CC BY
115
7. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М., 1978-1980. Т. 1. С. 86.
8. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997. С. 90.
9. Справочник фельдшера: в 2 т. / под ред. А.А. Михайлова.. М., 1990. Т. 2. С. 197.
10. Мурох В.И., Стекольников Л.И. Целебные кладовые природы. Мн., 1990. С. 55.
11. Коржиков В.Н., Кортиков А.В. Справочник лекарственных растений. Ростов н/Д, 2002. С. 103-104.
12. Славянские древности: этнолингвистический словарь: в 5 т. / под общ. ред. Н.И. Толстого. М., 2004. Т. 3. С. 674, 677.
13. Словарь русских народных говоров. Вып. 21 (Негораздый-Обвива). Л., 1986. С. 62-63.
14. Словарь русских народных говоров. Вып. 4 (В-Военки). Л., 1969. С. 64-65.
Поступила в редакцию 2.10.2008 г.
Kiryanova N.A. Semantics of dialect names of plants in A. Aculinin’s works. The article is devoted to definition of semantic functions of such lexemes as the names of plants in creative work of the Tambov writer A. Aculinin. A comparative analysis of phytonyms is carried out.
Key words: dialects, morel, cornflower.
Literature
1. Dyachok М. Т. Dialectal lexis in modern Russian cant // Science. University. 2000: materials of First scientific conference. Novosibirsk, 2000. P. 69.
2. Krisin L.P. Man shall not live by slang alone. Russian language at the turn of the century: active processes // Rodina. 2007. # 9. P. 19.
3. Somov N.I. Study of Tambov dialects. Tambov, 1950. P. 132.
4. Akulinin А.М. Selected works: in 2 volumes. Tambov, 2006. Vol. 2. Pp. 399-401.
5. Protapopova О.V. Nature lexis in the system of language culture (based on materials of Tambov dialects and books of writers of XIX-XX centuries, connected with Tambov region): abstract of thesis ... Cand. of Philological Sciences. Tambov, 2004. P. 79.
6. Piskunova S.V., Makhracheva Т.V., Gubareva V.V. Dictionary of Tambov Dialects (spiritual and material culture): monograph. Tambov, 2002. P. 80.
7. Dal V.I. Explanatory Dictionary of the Live Great Russian language: in 4 volumes. Moscow, 1978-1980. Vol. 1. P. 86.
8. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Explanatory Dictionary of the Russian Language. Moscow, 1997. P. 90.
9. Medical Assistant's Guide: in 2 vols. / edited by А.А. Mikhailova. Moscow, 1990. Vol. 2. P. 197.
10. Murokh V.I., Stekolnikov L.I. Nature vulnerary treasure troves. Minsk, 1990. Р. 55.
11. Korzhikov V.N., Kortikov A.V. Medicinal Herbs Guide. Rostov-on-Don, 2002. Pр. 103-104.
12. Slavic antiquity: Ethnic Linguistical Dictionary: in 5 vols. / edited by N.I. ^stay. Moscow, 2004. Vol. 3. Pр. 674, 677.
13. Dictionary of Russian dialects. Issue 21 (Negorazdiy-Оbviva). Leningrad, 1986. Pp. 62-63.
14. Dictionary of Russian dialects. Issue 4 (V-Voenky). Leningrad, 1969. Pр. 64-65.
КРИТЕРИИ ОМОНИМИИ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ АФФИКСОВ
Д.А. Осильбекова
В работе освещена проблема критериев омонимии словообразовательных аффиксов. Определяется надежность критериев, традиционно используемых в лингвистической литературе. В качестве основного выделяется семантический критерий, который обусловлен соотношением семантики и функций словообразовательных аффиксов.
Ключевые слова: словообразовательный аффикс, семантика, функция, омонимия.
Проблема разграничения омонимии и полисемии словообразовательных аффиксов (СА) всегда привлекала внимание деривато-логов. Однако вопрос этот не нашел удовлетворительного решения ни в теоретических исследованиях, ни в словарях морфем. В РГ-80 проблема неоднозначности аффиксов вообще не рассматривается, что, на наш взгляд, является самым большим недостатком этого наиболее полного и точного опи-
сания словообразовательной системы русского языка. Вместе с тем вопрос о полисемии и омонимии СА возникает в силу того, что материально совпадающие аффиксы являются формантами различных словообразовательных типов (СТ). Так, по данным РГ-80 суффикс -к(а) участвует в образовании существительных 21 СТ, суффикс -ин(а) - 17 СТ, -ник - 3 СТ, -ок - 11 СТ, -ец - 11 СТ, -ух(а) -11 СТ, -ниц(а) - 7 СТ [1].
