CC BY
17УДК 902/904 903.01 https://doi.org/10.24411/2587-6112-2020-1-0022
КРЕМНЕВЫЕ НАХОДКИ НА ТЕРРИТОРИИ ФРАКИЙСКОГО ГОРОДА
«СОБОРЯНОВО» © 2020 г. Боряна Матева
Рассматриваемая в этой работе коллекция происходит с поселения эпохи позднего неолита(культура Боян-Болинтинеану) открытого в 2003 году при раскопках фракийской крепости Хелис (ГУ-ГГГ до н.э.) в археологическом заповеднике Сборьяново, Северо-Восточная Болгария. Коллекция, собранная с 2003 до 2018 года включительно, насчитывает 2070 артефактов. Превалирующая их часть сделана из кремневого сырья серого, темно-серого или желтовато-серого цвета, с множеством темных и светлых пятен, а также большим количеством чужеродных вкраплении и микротрещин в структуре материала. Источниками этого материала являются, по всей вероятности, холмы и корыта речек вокруг места поселения, где и по сей день можно найти природный кремень этого типа. Единичные экземпляры исследованной коллекции сделаны из лудогорского (добруджского) кремня, который характерен для энеолитического времени этой части Болгарии, и прилагающей к ней части Румынии. Вне зависимости от появления единичных экземпляров, сделанных из лучшего, но более тяжелого для обработки сырья, в целом технология производства кремневых орудий, а также тип орудий и следы износа на них остаются полностью неолитическими. Функциональный анализ указывает на значительное превалирование орудий, связанных со скотоводством и охотой над земледельческими орудиями, факт известный также по исследованиям других неолитических поселений. Результаты настоящей работы могут быть использованы для сравнения в процессе изучения хозяйства в позднем неолите, и выяснения отдельных аспектов хронологии и развития кремневых индустрий на рубеже неолита и энеолита.
Ключевые слова: археология, Поздний неолит, Северо-Восточная Болгария, кремень, функциональный анализ.
Введение
Рассматриваемая в настоящей работе коллекция происходит с территории гипотетической фракийской столицы Хелис, находящейся в самом центре археологического заповедника «Сборяново» в Северо-Восточной Болгарии. Город площадью больше 10 гектаров существовал недолгое время - с последней четверти IV до середины III века до н. э. Его изучение началось с 1986 года большим коллективом археологов под руководством проф. Т. Стоянова (Стоянов и др., 2006; Стоянов, 2015) и продолжается до наших дней. В процессе раскопок, кроме находок эллинистической эпохи, с 2003 года начали появляться фрагменты неолитической керамики и кремневые артефакты, не связанные с жилыми или хозяйственными структурами, но имеющие очень большую концентрацию в отдельных местах (рис. 1).
Фракийский город расположен на плато, образованном меандрами небольшой речки Крапинец, на коренной меловой скале, покрытой незначительным слоем лесса, толщина культурного слоя варьирует от 0,4 до 1 м. Есть основания для предположения, что существовавший при основании города тонкий поздненеолитический культурный слой был полностью разрушен. Кроме того, в середине ХХ века вся территория объекта была распахана под фруктовый сад на глубину около 0,5 м. Из-за вспашки поздненеолитические находки поднялись ближе к современной поверхности, чем эллинистические, или смешались с ними.
Несмотря на эти стратиграфические особенности, на основании керамического материала хронологическую позицию уничтоженного поселения без колебания можно определить как поздненеолитическую культуру (вторая фаза позднего неолита) Боян-Болинтинеану, синхронную Хотнице II, Усое II, Хаманджия II в Северо-восточной Болгарии и Караново IV в Южной Болгарии (рис. 2, 2а).
