CC BY
31
С. Х. Чжан
КРИЗИС ПРОЕКТА СТРОИТЕЛЬСТВА «РОССИЙСКОЙ НАЦИИ» И ТЕНДЕНЦИИ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО НАЦИОНАЛИЗМА
В статье автор рассматривает проблемы строительства «новой нации» в радикальных процессах трансформации российского общества. Анализируя попытки строительства «российской нации» ельцинской элитой и его кризис, автор показывает новые тенденции современного русского национализма.
Ключевые слова: национализм, современный русский национализм, проект строительства нации, радикальная трансформация общества.
Современное российское общество переживает сейчас период трансформации. Как правило, в подобные времена, когда прежняя форма национальной идентичности утрачивает свою актуальность и общество находится в процессе поиска новых форм коллективной идентичности, стремительно возрастает спрос на предложения националистической продукции, а ее производители («символьная элита») создают несколько конкурирующих друг с другом представлений о нации. Соперничество в рамках националистического дискурса в период трансформации государства становится ключевой политической повесткой дня. В радикальных процессах трансформации российского общества, начавшихся в 1991 г. и связанных с болезненным отказом от тоталитарной коммунистической системы, в ситуации, когда в постсоветский период конкурирующие политические идеологемы — идеи коммунизма и демократии — были в значительной мере дискредитированы, национализм начинает рассматриваться как перспективная идеология1. Практически все политические организации современной России включают в свой идеологический базис принципы национализма. На федеральном уровне любая политическая сила в той или иной форме культивирует определенные формы именно русского национализма. Разница между российскими политическими организациями состоит лишь в том, какой смысл вкладывают идеологи в понятие «нация» и насколько открыто артикулируют этнически русскую составляющую национализма современной российской государственности.
1 В этом контексте национализм является, прежде всего, идеологическим явлением. Его можно определить как политическую идеологию, «в которой нация, понимаемая в качестве культурно-гомогенного сообщества, выступает источником суверенитета, преимущественным объектом лояльности и предельным основанием легитимности власти» (см.: Малахов, 2005, с. 10-39).
© С. Х. Чжан, 2009
Современное российское общество переживает этап, на котором усиливается конкуренция между различными политическими силами, отстаивающими свою трактовку понятия «нация». От победы того или иного националистического проекта во многом зависит вектор политического развития всего общества. В настоящей статье мы попытаемся проанализировать тенденции развития современного русского национализма.
Кризис проекта построения «гражданской нации»
Распад многонациональных государств и радикальные процессы трансформации данных обществ сопровождаются «кризисом идентичности»: люди с трудом привыкают к новым государствам, к новым границам, к новой общественной идентификации; их образ себя как нации, своего «мы» деформируется (см.: Паин, 2007, с. 42).
Российский опыт не является исключением. Распад СССР создал для русской нации совершенно новую геополитическую и этно-политическую ситуацию, которая требовала радикальной трансформации национального сознания, перехода от советского типа национального сознания к новым формам национальной идентичности. Перед новой российской политической элитой встал вопрос о формировании новой, постимперской массовой политической идентичности.
Согласно широко распространенному мнению, либерал-демократы на постсоветском пространстве были полностью свободны от националистических взглядов. Однако мы считаем это представление ошибочным. Хотя российская власть начала 1990-х годов продолжала позиционировать себя как антикоммунистическая, антинационалистическая и, в широком смысле слова, либеральная, в действительности ее идеология вовсе не была лишена националистической риторики. Как справедливо отмечает польский исследователь Т. Камуселла, «поскольку фактически все существующие государства являются национальными, их правительства также следуют догматам национализма» (Камуселла, 2003, с. 672). Полностью отказавшись от националистической основы, ельцинская власть не могла ответить на вызов строительства нации в условиях неопределенности, сложившейся после распада СССР.