В лингвистической литературе предлагаются различные критерии определения омонимии СА. Так, Э.А. Балалыкина и Г.А. Николаев отталкиваются от словообразовательного значения: «Омонимичными
морфемами (или аффиксами) мы называем такие морфемы, которые совпадают по звучанию, но служат для выражения разных словообразовательных значений» [2]. К омонимичным суффиксам они, например, относят суффикс -к(а), выступающий в производных - 1) названиях орудий действия (жатка, терка, задвижка); 2) названиях лица по действию (лакомка, зазнайка, тараторка); 3) названиях действия по глаголу (вспышка, попытка, рубка).
П.А. Соболева предлагает исходить из деривационных шагов: «В рамках теории аппликативной грамматики омонимия деривационной морфемы диагностируется соотнесением ее более чем с одним шагом. Например, -ка в варка Я1Я1О, -ка в ножка я2я2о и -ка в зачетка Я2Я3Х. Соотнесение деривационной морфемы в разных ее значениях с одним и тем же деривационным шагом диагностирует полисемию деривационной морфемы. Например: забрызгать - ‘начать брызгать’ и забрызгать - ‘покрыть брызгами’ (Я1Я1О) или коровник - помещение и коровник - человек, ухаживающий за коровами (Я2Я2О)» [3].
О частеречном критерии пишет В.Н. Нем-ченко. Он также называет 3 исторические причины омонимии аффиксов: 1) фонетические изменения, 2) семантические изменения, 3) заимствования [4]. Исторические фонетические изменения, приводящие к омонимии аффиксов, исследуются Г.А. Волохи-ной и З.Д. Поповой [5].
Особенно остро проблема неоднозначности СА стоит перед составителями морфемных и словообразовательных словарей. Однако омонимия СА отражена в немногих из них. Это «Словарь служебных морфем русского языка» Г.П. Цыганенко [6], «Словарь морфем русского языка» А.И. Кузнецовой и Т.Ф. Ефремовой [7], «Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка» Т.Ф. Ефремовой [8]. В каждом из этих словарей определяются критерии омонимии СА.
Г.П. Цыганенко предлагает следующие критерии разграничения полисемии и омонимии аффиксов: «Омонимичными, полага-
ем, следует считать равнозвучащие служебные морфемы, которые выделяются, во-первых, в словах разных частей речи (запеть, заречье), во-вторых, в словах одной и той же части речи, относящихся к разным семантическим группам (разрядам) и выражающих разные значения (боец, рубец)» [9].
А.И. Кузнецова и Т.Ф. Ефремова в «Словаре морфем русского языка» так рассматривают вопрос об аффиксальной омонимии: «В качестве дискуссионного решения вопроса разграничения аффиксальной полисемии и омонимии можно предложить несколько дополнительных (к семантическому) критериев: частеречный критерий (критерий соотнесенности с той или иной частью речи), критерий чередования и критерий различного происхождения аффиксов (исконный он или заимствованный).
В случаях, когда суффиксы (например, -тель в словах учитель и выключатель) имеют разные значения, но не имеют никаких чередующихся с ним различных алломорфов, целесообразно считать их полисемантичными суффиксами, а не омоморфемами. В случаях, когда имеются 1) различные чередования алломорфов и (или) 2) четко выраженная разная представленность суффиксов в различных частях речи, следует рассматривать суффиксы как различные, т. е. омоморфемные» [7, с. 6]. Вызывают возражения примеры, приводимые в качестве иллюстрации этих положений. Не все омонимичные суффиксы имеют алломорфы, поэтому кажется странным следующий пример: «1 -ич (бар-ич, москв-ич) и 2 -ич (рукав-ич-ка, где имеем -ич / иц или прян-ич-ный, где отражено чередование -ич / ик). Этот 2 -ич можно, видимо, интерпретировать как полисемантичный. Не исключено, что и 1 -ич и 2 -ич можно объединить в один суффикс, так как их семантическое различие недостаточно четко подкрепляется формальным различием» [7, с. 6]. Совершенно очевидно, что здесь нет омонимии суффикса -ич-, т. к. в слове рукавица представлен суффикс -иц(а), а в слове пряник - суффикс -ик. Они формально не идентичны. Объединить 1 -ич и 2 -ич в один суффикс также нельзя, поскольку у них совершенно разные значения, а семантический критерий в разграничении омонимии и полисемии является главным. Попытки най-
ти формальные критерии определения омонимии суффиксов явно не убедительны.
