CC BY
88
ГУМАНИТАРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
УДК 811
О. В. Барабаш
КРИТЕРИИ ВЫЯВЛЕНИЯ КОРРУПЦИОГЕННЫХ ФАКТОРОВ В ТЕКСТЕ ОФИЦИАЛЬНЫХ ДОКУМЕНТОВ:
_____л
ЛИНГВИСТИЧЕСКИИ АСПЕКТ1
Аннотация. В статье представлена систематизация критериев выявления коррупциогенности элементов языковой структуры правового текста на всех его уровнях.
Ключевые слова: язык права, языковая норма, коррупциогенный фактор.
Язык права представляет собой когнитивно-концептуальный континуум, отражающий исторический процесс накопления и осмысления знаний в сфере нормативного регулирования общественных отношений. Регулятивная функция, характеризующая правовую сферу коммуникации, реализуется с помощью фиксации соответствующей информации в официальных документах2. Нормативные правовые акты, как и иные официальные документы, имеют социально значимый характер, адресованы широкому (неопределенному) кругу лиц и выполняют коммуникативную функцию воздействия на адресата, в связи с чем непротиворечивость их интерпретации является важнейшим условием эффективности правовой коммуникации, соблюдения прав и свобод граждан, недопущения коррупционных проявлений. В связи с этим изучение особенностей языка права в функционально-прагматическом аспекте представляется очень важным. Цель данной статьи заключается в систематизации критериев выявления коррупциогенности элементов языковой структуры правового текста на всех его уровнях.
Как известно, любой нормативный акт - это прежде всего текст, в котором с помощью средств языка происходит кодирование правовой информации, и все коррупцио-генные факторы, подлежащие выявлению при проведении антикоррупционной экспертизы, «так или иначе содержатся и проявляются именно в текстовой материи нормативного правового акта, в его словесном наполнении и структурно-языковой организации» [1]. Результатом интерпретации текста является понимание, т.е. тот смысл, ко-
1 Статья подготовлена при поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта 14-34-01252 «Язык и стиль официальных документов: антикоррупционные требования».
2 Следует оговориться, что, рассматривая официальные документы в антикоррупционном аспекте, мы будем обращаться преимущественно к их видам (жанрам), которые с различной степенью официализации регулируют те или иные правоотношения, устанавливают должностные обязанности, содержат указания на порядок осуществления финансовых расходов в организации или учреждении, т.е. содержат юридически значимую информацию и выполняют регулятивную функцию. В связи с этим в рамках настоящего исследования мы используем термины «официальный документ» и «правовой документ» как синонимы.
торый придается высказыванию адресатом. В связи с этим наличие в тексте официального документа коррупциогенных факторов можно расценивать с точки зрения теории речевой коммуникации как источник коммуникативных неудач, так как результатом интерпретации становится не понимание, а расхождение смыслов. На наш взгляд, в процессе интерпретации текста официального документа возможны следующие сценарии расхождения смыслов нормативного предписания:
1) адресат приходит к дополнительным умозаключениям, увеличивающим объем исходного текста правового предписания (расширительное толкование);
2) адресат приходит к умозаключению, уменьшающему объем исходного текста правового предписания (ограничительное толкование);
3) адресат приходит к умозаключению, противоречащему смыслу исходного текста правового предписания, т.е. происходит векторное расхождение смыслов;
4) адресат приходит к вариативным умозаключениям вследствие неопределенности смысла исходного текста нормативного предписания.
Расхождения в интерпретации смысла нормативного предписания могут приводить не только к неправильному пониманию закона, но и к невозможности воспользоваться правом, к конфликтам интересов правопользователей, к злоупотреблениям законом. В связи с этим важное значение имеет качество языкового выражения нормативных предписаний в официальных документах.
С целью выявления в тексте нормативного правового акта или проекта нормативного правового акта положений, создающих возможность злоупотребления законом, иными словами коррупциогенных факторов, проводится его антикоррупционная экспертиза. Методика проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов, утвержденная постановлением Правительства РФ от 26 февраля 2010 г. № 96 (с изменениями и дополнениями от 18 июля 2015 г.) (далее по тексту - Методика), очерчивает круг коррупциогенных факторов, подлежащих устранению из нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов. Согласно Методике, все коррупциогенные факторы можно разделить на два блока:
1) «коррупциогенные факторы, устанавливающие для правоприменителя необоснованно широкие пределы усмотрения или возможность необоснованного применения исключений из общих правил;
2) коррупциогенные факторы, содержащие неопределенные, трудновыполнимые и (или) обременительные требования к гражданам и организациям [2].
Каковы же критерии выявления коррупциогенных элементов языковой структуры текста на всех его уровнях?
