CC BY
339
Н. В. Богданова
КТО ВЫ, ТЁТЯ МОТЯ?
NATALIA V. BOGDANOVA TYOTYA MOTYA, WHO ARE YOU?
Наталья Викторовна Богданова
Доктор филологических наук, профессор кафедры русского языка филологического факультета Санкт-Петербургского государственного университета ► nvbogdanova_2005@mail.ru
В статье представлен многоаспектный анализ выражения тетя Мотя, которое можно отнести как к группе коннотативных имен собственных, так и к русским рифмованным редупликатам. Анализ осуществляется на широком материале Национального корпуса русского языка, с привлечением Звукового корпуса «Один речевой день» и иллюстраций с сайтов Интернета.
Ключевые слова: имя собственное, коннотативное значение, слова-редупликаты, обобщенное имя, собирательный образ.
The article represents a multidimensional analysis of the Russian expression «тётя Мотя» («tyotya Motya»), which can be attributed to the group of connotative proper names as well as to the Russian rhymed reduplicatives. The analysis is based on the extensive material of the Russian National Corpus, includes Corpus of Spoken Russian «One Speech Day» and some illustrations taken from the Internet.
Keywords: proper name, connotation, reduplicatives, generalized name, generalized character.
Живая речь представляет собой распространенную среди носителей языка (ср.: «...в сношениях между людьми нет ничего, кроме звуков и действий» (Дидро); «Язык создан прежде всего для устного употребления» [2: 34]), постоянно эволюционирующую и подчиняющуюся в ходе своего функционирования и развития разнообразным правилам. При этом сама эта речь, тенденции ее изменения и правила, по которым протекает это развитие, привлекают внимание лингвистов и обеспечивают актуальность любых исследований звучащей языковой материи. Именно «живые языки (разрядка автора. — Н. Б.) во всем их разнообразии» И. А. Бодуэн де Куртенэ называл главным источником «материала как для грамматических, так и для всяких других лингвистических исследований и выводов» — «материала, данного непосредственно и доступного не только всестороннему наблюдению, но даже экспериментам» [6: 103]; см. также: [7: 62]. Именно в узусе, в речи конкретного носителя языка, зарождаются будущие изменения нормы1, а затем в конечном счете и системы2; ср.: «Язык не есть вещь, стоящая вне людей и над ними и существующая для себя; он по-настоящему существует только в индивидууме, тем самым все изменения в жизни языка могут исходить только от говорящих индивидов» [13: 159]; «Все диахроническое в языке является таковым через речь. В речи источник всех изменений;
Исследование выполнено при поддержке гранта РГНФ «Разработка информационной среды для мониторинга устной русской речи» (09-04-12115в).
каждое из них первоначально, прежде чем войти в общее употребление, начинает применяться некоторым коллективом индивидов»; «Факту эволюции [языка] всегда предшествует факт, или, вернее, множество сходных фактов в сфере речи» [17: 102]3. Таким образом, все новое в языке — индивидуального происхождения, и выявить это новое можно, только обратившись к большим массивам записей живой речи конкретных носителей языка. Такую возможность дает корпусный подход, широко распространенный в современной лингвистике.
Помимо Национального корпуса русского языка (НКРЯ), существуют другие корпусы и лингвистические базы данных4, позволяющие фиксировать, а затем и исследовать в различных аспектах данные языка и речи.
В Звуковом корпусе русского языка (ЗКРЯ), в блоке «Один речевой день» (ОРД), фиксируется наиболее естественная речь человека, не стесненная ни рамками лаборатории (лабораторная речь), ни теми или иными коммуникативными заданиями для говорящего и присутствием собеседника-экспериментатора (экспериментальная речь) (см. об ОРД подробнее: [4]). Материалы этого корпуса анализируются в настоящее время с разных сторон [5], в том числе — с лексической и лексикографической. В ходе анализа материалов этого корпуса в поле зрения попала лексическая единица, которая потребовала исследовательского внимания. Этот конкретный анализ стал предметом настоящей статьи.
В ходе лексического анализа расшифровок ОРД5 интересным показалось функционирование в речи лексемы тётя. При сравнении с одноко-ренными тётка и тётенька выделилась определенная тенденция употребления тёти исключительно перед именем собственным:
- там мама если бы сидела тётя Лена и моя бабушка Соня вот тогда бы всё исчезло через час6;
- это как в Томе Сойере помнишь? там тётя Полли выдавала х-гх когда он хорошо гх-гх-гх выдавала денежку а когда плохо штрафовала его.
