CC BY
18
УДК: 808.1
А.А. Беляцкая КУЛЬТУРНЫЙ КОНТРОЛЬ ТЕКСТА В УСЛОВИЯХ
ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Аннотация. В статье поднимается проблема контроля качества текста в условиях глобализации. Текст представлен сферой актуализации лингвокулътуры, обеспечивающей передачу и синтез культурного опыта. Регистрация в тексте движения к культурно-познавательному пределу - к сфере лингвокулътуры, осуществляется через анализ организации концептного пространства текста. Анализируется содержание концептосферы современной американской текстовой лингвокулътуры, находящейся в центре публичной сферы. Показана зависимость организации концептного пространства текста от структур человеческого сознания и влияния текстовой деятельности на общий ход глобальной культурной эволюции. Ключевые слова: текстовая лингвокультура, концептный анализ, глобальная эволюция.
Anastasia Belyatskaya ON THE PROBLEM OF THE TEXT QUALITY CONTROL
IN THE CONDITIONS OF GLOBALIZATION
Abstract. The author raises the problem of the text "quality control" in the conditions of the global world. Text is represented as a sphere of linguoculture that provides for the transference and synthesis of culture experience. The movement to the linguoculture sphere is registered through the text concept analysis. The content of the contemporary American text linguoculture, being the centre of the public sphere, is analysed. The text concept organization is shown dependent from the human consciousness structure and influencing the global culture evolution. Keywords: text linguoculture, concept analysis, global evolution.
Понять, каким сложным и деликатным инструментом мы пользуемся и к каким последствиям может привести вольное с ним обращение, есть первейшая обязанность профессионала.
(М.К. Мамардашвили)
Определение культурно-познавательного потенциала текста, изучение содержащихся в тексте культурных значений необходимо на современном этапе социальной эволюции, когда обмен текстами становится повседневной культурной практикой, когда происходит выход текста из сферы литературы и науки в область массового сознания, где, по меткому выражению М.К. Мамардашвили, тексты не творятся, но спонтанируют.
В условиях глобального характера передачи текстов спонтанный характер текстопорождения, отсутствие правил обмена, упорядочивания и «контроля качества» информации становится серьезной проблемой. Идеи и системы знаний о мире, передаваемые через текст, нуждаются в инструментах культурной верификации; приобретает острую актуальность осмысления социально-эволюционной роли слова и текста. При этом, однако, в гуманитаристике по-прежнему недостаточно внимания уделяется лингвокультурной стороне текста, его культурно-ценностному содержанию.
Текстовая лингвокультура - новый для современного гуманитарного познания исследовательский объект. Изучение текстовой лингвокультуры - это широкое социогуманитарное исследование текста, которое позволяет интегрировать существующий в гуманитарных науках методологический опыт интерпретации текста и пропустить текст через социокультурный фильтр. Выявление социально одобренных значений, содержащихся в текстовых концептах и обеспечивающих приращение культурно-восходящего опыта, является важнейшей задачей современной гуманитарной науки.
Путь развития лингвокультуры человечества зависит от каждого человека, его мышления и речи, соединяемых в тексте, структурирующем мысль через язык. Особой значимостью в культуре
© Беляцкая А.А., 2014
обладают тексты, находящиеся в центре общественного внимания (например, литературные конкурсы и их победители создают прецедентное внимание к определенным типам текстов). Так, уже более двадцати лет весь мир с интересом следит за серией «Лучшие рассказы Америки», в которых, помимо самих текстов коротких рассказов, в центр внимания попадают комментарии их авторов, весьма наглядно демонстрирующие их ценностно-целевой выбор. Формулировка целей творчества современных американских авторов определяет наше понимание их ценностей, позволяет нам очертить их культурный круг.
В качестве конкретной методики выявления социально-значимого опыта, его эволюции предлагается концептный анализ текста. Текст, таким образом, предстает сферой актуализации лингво-культуры, обеспечивающей передачу и синтез культурного опыта вербальными средствами. Регистрация в тексте движения к культурно-познавательному пределу - к сфере лингвокультуры - осуществляется через анализ организации концептного пространства текста.
Подобно тому как М.К. Мамардашвили определил совесть как сферу сознания, обладающую свойствами неутилитарности, неприспособляемости, непрагматичности, мы выделяем сферу лингвокультуры как абсолютную языковую, речевую или текстовую форму культуры, для обоснования которой не подходят никакие прагматические, сенсуалистские или биологические теории, поскольку сфера культуры - это сфера совести, абсолютных ценностей и высшей моральной нормы. «Первый признак морали и состоит в том, что моральные явления - причина самих себя. И тогда они моральны» [2, с. 78-79].
