CC BY
708
УДК: 347
ББК: 67.304
Хохлов В.А.
КОРПОРАТИВНЫЙ ДОГОВОР КАК ОРГАНИЗАЦИОННЫЙ ДОГОВОР
РОССИЙСКОГО ПРАВА
Khohlov V.A.
CORPORATE CONTRACT AS ORGANIZATIONAL CONTRACT
OF RUSSIAN LAW
Ключевые слова: корпоративный договор, организационные договоры, предмет договора, устойчивые конститутивные признаки, самостоятельность договора.
Keywords: corporate contract, organizational contracts, subject of the contract, steady constitutive signs, independence of the contract.
Аннотация: рассматриваются особенности корпоративных договоров, анализируются их признаки, отличия от близких гражданско-правовых договоров. Сделан вывод, что предметом таких договоров являются действия по формированию определенности будущих действий участников соглашения, и это требует отнесения корпоративных договоров к группе организационных договоров; в совокупности конституирующие признаки позволяют утверждать о самостоятельности корпоративного договора.
Abstract: features of corporate contracts are considered, their signs, differences from close civil contracts are analyzed. The conclusion is drawn that a subject of such contracts are actions on formation of definiteness offuture actions of participants of the agreement and it demands reference of corporate contracts to group of organizational contracts; in total constituting signs allow to claim about independence of the corporate contract.
Нормативно-правовое закрепление корпоративного договора в ст. 672 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) отразило общую тенденцию по формированию в отечественном законодательстве особой группы договоров, имеющих организационную направленность. Обычно они представляют собою своеобразную «первую» стадию развития договорного взаимодействия, предшествующую «второй», на которой совершаются акты конкретного взаимодействия (в виде обычных обязательств, или иных действий гражданско-правового характера). Заключение же организационных договоров приводит лишь к установлению базовых условий, появлению общего состояния «связанности».
Появление корпоративного договора предопределено наличием в корпорации множественности участников и разнона-правленности их интересов, что потенциально создает ситуации, когда требуется
сформировать общую позицию хотя бы ряда участников. На примере корпоративных отношений хорошо заметно действие синерге-тических начал деятельности: не совершая обычных гражданско-правовых актов (не продавая и не уступая иным образом свои доли участия) члены корпорации получают возможность или влиять на ситуацию с большим эффектом или на больший круг принимаемых решений. Поэтому корпоративный договор - это часто инструмент управления, а при его заключении обычно преследуются цели так или иначе связанные с управлением (корпорацией в целом или конкретной ситуацией):
А) для разрешения возникших или намечающихся споров, урегулирования так называемых «тупиковых ситуаций» (на анг. - «deadlock resolution»);
Б) для повышения уровня корпоративного контроля со стороны конкретных членов;
В) в целях учета нюансов внутрикорпоративной жизни;
Г) для обеспечения корпоративных прав путем нейтрализации нежелательных действий других участников (например, в результате ограничений уступок долей участия) или противодействия потенциальному поглощению;
Д) в целях обеспечения будущих действий и (или) участия в управлении (например, по приобретению долей участия в корпорации).
Потребность в корпоративных договорах предопределена тем, что на уровне закона невозможно установить все требуемые правила, обеспечивающие баланс интересов, также как невероятно обеспечить разрешение всех ситуаций внутри корпорации по уставу или локальным актам. Кстати, общая идея Концепции развития гражданского законодательства состоит как раз в универсализации, а не дифференциации правил всякого устава. Да и практика показала, что требуется развитие начал диспози-тивности, в том числе в форме соглашений между участниками. В частности, требовалось найти форму участия в корпоративной жизни тем участникам, которые оставались «за порогом» при решении отдельных вопросов1.
В зарубежной практике такие соглашения (на анг. - shareholders agreements) известны давно, в России же практика лишь складывается. В принципе, корпоративные договоры (с 2009 г. - как «акционерные соглашения» по ФЗ «Об акционерных обществах») заключались и ранее, но суды не всегда их правильно оценивали (в том числе
1 Судьба и содержание корпоративных договоров являлась предметом спора между Советом по коди-
фикации гражданского законодательства и Минэкономразвития в связи с разработкой проекта изменений в ГК РФ. Позиция Совета заключалась в том, что не следует расширять круг вопросов, по которым возможно заключать такие договоры; т.е. корпоративный договор не может содержать условия не только противоречащие закону, но и «не соответствующие существу корпоративных отношений». Предложения Минэкономразвития в целом опирались на целесообразность допустить возможность определять в корпоративном договоре порядок управления деятельностью общества, при условии, что договор заключен всеми участниками. В итоге был принят, полагаем, паллиативный вариант.
полагая, что могут заключаться лишь те соглашения, которые предусмотрены законодательством или следуют из него). В целом можно утверждать о сближении российского корпоративного законодательства с положениями, существующими в странах с развитой экономикой.