На 25 словоупотреблений в ОРД7 тётя без имени собственного встретилась лишь дважды (8,0 %), причем один из этих контекстов ничем не примечателен:
- сразу // у меня тётя как бы покупает;
а второй обнаружился в составе названия известного фильма В. Титова (по мотивам пьесы Б. Томаса «Тётка Чарли») «Здравствуйте, я Ваша тётя!»:
- он на этого / мне кажется похож / на Калягина «Здрасте я ваша тётя»).
Среди многочисленных же контекстов с именем собственным один показался не совсем обычным:
- и они вот задрали эту цену // а тётя Мотя тут / они сейчас критикуют / вон тут в подъезде / вон встал утром / вон президент сказал / чтоб на музеи не повышали.
То, что речь здесь идет не о конкретной женщине по имени Матрена, сомнений не вызывает, это подчеркивается, в частности, вторым местоимением они в форме мн. ч. (они критикуют), противопоставленным первому (они задрали эту цену) и позволяющим приписать высказывание некоему обобщенному лицу.
Очевидна устойчивость, идиоматичность данного оборота, однако определить его значение оказалось не так-то просто. В существующих толковых словарях русского языка такая лексическая единица не зарегистрирована. Википедия упоминает только о героине детского мультфильма «Приключения Лунтика и его друзей»: «Тётя Мотя — неторопливая интеллигентная черепаха. Любит праздники и умеет проводить балы. Живёт под водой в большом доме...» Правда, при этом Интернет наполнен текстами, в том числе художественными, в которых функционирует некая тётя Мотя (в таком же значении обобщенного лица), и даже ее портретами — см. рис. 1, 2 (на соответствующем сайте их существенно больше, здесь приведены самые выразительные).
Впрочем, специальная статья на тетю Мотю обнаружилась в весьма интересном «Словаре коннотативных собственных имен» Е. Отина [14], где данная единица рассматривается как «узуальный коннотативный антропоним с интралингвальной коннотацией и широким диапазоном известности» [14: 21] и имеет два значения: «некультурная, невоспитанная, несимпатичная женщина» и «расхлябанный человек, разгильдяй (независимо от пола)»8 [14: 352]. По справед-
Рис. 1. Тётя Мотя-1
Рис. 2. Тётя Мотя-2
Рис. 3. Тётя Мотя-3
-Ск
и
^ШВЛ
Рис. 4-5. Тётя Мотя-4 (В. Высоцкий в роли тёти Моти)
ливому замечанию В. М. Мокиенко, написавшего вступительную статью к этому словарю, богатство материала «позволяет каждую <...> словарную статью сделать самостоятельным ономастическим очерком, предложить читателю ценную справку о русских личных именах, прозвищах <.> и т. п.» [12: 10]. Что-то вроде такого очерка и предлагается читателю в настоящей статье.
Для выяснения лексического значения выражения тетя Мотя показалось полезным обратиться к ментальному лексикону носителей языка (своеобразный блиц-эксперимент психолингвистического толка): соответствующий вопрос был разослан по электронной почте разным людям, по большей части филологам, в ответ были получены реакции такого рода:
- Какая-то тётя (пренебр.9);
- Простая тётка (пренебр.);
- Женщина странного вида, может быть, незнакомая женщина странного вида;
- Простая женщина из народа;
- О простоватой, глуповатой женщине деревенского происхождения;
- Эвфемизм «глупой женщины», ироничное отношение к несообразительности в какой-либо ситуации;
- Мне кажется, что «Мотя» — неопределенный артикль к слову «тётя». То есть некая дама среднего/старшего среднего возраста (+ возможно, активная, дородная ©);
- Это такая недотепа, недалекая женщина, у которой мало что хорошо получается, но она всех судит, считает себя умнее всех, имеет свой взгляд на вещи;
- Тётя Мотя — обыватель;
- Электорат нижней ступени;
- Недалекая неопрятная женщина в возрасте;
- Тётя Мотя — образ собирательный. Наверняка есть какая-то любопытная история, которая объясняет появление этого шутливого наименования. Я бы сказал, что употребляется фамильярно или шутливо относительно социально активных деятельных женщин среднего и старшего возраста, но без осуждения. Предполагается, что функция тёти Моти в обществе необходима. Тётя Мотя всегда помогает заметить узкие места в семье или в обществе, но редко сама предлагает конструктивные способы устранения трудностей, тем более сама никогда не предпринимает усилий
к устранению этих трудностей, поскольку не рискует. Она отличается изрядным любопытством, всюду сует свой нос, но, обладая большим жизненным опытом, дает верные и объективные, часто нелицеприятные оценки. Образ тёти Моти входит в более широкое представление о сердобольной тетушке, которая замечает недостатки, но не отвечает за их исправление. Она часто досаждает, но в целом она «всегда права». Далее, тётя Мотя входит в круг бабушек, двоюродных сестер, братьев, племянников, крестных, разных дальних родственников и свойственников, с которыми приходится периодически встречаться и резонерство которых приходится хотя бы изредка выслушивать. Избежать этого никак нельзя, поскольку это предписывают неписаные законы обхождения с родней;
