CC BY
80
Симоненко Александр Викторович
доктор юридических наук, профессор, начальник Краснодарского университета МВД России (e-mail: a18071959@yandex.ru)
Грибанов Евгений Викторович
кандидат юридических наук, доцент, начальник кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России (e-mail: egribanov@yandex.ru)
Криминологические технологии и инженерия: место в науке и значение для правоохранительной практики
Статья представляет собой одну из первых криминологических работ, в которой криминологическому осмыслению подвергнуты социальные технологии и инженерия. Дано определение категориям «криминологические технологии» и «криминологическая инженерия». Определена их предметная область в криминологической науке и значение для правоохранительной практики.
Ключевые слова: технологии, социальные технологии, инженерия, методология, криминологические технологии, криминологическая инженерия, преступность, предупреждение, профилактика, правоохранительная деятельности, правоохранительная практика, криминология.
A.V. Simonenko, Doctor of Law, Professor, Head of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: a18071959@yandex.ru;
E.V. Gribanov, Master of Law, Assistant Professor, Head of the Chair of Theory and History of Law and State of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; e-mail: egribanov@yandex.ru
Criminological technologies and engineering: place in the science and law enforcement practice meaning
The article is a one of the first criminological researches, in which social technologies and engineering were the subject of criminological conception. Categories «criminological technologies» and «criminological engineering» are defined. Their subject area in criminological science and law enforcement practice meaning are determined.
Key words: technologies, social technologies, engineering, methodology, criminological technology, criminological engineering, crime, prevention, prophylaxis, law enforcement activity, law enforcement practices, criminology.
Криминологическая наука, аккумулируя знания о криминальном феномене и опыте воздействия на него, имеет своим логическим итогом реализацию практически-преобразовательной функции путем трансляции накопленных знаний в правоохранительную практику. Основу этих знаний составили прогрессивные идеи, выдвинутые в прошлом великими зарубежными и отечественными гуманистами: Ч. Беккариа, Ш. Монтескье, Ж.Ж. Руссо, П. Лафаргом, Ф. Листом,
За добродетелью же и пороком в государствах заботливо наблюдают те, кто печется о соблюдении благозакония; в этом и сказывается необходимость заботиться о добродетели граждан тому государству, которое называется государством по истине, а не только на словах.
Аристотель
Г. Тардом, Вольтером, Дж. Локком, А.Н. Радищевым, И.А. Ильиным, М.Н. Гернетом, Д.А. Дрилем, С.В. Познышевым, Н.С. Таганце-вым, И.Я. Фойницким и многими другими.
В трудах отечественных криминологов Г.А. Аванесова, Ю.М. Антоняна, А.И. Алексеева, М.М. Бабаева, Ю.Д. Блувштейна, С.В. Бородина, Я.И. Гилинского, С.Е. Вицина, А.И. Долговой, А.Э. Жалинского, К.Е. Игошева, И.И. Карпеца, В.Е. Квашиса, В.Н. Кудрявцева, Н.Ф. Кузнецовой, Г.М. Миньковского, А.Б. Саха-
121
рова, А.М. Яковлева и многих других эти идеи были значительно развиты. Именно это поколение ученых смогло создать фундаментальную академическую криминологию. Их теории и учения в значительной мере были восприняты правоохранительной практикой Советского государства и по-прежнему оказывают влияние на модальность современной правоохранительной деятельности. Новые поколения российских криминологов, основываясь на прочном теоретическом фундаменте своих предшественников, развивают их криминологические идеи.
Вместе с тем, современная правоохранительная практика слабо ориентирована на эти достижения, она все больше дистанцируется от криминологической науки. Это обусловлено комплексом как объективных, так и субъективных причин. Объективные причины вызваны отсутствием обоснованных критериев оценки эффективности мер предупреждения и контроля над преступностью, профессиональной деятельности специалистов, ее осуществляющих; отставленным во времени положительным эффектом, нормативной и организационной неопределенностью форм и методов профилактической работы, проблемами кадрового и ресурсного обеспечения профилактической (криминологической) деятельности. Субъективные причины лежат в плоскости излишнего консерватизма и инертности правоохранительной системы, не допускающей изменений устоявшихся стереотипов организации правоохранительной деятельности [1, с. 121-122].