Поздний неолит Северо-Восточной Болгарии и его плавный переход в энеолит до сих пор изучен не полностью и является объектом научной дискуссии. Разница хронологических границ отдельных исследованных поселений, отсутствие вертикальной стратиграфии на части памятников, как и потенциальные возможности разного истолкования археологических источников, таких как керамика, культовые предметы и жилые структуры, усложняет в значительной степени процесс сравнительного изучения хронологии перехода. По-другому стоит вопрос с развитием комплексов кремневых артефактов (Скакун, 1980, 1982, 2000). Они более консервативны и не меняются на протяжении целой эпохи, переход от одной к другой фазе определенной культуры на них почти не оказывает влияния. Изменения в этих комплексах наступают в двух случаях: либо с началом использования нового типа сырья, либо с изобретением новых инструментов и новой технологии производства (Скакун, 1999, 2006, Skakun, 1993 а, 1993Ь). Эти изменения не являются однократным актом и происходят не одновременно в разных культурах одной эпохи, даже - на
разных поселениях одной и той же культуры. Они зависят от разных факторов, из которых одним из основных является природный: близость поселения к выходам определенного типа сырья, поэтому орудийные комплексы являются достаточно точным маркером перехода от неолита к энеолиту в Дунайском регионе (Скакун, 1982, 1994, 1996,1999а; Скакун, Матева, 2000; Скакун, Матева, 2003, 2015; Матева, 2002, 2012; Матева, Скакун, 2015). Между кремневыми индустриями неолита и энеолита Болгарии существуют принципиальные различия, выявленные в свое время
Н.Н. Скакун, поэтому изучение коллекций позднего неолита позволяет получить источники для доказательств начала использования нового типа сырья и появления технологии производства макро-пластин (Скакун, 1999, 2006). Представленные в настоящей работе новые данные могут быть использованы в общей дискуссии о проблемах перехода неолитических культур в энеолити-ческие.
Методы
Все предметы из данной коллекции проанализированы и классифицированы по материалу, типу и функции. Функциональный анализ сделан при помощи бинокуляра Optika Lab серия 1 с увеличением от 4х до 100х и дигитальных микроскопов: индустриальный микроскоп Dino-Lite AD7013MZT с увеличением от 20x до 230х и Celestron Kosmos с увеличением до 400х, микрофотографии сделаны камерами этих микроскопов. Остальные фотографии сделаны цифровым фотоапа-ратом Canon 50D. Для сравнения использованы статистические таблицы, уже предложенные в исследованиях других неолитических и энеолитических объектов в Северо-Восточной Болгарии (Скакун, 1982, 1994, 2006; Skakun, 1993; Скакун и др., 2016; Гюрова, 2001; Матева, 2002, 2012, Mateva, 2014, 2017).
Результаты
Коллекция, исследованная в данной работе, получена в ходе раскопок, начиная с 2003 до 2018 года включительно. Она насчитывает 2070 кремневых артефактов. Превалирующая часть кремневого инвентаря изготовлена из небольших конкреций кремня серого, темно-серого или желтовато-серого цвета, с множеством темных и светлых пятен, а также большим количеством чужеродных вкраплений и микротрещин в структуре материала. Источниками этого материала являются, по всей вероятности, холмы и долины речек вокруг поселения, где и по сей день можно найти такой сорт кремня.
Использование сырья подобного типа характерно для неолита всей Болгарии, вне зависимости от территориальной и хронологической позиции поселений (Скакун, 1982, 1994, Skakun, 1993; Gurova, ШЛет, 2008, Скакун, Матева, Димов, 2016). Единичные экземпляры исследованной коллекции сделаны из лудогорского (добруджского) кремня, который характерен для энеолитиче-ского времени этой части Болгарии и прилагающей к ней части Румынии. Вне зависимости от появления единичных экземпляров, сделанных из лучшего, но более сложного для обработки сырья, технология производства кремневых орудий остается полностью неолитической. Надо отметить также, что в коллекции отсутствуют нуклеусы лудогорско-го (добруджского) кремня, присутствует лишь с десяток пластин и отщепов. Невозможно указать на происхождение этого типа кремня, хотя поблизости, в 10-15 км, находятся два крупных и использованных в энеолите места добычи этого качественного сырья - Каме-ново-Равно и Чакмака (Mateva, 2011). Нет достаточного количества материала в пользу гипотезы, что изготовление этих артефактов является одним из первых опытов использования нового сырья на закате эпохи позднего неолита. Более достоверно их появление в этом месте в результате деятельности жителей находящегося недалеко (в около 350 м) поселения - телля, чей нижний слой датируется ранним энеолитом. Подобные ситуации регистрированы и на других поселениях позднего неолита Северо-Восточной Болгарии, таких как Дуранкулак-Нивата (Скакун, 1982; Скакун, Матева, Димов, 2016), Усое (Gatsov, 1990; Скакун, 1994) и Овчарово-Гората (Ангелова, Бин, 1988; Скакун, Матева, Ангелова, 2018).
