CC BY
66ПУБЛИКАЦИИ СТУДЕНТОВ, БАКАЛАВРОВ, МАГИСТРАНТОВ
М.И. РОЖКОВА, Г.Р. ХАСЯНОВА, студентки юридического факультета Финансового университета при Правительстве Российской Федерации
Научный руководитель: М.В. КОРОТКОВА, кандидат юридических наук
КРИТЕРИЙ ДОБРОСОВЕСТНОСТИ В ВЕЩНОМ ПРАВЕ РОССИИ1
В цивилистике добросовестность рассматривается в позитивном и негативном аспекте. Так, с позитивной точки зрения лицо считается добросовестным, если оно убеждено в правомерности приобретения имущества. Определение добросовестности через негативный аспект заключается в том, что субъект не знает о существовании юридических пороков. В юридической литературе высказывается предложение определять добросовестность через сочетание «не знал, не мог и не должен был знать», поскольку жизненные ситуации бывают различные. Поэтому чем более
1 Данная статья подготовлена с использованием СПС «КонсультантПлюс».
M.I. ROZHKOVA, G.R. KHASYANOVA, the students of the law faculty Financial University under the Government of the Russian Federation
Supervisor: M.V. KOROTKOVA, candidate of legal sciences
THE CRITERION OF GOOD FAITH IN PROPERTY LAW OF THE RUSSIA
In CC integrity is considered in a positive and negative aspect. So, from a positive point of view, the person shall be considered bona fide if it is convinced of the legality of the purchase of the property. The definition of integrity through negative aspect is that the subject does not know about the existence of legal defects. In legal literature it is proposed to determine the integrity through a combination of «did not know, could not and was not supposed to know», because life situations are different. Therefore, the more diverse will be the criterion of good faith, the more objective you will be able to evaluate such a complex ambiguous subjective behavior of the acquirer, is largely
многогранным будет критерий добросовестности, тем объективнее можно будет оценить столь сложное неоднозначное субъективное поведение приобретателя, во многом зависящее от специфики условий совершения данной конкретной сделки.
Значение характеристики владельца в качестве добросовестного трудно переоценить, так как признание его добросовестности в ходе судебного разбирательства и, как следствие, отказ в удовлетворении поданного в отношении него винди-кационного иска является юридическим фактом, порождающим право собственности у ответчика.
Признак добросовестности применяется и в правилах о приобре-тательной давности (узукапии).
Применение категории добросовестности в вещном праве имеет свои особенности в зависимости от конкретного правового института. Но общий смысл принципа bona fides (доброй совести) остается неизменным.
Ключевые слова: вещное право, принцип добросовестности, юридический факт, приобретательная давность, виндикационный иск.
dependent on the specific conditions make this specific transaction.
The characteristic value of the owner in as good faith is difficult to overestimate, as recognition of his integrity in judicial proceedings and, as a consequence, the denial filed against him replevin is a legal fact, generating ownership of the Respondent.
A sign of good faith applies to the rules of usucapion (usucapio).
Application category integrity in property law has its own characteristics depending on the particular legal institution. But the General meaning of the principle of bona fides (good conscience) remains unchanged.
Key words: property law, the principle of good faith, a legal fact, usucapion, vindications the claim.
Положения Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации и проекта федерального закона № 47 53 8-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее - Проект) свидетельствуют об актуальности исследования вопросов, связанных с институтом владения.
Если обратиться к истории, то в советский период отечественной науки владение рассматривалось лишь как одно из правомочий собственника или иного законного владельца, что обедняло его собственную правовую природу и не вызывало потребности заниматься анализом его чистого бытия. Советское право категорически отвергало владельческую защиту как один из оперативных способов защиты вещных прав, позволяющих эффективно восстановить нарушенное положение без доказывания потерпевшим своих прав на вещь. К сожалению, столь важный институт представлен в действующем ГК РФ единственной и весьма лаконичной нормой (ст. 305 «Защита прав владельца, не являющегося собственником»).
На протяжении всей истории вещного права существует проблема разрешения коллизии между правом собственности и «чистым» владением, претендующим стать таким правом. По большому счету в названном противоречии проявляет себя противостояние правопорядка, олицетворением которого выс-
тупает субъективное право собственности, и гражданского оборота, нуждающегося в бесперебойности отчуждения вещей между его участниками, не требующей от приобретателя чрезмерной бдительности при проверке управомоченно-сти на совершение сделки на стороне отчуждающего лица. Современное право разработало механизмы защиты интересов добросовестного приобретателя. Наиболее действенным из них является признание права собственности за добросовестным возмездным приобретателем от неуправомоченного отчуж-дателя.
