CC BY
20
РЕЦЕНЗИЯ
КРИТИЧЕСКИЙ ОБЗОР ПУБЛИКАЦИЙ Г. М. САМИГУЛЛИНА ПО ФАУНЕ ПТИЦ ОРЕНБУРГСКОЙ ОБЛАСТИ
© Л. В. Коршиков1, А. В. Давыгора2, С. В. Корнев3
1 Институт экологии растений и животных УрО РАН,
ул. 8 Марта, 202, г. Екатеринбург, 620144; [email protected]
2 Оренбургский государственный педагогический университет,
ул. Советская, 19, г. Оренбург, 460844; [email protected]
3 Оренбургский детский эколого-биологический центр,
ул. Карагандинская, 110, г. Оренбург, 460036; [email protected]
Во все времена основным критерием представляемой информации фаунистического плана была достоверность публикуемых данных. Это является одним из постулатов фаунистики, а его нарушение приводит к накоплению так называемого «фаунистического мусора», который самым негативным образом сказывается на развитии наших знаний о птицах. Тем не менее в среде орнитологов находятся некоторые люди, пренебрегающие этим принципом и публикующие не только непроверенную и, соответственно, недостоверную информацию, но и попросту выдуманную. Из-за чего это происходит, не совсем понятно. Но как нам кажется, причина здесь кроется в излишней амбициозности, жажде выделиться, сделать так, чтобы фамилия этого человека была на слуху среди орнитологов. Как бы то ни было, но желание или даже потребность «намусорить» в последнее время, ксожале-нию, встречается не как нечто из ряда вон выходящее, а довольно регулярно, особенно в некоторых регионах. Не стала исключением и Оренбургская область.
В среде оренбургских орнитологов особым «талантом» публиковать фальсифицированные данные обладает Геннадий Михайлович (Гомарь Махмутович) Самигуллин (далее по тексту — Г. М.). Мы уже давно заметили за ним эту привычку и поначалу даже посмеивались над данным фактом. Но со временем накопилось слишком много его публикаций подобного плана, которые некоторые орнитологи начали активно использовать для анализа и обобщений в фаунистических работах. Картины реалий потеряли свою объективность. Думаем, настало время поведать неискушенному читателю о том, откуда берется информация в публикациях Г. М. и как к ней подобает относиться.
Следует отметить, что в свое время мы довольно плотно общались с Г. М. и даже совершили несколько совместных экспедицион-
ных выездов. Это общение и совместные поездки дали нам повод усомниться в квалификации Г. М. как полевого орнитолога. Наглядным тому примером могут служить два случая, когда птиц одного вида он безапелляционно относил к другому. Первый произошел весной 1995 г. на оз. Обалыколь Светлинского р-на (кстати, в этой поездке принимал участие и редактор нашего сборника В. К. Рябицев). Здесь находилась крупная колония хохотуний Larus cachinnans (название по: Сте-панян, 1990), птицы из которой довольно часто большим числом летали над озером. При этом Г. М. ближних к нам птиц всегда называл правильно, а летавших выше и, соответственно, выглядевших меньшими по размеру, безоговорочно относил к сизой чайке L. canus. Второй случай произошел в окрестностях с. Корниловка Акбулакского р-на в начале апреля 2001 г. В это время здесь шел массовый пролет камышовых овсянок Schoeniclus schoeniclus (здесь и далее приводим названия птиц по «Списку...» Е. А. Коблика и др., 2006), причем основная масса птиц были самками. Других овсянок в это время здесь не было, а ближе к пойме р. Илек встречались лишь обыкновенные овсянки Emberiza citrinella. Но уже осенью этого же года мы имели публикацию Г. М. в которой сказано, что в начале апреля у Корниловки им наблюдался массовый пролет овсянок-ремезов Ocyris rusticus, по большей части — самцов (Самигуллин, Лушников, 2001). Получается, что Г. М. самок камышовой овсянки принимал за самцов овсянки-ремеза! К ошибке в определении можно, скорее всего, отнести и все многочисленные случаи регистраций морского голубка Larus genei в окрестностях Оренбурга (Самигуллин, 1999), где этот вид в настоящее время никем из других орнитологов не отмечен. Вероятно, за этот вид были приняты молодые либо неполовозрелые особи озерных чаек Larus ridibundus. И таких примеров можно привести немало. Но обо всем по порядку.
