CC BY
118
15. Степанов О.В. Престиж личности. М.: Социально-гуманитарные знания, 2003. 209 с.
16. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. М.: Мысль, 1991. 290 с.
17. Абульханова-Славская К.А. Типология активности личности // Психологический журнал. 1985. Т. 4. № 5. С. 25-29.
18. Петровский А.В., Петровский В.А. Индивид и потребность "быть личностью" // Вопросы философии. 1982. № 3. С. 53-58.
19. Сорокин П.А. Социальная стратификация и мобильность // П.А. Сорокин. Человек. Цивилизация. Общество. М.: Политиздат, 1992. 544 с. С. 156-198.
20 Sorokin P.A. Social and Cultural Mobility. N.Y.: The Free Press, 1959. 224 р.
21. Ануфриев Е.А. Социальный статус и активность личности. М.: Изд-во МГУ, 1984. 280 с. С. 45-46.
8 апреля 2010 г.
ББК 130.2
КУЛЬТУРА КАК ОБЪЕКТИВИРОВАННАЯ СИСТЕМА ЗНАЧЕНИЙ В СИМВОЛИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ КЛИФФОРДА ГИРЦА
Е.М. Коваленко
В 50-е годы XX в. в антропологии в противоположность бихевиоризму, рассматривавшему культуру с точки зрения поведения, действий и обычаев, начал формироваться когнитивный подход к культуре как системе знаний и символов, оказавшийся более предпочтительным для большинства антропологов. Культура стала толковаться как "ментальная экипировка", используемая членами общества для осуществления, концептуализации, категоризации, интерпретации совместного социального опыта [1]. В начале 70-х годов ХХ столетия произошел методологический раскол уже внутри когнитивной антропологической парадигмы, в основе которого лежало принципиальное разведение сфер исследовательского интереса. Сформировалось два направления - символическая антропология, в рамках которой культура толковалась как объективированная система значений, независимых от ментальной деятельности индивида и его психологических характеристик, и когнитивная антропология, изучающая системы значений в ментальном пространстве человека.
Наиболее авторитетным представителем символического направления антропологии является Клифорд Гирц (Geertz), на формирование взглядов которого большое влияние оказали социология Т. Парсонса и М. Вебера, аналитическая философия языка Л. Витгенштейна, герменевтика В. Диль-тея и П. Рикёра, символическая социология
Коваленко Елена Михайловна - кандидат философских наук, доцент кафедры перевода и информатики Педагогического института Южного федерального университета, 344082, г. Ростов-на-Дону, ул. Б. Садовая, 33, e-mail: sema@spark-mail.ru, т. 8(863)2007157.
С. Лангер и концепция К. Бёрка. Культуро-логическая теория К. Гирца как целостная система взглядов формировалась на протяжении двадцати лет, преодолевая влияние американской культурно-антропологической традиции, и была изложена им в сборнике статей "Интерпретация культур". Он считал, что свойства культуры заключаются в особенностях использования символов, которые прочно связаны с социальным действием, поскольку символ способствует формированию приоритетных ценностей, определяющих это действие. Такой подход позволил ему дистанцироваться как от структурализма, так и от когнитивной антропологии, в которых символические формы рассматривались вне социального действия [2, с. 530].
Исследуя культуры Явы, Бали, Марокко, К. Гирц пришел к выводу, что не социальное действие определяет культуру, а культура есть определяющее условие и пространство, в котором осуществляется социальное действие. Такой подход позволил ему объяснить, почему одинаково функционирующие явления приобретают в разных культурах разные формы, причем сама культура является не пассивным фоном, а активным контекстом, который вмешивается в социальное действие и выражается через него: «культура - это не некая сила, к которой причинно-следственным образом могут быть отнесены явления общественной жизни, поведение индивидов, институты или процессы; она - контекст, внутри которого
Kovalenko Elena - Ph. D. of philosophy, teacher of Transfer and Computer Science Department in the Southern Federal University, 33, Bolshaya Sadovaya Street, Rostov-on-Don, 344082, e-mail: sema@spark-mail.ru, ph. +7(863)2007157.