Включение в новую редакцию Гражданского кодекса Российской Федерации ст. 672 сняло ряд затруднений, связанных с признанием, пониманием и толкованием корпоративных договоров, но и поставило новые вопросы. Так, еще на стадии формирования Проекта ГК и его последующего обсуждения в числе главных был вопрос о сфере действия корпоративного договора. В целом понятно, что речь идет не просто о договорах, которые заключают участники корпорации, а о соглашениях со специальным предметом: о порядке осуществления своих корпоративных (членских) прав. Хотя в тексте закона говорится только о правах, разумеется, предметом договора может быть и осуществление обязанностей (тот или иной их порядок, сроки и пр.).
Анализ позволяет утверждать, что хотя данный договор специфичен, все же он вполне соответствует гражданско-правовым договорам. Поэтому общие правила о договорах, предусмотренные в главах 27-27 ГК РФ, подлежат применению. При этом в силу корпоративного договора возникают именно обязательства, что требует применения и общих правил об обязательствах (то есть норм подраздела 1 Раздела III). Этот вывод подтверждается также п. 5 ст. 672, предусматривающим, что данный договор не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон, а также содержит ссылку на ст. 308 ГК РФ.
Казалось бы - при первом приближении - при оценке данных договоров можно ограничиться признанием их так называемыми специальными правовыми конструкциями (отрицая, тем самым, самостоятельность как именно договоров). Под специальными правовыми конструкциями обычно понимаются предусмотренные законом особые правила распределения прав и обязанностей - по сравнению с той или иной базовой договорной моделью, меняющие их баланс, либо устанавливающие преференции
(преимущества) в пользу одного из участников взаимоотношений, либо предусматривающие особый порядок заключения, исполнения договора. Сами по себе такие конструкции не являются договорами, но могут быть применены ко многим из них; они есть лишь юридические приемы, способы, используемые в отношении тех или иных договоров. Поэтому базовый договор, например, подряда или оказания услуг, не меняет своей квалификационной характеристики и в том случае, если он заключается в пользу третьего лица (ст. 430 ГК РФ) или является договором присоединения (ст. 428 ГК РФ).
Но вряд ли этого достаточно для оценки корпоративного договора без выяс-нения того, имеются ли у него признаки самостоятельного договора, и существует ли возможность отнести данный договор к какой-либо известной группе договоров. Поскольку такие классификационные усилия требуют обширного исследования, ограничимся лишь следующим замечанием.
Как известно, классификация гражданско-правовых договоров, их систематика может проводиться по различным критериям, в том числе исходя из задач исследователя в конкретном случае1, при этом наибольшее распространение получи-ли критерии цели (ожидаемого результата) и направленности2 (порядок изложения договоров во второй части ГК РФ основан, скорее, на комбинированном критерии). Оба критерия связаны с понятием «предмет до-говора»3, поскольку «направленность» по
1 В принципе, всякая классификация может опираться на различные критерии, но преобладает дихотомическая дифференциация договоров, см., подробнее, например: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. - М.: Статут, 1997. С. 308 и далее. Но и в таком случае система может быть необычайно объемной, поскольку применительно к договорам первоначально выделенной группы может быть применен другой критерий; например, исходно выделенные консен-суальные договоры (по признаку момента возникновения прав и обязанностей) могут быть разделены на имущественные и неимущественные и т.д.
2 См. об этом: Романец Ю.В. Система договоров в гражданском праве России. - М.: Юристъ, 2001. С. 106 и далее.
3 Исходя из того, что «... предмет всякого договора представляет собою действия (или бездействие), которые должно совершить обязанная сторона ...» (Витрянский В.В. Договор аренды и его ви-
сути есть стремление к результату, который намереваются достичь участники соглашения, а результат выражает цель действий.
Именно с помощью предмета (состава действий, их характера, направленности) мы обычно и можем квалифицировать договор, определить его место в системе договоров в целом, а также выяснить его самостоятельность и уникальность (то есть признать особой правовой конструкцией - sui generis).
Корпоративный договор направлен на порядок осуществления корпоративных прав, что прямо следует из содержания п.1 ст. 67 ГК РФ, к другим договорам, в том числе поименованным, имеет лишь косвенное отношение. С договорами, в рамках которых будут осуществляться последую-щие действия (голосование, покупка или продажа акций и т.п.) Он связан лишь тем, что порождает их известную предопределенность. Да и не всегда субъектный состав корпоративного договора и последующего договора (например, купли-продажи) может совпадать, не требует этого и законодатель. Его служебный и даже обеспечивающий характер несомненны, но это проявляется лишь в том, что участники корпоративного договора заранее устанавливают параметры собственных действий на будущее время (часто - применительно к действиям с другим составом участников). Тем более это касается тех условий, которые формируют волю участника на общем собрании участников корпорации.
