Научная статья на тему 'Критика и кризис мультикультурализма (философско-культурологические аспекты)'

Критика и кризис мультикультурализма (философско-культурологические аспекты) Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

CC BY
447
85
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Журнал
Oriental Studies
Scopus
ВАК
Ключевые слова
МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМ / ДИАЛОГ КУЛЬ ТУР / ПОСТМОДЕРНИЗМ / КУЛЬТУРНОЕ МНОГООБРАЗИЕ / MULTICULTURALISM / CULTURAL DIALOGUE / POSTMODERNISM / CULTURAL DIVERSITY

Аннотация научной статьи по политологическим наукам, автор научной работы — Сударкина Х. В.

В статье отмечается, что современный мир, характеризующийся глобальной взаимной зависимостью, нуждается в новом подходе к анализу культурного и религиозного многообразия и перспектив налаживания межконфессионального и межкультурного диалога. Проблемы мультикультурного существования и межкультурного диалога приобретают сегодня новое звучание и особую социальную значимость. Отмечается, что, несмотря на имеющуюся критику, мультикультурализм как идея не исчерпал своего потенциала.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Criticism and Multiculturalism Crisis (philosophical and culturological aspects)

The article notes that the modern world, characterized by global interdependence, needs a new approach to the analysis of cultural and religious diversity and the prospects of establishing inter-religious and intercultural dialogue. The problems of the multicultural existence and cross-cultural dialogue get today new sounding and special social importance. It is noted that in spite of available criticism, multiculturalism as idea didn’t lose its potential.

Текст научной работы на тему «Критика и кризис мультикультурализма (философско-культурологические аспекты)»

КУЛЬТУРОЛОГИЯ -

УДК 130.2 ББК 60.000.3

КРИТИКА И КРИЗИС МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМА (ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ)

Х. В. Сударкина

Проблемы мультикультурного существования и межкультурного диалога приобретают сегодня новое звучание и особую социальную значимость. Следует отметить, что, несмотря на активный научный и общественный дискурс данной проблематики, само понятие мультикультурализма остается четко не определенным. По меткому замечанию американского исследователя Р. Бернстайна, мультикультурализм «определенно понятие неопределенное» [Bernstein 1994: 4].

Во многом именно в силу данной «неопределенности» многими учеными и политиками сегодня высказывается множество упреков в адрес политики мультикультура-лизма. Это вполне объяснимо, ведь происходящее на всех уровнях межэтническое и межкультурное взаимодействие периодически изменяет свою форму, что требует пересмотра и корректировки существующей идеологии, а отсутствие единого мнения буквально по всем вопросам отражает сложность и противоречивость рассматриваемых явлений и процессов, связанных с этническими культурами.

В последнее время во всем мире политика мультикультурализма подвергается все большей критике. В конце 1990-х и 2000-е гг. проявились негативные последствия воплощения в жизнь доктрины мультикультура-лизма. Среди них:

- распространение экстремистских настроений в среде мигрантов;

- формирование социально-, культурно- и экономически замкнутых диа-споральных анклавов;

- отсутствие у мигрантов желания, возможностей и необходимости усваивать принципы сосуществования, нормы правовой культуры, язык страны проживания;

- превращение мигрантов в самостоятельную политическую силу;

- рост влияния среди коренного населения крайне правых политических сил, использующих антииммигрант-ские лозунги.

В 2008-2011 гг. европейские политические элиты поставили под сомнение эффективность практики мультикультурализма. Председатель Бундесбанка Тило Сарацин выпустил книгу «Германия самоликвидируется», где предрек скорую гибель государства в результате неконтролируемой иммиграции [8агга2т 2010].

Совет Европы попытался предложить новую интеграционную доктрину — «меж-культурный диалог». Эта доктрина была сформулирована в «Белой книге по меж-культурному диалогу», представленной Совету Европы в 2008 г. Европейские чиновники предложили видоизменить муль-тикультурализм, не отказываясь от его гуманистической основы, но добавив к этой концепции необходимость интеграции в принимающее сообщество не просто групп, а каждого конкретного иммигранта [Белая книга ... 2008].

Наконец, в конце 2010 и начале 2011 г. серия заявлений с критикой мультикуль-турализма прозвучала из уст европейских лидеров: федерального канцлера

Германии А. Меркель, премьер-министра Великобритании Д. Кэмерона, президента Франции Н. Саркози и других.