они могут быть адекватно, т.е. "насыщенно", описаны» [3, с. 21].
Следовательно, понимание культуры возможно через реконструкцию связей социального действия с его контекстом, причем исследование этих связей - предмет "не социальной механики, но социальной семантики" [3, с. 508]. К. Гирц разделял идею Ф. Боаса о том, что поступки и эмоциональные реакции человека определяются его культурным окружением, но полагал, что понимание культуры возможно только через погружение в ее "образную вселенную", через диалог с ее членами, позволяющий найти взаимопонимание, хотя и не отрицал значение сопереживания и личной интуиции. Целью антропологии он считал "расширение границ общечеловеческого разговора", полагая при этом, что это цель любого познания, ибо в любом познании присутствует семиотический аспект культуры
[3, с. 21].
К. Гирц рассматривал культуру как символическую сеть, как "стратифицированную иерархию наполненных смыслом структур" [3, с. 13], считая свой подход семиотическим и разделяя взгляд М. Вебера на человека как на "животное, висящее на сотканной им самим паутине смыслов" [3, с. 11]. Эту "паутину смыслов" он и называл культурой, полагая, что исследовать ее должна наука не экспериментальная, занимающаяся "поисками законов", а интерпретативная - занимающаяся "поисками значений" [3, с. 11]. Таким образом, культура, с позиции Гирца, - это символическая система, элементы которой не существуют вне деятельности человека, ведь символы - это "не таинственные, ненаблюдаемые структуры, которые находятся вне человеческого мышления, а, скорее, ... ткань ежедневной коммуникации" [4, с. 264].
Культурные феномены, согласно такому подходу, "проявляются, артикулируются" в поведении (социальном действии), в различных артефактах и разных психических состояниях, получающих "свое значение от той роли, которую они играют в текущей жизненной практике" [3, с. 25], т.е. являются символическими феноменами, включающими действия, высказывания, выразительные средства различной природы, посредством которых осуществляется коммуникация. Поэтому изучение культуры сводится к интерпретации символов и символических действий, поскольку анализ знаков - это всегда понимающий,
интерпретирующий анализ человеческого действия и человеческого восприятия, в котором участвуют как субъект, так и объект познания. Культурный анализ является объяснением "значений, воплощенных в символических формах", причем он скорее подобен "интерпретации текста, чем классификации флоры и фауны" [4, с. 132]. Следовательно, анализ культуры, по К. Гирцу, сводится к поиску значимых символов, т.е. "материальных носителей восприятия, эмоций и понимания", а также к выявлению "лежащих в основе человеческого опыта закономерностей, причастных к их образованию" [3, с. 461].
Поскольку К. Гирц понимает культуру как "паутину смыслов", создаваемую человеком и позволяющую ему ориентироваться в окружающем мире, он считает неверным представление о культуре как о "сверхорганической" реальности, замкнутой на себе и оторванной от человека. Бихевиористский подход к культуре как совокупности моделей поведения, непосредственно наблюдаемых в обществе, он полагал другой крайностью в изучении культуры. Но "главным источником теоретической неразберихи в современной антропологии", соединением максимального субъективизма и предельного формализма, он называет когнитивную антропологию, в которой утверждается, что "культура находится в умах и сердцах людей" [3, с. 18]. Скептически К. Гирц относится и к характеристике культуры как исключительно символической системы, организованной вокруг ряда центральных символов, напоминая, что необходимо надлежащим образом относиться к социальному поведению, так как только через него символические коды находят свое актуализированное выражение. Позиция Гирца заключается в том, чтобы не только "противостоять субъективизму", но и "пытаться удержать анализ символических форм как можно ближе к конкретным социальным явлениям и событиям, к миру обычной человеческой жизни" [3, с. 39].
К. Гирцу одинаково ошибочным представляется рассмотрение культуры и как набора правил поведения, и как набора правил порождения символических систем. Он считает, что главная задача антрополога состоит в "насыщенном" описании концептуального мира [3, с. 33-34], в котором живет человек изучаемой культуры, причем априорным условием такого описания является
СС ??
