CC BY
74
^^^ [взаимосвязь литературы и языка] Л. М. Кольцова, С. А. Чуриков
КРЫЛАТОЕ СЛОВО А. В. КОЛЬЦОВА В РУССКОМ ЯЗЫКОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ
LIUDMILA M. KOLTSOVA, SERGEY A. CHURIKOV WINGED WORD OF A. V. KOLTSOV IN THE RUSSIAN LANGUAGE SPACE
«... словесная речь человека - это дар Божий, откровение: доколе человек живет в простоте душевной, доколе у него ум за разум не зашел, она проста, пряма и сильна» В.И.ДальНапутное.
Статья посвящена творчеству великого русского поэта Алексея Васильевича Кольцова и месту его поэтического слова в русском языковом пространстве. Авторы обращаются к крылатым выражениям А. В. Кольцова, описывают особенности их функционирования в текстах различных жанров, рассматривают наиболее частотные и значимые единицы, обосновывают необходимость составления «Словаря крылатых выражений А. В. Кольцова».
Ключевые слова: крылатые слова, поэтический язык А. В. Кольцова, творческая индивидуальность, культурные традиции народа, духовно-нравственные ценности.
The article is concerned with creations of the great Russian poet Alexey Vasilyevich Koltsov and his importance in the Russian language space. Authors appeal to winged words of A. V. Koltsov, describe peculiarities of it's function in various types of texts, enumerate most frequency and important units and give proof of necessity of compiling «A Dictionary of winged words of A. V. Koltsov».
Keywords: winged, A. V. Koltsov's poetic language, creative individuality, people's cultural traditions, spiritual and moral values.
3 октября 2009 года исполняется 200 лет со дня рождения великого русского поэта Алексея Васильевича Кольцова. М. Е. Салтыков-Щедрин так определил место и роль воронежского поэта в истории русского языка и русской литературы: «Он обогатил наш поэтический язык, узаконив в нем простую русскую речь, и в этом смысле он является в истории нашей литературы как бы пополнителем Пушкина и Гоголя и, несмотря на свою малую производительность, должен быть поставлен близко с ними, как человек давший нашей поэзии новую и чрезвычайно плодотворную точку опоры» [6: 52].
Имя А. В. Кольцова вошло в историю нашего края и всей страны как неотъемлемая и непреходящая составляющая духовной культуры не только прошлого, но и будущего. «Он был более поэтом возможного
Людмила Михайловна Кольцова
Доктор филологических наук, профессор, зав. кафедрой русского языка филологического факультета Воронежского государственного университета ► [email protected]
Сергей Александрович Чуриков
Аспирант кафедры русского языка филологического факультета Воронежского государственного университета
и будущего, чем поэтом действительного и настоящего», — писал о А. В. Кольцове Вал. Н. Майков.
Прочтение песен А. В. Кольцова в контексте современной социокультурной ситуации представляется нам актуальным, поскольку поэт возвращает нас к осознанию «сверхценности», без которой народ превращается в «этнографический материал, неотформатированную этническую массу, социальную глину», по словам великого русского историка Н. Я. Данилевского. Только возвращение к Традиции, которую человек получает по наследству, к Традиции, воспринимаемой как «груз ... благой и необходимый, когда человеческий разум обогащен знанием, ради чего этот груз следует нести.», придает смысл нашему земному существованию и является условием самосохранения народа [1: 17].
Возьмем строки А. В. Кольцова «раззудись, плечо! размахнись, рука!» из ставшего хрестоматийным стихотворения «Косарь». Они знакомы каждому русскому человеку. Он произносит их, когда хочет показать свою «удаль молодецкую», приободриться перед началом трудного и неотложного дела, сдержать чей-то безудержный порыв. Но не каждый помнит, кому принадлежат эти слова, в которых так глубоко и широко сказалась русская душа. Сам А. В. Кольцов вряд ли предполагал, что его несбывшаяся и несбыточная мечта — оказаться в кругу образованных, просвещенных, объединенных любовью к русскому слову и поэтическому творчеству людей, — сбудется почти сразу после его смерти: во всех хрестоматиях, антологиях русской поэзии, литературных энциклопедиях займут достойное место его стихотворения, а отдельные строки войдут в русскую речевую культуру афоризмами, крылатыми словами, цитатами.
