CC BY
56
УДК: 128/129/860
Л. М. БОНДАРЬ
Омский государственный университет
Сибирская
автомобильно-дорожная академия
КРИТИКА
В ОНТОЛОГИЧЕСКОМ ПОНИМАНИИ
В статье рассматривается критика в онтологическом понимании, исследуется экспликация сознания путём разворачивания модусов критики. Новизна данной работы заключается в нестандартном подходе к пониманию критики.
Существует много способов понимания сознания и его экспликации. Критика определяется как тотальный и необходимый способ всякого философствования.
Новизна и актуальность данной работы состоит в изучении критики как вопрошания, трансценден-цию, бытийность, в условиях экспликации сознания в онтическом аспекте. Критика в философских работах расценивается с позиции разума, рационально. На примере Канта и Хайдеггера проследим онтологический характер критики.
Критика выступает как возможность обоснования стратегии мышления, критика служит отправной точкой зарождения нового, раскрывая сознание, чтобы сделать его целостным. Примером тому служит деление клетки, для продолжения жизни она должна делиться надвое, оставаясь тем самым целостным организмом, так и критика, разделяя сознание, не дробит его, а способствует развитию и становлению. Понятие критики выступает как рефлексия, предоставляя новые возможности осуществления сознанию. Основания этого понятия всегда можно также подвергнуть критике.
Критику можно определить как «форму нашего познания — это, с одной стороны, обуславливается, с другой же — осуществляется благодаря сознанию, через которое и для которого существует мир; эта форма — единство. Содержание моего сознания переживается мною, как принадлежавшее одной личности, как ощущения и мысли, активность и пассивность одного и того же «я», сознающего своё тождество между собой и во всякой точке этого многообразия и не могущего быть разрушенным вследствие разлада, поскольку он переживается, только и возможно на основе единства «я», ибо иначе не было бы разрывов, а лишь простое сосуществование соответствующих содержаний, ...и благодаря целостности и единства дух получает доступ к целостности бытия» [1, с. 237].
Критика задаёт ориентиры сознанию, её можно определить как интенциональность сознания, направленная на бытие, стремление к онтологической самодостаточности. Критика способствует сознанию увидеть вечное в себе , всё то, что «убеждает нас, что нечто есть в подлинном смысле этого слова, тогда как всё остальное, на что мы переносим это слово, только является. Оно отличается от всякого чувственного созерцания тем, что сознаётся только свободой» [2, с. 68].
Критика позволяет человеку творить самого себя, утверждать себя в мире бытия, а не в мире вещей.
Критика в онтологическом ключе выступает как «акт, посредством которого мыслящее непосредственно становится для себя объектом, и, наоборот, именно этот акт, и никакой другой, есть самопознание»[3, с. 254]. Критика является для сознания способом самовозрастания.
«Я вижу очень ясно, что для того, чтобы мыслить, нужно быть»[4, с. 282]. Критика вливается в бытие как условие рефлексии. Критика «может быть понята только через себя» [5, с. 102], мышление мышления, эксплицирующее посредством критики.
Критика является условием раскрытия содержания сознания, условием вхождения в бытие. И именно благодаря этому сознание может обретать единство само с собой, а также может быть опосредовано. Критика позволяет рождаться новым способам мышления, новому знанию, позволяет осуществлять «вертикальный», сущностный рост мышления человека, способствует преодолению предшествующего опыта, выводит на новый уровень бытия. Трансценден-ция позволяет этот «рост Я» поддерживать в бытии.
Трансцендентальная философия предполагает критику использования традиционных понятий, задаётся вопросом о возможном использовании для объяснения нашего опыта. Трансцендентальная философия влечёт за собой критику любого непроверенного использования понятий, посредством которых мы достигаем понимания нашего мира. Феномен критического мышления — это модус сознания, который делает возможным наш доступ к определённого рода предметностям, смыслам и значениям. Нормативным основанием всякого феноменологического исследования является обращение к самоочевидной данности. Очевидность — это специфический акт сознания. Установка сознания, в которой осуществляются очевидные акты сознания, называется феноменологической; а достижима она при помощи феноменологической редукции, т.е. через «регрессию» от объективного коррелята акта сознания к его имманентному способу данности сознания. Очевидность как специфический акт сознания Гуссерль определяет через интенциональность, т.е. сознание всегда предметно и оно осуществляется как направленность на свои объекты. Каждый акт сознания, имеющий свой объект, составляет один из этапов сознания; в совокупности эти акты (интенциональ-ные) формируют непрерывный поток сознания (ин-тенциональный) [6, с. 366].
