CC BY
43
УДК 378.1
КУЛЬТУРОЛОГИЯ КАК ИННОВАЦИОННОЕ МИРОПОНИМАНИЕ
Океанский В.П., Червова А. А.
В статье обосновывается мировоззренческая мотивация внедрения культурологии в систему современного российского образования; показывается дискурсивная специфичность этой «новой науки» и оправданная несводимость её проблемного поля к иным научным контекстам; отмечается её стратегическая роль.
Цель
Обоснование мировоззренческой мотивации внедрения культурологии в систему современного российского образования.
Метод или методология проведения работы: культурологический анализ.
Результаты
Культурологически обогащённая педагогика может стать надёжной стратегической основой в грядущем историческом пути отечественного образования. В центре культурологической мысли - всегда особенное разрешение проблемы бытия. Культурология - это наука о человеческом бытии. Культурология выступает как инновационная наука о смыслах.
Область применения результатов: культурологическая подготовка студентов в вузе.
Ключевые слова: культурология, мир, человек, смыслы, бытие, истина, миф, культура, космичность, родина.
CULTURAL SCIENCE AS INNOVATIVE OUTLOOK
Okeansky V.P., Chervova A. A.
The article proves motivation of the outlook world in the cultural science in system of modern Russian education; shows specificity of this “new science” and justified its problems in other scientific contexts; marked its strategic role.
The purpose of the ideological justification, introduction of incentives cultural-energy in the system of modern Russian education.
A method or methodology of cultural studies works analysis.
Results of Cultural enriched pedagogy can become a reliable strategic framework in the coming historical path Patriotic formal education. In the center of culturological thought - always a special time, the problem of existence. Cultural - the science of human existence. Cultural acts as the science of innovative ways.
Scope of the results of cultural studies prepares students at the university.
Keywords: cultural science, the world, person, senses, life, true, a myth, culture, cosmic, the native land.
С середины девяностых годов ХХ столетия в системе российского образования была институционализирована новая дисциплина под весьма привлекательным для мыслящих людей названием - «Культурология». В ней исходно и удивительным образом сопряжены, говоря на языке классической западной философии, объективный и субъективный планы реальности, иными словами: раскрыт очеловеченный мир; вселенское бытие, космическая тотальность символически развёрнуты в некой мифотворческой истине, ибо нечто значат, имеют некий смысл. Таким образом, культурология выступает как инновационная наука о смыслах.
Понятия об «истине» и «бытии» для филологически обогащённого сознания сохраняют единую древнюю внутреннюю этимологическую форму в славянских языках («естина - истина»), на что любил обращать внимание отец Па-
вел Флоренский [10], однако и его младший немецкий современник Мартин Хайдеггер так же часто отмечал, что «бытие и истина равноизначальны» [11]. Можно сказать, что истина - это такая содержательная квинтэссенция тотальности, которую удостоверяем в её особой значимости мы сами. Но именно таким образом истина исходно открыта человеческому присутствию и осмысленному обитанию. Она в культурном плане раскрывает антропокосмический «смысл Земли» [5], на которой суждено обитать историческому человечеству. В этом же ключе и с разными вариациями обычно формулируют и антропный принцип в современной космологии, согласно которому бытие вселенной в её конкретной структурности предполагает и бытие человеческое по самому факту наличия последнего.
Культурология - это наука о человеческом бытии. Крупнейший западный культуролог ХХ века О. Шпенглер, заостривший вопрос о катастрофическом перерастании культуры в технотронную цивилизацию, писал о сущности культуры следующее: «...необходимо прежде уяснить себе, что такое культура, в каком отношении находится она к зримой истории, к жизни, к душе, к природе, к духу, в каких формах она выступает и насколько эти формы - народы, языки и эпохи, битвы и идеи, государства и боги, искусства и произведения искусства, науки, правовые отношения, хозяйственные формы и мировоззрения, великие люди и великие события - являются символами и подлежат в качестве таковых толкованию» [15, с. 129]. Шпенглер говорит здесь, во-первых, о тотальности культурного опыта, во-вторых, о его сквозной символичности, и, в-третьих, о его исходной герменевтичности.