Часть артефактов коллекции несет на себе следы разной степени усиленного теплового воздействия, из-за этого наблюдаются характерные изменения в их цвете, а в отдельных случаях и изменение структуры - микро-и макротрещины и разрушение кромок. Возможно, отдельные изменения этого типа наступили в последующие исторические эпохи, во время существования фракийского города или еще позже, в период турецкого ига, когда в непосредственной близости существовала небольшая деревня.
Коллекция включает довольно большое число осколков кремня, целых и фрагментиро-ванных галек общим числом 253 экземпляра, 12,22% от материала (рис. 3). Частично сохранился только один нуклеус размером приблизительно 4^5 см с негативами снятия микропластинок. Других целых нуклеусов или хотя
бы достаточно больших частей, по которым можно было бы определить их форму и вид обработки, не сохранилось, хотя количество мелких нуклевидных осколков достигает 2% от всего числа предметов (45 шт.). Причины их отсутствия можно искать в возможном вторичном использовании в более поздних эпохах или, что более вероятно, - в том, что почва в этом месте очень интенсивно обрабатывалась в Х1Х-ХХ веках.
Больше % материала - 77,2% (1598 экз.) состоит из отщепов, причем только 11,32% (181 экз.) из их общего числа имеют длину больше 45 мм, а 1,87% (30 экз.) - меньше 10 мм. Длина остальных 86,78% отщепов варьирует между 15 и 45 мм. Общее число пластин - 173 экз, 8,35% от всего числа предметов в коллекции, примерно 2/3 из них имеют меньше чем 1,5 см в ширину. Почти все пластины фрагментированы, небольшая часть, возможно, намеренно с целью изготовления составных орудий, но подавляющее большинство были сломаны в результате изнашивания или обновления инструментов. Ударные площадки большей части как пластин, так и отщепов сравнительно больших размеров, часто подпрямоугольной или ромбической формы, что свидетельствует о расщеплении ударом твердого отбойника с посредником или без него.
Типологически классифицированы как орудия 206 предметов из коллекции: 9,95% от общего числа артефактов (рис. 3а). Больше 2/3 из них (68,7%) изготовлены на отще-пах, 31,3% - на пластинах. Для сравнения: на поселении Овчарово-Гората (ранний неолит) орудия составляют 16,75% от всего числа предметов в коллекции; на поселении "Нивата" (начало позднего неолита), расположенном недалеко от многослойного телля Дуранкулак, - 27,17% (Ангелова, Бин, 1988; Гацов, 1985; Gatsov, 1990; Скакун, 1982, 1994; Скакун, Матева, Димов, 2016; Скакун, Матева, Ангелова, 2018). Несмотря на разную хронологическую позицию сравниваемых поселений (ранний, начало позднего, вторая половина позднего неолита), в качестве материала для изготовления орудий использовались в первую очередь отщепы среднего размера, реже - пластины тоже средней величины. Большую разницу процентного соотношения числа орудий к общему числу кремневых материалов в коллекции из «Хелис» с одной стороны и поселениями Овчарово-гората и «Нивата» с другой можно отнести, по всей вероятности, за счет использования в Хелис кремневого сырья плохого качества.
В рассматриваемой коллекции полностью отсутствуют геометрические микролиты,
которые встречаются, хотя и очень редко, как на неолитических поселениях в Южной и Юго-Восточной Болгарии, так и на поселении Овчарово-Гората (УЛаМш et а1., 2000; Гюро-ва, 2009; Скакун, 1994; Mateva, 2011, 2017; Скакун, Матева, Ангелова, 2018). Микроли-тизация инвентаря отражается только в наличии микропластин (шириной меньше 0,9 см) и микроскребков на отщепах. Эта тенденция заметна также в инвентаре поселения Дуран-кулак-Нивата (Скакун, Матева, Димов, 2016).
