CC BY
0КРИМИНАЛИСТЪ. 2024. № 3 (48). С. 105-112 • CRIMINALIST. 2024;3(48):00-00
Научная статья УДК 343.98
КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОВОКАЦИОННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ, ОСУЩЕСТВЛЯЕМОЙ ПРИ РАСКРЫТИИ И РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ КОРРУПЦИОННОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ
Александр Анатольевич ЧЕБуРЕНКОВ
Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва, Саранск, Россия, cheburenkovaa@yandex.ru
Аннотация. В практике выявления и раскрытия преступлений коррупционной направленности встречаются факты применения сотрудниками правоохранительных органов специальных методов и приемов, которые, по сути, носят провокационный характер. Наличие законодательного запрета на использование такого рода средств борьбы с коррупцией, особенности учета функциональных признаков провокации дают основание выделять самостоятельную разновидность преступной деятельности — провокационную деятельность, изучение которой с криминалистических позиций требует особого подхода. Автором определяются сущность, содержание, структура данного вида преступной деятельности, выявляются особенности механизма ее осуществления в типовых ситуациях. Также показана специфика следовой картины провокационных действий, позволяющая диагностировать провокацию и выработать пути ее предупреждения и нейтрализации.
Ключевые слова: провокация, провокационные методы и приемы, преступления коррупционной направленности, преступная деятельность, провокатор, провоцируемый, криминалистический анализ
Для цитирования: Чебуренков А. А. Криминалистический анализ провокационной деятельности, осуществляемой при раскрытии и расследовании преступлений коррупционной направленности // КриминалистЪ. 2024. № 3 (48). С. 105—112.
Original article
CRIMINALISTIC ANALYSIS OF PROVOCATIVE ACTIVITY CARRIED OUT DURING DISCLOSURE AND INVESTIGATION OF CORRUPTION CRIMES DIRECTIONS
Aleksandr A. CHEBURENKOV
Ogarev Mordovia National Research State University, Saransk, Russia, cheburenkovaa@yandex.ru
Abstract. In the practice of revealing and disclosing corruption crimes direction, there are facts of the use by law enforcement officers of special methods, which, in fact, are provocative in nature. The presence of a legislative ban on the use of this kind of means of combating corruption, the features of accounting for functional signs of provocation give grounds to identify an independent type of criminal activity — provocative activity, the study of which from a criminalistic point of view requires a special approach. The author determines the essence, content, structure of this type of criminal activity, and reveals the features of the mechanism for its implementation in typical
© Чебуренков A. A., 2024
situations. The specificity of the trace pattern of provocative actions is also shown, which makes it possible to diagnose provocation and develop ways to prevent and neutralize it.
Keywords: provocation, provocative methods, corruption crimes direction, criminal activity, provoker, provoked, criminalistic analysis
For citation: Cheburenkov A. A. Criminalistic analysis of provocative activity carried out during disclosure and investigation of corruption crimes directions. Criminalist. 2024;3(48):105-112. (In Russ.).
Объектом изучения криминалистической науки на современном этапе ее развития выступает преступная деятельность — осознанная, мотивированная, запрещенная уголовным законом, общественно опасная активность субъекта преступления, причиняющая вред юридически охраняемым интересам личности, общества и государства.
Исследователи отмечают, что особенностью криминалистического изучения преступной деятельности считается то, что криминалистика изучает преступную деятельность не вообще, а ее отдельные роды, группы, виды, выделяя в каждом из указанных уровней специфическую информационно-познаватель-ную структуру, характеризующую закономерности обнаружения, извлечения, фиксации, передачи и исследования криминалистически значимой информации [1, с. 5 — 6].
Преступная деятельность может быть разделена на виды по различным основаниям: по характеру действий, образующих объективную сторону преступлений, предусмотренных Уголовным кодексом Российской Федерации (далее — УК РФ), с учетом сферы общественных отношений, в рамках которой осуществляется преступная деятельность, по субъектному составу и др. Одним из специфических видов преступной деятельности можно признать провокационную деятельность.