Задача лингвиста, изучающего родной язык, — пристальным взглядом посмотреть на жизнь этих образных выражений в контексте современной речевой культуры, охарактеризовать изменения, содержательные и формальные, которые претерпевает авторское слово, воспринятое другой языковой личностью, определить, насколько воспринята глубина смысла и красота образа поэтического слова А. В. Кольцова на раз-
ных этапах развития русской культурной традиции, насколько востребовано слово поэта в разных сферах речевой деятельности.
В наше время большую популярность приобрели сборники афоризмов, поскольку афоризм содержит в концентрированном виде мысли о ключевых проблемах жизни человека, причем мысли, обогащенные эмоционально. В книге «Золотой век в афоризмах» [2] находим поэтически осмысленные А. В. Кольцовым суждения о явлениях духовной жизни в разделах «О жизни и смерти» («Не родись в сорочке, Не родись та-ланлив — Родись терпеливым И на все готовым»), «О любви и ненависти» («Любовь и дружба! Ты дороже Всего на свете, ты одна В несчастьи, в счастии равна»), «О мудрости и глупости» («Ум наш не шагает Мира за границу; Наобум мешает С былью небылицу»), «О религии» («Мир есть тайна бога, Бог есть тайна жизни») и др.
Более объективное представление о вкладе автора в сокровищницу языковой культуры дает наблюдение над теми образными выражениями, которые обрели «крылатость». К их числу относится целый ряд «метко сказанных русских слов» (Н. В. Гоголь), которые придают речи национальное своеобразие, глубокое содержание и поэтическую образность: «Раззудись, плечо, размахнись, рука», «На заре туманной юности», «Иль у сокола крылья связаны, иль пути ему все заказаны?», «Где ж девалася речь высокая, сила гордая, доблесть царская?», «Что ты спишь, мужичок?», «Соловьем залетным юность пролетела», «Ну, тащися, Сивка, пашней, десятиной» и др. Они стали неотъемлемым элементом общенационального языка, о чем свидетельствует почти полная утрата ими авторской принадлежности.
Существуют «крылатики» («термин» В. М. Мокиенко) отдельных писателей (А. С. Пушкина [4], А. С. Грибоедова [3]). Лексикографическое описание крылатых выражений А. В. Кольцова может занять свое достойное место среди словарей подобного рода, поскольку именно образные, ставшие крылатыми, выражения, высказывания, строки поэта являют собой исконно русское, глубинное восприятие окружающего мира.
^^^ [взаимосвязь литературы и языка]
Исследование «условий жизни» слова А. В. Кольцова в речевом потоке обнаруживает достаточно высокую востребованность названных нами выражений, о чем свидетельствуют, в частности, данные словарей, поисковых систем, «Национального корпуса русского языка» и др.
Чаще всего в текстах разной стилистической и жанровой принадлежности встречаются два крылатых выражения — «Раззудись, плечо, размахнись, рука» и «На заре туманной юности». Они могут присутствовать в тексте в различном виде: от прямого и точного цитирования до разнообразного варьирования компонентов и полного переосмысления.
Явное цитирование частотных выражений А. В. Кольцова встречается редко. Соответствующие примеры находим у А. Город-ницкого, М. Козакова, А. Дроздова и мн. др.:
Так и стоит над Воронежем Алексей Кольцов в кавалерийской шинели, и невольно на ум приходят его знаменитые строчки «Раззудись, плечо, размахнись, рука» [А. Городницкий. «И жить еще надежде» (2001)].
Да, в общем, «соловьем залетным юность пролетела», — пропел Филя строчки Кольцова и состроил гримасу... [М. Козаков Третий звонок].
Другой вариант — употребление крылатого выражения с указанием на его индивидульно-авторское происхождение, но без точного указания на источник:
Итак, я был очень счастлив. За ужином мне удалось еще несколько раз услужить Марусе, и только те, кто любил в молодости (на заре туманной юности, как сказал один из поэтов), могут понять, что я чувствовал, ложась спать [С. Я. Надсон. Дневники (1875-1883)].
Итак: школьные друзья, которые еще на заре туманной юности... так, кто там сказал... [К. Еськов. Японский оксюморон].
Следующим шагом на пути от явного цитирования к скрытому является использование крылатого выражения в кавычках без каких-либо указаний на его источник:
Это мои прошлое и будущее; подтверждение ненапрасности всего, что произошло. Мне могут возразить, что, мол, уже подтвердили. Так-то
оно так. Но даже супруги с 20-летним стажем время от времени говорят друг другу «Я тебя люблю» — не довольствуясь тем, что было сказано «на заре туманной юности», при первых поцелуях [Ю. Даниэль. Письма из заключения (1966-1970)].