С другой стороны, существуют препятствия в практической реализации криминологических идей, относящиеся к проблемам собственно науки. Главным образом это недостаток в криминологических исследованиях, результатом которых становятся технологии реализации в правоохранительной практике фундаментальных положений криминологической науки, развитие прикладных теоретико-методологических инноваций.
Современная криминологическая наука, активно формируя новые криминологические теории и учения, отдает на откуп практике технологии их реализации.В правоохранительной практике такие технологии не формируются либо их слияние проходит с потерей качественного содержания, имеет стихийный, усеченный, часто научно не обоснованный характер, что сводит на нет предпринимаемые усилия.
Итоги проведенного нами эмпирического исследования наглядно иллюстрируют поднятую проблему. Его основу составили результаты интервьюирования респондентов из числа участковых уполномоченных полиции и сотрудников подразделений по делам несовершеннолетних
органов внутренних дел в количестве 280 человек, представляющих 24 региона России. Объект выборки был определен не случайно. Профилактическая (криминологическая) составляющая в объеме служебных полномочий наших респондентов имеет наибольший удельный вес по сравнению с полномочиями сотрудников иных подразделений полиции.
На вопрос, насколько часто в своей практической деятельности респондентам приходится сталкиваться с необходимостью применения на практике знаний и умений, полученных в результате изучения курса «Криминология» и смежных дисциплин, 41% опрошенных ответили, что не сталкивались с подобной необходимостью, а 59% применяют такие знания достаточно редко. Долю профилактической работы (трактуемой при опросе максимально широко) в своей правоохранительной практике опрошенные специалисты оценили не более чем в 10-20%.
В качестве применяемых в профессиональной деятельности форм профилактической работы респонденты отметили привлечение нарушителей к административной и уголовной ответственности, проведение индивидуальных и коллективных профилактических бесед, постановку на профилактический учет, осуществление административного надзора. Большинство опрошенных респондентов имели достаточно поверхностное представление об иных формах профилактической деятельности и методах ее осуществления (более 80%).
Респонденты выделили наибольшие препятствия в реализации профилактической деятельности своей правоохранительной практики: значительный приоритет иных форм правоохранительной деятельности (административно-правовой и уголовно-процессуальной) по отношению к профилактической работе отметили 26%, 23% указали на низкую востребованность профилактической работы со стороны их непосредственных руководителей, 19% отразили недостаточную нормативную правовую регламентацию этой деятельности, 17% склонились к отсутствию четких критериев оценки и алгоритмов осуществления профилактической работы, 15% посетовали на трудоемкость этой деятельности и отсутствие служебного времени для ее осуществления.
Данные проведенного опроса наглядно показывают значительный разрыв между криминологической теорией, правовыми декларациями и правоохранительной практикой. Криминологический компонент в сравнении с иными направлениями деятельности полиции, как видно из приведенных выше данных, наиболее ограниченно представлен в правоохранительной практике органов внутренних дел.
122
Указанные выше проблемы явно демонстрируют потребность в разработке технологий, способных транслировать знания о криминальном феномене в практическую деятельность. Этому может способствовать развитие в рамках криминологической науки направлений технологизации и инженерии.
В научное употребление термин «технология» в 1772 г. ввел Иоганн Бекман [2]. Большой толковый социологический словарь «Collins» определяет данное понятие как «практическое применение знания и использование методов в производственной деятельности» [3]. Понятие «технология» чаще всего используют применительно к сферам промышленности и производства. Наиболее прогрессивные и наукоемкие технологии относят к высоким технологиям.
Во всех сферах науки и практики информационные технологии, определяемые в ст. 2 Федерального закона от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» как процессы, методы поиска, сбора, хранения, обработки, предоставления, распространения информации и способы осуществления таких процессов и методов, играют особую роль.