Таким образом, одной из главных государственных задач новой России стала выработка новой национальной идеи. Однако вопреки устремлениям национал-патриотических сил, либерально-демократический проект нации избегал откровенной ее идентификации с русским этносом. Российская политическая элита во главе с президентом РФ Б. Н. Ельциным приняла в качестве идеала по_ 89
ПОЛИТЭКС. 2009. Том 5. № 1
строения новой национальной общности концепт «гражданская нация», артикулированный терминологически через понятие «российская нация»2. Под термином «российская нация» понималась политическая общность граждан без доминирования какой-либо одной этнической компоненты. Таким образом, нация понимается как суверенное сообщество многонационального народа, а принадлежность к ней определяется через понятие гражданства. Такое понимание нации стало основой официальной политики строительства нации в Российской Федерации и нашло свое нормативное оформление в конституционном законодательстве. Согласно п. 1 ст. 3 Конституции РФ, «носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ» (http://www.constitution.ru/). Этническая компонента нации в данном случае внешне полностью игнорируется, за исключением естественной для национального государства опоры на доминирование единого языка — русского, который признается ст. 68 п. 1 Конституции РФ «государственным языком Российской Федерации на всей ее территории» (Там же). Следуя данной доктрине, российская федеральная власть с начала 1990-х годов приступила к строительству новой «российской нации». Однако теоретические концепты её построения при столкновении с реальностью обнажили некоторые серьезные проблемы.
Одним из главных факторов, которые мешали реализации строительства гражданской нации, послужил радикальный раскол российского общества по идеологическим склонностям к коммунизму и либерализму. Отсутствие национального консенсуса относительно базовых идеологических ценностей создавало препятствия для формирования национальной идеи, способной объединить большинство российского населения.
Другим фактором является то, что официальной версии национализма федеральных властей противостояли различные организационно и идеологически оформленные русские националистические силы. Новые русские правые подвергли критике официальную
2 В этой связи можно поставить вопрос, почему тогдашняя элита России из всех возможных моделей строительства нации выбрала именно гражданскую. Нам кажется, что ответ на этот вопрос дает анализ процесса прихода к власти Б. Ельцина и основных черт его режима. Как известно, к моменту распада СССР ельцинская группа с успехом занимала оппозиционную позицию, выступая против инерционной имперской государственности Советского Союза. В ходе своей борьбы за власть, происходившей на фоне болезненного отказа от тоталитарной коммунистической идеологии, она определяла себя как либерально-демократическую реформаторскую силу, альтернативную правящей власти. После прихода к власти самым логичным и естественным путем для ельцинской группы был выбор в пользу внеимперской и либеральной — гражданской — модели строительства нации.
90 _
доктрину гражданской нации, усматривая в понятии «российская нация» обезличивание и девальвацию русской нации. Современный праворадикальный русский национализм непрерывно создает конкурирующие с официальным национализмом трактовки нации, которые достаточно разнообразны, но в целом едины относительно актуализации этнически русского принципа в построении нации и государственности.
Следующим неблагоприятным фактором в формировании новой национальной идентичности стали децентрализация и дезорганизация власти Российской Федерации, которая наблюдалась до конца 1990-х годов. Вместо формирования новой национальной консолидации в рамках Российской Федерации опережающими темпами пошли процессы региональной суверенизации, в значительной степени оппозиционные федеральному центру. Как справедливо указывает Н. С. Мухаметшина, «в бывших автономных республиках РСФСР идеология демократизации постепенно дополнялась четкими идеологемами национального возрождения, формирования региональной идентичности ("региональной идеологии"). В результате в ряде республик Российской Федерации, начиная с середины 90-х, создаются вполне различимые официальные идеологии, при этом в большей или меньшей степени включающие эт-нонациональные ценности. Примерами действия таких "региональных идеологий" являются Башкортостан, Татарстан, Чувашия, Саха (Якутия). В Чеченской Республике создание своей "региональной идеологии" произошло в первой половине 90-х годов» (Мухаметшина, 2004, с. 80). Данные «региональные идеологии» представляли собой очевидную угрозу формированию общенациональных форм идентичности, создавая конкурирующие формы идентичности регионально-локального уровня. На фоне попыток федеральной власти в исторически короткий срок изменить базовые психологические установки людей, побудить многие миллионы «советских людей» стать «россиянами» региональные политические элиты конструировали региональные типы идентичности, создавая такие квазинациональные формы идентичности, как «татарстанцы», «башкортостан-цы» и т. п. Так, например, официальные «региональные идеологии» Башкортостана и Татарстана включают следующие идеологемы: «Башкортостан — общий дом для проживающих здесь народов», «Татарстан — общий дом для проживающих здесь народов»; «Башкортостан — опора башкир всего мира», «Татарстан — опора татар всего мира». Нельзя не согласиться с самарским исследователем в том, что «особенно обострилась и приобрела практически политический оттенок эта проблема после того, как становление "регио-
нальных идеологий" в ряде республик РФ стало вторгаться в процесс формирования общероссийской государственной идеологии. Поиск "национальной идеи", то есть общероссийской идеологии, явно затянулся. На наш взгляд, не учитывать идеологические реалии, порожденные асимметричной федерацией, уже невозможно. Скажем точнее — необходимо учитывать факт существования "региональных идеологий" с целью консолидации российского общества и укрепления российского государства» (Там же, с. 83).