проникновение в тексты культуры. С точки зрения К. Гирца, культура народа "представляет собой собрание текстов", и поэтому задача антрополога - "прочесть их через плечо того, кому они, собственно, принадлежат" [3, с. 511-512]. При этом он не отождествлял реальную культуру с текстом, являющимся для него лишь методологической абстракцией, которая помогает провести анализ той сложной "образной вселенной, внутри которой поступки людей являются знаками" [3, с. 20], т.е. мира культуры.
К. Гирц считает, что мыслительный процесс происходит одинаково и у представителей изучаемых культур, и у антропологов [3, с. 20], что делает возможным поиск социального основания и социального значения смысловых структур ("установленных кодов") [3, с. 16]. Однако он воздерживается от создания "Общей теории интерпретации культур", поскольку, по его словам, "пользы в этом будет немного" [3, с. 133]. Как указывает В. Костырко, причин здесь несколько, но основная заключается в том, что Гирц "оказывается в опасной близости от парадигматического структурализма, ибо он вынужден придать структурам если не онтологический, то хотя бы операциональный статус, рассматривать их как матрицу", порождающую или интерпретирующую тексты культуры [5]. И поэтому вместо общей теории интерпретаций культуры Гирц предлагает для каждого отдельного исследования глубже погружаться в культуру, что приводит не к эмпирической проверке теории, а скорее к "клиническому заключению", более адекватному пониманию материала "с помощью уже имеющихся теорий", которые при таком подходе сами утрачивают четкость, ослабевают, превращаются в метафоры, и «судьба понятия "символ", чье содержание у Гирца так незаслуженно оскудевает, один их таких примеров» [5].
Подход К. Гирца к изучению феномена культуры может быть охарактеризован как системный, подразумевающий исследование культуры как целого с различных взаимодополняющих точек зрения, одна из которых ("интраспецифическая") заключается в том, что "культуру лучше рассматривать... как набор контрольных механизмов., - управляющих поведением". Другая точка зрения ("сравнительно-биологическая") заключается в том, что "человек - это животное, наиболее безнадежно зависящее от таких
внегенетических контрольных механизмов, от таких культурных программ, в деле упорядочения своего поведения" [3, с. 56]. Сочетание данных точек зрения необходимо в любом подходе к исследованию культуры.
Одним из ключевых понятий в концепции К. Гирца является понятие "культурные (символические) системы", к которым он относит религию, идеологию, здравый смысл, подчеркивая, что эти системы пытаются "сохранить фонд общих смыслов, посредством которых каждый человек интерпретирует свой жизненный опыт и организует свое поведение" [3, с. 150]. В связи с тем, что "смыслы могут запасаться только в символах", К. Гирц использует слово "символ" "в отношении любого предмета, любых действий, явлений, свойств или связей, которые могут служить средством передачи и восприятия смысла", определяя его как "абстракции опыта, закрепленные в воспринимаемой форме, как конкретные воплощения идей, установок, суждений, желаний, верований" [3, с. 108].
К. Гирц определяет культурную деятельность как создание и использование символических форм, подчеркивая, что она представляет собой такое же социальное явление, как и другие, "она столь же публична, как вступление в брак, и столь же доступна наблюдению, как и сельское хозяйство", но является все же некоей абстракцией [3, с. 109]. Он объясняет это особенностями адаптации человека к окружающей среде - в отличие от животного, у которого необходимая для выживания информация содержится в его генах, человек получает эту информацию из внешних источников посредством системы символов, которая наследуется социально. Культурные системы конструируются из символов, отношения между которыми моделируют отношения между элементами некоторого объекта.