Технологии определяют и как наукоемкий ресурс, реализация которого позволяет достичь социального результата [4; 5]. Их внедрение в конкретные сферы человеческой жизни оптимизирует происходящие в них процессы, тем самым обеспечивая достижение планируемого эффекта при максимально эффективном использовании ресурсов [6]. Степень же освоения технологии и применение ее на практике в различных сферах деятельности в конечном счете определяют квалификацию специалиста.
Важной характеристикой технологий является их свойство опредмечивания научных знаний [7]. Это обеспечивает их трансляцию в реальную жизнь и тем самым меняет ее характеристики в заданных параметрах.
После включения в объект технологий социальных процессов технологизация получила широкое распространение и в общественных науках. Здесь стоит указать на исследования начала ХХ в. Р. Паунда в работе «Введение в философию права» [8], а также результаты деятельности коллектива Центрального института труда СССР и его руководителя А.К. Гастева.
Методологические принципы социальной технологии и инженерии получили отражение в исследованиях 40-х гг. ХХ столетия (К. Сим-кина) [9]. В этот же период научную оценку данной проблематике дал Ф.А. фон Хайек [10]. В середине столетия данное направление по-
лучило уже фундаментальную теоретическую разработку в трудах К.Р. Поппера [11-14].
Во второй половине ХХ в. и в современный период данное направление получило развитие в социальных исследованиях Г.М. Андреевой, Г.А. Антонюка, В.Н. Иванова, А. Кребера, Т. Парсонса, Ю.М. Резника, Г. Те-лен, П. Штомпки и др.
Социальные технологии применяются в различных сферах: политике, педагогике, экономике, культуре, массовых коммуникациях. В предпринимательской деятельности они используются для извлечения прибыли путем продвижения товаров и услуг, повышения производительности труда. В политической сфере социальные технологии используются для идеологической работы и формирования общественного мнения. В государственном управлении социальные технологии используются для реализации программ и планов развития различных сфер и отраслей. В политической науке и практике широко представлены политические технологии, обеспечивающие реализацию кампании политика (партии) по формированию необходимого общественного мнения, имиджа и иных политических условий победы, обусловливая наличие профессии по-литтехнолога [15].
Среди социальных технологий значительное распространение получили педагогические технологии [16; 17], определяемые как специальный набор форм, методов, способов, приемов обучения, воспитательных средств, системно используемых в образовательном процессе, приводящих к достижению прогнозируемого образовательного результата с допустимой нормой отклонения [18, с. 14].
В настоящем исследовании под социальными технологиями мы понимаем совокупность приемов, методов и воздействий, применяемых для достижения прогнозируемого социального результата путем осуществления воздействий, оказывающих влияние на поведение людей, культурные и социальные структуры, системы или ситуации, посредством опредмечивания научных знаний в социальной практике.
Наряду с понятием социальных технологий, в отечественной и зарубежной социальной науке используется понятие социальной инженерии, предположительно введенное Р. Паундом [8, р. 99].
К.Р. Поппер определил социальную инженерию как деятельность по проектированию новых социальных институтов, а также по перестройке и управлению уже существующими социальными институтами путем постепенных, поэтапных изменений [12].
123
Ю.М. Резник, раскрывая признаки социальной инженерии, указывает на создание в процессе социоинженерной деятельности организационных структур, призванных регулировать и контролировать человеческое поведение, осуществление в ходе социального инжиниринга управленческой деятельности, а также наличие совокупности специальных средств и методов, создаваемых и используемых для решения социальных проблем, адаптации социальных групп и институтов к новым условиям, внедрения социальных новшеств [19, с. 87].
Как видно из этих определений и признаков, используемые нами понятия «социальные технологии» и «социальная инженерия» близки по смысловому содержанию. В некоторых случаях К.Р. Поппер определял их как тождественные («социальная инженерия частных (р1есетеа1) решений» и «технология постепенных социальных преобразований») [13, с. 31]. Вместе с тем, признавая все же некоторое различие указанных терминов, следует указать, что мы соотносим данные понятия как часть (социальная инженерия) и целое (социальные технологии). Собственно сам К.Р. Поппер указывал, что «систематическое применение частичной инженерии поможет нам создать эмпирическую социальную технологию» [13, с. 361].