Априорной структурой сознания является его «направленность на», или интенциональность, конституирующую трансцендентальные условия воз-
можности всякого переживания и всякого содержания сознания. Критика способствует становлению человека как существа мыслящего, развивающегося, осуществляет человека в бытии, являясь по сути своей феноменом экспликации сознания.
Самосознание заключается в обнаружении онтологической сущности сознания (обоснование этого феномена дано у Мамардашвили)[7]. Самосознание «замечает», что, несмотря на все попытки очистить сознание от инородных влияний, непрозрачность сознания полностью элиминировать нельзя. Сознание не просто отражает, пропускает нечто идущее извне, но и преломляет, искажает это нечто благодаря своей плотности, не сводимой к плотности «телесного» тела, а выражает мир.
«Вслед за М. Мамардашвили можно ввести образ экрана сознания, который обладает собственной онтологией. Оказывается, что человек непрозрачен (загадочен) не только потому, что его сознание детерминировано внешними структурами, «загадка» человека заключена в нем самом, внутри него.
Сознание человека обладает плотностью, не сводимой к размерностям детерминаций сознания: сознание иноразмерно» [8, с. 23].
Иномирность человека позволяет придать понятию критики онтологический статус. Так как человек иномирен, «проявлен» в этом мире, поэтому он способен к критике.
Критика направлена на прояснение проблем, выявление подлинных оснований сознания. Очищение путём критики имеет двойную направленность: рациональную и сущностную. Прежде всего, оно трансцендентальное, когда сознание освобождается от установок. Трансцендентально очищенное сознание (сознание вне установок) выступает как индивидуальный поток переживаний, требующий эйдетического очищения, для достижения в отношении сознания сущностного знания в строго интерсубъективной значимости. А «я» предстаёт в самостно-экс-татической разомкнутости (экзистенции), простираясь в бытие сущего.
Критика состоит в изучении сущего в том бытийном модусе, скрывающем подлинный способ бытия. Критика являет собой открытое мышление, не принимающее догм, развивающееся путем наложения новой информации на жизненный личный опыт.
Критика, таким образом, способствует развитию сознания, его активизации, позволяет осмыслять действительность, рефлексировать. Критика возможна через вопрошание к бытию, выспрашивание бытия, опрашивание бытия, т.е. через трансценден-цию, бытийствование и экспликацию.
Критику составляют важные компоненты:
1) критический анализ содержательных и логических аспектов внешней информации;
2) выявление степени соответствия различных утверждений принципу достаточного основания;
3) пояснение предлагаемой информации фактов некритического соединения разнородных, внутренне не связанных, несовместимых идей;
4) обоснование различных нелогичных несообразностей — поспешных обобщений, смешивание необходимых и достаточных условий и т. п.;
5) утверждение степени достаточности аргументов, приводимых в обоснование доказываемого тезиса;
6) умение использовать антитезу для выявления истинности приводимых утверждений.
Критика позволяет ставить новые, полные смысла проблемные вопросы для решения мировоззрен-
ческих проблем гуманизации культуры. Критика позволяет обеспечить продуктивность мышления, принятия решений, противостояние пропаганде идеологии. Критика позволяет творчески мыслить.
Понятие критики для раскрытия сознания чаще всего используют как рациональное основание сознания. Изучение онтологических оснований критики и их роль в раскрытии сознания позволяют проследить экспликацию сознания.
На примере второй главы второго раздела «Бытия и Времени» Мартина Хайдеггера «Присутствие — размерное свидетельство собственной способности быть и решимость», посвященной экзистенциальной аналитике феномена совести как одной из онтологических структур Присутствия, проследим выстраивание онтологии возврата человека к самому себе, органически встраиваемую в свою концепцию бытия.