- Тётя Мотя — прототип «гласа народа». В речи интеллигенции — человек из толпы;
- Тётя Мотя — обыватель, представитель народа, собирательный образ типичного, обычного человека, на которого обрушивается, как правило, неожиданно самая разная информация. Тётя Мотя может выразить самое реальное и откровенное отношение к полученной информации;
- В моем понимании «тётя Мотя» употребляется в отношении некоей колоритной персоны женского пола, скорее всего, не без еврейских корней, которая делает/говорит нечто не совсем ожидаемое, либо не входящее в привычное, неприятное говорящему/рассказывающему персонажу/субъекту, даже абсурдное с его точки зрения;
- Тётя Мотя — образ старый, всем известный, но сейчас подвергающийся переосмыслению (постмодернистскому). Традиционная тётя Мотя — фольклорный персонаж, для которого характерно абсурдное поведение, обусловленное не только простодушием, но еще и откровенной глупостью, склонностью к демонстративному поведению;
- Немолодая женщина в немодной, безвкусной или неопрятной одежде, в нелепом головном уборе или с плохой прической;
- На мой взгляд, выражение «тётя Мотя» имеет одно из следующих значений: 1) любая взрослая женщина (скорее с шутливым или пренебрежительным оттенком); 2) некто, одна из группы людей (соседей, пассажиров, участниц чего-либо и т. д.), второстепенный персонаж, т. е не участник происшествия, а скорее одна из свидетелей; 3) 1-е или 2-е + выделяется среди других за счет какого-либо внешнего фактора (манера поведения, одежда, социальный статус и т. д.);
- По поводу тети Моти... я представляю ее так: очень простоватая женщина, необразованная, безвкусно одетая, недалекая, немолодая... Вот такая неприглядная картинка;
- Я считаю, что это нарицательное существительное для обозначения женщины, скорее, простой, обычной, возможно даже, заурядной. Срифмованное словосочетание собственного и нарицательного существительных хорошо запоминается, что типично для фольклора (например, «волк-зубами щёлк», «зайчик-побегайчик», у болгар — «кумчо-вълчо»);
- Тётя Мотя — тетка необразованная, неуклюжая, неловкая, недалекая, везде встревающая и попадающая впросак, но не злобная;
- Словосочетание мало употребляется. В последнее время оно неожиданно всплыло благодаря некоторым публичным личностям, но в основном, по-видимому, из-за фонетических, а не смысловых ассоциаций;
- обобщенный народный образ, примерно равно «Клава» для другого временного отрезка10 + матрешка.
Видно, что тётя Мотя так или иначе знакома практически всем носителям русского языка11 (действительно — «широкий диапазон известности»), все имеют о ней какое-то представление, в том числе не только о ее характере, но и о внешности. Попробуем, используя данные эксперимента, суммировать это знание и дать своего рода словесный портрет тети Моти (ср. его с рис. 1, 2).
Возраст: взрослая, немолодая, среднего / старшего среднего / старшего возраста, с большим жизненным опытом.
Внешний вид: дородная, колоритная, неуклюжая, неловкая, странного вида, неопрятная, в немодной и безвкусной одежде, в нелепом головном уборе, с плохой прической.
Характер и особенности личности и поведения: простоватая, простодушная, глуповатая, глупая, несообразительная, недалекая, недотепа, не злобная, активная, любопытная, демонстративное или абсурдное поведение, всюду сует свой нос, во все встревает, попадает впросак, всех судит, считает себя умнее всех, имеет свой взгляд на вещи, но конструктивного решения проблем не предлагает.
Социальный статус: простая, необразованная, деревенского происхождения, из народа, из толпы, обыватель, электорат нижней ступени, типич-
ный, обычный человек, собирательный образ, обобщенный народный образ.
Часто в толкованиях респондентов тетя Мотя дается в сочетании со своеобразными «маркерами неопределенности»: какая-то, незнакомая, некая, некто и даже «Мотя» — неопределенный артикль к слову «тётя». Иногда респонденты подчеркивают, что выражение тётя Мотя становится в речи именем нарицательным, обозначающим уже не конкретную (пусть даже неопределенную) личность, а сами присущие ей качества — нелепость, несообразительность, недалекость и проч., ср.: «Мы живем в мире имен, и за каждым из них стоит конкретный человек, конкретное место, конкретное явление. Предельная конкретность, единичность — главные признаки имени, они выделяют из ряда, индивидуализируют именуемое. И вдруг имя, которое было у всех на слуху, из-за своей популярности, „видности" или по другим причинам теряет свое главное свойство и вливается в мощный поток слов, которые обозначают не единичные, а общие, коллективные свойства, признаки, качества. Вместо индивидуума вырастает „типичный представитель", вместо уникального объекта — общее наименование признака, вместо точного ориентира — трудно определяемое явление» [12: 5]12.