Подход к пониманию провокации как преступной деятельности имеет существенные преимущества в криминалистическом плане.
Во-первых, он позволяет выявить и изучить разнообразные формы поведе-
ния провокатора, в том числе те, которые находятся за пределами юридически значимых деяний. Например, это действия по подготовке провокации, использование в ее механизме лиц, сотрудничающих с оперативно-разыскны-ми службами, и др.
Во-вторых, данный подход позволяет в полной мере учесть специфику механизма провокационного воздействия, обусловливающую особенности следо-образования провокационных действий и причины их высокой латентности.
В-третьих, он позволяет выявить общие закономерности противоправного поведения провокатора, определить типичные криминальные ситуации реализации провокационных методов и приемов, обозначить основные их криминалистически значимые признаки.
Проблема провокации обычно поднимается в юриспруденции применительно к выявлению и раскрытию преступлений коррупционной направленности, а также незаконных действий с наркотическими средствами и психотропными веществами. По данным видам преступлений попытки склонить лицо, изначально не имеющее противоправных намерений, к преступному поведению оцениваются большинством ученых-юристов негативно по той причине, что в итоге они не способствуют выявлению уже совершенных преступлений или их предупреждению, а ведут к совершению новых преступных деяний; поэтому провокация в любой ее форме признается безнравственной, общественно опасной и недопустимой.
Наряду с этим отдельные представители юридической науки, а вместе с
ними и немалое число практических сотрудников правоохранительных органов пытаются обосновать целесообразность широкого применения провоцирующих методов и приемов, в частности при выявлении коррупционных преступлений, ссылаясь на высокий уровень латент-ности данных деяний и сложность их раскрытия, приводят положительный зарубежный опыт использования провокационных приемов в борьбе с преступностью, призывают с их помощью обеспечить «наступательность» оперативных служб при выявлении коррупционных преступлений и т. д. В литературе встречаются даже утверждения о правомерности применения провокации со стороны сотрудников правоохранительных органов в определенных ситуациях, о необходимости ее легализации и признания вынужденной мерой реагирования оперативных служб на сокрытие преступлений и о закреплении порядка освобождения провокатора от ответственности за его противоправное поведение.
Российский законодатель сегодня занимает четкую позицию в отношении провокации преступлений, рассматривая ее как недопустимое средство борьбы с преступностью, налагая запрет на использование в деятельности правоохранительных органов методов и приемов провоцирующего характера (ч. 8 ст. 5 Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», п. 3 ст. 6 Федерального закона от 7 февраля 2011 года № З-ФЗ «О полиции»), устанавливая уголовную ответственность за провокацию отдельных преступлений — получения взятки и ряда иных форм подкупа (ст. 304 УК РФ). Все это дает основание относить провокационные действия, осуществляемые при выявлении коррупционных преступлений, к числу преступных, считать их видом преступной деятельности. Такой же вывод можно сделать с учетом сущ-
ности провокации как специфической формы поведения, посредством которой лицо, не проявляющее до встречи с провокатором противоправных намерений, побуждается, склоняется к совершению общественно опасных деяний, а потом выдается правосудию для привлечения к ответственности. Формирование умысла на совершение преступления при провокации происходит не свободно, а под воздействием провокатора. Одновременно органы правосудия вводятся в заблуждение относительно истинных замыслов этого лица.
Факты использования сотрудниками правоохранительных органов провокационных методов (приемов) при раскрытии и расследовании коррупционных преступлений, по оценкам специалистов, далеко не единичны [2, с. 4,35 — 95; 3, с. 196], несмотря на то, что случаев привлечения лиц к уголовной ответственности за провокацию взятки в материалах официальной судебной статистики немного. Причина такого положения в высокой степени латент-ности данных преступлений, обусловленной не только чисто юридическими аспектами (сложностью привлечения виновных лиц к ответственности), но и использованием провокации в качестве средства сведения счетов, компрометирования неугодных должностных лиц, увольнения их со службы и т. п. Дефицит фактологической информации о провоцирующем поведении сотрудников правоохранительных органов и лиц, оказывающих им содействие, тем не менее не позволяет говорить об отсутствии этого явления, поскольку он в определенной степени восполняется благодаря результатам независимых расследований, путем изучения материалов адвокатской практики, анализа отдельных процессуальных документов по уголовным делам и иными способами. Полученные данные об известном распространении провокации подтверждают важность изучения вопросов вы-
явления и фиксации провокационных действий, совершаемых сотрудниками правоохранительных органов, необходимость адекватной оценки этих действий и потребность в выработке мер предупреждения и нейтрализации основанных на них методов и приемов.
