CC BY
33УДК 94 (470.4)"14/15"
Б.Р. Хисматуллин
Крупные землевладения в Казанском ханстве в социально -политической системе государства
В статье на основе изучения крупного землевладения родовой аристократии рассматривается история становления социально -политической структуры Казанского ханства. Переоформление традиционных форм родового землевладения в военно-феодальную структуру государства способствовала централизации государственной власти в Казанском ханстве и укреплению военно -монархической формы правления. Особый удел, в виде бейлика, стал представлять собой не патриархально -родовое землевладение, а феодальное владение военно-административного характера. Таким образом, крупные землевладения Казанского ханства превращаются в управляемые из центра социально-политические, военно-административные единицы.
Ключевые слова: Золотая Орда, Казанское ханство, Крымское ханство, бейлик, землелвадение, родовая аристократия, феодализм, родовое землелвадение, улус, сотня, десятня.
Феодальная структура позднезолотоордынских государств базировалась на основе жалования земельных владений представителям родоплеменных групп. Как известно Чингиз -хан, разделил свою империю между своими сыновьями, раздавал земли своим ближайшим родственникам. При этом один из родичей становился ханом, другие члены рода признавались царевичами, имеющим право на получение в наследство удел-улус (Владимирцев, 1934, с. 98-99). Таким образом, была создана «улусная система» управления, при этом улус представлял из себя «объединение родов, поколений, племен», подчиненный верховному правителю (Федоров-Давыдов, 1973, с. 43).
Не смотря на то, что для обозначения объединений родов, племен и племенных союзов на подвластных землях империи Чингиз-хана, в историографии используется различная терминология (улус, иль, сотня и др.), в основе создания данных этнотерриториальных групп лежал принцип феодализации покоренных племенных групп на основе общественных союзов, возникших путем естественно исторического развития.
«Процесс самоорганизации родов, племен и племенных союзов был одинаков у всех тюркских народов» (Садри, 2002, с. 286). По мнению некоторых исследователей, именно наличие племенного и союзо-племенного устройства у тюркских народов способствовало быстрому созданию новых государств на месте распавшихся прежних, и причиной распада в процессе восстания племенных союзов (Садри, 2002, с. 287).
Средневековые тюрко-татарские государства возникали на развалинах Золотой Орды по тому же сценарию. Наиболее сильные родовые группы Золотой Орды объединялись вокруг «вождя», представителя династии Чингизидов, «образуя определенной род племенной конфедерации» (Инальчик, 1995, с. 75). Эти же родовые группы являлись крупнейшими местными феодалами, которым принадлежал основной фонд земельных владений государства.
К примеру, в Крымском ханстве до возвышения Гиреев «власть заключалась в руках местных правителей», родоначальников или беев. При этом каждый бей, будучи главой своей группы, был правителем той местности, которую занимала управляемая им группа (Лашков, 1895, с. 38). Данные земельные владения, принадлежавшие целой родовой группе, в историографии именуются как "бейское землевладение", или же "бейлик" (см.: Лашков, 1904; Блюменфельд, 1888, с. 39).
На территории Среднего Поволжья, до образования Казанского ханства, также существовали земельные владения в виде феодальных княжеств. Среди таких феодальных образований исследователями выделяются Булгарское, Казанское, Жукотинское, Кирменчукское, Кашанское, Чаллын-ское, княжество Алабуга и др. (Алишев, 1995, с.189). По всей видимости, большая часть этих княжеств принадлежала представителям золотоордынских родовых групп.
Казанское ханство, так же как и Крымское, было образовано по клановому принципу. И там, и здесь основных кланов было четыре: Ширин, Барын, Аргын, Кыпчак, позднее, по мнению Д.М. Исхакова, к ним добавились Мангыты (Исхаков, 2004, с. 10, 12).
В историографии предпринимались попытки выявления и локализации крупных земельных владений Казанского ханства, принадлежавших той или иной родовой группе. В частности, в связи
с изучением клановой структуры Казанского ханства, исследователем Д.М. Исхаковым выдвинута гипотеза о существовании пяти княжеств (бейликов) в виде пяти административных даруг Казанского ханства (Исхаков, 1998; Исхаков, 2004, с. 8-9). По мнению исследователя, административные даруги государства - Арская, Зюрейская, Ногайская, Алатская и Галицкая - являлись земельными владениями княжествами (юртами, бейликами) главенствующих в Казанском ханстве родов (кланов) Ширин, Барын, Аргын, Кыпчак и Мангыт, наподобие бейликов Крымского ханства. Однако критический анализ данной теории, проведенный исследователем Р.Г. Галлямом, показал спорность данного подхода (Галлям, 2002, с. 288-289). В частности, количество даруг (областей) не совпадает с числом правящих кланов в ханстве; неясно соотношение ханских и государственных земельных владений в указанной системе и т.д.