Было ли у нас «на заре туманной юности» взаимопонимание? [Л. Гурченко. Аплодисменты (1994-2003)].
Но чаще всего крылатые выражения включаются в текст как полностью утратившие авторскую принадлежность:
Когда-то на заре туманной юности, только что опубликовавший «Мастеров» в «Литературной газете», наглая молодая звезда русской поэзии, я поднимался в редакционном лифте [А. Вознесенский. На виртуальном ветру (1998)].
Однажды на заре туманной юности он женился на однокурснице [Т. Устинова. Большое зло и мелкие пакости (2003)].
... Ух, раззудись плечо, размахнись рука! — крикнул Иван-дурак и запустил в чудо-юдо булавой [Ю. Буркин, С. Лукьяненко. Остров Русь].
Развод должен составить 1 мм. Раззудись, плечо, размахнись, рука! При использовании ручных газонокосилок рекомендуется следующее рабочее положение: прямая спина, руки свободно вытянуты вперед, а инструмент находится прямо перед корпусом работающего [В. Леонов. Подстригаем газон (2002) // «Homes & Gardens», 2002.08.10].
Исследуемые выражения функционируют в авторском тексте как его органические составляющие и часто занимают сильные позиции — заголовок, эпиграф.
Выражение «На заре туманной юности» в позиции заголовка часто используется в названии художественных произведений. Это, вероятно, обусловлено его образным потенциалом, который привлекает художников слова.
«На заре туманной юности» — автобиографический рассказ Вл. С. Соловьева, «На заре туманной юности» — озаглавливает свое произведение А. Платонов. Это же выражение именует известное стихотворение М. Исаковского.
В стихотворении самого А. В. Кольцова выражение «На заре туманной юности» многослож-
но и многослойно. Сложные смыслы рождаются благодаря неоднозначности слова «заря» и потенциально двойной соотнесенности прилагательного «туманный».
Слово заря имеет следующие значения:
- яркое освещение горизонта перед восходом или после захода солнца;
- зарождение чего-л. нового, радостного;
- утренний или вечерний военный сигнал, исполняемый оркестром или горнистом, трубачом, барабанщиком (см., напр.: [5]).
Но в поэтическом тексте А. В. Кольцова наряду с первыми двумя актуализированным оказывается неотмеченное в словарях, но подсказываемое самой системой русского языка значение «конец, завершение чего-либо».
Слово туманный, в свою очередь, является многозначным:
- прилагательное с основным значением слова туман;
- окутанный туманом, непрозрачный из-за тумана;
- невыразительный, тусклый;
- неясный, непонятный, неопределенный [5].
Безусловно, именно такое загадочное
и многосложное мерцание глубинных смыслов породило привлекательность этого знаменитого выражения. И крайне легковесным при осмыслении роли заголовка в его отношении с содержанием всего текста было бы обходиться «поверхностным слоем» его семантики — обозначением «ранней юности».
Если выражение «На заре туманной юности» в позиции заголовка встречается в художественных текстах, то выражение «Раззудись, плечо, размахнись, рука!» в качестве заголовка употребляется чаще всего в журналистике и публицистике:
«Раззудись, плечо, размахнись, рука!» — [А. Турков, «Вопросы литературы», 2007, № 1] — статья посвящена критике публикации Михаила Золотоносова «Несуществующая партия. Наш прекрасный „Новый мир"», в которой с «залихватской размашистостью» очерняется позиция и деятельность редакции журнала «Новый мир» и лично А. Т. Твардовского.
Раззудись, плечо, размахнись, рука!
[«Вокруг света», №10 (2553), октябрь 1971] — в этой публикации речь идет о различных видах единоборств.
Раззудись, плечо, размахнись, рука! [Е. Федяков. «Спорт-экспресс», 23.01.2008] — статья о яркой игре теннисистки Шараповой.
В позиции заголовка используются другие крылатые выражения А. В. Кольцова :
«Соловьем залетным... Приношение Юрию Гуляеву» — название книги о знаменитом солисте Большого театра.
«Что, дремучий лес, призадумался? Записки старого барнаульца» — статья о бедственном положении реликтового бора в пригороде Барнаула.