Типологический состав орудий довольно ограничен и составляет всего 10 типов (рис. 4), из общего числа которых 41,46% (85 экз.) составляют концевые скребки. Из них 69,41% изготовлены на отщепах размерами от 15 до 45 мм в длину, с выпуклым рабочим краем до 2/3 периметра или с ретушью по всему периметру (рис. 5). Остальные 30,59% сделаны на верхних или нижних частях пластин среднего или крупного размеров. В процессе использования из-за подживления рабочей части длина инструментов укорачивалась, что нарушило их первоначальные пропорции (Скакун, 2006). В следующих по численности группах орудий - резцов, проколок и сверл, тоже превалируют те, что изготовлены на мелких и средних отщепах (рис. 6), что вполне вписывается в поздненеолитические традиции обработки кремня в Северо-Восточной Болгарии.
Вторичная обработка артефактов из коллекции не отличается разнообразием и ограничивается несколькими видами ретуши (6% из всего числа предметов коллекции) и резцовыми сколами (2%). В основном использовалась затупливающая ретушь со спинки, в единичных случаях (сверла) применялась встречная ретушь, а пять фрагментов двух-сторонне обработанных орудий имеют уплощающую ретушь с одной или с двух сторон. Среди резцов выделяются срединные и боковые. Общий процент вторично обработанных предметов из коллекции (8%) сравним с процентами вторично обработанных предметов из поселений Дуранкулак-Нивата - 6,5% и Овчарово-Гората -10,41% (Скакун, Матева, Димов, 2016; Скакун, Матева, Ангелова, 2018).
Следует отметить, что приводимые аналогии проявляются только вследствие применения единой технологии обработки мелких кремневых галек, собранных на поверхности и в речных долинах, для получения заготовок, но наблюдается заметная разница как в типологическом составе коллекций трех поселений, так и в процентном соотношении типов орудий (Скакун, 1994; Mateva, 2014, 2017).
В отличие от ограниченного типологического состава функциональная классифика-
ция предметов коллекции более разнообразна. Всего выделено 237 орудий (11,45% от всего числа предметов), сгруппированных в 21 функциональный тип (рис. 7). Плохое качество кремневого сырья сказалось на длительности использования инструментов, а следы вторичного температурного воздействия на части артефактов в некоторой степени затруднили их функциональное определение. Большинство орудий использовались очень недолгое время и были выброшены из-за поломок, а другие, сделанные из более качественного сырья, использовались в нескольких функциях.
В целом, функции орудий из этой коллекции только частично совпадают с их типологической характеристикой. Типологически концевых скребков дифференцировано 85 предметов, но для обработки шкур использовано только 66 из них. Еще 21 скребок для шкур, сделанные на отщепах с частичной ретушью или на пластинах без ретуши, были использованы в качестве боковых скребков для шкур (рис. 8). Два типологических концевых скребка применялись как концевой и боковой скребок для шкур, четыре орудия этого типа были комбинированными: одновременно скребок и нож для разрезания шкур; два были ножами для шкур (рис. 9); три употреблялись для скобления дерева, один служил вкладышем серпа и один - вкладышем молотильной доски, а на остальных 6 следов использования не обнаружено. Существует вероятность использования концевого скребка в качестве вкладыша молотильной доски, возможно, он использовался в этой функции в более позднем историческом периоде, так как молотильные доски применялись в этом районе до первой четверти ХХ века (Скакун, 2001).
Из выделенных типологических резцов (30 экз.) только восемь использовались в качестве резцов для дерева и один - для кости. Функции остальных распределяются так: семь резцов использовано как проколки для шкур, четыре - как ножи для разрезания шкур (рис. 9), один в качестве ножа для очень твердой шкуры, один - как инструмент для обработки керамики, а на восьми изделиях следы использования отсутствуют.
Эти факты указывают на то, что из-за плохого качества сырья любой инструмент использовался не соответственно своему типу, а согласно нуждам того, кто им работал в данный момент.
