CC BY
214
Наталия ИЖИКОВА
КУЛЬТУРА ВЛАСТИ В КОНТЕКСТЕ ГЕОХРОНОПОЛИТИКИ
В эпоху перехода к постмодерну усиление значения культуры обусловлено радикальным изменением роли образования, науки, знания, информации в экономике и производстве.
Тенденции и перспективы развития образования нельзя рассматривать лишь сквозь призму потребностей экономики: необходим и целесообразен переход от экономоцентризма к социоцентризму и культуроцентризму. К числу первых культурнообразовательных задач относится повышение общего уровня образования, который способствует «переходу от человекозатратной к человекосберегающей эволюции». Чем выше уровень общего образования личности, тем меньше вероятность того, что ее интересы и устремления окажутся замкнутыми в рамках, положенных ее фактической социопрофессиональной принадлежностью и бытовым окружением.
ИЖИКОВА
Наталия Васильевна — к. культ. н., доцент, Петрозаводский государственный университет, докторант РГИ СПбГУ
Хронополитический мыслительный тип рассматривает культурные объекты, саму культуру не столько как «хранилище событий и фактов», сколько интерпретацию «реальной последовательности событий», прежде всего благодаря тому, что она, культура, так или иначе обнаруживает и фиксирует определенные ценностные моменты. Культурная политика отраслевого типа с традиционалистским приоритетом поддержания накопленного наследия, с потребительской индустрией удовольствий и наслаждений невольно явилась поддержкой материального, денежного накопительства. С первого плана ушел другой путь накопления
— духовного совершенствования, духовного накопления, забылись те культурные образовательные традиции, которые воспитывают сдержанность и разумность в расходах. Образование XXI в. призвано изменить содержание и форму развития, необходимые для выживания цивилизации. Уже не количество накопленных материальных благ будет определять статус человека и общества, а уровень культуры, образования и разумно-достаточного хозяйствования, обеспечивающего сбережение невозобновляемых и воспроизводство важнейших возобновляемых ресурсов.
Отраслевой-геополитический принцип управления связан как с процессами развития рыночного хозяйства, концентрацией и централизацией производства, так и с давлением государства на общество, отчуждением разнообразных самодеятельных форм активности в пользу управления «сверху».
В XXI в. фактор культуры и культурной политики становится одним из доминирующих в современном управлении. Это обстоятельство определяет спрос на специалистов, владеющих «тонкими» управленческими технологиями, управленцев, способных создавать и реализовывать проекты социально-культурного развития — в масштабе от отдельных организаций до городского и регионального уровня.
Именно культура и образование в культурной политике должны стать приоритетными направлениями государственной политики
— всеобщей формы осознания и выражения идеи духовности как универсального принципа целостного, практически действующего мировоззрения, стратегической цели, средства и способа политической деятельности российского государства нового столетия. Образование — это не передача фактов, здесь задействованы эмоции и душа, поэтому оно должно быть персональным. В мире, где поиск
конкурентного преимущества смещается в сферу нематериальную, где все решают знания, образование должно стать непрерывным и продолжаться всю жизнь.
Т. Г. Богатырева указывает на то, что идеи управления, порожденные культурой, возникают сегодня как осознание необходимости обновления самого процесса управ-ления1. Важную практическую значимость и остроту приобретают вопросы взаимодействия различных политик—культурной, экономической, образовательной, информационной, социальной — в процессе развития динамичной личности. Культуру управления А. Н. Митин определил как «совокупность развивающихся идей, взглядов, ценностей, мироощущений, а также методы и приемы управленческой деятельности, связанные с поиском и получением новых результатов, увеличением добавленной стоимости нормы поведения»2.
От тех, кто принимает решения в государственном управлении, многое зависит. Речь идет о культуре (или о новых достижениях науки, культуры, техники), о готовности пользоваться ею на практике. Хомо-механикус — это человек, который надеется, что при создании мощной вычислительной машины он получает возможность решения задачи, которую сам не в состоянии сформулировать и даже не понимает, что надо осмыслить. «Социалистическая бюрократия всячески сдерживала процессы усложнения, новации и специализации, приспосабливая социальную действительность к своим управленческим возможностям, и тем самым работала как редукционистский механизм, сводящий сложное к простому и профанирующий все виды деятельности. Фактическим ее идеалом являлся древнеазиатский стабильный способ производства, знающий одно только количественное расширение производства, но не ведающий качественных технологических, организационно-управленческих и социокультурных сдвигов»3.