Обобщенность значения рассматриваемой лексической единицы подчеркивает и такой любопытный факт, отмеченный одним из респондентов: обобщенный народный образ + матрешка. Действительно, матрешка наряду с Мотя — это еще одна уменьшительная форма женского имени Матрена13. Думается, не случайно именно так назвали «русскую деревянную игрушку в виде расписной куклы, внутри которой находятся подобные ей куклы меньшего размера» (Википедия): много лиц в одном, идея собирательности, обобщенности (по принципу «мал-мала-меньше»). По свидетельству Википедии, на главной кукле «по традиции рисуется женщина в сарафане, хотя внутри может быть и мужчина. Самой маленькой фигурой, которая уже не раскладывается, является ребёнок». Матрешка, таким образом, вмещает в себя не только все множество лиц женского пола, во всем многообразии их характеров, но и семью, и даже все человечество в целом.
Употребления, хотя и весьма немногочисленные, слова матрешка в таком обобщенном значении можно найти в НКРЯ14:
- Матрешка как модель человека, отрезанного от самого себя, то есть всякого человека... [М. Вишневецкая. Вышел месяц из тумана (1997)];
- Мать, праматерь, Матрена, матрешка извергает из темного чрева своих дочерей, чтоб затем поглотить их и вновь породить все таких же, с кромешным, остановившимся взглядом... [М. Вишневецкая. Вышел месяц из тумана (1997)].
Такой — обобщенный, собирательный — образ тёти Моти, существующий в языковом сознании носителей русского языка, во многом подтверждают и тексты из Интернета. Так, наиболее детально представил тётю Мотю (правда, против ожидания — молодую) С. Степанов, ср. фрагмент его стихотворения:
Кто не знает тётю Мотю? Да никто с ней не знаком! Вам представим тётю Мотю, Чтобы речь понять, о ком. Тётя Мотя — это что-то... Это что-то юных лет. До пяти у ней работа, С двух до трех у ней обед. Не красотка, не дурнушка, Не умна и не глупа. Так, простая молодушка В жёлтой майке до пупа.
В этом стихотворении, весьма, надо сказать, длинном, легко прочитывается аллюзия на знаменитого «Дядю Степу» С. Михалкова, что выявляет, по выражению одной из моих коллег, еще одну функцию тети Моти: «она все про всех знает, такой аналог родного участкового советских времен». Ср. из вышеприведенных ответов респондентов: Тётя Мотя всегда помогает заметить узкие места в семье или в обществе.
Несколько иной (и более близкий тому, что нарисовали респонденты в ходе проведенного блиц-опроса) образ тети Моти находим в одноименном рассказе Ю. Зверлина:
- Какая еще тётя Мотя? — не унималась девочка.
- Наша тётя Мотя! — стала объяснять старушка, — Она вроде домового, добрая. Живет тётя Мотя в вытяжной трубе и следит за порядком в доме, чтобы ничего плохого ни с кем не случилось.
- И давно тётяМотя живет в нашем доме?
- Давно, Маша, очень давно! Я, сколько себя помню, всегда она у нас жила.
- А мама про тётю Мотю знает?
- Конечно, знает! Кто же про нее не знает...
- А чем она питается? — продолжала расспросы Маша.
- Да, святым духом, — засмеялась бабушка и, видя, что Маша ее не поняла, пояснила, — я, вот, сейчас котлеты жарю. Аромат в вентиляционную трубу вылетает. Тётя Мотя его вдыхает, ей и хорошо! А больше ей ничего и не надо, она — бестелесная.
В приведенных текстах подчеркивается, с одной стороны, тот факт, что тетя Мотя всем знакома (Кто не знает тётю Мотю? Кто же про нее не знает.), с другой — что она, наоборот, весьма неопределенна (она — бестелесная) и практически не существует (Да никто с ней не знаком!).