Таких культурных моделей, согласно К. Гирцу, существует два вида - выражающие "реальность" и "порождающие" ее, т.е. моделям культуры присуща двойственность: "они придают значение, т.е. объективную понятийную форму, социальной и психологической реальностям как тем, что сами формируются по их подобию, так и тем, что формируют их по своему образцу". Согласно подходу Гирца, "именно эта двойственность отличает истинные символы от других значащих форм" [3, с. 111], причем сущностью человеческого мышления является восприятие "структурного
соответствия одного ряда процессов, действий, сущностей, связей и отношений другому, для которого первый служит программой и в отношении которого такую программу можно считать репрезентацией, образом - т.е. символом - программируемого" [3, с. 112]. Символ в концепции К. Гирца - это знак вообще (знак и символ для него синонимы), это все то, что выполняет обозначающую функцию [3, с. 21]. Он определяет символ, описывая те или иные символические комплексы, через контекст его употребления, соответственно и культура, понимаемая "с точки зрения взаимодействующих систем конструируемых и поддающихся интерпретации знаков", является контекстом, внутри которого явления общественной жизни, поведение индивидов, институты или процессы "могут быть адекватно. описаны" [3, с. 21].
К. Гирц фактически разграничивает различные сферы символического, основываясь на религиозном, политическом и повседневном использовании символов. Он считает, что "человеческая мысль во всех отношениях социальна" (по своим функциям, происхождению, формам и т.п.), т.е. в своей основе мышление - публичная деятельность [3, с. 415], поэтому познаваемо в культуре только то, что публично. Однако он полагает, что степень сложности культурных систем некоторого общества не имеет прямого соответствия сложности его социальной организации [3, с. 144]. Он развивает концепцию динамичных и взаимопроникающих культурных систем, согласно которой в каждом обществе сфера культуры состоит из целого ряда культурных систем, число которых тем больше, чем сложнее и дифференцированнее общество.
Конкретный состав таких систем варьируется от общества к обществу, но существует типичный набор культурных систем, которые повторяются в большинстве обществ (религия, идеология, политика, наука, искусство). В простейшем обществе культурные системы слабо дифференцированы и являются более всеохватывающими по характеру. В сложных обществах наблюдается усложнение структуры, дифференциации и взаимодействия культурных систем, которые становятся менее всеохватывающими и менее самодостаточными. Ни одна из них, взятая в отдельности, уже не может организовать опыт человека достаточным образом для обеспечения нормального существования индивида в социуме [2, с. 544-545].
Получая организующие импульсы от разных культурных систем, человек включает их в свое нормативное видение мира, переводит в картину своего внутреннего опыта, в картину субъективной ежедневной реальности, которая сама становится важнейшей культурной системой - специфической и отличной от других. Все остальные системы (религия, идеология, наука, искусство и др.) являются попыткой выйти за пределы общепринятого понимания мира и реальности. Вся жизнь человека проходит в диалектическом единстве ежедневной реальности и ее культурно преобразованной картины: "Человеку приходится жить и в мире ежедневной, ординарной реальности с ее несовершенством и в культурном мире, который помогает понять и преодолеть это несовершенство" [6]. Гирц подчеркивает генерирующую роль культуры в социальной жизни и ее промежуточное место в развитии социального действия [3, с. 138].
Рассматривая механику адаптации человека к экологическим условиям, К. Гирц считает, что адаптация к такому специфическому роду окружающей среды, как социум, к "людям", требует принципиально иных механизмов: социализирующих, коммуникативных, социокультурных. Именно данный тип адаптивных процессов, скорее всего, привел к тому, что постепенно биологическая эволюция человека сконцентрировалась в основном на эволюции нервной системы, которая и выступает как опосредствующее звено между индивидом и социумом. В нервной системе человека усиленно развились свойства "выражения - восприятия". Но вместе с тем у человека существенно уменьшилась функциональная самодостаточность нервной системы: "наша центральная нервная система . развивалась в значительной мере во взаимодействии с культурой, она не способна направлять наше поведение или организовывать наш опыт без руководства, обеспечиваемого системами значимых символов" [3, с. 61-62]. Работа человеческого мозга стала зависимой от культурных ресурсов ("аккумулируемого фонда значимых символов"), которые являются составной частью умственной деятельности; человек навсегда остался "незаконченным животным", который дополняет, завершает себя "посредством культуры - причем не посредством абстрактной культуры, а посредством ее очень конкретных форм" [3, с. 62].