Присутствие потеряно в людях, и прежде чем себя найти, оно должно получить свидетельство своей способности быть собой, которая есть в возможности и которую надлежит наверстать в выборе. Т.е. человек должен сначала удостовериться, что его сущность не такова, каковой он привык ее считать, потерявшись в мире и мирской суете, покорившись авторитету толков, мнений и выводов эмпирических наук. Таким свидетельством Хайдеггер полагает голос совести. При этом он предлагает рассмотреть совесть как исходный феномен Присутствия, а не как реальность, поскольку именно фактичность совести нередко опровергают в рамках обыденного толкования или самотолкования Присутствия. Хайдеггер далее рассматривает совесть не этически, но онтологически.
«Таким образом, совесть обнаруживает себя тем самым как принадлежащее к бытию Присутствия свидетельство, в котором она зовет само его к его самой своей способности быть» [9, с. 289].
Осуществляется воля иметь совесть в решимости, критике, которая вводит бытие в ситуацию, где Присутствие может бросить себя на определенные фактичные возможности, обнаруживая тем самым свою способность быть. Решимость очерчивает экзистенциальную структуру засвидетельствованной в совести собственной способности быть, воли иметь совесть.
Выделим два основания феноменологической критики: 1) редуцирование сознания; 2) конститу-ирование.
Эти основания критики показывают на внутреннюю критику открытия новых выгодных смыслов, связанных с проблемой экспликации сознания через критику. Прежде всего, оба основания направлены на экспликацию сознания. «Трудно до конца понять существо собственной самости без установления её места в космосе других субъектов» [9, с. 123]. Критика способствует нахождению самости своего места благодаря приведению сознания к целостности — редуцированию, а также конституированию сознания. Критика проецируется на интеллигибельный разум, открывая ему новые возможности.
Феномен критики подчёркивает сильное влияние знания, сознание которого коренится в осознанном становлении, делании мысли и, как следствие, в поведении человека.
Философию на протяжении всего существования интересовали проблемы сознания, так как оно является условием цельного знания. Цельное сознание служит основанием для самого себя. Философия ставит вопрос: как возможна организация сознания
в качестве целого? В философии сознание исследует само себя, что позволяет выйти на уровень бытия.
«Смысл бытия (сознания) — это предельный для здесь-бытия смысл целого, внутри которого оно себя осуществляет и исходя из которого себя понимает» [14, с. 130].
Выход на уровень бытия является обретением целостного, собранного сознания, а это возможно благодаря трансценденции. Собранное сознание является интенциональностью, то есть сознанием, вопрошающим к бытию, явленному в потоке переживаний. Изменение направленности сознания на те или иные явления раскрывает его. «Переживания суть не только сознания чего-нибудь, но они сами составляют сознание, так что даже если на них не направляется рефлектирующий взор, то всё же не-рефлектировано они составляют задний план сознания и всегда готовы быть воспринятыми» [15, с. 46].
Сознание всегда имеет содержание, «трудность обнаружения сознания состоит в том, что всякий раз успевает произойти замещение сознания его же образованиями, и мы всегда думаем вслед бытию...» [14, с. 127].
Критика является условием раскрытия содержания сознания, условием вхождения в бытие. И именно благодаря ей сознание может обретать единство само с собой, а также может быть опосредовано. Критика позволяет рождаться новым способам мышления, новому знанию, позволяет осуществлять «вертикальный», сущностный рост мышления человека, способствует преодолению предшествующего опыта, выводит на новый уровень бытия.
Критика порождает трансформацию сознания, то есть позволяет преодолеть прежний опыт и содержание мышления, показывая тем самым трагичность сознания. Трагичность, в свою очередь, открывает путь к бытию.
«Решающее значение для человека имеет то, каким образом он испытывает эту ситуацию крушения: остаётся ли оно для человека скрытым и только в самом конце захватывает его, или же человек в состоянии видеть его неприкрытым как постоянную границу своего существования в каждый данный момент: хватается ли он за иллюзорные решения и успокоения, или же честно хранит молчание перед тем, что не поддаётся объяснению. То, как испытывает он своё крушение, лежит в основании того, кем становится человек. В пограничных ситуациях или обнаруживается Ничто, или становится ощутимым то, что подлинно.» [11, с. 24-25].
То есть критика либо осуществляет трансценден-цию сознания, либо опускает человека в мышление на поверхности явлений — «глупость».