Интересен также образ тёти Моти в повести Е. Макаровой «В начале было детство»:
Сегодня за меня работает тётя Мотя. Кто это такая? Это всего-навсего наперсток с глазами, носом и ртом, обвязанный тряпкой-косынкой и надетый на мой средний палец. Указательный и безымянный — тети Мотины руки. Тётя Мотя старенькая, она плохо слышит. Ей недослышать, что дети бубнят под нос. А хочется ей, ох, как хочется на старости лет хоть разочек побывать в стране Фантазии! Прогуляться по фантастическим горам и лесам, повстречаться с тем, чего на нашей земле без фантазии не увидишь. У кого ей понравится, у того загостит.
Эта тётя Мотя даже получила у автора соответствующее «портретное изображение» (рис. 3).
Любопытно, что один из образов тёти Моти (единственный женский образ в творческой биографии актера) создал в свое время (февраль 1970 г.) В. Высоцкий — в спектакле театра на Таганке «Берегите ваши лица»15 (рис. 4, 5).
Видно, что выражение тётя Мотя действительно наделено неким всем знакомым смыслом, представляет собой идиому, которая появилась в языке уже довольно давно, хотя в устной русской речи эта единица в значении 'незаметная, обыкновенная, может быть, слегка нелепая женщина, обыватель' только еще начинает закрепляться.
Это подтверждает и обращение к материалам Национального корпуса русского языка.
В подавляющем большинстве контекстов, содержащих сочетание тётя Мотя, оно означает именно некую конкретную женщину с именем Мотя (от Мотря, Матрена), т. е. лишено всякой идиоматичности:
- Все кошки у тёти Моти всегда были черными. Тётя Мотя жила под нами. Вернее, под Евой Николаевной и Рафаилом Исааковичем [В. Сидур. Памятник современному состоянию (1973-1974)];
- Она со смехом тащила его назад и, путаясь в словах, радостно восклицала: — Здравствуйте, здравствуйте, тётя Мотя! [В. Осеева. Динка прощается с детством (1969)].
И только три контекста, выявленных в НКРЯ (один из них — в газетном подкорпусе), оказались близки к тому, что дали ОРД и проведенный блиц-эксперимент:
- Привет вам, тёти Моти и дяди Пети [А. Вампилов. Утиная охота (1968)];
- А надо бы набраться духу — причем не тёте Моте, а мне самой! [Г. Полонский. Ключ без права передачи (1975)];
- Тёте Моте с улицы проводить в «Петергофе» свадьбу никто не разрешит, кто же разрешил министру? [С. Герасименко, О. Вандышева. Коммунистка Савицкая сравнила министра Грефа с тетей Мотей // Комсомольская правда, 2004.05.17].
В первом из приведенных примеров на обобщенность образа, стоящего за наименованием тётя Мотя, указывает и форма мн. ч. Кроме того, в этом примере в соответствие тёте Моте приведен дядя Петя — не исключено, что это некий мужской аналог тети Моти в том значении, которое выявляет обращение к живой речи (см. об этом ниже).
Последний пример (из газетного подкор-пуса НКРЯ) интересен также тем, что выражение тётя Мотя употреблено в нем уже в названии статьи, что может дополнительно свидетельствовать о его укреплении в качестве идиомы в современном русском языке. Предложенное выше значение этого выражения ('некая, неопределенная, обычная женщина, простой обыватель') подчеркивается в данном примере и формой с улицы (тётя Мотя с улицы).
В еще большей степени о становлении этой идиомы в русском языке говорит следующий пример (также из газетного подкорпуса НКРЯ):
- Жила-была в райцентре с трудным названием Сковородино некая тётя-мотя Любовь Бондарчук [Н. Островская. Фото автора. Хозяйка придорожного кафе поставляла дальнобойщикам школьниц для секс-утех // Комсомольская правда, 2007.08.07].
В данном контексте идиоматичность рассматриваемого выражения подчеркнута графически: написанием без прописных букв и через дефис (ср. также из Интернета: шарнирная тё-тя-мотя — на сайте об авторских куклах)16. Более того, у этой тёти-моти, неопределенность которой усиливается местоимением некая (снова «маркер неопределенности»), есть даже имя собственное — Любовь Бондарчук, — что «низводит» рассматриваемое выражение практически до уровня неопределенного артикля (см. выше сходную идею, высказанную одним из участников электронного блиц-опроса).
Логичным показалось проверить и гипотезу о наличии мужского аналога тёти Моти — дяди Пети (см. выше). Поиск в Интернете легко подтверждает эту гипотезу, ср.:
- Миллионы людей на Земле живут своей обыденной жизнью. Ежедневно с ними происходят какие-нибудь события. Хотя, почему с ними? Не с ними, а с Вами! Один из этих миллионов — дядя Петя. Обычный дядя Петя. Который живет своей жизнью, ходит на работу, разговаривает, женится, разводится, снова женится, опять живет один, встречает в метро странных людей, да и сам он может иногда показаться странным. Но он — обычный человек!