Останавливаясь на способности человека к обучению, К. Гирц отмечает чрезвычайную зависимость человека от такого специфического типа обучения, как обучение усвоению понятий, восприятию и применению конкретных систем значимых символов. Деятельность людей определяется концептуальными структурами: "Между тем, что говорит нам наше тело, и тем, что мы должны знать, чтобы функционировать, находится вакуум, который мы должны сами заполнить, и мы заполняем его информацией (или дезинформацией), поставляемой нашей культурой" [3, с. 62]. Почти любой сложный тип поведения человека есть результат взаимодействия врожденных механизмов контроля и механизмов культуры, граница между которыми достаточно неустойчивая и размытая: "Между базовыми схемами нашего существования, которые заложены генетически..., и тем конкретным образом поведения, который мы на деле демонстрируем., находится сложный комплекс значимых символов, под руководством которых мы трансформируем первое во второе, базовые схемы в деятельность. Наши идеи, наши ценности, наши действия, даже наши эмоции, так же как и сама наша нервная система, являются продуктами культуры" [3, с. 63], т.е. ее артефактами, к которым Гирц относит и человека. При этом генерирующий процесс происходит постоянно в различных формах, но культура отличается относительной стабильностью не потому, что она представляет собой некую целостную неделимую модель, а потому, что она составляется из ряда культурных систем, интегрированных и сцепленных друг с другом большим количеством звеньев [2, с. 548].
Итак, в концепции К. Гирца символ, способствуя формированию ценностей, связан с социальным действием, при этом в качестве символа понимается любой объект, позволяющий передавать и воспринимать смысл, т.е. знак вообще. Гирц подчеркивает адаптационные функции символа, являющегося необходимым условием жизни человека, который навсегда остался "незаконченным животным", дополняющим и завершающим себя "посредством культуры". Определяя символ подобным образом, К. Гирц
рассматривает культуру как символическую систему, элементы которой не существуют вне деятельности человека; культура в его концепции предстает надындивидуальной внегенетической совокупностью контрольных механизмов - культурных программ, которые управляют человеческим поведением. Он первым в американской антропологии попытался совместить символические формы с реальной человеческой жизнью, рассматривая культуру как объективированную систему значений, независимых от ментальной деятельности индивида и его психологических характеристик, но, в то же время, определяющих его мышление и поведение, как систему воплощенных в символической форме значений, включающих действия, вербальное выражение, любые значимые объекты, которые являются средствами коммуникации, передачи опыта, верований, формирования общей картины мира.
Таким образом понятая культура является определяющим условием и пространством для осуществления социального действия, что в современном контексте происходящего усложнения социальной реальности позволяет понять важнейшую роль культурных механизмов для формирования адаптационных способностей человека к окружающему миру.
ЛИТЕРАТУРА
1. Режабек Е.Я. Когнитивный подход в науке о культуре // Гуманитарные и социальные науки. 2008. № 1. С. 39-46. С. 39.
2. Елфимов А.Л. Клиффорд Гирц: интерпретация культур // К. Гирц. Интерпретация культур. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. 560 с. С. 523-551.
3. Гирц К. Интерпретация культур. М.: Российская политическая энциклопедия, 2004. 560 с.
4. Thompson J.B. Ideology and Modern Culture: Critics Social Theory in the Era of Mass Communication. Stanford, California: Stanford University Press, 1990. 362 p.
5. Костырко В. Символы и системы: Клиффорд Гирц в поисках неструктуралистской семиотики // НЛО. 2004. № 70. URL: http://magazines. russ.ru/nlo/2004/70/kost6.html (дата обращения: 15.09.2009)
6. Geertz C. Islam Observed: Religious Development in Morocco and Indonesia. Chicago: Chicago University Press, 1971. 136 p. Р. 94-95.
14 января 2010 г.