Вместе с тем общее легальное определение добросовестности в гражданском законодательстве отсутствует. В ст. 10 ГК РФ лишь говорится о том, что не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
Как же применяется критерий добросовестности в российском вещном праве? Прежде всего обратимся к положениям ст. 302 ГК РФ, в которой закреплены правила истребования имущества от добросовестного приобретателя. В этом случае законодатель так определил добросовестность приобретателя: «имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать».
В цивилистике добросовестность рассматривается в позитивном и негативном аспекте. Так, с позитивной точки зрения лицо считается добросовестным, если оно убеждено в правомерности приобретения имущества. Определение добросовестности через негативный аспект заключается в том, что субъект не знает о существовании юридических пороков. Допустим, покупатель вещи заметил взволнованный вид продавца. Покупатель посчитал его вором, а на самом деле он был недееспособный. Мнимого порока не существует, а о действительном пороке приобретатель не знал, поэтому с позиции негативной концепции его можно было бы объявить добросовестным. Позитивный подход ставит под сомнение его добросовестность, так как не было уверенности в правомерности приобретения вещи. Следовательно, можно признать позитивный подход к определению добросовестности более строгим, требующим постоянно сомневаться, проявлять повышенную бдительность1.
В п. 38 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 г. «О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав» (далее — постановление Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22
1 См.: Лоренц Д.В. Виндикация: юридическая природа и проблемы реализации. М.: Инфра-М, 2012. С. 59, 60.
от 29 апреля 2010 г.) дается разъяснение относительно добросовестности приобретателя при виндикации. Так, приобретатель признается добросовестным, если докажет, что при совершении сделки он не знал и не должен был знать о неправомерности отчуждения имущества продавцом, в частности, принял все разумные меры для выяснения правомочий продавца на отчуждение имущества (например, обратиться к записям ЕГРП для проверки полномочий отчуждателя). Как видим, здесь имеет место негативный подход к трактовке понятия «добросовестность». Однако далее отмечается, что собственник вправе опровергнуть возражение приобретателя о его добросовестности, доказав, что при совершении сделки приобретатель должен был усомниться в праве продавца на отчуждение имущества, т.е. признается и позитивный подход к добросовестности приобретателя.
В юридической литературе высказывается предложение определять добросовестность через сочетание «не знал, не мог и не должен был знать», поскольку жизненные ситуации бывают различные. Иногда лицо обязано как любой разумный участник гражданского оборота предпринять те или иные надлежащие меры для проверки полномочий отчуждателя («должен был знать»), но в силу объективных заслуживающих уважение причин не может это сделать («не мог знать»), или наоборот, лицо в принципе может знать о пороках сделки («мог знать»), но оно не обязано совершать
те или иные действия, поскольку того не требует принцип разумности («не должен был знать»). Поэтому чем более многогранным будет критерий добросовестности, тем объективнее можно будет оценить столь сложное неоднозначное субъективное поведение приобретателя, во многом зависящее от специфики условий совершения данной конкретной сделки.
Добросовестным владельцем в соответствии со ст. 214 ГК РФ в редакции Проекта признается такой владелец, который не знал и не мог знать о том, что он приобретает владение незаконно либо что основание законного владения отпало, т.е. общий подход законодателя к критерию добросовестного владения не поменяется. Вместе с тем в п. 2 вышеуказанной статьи планируется законодательно закрепить презумпцию добросовестного владения.
Законодательство развитых европейских государств содержит нормы, отражающие правило «Hand muss Hand wahren» (Рука за руку отвечает), суть которого заключается в признании права собственности за приобретателем с момента передачи ему вещи. Этот принцип отражает компромисс интересов собственника и добросовестного приобретателя, так как устанавливает, что только вещи, вышедшие из рук владельца помимо его воли, могут быть виндицированы от всякого лица. По смыслу ст. 302 ГК РФ правило «Hand muss Hand wahren» применяется к любому имуществу. Однако п. 3 ст. 228 Проекта («Истребование вещи у добросовестно-
го приобретателя») предусматривает исключение и этого правила относительно объектов недвижимости. Так, если недвижимая вещь была приобретена у лица, право которого не было зарегистрировано, собственник будет вправе истребовать такую недвижимую вещь во всех случаях. Таким образом, добросовестность владельца будет поставлена в прямую зависимость от записи в ЕГРП.