Первое, на что обращает внимание знакомство с публикациями Г. М., это несовпадение дат начала его орнитологической деятельности на территории Оренбуржья, приводимых в различных работах. Создается впечатление, что автор никак не определится, когда же он все-таки начал свои «исследования». В некоторых публикациях в качестве первого года указан 1967 (Самигуллин, Лушников, 2002), в других — 1968 (Самигуллин, 1995; Самигуллин и др., 1995), в третьих — 1970 (Самигуллин, 1998), в четвертых — 1977 (Самигуллин, Давыгора, 1985). Получается разброс в 11 лет! Если брать за основу последний из указанных годов, то как можно верить данным за предыдущие годы, если их попросту не было, так как работы не проводились?!
Второе, что часто вызывает недоумение, а порой и удивление — это пристрастие Г. М. к большим числам. Приведем несколько приме-
ров. Во время упомянутой выше совместной поездки на оз. Обалы-коль в 1995 г. было учтено порядка 50-60 особей большого баклана Phalacrocorax сагЬо, которые здесь гнездились. Г. М. предпринял неудачную попытку посетить колонию, но у первой же сплавины утопил лодку и осмотреть гнезда не смог. Учеты гнезд мы проводили позже, после его отъезда. Однако в своей брошюре по редким птицам Оренбургской области, вышедшей через год (Самигуллин, 1996), Г. М., нисколько не стесняясь, указывает на нахождение здесь 350 гнезд бакланов. Откуда взялось это число, непонятно, так как, по нашим учетам, там гнездилось 28-30 пар. Дополнительное обследование, проведенное в 1996 г., выявило, что, несмотря на наличие нескольких десятков пустующих гнездовых построек предыдущих лет, никаких следов, даже отдаленно свидетельствующих о существовании здесь в предыдущем году поселения из 350 пар, попросту не было (Давыгора, 2007).
Следующий пример — это число проведенных Г. М. «опытных охот» в период работы над диссертацией по гусеобразным степей Южного Урала (Самигуллин, 1993). Число этих охот в сезоны 1981-1992 гг. поражает — 1274! При этом было добыто 97 гусей и 5016 уток! Интересно, кто-нибудь из заядлых охотников может заявить о таком количестве трофеев? Несложные математические расчеты показывают, что, если даже использовать каждый день открытого для охоты сезона весной и осенью (принимая во внимание, что до 1986 г. весенняя охота в Оренбургской обл. была закрыта), то получается 1042 охотничьих дня. Но даже и это число охот провести человеку физически не под силу.
Отдельным примером стоит упомянуть о числе найденных Г. М. гнезд и выводков. Рассмотрим только два вида — морского зуйка Charadrius alexandrinus и соловьиную широкохвостку СеШа сеШ. В настоящем сборнике, в обзоре по ржанковым Оренбуржья Г. М. указывает на находки 32 гнезд и 19 выводков морского зуйка. Занимаясь специальными исследованиями куликов Южного Приуралья (Коршиков, 2002), мы не смогли найти такого числа гнезд и выводков зуйка. Общее число кладок морского зуйка, найденных и описанных оренбургскими орнитологами, на данный момент вряд ли превышает 30. Г. М. удалось перещеголять всех нас вместе взятых, причем мимоходом, занимаясь «изучением» всей орнитофауны! Что касается широкохво-стки (Самигуллин, 2005), то такого количества гнезд, пожалуй, никому из орнитологов в жизни не пришлось найти: их аж 21! Каждому, кто работал с этим видом, известно, до какой степени он «труднонаходи-мый» на гнездовании. Нами целенаправленные поиски гнезд широко-хвостки ведутся уже давно, но лишь однажды они увенчались успехом, когда 25 мая 2001 г. в пойме р. Кумак близ с. Карабутак Адамов-
ского р-на было найдено гнездо с кладкой из 4 яиц (Корнев, 2001). Если же подсчитать общее количество найденных им гнезд и выводков всех видов птиц, то становится даже как-то грустно от осознания того, что мы, оренбургские орнитологи, не можем все вместе найти такого числа кладок и птенцов, находясь при этом большую часть гнездового сезона «в поле».