Провокационной является деятельность, направленная на возбуждение со стороны провокатора решимости у провоцируемого им лица совершить то или иное преступление либо склонение его к этому в условиях отсутствия у этого лица внешне выраженного намерения осуществить противоправные действия, с последующим сообщением в уполномоченные государственные органы о совершенном в результате спровоцированным лицом деянии для привлечения его к уголовной ответственности.
Специфику провокационной деятельности придает ее функциональная сторона, которая может быть представлена в общем виде как создание провокатором видимости совершения конкретным лицом преступления и получение сфальсифицированных доказательств причастности заподозренного к этому преступлению.
В отличие от иных видов преступной деятельности, при осуществлении провокационных действий сотрудников правоохранительных органов следует рассматривать в качестве субъектов, чей социальный и правовой статус имеет характерные особенности по сравнению с другими категориями преступников. Работа указанных лиц предполагает реализацию властных полномочий в отношении определенного круга граждан, должностных лиц и др. Эти лица знают и профессионально владеют методами оперативной работы, анализа складывающейся ситуации, приемами воздействия на окружающих, маскировки реальных целей своих действий и т. п. Все это способствует тому, чтобы сотрудник, прибегающий к провокационным приемам в своей работе, более
или менее успешно реализовал свои намерения. К тому же известная практика применения многих провокационных методов и приемов способна сформировать представление о них как о способах выявления преступников, приводящих к быстрому, нужному результату, что не может не заинтересовать некоторых сотрудников, стремящихся любым путем показать действенность предпринимаемых ими усилий по борьбе с коррупцией.
Преступной деятельности в любой ее форме присущ структурированный характер, в ней могут быть выделены различные элементы. Анализ криминалистически значимых признаков провокационной деятельности свидетельствует, что чаще всего они имеют отношение к субъекту преступления, преступному поведению и окружающей обстановке. Поэтому именно указанные элементы целесообразно выделять в структуре рассматриваемого вида деятельности.
Обязательным элементом структуры преступной деятельности признаются субъекты, планирующие, подготавливающие и осуществляющие эту деятельность. Субъектом провокационной деятельности является лицо, провоцирующее совершение конкретного преступления провоцируемым, — провокатор. В данном качестве может выступать как субъект, обладающий специальным правовым статусом (сотрудник правоохранительного органа, конфидент — лицо, оказывающее содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, должностное лицо учреждения или организации), так и гражданин, не имеющий указанного статуса.
С практической точки зрения наибольшие возможности для использования провокационных методов (приемов) имеются у сотрудников оперативных подразделений правоохранительных органов, которые владеют соответствующими знаниями и навыками, непосредственно осуществляют мероприятия по
фиксации и пресечению преступного поведения заподозренных лиц. Стремясь разоблачить заподозренного, оперативные сотрудники в условиях отсутствия достоверных и достаточных сведений о причастности этого лица к преступлению нередко осуществляют его «подталкивание» к совершению определенных противоправных действий.