В «Толковом словаре словообразовательных единиц русского языка» Т.Ф. Ефремовой названы следующие типы омонимичных аффиксов: «1) единицы, выделяющиеся в словах, относящихся к разным частям речи (как: без-: безучастие и без-: безнравственный; -ист-: машинист и -ист-: волнистый);
2) единицы, выделяющиеся в омонимичных лексемах, относящихся к словам одной и той же части речи (как: -ок-: каток - ‘место для катания‘ и -ок-: каток - ‘предмет для укатывания^; 3) единицы, имеющие омонимичные значения и выделяющиеся в словах, характеризующихся признаком частичной омонимии (как: до-: дописать - ‘кончить писать‘ и до-: дописать - ‘ заполнить письмом пространство до какого-то предела‘; 4) единицы, выделяющиеся в определенных семантических группах слов, относящихся к одной части речи (так, омонимичными суффиксами имени существительного считаются словообразовательные морфемы в названиях лица и нелица, как: -ник-: проводник - ‘сопровождающий’ и -ник-: проводник - ‘физическое тело’» [8, с. 12].
Можно привести контраргументы по поводу всех групп омонимов. В первой группе у слов безучастие и безнравственный один и тот же префикс без-/бес- в одном и том же значении - ‘ отсутствие того, что названо производящей основой’. Данный префикс может присоединяться к основам разных частей речи. Во второй и четвертой группе, на наш взгляд, к омонимам отнесены разные значения одного слова, имеющего многозначный суффикс. По поводу третьей группы необходимо заметить, что омонимия глагольных префиксов признается не всеми.
Мы считаем, что предлагаемые разными авторами критерии определения границ омонимии СА неравноценны. Надежными представляются следующие два критерия.
1. Вид аффикса. Не вызывает сомнений омонимия словообразовательных аффиксов разных видов, например, префиксальных и суффиксальных. Ср.: а-логичный и саж-а-ть, ин-вариант и баран-ин-а, от-ложить и крас-от-а.
2. Разное происхождение аффиксов. СА разного происхождения, как правило, имеют разные значения. Во-первых, выделя-
ется омонимия заимствованных и исконных аффиксов. Например, заимствованный субстантивный суффикс -ист- (танк-ист,
трактор-ист, велосипед-ист) и исконный адъективный суффикс -ист- (ветв-ист-ый, овраж-ист-ый, смол-ист-ый), заимствованный суффикс со значением женскости -ин(а) (синьор-ин-а, куз-ин-а, курфюст-ин-а) и исконный суффикс со значением единичности (горош-ин-а, виноград-ин-а, бус-ин-а).
Во-вторых, выделяется омонимия исконных аффиксов, возникшая в результате фонетических изменений. Так, Г.А. Волохи-на и З. Д. Попова к омонимичным относят глагольные префиксы в-1 и в-2: «...В силу фонетических процессов (падение редуцированных и последующая ассимиляция или выпадение согласного) в ряде глаголов бывшая приставка воз- совпала с приставкой в-: встать из восстать, влезть из взлезть, вползти из всполсти и др. Значение ‘вверх’ у приставки в- является чужеродным, принятым из приставки воз-. Получившаяся таким образом омонимия приставок в-1 и в-2 наблюдается в одной и той же глагольной лексеме и распознавание значения слова возможно только в контекстах: влезть на дерево ‘вверх’ и влезть в нору ‘внутрь’.» [5, с. 71].
Менее убедительными являются следующие критерии.