«Ну, тащися, Сивка, пашней, десятиной. » — статья о современном состоянии сельского хозяйства в новгородской области, где из-за отсутствия тракторов («стальных коней») крестьяне вынуждены возвращаться к использованию «сивок».
Крылатые выражения А. В. Кольцова в качестве эпиграфа встречаются прежде всего в поэтических текстах:
На заре туманной юности Всей душой любил я милую. А.В. Кольцов (к стихотворению М. Исаковского «На заре туманной юности»).
«Как на свете жить Одинокому?» (к стихотворению Г. Умывакиной «Кольцовский эпиграф»).
«Иль у сокола Крылья связаны? Иль пути ему Все заказаны?» А. Кольцов (к стихотворению М. Касаткина «Кольцов»).
Редкий пример использования кольцовских строк в позиции эпиграфа в газетном тексте находим в «Пчеле»:
«В чужих людях век домаять ли? Сидя дома ли состариться?» Алексей Кольцов («Перепутье») (к разделу «Одинокая старость» статьи Е. Пудовкиной «Время перехода» // Пчела. № 24-25 (январь-апрель 2000)).
На протяжении своей долгой жизни в языковом пространстве крылатое выражение претерпевает структурные и семантические изменения. Например, если в тексте А. В. Кольцова
[взаимосвязь литературы и языка]
выражение «Раззудись, плечо, размахнись, рука» несомненно несет в себе «готовность к привычной и требующей полной самоотдачи работы», то в ходе своего употребления оно может приобретать различное смысловое наполнение.
Это выражение может употребляться для характеристики решительных, необдуманных, деструктивных действий:
Проф. Павлов думает, что коммунисты действуют исключительно по принципу «Раззудись, плечо, размахнись, рука!». Не пора ли хоть теперь бросить это, мягко выражаясь, «неверное» представление? [Н. И. Бухарин. О мировой революции, нашей стране, культуре и прочем (1920-1929)].
Но попытка эта вызвала такое недоумение, что от нее тут же отказались. Впрочем, смущаться было нечего: уж взялись впятером судить, рядить, кроить, кидать — так раззудись плечо, размахнись рука!.. [Н. Н. Суханов. Записки о революции / Книга 4 (1918-1921)].
Кроме того, выражение «Раззудись, плечо, размахнись, рука» используется для обозначения внутреннего состояния человека, обладающего большой силой и желающего ее продемонстрировать:
Подвигов жажду! Чтоб — раззудись, рука, развернись, плечо! Василия Буслая в себе чую! [В. Тендряков. Покушение на миражи].
Отчего не выйти хоть нам, законопослушным москвичам, на какой-нибудь всенародный светлый праздник, чтоб раззудись, плечо, размахнись, рука? Опять же достойная альтернатива бандитскому произволу. А что? Вот грядет, к примеру, 850-летие Москвы [С. Тополь, В. Шухмин. К вопросу о культуре мордобоя (1997) // «Столица», 1997.06.17].
Особого внимания требует трансформация структуры крылатых выражений, которая демонстрирует наиболее характерные тенденции развития и изменения системы русской фразеологии. Трансформации интересны тем, что это — сфера языкового творчества, языковой игры. И если языковое творчество — это процесс позитивный, то языковая игра — может быть явлением разрушительным, когда она дово-
дит до абсурда исконные, традиционные нравственные смыслы.
Крылатые выражения в процессе речевого функционирования могут подвергаться различным преобразованиям, что (при серьезной деформации — замене компонентов, расширении состава компонентов, конкретизации сочетаемости) не может не отражаться на их семантике.
Так, мы нередко наблюдаем синтаксическую инверсию:
...«Размахнись, рука, раззудись, плечо!» Он досконально знал жизнь города, особенно ту потаенную... [К. Г. Паустовский. Повесть о жизни. Начало неведомого века].
Таким же активным процессом является усечение крылатого выражения:
Это огромное удовольствие, это полёт! — распустить свое бешенство, не знать ему преград! Раззудись, плечо! Вот в таком состоянии и плюют проклятому подследственному в раскрытый рот! и втискивают его лицом в полную плевательницу! вот в таком состоянии и мочатся в лицо поставленному на колени! [А. И. Солженицын. Архипелаг ГУЛаг (1958-1973)].