Основания критики были заложены Кантом, «Критики Канта» позволяют увидеть возможности мышления, но Кант не исключает и творческого воображения, что охватывает всё сознание. Кант заложил онтическую культуру познания, благодаря которой строили свои философские построения все западноевропейские мыслители.
Кант предопределил Хайдеггера принципиально, хотя стоит отметить новизну Хайдеггера по содержанию, определяя критику как процесс, возводящий сознание в единицу.
Кантовская философия обращает наше внимание на метафизическую тенденцию, которая внутренне присуща Гуссерлевской феноменологии. При установлении различия между используемым методом и его философской интерпретацией выделяют феноменологическую редукцию, но это не значит, что все
переживания человеческой жизни можно свести к феноменологии. В акте редукции происходит методологическая интерпретация, знание порождает новое знание. Редукция в интенции выступает преобразованием, которое заставляет в каждом онтичес-ком полагании проявиться для нового сознания «я». Критика делает возможным это преобразование, она не сдерживает и не ограничивает сознание, а открывает целостное отношение к целостному миру сознания.
В «Критике способности суждения» сам Кант говорит о том, что имеется единство воображения и рассудка и некое единство субъектов до объекта, что в опыте прекрасного, к примеру, я испытываю согласованность между чувственным и понятийным, между моим «я» и «другим», которая сама по себе лишена понятия. Здесь субъект — уже не тот универсальный мыслитель, имеющий дело с системой строго связанных объектов, не могущество полагания, подчиняющее многообразие закону разума, если ему необходимо дать миру форму, — он открывает себя и любуется собой как природа, стихийно сообразная закону разума» [12, с. 16].
Сознание выступает проектом мира, назначением мира, хотя его не охватывает, но непрестанно к нему направляется, чтобы признать мир этой пред-объективной индивидуальностью, властное единство которой предписывает цель познанию. Подобно пониманию критика разворачивается во всех своих планах. Феноменологический мир есть не мир чистого бытия, но являет собой смысл, который проявляется на пересечении опытов сознания с опытами другого. Критика пытается мыслить мир, другого и себя самого, постигать их отношения.
Хайдеггер понимает критику как критику способа человеческого существования. Особенно важно подчеркнуть, что, согласно замыслу Хайдеггера, эта критика не есть критика какого-либо определенного способа человеческого существования или «бытия-в-мире». У Хайдеггера речь идет о критике бытия человека, которое с необходимостью приводит к «забвению бытия». Критика должна, таким образом, указать особый вид опыта, в котором обнаруживается или открывается бытие. Хайдеггер прорабатывает содержательно понятие критики, истоки критики мы находим в совести.
С одной стороны, у Хайдеггера имеет место кан-товская схема критики: вопрос о бытии, или понятие бытия, должно быть приведено к определенному виду опыта. Но с другой стороны, опыт оказывается у Хайдеггера двойственным: во-первых, это опыт повседневности, который есть опыт если не в кан-товском, то, по крайней мере, в гуссерлевском смысле; во-вторых, это «опыт» экзистенциальной модификации, который как бы выходит за пределы всякого опыта и который Хайдеггер называет «решимостью». Кантовская схема претерпевает двойную инверсию: критика нацелена не на то, чтобы привести понятия к опыту, но на то, чтобы указать «опыт», который выходит за пределы любых понятий. При этом, однако, сохраняется существенная черта кан-товской схемы: так же, как критика разума должна отыскать свою основу в самом разуме, так и критика бытия должна быть фундирована в самом бытии. Такой основой, которая создает возможность критики бытия, является сама структура бытия, истолковываемая Хайдеггером как трансценденция.
Таким образом, в онтологическом смысле критика проходит путь от вопрошания к трансценденции, к бытийности, как нить, связывающая бытие с человеком, и способствует экспликации сознания.
Проблема Присутствия в мире осуществляется как сознание Бытия сущности, бытия как целостности. Присутствие выражает себя в раскрытии сознания через модусы феномена критики: 1) критика — отказ, 2) критика — неприятие, 3) критика — очищение от любого «несобственного», 4) критика — призыв [13, с. 423].