1. Часть речи производных слов. При-
надлежность к разным частям речи производных слов, в составе которых встречаются материально идентичные аффиксы является надежным (ср.: про-фашист, про-атлантический и про-грызть, про-ехать, горош-ин-а, хворост-ин-а и тет-ин, Наташ-ин), но не абсолютным критерием их омонимии, так как некоторые префиксы могут участвовать в образовании производных разных частей речи, например, существительных и прилагательных: рас-кудрявый и рас-красавица,
не-веселый и не-друг, без-душный и безучастие.
2. Часть речи производящих слов.
Принадлежность производящих слов к разным частям речи не может рассматриваться в качестве критерия омонимии словообразовательных аффиксов. Так, имеется целый ряд субстантивных суффиксов, способных присоединяться к основам разных частей речи и образующих производные с общим значением ‘носитель признака’. Это, например, суф-
фиксы -к(а), -ин(а), -ниц(а), -иц(а), -ун, -ух(а), -ник, -ок, -ец, -ищ(е), -0 (нулевой суффикс) и др. Ср.: горб - горб-ун, толстый - толст-ун, бежать - бег-ун; конопля - конопл-ищ-е, овсяный - овсян-ищ-е, зимовать - зимов-ищ-е.
3. Словообразовательное значение. В определении омонимии аффиксов, являющихся словообразовательными формантами, вполне логично исходить из словообразовательных значений. Однако термин «словообразовательное значение» не имеет однозначного толкования и может пониматься и как значение СА (форманта), и как сумма значений производящей основы и форманта. Словообразовательные значения также могут выделяться на разных уровнях абстракции. Так, одноименные аффиксы могут различаться частными значениями в рамках общего значения словообразовательного типа. Например, значения лица и предмета, объединенные общим значением ‘носитель признака’.
СА также могут различаться функционально - типом семантического преобразования производящей основы (мутация, транспозиция, модификация).
В мутационных производных формант кардинально меняет лексическое значение производящей основы: значение действия трансформируется в значение предмета или лица, характеризующегося этим действием (кипятить - кипятильник, стрелять - стрелок, хранить - хранилище), значение признака трансформируется в значение носителя признака (рыжий - рыжик, синий - синька, храбрый - храбрец).
При транспозиции задача форманта -выразить конкретный процесс или признак как отвлеченное понятие: желать - желание, подготовить - подготовка, учиться -учеба; крутой - крутизна, молодой - молодость, черный - чернота.
В модификационном словообразовании, согласно РГ-80, формант лишь видоизменяет лексическое значение производящего слова. Однако степень видоизменения значения производящей основы варьируется, и моди-фикационные значения СА очень неоднородны. Наиболее близки к своим производящим производные с субъективно-оценочными значениями ‘уменьшительность’, ‘ласка-тельность’, ‘увеличительность’ (комната -комнатка, голова - головушка, рука - ручи-
ща) и производные со значением стилистической модификации (дурак - дуралей, конь -коняга, старик - старикан). Существенно меняются признаки денотата у производных со значением женскости (спортсмен -спортсменка), невзрослости (медведь - медвежонок), единичности (чай - чаинка), собирательности (лист - листва). В производных со значением подобия денотат меняется (нога - ножка стула).
Итак, мы рассматриваем мутацию, транспозицию и модификацию в качестве словообразовательных функций СА. Кроме того, СА играют определенную роль в смысловой структуре производного слова.
Е.С. Кубрякова выделила три типа возможных семантических ролей СА: «Одна из них - оформителя ономасиологического базиса; другая - оформителя ономасиологического признака; третья - оформителя определенного типа отношений между ними. В первом случае форманты выступают как ка -тегоризаторы или классифика -торы , во втором - как модификато -р ы , в третьем - как реляторы » [10]. В сущности, речь идет о логико-семантических функциях СА - классифицирующей (роль ономасиологического базиса) и уточняющей (роль ономасиологического признака).
З.А. Харитончик рассматривает ономасиологическую роль аффикса как ключ к решению проблемы омонимии и полисемии аффиксов: «Материально тождественные
аффиксы омонимичны, на наш взгляд, в том случае, если они играют в ономасиологической структуре производных разные роли» [11]. Таким образом, омонимами признаются суффикс -к(а)\, называющий ономасиологический признак (яблонька, ягодка), и суффикс -к(а)2, называющий ономасиологический базис (отборка, прополка).