Позволим себе не согласиться с авторитетным мнением Ю.М. Резника, проводящего в своих работах существенные терминологические различия между понятиями социальных технологий и инженерии, а также сводящего социальную инженерию к созданию и изменению искусственных социальных систем и объектов [19, с. 88, 90]. По поводу последнего утверждения следует сослаться на позицию К.Р. Поппера, определяющего, что «технолог или инженер знает, что спроектированным (искусственным - прим. авт.) является лишь незначительное меньшинство социальных институтов, все остальные просто «выросли», это непреднамеренные результаты человеческих действий» [12]. В данном случае важна не столько природа социальных институтов, сколько функциональный или инструментальный методологический подход к ним.
Методология технологизации и социоинжи-ниринга нашла свое отражение в теоретико-правовой науке. В.И. Червонюк в своих работах раскрывает природу и методологическое значение юридическихтехнологий и «правовой инженерии» [20, с. 189-194; 21, с. 195-198]. Другие авторы рассматривают юридические технологии как особый вид социальных технологий [22, с. 246-248]. В иных теоретико-
правовых работах юридические технологии рассматриваются в контексте исследований юридической техники, сравнительного правоведения, юридического образования, правовой политики, правотворческой и правоприменительной деятельности, правовой экспертизы, предупреждения юридических конфликтов, юридического познания и ряда других направлений.
Процессы технологизации и инженерии напрямую затрагивают криминологическую материю и правоохранительную практику. Фундаментальные и прикладные исследования советских криминологов позволили в 70-80-х гг. ХХ столетия встроить в практику правоохранительной деятельности (имеющую в то время выраженный карательный вектор) систему профилактики преступлений [23; 24]. Здесь были впервые в отечественной правоохранительной истории реализованы технологии, правовые и управленческие решения, имеющие криминологический генезис и обоснованность. Сегодня их можно смело назвать криминологическими технологиями.
Многие криминологи в своих работах в той или иной степени, не используя предлагаемую нами терминологию, развивали это направление, формируя криминологические технологии в тех или иных предметных областях. Это исследования различных прикладных аспектов предупреждения и профилактики преступлений, криминологического моделирования, прогнозирования и планирования, управления и организации деятельности правоохранительных органов, оперативных криминологических исследований, инноваций в криминологии, изучения криминологической обстановки и ряд других. Здесь следует назвать имена К.Р Абызова, Г.А. Аванесова, А.И. Алексеева, Ю.Д. Блувштейна, С.Е. Вицина, Г.Н. Гор-шенкова, К.К. Горяинова, А.Э. Жалинского, С.М. Иншакова, В.П. Клейменова, П.Н. Кобеца, Л.В. Кондратюк, В.Н. Кудрявцева, С.Я. Лебедева, В.Д. Малкова, В.С. Овчинского, В.А. Плешакова, А.Ф. Токарева и многих других.
Вместе с тем, комплексные криминологические исследования, рассматриваемой предметной области до сих пор не проводились. Отсюда ряд пробелов, связанных с ограниченностью знаний о криминологических технологиях, с недостаточной разработанностью соответствующего методологического аппарата, с отсутствием концептуальной теоретической модели, адекватно отражающей сущность исследуемого технолого-криминологического (инженерного) подхода.
124
Социальные технологии и инженерия, имея в качестве объекта приложения криминальный феномен, не могут рассматриваться вне криминологической науки. Отсюда социальные технологии, сферой приложения которых выступает, в том числе, и криминальный феномен, адекватная ему правоохранительная практика, следует рассматривать как криминологические технологии и инженерию.
Криминологические технологии следует определить как совокупность различного рода приемов, способов, средств, методов и форм применения криминологических теорий и учений в практике правоохранительной деятельности, а также прикладных теоретико-методологических инноваций.