Еще один нюанс, который не может быть незамеченным: практически полное отсутствие в публикациях каких-либо ссылок на работы не только предшественников, но и работающих в настоящее время на территории области орнитологов. Такой подход при проведении фау-нистических исследований по меньшей мере некорректен. Но и этому феномену мы видим объяснение. Наш опыт общения с Г. М. показал: стоит нам опубликовать какую-либо информацию по интересному виду, а порой и просто упомянуть ее в беседе, как тут же появляется публикация о том, что Г. М. все это наблюдал гораздо раньше. Если его затем упрекали в этом при личной беседе, Г. М. всегда оправдывался «потерей» записей в полевых дневниках и последующем их «нахождением». Так что ссылки на коллег в данной ситуации скорее бы помешали, чем помогли.
И наконец, самое главное. Практически ни для одной своей фау-нистической находки Г. М. не приводит каких-либо подробных описаний и даже географическую привязку дает иногда и лишь в общих чертах, без всяких уточнений. А ведь, следуя современным требованиям, любую неординарную находку для утверждения необходимо отправить либо в российскую, либо в региональную фаунистическую комиссию, либо в комиссию при рабочей группе по данному отряду птиц. При этом обязательным является предоставление одного из подтверждающих находку фактов: детального описания, фото- или видеосъемки, запись пения, тревоги или позывок, коллекционных тушек и кладок. Ничего подобного у Г. М. нет. Таким образом, на данный момент нет оснований включать в современный региональный список ряд видов, находки которых фигурируют в его работах, например, черную казарку Branta bernicla, обыкновенную майну Acridotheres tristis и черную каменку Oenanthe picata. О других видах будет сказано ниже.
Чтобы не быть голословными, приведем анализ некоторых данных из различных публикаций критикуемого автора. Для этого мы взяли в качестве примера лишь ограниченное число видов, так как анализ всех их по объему приблизился бы к объему нашего сборника.
Кудрявый пеликан Pelecanus crispus. В публикации по веслоногим Оренбургской обл. (Самигуллин и др., 1995) в ряду перечислений всех известных авторам встреч пеликанов указано, что с 3 мая до кон-
ца августа 1994 г. группа птиц из 6 особей постоянно встречалась на оз. Жетыколь в Светлинском р-не, посещая при этом соседние озера. И даже уточнено, что это были негнездящиеся кочующие птицы. Больше ничего про встречи пеликанов в Светлинском р-не не сказано. Однако в работе по редким птицам Оренбургской обл., вышедшей годом позже (Самигуллин, 1996), находим, что в 1994 г. на соседнем оз. Оба-лыколь обнаружены 3 гнезда. Каким данным верить?
Лебедь-кликун Cygnus cygnus. В своих работах (Самигуллин, 1996, 1998а) Г. М. отмечает, что кликуны начали гнездиться «в Оренбургской области с 1992 г. на озерах Урало-Тобольского плато в Светлинском р-не и Кумакском водохранилище в Ясненском р-не». Но в автореферате его кандидатской диссертации, посвященной гусеобразным (Самигуллин, 1993), вид в качестве гнездящегося не указан. Более того, Г. М., похоже, не знает, что гнездование кликуна на озерах Оренбургского Зауралья известно уже более ста лет (Мильков, 1949; Даркшевич, 1950; Nazarov, 1886), а для современного периода (последние 50 лет) достоверно доказано в 1995 г., когда на оз. Дав-ленколь в Светлинском р-не было найдено гнездо с кладкой (Кор-нев, Коршиков, 1995). Последнюю информацию Г. М. получил от нас при личной встрече еще до публикации нашей работы и, вероятнее всего, применил ее как свою, сместив датировку на более раннюю и расширив географию.
Малый лебедь Cygnusbewickii. В автореферате диссертации (Самигуллин, 1993) малый лебедь в сводной таблице отсутствует, но появляется в списке видов в 1996 г. (Самигуллин, 1996), при этом в тексте о нем нигде не сказано. В следующей своей работе по водоплавающим Оренбуржья (Самигуллин, 1998а) Г. М. в качестве первого года наблюдений указывает 1992. Возникает ситуация, схожая с кликуном: Г. М. в личной беседе получает информацию и выдает ее за свою, меняя даты на более ранние. Но в случае с малым лебедем информация о весеннем пролете в Оренбургской обл. на р. Илек в апреле 1994 г. уже была опубликована (Давыгора и др., 1995), но никаких ссылок на это у автора нет.