I. На морфологическом уровне языка маркером коррупциогенности может служить выбор формы слова, затемняющей замысел правового предписания. Например, одновременное использование форм совершенного и несовершенного вида глаголов в предписывающих конструкциях.
II. На уровне словообразования маркерами коррупциогенности могут выступать энантиосемичные префиксы в глаголах, способные вне зависимости от контекста придавать высказыванию двусмысленность. Так, примером энантиосемии, представленной глагольным типом, может служить глагол «переизбрать», в котором выделяют следующие значения: 1. «Избрать заново»; 2. «Освободить от выборной должности, избрав другого» [3]. Соответственно в предложениях типа «Совет вправе переизбрать своего председателя» наличие энантиосеманта приводит к неоднозначности интерпретации нормативного установления, так как без специального уточнения остается неясным, идет ли речь о переутверждении действующего председателя в должности или об избрании другого председателя.
III. Наибольшим коррупциогенным потенциалом обладают единицы лексического и синтаксического уровней. Так, на уровне лексики можно выделить следующие критерии (маркеры) коррупциогенности:
1. Наличие полисемичнъх терминов, затрудняющих интерпретацию и понимание смысла нормативного предписания.
Например, термин «самовольная постройка» может иметь как процессуальное значение (действие), так и предметное (результат).
2. Обозначение одного и того же правового факта различными терминами.
Синонимы могут отличаться как стилистическими, так и семантическими оттенками, так как в процессе терминологизации происходит наращение к семантике слова юридически значимых компонентов. Например, в толковом словаре слово «ущерб» определяется как «потеря, убыток, урон» [3]. Однако в языке права «ущерб», «потеря» и «убыток» - термины, обозначающие разные понятия.
3. Использование контекстуальных синонимов, приводящее к смешению понятий.
Например, в ст. 539 и 543 Гражданского кодекса Российской Федерации происходит
необоснованное совмещение понятий «покупатель» и «потребитель».
4. Наличие неустоявшихся терминов, не освоенных языком и (или) действующим законодательством.
Например, термин «редукцион» в официальных документах (закупочной документации, судебных решениях) иногда употребляют вместо термина «аукцион» в значении торгов на понижение цены. Этот термин отсутствует в действующем законодательстве, а следовательно, официально не соотносится ни с какой установленной процедурой торгов. В связи с этим установление каких-либо правил редукциона влечет выборочное изменение объема прав, т.е. «возможность необоснованного установления исключений из общего порядка для граждан и организаций по усмотрению государственных органов, органов местного самоуправления или организаций (их должностных лиц)» [2].
5. Употребление формул «вправе», «может» («могут») при установлении полномочий должностных лиц.
Например: «Организация, осуществляющая образовательную деятельность, вправе снизить размер платы за пользование жилым помещением и коммунальные услуги в общежитии для обучающихся или не взимать ее с отдельных категорий обучающихся в определяемых ею случаях и порядке» [4]. Определение компетенции по формуле «вправе», которое влечет «диспозитивное установление возможности совершения государственными органами, органами местного самоуправления или организациями (их должностными лицами) действий в отношении граждан и организаций» [2], является, согласно Методике, коррупциогенным фактором.
6. Использование оценочных категорий при отсутствии их конкретизации в соответствии с задачами нормативного регулирования.
«Проявление оценочного фактора» является, по С. П. Хижняку, сущностным свойством юридической терминологии [5]. Однако существует ряд оценочных категорий, которые, действительно, придают содержанию правового предписания неопределенность. К их числу можно отнести такие лексемы, как «незамедлительно» (сообщить), «преимущественно» (состоять из), «приемлемый» (уровень), «разумный» (срок, цена, действия) и др.
7. Присутствие терминов с амбивалентной семантикой (энантиосемантов).
Например, слово «видимый» имеет значения: 1. «Воспринимаемый глазом, доступный зрению»; 2. «Очевидный, явный»; 3. «Кажущийся, внешний» [6]. Первый и третий лексико-семантические варианты находятся в семантической оппозиции, в связи с этим при употреблении в сочетаниях типа «видимые повреждения», «видимые следы вскрытия» они должны быть разграничены контекстом.
