскольку истец до возбуждения дела в Суде не обратился к услугам Комитета по ликвидации расовой дискриминации (договорной орган, обладающий квазисудебными функциями, создан на основе Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 г.). Решения квазисудебных органов цитиру-
ются в решениях международных судов. Например, в деле «Сейдич и Финчи против Боснии и Герцеговины», рассмотренном Европейским судом по правам человека [2].
Более того, хотелось бы отметить, что в своем недавнем решении Комитет по соблюдению Ор-хусской конвенции прямо указал, что Суд ЕС не обеспечивает на должном уровне такие экологические права граждан ЕС, как доступ к правосудию по вопросам защиты окружающей среды, и соответствующая Директива ЕС, имплементировавшая положения Орхусской конвенции в правопорядок ЕС, тоже подлежит коррективам. Теперь ЕС думает, как выполнить такое решение квазисудебного органа.
Кроме того, уже сегодня возможны ситуации, при которых один и тот же спор будет рассматриваться и квазисудебным органом, и международным судом одновременно либо в разный временной период. Возникает ряд вопросов по поводу обязанности этих судебных и квазисудебных учреждений учитывать решения друг друга о приоритетности обращения к тому или иному учреждению, о применимости правила об исчерпании всех средств правовой защиты, об иерархии решений в случае, если они будут противоположны по своей сути, и т.д. [3]. Уже сегодня такие прецеденты появились. Речь идет о Суде ЕС и Комитете по соблюдению Киотского протокола, хотя конфликта юрисдикций удалось избежать, но это не означает, что он в принципе невозможен. Показательны в данном аспекте два дела. Во-первых, дело Греции, в отношении которой было инициировано одновременно две процедуры в рамках ЕС и Комитета по соблюдению Киотского протокола. Европейская комиссия решила не передавать вопрос на рассмотрение Суда до вынесения решения Комитетом Протокола, что, собственно, и предупредило рассмотрение этого дела в рамках юрисдикции ЕС. Во-вторых, дело Люксембурга: Комиссия ЕС использовала положения права ЕС для констатации факта несоблюдения им обязательств по своевременному представлению национального доклада об осуществлении Киотского протокола, как того требовало право ЕС, вследствие чего ЕС предупредил передачу дела о несоблюдении в Комитет Киотского протокола [8]. Таким образом, конфликт юрисдикций международных судебных учреждений и квазисудебных органов может стать еще одним проявлением институциональной фрагментации. Вместе с тем, практика квазисудебных учреждений в сфере международного экологического права свидетельствует об их высокой эффективности.
Библиографический список
1. Абашидзе А.Х., Конева А.Е. Договорные органы по правам человека в системе правозащитных
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 3. 2015
221
механизмов Организации Объединённых Наций: учебно-методический комплекс. - М: РУДН, 2015.
2. Абашидзе А.Х., Солнцев А.М. Балканы - ахиллесова пята евроатлантической безопасности // Обозреватель-Observer. - 2010. - № 8 (247). -С. 57-65.
3. Медведева М.А. Разрешение споров в области охраны окружающей среды в контексте фрагментации современного международного права // Международное правосудие. - 2012. - № 3. - С. 71-79.
4. Смбатян А. С. Решения органов международного правосудия и их роль в укреплении международного правопорядка: дис ... докт. юрид. наук. - М., 2014.
5. Солнцев А.М., Петрова Н. А. Как заставить государства соблюдать экологические права чело-
века? // Международное право - International law. -2010. - № 4 (44). - С. 41-49.
6. Klabbers J. Compliance procedures // In: The Oxford Handbook of International Environmental Law / ed. By D. Bodansky, J. Brunnee, E. Hey. -Oxford University Press, 2007. - p. 998.
7. Redgwell C., Fitzmaurice M. Environmental non-compliance procedures and international law // Netherlands Yearbook of International law. - 2000. -№31.
8. Tabau A.-S. Non-compliance mechanisms: Interaction between the Kyoto protocol system and the European Union // The European Journal of International Law. - 2010. - Vol. 21. - № 3. - P. 749763.
222
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 3, 2015