Если антропология изучает самого человека, его предельную сущность, то культурология изучает человеческое бытие. Человек и его бытие, разумеется, взаимосвязаны, однако же, в пристальном рассмотрении они - не одно и то же. В своём бытии человек соприкасается с большим и с меньшим, чем он сам. Человек, говоря языком современных философов, трансцендирует. В этом несовпадении наличности и существования - тайна человеческого бытия в мире.
Человек растёт как растение, живёт как животное, мыслит как мудрец или глупец, но бытийствует как только человек, и это его бытие накладывает свою особую печать на всё остальное в мире. В своём бытии человек превосходит самого себя. Этот преобразовательный подъём от частного к Целому с последующим переходом от Всеобъемлющего как гиперидеи к живой исторической конкретике составляет генерализирующую космологическую интенцию культурного опыта, предполагающего многообразие, столкновение и соседство различных образов мира.
Культурология в качестве принципиально интегративной области человеческого знания заявляется впервые как «Новая наука» в 1725 году с выходом одноимённой книги [2] итальянского мыслителя-историографа Джамбатиста Вико; первым же отечественным культурологом можно по праву считать гоголевского современника и друга - Алексея Степановича Хомякова, предложившего особое культурно-типологическое учение в своих «Записках о Всемирной Истории» [12], построенное на макроисторическом раскрытии двух сквозных символических абсолютизаций факторов необходимости и свободы, предполагающих соответсвующее доминирование архитектурно-графических (визуальных) и музыкально-гласовых (акустических) начал.
В отличии от антропологии культурология изучает не самого человека, а мир в аспекте его исторического существования, иными словами - образы мира, рождённые всегда уникальными событиями взаимо-во-влеченности человека и мира в созидательный процесс творения культуры. Тайна человеческого бытия в опыте культурной жизни не столько рационально объясняется, сколько интуитивно постигается - понимается: «Понимание, - отмечал сто лет назад немецкий культурфилософ Вильгельм Дильтей, - простирается от постижения детского щебета до понимания Г амлета или критики разума. В камне, мраморе, звуках музыки, в жестах, словах, произведениях искусства, в поведении, хозяйственных порядках и юридических постановлениях выражается один и тот же человеческий дух и требует своего истолкования» [3, с. 318]. Человеческий дух
свидетельствует о высшем - всемирном! - призвании человека, жизненный мир которого не может быть ограничен приусадебным участком...
Культура (латинское слово, имеющее санскритскую праоснову и этимологически означающее, кроме возделывания, коловращение небесного огня, что по смыслу близко к гераклитовскому пониманию Логоса) - есть очеловеченный, осердеченный мир и, одновременно, символическое раскрытие его бытия [7, с. 9]. Бытия в культуре всегда больше, чем человеческого произвола, поэтому, вослед американскому антропологу Лесли Уайту, можно сказать, что не культура -человеческий продукт, но сам человек - продукт культуры, если только мы говорим о конкретном человеке, облечённом в плоть и кровь, в традиционно сложившиеся формы культурно-исторической жизни. Через культуру мы оказываемся исходно включёнными в поле смыслов, которые несоизмеримо старше нас. Биологический возраст конкретного человека - несколько десятков лет, конкретные же смыслы (например, запечатлённые в структуре календаря) живут сквозь столетия и тысячелетия, сохраняя с какой-то завидной космической устойчивостью свою символическую форму.
В центре культурологической мысли - всегда особенное разрешение проблемы бытия. Согласно знаменитому парижскому византинисту-патрологу ХХ века архимандриту Киприану Керну [4], культура - есть райская заповедь человеку о хранении и возделывании его символического сада (Бытие, 2 : 15), на месте которого у каждого - родина и более обширный «хронотоп», говоря языком первого советского культуролога М. М. Бахтина; иными словами - пространство и время конкретного человеческого бытия в его подвижных культурологических масштабах.