Любопытно, что часто выражение дядя Петя употребляется в Интернете в конструкции с отрицанием:
- чтобы программа могла удостовериться, что именно я даю ей некоторые данные, а не дядя Петя;
- Девчонкам нравится, когда парень умеет танцевать, и это говорит само за себя, ведь сам я не писаный красавец, а самая-самая досталась мне, а не дяде Пете.
Думается, что последнее наблюдение особенно убедительно «работает» на гипотезу о значении обобщенности, присущем выражению дядя Петя17, так же как, вероятно, и тётя Мотя, ср. один из примеров, приведенных выше: А надо бы набраться духу — причем не тёте Моте, а мне самой!
Впрочем, на сайтах Интернета можно найти и другой возможный мужской аналог тёти Моти — дядю Вадю18, ср.:
Жили-были дядя с тётей:
дядя Вадя с тётей Мотей. Год за годом дядя с тётей безотрывно на работе ночевали и дневали. И устали. Так устали!.. .Дядя с тётей отдыхают.
Всласть живут и поживают. Тётя Мотя дяде Ваде
каждый день печёт оладьи. Вадя тоже весь в заботе:
развлекает тётю Мотю. Дядя Вадя соседствует с тетей Мотей и в известном детском стишке С. Есенина (1924):
Тетя Мотя В пижаме,
В розовом капоте, На маме
Дядя Вадя Шляпа,
В праздничном наряде, На сынишке Мишке Кузина Зина Новые штанишки —
В плаще резиновом, Делают прогулку Папа По нашему переулку...
«В пользу» именно дяди Вади в роли обобщенного образа мужчины-обывателя говорит разве что рифмованность двух элементов этого выражения, свойственная и тёте Моте, что также отмечали респонденты в ходе блиц-опроса19.
Справедливости ради надо сказать, что тётя Мотя — отнюдь не единственный собирательный образ женщины-обывателя. Не случайно один из респондентов в ходе блиц-опроса упомянул в этой связи Клаву, бытующую в этой роли, по его мнению, на другом временном отрезке. Примеров на употребление выражения тётя Клава в том же значении, что и тётя Мотя, в Национальном корпусе и на сайтах Интернета оказалось предостаточно20:
- Пожалуй, единственное чувство, которое никогда не покидает человека окончательно, предпочитая затаиться в самых дальних уголках его души, — это страх. Грудничок может испытывать врожденный страх остаться одному, без мамы, кроха чуть постарше боится упасть, боится страшного соседа дядю Васю. Сам боится лишиться работы и что от него уйдет тетя Клава; последняя со страхом ждет появления морщин и налогового инспектора в офисе ее фирмы и так далее (Чего боится тетя Клава?);
- Вот перед нами наша тетя Клава. Она не то чтобы толстая, но и не худенькая. Нет, она, в общем, очень даже ничего. Ну просто животик маленько отвислый, ну там попа дряблая. Руки полноватые. И вот в один прекрасный день — решено, тетя Клава вооружается пожелтевшей вырезкой из газеты «Знамя труда», закупает морковки с капустой на две недели, и садится на диету;
- Каждый из нас привык вставать ранним утром, идти на работу; работая на дядю Васю или тётю Клаву [Предложение заработать сетевым маркетингом (2004)];
- Конечно, это вам не «Цыганочка» в исполнении шестипудовых тети Маши с тётей Клавой, но тоже впечатляет [В. Ворсобин. Шумных соседей надо донимать оргазмом // Комсомольская правда, 2005.08.01];
- Тётя Клава, как ты понимаешь, не имеет никакого отношения к научно-технической революции [В. Конецкий. Начало конца комедии (1978)];
- ...если бы не невестка, то тётя Клава из Тьмутаракани21 [Женщина + мужчина: Брак (форум) (2004)];
- Карл Маркс экономист, а тетя Клава — старший экономист;
- название неудачное, еще б тетя Клава назвали ©;
- А теперь давайте подумаем с вами вместе: что бы мне сейчас выпить? Какую комбинацию я могу создать из этой вшивоты, что осталась в моем чемоданчике? «Поцелуй тёти Клавы»? Пожалуй, что да. Из моего чемоданчика никаких других «поцелуев» не выжмешь, кроме «первого поцелуя» и «поцелуя тёти Клавы» [В. Ерофеев. Москва-Петушки (1970)].