Следуя распределению орудий по отраслям хозяйства (рис. 7а), можно заключить, что на поселении занимались земледелием, скотоводством и охотой, обрабатывали дерево, кость и керамику. До настоящего момента не найдены
орудия, связанные с обработкой камня, несмотря на подавляющее количество находок отходов производства (рис. 3а). Возможно, камне-обрабатывающие инструменты были сделаны из органического материала (кости, твердого дерева), которые не могли сохраниться в местной кислотной почве.
Орудия труда, связанные со скотоводством и охотой, составляют больше двух третей от числа всех орудий - 164 экз., 69,19% всех орудий. Среди них инструменты для обработки шкур (концевые и боковые скребки, ножи для шкур и проколки) - 148 экз., ножи для мяса с одним и двумя рабочими лезвиями -13 экз. (рис. 10) и три ножа для срезания травы и веток.
На втором месте стоит группа деревообрабатывающих орудий - пилки, резцы, скобели и строгальные ножи - общим числом 40 предметов, 16,87% от общего числа орудий.
Земледельческие орудия (вкладыши серпов с одним и двумя рабочими лезвиями, вкладыш молотильной доски) составляют 9,28% от общего числа орудий - 22 предмета, 21 из них являются вкладышами серпов.
Костеобрабатывающие инструменты - по 2 пилки и сверла, резец и скобель, общим числом 6 экз., - составляют 2,53% от числа всех орудий. Инструментов для обработки керамики всего два (0,84%) и один пест для растирания охры (0,42%). Обращают на себя внимание два отбойника с очень слабым износом, возможно, они использовались в качестве пестов для растирания пищевых продуктов.
Заключение
На основании результатов проведенного исследования невозможно сделать обобщающих выводов об экономической базе и производствах позднего неолита, как и о ведущих отраслях хозяйства поселения «Хелиос», так как:
1. Нет архитектурных остатков, или культурного слоя в общем понимании этого слова, кроме сохранившегося небольшого числа керамических фрагментов в смешанном виде с остатками других эпох.
2. Нет достаточно исследованных поселений и кремневых материалов из них, чтобы иметь солидную базу для сравнения.
Несмотря на это, полученные данные позволяют утверждать, что:
1. Кремневое производство на этом поселении было ориентировано в большей степени на получение отщепов, чем на получение пластин, что, вероятней всего, обусловлено качеством сырья.
2. В конце неолита на этом поселении все еще не практиковалась/была неизвестна
техника расщепления кремня для получения ва, Димов, 2016; Скакун, Матева, Ангелова, правильных макропластин. 2018).
3. Функциональный анализ указывает на Результаты настоящей работы могут быть значительное превалирование орудий, связан- использованы для характеристики особенных со скотоводством и охотой, над земледель- ностей хозяйства позднего неолита, а также ческими орудиями, факт, известный также по выяснения отдельных аспектов хронологии исследованиям других неолитических посе- и развития кремневых индустрий на рубеже лений (Skakun ,1993a,b, 2008; Скакун, Мате- неолита и энеолита.
ЛИТЕРАТУРА
АнгеловаИл.,НгуенВанБин. КремниевыеартефактыизнеолитногопоселенияОвчарово-гората,Ть1рговиштского округа // Studia Praehistorica 9 , София 1988, С. 16-33.
Гацов И. Кремъчният ансамбъл от неолитното селище Усоето-Технико-типологическа характеристика // "Добруджа"-П, Варна, 1985, С. 105-119.
Гюрова М. Функционален анализ на кремъчен ансамбъл от селищна могила Капитан Димитриево // Археология. Кн. 3-4. София, 2001, С. 38-47.
Гюрова М. Кремъчният фактор в неолитизационния дебат / LAUREA. In honorem Margaritae Vaklinova (Книга II). София, 2009, С. 1-14.
Матева Б. Раскопки поселения среднего энеолита в северо-восточной Болгарии // Археологические вести. Вып. 10 / Отв. ред. Е.Н. Носов. СПб.: ИИМК РАН, Дмитрий Буланин, 2002. С. 75-79.