Следует особо обратить внимание на то, что Г. М. говорит о пребывании малого лебедя на территории Оренбургской обл. только на весеннем пролете. В таблице по срокам осенних миграций гусей и лебедей (Самигуллин, 1998а, с. 22), охватывающей период с 1970 по 1997 г., этот вид отсутствует. Однако в 2001 г. появляется небольшая заметка об осенних миграциях (Самигуллин, Сучков, 2001), где отмечено, что впервые это явление начали наблюдать в 1990 г. Но ведь в сводной таблице (Самигуллин, 1993) вид отсутствует! Этот факт уже в полной
мере говорит о том, что никаких малых лебедей в Оренбуржье Г. М. не видел!
Мраморный чирок МагтагопеПа angustirostris. Нахождение этой редкой даже в своем ареале утки, популяции которой в настоящее время находятся в состоянии глубокой депрессии (Гаврилов, 2004), на территории Оренбургской обл. маловероятно. Еще менее вероятными выглядят регулярные ее регистрации, к тому же не единично, а целыми группами. Именно так преподносит Г. М. свои наблюдения этого чирка на озерах Восточного Оренбуржья (Самигуллин, 2001; настоящий сборник). При этом поражает число встреченных за 11-летний период (1990-2000 гг.) птиц — 65! В некоторые дни ему удавалось регистрировать до 17 птиц (например, 25 апреля 1992 г.)! Интересно, может ли кто-нибудь из орнитологов, работающих в ареале обитания вида, похвалиться такими цифрами?
Но дело не только в цифрах. Можно, конечно, предположить, что имело место неправильное определение и за мраморных чирков принимались самки либо свистунка, либо трескунка, а может, даже самки красноносого нырка. Но так совпало, что в некоторые из указанных Г. М. дат регистраций этого чирка на оз. Айке, например 29 апреля 1999 г. и 21 апреля 2000 г. (Самигуллин, 2001), мы находились там, однако не видели не только чирков, но и самого Г. М. А ведь любого человека, появившегося в степи на берегу озера, было бы видно за несколько километров! Это значит, что Г. М. не был в указанные им даты на указанном им озере. Получается, что вся информация по мраморному чирку вымышлена, и никаких регистраций вида на самом деле не было.
В дополнение стоит сказать о том, что оз. Айке нам достаточно хорошо известно. Начиная с 1995 г. оно практически ежегодно посещается как оренбургскими, так и «заезжими» орнитологами. В период с 1999 по 2004 г. на нем проводил стационарные исследования чайко-вых птиц Е. В. Барбазюк (2002, 2003, 2004). Но никто ни разу не наблюдал здесь мраморных чирков.
Морянка С1апди1а hyemalis. Морянка является в настоящее время немногочисленным пролетным видом на озерах Восточного Оренбуржья (Коршиков, 2001) и лишь изредка единично появляется в окрестностях Оренбурга (Коршиков, Корнев, 2000; Коршиков, 2007). Сам факт того, что вид фигурирует и в списках, и в публикациях Г. М., не вызывал бы никаких нареканий, если бы не одно «но». В сводной таблице автореферата диссертации (Самигуллин, 1993) морянка отсутствует, но появляется в авторском видовом списке за 1996 г. (Самигуллин, 1996). А в видовом очерке по этому виду в брошюре, посвященной
водоплавающим птицам (Самигуллин, 1998), мы находим, что она начала встречаться на осеннем пролете с 1986 г. Возникает вопрос: почему раньше автор «забывал» об этом? Ответ как всегда прост: он никогда не видел морянку и поместил ее в свой список лишь после того, как узнал от нас, опять же при личной беседе, о встрече одиночного самца на пруду в верховьях р. Черная близ Оренбурга в апреле 1996 г. Эти данные мы опубликовали гораздо позже (Коршиков, Кор-нев, 2000), соответственно, никаких ссылок у Г. М. на нашу публикацию не было. Он изменил дату встречи на 1-ю декаду октября и год на 1995.
Еще более интересные вещи открываются, если посмотреть видовой очерк по морянке в настоящем сборнике. Там в качестве первого года наблюдений вида указан 1973 г.! И при этом приведены несколько новых мест регистрации, о которых автор ранее ничего не говорил.