Криминологическая инженерия как составная часть криминологических технологий означает деятельность по созданию, внесению изменений и ликвидации правоохранительных институтов, обладающих признаками социальных организаций, путем внесения в них постепенных и последовательных изменений.
Технологический подход исключает радикальное решение правоохранительных проблем. Напротив, он направлен на планомерную, кропотливую настройку правоохранительной системы, ее постоянную отладку и совершенствование путем многочисленных улучшений, необходимость в которых будет дополнительно возникать по мере развития социальных отношений (в терминологии К.Р. Поп-пера «поэлементное налаживание» [12]).
В качестве иллюстрации можно привести следующий пример. Пункт 5 разд. 6 Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012-2017 годы, утвержденной Указом Президента РФ от 1 июня 2012 г. № 761 [25], предусматривает создание в Российской Федерации системы пробации. Цель создания данного правоохранительного института состоит в обеспечении высокой эффективности работы с детьми, находящимися в конфликте с законом. Вместе с тем, в российской правоохранительной системе уже созданы и функционируют социально-правовые институты административного надзора, условногоосуждения, условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, судимости, профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, исполнения наказаний, не связанных с изоляцией от общества. Их частичное совершенствование и доработка во многом позволят реализовать те функции, которые приписываются институту пробации. Такой эволюционный подход социально-правового конструирования не
требует ломки устоявшейся системы профилактики преступности, внедрения принципиально нового способа организации субъектов предупредительной деятельности, их кадрового формирования, значительных объемов финансирования [26, с. 8].
Внедрение в практику накопленных криминологической наукой достижений во многом тормозится высокой мерой ответственности за возможные последствия принимаемых мер. Криминологические технологии позволяют обеспечить необходимую гибкость и вариативность, определяя в качестве ведущего принципа реализации выявление ошибок и препятствий и их устранение. Ошибки здесь выступают необходимым условием и результатом деятельности.
Криминологическая технологизация позволит разрешить и фундаментальную проблему криминологических исследований, многие из которых завершаются прикладной частью, носящей выраженный спекулятивный и популистский характер, полностью оторванной от реальной возможности реализации предлагаемых мер. Не секрет, что многие криминологические исследования сегодня грешат однообразными мерами и предложениями, выдвигаемыми исследователями. Здесь по-прежнему царит наивная криминологическая безграмотность, а результаты исследований сводятся к популистским предложениям: улучшить экономическое развитие, поднять уровень жизни, обеспечить социальную защищенность, повысить уровень правовой культуры и т.п., кочующие из одной криминологической работы в другую.
Криминологические технологии и инженерия позволят подчинить криминологические исследования определенным критериям и стандартам, вносящим необходимую ясность, эмпирическую достоверность и практическую проверяемость сделанных исследователем выводов и выработанных рекомендаций.
Развитие криминологических технологий неизбежно приведет к совершенствованию методологии криминологической науки в части ее эмпирической составляющей. Применение прикладных методов позволит выявить необходимые ошибки, получить оправданную критику, реакция на которые сможет привести к появлению новых научных решений и эмпирических методов. Речь идет о полевых криминологических исследованиях, наблюдении, моделировании, исследованиях критических ситуаций. Положительным примером может послужить криминологическое исследование масштабов школьного насилия, методика которого целиком бази-
125
руется на криминологических технологиях [27, с. 220]. Особое звучание в таком контексте должен приобрести метод эксперимента, в основу которого может быть положен социальный опыт, приобретенный субъектами правоохранительной деятельности в ходе достижения конкретной практической цели. В данном случае речь идет не только о приложении теоретических выводов академической криминологии в правоохранительной практике, но и, в пер-
1. Симоненко А.В., Грибанов Е.В. Культура противодействия преступности в деятельности органов внутренних дел // Вестн. Моск. ун-та МВД России. 2015. № 4.
2. Salomon J. What is Technology? The Issue of its origins and definitions // Historiy of technology. 1984. Vol. 1.
3. Джери Д., Джери Дж. Большой толковый социологический словарь: в 2 т. / пер. с англ. Н.Н. Марчук. М., 1999. Т. 2.