Матева Б. Переход от позднего неолита к энеолиту в низовьях Дуная - проблемы // Мезолит и неолит восточной Европы: хронология и культурное взаимодействие / Отв. ред Васильев С. А., Шумкин В. Я. СПб.: ИИМК РАН/МАЭ РАН, 2012. С. 318-323.
Матева Б. Скакун Н.Н. Хронология и периодизация культур неолита и раннего энеолита северо-восточной Болгарии (история изучения и современное состояние проблемы) // Неолит - энеолит Юга и неолит Севера Восточной Европы (новые материалы, исследования, проблемы неолитизации регионов). СПб.: ИИМК РАН, 2003. С. 207-212.
Матева Б., Скакун Н.Н. К вопросу об освоении территории северо-восточной Болгарии в эпоху неолита и особенностях топографии памятников // Неолитические культуры Восточной Европы: хронология, палеоэкология, традиции. Материалы международной научной конференции, посвященной 75-летию Виктора Петровича Третьякова (Санкт-Петербург, 12-16 мая 2015 г.) СПб.: ИИМК РАН, ГЭ, ПГСГА, МАЭ РАН, 2015. С. 229-231.
Скакун Н. Н. Производственный инвентарь как источник выделения археологических культур и локальных вариантов (по материалам эпохи ранних металлов) // Методика археологического исследования и закономерности развития древних обществ. Тезисы совещания. Ашхабад, 1980, октябрь / Отв. ред. В. М. Массон. Ашхабад: Ылым, 1980. С. 34-36.
Скакун Н. Н Оръдията на труда от неолитното селище при с. Дуранкулак, Толбухински окръг: (типологично-трасологически анализ) // Археология, XXIV. Книга. 1. София, 1982, С. 49-53.
Скакун Н.Н. Результаты исследования производственного инвентаря неолитического поселения Усое (Болгария) // Экспериментально -трасологические исследования в археологии / Отв. ред. Г. Ф. Коробкова. СПб.: Наука, 1994. С. 85-119.
Скакун Н.Н. К вопросу о кремнеобрабатывающем производстве эпохи энеолита в Юго-Восточной Европе (по материалам Болгарии) // Археолопя. 1996. №3. С. 124-128.
Скакун Н.Н. Прогресс техники в эпоху энеолита на юго-востоке Европы (по материалам земледельческих культур Болгарии) // Археологические вести. 1999. № 6. С. 287-307.
Скакун Н. Н. Эволюция орудийных комплексов в Балкано-Дунайском регионе в эпохи неолита - бронзы (по материалам Болгарии) // Современные экспериментально-трасологические и технико-типологические разработки в археологии. Первые Семеновские чтения: Тезисы докладов международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Сергея Аристарховича Семенова. (Санкт-Петербург. 30 января - 5 февраля 2000 г.) СПб.: ИИМК РАН, 1999а. С. 128-130.
Скакун Н. Н. Археологические вкладыши молотильной доски, эксперименты и этнографические параллели // Археологические вести. 2001. № 8. С. 106-119
Скакун Н. Н. Орудия труда и хозяйство древнеземледельческих племен Юго Восточной Европы в эпоху энеолита (по материалам культуры Варна) / Труды ИИМК РАН. Т. XXI. СПб.: Нестор-История, 2006. 224 с.
Скакун Н.Н., Матева Б. Значение кремневого инвентаря для решения культурно-хронологическмх проблем (по материалам неолита и энеолита северо-восточной Болгарии) // Хронология неолита Восточной Европы: тезисы докладов междунународной конференции, посвященной памяти д.и.н. Н.Н. Гуриной. (Санкт-Петербург 27 ноября - 2 декабря 2000 г.) СПб., 2000, С. 72-73.
Скакун Н. Н., Матева Б. Особенности производственного инвентаря неолитических памятников СевероВосточной Болгарии // Неолитические культуры Восточной Европы: хронология, палеоэкология, традиции. Материалы международной научной конференции, посвященной 75-летию к.и.н. В.П. Третьякова (Санкт-Петербург. 12-16 мая 2015 г.) СПб.: ИИМК РАН, ГЭ, ПГСГА, МАЭ РАН, 2015. С. 232-234.