Именно в период первого десятилетия постсоветского развития в Российской Федерации начал проявляться кризис проекта строительства «российской нации», продолжающийся и до настоящего времени. Все это происходило на фоне социальной аномии российской нации, прозападной политики государства, агрессивной вестерни-зации всех сторон российского общества и полной беспомощности в сфере национальной политики федерального правительства, тщетно искавшего пути формирования национальной идеи, которые так и не были найдены. Попытка формирования гражданской нации как формы самоорганизации общества и источника народной власти в России, на наш взгляд, не была успешной в силу целого комплекса неблагоприятных условий. По нашему убеждению, российское общество не только не преуспело в реализации такого рода проекта, но и движется в противоположную сторону (см.: Паин, 2007, с. 42).
Тенденции русского национализма в условиях
мобилизации общества
В настоящей статье тенденции развития русского национализма анализируются на основе типологии национализма Дж. Бройи. В ее основе лежит критерий отношения националистических движений к государству. В результате по критерию субъекта национализма и его диспозиции по отношению к государству можно выделить три типа национализма: официальный, сепаратный и радикальный (см.: Бройи, 2002, с. 201-235; Сидорина, Полянников, 2006, с. 127-129).
Официальный национализм, на котором базируются практически все современные государства, постоянно движется в сторону усиления государства и его централизации. В период трансформации национализм официального типа ориентирован в первую очередь на мобилизацию данного общества. При этом интересно, что уровень активизации остальных двух типов национализма (сепаратного и радикального) в значительной мере зависит от степени реализации цели официального национализма — усиления и централизации государства. Основываясь на этой концепции, рассмотрим сначала тенденции, отличающие официальный национализм нынешнего времени от его предыдущих форм.
Как уже отмечалось выше, официальный национализм ельцинской элиты, оказавшийся малоуспешным в силу действия неблагоприятных факторов, не только не мог достигнуть своей цели, но, наоборот, ускорял процессы децентрализации. В результате в российском обществе возникла ситуация кризиса строительства «российской нации», иными словами, «национальная аномия». В этой ситуации нынешняя элита России пытается выполнить задачу преодоления этого кризиса и мобилизации общества, делая это за счет принятия новых форм официального национализма, весьма отличных от тех, которые были характерны для ельцинского периода.
Российский исследователь В. С. Малахов определяет эти изменения в официальной политике как «патриотический поворот». По его мнению, «особенностью ситуации, сложившейся приблизительно после 2000 г., является стремление власти утвердиться на новом идеологическом основании... То, что происходит со сменой кремлевской администрации, можно описать как "патриотический поворот". Он проявился в целом ряде мероприятий как в символической сфере, так и в области образовательной, информационной и иммиграционной политики» (Малахов, 2007, с. 45). Об этом же пишет социолог Э. Паин: «Подлинная же концепция гражданской нации как формы самоорганизации общества и источника народной власти в России, на наш взгляд, пока еще не сложилась в силу комплекса неблагоприятных для ее формирования условий. Нынешняя образованная российская элита пытается представить современные версии державничества и официальной народности в качестве проекта гражданской нации» (Паин, 2007, с. 42-45).