Мы считаем, что в определении границ омонимии и полисемии СА нужно исходить из соотношений значений СА и их словообразовательных и логико-семантических
функций. Рассмотрим эти соотношения на примере субстантивных СА. Здесь выделяются несколько случаев.
1. Один и тот же аффикс в одном и том же значении может выполнять разные словообразовательные функции. Так, суффикс с собирательным значением -н(я) в производных дворня (от двор), тройня (от трое) вы-
полняет функцию мутации и в производных ребятня (от ребенок), шоферня “прост.” (от шофер) - функцию модификации. Тождество аффикса подтверждает общая классифицирующая логико-семантическая функция.
2. Одноименные аффиксы с разными значениями могут иметь одну словообразовательную функцию. К омонимии относятся отношения СА, не имеющих ничего общего в семантике. Так, омонимичны модификаци-онные суффиксы -к(а) со значением женскости (морячка, студентка, шпионка) и -к(а) с субъективно-оценочным значением (картинка, батарейка, идейка). Их логико-семантические функции полностью не совпадают. У названий лица женского пола суффикс может выполнять классифицирующую функцию (шпионка ‘женщина-шпион’) и уточняющую (шпионка ‘шпион женского пола’), суффикс уменьшительно-ласкательных производных -только уточняющую (картинка ‘маленькая картина’).
Одноименные суффиксы, объединенные общим инвариантным значением, являются полисемичными. Например, значения лица и предмета мутационных суффиксов -ец, -ок имеют общее значение ‘носитель признака (непроцессуального или процессуального)’. Ср.: гордец, слепец, оборванец и холодец, варенец, сеянец; едок, игрок, стрелок и скребок, каток, помазок. Личное и предметное значения форманта объединяет также общая классифицирующая логико-семантическая
функция.
3. Одноименные аффиксы могут иметь разные значения и разные словообразовательные функции. Противопоставленность транспозиционной и мутационной функции означает полисемию одноименных аффиксов. Например, вход-0, зимов-к-а, переправ-0-а (действие и место действия); бездарн-ость, велич-ин-а (признак и лицо). По нашему мнению, говорить о полисемии деривационного аффикса и об одновременной принадлежности производного к транспозиционному и мутационному словообразованию позволяет наличие общего компонента ‘действие’ в значениях ‘действие как процесс’ и ‘действие как характеристика предмета’, а также наличие общего компонента ‘признак’ в значениях ‘отвлеченный признак’ и ‘признак как характеристика предмета’. Кроме того, формант (СА) в транспозиционном и
мутационном словообразовании выполняет одну и ту же логико-семантическую функцию - классифицирующую.
Противопоставленность транспозиционной и модификационной функции одноименных аффиксов означает омонимию СА. Ср.: безвкус-иц-а (от безвкусный) и луж-иц-а (от лужа), игр-ищ-е (от играть) и друж-ищ-е (от друг).
Противопоставленность мутационной и модификационной функции одноименных аффиксов также означает омонимию СА. Ср .: рез-ец (от резать) и брат-ец (от брат), диабет-ик (от диабет) и лоб-ик (от лоб).
Итак, основным критерием омонимии СА является семантический критерий. Омонимичные СА должны иметь разные значения. Остальные критерии или обусловливают семантические различия СА, или сопутствуют им. Противопоставленность словообразовательных функций может сопрягаться как с омонимией СА, так и с полисемией. Кроме того, разные словообразовательные функции может выполнять один и тот же аффикс в одном и том же значении. Противопоставленность логико-семантических функций отражает семантическую противопоставленность СА, т. е. омонимию.
1. Русская грамматика. М., 1980. Т. 1.
2. Балалыкина Э.А., Николаев Г.А. Русское словообразование. Казань, 1985. С. 154.
3. Соболева П.А. Омонимия лексическая, словообразовательная и грамматическая // Актуальные проблемы русского словообразования. Ташкент, 1975. Ч. 1. С. 69.
4. Немченко В.Н. Современный русский язык. Словообразование. М., 1984. С. 51-54.
5. Волохина Г.А., Попова З.Д. Русские глагольные приставки: семантическое устройство, системные отношения. Воронеж, 1993.
6. Цыганенко Г.П. Словарь служебных морфем русского языка. Киев, 1982.
7. Кузнецова А.И., Ефремова Т.Ф. Словарь морфем русского языка. М., 1986.