Скакун Н.Н., Матева Б., Димов Т. Результаты исследования производственного инвентаря поздненеолитиче-ского поселения Дуранкулак-Блатница (Болгария) // Поволжская археология. 2016. №3(17) С. 83-103.
Скакун Н.Н., Ангелова И., Матева Б. Результаты исследования кремневого инвентаря из неолитического поселения Овчарово - гората (северо-восточная Болгария) // Поволжская археология. 2018. №1(23). С. 28-56.
Стоянов Т., Михайлова Ж., Ников К., Николаева М., Стоянова Д. Гетската столица в Сборяново, София 2006. 56 с.
Стоянов Т. Сондажи и теренни наблюдения в и извън укрепената част на града // Тракийският град: градоу-стройство, укрепителна система, архитектура. Сборяново. Т. III / ред и сост. Стоянов Т. София, 2015, С. 351-370.
Gatsov I. 1990. Le site neolithique d'Oussoe department de Varna. Repartition du Repartition du materiel en silex par transhees de foundation. Carateristiques et comparaisons des artefakts. Studia Praehistorica (10), 91-102.
Gurova M. Nachev Ch. 2008. Formal early neolithi flint toolkits: archaeological and sedimentological aspects. In Kostov, R.I., Gaydarska, B., Gurova, M. (Eds.), Geoarchaeology andArchaeomineralogy. Proceedings of the International Conference, 29-30 October 2008 Sofia, 29-35.
Lichardus J., Gatsov I., Gurova M., Iliev I. 2000. Geometric Microliths from the Middle Neolithic Site Drama-Gerena (southeast Bulgaria) and the Problem of Mesolithic Tradition in south-eastern Europe. Eurasia Antiqua 6, 1-12.
Mateva, B. 2011. Exploiting of flint deposits in northeastern Bulgaria in Chalkolith. The Lower Danube in prehistory: landsca pe chahges and human-envieronment interactions. Proceedings of the International Conference Alexandria, 3-5 November 2010, Bucuresti, p.173-179.
Mateva B. 2014. Flint tools processing and use in north-eastern Bulgaria at the end of Late Neolithic. In Abstracts of XVII world UISPP Congress, Burgos, 1-7 .09. 2014, p. 426.
Mateva B. 2017. Flint tools processing and use in north-eastern Bulgaria at the end of Late Neolithic. Quaternary International, 427, 152-157.
Skakun N. 1993. Results of topological examination of flint implements from Neolithic settlements in Western Bulgaria In Gatsov, I. Neolithic Chipped Stone Industries in Western Bulgaria. Krakow: Jagellonian University, Institute of Archaeology, 52-54. Appendix (in Russian).
Skakun N. 1993. Agricultural implements in the №оИШк and Eneolithic cultures of Bulgaria In P. C. Anderson, S. Beyries, M. Otte, H. Plisson. (Sous la direction de). Traces et fonction: les gestes retrouvés. Actes du colloque international de Liège 8-9-10 décember 1990а. Centre de Recherches Archéologiques du CNRS. Liège: Études et Recherches Archéologiques de l'Université de Liège., 1993. Volume 2. N° 50, 361-368.
Skakun N. New implements and specialization of traditional industries in the Eneolithic of Bulgaria // Traces et fonction: les gestes retrouvés. Actes du colloque international de Liège 8-9-10 décember 1990в. Sous la direction de: P. C. Anderson, S. Beyries, M. Otte, H. Plisson (Dir.). Valbonne. Centre de Recherches Archéologiques du CNRS. Liège: Études et Recherches Archéologiques de l'Université de Liège, 1993b. Volume 1, 2. N° 50.Part 1. Hide-working tools // Volume 1. рp. 139-145. Part 2. Woodworking // Volume 2, рp. 303-307.
Skakun N. 2008. Comprehensive analysis of prehistoric tools and its relevance for paleo-economic reconstructions. In Laura Longo and Natalia Skakun (Eds.). «Prehistoric Technology» 40 Years Later: Functional Studies and the Russian Legacy. Proceedings о the International Congress Verona (Italy), 20-23 April 2005. BAR International Series 1783, 9-20.