Примеры показывают, что рядом с тётей Клавой в приведенных контекстах рисуются еще и фигуры неких дяди Васи22 и тёти Маши23... Вероятно, было бы интересно вообще проследить, какие имена собственные в русском языке в сочетании с обобщенными наименованиями лица (тетя, дядя, баба и под.) начинают употребляться в функции нарицательных и какие именно значения они несут. Тётя Мотя, по-видимому, только одна из единиц в этом ряду — может быть, наиболее частотная и наиболее осознаваемая носителями языка в качестве идиомы, но такие данные надо еще получить. Важно, что в толковых словарях русского языка это выражение тётя
Мотя отсутствует, а в словаре живой спонтанной речи оно, вне всякого сомнения, должно занять свое место (вероятно, с вариативностью графического представления24) и получить соответствующее определение и набор иллюстраций25.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Ср.: «В общем и целом норму все время определяет узус» [15: 475].
2 В связи с этим Л. В. Щерба писал о том, что базовая система языка должна все время проверяться на новых фактах [19: 31-32].
3 Ср. также: «Всякое языковое изменение — индивидуального происхождения; в своем начале — это свободное творчество человека» [8: 299]; «Все (курсив автора.- Н. Б.) языковые инновации обязательно индивидуальны» [10: 245].
4 См. весьма полный соответствующий обзор в: [16].
5 См. подробнее: [1; 18].
6 Здесь и далее во всех цитатах выделение мое.
7 На период весны 2010 года из 350 часов звучащей речи, составляющих материал ОРД, расшифровано и размечено 34 часа, что дало около 250 тыс. словоупотреблений. Слово тётя в частотном словнике, построенном по материалам ОРД, занимает место лишь в начале второй тысячи единиц (1019). Еще менее частотны другие формы этой лексемы.
8 Эта «независимость от пола» легко просматривается и на рис. 2. По-видимому, обобщенность, собирательность этого выражения включает в себя и грамматическое значение общего рода, ср. ниже в толкованиях испытуемых: обыватель, электорат нижней ступени, представитель народа, обычный человек и под.
9 Пометы и смайлики также принадлежат респондентам.
10 О тёте Клаве см. ниже.
11 Среди ответов респондентов были, впрочем, и отказы определить значение этого выражения по предложенной цитате из ОРД.
12 Ср. также две работы, упоминаемые В. М. Мокиенко в этом контексте: [11] и [9].
13 Матрёна восходит к латинскому слову «Matrona» — 'знатная дама, мать семейства' (Википедия), что вполне согласуется с толкованиями респондентов, предложенными для этого имени (в сочетании с тётя).
14 См. также близкие к рассматриваемому значения слова матрешка в словаре Е. Отина: 'женщина из простонародья, простушка', 'девушка, женщина', 'неряха' [14: 251].
15 «Пьесу несколько раз отсматривала цензура. После долгих мытарств спектакль, наконец, увидел свет. На прогон 28 января и спектакли 4 и 10 февраля к Юрию Любимову пришли вся московская интеллигенция и горячие поклонники „Таганки", которые ночь стояли за билетами. Спектакль этот просуществовал недолго: после двух показов его сняли, а Юрия Любимова отстранили от работы» (http://www.kp.ru/ daily/24037/97014/).
16 Именно такое написание фиксирует в своем словаре (для первого из значений тети Моти) Е. Отин: Проходящая
мимо тетя-мотя в позументах пробурчала: «Безобразие, тут иностранцы ходят, как ему разрешают это делать!» (Комс. правда, 1990 г., 25 июля).
17 Надо отметить, что ни Петя, ни дядя Петя словарем Е. Отина не зафиксированы.
18 В словаре Е. Отина не зафиксирован.
19 Открывая словарную статью на тетю Мотю фиксацией прямого, денотативного, значения этого выражения, Е. Отин называет его «разговорной антропонимной формулой имени со стилистически сниженным рифмующимся „титульным" словом» [14: 352]. Эта внутренняя рифмованность породила, вероятно, и детскую дразнилку: «Тетя Мотя — подбери лохмотья». У многих носителей русского языка тетя Мотя ассоциируется с формами-редупликатами типа шашлык-машлык, шиворот-навыворот, ширли-мырли, шуры-муры, сикось-накось, с бухты-барахты и под. Это своего рода микростихи, два слова в рифму, которые уже даже собраны в специальный словарь русских редупликатов (http:// www.stihi.ru/2009/10/02/866). Надо отметить, что ни тети Моти, ни дяди Вади в словнике этого словаря пока нет.
20 Впрочем, существенно чаще Клава и тётя Клава в Интернете обозначают компьютерную клавиатуру. Близкое к рассматриваемому значение имени Клава (но не тетя Клава) находим и у Е. Отина: «Женщина, девушка (обычно простоватая, необразованная, глупая)» [14: 215].
21 Ср. выше: тетя Мотя с улицы.