Если в период первого десятилетия постсоветской России правящий класс в своих попытках преобразования общества стремился к либерально-демократическим ценностям и частью этого стремления был и проект строительства «российской нации», то с 2000 г. нынешняя элита концентрирует свое внимание именно на мобилизации общества через централизацию федеральной власти.
Таким образом, для реализации идеи мобилизации общества нынешняя элита использует любые элементы, вне зависимости от их идеологической принадлежности, если они считаются выгодными. Путинская администрация умело пользовалась некоторыми этнокультурными, традиционно-историческими и другими элементами, которые находились на периферии общественной жизни в ельцинский период. Иными словами, в содержание официального национализма включались инородные для него элементы. Здесь можно вспоминать такие действия нынешней правящей элиты, как возвращение мелодии советского Гимна и Красного знамени в Воору-
женных силах, отмена празднования 7 ноября, сокращение майских праздников, поддержка на государственном уровне Русской Православной Церкви и т. д.
Более того, важным представляется тот факт, что официальный национализм движется при этом в сторону централизации федеральной власти. Как было сказано выше, официальный национализм неразрывно связан с государством. По удачному замечанию В. Я. Гельмана, приход к власти нового президента РФ В. Путина в 2000 г. ознаменовался новыми политическими тенденциями российской государственности, которые обобщенно можно назвать процессом «рецентрализации» (Гельман, 2006, с. 90-109).
Если на протяжении 1990-х годов в процессе реализации проекта строительства «российской нации» правящим классом нация понималась как суверенное сообщество многонационального народа, а принадлежность к ней определялась через гражданство, вне связи с этническими компонентами, то сегодняшний официальный национализм до некоторой степени признает доминантную роль этнических русских как государствообразующего этноса в процессе достижения централизации государства3. Эта тенденция наблюдается довольно ярко в процессах «рецентрализации» и сопровождается такими мерами, как жесткое давление на проявления сепаратного национализма (силовые меры в Чечне), реформа Совета Федерации, учреждение семи федеральных округов, отмена избираемости глав субъектов Российской Федерации, поддержка определенных патриотических политических движений (например, партия «Родина»4) и т. п.
3 Например, призыв В. Путина к миграции в Российскую Федерацию 25 млн русскоязычного населения, оставшегося за пределами РФ после распада СССР. Характерно, что, выступая по этому поводу на Всемирном конгрессе соотечественников 24 октября 2006 г., В. Путин впервые открыто употребил этнический термин «русский» для обозначения основы консолидации народа. В частности, он сказал: «Ваш конгресс проходит незадолго до нового российского праздника — Дня народного единства, который мы отмечаем 4 ноября. Этот день, безусловно, объединяет не только многонациональный народ России, но и миллионы наших соотечественников за рубежом, объединяет весь так называемый русский мир» (http://www.kremlin.ru/appears/2006/10/24/1726tvpe63376 112924^Ы).
4 В ходе усиления федеральной власти, преследуя тактическую задачу ослабления электоральной базы КПРФ, которая являлась основным политическим конкурентом для партии власти «Единая Россия», в борьбе за лояльную Государственную Думу в 2003 г. политические технологи Кремля косвенно оказали поддержку националистической партии «Родина». В результате «Родина» стала четвертой по значимости парламентской партией в России, набрав 9,02% голосов избирателей. Хотя ее в настоящее время не существует, этот пример показывает отношение нынешней элиты к национализму (см. официальный сайт ЦИК РФ: http://www.cikrf.ru/cikrf/).
94 _
ЛОЛИТЭКС. 2009. Том 5. № 1
Итак, кажется вполне очевидным, что современный официальный национализм достиг определенных успехов в деле мобилизации общества и централизации государства. Однако нужно отметить, что, в отличие от ельцинского периода, он выглядит значительно более умеренным по своему содержанию. Новую тенденцию в развитии официального национализма в России можно охарактеризовать как «консервативную».