Не останавливаясь на подробном рассмотрении аргументов каждой из сторон, надо сказать, что несмотря на сходство клановых структур, феодально-землевладельческая структура двух государств несколько отличалась.
Из-за полукочевого уклада жизни у крымских татар были сильны патриархальные пережитки. Поэтому, в начальный период существования Крымского ханства «бейлики непосредственно принадлежали роду и переходили к старшему в роде, хан только утверждал права старшего, вступившего в управление бейликом. В остальном, бейлики оставались крупными земельными владениями, образовавшимися из земель, занятых родоначальниками для кочевья своей орды» (Лашков, 1904, с. 14).
Как известно, на территории Среднего Поволжья оседло-земледельческий уклад сложился еще до вхождения региона в состав Золотой Орды. Кочевые группы, проникавшие на территорию Булгарского улуса, попадали в зависимость традиционных устоев оседлости. Соответственно, ломка устоев кочевой жизни способствовала более быстрому разрушению патриархальных основ. Видимо, уже в эпоху возникновения Казанского ханства на первое место выходит не родовое землевладение в виде бейлика, а каждый член родовой фамилии рассматривал свой надел как вотчину, сохраняя при этом свою фамильную принадлежность к определенной бейской группе.
Такая же ситуация прослеживается и в кочевом обществе Ногайской Орды, улусные земли которой, стали с течением времени представлять собой не родовые объединения, а феодальные образования во главе с наследственными феодалами-мурзами (Трепавлов, 2001, с. 370).
Разрушение патриархальных основ бейского землевладения с начала XVIII в. прослеживается и в Крымском ханстве, когда уклад жизни крымских татар становится более оседло-земледельческим. К примеру, владение рода Мансур в начале XVIII в. составляло 15 тыс. десятин. «Причем имение находилось в раздельном владении между представителями шести поколений Мансурских беев» (Лашков, 1904, с. 6). Из восьми сохранившихся ярлыков в виде фамильных документов, выданных крымскими ханами в XVIII в. бейскому роду Сиджеут, прослеживается такая же тенденция. По содержанию ханских ярлыков (фамильных документов) видно, что ханы регулировали не только границы землевладения каждого поколения бейского рода, но и нормы налоговых выплат народа, проживающего на данной территории (Лашков, 1904, с. 6). Причем, в качестве получателя такого вида документа фигурировали не только мурзы, но и бей, социальный статус которого, по сути, ничем не отличался от статуса мурз.
В источниках, применительно к Казанскому ханству, сохранились сведения о регулировании ханами правила наследования вотчинного внутриродового землевладения. В челобитье Юнус мирзы и Али мирзы князю Ивану Васильевичу говориться, что крымский царь (хан) Сафа-Гирей после прихода на «царство» в Казани «.. .у ково отца не стало, и он отцова доходу не давал. А у ково брата большова не станет, и он тово доходу меньшему брату не давал» (ПДРВ, 1801, с. 269-271). Порядок наследования «дохода» от отца к сыну, от старшего брата к младшему показывает, что в Казанском ханстве уже в начале XVI в. для представителей родовой аристократии на первое место выходит вотчинное землевладение, т. е. частное землевладение каждого отдельно взятого поколения бейского рода. Необходимость получения верховной санкции хана на право наследования земельного владения свидетельствует, что значение существования бейликов на территории Казанского ханства было несколько номинальным. Принцип родового старшинства, скорее всего, имел политическое значение лишь в феодальной иерархии государства.
Однако, как свидетельствуют источники, родовое старшинство играло немаловажную роль при защите интересов земельной аристократии. В 1541 г. беклербек Булат -Ширин просил помощи у великого князя Московского изгнать Сафа-Гирея из Казани, который «у многих князей ясаки по-отимал да Крымцом подавал» (ПСРЛ, 1859, с. 268 ).
Эволюция формы родового землевладения в частное служилое способствовало изменению социальной терминологии в позднезолотоордынских государствах. Для обозначения крупных служилых землевладений начинает применяться термин «улус». Таким образом, «улус» «получает оттенок территориального термина» (Федоров-Давыдов, 1973, с. 113). По мнению Г.А. Федорова-Давыдова, применительно к Казанскому ханству, «"улус" - территориально-административное деление, часть "даруги" - округа, но вместе с тем "улус" - это вотчина князька или мурзы» (Федоров-Давыдов, 1973, с. 113).