8. Ефремова Т.Ф. Толковый словарь словообразовательных единиц русского языка. М., 1996.
9. Цыганенко Г.П. Служебные морфемы русского языка, отражение их в словарях // Де-риватология и деривационная лексикография. Владивосток, 1989. С. 102.
10. Кубрякова Е.С. Типы языковых значений. Семантика производного слова. М., 1981. С. 136.
11. Харитончик З.А. Проблемы словообразования в современном английском языке. Мн., 1983. С. 92.
Поступила в редакцию 24.07.2008 г.
Osilbekova D.A. Criteria of homonymy of derivational affixes. The paper discusses the problem of criteria of homonymy of derivational affixes in Russian. The significance of traditional criteria is determined. We consider semantics as a main criterion which depends on interrelation between the meanings and functions of derivational affixes.
Key words: derivational affix, semantics, function, homonymy.
Literature
1. Russian Grammar. Мoscow, 1980. Vol. 1.
2. BalalikinaE^., Nikolaev G.А. Russian word-formation. ^zan, 1985. P. 154.
3. Soboleva P.А. Lexical, word-formation and grammar homonymy // Actual problems of Russian word-formation. Таshkent, 1975. Part. 1. P. 69.
4. Nemchenkc> V.N. Modern Russian Language. Word-formation. Moscow, 1984. Pp. 51-54.
5. Volokhina G.А., Popova Z.D. Russian verbal prefixes: semantic structure, system relations. Voronezh, 1993.
6. Tsiganenko G.P. Dictionary of bound morphemes of the Russian language. Kiev, 1982.
7. Kuznetsova А.I., Efremova Т.F. Dictionary of morphemes of the Russian language. Moscow, 1986.
8. Efremova Т.F. Consise dictionary of word-formation units of Russian language. Moscow, 1996.
9. Tsiganenko G.P. Bound morphemes of Russian language, their display in dictionaries // Derivation and Derivative lexicography. Vladivostok, 1989. P. 102.
10. Kubryakova Е.S. Types of language meanings. Semantics of derivative words. Moscow, 1981. P. 136.
11. Kharitonchik Z.А. Problems of word formation in modern English language. Minsk, 1983. P. 92.
КОНТЕКСТ КАК УСЛОВИЕ РЕАЛИЗАЦИИ ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ ПОДЧИНИТЕЛЬНОЙ СВЯЗИ В СЛОВОСОЧЕТАНИИ
И.Н. Политова
Статья посвящена вопросу влияния контекста на реализацию обязательных связей между компонентами подчинительных словосочетаний. В работе раскрывается понятие объема операционного контекста и представлены следующие его типы: цельное словосочетание, свободное словосочетание, простое и сложное, простое предложение, сложное предложение, сложное синтаксическое целое.
Ключевые слова: подчинительные словосочетания, обязательная связь, контекст.
В языкознании понятие контекст используется очень широко. В широком понимании контекст - это: 1) словесный, или речевой, контекст; 2) речевая ситуация (конситуация);
3) контекст культуры.
Контекст изучается не только как явление речи и речевой деятельности, он используется «как контекстологическая методика лингвистики» [1].
Слово имеет богатейшие возможности передавать различные смыслы и их оттенки, играть этими оттенками. Однако, употребляясь в речи, оно стремится к конкретизации, определенности, точности в выражении одного смысла из потенциального множества. По словам Г.В. Колшанского, «чем шире значение слова, тем больше должен быть контекст для установления его однозначности» [2]. В этом смысле контекст есть также условие реализации значений слов [2, с. 124].
Г.В. Колшанский выделяет микроконтекст (в рамках предложения), макроконтекст (в рамках абзаца) и текст как разные типы контекста [4].
Среди различных типов контекста выделяют операционный контекст. В.Я. Мыркин операционным называет «такой контекст, с помощью которого исследователь анализирует семантические единицы какого-либо (как правило, письменного) речевого произведения». По составу и объему операционный контекст может быть различным, это связано с целями и методикой исследования [4].
В структурно-семантическом анализе словосочетаний важно учитывать контекст. Необходимо четко сознавать, что «. изучение словосочетания с его семантикой в контексте и в отрыве от него - вещи разные» [5]. Кроме того, «всякое изменение в словосочетании за счет контекста так или иначе отражается на