Обратимся к рассмотрению тенденций, характеризующих в условиях централизации федеральной власти и усиления государства сепаратный национализм. На стадии децентрализации государства сепаратный национализм достиг высшего уровня своего проявления, его стратегии были направлены на утверждение своей национальной государственности, независимости и суверенитета. «Парад суверенитетов» в 90-х годах XX в. в рамках РФ и опасная активизация националистических сил в Чечне, Татарстане, Башкортостане, Тыве и других российских регионах красноречиво демонстрируют тот факт, что усиление сепаратного национализма неразрывно связано с тенденциями государственной децентрализации. В истории России это доказывается распадом СССР и ослаблением федеральной власти в Российской Федерации.
На этапе централизации власти и усиления государства, когда важнейшие источники децентрализации были нейтрализованы, сепаратный национализм теряет свое влияние, и его активность падает. На фоне этого его основной стратегией становится стремление к паритету, суть которого состоит в сохранении сложившегося распределения полномочий между федеральным центром и региональной властью, то есть в защите сложившегося уровня автономии субъектов Федерации от центра и сохранении элементов государственности регионов в рамках федеративных договорных отношений.
Невозможно говорить окончательно о развале сепаратного национализма, поскольку в рамках Российской Федерации существуют республики, которые пользуются в значительной степени автономным статусом, а сепаратистские теракты (последние взрывы в Ингушетии) продолжаются по сей день. Однако в действительности пресловутые сепаратные тенденции в регионах РФ, наблюдавшиеся приблизительно с середины 90-х годов до начала нового века, в силу жесткого давления на проявления сепаратного национализма (силовые меры в Чечне) и преобразования федеральной системы (учреждение семи федеральных округов, отмена избираемости глав субъектов Российской Федерации), проводимых нынешней властью, стремительно сокращаются. Таким образом, наряду с укреплением
роли официального национализма, процессами централизации федеральной власти и мобилизации российского общества, сепаратный тип национализма естественным образом теряет свою силу. В период путинского правления происходит его существенное ослабление.
Наконец, посмотрим, что происходит в период трансформации общества с радикальным типом национализма. На стадии децентрализации государства радикальный национализм находится на низшем уровне активизации. В условиях социальной аномии лозунги радикалов не могут найти поддержки в массах. Возможно, отдельные проявления политических сил или отдельных лидеров праворадикального национализма внешне могут быть весьма активными, однако они не имеют обширной социальной базы. Данный тип национализма не может представлять собой значительной политической силы и потому существует в периферии социально-политического ареала.
На практике первые националистические организации, такие как «Память» или «Русское национальное единство» (РНЕ), сразу привлекли к себе внимание СМИ своими политическими акциями и непривычной для «постсоветского человека» риторикой о возрождении монархии и основ православия в России. Победа на парламентских выборах 1993 г. партии ЛДПР, получившей 22,9% голосов избирателей по партийным спискам (так называемый «феномен Жириновского»), актуализировала в российском обществе проблему «русского фашизма». Однако его влияние на большинство населения страны было ограниченными, и по сравнению с сепаратным национализмом в разных регионах РФ такие националистические партии и организации находились в маргинальном состоянии.
Однако на стадии трансформации государства, когда правящие элиты начинают, преследуя мобилизационные цели, культивировать в массах более выраженную националистическую идеологию, радикальный национализм вновь выходит на повестку дня. Радикалы становятся той силой, которая предлагает власти усилить националистический акцент, таким образом, поддерживая ее, но при этом выдвигая более радикальный план реформации государства в рамках националистической программы5 и стремясь к более жесткой мобилизации и унификации. Радикальный национализм требует
5 Приведем один из наиболее ярких примеров. В программе ЛДПР, возглавляемой В. В. Жириновским, одной из главных целей, вполне в имперском духе, объявляется «воссоединение земель бывшего СССР». Кроме того, в этой же программе содержится следующая фраза: «В основу национальной государственной политики должен быть положен принцип: что хорошо для русских, то хорошо для всей России. Русский народ следует признать становым хребтом государственности», выражающая доминирующую роль этнических русских (http://www.ldpr.ru/ldpr/programm/).