Новый школьный учебник «Мир вокруг нас» [8, с. 4] начинается с изложения устройства Солнечной системы. Надо заметить, что при всём огромном познавательном интересе к астрономической и космологической проблематике, с такой исходной методической логикой очень трудно согласиться: «Если вы когда-нибудь интересовались астрономией, - писал в далёкой Аргентине один из
ярких представителей русской послеоктябрьской эмиграции, - и не с практической целью зазубрить эксцентритет планетных орбит или число световых лет до одного из таинственных провалов в Галактике, - то вам, вероятно, знакомо непосредственное ощущение бессмыслицы и жути. Где-то на задворках бесконечности болтается микроскопический сгусток межзвёздной пыли - наш Млечный Путь. Где-то в этом сгустке бесследно затеряна солнечная система. На одной из её пылинок появилась поверхностная ржавчина - земная кора, и на поверхности этой ржавчины - подвизаются, видите ли, великие люди, и формулируются, видите ли, великие идеи. Бескрайнее одиночество, бессмыслица и жуть. И если материя - всё, а дух - ничто, то всё в мире не имеет никакого смысла. В том числе и вы, и я. И книга, которую я пишу, и Россия, за которую мы, может быть, умрём» [9, с. 387-388].
Такая экзистенциальная непереносимость вышеизложенной картины мира глубоко переживалась и в советской науке: «Если бы астрономы-
профессионалы, - отмечал один из крупнейших советских астрофизиков, - постоянно и ощутимо представляли себе чудовищную величину космических расстояний и интервалов времени эволюции небесных светил, вряд ли они могли успешно развивать науку, которой посвятили свою жизнь. Привычные нам с детства пространственно-временные масштабы настолько ничтожны по сравнению с космическими, что когда это доходит до сознания, то буквально захватывает дух. <...> Автор этой книги довольно много занимался, например, солнечной короной и галактикой. <...> Если бы автор в процессе этой работы предавался философским размышлениям о чудовищности размеров Галактики, о невообразимой разреженности газа, из которого состоит галактическая корона, о ничтожности нашей малютки-планеты и собственного бытия и о прочих других не менее правильных предметах, работа над проблемами солнечной и галактической корон прекратилась бы автоматически.» [14, с. 19].
Эти соображения учёного, допускавшего в конце своей жизни, что «разум есть проявление некоего внематериального, трансцендентного начала. боже-
ственной природы» [14, с. 320], просвечивающей в этом «холодном молчании» паскалевского космоса, «в абсолютной тьме межзвездных пространств» [6, с. 196] новоевропейского сциентизма, наводят на мысль о большей жизненной продуктивности гносеологического поворота от физикалистской тотальной однородности к потрясающим душу метафизическим глубинам особенного. А вариантами такого послекантовского антропологического поворота могут выступать сами центральные вопросы, поставленные глубочайшими мыслителями ХХ века: от лосевского «что такое миф?» - до хайдеггеровского «что такое метафизика?».
Ведь постижение окружающего мира для ребёнка начинается с феноменального изумления, с онтологического удивления, с очень личного ответа на вопрос известной песни с чего начинается Родина [1, с. 7-24]: с кораблей-облаков, плывущих из детства по родному небушку, с узнавания родного языка и бытия через этот язык, близких лиц, вещей, дома, улицы, рек, дорог и родных ландшафтов, самого культурно-исторического среза времени, когда начинается наше настоящее, связанное всегда с мыслительным пробуждением чувства исторической памяти о человеческом бытии в мире. «Какая программа может быть у галактики? - вопрошал один из крупнейших советских историков философии, рассуждая об аристотелевском понимании мировой целокупности, - к тому же Аристотель имел в виду не столько некую программу, сколько благо. Для него цель - это стремление к своему благу.» [13, с. 300].
Культурологически обогащённая педагогика может стать надёжной стратегической основой в грядущем историческом пути отечественного образования. В этом же ключе нам видится особый дальний смысл в сегодняшнем повышении статуса и концептуальной роли культурологии в системе современной академической школы.
Список литературы
1. Булгаков, Протоиерей Сергий. Моя родина (Посвящается жене моей) // Булгаков, Протоиерей Сергий. Автобиографические заметки. Paris, 1991.
2. Вико Дж. Основания новой науки об общей природе наций. М., 1940.
3. Dilthey W. Gesammelte Schriften. Bd. 5., б. г.
4. Керн, Архимандрит Киприан. Антропология свт. Григория Паламы. Paris, 1950.
5. Клеман О. Смысл Земли. М., 2005.
6. Лосев А. Ф. Философия имени. М., 1990.
7. Океанский В. П. Метафизика культуры: проблемы теории и истории. Иваново, 1998.
8. Плешаков А. А., Крючкова Е. А. Мир вокруг нас: Учебник для 4 класса начальной школы: В 2 ч. Ч. 1. М.: «Просвещение», 2005.