Гага-гребенушка Somateria spectabШs. Кажется совершенно невероятным нахождение этого представителя эоарктического фаунисти-ческого комплекса (Кищинский, 1988) на территории Оренбургской обл. Хотя известны встречи одиночных особей в период миграций далеко за пределами морских побережий (например, Долгушин, 1960), но факт добычи самки в 1978 г. на оз.Жетыколь (Самигуллин, 1998; настоящий сборник) вызывает большие сомнения. Во-первых, автор ничего не говорит о том, добыл ли птицу он сам или нашел ее среди добычи других охотников, а может, просто ссылается на их рассказы. Во-вторых, если эта находка действительно имела место, то она должна быть соответствующим образом документирована (подробное описание, фотографии, коллекционная тушка и т. д.), что в настоящее время является необходимым условием для внесения вида в региональный список орнитофауны (Давыгора, 2004).
Помимо упомянутого случая добычи самки, в видовом очерке о гре-бенушке Г. М. приводит также информацию о добыче самца во 2-й декаде апреля 1991 г. в верховьях р. Черная (Самигуллин, 1998а). И опять же, как и в большинстве случаев, нет никаких ссылок на то, откуда у него эти данные. А данные эти были получены от нас, причем они имели умышленно неверный характер. После многих случаев откровенного воровства и присвоения неопубликованных (а порой и опубликованных) наблюдений мы решили проверить, как Г. М. отнесется к маловероятному факту. В личной беседе, которая состоялась в конце апреля 1997 г., нами было мельком замечено, что, по рассказам одного малознакомого охотника, на днях в таком-то месте был добыт самец гаги-гребенушки. При этом было высказано подозрение на охотничий вымысел либо на неправильное определение. Однако через год
мы уже имели опубликованную Г. М. брошюру, где были использованы эти данные. Единственное их отличие от предоставленной нами информации — это, как всегда водится у Г. М., изменение даты на более раннюю.
Еще дальше Г. М. пошел в публикации, представленной в настоящем сборнике, увеличив число встреч и расширив их географию.
Савка Охуига leucocephala. Разбирать информацию о савке, предоставленную Г. М., начнем в хронологическом порядке, т. е. по мере выхода в свет его публикаций, где есть данные по этому виду. Так будет занятнее.
Начнем с того, что в автореферате диссертации в сводной таблице этот вид отсутствует (Самигуллин, 1993). Появляется он в списке видов лишь в 1996 г. (Самигулин, 1996) как случайно залетный, при этом в тексте о нем ничего не сказано. Лишь в своей брошюре по водоплавающим птицам (Самигуллин, 1998а) Г. М. описывает этот случайный залет, указывая, что произошел он в 1-й декаде мая 1994 г. на полоях р. Котансу в окрестностях пос. Котансу (Ясненский р-н). Однако в своей следующей публикации, где фигурирует савка, Г. М. приводит информацию о встрече самца 13-16 сентября 1983 г. (Самигуллин, 2001). Возникает правомерный вопрос: почему эта информация не вошла в диссертацию, если даже единственная на тот момент «встреча» гаги-гребенушки туда попала?
Еще больше вопросов возникает при чтении очерка о савке, представленном Г. М. в настоящем сборнике. Оказывается, что птиц регистрировали в 1976, 1981, 1994 и 1996 гг., при этом отсутствует указание на встречу в 1983 г. Что это? Автор «забыл» о встречах такого незабываемого вида или «потерял» записи встреч в своих полевых дневниках? Этих встреч и регистраций попросту не было, и автор публиковал каждый раз то, что придумал в данный момент.
В настоящем сборнике приводятся также данные о находках выводков савки в 2000-2006 гг. на водоемах Урало-Тобольского плато. Но как этому верить? Действительно, в 2002 г. было доказано гнездование вида в этой местности, когда на коммунальных очистных сооружениях пос. Светлый (Светлинский р-н) были найдены выводки (Кор-шиков, Шубин, 2002). И, как нам видится, именно эта информация дала повод Г. М. опубликовать под своим именем гнездовые находки.
Бурокрылая ржанка Pluvialis ^^а. Этот вид является довольно трудно определяемым в полевых условиях в период осенних миграций: его очень легко спутать с золотистой ржанкой в осеннем наряде. До недавнего времени достоверность пребывания бурокрылых ржанок на всем пространстве Зауралья считалась недоказанной (ИМ РГК,
1998). Лишь в 2000 г. данный вид был добыт на осеннем пролете на оз. Шалкар-Ега-Кара (Коршиков, 2001) (тушка хранится в зоомузее МГУ). Тем не менее у Г. М. есть публикации о том, что бурокрылые ржанки «очень редко» встречаются на осеннем пролете по берегам озер Восточного Оренбуржья и в долине р. Уртабуртя (левобережный приток р. Урал) (Самигуллин, 2001; настоящий сборник). Какие-либо подтверждения фаунистических находок, как того требуют современные правила, отсутствуют.