4. Иванов В.Н., Патрушев В. И. Инновационные социальные технологии государственного и муниципального управления. М., 2001.
5. Социальные технологии управления обществом: региональный уровень / под ред. Я.А. Маргуляна. СПб., 2010.
6. Гоызова У. И. Социальные технологии: информационно-коммуникативная типология // Интеллект. Инновации. Инвестиции. 2012. № 3.
7. Дулина Н.В., Овчар Н.А. Прикладное социологическое исследование как социальная технология // Изв. ВолгГТУ. 2010. № 7.
8. Pound R. Introduction to the Philosophy of Law. 1922.
9. Simkin С. Budgetary Reform // Australian Economic Record. 1941.
10. Хайек Ф. Дорога к рабству // Вопросы философии. 1990. № 10-12.
11. Поппер К.Р. Логика и рост научного знания. М., 1983.
12. Поппер К. Р. Нищета историцизма. М., 1993. URL: http://profilib.com/chtenie/96543/karl-popper-nischeta-istoritsizma.php (дата обращения: 01.02.2016).
13. Поппер К. Р. Открытое общество и его враги. Т. 1: Чары Платона / пер. с англ. под ред. В.Н. Садовского. М., 1992.
14. Поппер К.Р. Объективное знание. Эволюционный подход / пер. с англ. Д. Г. Лахути; отв. ред. В.Н. Садовский. М., 2002.
15. Сильвачева Н.А. Регулирование и саморегулирование профессиональной деятель-
вую очередь, о развитии прикладной области криминологии за счет собственных теоретико-методологических инноваций.
Сказанное предопределяет необходимость разработки проблематики криминологических технологий и их выделение в качестве самостоятельного компонента предметной области криминологической науки, что, естественно, требует широкого обсуждения, научной и профессиональной дискуссии.
1. Simonenko A.V., Gribanov E.V. Culture of combating crime in the activities of internal affairs bodies // Bull. of Moscow university of the Ministry of the Interior of Russia. 2015. № 4.
2. Salomon J. What is Technology? The Issue of its origins and definitions // Historiy of technology. 1984. Vol. 1.
3. Jerry D., Jerry J. Big explanatory sociological dictionary: in 2 vol. / transl. from English by N.N. Marchuk. Moscow, 1999. Vol. 2
4. Ivanov V.N., Parushev V.I. Innovative social technologies of state and municipalpal control. Moscow, 2001.
5. Social technologies of society management: regional level / ed. by Ya.A Margulan. St. Petersburg, 2010.
6. Gryzova W.I. Social technologies: information and communication typology // Intelligence. Innovation. Investments. 2012. № 3.
7. Dulina N.V., Ovchar N.A. Applied sociological research as a social technology // Proc. of VSTU. 2010. № 7.
8. Pound R. Introduction to the Philosophy of Law. 1922.
9. Simkin C. Budgetary Reform // Australian Economic Record. 1941.
10. Hayek F. Road to serfdom // Issues of philosophy. 1990. № 10-12.
11. Popper K.R. The logic and growth of scientific knowledge. Moscow, 1983.
12. Popper K.R. The poverty of historicism. Moscow, 1993. URL: http://profilib.com/cht-enie/96543/karl-popper-nischeta-istoritsizma.php (date of access: 01.02.2016).
13. Popper K.R. Open society and its enemies. Vol. 1: The spell of Plato / transl. from English ed. by V.N. Sadovsky. Moscow, 1992.
14. Popper K.R. Objective knowledge. An evolutionary approach / transl. from English by D.G. La-huti; resp. ed. V.N. Sadovsky. Moscow, 2002.
15. Silvacheva N.I. Regulation and self-regulation of professional political technologists in Russia: diss. ... Master of Political Sciences. Moscow, 2003.
126
ности политических технологов в России: дис. ... канд. полит. наук. М., 2003.
16. Сивохина Л.Н. Становление и развитие теоретических основ педагогической технологии: дис. ... канд. пед. наук. Новосибирск, 2000.