Многие исследователи истории Казанского ханства сходятся во мнении, что территория государства, в административном отношении была разделена на даруги, а «дорога делилась на улусы» (Мухамедьяров, 2012, с. 226). По мнению известного исследователя истории Казанского ханства С.Х.Алишева, даруги делились на улусы и сотни (Алишев, 2003, с. 26). Из современных исследователей Р.Г. Галлям считает, что «.. .крупные поселения, города Казанского ханства, как Алат, Арск, Чаллинский городок, являлись улусными центрами, «юртами» вассальных от верховного правителя - хана феодальных образований (бейликов - княжеств) в составе административных даруг - податных единиц» (Галлям, 2002, с. 297). Изучению истории феодально-вассальных отношений Казанского ханства на примере Чаллынского улуса посвящена работа Н.Г. Гарифа (Гариф, 2006). В частности, автор монографии считает, что сотни и десятни являлись владениями феодального с о-словия, а улусы являлись родовыми владениями беков и мурз с правом сбора налога с подвластной территории (Гариф, 2006, б. 83).
Традиция обозначения территории феодального землевладения Казанского ханства термином «улус» сохранилась в русских летописях. В частности, в Никоновской летописи после взятия Казани говорится «.царь и государь град Казань вручил своему царю Шигалею и со всеми Казанскими улусы» (ПСРЛ, 1904, с. 176).
Так или иначе, на основе сохранившихся источников по истории Казанского ханства можно изучить предпосылки возникновения и социально-политическое значение лишь одного, упомянутого нами «Чаллынского улуса».
Как гласит народное предание, «город Чаллы построен был казанским ханом в самом центре Ногайской дороги» (Заитов, 1884, с. 287), и казанский хан поставил здесь одного человека беем. Один из беев данной территориальной единицы по имени Хаджи Гирей решился «отделится от Казани и объявил себя независимым ханом» (Заитов, 1884, с. 279; Татарское нар., 1987, с. 160-162).
Данная информация, сохранившаяся в виде предания, свидетельствует о существовании на территории Казанского ханства территориальных единиц, которые обладали известной долей внутренней самостоятельности. Сам факт того, что правителем вышеупомянутого земельного владения является бей (бек) говорит о том, что данный территориальный округ был организован на основе традиций родового землевладения. Возможно, в виде бейликов Крымского ханства. Однако, упомянутый источник не подтверждает, что близлежащая территория Чаллынской округи являлась землевладением какой-либо родовой группы Казанского ханства. В историографии территория Чаллынской округи ханства, лишь условно получил название «Чаллынский улус».
Отчасти восполнить этот пробел можно с помощью другого татарского дастана Кадыр Гали. В нем говорится: «... Солтан илендэ Солтан Гали углы Колчура башлык, Уймас иленец Балтач бай бер ун кеше, Кэче иленец Кушай оста бер ун кеше, Сэрдэ иленец Кылый Гали бай бер ун кеше, Чыпчык иленец Ямгурчы билэ Карил Курт бер ун кеше, Шабша иленец Жднжура бик бер ун кеше, Вэнтэ иле белэн Нурма иленец Колурус, дагый Галикэ бер ун кеше, Шэехзадэ иленец Кулуш мирза бер ун кеше, дагый бер ун ак чура, ТYртeйле кибэк ^ирмеш Мехэммэт бик бер ун кеше, иске йорт-ныц Ядкяр бай, Касим сэет бай бер ун кеше, Кара дэYлэт иленец Кунак оста бер ун кеше, Хэерби иленец бэхшендэ Хафиз бер ун кеше, Кара Гайшэнец Тушанак бер ун кеше, Тимерче иленец оста углы Нугай бер ун кеше - бу кем ирсэлэр Ха^и Гэрэй ханны падишаклыкка алып килеп хан ясадылар» (Борынгы татар, 1963, с. 477). Смысл дастана, заключается в следующем: здесь перечисляются имена 14 представителей, каждый из которых возглавляет по десять человек со своей округи - "или" (эли). Все они участвовали в избрании Хаджи Гирея ханом.