Еще более необоснованным выглядит утверждение автора о принадлежности всех наблюдаемых птиц к «молодым неполовозрелым» особям. С полной уверенностью можем заявить, что определить это визуально на расстоянии невозможно. Даже имея в своем распоряжении добытый экземпляр ржанки, мы не смогли определить ее возраст, и информацию о том, что это была молодая особь, получили позже лишь от главного российского куликоведа П. С. Томковича.
Основным аргументом того, что Г. М. не знаком с этим видом, и все им, как обычно, выдумано, является факт, что в своих публикациях он указывает в качестве начального года регистраций 1990 г., тогда как в авторских списках 1996 и 1998 гг. (Самигуллин, 1996; 1998а) бурокры-лая ржанка отсутствует, появляясь только в списке 1999 г. (Самигуллин, 1999).
Каспийский зуек Charadrius asiaticus. В списках 1996 и 1998 гг. этот зуек отсутствует, но появляется в 1999 г. В публикации 2001 г. о нем нет ни слова, но в настоящем сборнике он появляется вновь, причем с указанием трех регистраций: в 1986, 1989 и 1992 гг. Опять же, как и в отношении большинства видов, возникает вопрос относительно отсутствия вида в первых двух списках.
Морской зуек Ch. alexandrinus. Этот вид присутствует во всех трех списках Г. М. в качестве гнездящейся птицы (Самигуллин, 1996, 1998а,
1999), но почему-то о нем нет ни слова в публикации 2001 г. (Самигуллин, 2001). В настоящем сборнике Г. М. опять публикует данные о морском зуйке, причем отмечает, что «отдельные особи и гнездящиеся пары» начали регистрироваться им на озерах Восточного Оренбуржья с 1986 г. Здесь стоит особо отметить, что впервые гнездование этого зуйка было достоверно доказано в 1990 г. — на оз. Шалкар-Ега-Кара (Давыгора и др., 1992; Давыгора, 2000). Так как Г. М. неоднократно был уличен в воровстве и присвоении чужих данных, как неопубликованных, так и обнародованных, а также в фальсификации (Давыгора, 2000; Давыгора, 2005; Гаврилов, 2004), есть основание полагать, что и факт гнездовых находок морского зуйка был им присвоен. Косвенным тому доказательством служит отнесение мокрых солончаков
к излюбленным гнездовым стациям (Самигуллин, настоящий сборник), тогда как специальное изучение биотопического распределения куликов (Коршиков, 2002а) показало, что мокрые солончаки используются морским зуйком только для кормежки, а для устройства гнезд птицы выбирают солончаки с разреженной низкорослой галофитной растительностью либо вообще без нее, но во всех случаях более или менее сухие.
Мохноногий сыч Aegolius funereus. Этот вид присутствует во всех авторских видовых списках (Самигуллин, 1996, 1998, 1999), но только в публикации 2004 г. (Самигуллин, 2004) мы находим описание встреч и даже гнездовой находки. Последняя якобы была сделана в 1983 г. в долине р. Катрала Кувандыкского р-на: в апреле у старого дупла желны в стволе сосны наблюдали «поющего» самца, а в июне видели обеих птиц, приносящих в дупло корм. Эта находка была бы очень интересной в плане расширения гнездового ареала сыча и регистрации нового гнездящегося вида Оренбургской обл., если бы не два «но». Во-первых, в долине Катралы нет и в обозримом прошлом не было сосен. Доказательством этому служит детальное описание этой местности С. В. Кириковым (1952) и обследование нами всей долины этой реки в 1995-1996 и 2002 гг. Во-вторых, об этой находке, как и вообще о регистрациях сыча, нет ни слова в специальной работе Г. М. по совиным Оренбургской обл. (Самигуллин, 1989), хотя исследованиями охвачен период до 1988 г.
Стоит отметить, что в указанной работе отсутствуют также сплюшка Otus scops и воробьиный сычик Glaucidium passerinum, о регистрациях которых заявлено позднее, но с указанием более ранних датировок, чем 1988 г. (Самигуллин, 2004).