Причинно-мотивационный комплекс провокационного поведения требует особого изучения. К использованию провокаций заинтересованные лица могут прибегать в силу неприязненных отношений с провоцируемым, из мести, зависти и т. д. В отношении сотрудников правоохранительных органов, практикующих провокационные методы, выделяются такие специфические причины их противоправного поведения, как профессиональная деформация, выражающаяся, в частности, в изменении нравственных ценностей, неуважении прав и законных интересов личности, формировании пренебрежительного отношения к нормам права, чувства вседозволенности и т. п.; слабая юридическая подготовленность; влияние служебной среды, в рамках которой могут существовать негласное поощрение доносительства, игнорирование нормативно установленных запретов, желание любой ценой продемонстрировать «успехи» в работе и обеспечить карьерный рост и т. д. Довольно часто мотивом совершения провокации сотрудниками правоохранительных органов выступают ложно интерпретируемые интересы службы, следуя которым отдельные лица стараются таким способом продемонстрировать эффективность своей работы по выявлению коррупционеров. Однако, как отмечается в литературе, «никакой мотив провокационной деятельности, каким бы внешне положительным он ни выглядел, не может придать общественно полезный характер деятельности провокатора» [4, с. 31].
В механизме провокационной деятельности важным элементом является
способ провокации. Изучение практики борьбы с коррупцией показывает, что сотрудники правоохранительных органов могут реализовывать провокационные приемы, в частности, в форме предложения должностному лицу принять деньги, имущество и т. п. при отсутствии у него намерений получить незаконное вознаграждение, путем длительных уговоров и настоятельных советов должностному лицу принять «подарок», угрозы разглашения определенных сведений об этом лице, подбрасывания предмета взятки ничего не подозревающему должностному лицу с последующей фиксацией наличия у него этого предмета, обмана или введения в заблуждение должностного лица по поводу вручаемого ему предмета, предложения должностному лицу совершить незаконные действия по службе с расчетом, что он сам потребует за это взятку, и др.
Такого рода методам (приемам) свойственны определенные общие признаки:
1) подготовка и реализация провокационных методов осуществляются в полном объеме по инициативе провокатора, преследующего специфические цели;
2) соответствующее поведение провокатора всегда является активным и заключается в оказании воздействия на провоцируемое лицо, побуждении его к совершению противоправных действий;
3) имеются основания полагать, что без воздействия провокатора лицо не совершило бы противоправные действия, о чем свидетельствует, например, отсутствие у правоохранительных или иных уполномоченных органов объективных данных о том, что конкретное должностное лицо намеревается получить за свое служебное поведение незаконное вознаграждение;
4) провоцируемый оказывается неосведомленным о подлинной цели, которую преследует провокатор;
5) последствия провокации желательны для провокатора и, соответственно, вредны для провоцируемого;
6) провокационное поведение требует заведомого создания специальной обстановки (условий), облегчающей достижение намеченных провокатором целей.
Специфической особенностью провокационных действий следует считать то, что при их осуществлении провокатор стремится оставаться «в тени», скрыть имеющийся у него интерес в том, чтобы лицо совершило противоправное деяние и в итоге было привлечено к ответственности. Для сокрытия своих истинных намерений провокатор может, в частности, не указывать свою принадлежность к правоохранительным органам, использовать подставных лиц, которым провоцируемый доверяет, и т. п.
Конкретные методы (приемы) провокационного характера могут бьггь самыми разнообразными, они избираются провокатором «в зависимости от личных качеств провоцируемого (его наклонностей, возможностей, потребностей), в зависимости от обстоятельств, при которых осуществляется провокация и должно совершиться преступление» [5, с. 52].
О. С. Кучин дифференцирует воздействие с целью побудить провоцируемого принять незаконное вознаграждение на прямое и непосредственное, идущее от оперативного сотрудника, и опосредованное, когда оно осуществляется негласно или зашифрованно, при помощи специальных средств и методов оперативно-разыскной деятельности, а также с помощью лиц, оказывающих негласное конфиденциальное содействие правоохранительным органам [6, с. 123].