В дастане также говорится о Хаджи-Гирее, правителе упомянутого нами «Чаллинского улуса», который уже назван ханом. Интересно, что в татарских народных преданиях правители феодальных образований часто называются ханами. Таким образом, подчеркивается их знатное происхождение. Так же, как видно из содержания дастана, Хаджи-Гирей был избран «ханом» выборными с различных округ, в составе по десять человек. Как известно, традиции золотоордынской военно-улусной системы подразумевали подразделение поселений на сотни, пятидесятни, десятни
(Галлям, 2010, с. 95). Сотни Казанского ханства «являлись низшими административными единицами» (История ТАССР, 1968, с. 85).
Избрание Хаджи-Гирея правителем «Чаллынского улуса» представителями небольших военно-административных округов, названных в дастане «иль», показывает, что в Казанском ханстве еще сильны были традиции собрания племенного совета. Как известно, глава племени избирался племенным советом из предводителей родов. В Золотой Орде «.нередко и статус племенного предводителя формально подверждался советом старейшин племени» (Почекаев, 2009, с. 162-163). В каждом племени имелся свой совет, который рассматривал важные вопросы. Кроме того, каждое племя располагала небольшим воинским отрядом (Садри, 2002, с. 304, 306).
Не смотря на то, что значение понятия «иль» у разных авторов трактуется по-разному, обычно оно характеризуется «в значении племенного союза» (Федоров-Давыдов, 1973, с. 44). В.В. Бар-тольд отмечал деление улусов на «или» (Бартольд, 1964, с. 394 ). В.В. Трепавлов считает, что «иль» или же «эли» Ногайской Орды - это совокупность кланов одного племени (Трепавлов, 2001, с. 371). Вероятнее всего, «или» в Казанском ханстве являлись традиционной формой объединения каких-либо близкородственных групп населения. Именно традиционной формой, так как нельзя с уверенностью утверждать об этнической однородности этих союзов. К тому же, данная территориальная единица в условиях социально-политической системы Казанского ханства являлась частью феодального землевладения. Возможно, они находились в непосредственной связи с джиенной организацией Казанских татар.
О принадлежности «иля» представителям феодальной аристократии Казанского ханства свидетельствуют и другие источники литературного характера. Так, в легенде об основании деревни Караужа говорится: «Кара би Казан янында Каравай авылында ил тотып яшэгэн» (Кара бей владел илем недалеко от Казани близ деревни Каравай) (Татарское нар., 1987, с. 160).
О традиционной форме самоорганизации близкородственных групп населения Казанского ханства в «или» говорит традиция деления подвластного населения в Чингизидских государствах на десятни, сотни, тысячи и тюмены. Как считают исследователи, деление подвластного населения на основе десятичной системы в империи Чингисхана не было «простым оформлением на военный лад племенных и родовых группировок» (Федоров-Давыдов, 1973, с. 49). Такая система способствовала преднамеренному разрушению традиционной родо-племенной структуры (Садри, 2002, с. 306; Федоров-Давыдов, 1973,с. 49; Кычанов, 2009, с. 95-98; Владимирцов, 1934, с. 109-110). Десятичная система на территории Казанского ханства, как и в Золотой Орде, способствовала «созданию . феномена - «народа войска» по военно-территориальному принципу с ответственными начальниками являвшимися одновременно и наместниками на определенных территориях» (Усма-нов, 2009, с. 103).
Как видно из всего вышесказанного, «или» Казанского ханства, как территория в виде землевладения близкородственных групп населения, одновременно являлись десятнями. Если принять во внимание то, что перечисленные в дастане Кадыр-Гали «или» одновременно являлись десятня-ми, обращает на себя внимание количество данных военно-административных единиц. Всего их перечислено четырнадцать, что в сумме равняется ста сорока человек. Учитывая все эти цифры, можно говорить о том, что, границы «Чаллынского улуса» совпадали с сотенной организацией. Общее количество «воинов» в сто сорок человек, не разрушала систему комплектования ополченцев в «десятки». Скорее всего, в условиях оседлой жизни в Казанском ханстве, и естественном приросте населения, сотня комплектовалась исходя из реальной возможности каждого военно-административного, феодального округа.
Данный факт показывает, что сотенная, десятинная организации Казанского ханства, в традициях военно-улусной системы Золотой Орды, создавались на основе родоплеменной структуры, т.е. на основе крупных землевладений родоплеменных групп Притом, улус представлял собой сотню, а иль - десятню.