Авторские заметки, предваряющие тексты художественных произведений, являются весьма показательным материалом, позволяющим проанализировать ценностный отбор современных авторов и уровень развития их лингвокультуры. В предисловии к своим рассказам американские авторы описывают путь создания своего текста [4, с. 345-356]. Приведем ряд примеров авторских заметок, ярко демонстрирующих проявления неосознаваемых психических стимулов, запустивших текст: "This story came out of nowhere one night" (история возникла из ниоткуда - пер. автора). "Without any associations or strange effects coming to the fore" (без каких-либо ассоциаций или особых переживаний - пер. автора)
"But for some reason that night the music triggered a deep feeling of mournl'ulness and regret" (no какой-то причине - пер. автора).
"When I started to write, the story just pretty much fell out in one piece" (рассказ просто вылился целиком - пер. автора) [4, с. 345].
Повторение неопределенных местоимений «some», «any», «nowhere» усиливает ощущение неопределенности целей автора, неосознанности его концептуального выбора. Точность мышления является необходимым условием вхождения в сферу лингвокультуры. Подтверждение нашей мысли находим у М.К. Мамардашвили: «Если из уст профессионала, ...приставленного к инструментам культуры, мы слышим "я не того хотел...", то я могу сказать так: дьявол играет нами, когда мы не мыслим точно» [2, с. 131].
Проанализированные авторские заметки к «Лучшим коротким рассказам» Америки за 1998— 2008 гг. (их объем составляет около 400 заметок) позволяют констатировать следующую закономерность. Выявлено, что целями современных авторов американских коротких рассказов являются:
- развлечение ("I wanted them to be direct, corny and simple"; "I've never had more fun writing" [4, c. 351]);
- желание рассказать о непонятном и запретном: "It was very mysterious"', "a metaphor for the hidden world, the world of secrets - the unspeakable and taboo - a world I try to mine in fiction", "Surely such criminal insanity, amounting to a total worldview, would have charismatic powers" [4, c. 345-347];
- тренировка воображения ("Billy Goats" began as an exercise to set the small-town stage of my story collection") [4, c. 351];
- - желание поделиться своими воспоминания о прошлом (См. "I think I wanted to reproduce the divided feelings of my college years"; "I wanted to capture the experience of my own childhood') [4, c. 351].
Присутствует ли здесь работа сознания? Возможно ли найти формулировки социально значимых ценностей? Осознан ли автором выбор темы, проблемы, сюжета или персонажей?
Авторы нередко не могут назвать причин появления названий своих рассказов, мест развития событий, имен персонажей и даже конечного результата произведения - развязки: "I wrote the story entirely without mentioning New Orleans, and only after it was written felt okay about putting in the name of where it's set. Seems silly, in a way. But there you are"; "This remote bush country, which lies well beyond the arctic watershed, was settled very suddenly"-, "I gave my bean jar event to Leigh, the protagonist, and let the story grow around her". Достаточно частыми являются указания на неосознаваемость целей художественного произведения или их полное отсутствие: "As for the story itself, I can't say what it's about"', "Sometimes a story just arrives"', "I usually don't remember much about how any story of mine came to be written"', "...the course of the story's composition almost always grows indistinct to me". "It may, in fact, have arisen from a certain smell that wafted up from a pile of wet leaves" [4, c. 346-354].
В противовес обобщению, сообщающему культуротворческое начало художественному произведению, в текстах американских коротких рассказов наблюдаются утяжеленные композиции автобиографической конкретики с подробными описаниями событий из прошлого, но без обобщающих аллюзий, абстрактных оснований и осознания причин их возникновения. Лингвокультурную ситуацию текстов современных американских авторов можно определить как проблему больного сознания, т.е. как такое состояние языкового пространства, в котором, по точному выражению М.К. Мамардашвили, накоплена чудовищная масса отходов мысли и языка. Пространство это предельно замусорено побочными, вторичными продуктами нормальной мыслительной и духовной деятельности, мифологизированными их осколками. Поэтому, даже когда мы хотим мыслить, когда есть позыв, побуждение мысли, у нас ничего не получается. Что-то уже нарушено в самом языке, в его основании [2, с. 164].
Так, Ричард Форд признается, что не помнит своих намерений, что у него было на уме, когда возник заголовок будущего рассказа: "Often I completely misremember things - where details came from, what I originally had in mind (if anything), where the title popped up" [4, c. 347]. В авторском предисловии к рассказу Артура Миллера «Бульдог» указывается на смешение элементов автобиографического и выдуманного: "It isn't quite autobiographical, however - the mixture in it of recollection and invention is twisted, one around the other, and beyond my ability to untangle" [4, c. 354]. Кроме того, автор подчеркивает свою неспособность отличить вымысел от реальности фразой "beyond my ability to untangle" (я не в силах разобраться - пер. автора статьи).
Какую культурно-познавательную ценность имеют эти полуавтобиографические, полувыдуманные истории, если автор и сам не понимает, зачем их написал? Ответ находим у М.К. Мамардашвили: «Великие писатели прошлого обладали уникальной способностью доводить до ясности и полноты зрелого выражения свои переживания. В их книгах не было темноты в том, что они хотели сказать. А современные писатели чаще всего не способны отдать себе отчет даже в природе того, что они описали или пережили» [2, с. 187].