Обратимся в этой связи к историко-культурному контексту возникновения мульти-культурализма. Долгое время в мире преобладал центристский монокультурализм, когда каждая древняя цивилизация идентифицировала только свою культуру как безусловное ценностно-положительное и прогрессивное образование. Теоретическое развенчание европоцентристской культур-

ной парадигмы берет начало с работ известного этнокультуролога и основателя структурной антропологии К. Леви-Стросса [2001]. Он, исследуя поведение и мышление архаических народов, приходит к заключению, что универсальные нормы «разумности» отсутствуют, и, соответственно, европейский культуроцентризм признается ошибочным. Окончательное разрушение идеи монологического культуроцентриз-ма произошло в рамках философии постмодернизма. Так, например, Ж.-Ф. Лиотар фиксирует «недоверие в отношении метанарративов», т.е. общекультурных универсалий-обобщенностей [Лиотар 1998: 108138]. В эпоху постмодерна, по его мнению, возможно моделирование лишь локальных детерминационных структур на основе языковой игры, которые исключают обращение к «великому нарративу». В контексте возникновения идеи мультикультурализма интересны размышления Ж.-Ф. Лиотара о возможности этики в эпоху постмодерна, которые фактически являются идейным базисом и обоснованием политики мульти-культурализма. Этика эпохи постмодерна основывается на чувствительности к различиям («&йегепё»), а ее главной «несправедливостью» является попытка навязать одному локальному нарративу «правила игры» другого нарратива. Этика, а вместе с ней и культура в целом существуют в пространстве тотальных гетерогенных «языковых игр», унификация которых принципиально невозможна. Поэтому задачи по принудительному формированию некой гомогенной социальной общности и поиску универсального языка общения в рамках сложившегося пространства постмодернистской культуры Ж.-Ф. Лиотар считает принципиально ложными и деструктивными. Исходя из этого, адекватной времени постмодерна была бы социокультурная и этноконфессиональная политика, направленная на сохранение различия, инаковости.

В итоге политика мультикультура-лизма, направленная на сохранение культурных различий, стала практическим воплощением философии постмодернизма в социокультурной действительности. Был провозглашен глобальный культурный плюрализм, не допускающий ценностного сравнения культур и вообще не приветствующий размывание культурных границ, т. к. от этого может «пострадать» культурное многообразие. Культуры, с одной стороны,

виделись некими локальными гомогенными, нечитаемыми текстами-образованиями, с другой стороны, предполагалось возникновение некоего свободного и принципиально открытого дискурсивного пространства, объединяющего их.

Результатом политики мультикульту-рализма должно было стать выстраивание глобального «сверхобщества» постмодернистского толка, которое состояло бы из этнокультурных атомарных образований, категорически не способных к адекватной коммуникации. Это «сверхобщество» оказывается принципиально дискретным образованием, являющим собой модель нового универсального этнокультурного сосуществования народов в пространстве постмодернистской культуры.

Однако уже тогда можно было отметить ряд опасностей, потенциальных рисков осуществления этой политики, которые впоследствии имели тенденцию развития, что в конечном счете и привело к настоящему кризису мультикультурализма [Беляев 2012: 48].

Первая и самая острая опасность практики мультикультуралистской политики заключается в феномене асимметричной толерантности. Представители иных культурно-цивилизационных групп, оказываясь в ареале европейской культуры, как правило, не придерживаются ценностной парадигмы межкультурной толерантности, что порождает асимметричную толерантность. Складывается ситуация, когда одни субъекты этнокультурной диалоговости принимают установку на межкультурную терпимость, а другие, продолжая существовать в рамках традиционной центристско-верти-кальной ценностной шкалы, не принимают толерантность как основу межкультурной коммуникации. Это порождает возникновение напряженности между условно европейским населением, принимающим муль-тикультурализм, и мигрантами, его отрицающими.

Вторая опасность политики мульти-культурализма заключается в порожденном ею феномене «положительной дискриминации». Историческая память о прошлом колониальном опыте европейских стран, когда ими угнетались неевропейские культуры, сформировала определенный «комплекс вины» перед малыми, главным образом африканскими и азиатскими, культурами. При этом формой компенсации угнетения

стала практика «положительной дискриминации», предусматривающая получение этнокультурными меньшинствами ряда социально-экономических преференций по сравнению с культурно-автохтонным населением. Естественно, что данная практика вызывает некоторое недовольство у коренного населения.