Переоформление традиционных форм родового землевладения в военно-феодальную структуру государства способствовала централизации государственной власти в Казанском ханстве и укреплению военно-монархической формы правления. Особый удел, в виде бейлика, который когда то принадлежал представителям бейских родов, стал представлять собой не патриархально-родовое землевладение, а феодальное «владение политического характера» (Лашков, ИТУАК, № 23, 1895, с. 79). О ломке традиционной формы землевладения в виде бейликов говорит и факт отсутствия на территории Казанского ханства, в отличие от Крымского, племенных войск родовой аристократии как в Крымском ханстве. От количества племенных войск зависело положение племенной аристократии в
политической иерархии государства. К примеру, количество племенных войск у клана Ширин было 20 000, у Аргынов и Кипчаков 3000, а у Мангытов - 2000 (Инальчик, 1995, с. 76). В Казанском же ханстве ядром армии служили кадровые войска - казаки. «Временные ополчения выставлялись всем населением государства, без различия национальностей, и выступали в поход под командою своих князей (улус бий) и сотных голов (юз баши)» (Худяков, 1932, с. XI).
В экономическом отношении, улус продолжал представлять собой земельное владение родовой группы, глава которой избирался, или же назначался по принципу старшинства. В основном, как правило, «беки-правители избирались из мирз» (Усманов, 1979, с. 197). Процесс избрания главы родовой группы, скорее всего, носил условный характер, как дань традициям и напоминал собрание племенного совета. Остальные члены родовой группы управляли более мелкими делениями улуса - илями. Причем, нет оснований полагать, что бек, т.е. князь в русской интерпретации, в политических реалиях Казанского ханства являлся родоначальником клановой группы. Как известно, термином бек могли называться командиры сотен и десятков (Усманов, 1979, с. 210). Титул был не только наследственным, но и пожалованным. По мнению М.А. Усманова, «в татарских ханствах титул бек жаловали представителям улусов (области, округов), даруг и т.п., членам ханского дивана (беклербек, карачибек)» (Тат. энцик., 2002, с. 338).
К примеру, на основании упомянутого источника (литературного характера) видно, что казанский хан во главе городка Чаллы поставил Хаджи Гирея «бием» (Татарское нар., 1987, с. 160; Заитов, 1884, с. 287). По содержанию дастана Кадыр Гали мы видим, что в прцессе избрания Хаджи-Гирея ханом (беем) «Чаллынского улуса» участвует некий «Жднжура бик» (Борынгы тат, 1963, с. 477).
Скорее всего, «Чаллынский улус» представлял собой небольшой «военно-стратегический» округ в виде сотни, в процессе организации которой сохранились традиции родового землевладения. А город Чаллы, вероятнее всего, служил административным центром, где, ко всему прочему, хан через представителей своей власти на местах, назначал должности, определял права и обязанности феодальных элит. Управление административными округами ханства в виде даруг, находилось в руках «даруга-беков». Они, как и в Золотой Орде, «олицетворяли собой присутствие и надзор центральной власти на местах, служили её представителями» (Трепавлов, 2010, с. 29).
В сообщениях русских летописей, на территории Арской округи, которой владели «Арские князья», имеются сведения о количестве «князей Арских 12» (ПСРЛ, 1903, с.127). Существование крупных земельных владений родовой аристократии, на близлежащей к г. Арску территории не подлежит сомнению. В частности, в окрестностях села Ст. Менгер в ханские времена находились владения князей Яушевых. С тех стародавних времен там и поныне сохранилось «ханское» кладбище (Галлям, 2010, с. 142). Часто, в русских летописях «Арские князья» упоминаются в связи с военными столкновениями между «Москвой» и «Казанью»: «. и с ними многия полки на Арскоя поле противу Арских князей Епанчи и Еупа» (ПСРЛ, 1903, с. 418).
Полемичным остается вопрос об этносословной принадлежности, политическом и экономическом характере крупных земельных владений, которыми владели «арские князья». Основная причина - крайняя малочисленность письменных источников по истории Казанского ханства, что способствует существованию разных точек зрения на проблему. К примеру, исследователь Д.М. Исха-ков считает что «Арские князья» «принадлежали в Казанском ханстве к одному из кланов карача-беев, а именно, к клану кыпчак» (Исхаков, 1998, с. 37), а Арская даруга являлась княжеством данной родовой группы на подобии бейликов Крымского ханства. Другой исследователь - Р.Г. Галлям - приводит пример, из которого следует, что представители родовой группы «арских князей» имели вотчины и на территории Алатской административной даруги ханства (Галлям, 2010, с. 143), что никак не вписывается в гипотезу существования арской даруги в виде княжества родовой группы клана Кипчак.