96 _
от власти реализации унификации общества «здесь» и «сейчас», и именно в этом проявляется суть его оппозиции к властной элите.
В сегодняшнем российском обществе, с нашей точки зрения, активизация праворадикальных националистических сил проявляется в некоторых наглядных тенденциях: в увеличении проявлений насильственной ксенофобии в российском обществе с 2003 г.6, объединении и координации радикальных националистических сил7, формировании организаций русского национализма как независимого политического субъекта федерального уровня8 и т. п.
В данном контексте нельзя не отметить, что причинами интенсивного развития радикального типа русского национализма являются некоторые социально-политические факторы. Во-первых, в современной России, как и в других европейских странах, в подъеме радикального русского национализма играли существенную роль всемирные процессы глобализации, увеличивающийся поток иммиграции в Россию со стороны нерусских этносов и депопуляция российского населения9. Во-вторых, после разрушения биполярной
6 Рост насилия на основе националистической ненависти увеличивался каждый год и продолжается в настоящее время. По данным информационно-аналитического центра «Сова», общее число насильственных акций, приведших к убийствам или увечьям, в 2004 г. зафиксировано 267 событий, в 2005 г. — 465, в 2006 г. — 563, а в 2007 г. их количество достигло 634 (http://xeno.sova-center.ru/29481C8/A91EC67).
7 Например, 3 декабря 2005 г. в Москве на очередном партийном съезде НДПР лидерами партии открыто было заявлено о намерении к весне зарегистрировать необходимое количество региональных отделений для преобразования в политическую партию (чтобы успеть принять участие в выборах 2007 г.). Кроме того, 21 ноября 2005 г. в Москве прошел «восстановительный» съезд «Союза русского народа», приуроченный к столетию создания одноименной организации, более известной как «Черная сотня». В его работе приняли участие около 70 организаций православно-монархического толка. Это стало первой попыткой широкой коалиции этнонационалистических организаций монархистов за последние несколько лет. Съезд не оказался очередным маргинальным мероприятием: на нем выступили тогдашний руководитель фракции «Родина» Сергей Глазьев, вице-спикер Государственной Думы Сергей Бабурин и депутат от ЛДПР Николай Курьянович (http://xeno.sova-center.ru/45A2A1E/6CB029F).
8 В отличие от периода до 2006 г. после известных трагических кондопожских событий стало возможным говорить, что русские радикальные националистические силы, прежде всего ДПНИ, стали представлять собой совершенно независимый политический субъект. Возглавив этнический конфликт в городе Кондопога, ДПНИ получили широкое освещение федеральных СМИ и информационную поддержку, а лидер «Движения против нелегальной иммиграции» (ДПНИ) А. Поткин (Белов) с этого времени вышел на уровень федерального политика (Русский национализм, http://polit.ru/analytics/2007/01/09/pribylovskiy.html).
9 В связи с этим российский этнополитолог В. А. Ачкасов, анализируя многочисленные опыты западноевропейских стран, связанные с проблемой иммиграции и этнической ксенофобии, утверждает, что процессы глобализации прямо связаны с масштабной иммигра-
_ 97
ЛОЛИТЭКС. 2009. Том 5. № 1
системы международных отношений для активизации радикального национализма создали благоприятные среды следующие геополитические факторы: выдвижение в качестве гегемона на международной арене США, расширение НАТО на Восток, война в Южной Осетии и Абхазии и т. д.
Подводя итог всему сказанному, можно утверждать, что в сегодняшней России проект строительства новой нации движется, после провала попытки его формирования по гражданскому типу, в наиболее консервативную сторону, в основе чего лежит этническое понимание «нации», включающее в себя традиционные и религиозные ценности. Наряду с этим новые тенденции современного русского национализма, особенно наблюдаемые после 2000 г., могут характеризироваться как «консерватизация официального национализма», «ослабление сепаратного национализма» и «активизация радикального национализма».