Законодательная конструкция состава преступления — провокации взятки (ст. 304 УК РФ) включает обязательное условие отсутствия согласия лица, в отношении которого реализуются провокационные приемы, на получение незаконного вознаграждения. Под отсутствием согласия следует понимать «либо прямой отказ взять предлагаемый предмет, либо неведение лица о факте передачи этого предмета» [7, с. 245], а также
все иные формы поведения, когда лицо не выражало готовности принять незаконное вознаграждение. Данное условие отражает специфику поведения провокатора в ситуации, когда объективно отсутствуют сведения о том, что провоцируемое лицо планирует или желает получить незаконное вознаграждение. И даже если это лицо принимает взятку, то провокация не устраняется, поскольку она привела к формированию «ложных данных о том, что взятка должностным лицом принимается или была принята по его собственной воле» [7, с. 246].
Обстановка, в которой реализуются те или иные провокационные методы, может быть охарактеризована как специально смоделированная провокатором совокупность внешних условий (факторов), способствующая успешному достижению стоящих перед ним целей. В содержании данной обстановки целесообразно выделять различные компоненты.
Так, временной компонент предполагает выбор провокатором момента обращения к провоцируемому с предложением принять незаконное вознаграждение, услугу и т. п. Относительно данного аспекта заслуживает внимания суждение С. Н. Радачинского о том, что этот момент часто связывается со временем, когда должностное лицо выполняет определенные действия по службе. Провокатор стремится связать факт выполнения таких действий с якобы полученной взяткой и, поскольку в данном случае всегда остается «тот или иной документальный или информационный „след", который можно зафиксировать в процессе собирания доказательств», на этой основе пытается облегчить возможность «создать искусственно доказательства обвинения, облегчить доказывание мнимого факта получения должностным лицом взятки» [8, с. 36].
Пространственный компонент обстановки выражается в определении прово-
катором конкретного места реализации своего преступного замысла. При провокации взятки, например, провокатор во многих случаях старается попасть в служебный кабинет должностного лица либо встретиться с ним в ином подходящем для личного общения месте, имитируя, при необходимости, случайную встречу.
Существенное значение придается техническому компоненту обстановки совершения провокационных действий. Здесь, с одной стороны, провокатору необходимо обеспечить детальную фиксацию с помощью специальных технических средств процесса передачи вознаграждения должностному лицу, а с другой — скрыть возможные тактические просчеты провокатора, явные признаки его неправомерного воздействия на провоцируемого. Нельзя исключить намеренно нечеткую фиксацию «картинки» происходящего события, двусмысленный характер используемых провокатором выражений и т. п.
Следовая картина провокационной деятельности в большинстве случаев характеризуется фрагментарностью, минимальным объемом материальных следов, маскировкой противоправной направленности действий провокатора. Типичным источником информации о состоявшемся факте провокации со стороны сотрудников правоохранительных органов выступают имеющиеся в материалах уголовных дел данные об оперативно-разыскных мероприятиях, проводившихся в отношении лиц, которые подозреваются в служебных злоупотреблениях. Указанная информация должна быть объектом оценки и проверки следователем и судьей, осуществляющим производство по делу.
В первую очередь, следователю (судье) целесообразно обратить внимание на документы, в которых отражаются основания для принятия уполномоченными субъектами решений о проведении оперативно-разыскных мероприятий в
отношении конкретных лиц, ход проведения данных мероприятий, полученные результаты. Путем изучения этих документов можно сделать вывод о том, действительно ли существовало у заподозренного лица намерение совершить коррупционное преступление, приступило ли оно к осуществлению противоправной деятельности по получению незаконного вознаграждения, какие конкретно подготовительные действия для этого совершило.
В частности, необходимо обратить внимание на то, что является источником информации о коррупционном поведении конкретного должностного лица, какое содержание имеет поступившая информация, степень ее полноты, достоверности и т. д. В случае вымогательства взятки устанавливается наличие зарегистрированного в определенном порядке заявления потерпевшего. Если проверяемая оперативная информация носит предположительный, общий характер, не позволяющий сделать однозначный вывод о том, что заподозренный намеревался совершить преступное деяние, это может указывать на использование данной информации в провокационных целях.
Своеобразным «сигналом» о возможной провокации можно считать попытки органов, осуществляющих выявление фактов коррупционного поведения, уклониться от предоставления следователю и суду полной информации об основаниях проведения конкретных оперативно-разыскных мероприятий, упорные ссылки на особый характер данной информации, не допускающий ее разглашения, и т. п.