Информация об авторе:
Матева Боряна, кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела фондов, Национальный политехнический музей, (г. София, Болгария); [email protected]
FLINT FINDINGS FROM THE THRACIAN TOWN "SOBORYANOVO"
Boryana Mateva
The collection addressed in this work originates from a Late Neolithic settlement (Boian-Bolintineanu culture) discovered in 2003 during the excavations of a Thracian fortress Helis (4th-3rd centuries BC) located at Sobyanyanovo Archaeological Reserve in North-East Bulgaria. The collection compiled over the period of 2003 through 2018 includes 2070 artifacts. Their major portion is made of gray, dark gray or yellowish gray flint raw materials with numerous dark and light spots, and a large number of foreign inclusions and microcracks in the structure of the material. Apparently, the sources of this material are the hills and troughs of the rivers around the settlement area, where even today this type of natural flint can be encountered. Single samples from the collection are made of Ludogorie (Dobrudja) flint, which is characteristic of the Eneolithic period of this part of Bulgaria, and the neighbouring area of Romania. Despite the appearance of single samples made from better by difficultly processes raw material, the general flint implement crafting technique, and the type of implements and signs of wear on their surface have retained the Neolithic nature. Functional analysis results suggest a significant prevalence of implements related to cattle breeding and hunting over agricultural implements, which is a fact known from the studies of other Neolithic settlements. The results of this work can be used for comparative analysis in the process of studying the household life of the Late Neolithic, and to clarify certain aspects of the chronology and development of flint industries at the turn of the Neolithic and Eneolithic periods.
Keywords: archaeology, Late Neolithic, North-Eastern Bulgaria, flint, functional analysis.
About the Author:
Boryana Mateva. Candidate of Historical Sciences, National Polytechnic Museum, Opalchenska Str. 66, Sofia, 1303, Bulgaria; [email protected]
Рис. 1. Карта местонахождения фракийской столицы Хелис с обозначением мест наибольшей концентрации находок позднего неолита (отмечено красным).
*
Рис. 2, 2а. Поздненеолитическая керамика из Хелиса.
8%
к
77%
■ Пластины
* Отщепы
■ Нуклеусы
■ Обломки нуклеусов
■ Осколки кремня
■ Кремневые гальки
* Обломки кремневых галек
Рис. 3, 3а Типологическая характеристика кремневых изделий.
1%.
11%
1% 1% 111
41%
15%
8%
15%
2%
* Концевые скребки
■ Резцы Двухсторонне обр. орудия
■ Сверла
т Проколки " Отбойники
* Отщепы с втор, обработкой
■ Пластины с втор. Обработкой
■ Фрагменты орудий
* Заготовки орудий
Рис. 4. Типологическая характеристика кремневых орудий.
Рис. 5. Концевые скребки. 1-9-на отщепах, 10-12-на пластинах.
Рис. 6. Кремневые орудия. Скребки:1-3, 7-9; резцы:4-6, 10-12, 19-21; Сверла: 22,23; Пластины без
вторичной обработки:13-18.
\ г1%
"" ~\\ Г * Вкладыши серпа
1% \\ 1194-0%
^^^^МиДГГ^ ■-— ~ Вкладыш молотильной доски
^^^^ «Скребкидля шкур
Проколки и про колки-раз вертки
I Ножи для шкур
' Комбинированные орудия для обр. шкур ' Ножи для мяса
Топорики
| Пилки для дерева
Строгальные ножи для дерева
Рис. 7. Функциональная характеристика кремневых орудий.
■ Земледелие
1%
0% ' Растирание охры
I
17% ■ Обработка дерева
69%
3% 1%
" Обработка кости/ рога
* Керамическое производство
* Скотоводство и охота ® Песты
Рис. 7a. Распределение орудий по производствам
Рис. 8. Микрофото рабочего лезвия бокового скребка для шкур х100.
Рис. 9. Микрофото рабочего лезвия ножа для шкур х100.
' . ,->■ чЛг* :
■ \ : ■' ■ -
■• V ■•".' Л;'* 5 у-- '
' / '■'>,--.'" 'у. • ' •
■ к/то/Еюг одочюгь гго*
Рис. 10. Микрофото рабочего лезвия ножа для мяса х200.