Особое значение приобретает проблема фундаментальных принципов ориентации госслужащих, лиц, принимающих
1 Богатырева Т. Г. Глобализация и императивы культурной политики современной России: Монография. М.: «ТЕИС», 2002, стр. 91
2 Митин А. Н. Культура управления в системе взаимоотношений персонала организации. Автореф. ...докт. экон. н. — Екатеринбург, 2002, стр. 19
3 Панарин А. С. Философия политики. Учебное
пособие для политологических факультетов и гуманитарных вузов. М.: «Новая школа», 1996, стр. 86
управленческие решения. Академией государственной службы было проведено исследование о состоянии персонала в одном из российских регионов (500 человек)4. Уровень подготовленности, формальный уровень образования оказался довольно высоким, но видение действительности относится к периоду 25-летней давности. Причем управленцы уверены, что те знания, которые у них имеются, адекватны действительности, изменившейся на самом деле среде. Осталась прежней не только оценка среды, но и оценка возможностей влияния на эту среду. Таким образом, вся техника, все достижения культуры заранее обречены на неуспех. Информатизация на самом деле вторична, существует мода на технические средства.
Подобная ситуация характерна для других регионов бывшего СССР и Восточной Европы. В ситуации перехода к рынку стала актуальной потребность изучения особенностей менеджерского управления и разработки основ менеджмента социокультурной среды как прикладной научной дисциплины.
Где истоки подобного неэффективного отношения к информационным, культурным процессам? После института инженеру говорили о том, что все, чему его учили, он должен забыть, соответственно, дипломированный специалист переучивается на практике. Этот поисти-не горький парадокс в советский период вызывал более мягкое чувство — иронию, что списывалось на общую заидеологизи-рованную обстановку. В действительности же связи, основания следует искать не в политической мифологии, а в национально-культурных глубинах, связанных с ментальностью, с особенностями образа мышления. Эта проблема актуальна и ныне: в российской действительности традиционно существует отрыв практики от знания и неуважение к знанию, обладанию теорией. Кризис промышленного труда не в последнюю очередь проявляется в том, что в его рамках используется лишь ничтожная часть знаний, получаемых в системе образования и общей культуры. Таким образом, сталкиваются две противоположных тенденции: с одной стороны,
4 Пример об исследовании среди 500 управленцев приведен профессором, д. ф. н. В. А. Елфимовым в докладе на конференции «Человек, культура и общество в контексте глобализации современного мира». 2004, октябрь (Москва)
ф
все большая дисквалификация и упрощение труда, с другой — бурное развитие среднего и высшего образования, продукты которого практически не применимы на рабочем месте. Лучшие управленческие силы сейчас сосредоточены в бизнесе: именно он сейчас является сферой поддержки управленческих инноваций. Поэтому сейчас выстроилась диспропорция в сферах жизнедеятельности, особое внимание следует уделять воспитанию управленца, менеджера, руководителя.
В современной России все более актуальными становятся силовые методы управления. Проблема терроризма на сегодняшний день является поводом для усиления позиции силовых ведомств. С развитием силовых средств и методов управления игнорируются профилактические средства: происходит не лечение, не создание превентивных мер, а организация усилий, направленных на ликвидацию последствий. Собственно, и профилактические предложения, исходящие от гражданских органов управления, сейчас рассматриваются как прямая помощь силовым ведомствам, и эта линия политических действий должна рассматриваться как тупиковая. Понятие власти вытесняется и заменяется понятием контроля, а понятие территории — понятием сферы влияния. Тогда «основная цель любой традиционной политики
— захват, удержание и усиление власти
— будет переформулирована как установление, сохранение и развитие контроля, а в отношении территории — как расширение сферы влияния»1.
Отраслевой-геополитический принцип управления связан не только с процессами развития рыночного хозяйства, концентрацией и централизацией производства. В нем находит отражение растущее давление государства на общество, отчуждение разнообразных самодеятельных форм активности в пользу управления «сверху»; в особенности это относится к формированию человека как члена общества. Поэтому необходимы исследования, на основе которых можно было бы действовать и в гражданских органах власти, заниматься обеспечением такого
1 Пятигорский А. Разделение знания, целесообразность, время и хронополитика. (разработка третья) / А. Пятигорский. — [Электрон. ресурс]
— Режим доступа к стр.: http://www.shkp.ru/lib/ сотт^2003/7
климата человеческих отношений, который снимал бы напряжение, снижал возможности террористических действий.
Культура управленческих тактических действий ориентирована на диалоговый коммуникационный режим взаимодействия, в обратном случае происходит накопление проблем. Максима силовой политики — а именно она и составляет определяющее качество тупиковой линии политического действия — заключается в формуле «победителей не судят».
Силовая доминанта управленческих решений имеет традиционную обусловленность, базирующуюся на военно-экономической «сверхдержавности». На этой основе в «советском сознании» сформировались тоталитарные комплексы: культурная примитивизация и провинциальность («анти-интеллигентский комплекс») и имперская агрессивность (комплекс сверхдержав-ности). В постсоветской риторике утвердилась максима традиционной политики: «политика — грязное дело», допускающая и оправдывающая бесчеловечность, разводящая мораль и политику как абсолютно несовместимые сферы деятельности.