Существование на территории города Арска крупного контингента войск, его частое упоминание в связи с военными столкновениями говорит о том, что город имел важное военно-административное и геополитическое значение. В случаях, когда на территории «арской округи» упоминаются одновременно несколько князей, (причем в одном случае в количестве двенадцати), мы имеем дело с наместниками на местах - даруги, улуса, города, а также с сотниками и десятниками - илей, которые из-за своей принадлежности к родовой аристократии в источниках названы «князьями», т.е. беками.
Подтверждением этого могут служить чувашские и марийские сотные князья Казанского ханства ( ПСРЛ, 1904, с. 164; Перетяткович, 1877, с. 119-120). В частности «феодальная прослойка у
чувашей была представлена небольшим количеством окружных князьков емпу, стоявший во главе значительного числа селений, связанных следами былой родо-племенной общности. ... Группы родственных селений находились в ведении сотных (серпу) и десятных (вунпу)» (Димитриев, 1976, с. 8). Привязка социального титула «князь» к военно-административным должностям - сотник и десятник - свидетельствует о местных представителях аристократического рода. Соответственно, они же являлись крупными землевладельцами.
Отличие в названиях титула чувашских и марийских аристократических родов с представителями татарской аристократии заключалось лишь в социальном статусе этнических групп. Лишь наиболее знатные «представители известнейших дворянских домов» в средневековых татарских ханствах носили титул бик (князь). А остальные лица «высшего, дворянского сословия» назывались мурзами (Вельяминов-Зернов, 1864, с. 410). Как считать известный историк В.В. Вельяминов-Зернов, «бики и мурзы означали татар высшего сословия, так сказать шляхту татарскую» (Велья-минов-Зернов, 1864, с. 411).
Также обращает на себя внимание следующее немаловажное обстоятельство: так называемые «улусы» Казанского ханства в русских летописях чаще всего, упоминаются в связи с военными действиями на территории ханства. К примеру: «Псковские воеводы. воевавше по Каме богатыя улусы Казанския» (ПСРЛ, 1903, с. 105); «И слышав Казанский царь Сапакиреи великих воевод Московских. посла по вся улусы своя Казанския, по князей и по мурз, веля им в Казань забится из отчин своих» (ПСРЛ, 1903, с. 252); «посылает же с ним 9 великих воевод. повелев им Казанския улусы пленити и воевати» (ПСРЛ, 1903, с. 306) и т.д. Причем, в них же «улусы» упоминаются и на территории проживания горных черемис: «И присяж тогда горная Черемиса вся царю великому князю, и приложися половина земли Казанские людей. Посла царь в улусы их писарей описаше их 40 000 луков» (ПСРЛ, 1903, с. 310). Все это подтверждает нашу мысль о том, что улусы, упоминающиеся в русских летописях - это военно-административные округа в виде сотен, во главе которых стояли феодалы, представители аристократического рода. Скорее всего, русские летописцы, в традициях военно-улусной системы Золотой Орды продолжали называть данные территориальные округа военного характера «улусом». А для обозначения вотчинного землевладения, уже в традициях Московского государства, используется термин «княжество»: «многих людей Казанских побили, и Тевекелева сына княжество Муртозу - мырзу изымали с сыном его.» (ПСРЛ, 1904, с. 146).
Поэтому, мы можем говорить о том, что улусы Казанского ханства представляли собой сотни, разделенные на десятни, учитывающие традиции патриархального родства. А даруги, соответственно, кроме экономической составляющей, создавались как военно-админстративные округа, с возможностью выставлять и более войска в тысячи человек. Феодалы - наместники, управляющие данными административными округами, взамен за несение военной службы получали некоторые экономические привилегии.
Однако, пожалование представителей родовых групп земельными владениями гарантировало поддержки центральной власти родовой аристократией на местах. Такое положение дел не всегда ограничивало сепаратистские настроения феодалов на местах. Тогда ханы прибегали к аппарату военного принуждения. Кадровые войска ханства, в частности казаки, служили военной опорой хана для подавления проявлений такого рода сепаратизма. По народному преданию, поселение казаков на территории Чаллынской округи появилось после подавления непокорного Чаллынского городка (Заитов, 1884, с. 279; Татар. нар., 1987, с. 160-161). Возможно, и другие аналогичные названия современных населенных пунктов на территории Среднего Поволжья, говорит о том, что поблизости этих деревень находились крупные землевладения представителей родовой аристократии Казанского ханства.