Наконец, третьим опасным следствием мультикультуральной практики является добровольная сегрегация, когда этнокультурным меньшинствам оказывается социально и экономически выгодно культивировать свою инаковость, что приводит к их культурному замыканию, самосегрегированию.

Политика мультикультурализма привела к формированию в европейских странах этнокультурных анклавов, представители которых, во-первых, не отличаются терпимостью к европейской культуре, в контексте которой они находятся, а во-вторых, постепенно, но вполне целенаправленно и весьма агрессивно транслируют свои культурные ценности в европейское пространство. Постмодернистская система ценностей, принятая европейской культурой, не дает возможности действенно отвечать на эту этнокультурную экспансию. В свою очередь мигранты из стран Африки и Азии, находясь в традиционной парадигме ценностных координат, где существует своя шкала ценностей с безусловными метанарративами, имеют стремление, подчас агрессивно, насаждать свои идеалы в других культурах.

Все это побуждает к осмыслению муль-тикультурализма одновременно как теоретической категории и как области социальной практики. Сегодня, тем не менее, можно говорить о том, что мультикультурализм как идея не исчерпал своего потенциала, но реализация его принципов требует учета культурного и этнического своеобразия каждой страны.

Итак, непродуктивность политики муль-тикультурализма означает необходимость поисков иной модели, отвечающей требованиям времени, т. к. модель «меньшинств» является политическим средством их искусственного поддержания и сдерживания возможностей не только доминирующих этногрупп, но и прежде всего государства, в котором гражданское единство начинает уступать единству этногрупповому, региональному или этноконфессиональному.

Будущее глобального общества невозможно без сосуществования различных культур, и, следовательно, толерантность и мультикультурализм, по-видимому, являются основными принципами социокультурной и этноконфессиональной диалоговости в системе глобального меж-культурного коммуникативного дискурса. При этом в современном динамично меняющемся мире происходит смещение, стирание граней, разделявших некогда «своих» от «чужих». Категория «мы» обретает более широкий смысл. Характеристики, когда-то казавшиеся «чужими», становятся более привычными и знакомыми. Осознание многообразия культур, идентичностей не как угрозы, а как реальности мира должно послужить «преодолению барьеров» во имя диалога между цивилизациями [Бадмаев 2005: 265]. В данной ситуации мир, связанный глобальной взаимной зависимостью, нуждается в новом подходе к анализу культурного многообразия, мультикультурализма, культурной идентичности, глобализации.

Мультикультурализм — явление сложное и многообразное. Понятие «мульти-культурализма» представляет собой открытую категорию, которая подвержена изменениям, происходящим в обществе. Дискуссия по вопросам мультикультур-ного общества доказала свою гибкость, она продолжается, единая модель отсутствует, и это свидетельствует о необходимости расширения дискуссионного поля. Применительно к изучаемой проблеме можно утверждать, что сформировался определенный научный дискурс, понимаемый как сигнал обществу, попытка через новые интерпретации сделать сосуществование в условиях мультикультурного общества бесконфликтным и толерантным по отношению друг к другу.

Литература

Бадмаев В. Н. Феномен национальной идентичности (социально-философский анализ). Элиста: КИСЭПИ, 2005. 280 с.

Белая книга по межкультурному диалогу: Жить вместе в равном достоинстве. Информационный центр Совета Европы. [электронный ресурс] // иКЬ: http:www.coe.ru/ риЪИсайоп/ериЪИсайоп/ (дата обращения: 17.07.2012).

Беляев Д. А. Мультикультурализм как стратегия создания дискретного «сверхобщества» в контексте постмодернистской культуры: теория и практика // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. № 8 (22). В 2 ч. Ч. I. Тамбов: Грамота, 2012. С. 46-50.

Леви-Строс К. Структурная антропология / пер. с фр. В. В. Иванова. М.: Изд-во ЭКСМО-Пресс, 2001. 512 с.

Лиотар Ж.-Ф. Состояние постмодерна. СПб.: Алетейя, 1998. 160 с.

Малахов В. С. «Скромное обаяние расизма» и другие статьи. М.: Модест Колером и «Дом интеллектуальной книги», 2001. 175 с.

Bernstein, R. Dictatorship of Virtue: Multiculturalism and the Battle for the America’s Future / R. Bernstein. N.Y., 1994. 367 p.

Sarrazin T. Deutschland schafftsich ab. Wiewirun-serLandaufs Spiel setzen / T. Sarrazin. Munchen: Deutsche Verlags-Anstalt, 2010. 464 s.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.