Таким образом, критерии выявления коррупциогенности на уровне лексики связаны преимущественно с использованием терминологии в тексте официального документа. Важно иметь в виду, что в специальном, терминологическом значении в языке права могут выступать слова, принадлежащие к общеупотребительной лексике. С одной стороны, это делает юридическую терминологию более открытой для влияния общих процессов, происходящих в языке на данном этапе его развития. С другой стороны, процесс юриди-зации общеупотребительной лексики приводит ее к определенным ограничениям. Специфика поведения слова в условиях стилистических ограничений юридического языка обусловлена, с одной стороны, стремлением к терминологизации, конкретизации лексем в соответствии с отраслью права, к семантической устойчивости, а с другой стороны, воздействием общеязыковых процессов, порождающих вариативность. Поэтому наличие в языке права (в том числе среди терминов) полисемантов, омонимов, энантиосемантов является закономерным. Кроме того, юридический термин в значительной мере подвержен воздействию экстралингвистических факторов: он призван номинировать процессы и явления, коммуникативно и когнитивно значимые на данном этапе функционирования правовой системы государства. Вот почему потенциал развития новых значений у юридических терминов гораздо выше, чем у терминов точных наук [2].
IV. На уровне синтаксиса основным критерием коррупциогенности является вариативность синтаксической разметки.
Например: «Специалист администрации, осуществляющий индивидуальное устное информирование, может предложить заявителю обратиться за необходимой информацией в письменном виде либо назначить другое удобное для него время для устного информирования» [7]. Трудности при толковании данного нормативного предписания возникают из-за потенциально двойной синтаксической зависимости местоимения с предлогом «для него». Из предложения не ясно, к кому оно относится: к заявителю или специалисту. В связи с этим возникает неоднозначность, которую согласно Методике проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов можно квалифицировать как «широту дискреционных полномочий» [2].
Отметим, что пунктуационное оформление нормативного предписания также может повлиять на возникновение в нем коррупционного потенциала. В связи с этим неудачная пунктуация, порождающая двусмысленность высказывания, может рассматриваться как еще один критерий коррупциогенности.
Таким образом, имплицитно коррупциогенные факторы могут быть выражены через элементы всех языковых уровней. Указанные критерии позволяют распознать в тексте официальных документов такие коррупциогенные факторы, как «юридико-лингвистическая неопределенность», «широта дискреционных полномочий», «выборочное изменение объема прав», «диспозитивное установление возможности совершения государственными органами, органами местного самоуправления или организациями (их должностными лицами) действий в отношении граждан и организаций».
На уровне текста при отсутствии нарушений языковых норм следует выявлять собственно правовые критерии коррупциогенности.
Список литературы
1. Галяшина, Е. И. Антикоррупционная юридико-лингвистическая экспертиза нормативных правовых актов и их проектов / Е. И. Галяшина // Антикоррупционная экспертиза нормативно-правовых актов и их проектов / сост. Е. Р. Россинская. - М. : Проспект, 2010.
2. Методика проведения антикоррупционной экспертизы нормативных правовых актов и проектов нормативных правовых актов : [утв. постановлением Правительства РФ от 26 февраля 2010 г. № 96 ; с изм. и доп. от 18 июля 2015]. - URL: http://base.garant.rU/197633/#friends
3. Ожегов, С. И. Толковый словарь русского языка / С. И. Ожегов, Н. Ю. Шведова. - М. : Издательство ИТИ Технологии, 2006. - 944 с.
4. Федеральный закон от 29 декабря 2012 г. № 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. - 2012. - 31 дек. - № 53 (ч. I), ст. 7598.
5. Хижняк, С. П. Юридическая терминология: формирование и состав / С. П. Хижняк ; под ред. Л. И. Баранниковой. - Саратов, 1997. - С. 24.
6. Толковый словарь русского языка / под ред. Д. Н. Ушакова. - М. : Астрель : АСТ, 2000. - Т. I. -848 с.
7. Проект постановления «Об утверждении административного регламента администрации Су-ляевского сельсовета Лопатинского района Пензенской области по предоставлению муниципальной услуги по обеспечению своевременного и полного рассмотрения устных и письменных обращений граждан, принятию по ним решений и направлению ответов заявителям в установленный законодательством Российской Федерации срок». - URL: http://sulyaevka.l0patin0.pnzreg.ru/nd0cs/2013/03/13/17201389
Барабаш Ольга Владимировна
кандидат филологических наук, доцент, кафедра психологии и педагогики профессионального образования, Пензенский государственный университет; докторант,
Московский государственный гуманитарный университет им. М. А. Шолохова E-mail: olphil@mail.ru
Barabash Olga Vladimirovna
candidate of philological sciences, associate professor, sub-department of psychology and pedagogy of professional education, Penza State University; doctorate degree student, Sholokhov Moscow State University for the Humanities
УДК 811 Барабаш, О. В.
Критерии выявления коррупциогенных факторов в тексте официальных документов: лингвистический аспект / О. В. Барабаш // Вестник Пензенского государственного университета. - 2016. - № 1 (13). -С. 17-21.