Таким образом, феномен критики выступает как Присутствие бытия, вопрошание к сознанию, способствующее становлению нового «Я».
Библиографический список
1. Зиммель Г. Сущность философии: Сб. Вопросы теории и психологии творчества. — Харьков, 1916. — Т. 7.
2. Шеллинг Ф. Философские письма о догматизме и критицизме // Сочинения в 2 томах. — М., 1987. — Т. 1. — С. 68.
3. Шеллинг Ф. Философские письма о догматизме и критицизме // Сочинения: В 2 т. - М., 1987. - Т. 2. - С. 254.
4. Декарт Р. Рассуждение о методе: В 2-х томах // Философское наследие. - М., 1989. - Ч. 4., Т. 106. - С. 282.
5. Лейбниц. Сочинения // Размышления о познании, истине и идеях. - М.: «Мысль», 1984, - Т. 3. - С. 102.
6. Гуссерль Э. Логические исследования. Картезианские размышления. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Кризис европейского человечества и философии. Философия как строгая наука. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 752 с. - (Классическая философская мысль).
7. См. М.К. Мамардашвили. Как я понимаю философию. — Москва, 1990.
8. Катречко С.Л. Человек, Мир, Иномирность // «Кризис цивилизации»; Гуманитарный фонд им. А.С. Пушкина, март 1990 г. - С. 23.
9. См. Хайдеггер М. Бытие и время / М. Хайдеггер; пер. с нем. В.В. Бибихина. — Харьков: «Фолио»,2003. — 503, 9 с. — (Philosophy). — С. 289.
10. Хёсле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности // Вопросы философии. — 1994. — № 10. — С. 123.
11. Ясперс К. Введение в философию. — Минск, 2000. — С. 24-25.
12. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. — М.: Наука, 1999. — С. 16.
13. Heidegger M. Die Grundprobleme der Phénoménologie // Jesamtausgabe. Bd. 24. Frankfurt am M., 1975. S. 423.
14. Бондаренко И.А. Феноменология бытийственного сознания. — М., 2000. — С. 127.
15. Шпет Г. Явление и смысл. — М., 1914. — С.46.
БОНДАРЬ Лилия Михайловна, преподаватель кафедры философии Сибирской автомобильно-дорожной академии.
Статья поступила в редакцию 12.01.07 г. © Бондарь Л. М.
УДК 128 В. Ю. ЕНА
Ю. О. МАЗУР
Омская государственная медицинская академия
ПРОБЛЕМА СМЫСЛА. КОРРЕЛЯЦИЯ ИММАНЕНТНОГО И ТРАНСЦЕНДЕНТНОГО
В статье рассматривается смысл как основание жизни человека. Устанавливается связь смысла с иерархией ценностей человека. Снимается разрыв между имманентной и трансцендентной реальностью посредством построения пирамиды жизненных целей.
Вопросы, связанные с нахождением и реализацией смысла жизни, осознанно или неосознанно возникают у каждого человека. Сложность в том, что решение этих вопросов представляет собой колоссальный личностный труд, который далеко не каждый готов осуществлять. Обычно следствием отказа от этой внутренней работы является метапатоло-гия, проявляющаяся в опустошенности, депрессии, повышенной агрессии и враждебности к миру, бегстве в мнимый успех и суррогатные эмоции. В нашей работе мы рассмотрим смысл как трансцендентное основание жизни человека, существующее на различных онтологических уровнях. Установим связь смысла с иерархией ценностей человека и интегрируем имманентную действительность и ее трансцендентное основание в целостное представление через иерархию жизненных целей.
Проблема в том, что человек существует в трех модусах - биологическом, социальном и духовном. Трагедийность человеческого существования выражена в том, что стремления, соответствующие модусам существования, часто противоречат друг другу. У человека возникает сложность в обретении внутреннего основания, которое, преодолев разрыв между модусами, позволит удерживать целостность собственного существования и запустит процесс реализации внутреннего потенциала личности.
В современном мире стало больше выбора, больше возможностей и перспектив, но парадоксальным образом люди стали ощущать дефицит осмысленности своего существования. В отличие от животных, инстинкты не диктуют человеку, что ему нужно делать. А в отличие от человека вчерашнего дня традиции не детерминируют его поведение. Не зная ни