Черноголовая трясогузка Motacilla (flava) feldegg. В настоящее время эта трясогузка является очень редким пролетным (залетным?) видом региона, встречи которого можно «пересчитать по пальцам» (Давыгора, 2000). Тем интереснее ее «регистрации» Г. М. в период 1979-1999 гг., особенно с такой широкой географией, охватывающей большую часть южной полосы Оренбуржья (Самигуллин, Лушников, 2001). Но ни в одном из авторских видовых списков (Самигуллин, 1996, 1998, 1999) мы ее не находим. Похоже, Г. М. опять «потерял» записи в полевых дневниках. Это вызывает по меньшей мере удивление, так как из текста публикации за 2001 г. следует, что автор не мог забыть о встрече черноголовых трясогузок, хорошо запомнившихся ему своим отличием от северного подвида желтой трясогузки M. f. thunbergi(название по: Степанян, 1990) бархатисто-черной шапочкой. Очевидно, регистрации и этого вида вымышлены.
На основании вышесказанного мы вынуждены выразить полное недоверие всем данным, опубликованным Г. М. Самигуллиным по результатам его «исследований» в Оренбургской обл. Конечно, нельзя исключать возможность того, что некоторые из этих данных имели под собой реальные наблюдения и факты встреч интересных видов действительно имели место, но, похороненные под грудой фальсификаций, они уже не могут быть отделены от последних. Надеемся, что наш критический обзор привлечет внимание читателя и он сделает для себя необходимые выводы. Конечно же, каждый решает для себя, как быть и что делать. Но обращаемся ко всем, особенно к молодым, полным амбиций орнитологам: стоит ли, публикуя заведомо недостоверную информацию, ставить под удар свою репутацию и свое имя? Потерять доброе имя легко, а вот обрести его вновь — очень трудно, а порой уже и невозможно!
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМЫХ источников
Барбазюк Е. В. О некоторых околоводных и водоплавающих птицах на востоке Оренбургской области в 2002 году // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 2002. С. 18-22. Барбазюк Е. В. Чайковые озера Айке (Восточное Оренбуржье) в сезон 2003 г. //
Там же. 2003. С. 29-31. Барбазюк Е. В. Околоводные птицы озера Айке на востоке Оренбургской области в 2004 году // Там же. 2004. С. 6-7. Гаврилов Э. И. Господа орнитологи, будьте бдительны! // Казахстан. орнитол.
бюл., 2003. Алматы, 2004. С. 4-6. Давыгора А. В. Орнитологическая фауна Оренбургской области. Оренбург, 2000. 84 с.
Давыггора А. В. Современная региональная авифаунистика: некоторые особенности и проблемы // Научные чтения памяти профессора В. В. Станчинского. Смоленск, 2004. С. 100-106. Давыггора А. В. Итоги и перспективы изучения фауны позвоночных (Vertebrata, Chordate) Оренбуржья на рубеже веков // Животный мир Южного Урала и Северного Прикаспия : тез. докл. и материалы V регион. конф. Оренбург, 2005. С. 15-28.
Давыггора А. В. Распространение и некоторые черты экологии птиц водно-болотного комплекса (Aves: Gaviiformes, Podicipediformes, Pelecaniformes) в степях Южного Урала // Вестн. ОГУ : Проблемы экологии Южного Урала. Оренбург, 2007. Ч. 1, № 75. С. 89-100. Давыггора А. В., Корнев С. В., Коршиков Л. В. Новые материалы по авифауне степного Предуралья // Материалы к распространению птиц на Урале, в При-уралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 1995. С. 17-18.
Давыгора А. В., Корнев C.B., Гавлюк Э. В., Коршиков Л. В. Современное состояние и проблемы охраны редких околоводных птиц степной зоны Южного Урала // Редкие виды растений и животных Оренбургской области. Оренбург, 1992. С. 33-40.
Долгушин И. А. Птицы Казахстана. Алма-Ата, 1960. Т. 1. 470 с.
Кириков C. В. Птицы и млекопитающие в условиях южной оконечности Урала. М., 1952. 412 с.
Кищинский А. А. Орнитофауна северо-востока Азии: История и современное состояние. М., 1988. 288 с.
Даркшевич Я. Н. Птицы и звери Чкаловской области и охота на них. Чкалов, 1950. 192 с.
Коблик Е. А., Редькин Я. А., Архипов В. Ю. Список птиц Россиской Федерации. М., 2006. 288 с.
Корнев C. В. К орнитофауне Оренбургской области // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 2001. С. 91-92.