В Среднем Поволжье переоформление традиционной формы родового землевладения в административную и военно-политическую систему чингизидских государств, вероятнее всего произошло еще в период Золотой Орды. Вероятно, и это обстоятельство среди прочих, позволило Улуг -Мухамеду за короткий срок объединить местные родовые группы в новое государственное образование. С одной стороны, крупнейшие аристократические родовые группы ограничивали власть казанских ханов. С другой, зависели от них, так как интересы каждой родовой группы, так и его отдельных представителей, были подчинены интересам всего государства. Проникновение государственной системы управления во все сферы жизни аристократического общества способствовало трансформации родового землевладения в управляемые из центра социально-политических, военно-административных единицы.
ЛИТЕРАТУРА
Алишев С.Х. Из истории Казанского ханства (на татарском языке). Казань: Раннур, 2003. 336 с. Алишев С.Х. Казанское ханство: Возникновение и развитие // Материалы по истории татарского народа. Казань, 1995. С. 186-200.
Бартольд В.В. Сочинения. Т.2. Ч.2. М.: Изд-во «Наука», 1964.
Блюменфельд Г.Ф. Крымско-татарское землевладение. Одесса: Типография «Одесского Вестника»,
1888.
Борынгы татар эдэбияты. Казан, 1963.
Вельяминов-Зернов В.В. Исследование о Касимовских царях и царевичах Ч.2. СПб.: Типография императорской академии наук, 1864. 498 с.
Владимирцов Б.Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм. М.: Изд-во АН СССР, 1934. 223 с.
Галлям Р.Г. Административные дороги Казанского ханства: опыт реконструкции // Казанское ханство: Актуальные проблемы исследования. Казань, 2002. С.280-316.
Галлям Р.Г. Летописные «арские князья» XIV-XVII вв.: политический, этимологический и этнический аспекты // Средневековые тюрко-татарские государства. Сборник статей. Вып. 2. Казань: Изд-во «Ихлас», 2010. С. 141-143.
Галлям Р.Г. Сотенная организация ясачных поселений в уездах Среднего Поволжья во второй половине XVI - начале последней четверти XVIII веков, как реликт эпохи Казанского ханства (Социально-административнй и организационно -территориальные аспекты) // Исторические судьбы народов Поволжья и Приуралья. Вып. 1. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани, 2010. С.94-101.
Гариф Н.Г. Казан ханлыгы: оешу тарихы, идарэ системасы, административ бYленеше hэм феодал вас-саллык менэсэбэтлэре. Чаллы олысы мисалында. Казан: Татарстан китап нэшрияты, 2006. 175 б. Димитриев В.Д. Навеки с русским народом. Чебоксар: Чувашское книжное изд-во, 1976. 79 с. Заитов М.Б. О Чаллынском городище в Лаишевском уезде, близ д. Чаллы, Шумбутской волости // ИОАИЭ. Т. Ш.Казань, 1884 С.277-280.
Инальчик Х. Хан и племенная аристократия: Крымское ханство под управлением Сахиб-Гирея // Панорама Форум. 1995. №3. С.73-94.
История ТААСР. С древнейших времен до великой октябрской социалистической революции. Казань: Таткнигиздат, 1955.
Исхаков Д.М. От средневековых татар к татарам нового времени. Казань: Изд-во «Мастер Лайн», 1998. 276 с.
Исхаков Д.М. Тюрко -татарские государства XV-XVI вв. Казань: Институт истории им. Ш. Марджани, 2004. 132 с.
Кычанов Е. Военно-административная система и управление государством Чингизидов// История татар. Т. III. Улус Джучи (Золотая Орда). XIII - середина XV в. Казань, 2009. С. 95-96.
Лашков Ф.Ф. Архивные данные о бейликах в Крымском ханстве. Одесса, 1904.
Лашков Ф.Ф. Исторический очерк Крымско -татарского землевладения // ИТУАК. 1895. № 22. С.35-81. Лашков Ф.Ф. Исторический очерк Крымско -татарского землевладения // ИТУАК. 1895. № 23. С.71-117. Мухамедьяров Ш.Ф. Социально -экономический и государственный строй Казанского ханства. Казань: Изд-во «Ихлас», 2012. 277 с.
Перетяткович Г.И. Поволжье в XV-XVIвв. Очерки из истории края и его колонизации. М., 1877. 331 с. ПСРЛ - Полное собрание русских летописей.Т. 13. Патриаршая, или Никоновская, летопись. СПб.,
1904.
ПСРЛ. Т.19. История о Казанском царстве. СПб, 1903.