Тщательному анализу должны подвергаться выявленные при оценке того или иного оперативно-разыскного мероприятия нарушения порядка его проведения. Не исключено, что эти нарушения были вызваны применением оперативными сотрудниками провокационных приемов. Об этом может
свидетельствовать и отсутствие в материалах дела достаточной информации об осуществлявшихся до выявления преступления оперативно-разыскных мероприятиях.
Как указывает Ю. П. Гармаев, признаки провокации в отношении должностного лица нередко выявляются при изучении стенограмм, видео- и аудиозаписей разговоров участников оперативного эксперимента. Поэтому заслуживает поддержки его рекомендация о том, что следователю (судье) необходимо лично убедиться в том, что содержание стенограммы разговора в точности соответствует содержанию аудиозаписи [9, с. 57].
В случае возникновения сомнений в достоверности исследуемой видеозаписи
или аудиозаписи могут быть назначены видеотехническая и фоноскопическая экспертизы. Целесообразно также допросить участников оперативного эксперимента об обстоятельствах его проведения.
Учитывая многообразие провокационных методов и приемов, отмечаемых в работе правоохранительных органов, оценочный характер самого понятия «провокация», суд при проверке материалов оперативно-разыскной деятельности «не вправе проигнорировать любой из элементов провокации, он должен дать оценку любому аспекту провокации, несмотря на специфику процессуального режима извлечения информации из материалов ОРД» [10, с. 37].
Список источников
1. Типовые модели и алгоритмы криминалистического исследования : учеб. пособие / МГУ им. М. В. Ломоносова ; под ред. В. Я. Колдина. Москва : Изд-во Моск. ун-та, 1989.184 с.
2. Хаустова О. И., Соломатина Е. А., Трощанович А. В. Вопросы выявления провокаций преступления, допущенных сотрудниками правоохранительных органов при проведении ОРМ : учеб.-метод. материалы / под ред. А. М. Багмета. Москва : ЮНИТИ-ДАНА, 2017.103 с.
3. Давыдова С. А. К вопросу о выявлении признаков провокации при пресечении фактов взяточничества // Юристь-Правоведъ. 2021. N» 3 (98). С. 194—197.
4. Иванов В. Д., Черепахин В. А. Провокация преступления // Российский следователь. 2013. № 14. С. 29-32.
5. Волынский А. Ф., Лапин Е. С. Расследование провокаций взятки и коммерческого подкупа. Москва : Юрлитинформ, 2010.160 с.
6. Кучин О. С. О проблемах определения провокации в деятельности органов полиции // Библиотека криминалиста. 2014. № 6. С. 122—128.
7. Полный курс уголовного права. В 5 т. Т. 5. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества / Т. Б. Басова, С. В. Дьяков, А. В. Земскова, Л. В. Иногамова-Хегай ; под ред. А. И. Коробеева. Санкт-Петербург : Юрид. центр Пресс, 2008. 951 с. (Учебники и учебные пособия).
8. Радачинский С. Н. Уголовная ответственность за провокацию взятки либо коммерческого подкупа : учеб. пособие. Ростов-на-Дону : МарТ, 2003.134 с.
9. Гармаев Ю. П. Типичные ошибки в оперативно-розыскной деятельности по делам о взяточничестве // Уголовный процесс. 2005. Nb 3. С. 55—61.
10. Курченко В. Н. Отграничение провокации преступления от законного осуществления оперативно-розыскной деятельности // Уголовное право. 2021. № 9. С. 32—39.
Информация об авторе
А. А. Чебуренков — доцент кафедры уголовного права и процесса Национального исследовательского Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарёва, кандидат юридических наук, доцент.
Information about the author
A. A. Cheburertkov — Associate Professor at the Department ofcriminal law and procédure ofthe Ogarev Mordovia National Research State University, Candidate of Sciences (Law), Associate Professor.