9. Солоневич И. Л. Народная монархия. М., 1991.
10. Флоренский П. А. Соч.: В 2 т. Т. 2: У водоразделов мысли. М., 1991.
11. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М., 1993.
12. Хомяков А. С. Записки о Всемирной Истории // Хомяков А.С. Полн. собр. соч.: В 8 т. М., 1900. Т. 5 - 7.
13. Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. М., 1981.
14. Шкловский И. С. Вселенная, жизнь, разум. М., 1987.
15. Шпенглер О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. Т. 1: Гештальт и действительность. М., 1993.
References
1. Bulgakov, Protoierej Sergij. Moja rodina (Posvjawaetsja zhene moej) [Archpriest Sergy. My homeland (Dedicated to my wife)]. Bulgakov, Protoierej Sergij. Avtobiograficheskie zametki. Paris, 1991.
2. Viko Dzh. Osnovanija novoj nauki ob obwej prirode nacij [Foundations of the new science of the general nature of nations]. M., 1940.
3. Dilthey W. Gesammelte Schriften. Bd. 5., b. g.
4. Kern, Arhimandrit Kiprian. Antropologija svt. Grigorija Palamy [Anthropology St. Gregory Palamas]. Paris, 1950.
5. Kleman O. Smysl Zemli [The meaning of the earth]. M., 2005.
6. Losev A.F. Filosofija imeni [Philosophy behalf]. M., 1990.
7. Okeanskij V.P. Metafizika kul'tury: problemy teorii i istorii [Metaphysics of Culture: problems of theory and history]. Ivanovo, 1998.
8. Pleshakov A.A., Krjuchkova E.A. Mir vokrug nas [The World Around Us]: Uchebnik dlja 4 klassa nachal'noj shkoly: V2 ch. Ch. 1. M., 2005.
9. Solonevich I.L. Narodnaja monarhija [People monarchy]. M., 1991.
10. Florenskij P.A. Soch.: V2 t. T. 2: U vodorazdelov mysli [The watershed of thought]. M., 1991.
11. Hajdegger M. Vremja i bytie: Stat'i i vystuplenija [Being and Time: Articles and Speeches]. M., 1993.
12. Homjakov A.S. Zapiski o Vsemirnoj Istorii [Notes on the History of the World]. Poln. sobr. soch.: V8 t. M., 1900. T. 5-7.
13. Chanyshev A.N. Kurs lekcij po drevnej filosofii [A course of lectures on ancient philosophy]. M., 1981.
14. Shklovskij I.S. Vselennaja, zhizn', razum [Universe, life, mind.]. M., 1987.
15. Shpengler O. Zakat Evropy: Ocherki morfologii mirovoj istorii [Decline of the West: Essays on the morphology of world history]. T. 1: Geshtal't i dejstvitel'nost'. M., 1993.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРАХ
Червова Альбина Александровна, проректор по инновационному развитию и международной деятельности, доктор педагогических наук, профессор Шуйский государственный педагогический университет ул. Кооперативная, д.24, г. Шуя, Ивановская область, 155908, Россия e-mail: innovacia-sgpu@mail. ru
Океанский Вячеслав Петрович, зав. кафедрой культурологии и литературы,
доктор филологических наук, профессор
Шуйский государственный педагогический университет
ул. Кооперативная, д.24, г. Шуя, Ивановская область, 155908, Россия
e-mail: ocean_65@mail. ru
DATA ABOUT THE AUTHORS
Chervova Albina Aleksandrovna, vice-rector of innovative development and the international activity of Shuya State Pedagogical University, doctor, professor
Shuya State Pedagogical University
Kooperativnaya street, 24, Shuya, Ivanovo area, 155908, Russia e-mail: innovacia-sgpu@mail. ru
Okeansky Vyacheslav Petrovich, head of department of cultural sciences and literature, doctor, professor
Shuya State Pedagogical University
Kooperativnaya street, 24, Shuya, Ivanovo area, 155908, Russia e-mail: ocean_65@mail. ru
Рецензент:
Шукуров Д.Л., д.филол.н., доцент, преподаватель кафедры культурологии и литературы ФГБОУ ВПО «Шуйский государственный педагогический университет»