Корнев C. В., Коршиков Л. В. О гнездовании лебедя-кликуна в оренбургском степном Зауралье // Животный мир Южного Урала и Северного Прикаспия : тез. докл. науч. конф. Оренбург, 1995. С. 68.
Коршиков Л. В. Дополнения к «Новостям орнитологического сезона 2000 г. в Оренбуржье» // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 2001. С. 118-120.
Коршиков Л. В. Кулики Южного Приуралья : автореф. дис. ... канд. биол. наук. Екатеринбург, 2002. 19 с.
Коршиков Л. В. Опыт выяснения роли различных биотопов в жизни куликов на территории Оренбургской области // Тр. Ин-та биоресурсов и прикладной экологии. Оренбург, 2002а, вып. 2. С. 73-80.
Коршиков Л. В. Заметки-дополнения к осенней орнитофауне окрестностей Оренбурга // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 2007. С. 121.
Коршиков Л. В., Корнев C. В. Дополнительные заметки и комментарии к «Орнитологической фауне Оренбургской области» // Там же. 2000. С. 118-122.
Коршиков Л. В., Шубин А. О. Новости орнитологического сезона 2002 года в Оренбуржье // Там же. 2002. С. 147-149.
Мильков Ф. Поездка на Джеты-Куль // С экскурсией по Чкаловской области. Чкалов, 1949. С. 118-125.
Работа фаунистической комиссии (ФК) по куликам в 1997 году // Информационные материалы рабочей группы по куликам. М., 1998. С. 7-8.
Самигуллин Г. М. Совиные Оренбургской области // Распространение и фауна птиц Урала : информ. материалы конф. Свердловск, 1989. С. 92-93.
Самигуллин Г. М. Гусеобразные степей Южного Урала (экология, численность, рациональное использование) : автореф. дис. ... канд. биол. наук. М., 1993. 16 с.
Caмuгyллuн Г. M. Малая поганка, большая белая цапля и колпица в Оренбургской области // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 1995. С. 69-70.
Caмuгyллuн Г. M. Редкие и охраняемые виды птиц Оренбургской области. Оренбург, 1996. 17 с.
Caмuгyллuн Г. M. Гнездование турухтана и саджи в Оренбургской области // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 1998. С. 172-173.
Caмuгyллuн Г. M. Водоплавающая дичь Оренбургской области. Оренбург, 1998а. 70 с.
Caмuгyллuн Г. M. Чайки и крачки Оренбургской области. Оренбург, 1999. 21 с.
Caмuгyллuн Г. M. Тулес, ржанки и зуйки в степях Южного Урала // Актуальные проблемы изучения и охраны птиц Восточной Европы и Северной Азии : материалы междунар. конф. Казань, 2001. С. 547-548.
Caмuгyллuн Г. M. Регистрация редких водно-болотных птиц в степях Южного Урала // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 2001. С. 141-142.
Caмuгyллuн Г. M. Сплюшка и сычи Оренбургской области // Там же. 2004. С. 146-147.
Caмuгyллuн Г. M. Камышевки Оренбургской области // Там же. 2005. С. 241-243.
Caмuгyллuн Г. M., Бamypuнa H. M., napacu4 О. M. Веслоногие в Оренбургской области // Там же. 1995. С. 70-71.
Caмuгyллuн Г. M., Дaвыlгopa А. В. К распространению огаря и пеганки в Оренбургской области // Бюл. МОИП. Отд. биол. М., 1985. Т. 90, вып. 1. С. 29-31.
Caмuгyллuн Г. M., Лyшнuкoв В. В. Редкие и нерегулярные мигранты Оренбургской области (Воробьинообразные) // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург, 2001. С. 142-143.
Caмuгyллuн Г. M., Лyшнuкoв В. В. Зимовки черных и рогатых жаворонков в степях Южного Урала // Там же. 2002. С. 228-229.
Caмuгyллuн Г. M., Cy4meВ. В. Осенние миграции малого лебедя в Оренбургской области // Актуальные проблемы изучения и охраны птиц Восточной Европы и Северной Азии : материалы междунар. конф. Казань, 2001. С. 546-547.
Cmenaнян Л. C. Конспект орнитологической фауны СССР. М., 1990. 727 с.
Nazarov P. S. Recherches zoologignes des Steppes des Kirguis // Bull. Soc. Imp. Nat. Mose. М., 1886. Т. 62, вып. 4. С. 338-382.