Такие повороты хороши были на заре туманной, в начале пути, как-то: в последние школьные годы, в первые институтские — а не сейчас, когда для того, чтобы выглядеть свежо и первозданно, надо подумывать о регулярном массаже. [К. Сурикова. Толю из Жуковки знаешь? (2003)].
История их давней симпатии преломлялась в картине совершенно по-новому... И это «работало» на фильм. Потому что одно дело, когда актеры изображают давние теплые чувства, с трудом вспоминая, как друг друга зовут, и совсем иное, когда они и вправду друзья, которые когда-то в туманной юности были хоть чуть-чуть неравнодушны друг к другу... [А. Сурикова. Любовь со второго взгляда (2001)].
Достаточно часто обнаруживается явление конкретизации сочетаемости:
Оживай, игры заветные! Раззудись, плечо спондилезное! Кругом заговор! [С. Юрский. Петров день (1988)].
На заре его туманной юности некий энтузиаст-педагог сумел заставить его зау-
чить известные жалобно-горделивые строки... [А. и Б. Стругацкие. Дьявол среди людей].
Весьма характерна для рассматриваемых выражений замена компонентов:
В этих диких побиениях приходчины, совершаемых в потемках, выражалась, с одной стороны, какая-то нелепая удаль «раззудись, плечо, размахнись, кулак!» [Н. Г. Помяловский. Очерки бурсы (1862)].
Современные авторы активно используют «расширение компонентного состава» крылатого выражения:
Наш размах — это вам не какой-нибудь занудный бизнес-план, а раззудись плечо, потянись рука, открой толстый кошелек [С. Гридасов. Ядреная гонка вооружений. Российский баскетбол угрожает стабильности европейского рынка (2001) // «Известия», 2001.10.01].
Отложил все печали и попеченья и — эх! — размахнись рука! Размахнись, да не промахнись. Ничего, не впервой! [Д. М. Балашов. Господин Великий Новгород].
Как показывает рассмотренный материал, крылатые выражения А. В. Кольцова, освоив русское языковое пространство уже в середине XIX века, в полной мере сохраняют свою актуальность и сегодня. Их можно встретить в произведениях художественной литературы, в публицистических текстах, на страницах газет и журналов, в речи телеведущих, в бытовом разговоре и даже в инструкциях по эксплуатации технических
средств. Такая широкая распространенность крылатых выражений А. В. Кольцова в устной и письменной речи говорит о значимости творчества поэта для русского языка и русской национальной культуры, подтверждая мысль великого русского писателя Н. В. Гоголя, чей двухсотлетний юбилей отнюдь не случайно совпал с таким же юбилеем народного поэта: «Нет слова, которое было бы так замашисто, бойко, так вырывалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и животрепетало, как метко сказанное русское слово». Именно этими чертами отмечено слово Кольцова, сумевшего свою короткую жизнь прожить «С буйной волей, С грешной мыслью, С пылкой страстью».
ЛИТЕРАТУРА
1. Володихин Д. Условие Sine qua non... Цивилизация и традиция // Володихин Д., Алексеев С., Бенедиктов К. и др. Традиции и русская цивилизация М., 2006.
2. Золотой век в афоризмах. / Сост. Н. П. Ходюшиной; вступ. статья Н. М. Солнцевой. М., 2006.
3. Костомаров В. Г., Бурвикова Н. Д. Читая и почитая Грибоедова: Крылатые слова и выражения. М., 1998.
4. Мокиенко В. М., Сидоренко К. П. Словарь крылатых выражений Пушкина. СПб., 1999.
5. Ожегов С. И., Шведова Ю. Н. Толковый словарь русского языка. М., 1999.
6. Салтыков-Щедрин М. Е. Алексей Васильевич Кольцов / Н. Щедрин (М. Е. Салтыков) о литературе. М., 1952. С. 31-52.
[предлагаем вашему вниманию]
Копнина Г. А. Речевое манипулирование: Учеб. пособие / Г. А. Копнина. — 2-е издание. — М.: Флинта, 2008. — 176 с.
В книге даётся общее представление о речевом манипулировании как разновидности психологического воздействия. Рассматриваются спорные вопросы манипуляции: соотношение понятий «манипулятивная тактика» и «манипулятивный приём», проблема терминологического обозначения манипулятивных прёмов и некоторые другие.
Для студентов, аспирантов и преподавателей вузов, а также для журналистов, работников печати, литературоведов, филологов и др.