17. Горлинский И. В. Технология педагогического процесса в образовательных учреждениях МВД России. М., 1997.
18. Селевко Г. К. Современные образовательные технологии. М., 1988.
19. Резник Ю.М. Социальная инженерия: предметная область и границы применения // Социологические исследования. 1994. № 2.
20. Червонюк В. И. Юридические технологии («правовая инженерия»): методологическое значение, природа, соотношение с юридической техникой, статус в системе правоведения // Вестн. Моск. ун-та МВД России. 2010. № 5.
21. Червонюк В.И. Юридические технологии («правовая инженерия»), или прикладная юриспруденция: методологическое значение, природа, соотношение с юридической техникой, статус в системе правоведения: в 4 вып. Вып. 2: Юридические технологии и юридическая техника // Вестн. Моск. ун-та МВД России. 2010. № 6.
22. Миронов А.Н. Юридическая технология как вид социальной технологии // Актуальные проблемы совершенствования законодательства и правоприменения: материалы между-нар. науч-практ. конф., г. Уфа, 21 февр. 2011 г.: в 3 ч. Ч. I: Государственно-правовые проблемы. Уфа, 2011.
23. Предупреждение преступлений и административных правонарушений органами внутренних дел: учеб. / под. ред. В.Я. Кикотя, С.Я. Лебедева. М., 2009.
24. Зинченко О. В. Становление и развитие отечественной системы предупреждения преступлений органами внутренних дел: дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006.
25. Собр. законодательства РФ. 2012. № 23. Ст. 2994.
26. Грибанов Е.В., Иванченко Р.Б. Криминологическая оценка места института про-бации в российской правовой и правоохранительной действительности // Вопросы ювенальной юстиции. 2015. № 2.
27. Соловьев В.С. Криминологическая диагностика масштабов школьного насилия (по материалам анонимного интернет-опроса школьников) // Вестн. Воронеж. гос. ун-та. Сер.: Право. 2014. № 4.
16. Sivokhina L.N. The formation and development of the theoretical foundations of educational technology: diss. ... Master of Pedagogics. Novosibirsk, 2000.
17. Gorlinsky I.V. Technology of pedagogical process in educational institutions of the Ministry of the Interior of Russia. Moscow, 1997.
18. Selevko G.K. Modern educational technologies. Moscow, 1988.
19. Reznik Yu.M. Social engineering: the scope and limits of application // Sociological researches. 1994. № 2.
20. Chervonyuk V.I. Legal technologies («legal engineering»): methodological significance, nature, correlation with legal technique, the status in the system of law // Bull. of Moscow university of the Ministry of the Interior of Russia. 2010. № 5.
21. Chervonyuk V.I. Legal technology («legal engineering»), or the applied jurisprudence: methodological significance, nature, correlation with legal technique, the status in the system of law: in 4 iss. Iss. 2: Legal technology and legal technique // Bull. of Moscow university of the Ministry of the Interior of Russia. 2010. № 6.
22. Mironov A.N. Legal technology as a kind of social technology // Actual problems of improvement of legislation and law enforcement: proc. of the intern. sci.-pract. conf., Ufa, Febr. 21, 2011: in 3 pt. Pt. I: State-legal problems. Ufa, 2011.
23. Prevention of crimes and administrative offenses by internal affairs agencies: textbook / ed. by V.Ya. Kikot, S.Ya. Lebedev. Moscow, 2009.
24. Zinchenko O.V. The formation and development of the national system of prevention of crimes by the organs of internal affairs: diss. ... Master of Law. Moscow, 2006.
25. Coll. of legislation of the Russian Federation. 2012. № 23. Art. 2994.
26. GribanovE.V., Ivanchenko R.B. Criminolog-ical evaluation of the importance of the institution of probation in the Russian legal and law enforcement reality // Questions of juvenile justice. 2015. № 2.
27. Soloviev V.S. Criminological diagnosis of the extent of school violence (on materials of anonymous Internet survey of schoolchildren) // Bull. of the Voronezh state university. Ser.: Law. 2014. № 4.
127