ПСРЛ. Т.8. Продолжение летописи о Воскресенскому списку. СПб., 1859.
Почекаев, 2009 - Почекаев Р.Ю. Право Золотой Орды. Казань: Изд-во «Фэн» АН РТ, 2009. 260 с. ПДРВ - Продолжение Древней Российской Вивлиофики. Ч. VIII. СПб., 1801. Садри М.А. Тюркская история и право. Казань: Изд-во «Фэн», 2002. 412 с. Татарская энциклопедия. Т.1. Казань, 2002.
Татарское народное творчество. Легенды и предания (на татарском языке). Казань,1987. Трепавлов В.В. Этнотерриториальное деление Дешт-и кипчака в позднем средневековье (по материалам ногайско-русской дипломатической переписки) // Источниковедение истории Улуса Джучи (Золотой Орды). От Калки до Астрахани. 1223-1556. Казань, 2001. С.367-377.
Усманов М.А. Жалованые акты Джучиева Улуса XIV-XVI вв. - Казань: Изд-во Казанского университета, 1979.
Усманов М.А. Реформы и Йаса Чингиз-хана // История татар. Т. III. Улус Джучи (Золотая Орда). XIII -середина XV в. Казань, 2009. С.97-110.
Федоров-Давыдов Г.А. Общественный строй Золотой Орды. М.: Изд-во Московского университета,
1973.
Худяков М.Г. Казань в XV-XVI столетиях // Материалы по истории Татарской АССР. Писцовые книги города Казани 1565-1568 гг. и 1646 г. Л., 1932.
Список сокрашений
ИОАИЭ - Известия Общества археологии, истории и этнографии.
ИТУАК - Известия Таврической ученой архивной комиссии.
Б.Р. Хисмэтуллин
КАЗАН ХАНЛЫГЫ СОЦАЛЬ-СЭЯСИ СИСТЕМАСЫНДА ЭРЕ ЖИРБИЛЭУЧЕК
Мэкалэдэ нэсел аристократиясенец эре жирбилэYчелеreн вйрэнY нигезенэ Казан ханлыгьщ социаль -сэяси структурасы оешу тарихы яктыртыла. Традицион ыруглык жир билэмэлэрен дэYлэтнец хэрби -феодал сруктурасына керту Казан ханлыгында Yзэклэштерелгэн дэYлэт хакимияте квчэюгэ hsM хэрби монархик идарэ формасы ныгуна китерэ. Бэйлек рэвешендэге аерым жир билэмэсе патриархаль ырыглык жирбилэYче-леген TYгел, э хэрби-административ сыйфатындагы феодал жирбилэYчелеreн тэшкил итэ башлый. Шулай итеп, Казан ханлыгынлагы эре жирбилэмэлэре Yзэктэн идарэ ителэ торган социаль -сэяси hэм хэрби-административ берэмлеклэргэ эверелэ.
Ачкыч сузлэр: Алтын Урда, Казан ханлыгы. Кырым ханлыгы, бэйлек, жирбилэYчелек, ыруг жир -билэYчелеге, олыс, сотня, десятня.
B.R. Khismatullin
LARGE LAND TENURE IN THE KAZAN KHANATE IN THE SOCIO-POLITICAL SYSTEM OF THE STATE
The article analyses the history of the formation of socio-political structure of the Kazan Khanate on the basis of large land tenure the patrimonial aristocracy. Re-registration of traditional forms of patrimonial land tenure in the military-feudal structure of the state contributed to the centralization of state power in the Kazan Khanate and strengthening military-monarchical form of government. A special patrimonial estate, as beylik, began to represent patriarchal-patrimonial land tenure and feudal possession of military-administrative nature. Thus, the large land tenure of the Kazan Khanate in turn governed from the center of socio -political, military -administrative units.
Keywords: The Gold Horde, the Kazan khanate, the Crimean khanate, beylik, land tenure, patrimonial aristocracy, feudalism, patrimonial land tenure, ulus.
Сведения об авторе
Хисматуллин Булат Ринатович - аспирант отдела средневековой истории Института истории им. ШМарджани Академии наук РТ. E-mail: [email protected]
Хисмэтуллин Булат Ринат улы - Татарстан Фэннэр академиясе Ш. Мэржани исемендэге Тарих ин-ститутыныц урта гасырлар бYлеге аспиранты.
Khismatullin Bulat Rinatovich - the graduate student of the Department of medieval history of the Sh.Marjani Institute of history of AS RT.