К сожалению, российские реалии указывают на период «закручивания гаек», на индифферентентность общества к толерантности и плюрализму и на то, что общество не имеет механизмов формирования того человеческого потенциала, который понадобится ему через 10—15 лет. Качество человеческого потенциала определяется прежде всего двумя параметрами: качеством медицинского обслуживания и качеством образования. Эта серьезнейшая проблема должна решаться с помощью специальных государственных программ формирования кадрового резерва, с помощью создания специальных механизмов выдвижения кадров в политические организации и на госслуж-бу, ибо именно интеллектуальный, гуманистически адекватный потенциал нации становится сейчас важнейшим ресурсом, гарантирующим национальную безопасность. Но рыночная экономика обрекает на недофинансирование все, относящееся к долговременным условиям развития «человеческого фактора» — науку, культуру, образование, здравоохранение. Всеобщее одобрение вызвал правительственный проект «Бюджет-2002», в котором впервые в истории России расходы на образование опередили затраты на оборону. Этот факт, безусловно, свидетельствует о гуманизации
нашего общества, о стремлении России в ближайшем будущем занять достойное место среди наиболее экономически развитых и цивилизованных государств.
Инновационные культурные технологии нацелены прежде всего на адекватное восприятие социально-культурной действительности и оперирование достижениями науки и техники: не только успевать, но и предвидеть. Борясь с проявлениями террора, прежде всего следует заниматься ликвидацией его источников: сохраняющейся в регионах массовой безработицей, недостаточно эффективной социально-культурной политикой, низким уровнем образования подрастающего поколения, а порой — отсутствием самой возможности получить образование. Все это богатая питательная почва для экстремистских проявлений в обществе, политике, экономике. В то же время мир достаточно плюралистичен, чтобы не быть организованным по единому шаблону; мир слишком разнороден, чтобы рассчитывать на имманентное согласие, лишенное подпорок силового контроля. Культурная политика, как и любая политика — это система договоренностей нескольких субъектов, действующих в одном поле. А культурные стратегии не просто договоренность, а некоторая система приоритетов, система действий, рассчитанных на долгосрочный эффект.
Кризис управленческой культуры обусловлен геополитическим типом мышления административно-государственных институтов различного уровня (федеральных и местных), часто говорят о «сферах контроля» и «областях давления», «зонах влияния и интересов» партий и лоббистских группировок, лидеров и групп изби-рателей1.
Геополитика проявляется как корреляция политического могущества государства уже не столько с размером и выгодами его территории, сколько с возможностью контролировать и использовать материальные и интеллектуальные ресурсы независимо от их географического расположения.
Геополитические концепции второй половины ХХ в. пересматривают и расши -ряют предмет этой науки, учитывающие, помимо географических, политические,
1 Дегтярев А. А. Основы политической теории. Учеб. пос. / Под ред. В. И. Бахмина, Я. М. Бергер, Е. Ю. Гениевой, Г. Г. Дилигенского, В. Д. Шадрикова. М. 1998
экономические, культурные и этно-рели-гиозные показатели для анализа карты мира. Сейчас многие вопросы культуры и образования осмысливаются через призму национальной безопасности. Среди страхов — распространение стереотипов, оторванных от морали и корневых принципов российской культуры в решении государственных, социальных и культурных задач. Отсюда силовые меры.
По общему признанию экономическая реформа в России опоздала на 30 с лишним лет, и потеря времени характеризует политическое время сегодня. Без хронополитики, без своевременного учета многообразных интересов и мотивов человека невозможно разработать оптимальную стратегию развития России.
Поэтому во избежание взаимного уничтожения, угрозы существованию сторон необходима выработка «рефлексивного целеполагания» как первого исходного момента рефлексивной — несиловой
— политики. Культурологический подход диалоговой, а не монологической коммуникации предполагает рассматривать те средства, которые будут использованы в конфликте как с той, так и с другой стороны, и осмыслять ущерб, который будет нанесен собственным интересам в конфликте сторон. А. Г. Здравомыслов называет мыслительную деятельность такого рода «рефлексией по поводу политики»: «Она означает прежде всего осознание субъектом политического действия самого себя как актора, не только идеала справедливости или осуществления «национальной идеи»), но и избирающего определенные средства с учетом способа целеполагания и избрания средств действия со стороны оппонента. Столкновение средств, которые выходят из-под контроля целеполагающей процедуры, — вот суть развертывания современных конфликтов...»2. В России существует психологическое неприятие бюрократического авторитаризма, особенно в его повседневных житейских проявлениях. И эту черту, укорененную в представлении о «неправедности» чиновничьей власти, правильно было бы считать серьезной психологической предпосылкой развития демократического сознания.
2 Здравомыслов А. Г. К обоснованию релятивистской теории нации/ А. Г. Здравомыслов// Социология российского кризиса. — М., «Наука», 1999