22 См. у Е. Отина: ВАСЯ, -и, м. <...>. 1. Любой человек, мужчина <...>. Также в сочетании со словом дядя: Ну какая косметическая фирма возьмет для производства крема порошок, который получил в домашних условиях наш дядя Вася? («Комс. правда», 1998 г., 17 февр.)» [14: 109-110]. Любопытно, что среди примеров на дядю Васю в словаре Е. Отина находим и уже знакомую конструкцию с отрицанием: То есть если это юбилей, то не дяди Васи, а, к примеру, Пушкина («„Аргументы и факты" в Украине», 2000 г., № 25).
23 См. у Е. Отина: «МАША, -и, ж. <...>. 1. Ирон. Женщина, девушка (обычно недалекая, простоватая)» [14: 253-254]. Выражение тетя Маша в данном словаре не зафиксировано.
24 Существует и еще ряд вариантов написания данного выражения, используемых в основном как ники (псевдонимы, сетевые имена, от Никнейм (никнэйм, ник; англ. nickname /'mkneim/ — первоначально «кличка», «прозвище») авторов различных блогов: ТетяМотя, ТеТя=МоТя. Хотя и в традиционном написании — тетя Мотя — это имя часто используется в Интернете как ник.
25 См. о проекте словаря контекстных экспрессем русской разговорной речи в: [3].
ЛИТЕРАТУРА
1. Андросова Н. А. Чен Ч. В. О возможностях лексикографического описания русской спонтанной речи // Современные коммуникации: Язык. Человек. Общество. Культура: Сб. статей. Екатеринбург, 2010. С. 231-235.
2. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М., 1955.
3. Богданова Н. В. Звуковой корпус русского языка как материал для новых лексикографических проектов // Слово. Словарь. Словесность: Текст словаря и контекст лексикографии. Матер. Всерос. научн. конф. Санкт-Петербург, РГПУ им. А. И. Герцена, 1-13 ноября 2009 года. СПб., 2010. С. 459-465.
4. Богданова Н. В., Асиновский А. С., Русакова М. В. и др. Звуковой корпус как способ мониторинга и фиксации разных форм естественного языка // Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии. Вып. 8 (15). По матер. ежегодной междунар. конф. «Диалог» (2009) / Гл. ред.
A. Е. Кибрик. М., 2009. С. 38-44.
5. Богданова Н. В., Асиновский А. С., Маркасова Е. В и др. Компьютерная лингвистика и интеллектуальные технологии. Вып. 9 (16). По матер. ежегодной междунар. конф. «Диалог» (2010) / Гл. ред. А. Е. Кибрик. М., 2010. С. 41-46.
6. Бодуэн де Куртенэ И. А. Языкознание // Бодуэн де Куртенэ И. А. Избр. тр. по общему языкознанию. Т. 2. М., 1963. С. 96-117.
7. Бодуэн де Куртенэ И. А. Некоторые общие замечания о языковедении и языке // Бодуэн де Куртенэ И. А. Избр. тр. по общему языкознанию. Т. 1. М., 1963. С. 47-77.
8. Бонфанте Дж. Позиция неолингвистики // Звегинцев
B. А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 1. М., 1960. С. 298-319.
9. Кондратьев Т. Н. Метаморфозы собственного имени (опыт словаря). Казань, 1983.
10. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история (Проблема языкового изменения) // Новое в лингвистике. Вып. 3. М., 1963. С. 143-343.
11. Мгеладзе Д. С., Колесников Н. П. От собственных имен к нарицательным. Тбилиси, 1970.
12. Мокиенко В. М. Перевоплощенное имя // Отин Е. Словарь коннотативных собственных имен. М.; Донецк, 2006. С. 5-10.
13. Остгоф Г., Бругман К. Предисловие к книге «Морфологические исследования в области индоевропейских языков» // Звегинцев В. А. История языкознания XIX и XX веков в очерках и извлечениях. Ч. 1. М., 1960. С. 153-164.
14. Отин Е. Словарь коннотативных собственных имен. М.; Донецк, 2006.
15. Пауль Г. Принципы истории языка. М., 1960.
16. Полевая лингвистическая практика. Учебно-метод. комплекс сложной структуры. Ч. 1. Теоретические основы и методика сбора лингвистических данных для представления их в речевом корпусе русского языка / Отв. ред. А. С. Асиновский, науч. ред. Н. В. Богданова. СПб., 2007.
17. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. М., 1933.
18. Чен Ч. В. Слова, называющие лицо женского пола, в русском языке и речи (словарь У5. ментальный лексикон говорящего): Дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2010.
19. Щерба Л. В. О трояком аспекте языковых явлений и об эксперименте в языкознании // Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1974. С. 24-39.