Российское общество находится в переходной ситуации. Разрушение национальной идентичности советского типа не привело к немедленному доминированию новой идентичности. Взамен утраченной появилось сразу несколько конкурирующих трактовок понятия «нация». В результате в современном российском обществе в рамках Российской Федерации наблюдается соперничество различных националистических сил с ярко выраженным противостоянием разных понятий нации, представленных разными типами национализма. От того, какая из трактовок понятия нации станет доминирующей, во многом зависит, какой будет Российская Федерация в своих политических, социальных, культурных, этнических, конфессиональных и территориальных формах.
Даже пытаясь избежать оценочных суждений относительно новых тенденций современного русского национализма, нельзя не отметить того, что в настоящее время активизируется радикальный тип национализма, одновременно значительная часть населения начинает проявлять симпатии к нему, и это вызывает определенную тревогу. Более того, мы не должны исключать возможность обращения властвующей политической элиты России к исключительно радикальной форме авторитарного национализма или захвата власти радикальными политическими силами в случае неблагоприятного для России поворота международных отношений и нарастания внутреннего кризиса. Подчеркнем, что современные реалии требуют решительных практических мер со стороны государства, направленных на минимизацию угрозы расширения социально-
цией и этнической ксенофобией. Более того, по его словам, в этой ситуации приблизительно с 1989 г. в большинстве европейских стран крайне правые добиваются серьезных электоральных успехов (Ачкасов, 2008, с. 140-177).
98 _
политического влияния радикального русского национализма в российском обществе.
Литература
1. Ачкасов В. А. Европа: иммиграция и этническая ксенофобия — существует ли связь? // Ксенофобия в современном мире / Отв. ред. В. А. Ачкасов, Д. З. Мутаги-ров. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2008. С. 140-177.
2. Бройи Дж. Подходы к исследованию национализма // Нации и национализм. М.: Праксис, 2002.
3. Гельман В. Я. Возвращение Левиафана? (Политика рецентрализации в современной России) // Полис. 2006. № 2. С. 90-109.
4. Камуселла Т. Национализм // Глобалистика: Энциклопедия / Гл. ред. И. И. Мазур, А. Н. Чумаков. М.: ОАО Изд-во «Радуга», 2003. 672 с.
5. Конституция Российской Федерации // http://www.constitution.ru/
6. Малахов В. С. Национализм как политическая идеология. М.: КДУ 2005. 320 с.
7. Малахов В. С. Современный русский национализм // Понаехали тут... Очерки о национализме, расизме и культурном плюрализме. М.: Новое литературное обозрение, 2007.
8. Мутагиров Д. З, Ачкасов В. А. Ксенофобия в современном мире. СПб.: Изд-во СПбГУ 2008. 354с.
9. Мухаметшина Н. С. Трансформации национализма и «символьная элита»: российский опыт. Самара, 2004. 388 с.
10. Нации и национализм. М.: Праксис, 2002. 416 с.
11. Паин Э. Россия между империей и нацией: концепции национально-государственного устройства в условиях кризиса гражданской идентичности // Pro et Contra. 2007. № 3 (37). Май-июнь.
12. Понаехали тут. Очерки о национализме, расизме и культурном плюрализме. М.: Новое литературное обозрение, 2007. 200 с.
13. Русский национализм становится политическим субъектом: Интервью с Владимиром Прибыловским // http://polit.ru/analytics/2007/01/09/pribylovskiy.html
14. Сидорина Т. Ю., Полянников Т. Л. Национализм: Теория и политическая история: Учеб. пособие для вузов. М.: Изд. дом ГУ-ВШЭ, 2006. 356 с.
15. http://www.cikrf.ru/cikrf/
16. http://www. kremlin. ru/appears/2006/10/24/1726tvpe63376 112924. shtml
17. http://www.ldpr.ru/ldpr/programm/
18. http://xeno.sova-center.ru/45A2A1E/6CB029F
19. http://xeno.sova-center.ru/29481C8/A91EC67