Современное содержание концептосферы текстовой лингвокультуры, находящейся в центре публичной сферы, значительно отстает от идеалов прошлого. Частотными концептами в коротких рассказах Америки являются: «детство», «страх», «смерть», репрезентированные лексемами "loss", "grief', "mournfulness", "bitter", "regret", "sorrow", "agony", "dangerous", "desperate", "the dark", "burial", "threatening", "irrational fear" (для концептов «страх» и «смерть»), и группами лексем "ту twenties", "while I was a graduate student", "graduate school", "When I was about seven years old" (для концепта «юность»). Из данного круга концептов следует, что авторами рассказов формируется весьма ограниченный диапазон представлений о мире и человеческой жизни. Из этого, в свою очередь, проистекает, что в рассказах отсутствует целостное видение мира, что проявляется в весьма распространенном описании лишь отдельной части человеческой жизни, ее бытовой, физиологической, материальной стороны, связанной с болезнями, смертью, трудностями десткого возраста.
Соглашаясь с мнением С.Г. Тер-Минасовой о закономерности изменения со временем числа концептов, их объема и содержания [3, с. 262], мы считаем необходимым уточнить культурологический характер этих изменений. Развитие концептуальной системы человека в филогенезе осуществляется от предметных к абстрактным, максимально обобщающим значениям: «На протяжении многих веков человечество, приобретая определенный жизненный опыт, трансформирует его в соответствующие концепты, которые, связываясь между собой логически, образуют концептуальную систему, которая непрерывно изменяется и уточняется человеком в процессе его жизнедеятельности» [1, с. 48].
Необходимо отметить фрагментарность концептов современных текстов коротких рассказов, что проявляется в присвоении концептами предметно-конкретных значений и отсутствии абстрактных значений, формирующих целостное мировоприятие. По выражению М.К. Мамардашвили, «человек с одичавшим сознанием, с упрощенным представлением о социальной реальности и ее законах не может жить в XX веке. Он становится опасным не только для себя, но и для всего мира» [2, с. 168]. Без разрешения задачи по очищению языкового пространства мы «окончательно рухнем в пропасть нигилизма» [2, с. 166].
К сожалению, приходится констатировать, что представление о мире искажается, дробится, разрывается, фрагментируется. Не пополняется концептосфера современной текстовой лингвокультуры метафорическими находками. Между тем именно метафорическое, абстрактное наполнение концептосферы формирует целостное мировосприятие читателя и развивает его сознание по пути восходящей эволюции.
Какие же тексты читать современным школьникам и студентам? Какие тексты транслируют высшие абстрактные основания и формируют культурные ценности общечеловеческого, универсу-мального характера, способные объединить человечество на положительных объединяющих началах?
Текстуализация общепланетарных, глобальных целей развития человечества происходит одновременно с осуществлением напряженной работы сознания, сопутствующей любому акту лингвокультуры, т.е. языковому оформлению культурных ценностей. Именно сложноорганизованность, точность и упорядоченность идей составляет структуру сознания и служит фундаментом языковой культуры, на котором возводятся этажи мощных философских, политических, литературных, психологических, искусствоведческих зданий.
Контроль качества текстов, находящихся в центре публичной сферы, необходимо вывести в область повсеместной культурной практики и профессиональной компетенции специалистов, работающих с текстами. Культурное чтение - присущий человеку механизм различения своих внутренних духовных ресурсов в момент чтения, потребность в культурном развитии человека через сопережи-
вание, сотворение текста, способность реконструировать и обогащать собственный опыт вместе с автором текста. Во-вторых, необходимо четко понимать, что культурное чтение возможно только при наличии в тексте некоторых показателей, позволяющих читателю совершить эту работу по своему культурному совершенствованию.
Чтение литературных трудов выдающихся мыслителей, вобравших в себя весь социально значимый эволюционный опыт, может обусловить новый поворот культурного развития. Знакомство с текстами, создаваемыми на основе сложных структур сознания, напряженной работы мысли и нравственной ответственности их авторов, способно запустить естественный, эволюционно заданный механизм лингвокультуры, направить человечество по пути восходящей эволюции и осуществлять глобальное объединение культур на положительных духовных основаниях.
Библиографический список
1. Зубарева Г.С. Концепт как основа языковой картины мира // Вестник МГОУ. - 2011. - № 3. - С. 46-51.
2. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию / М.К. Мамардашвили. - М.: Прогресс, 1990. - С. 78-79.
3. Тер-Минасова С.Г. Язык и межкультурная коммуникация: учеб. пособие / С.Г. Тер-Минасова. - М.: Слово /Slovo, 2000. - С. 262.
4. Contributors' Notes. The Best American Short Stories. The Best American Series. Edited by Sue Miller. - Boston - New York: Houghton Mufflin Company, 2002. - P. 345-356.