Значение характеристики владельца в качестве добросовестного трудно переоценить, так как признание его добросовестности в ходе судебного разбирательства и, как следствие, отказ в удовлетворении поданного в отношении него винди-кационного иска является юридическим фактом, порождающим право собственности у ответчика. Более того, в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 10, Пленума ВАС РФ № 22 от 29 апреля 2010 г. отмечается, что «по смыслу пункта 2 статьи 223 ГК РФ право собственности возникает у добросовестного приобретателя не только в том случае, когда вступило в законную силу решение суда об отказе в удовлетворении иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения, но и тогда, когда прежний собственник в суд не обращался и основания для удовлетворения такого иска отсутствуют».
Признак добросовестности применяется и в правилах о приобре-тательной давности (узукапии). Так, в соответствии с п. 1 ст. 234 ГК РФ «лицо - гражданин или юридичес-
кое лицо, — не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность)».
В п. 15 вышеуказанного постановления дается разъяснение: «Дав-ностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности».
Примечательно, что, в отличие от критерия добросовестности, используемого в ст. 302 ГК РФ, в ст. 234 ГК РФ речь идет не о признаке владельца как субъекта права (его субъективном отношении), а о характеристике действий данного субъекта. Таким образом, в ст. 234 ГК РФ добросовестность трактуется в объективном смысле.
Законодатель явно не желал ставить знак равенства между понятиями «добросовестный приобретатель» и «добросовестный владелец» (ст. 234 ГК РФ). В диспозицию ст. 234 ГК РФ не включена ни ссылка на ст. 302 ГК РФ, ни юридическая конструкция «не знал и не мог знать о неуправомоченности отчуж-дателя», которая обычно указывается в случае, когда имеется в виду добросовестность в субъективном смысле.
Многие цивилисты считают, что приобретение прав собственности по давности владения должно ис-
пользоваться в отношении как добросовестных, так недобросовестных владельцев. Исключение должны составлять лишь лица, приобретшие имущество преступным путем. При этом отмечается, что критерий добросовестности может быть использован для дифференциации сроков владения.
Подобный подход закреплен в законодательстве ряда зарубежных государств. Так, например, в Болгарии недобросовестный владелец может стать собственником движимого имущества по истечении пяти лет, а недвижимого — 10 лет, если только лицо не стало владельцем вещи в результате преступления. В Польше недобросовестный владелец недвижимости может стать собственником по истечении 20 лет непрерывного пользования вещью, кроме имущества, захваченного насильственным путем. Во французском гражданском праве проблема решена путем увеличения срока приоб-ретательной давности для недобросовестного владельца до 30 лет2.
Следует отметить, что п. 1 ст. 242 Проекта («Приобретательная давность») предусматривает изъятие из правила о приобретательной давности признака добросовестности приобретателя и установление 30-летнего срока приобретательной давности в отношении вещи, выбывшей из владения собственника помимо его воли.
2 См.: Основные институты гражданского права зарубежных стран. Сравнительно-правовое исследование / Под ред. В.В. Залесского. М., 1999. С. 226-246.
В заключение отметим, что применение категории добросовестности в вещном праве имеет свои особенности в зависимости от конкретного правового института. Но общий смысл принципа bona fides (доброй совести) остается неизменным.
Библиографический список:
1. Лоренц Д.В. Виндикация: юридическая природа и проблемы реализации. М.: Инфра-М, 2012. С. 59, 60.
2. Основные институты гражданского права зарубежных стран. Сравнительно-правовое исследование / Под ред. В.В. Залесского. М., 1999. С. 226-246.
References (transliteration):
1. Lorenc D.V. Vindikacija: juridiches-kaja priroda i problemy realizacii. M.: Infra-M, 2012. S. 59, 60.
2. Osnovnye instituty grazhdanskogo prava zarubezhnyh stran. Sravnitel'no-pravovoe issledovanie / Pod red. V.V. Zalesskogo. M., 1999. S. 226-246.