Сходные условия нередко включаются и в другие гражданско-правовые договоры; например, по лицензионным договорам автор часто обязуется не предоставлять исключительное право третьим лицам или предоставлять в известных пределах, по договорам коммерческой концессии пользователь может обязываться продавать продукцию по определенной цене или определенным образом т.п. Иначе говоря, конкретные права и обязанности в корпоративном договоре, в том числе, например,
ды. - М.: Статут, 1999. С. 84.), см. также: Агарков М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Агарков М.М. Избранные труду по гражданскому праву. Т.1. - М.: Центр ЮрИнфоР, 2002. С. 195, 196.
обязанность воздерживаться от совершения действий, вовсе не уникальны, но они имеют особую направленность - форми-руют определенность будущего поведения участника корпорации. В этом смысле он не может быть заменен никакой другой договорной конструкцией. Есть также другие существенные особенности в харак-теристике основной массы формирующихся прав, обладающих конститутивными признаками (см. Далее). Поэтому, если даже корпоративный договор не способен быть номинирован как самостоятельный по составу действий, то он, конечно же, своеобразен до уровня автономного.
В весьма значительном по объему классе организационных договоров корпоративный договор отличается сферой применения, составом участников, порядком введения в действие, обязанностью информирования самой корпорации.
Корпоративное соглашение заключают только члены корпорации, но чаще всего не все. Законодатель отказался устанавливать минимальное или максимальное число членов для такого договора. Очевидно также, что в рамках одной корпорации может быть заключено несколько корпоративных договоров. Пунктом 9 ст. 672 предусмотрено, что кредиторы общества и иные третьи лица могут заключить договор с участниками хозяйственного общества, по которому последние в целях обеспечения охраняемого законом интереса таких третьих лиц обязуются осуществлять свои корпоративные права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании участников общества, согласованно осуществлять иные действия по управлению обществом, приобретать или отчуждать доли в его уставном капитале (акции) по определенной цене или при наступлении определенных обстоятельств либо воздерживаться от отчуждения долей (акций) до наступления определенных обстоятельств. К этому договору, соответственно, применяются правила о корпоративном договоре.
Однако договор с таким составом участников не является корпоративным, к нему лишь «применяются» соответствую-
щие правила. Предусматриваемая ГК РФ возможность заключения участниками хозяйственного общества договоров с кредиторами и иными третьими лицами, в которых учитываются положения корпоративного договора, не означает, что данные кредиторы и третьи лица становятся непосредственно участниками корпоративного соглашения. Речь идет лишь о том, что участники могут принимать на себя обязанности осуществлять свои корпоративные права определенным образом или воздерживаться (отказаться) от их осуществления.
При этом важно учитывать, что такие договоры с третьими лицами могут быть направлены на обеспечение не любых, а только охраняемых законом интересов третьих лиц. Под «третьими лицами» здесь следует понимать также тех, кто намерен войти в состав корпорации, и хотел бы строить свое поведение исходя из действий (либо воздержания от них) определенной группы участников корпорации.
На уровне обсуждения проектов поправок в ГК РФ были также высказаны соображения о расширении круга участников, в том числе путем включения в число участников и самого общества. Однако в конечном варианте такой нормы нет, что представляется правильным (в противном случае сложившая ситуация окажется не разрешенной, а «законсервированной»).
Таким образом, предметом данного договора является именно поведение того или иного участника соглашения как члена корпорации. Оно может заключаться как в осуществлении (в будущем) своих корпоративных (членских) прав определенным образом или в воздержании (отказе) от осуществления данных прав, в том числе при голосовании определенным образом. В целом же могут быть следующие группы действий:
- осуществление прав определенным образом (например, о голосовании за определенных лиц при избрании органов управления);
- воздержание от определенных действий (например, отказ от голосования по вопросу о распределении прибыли);
- согласованное осуществление действий по управлению (например, о внесении
изменений и дополнений в устав). Такое согласование может предусматривать как положительное, так и отрицательное отношение к вопросу и его, а равно инициирование процедуры голосования, а равно реализацию уже предусмотренных прав в результате совместных действий, если требуется определенное количество голосов (например, для внесения вопросов в повестку дня требуется не менее чем 2% голосующих акций акционерного общества);
- приобретение и отчуждение акций (долей), а также воздержание от их отчуждения до наступления определенных обстоятельств (например, до наступления определенной даты).
При этом «передача» голоса одним участником другому невозможна и не может быть предметом корпоративного договора. Однако нет запрета на то, чтобы была выдана доверенность от одного участника другому для голосования.
В любом случае предметом данного договора, равно как и всех гражданско-правовых договоров, являются «действия» (включая отказ от совершения активных актов), совершаемые обязанной стороной; в результате управомоченный участник становится обладателем особого субъективного права - «право требовать определенного поведения от другого» (полагаем, оно в своей основе имеет обязательственную природу).
Корпоративные договоры, однако, не могут приводить к изменению системы управления или созданию органов управления, не предусмотренных законом (или уставом). Так, договоры, касающиеся вопросов создания, реорганизации и ликвидации корпорации по существу заключаются для определения необходимого порядка голосования (а не возможных процедур, этапов этих действий). В частности, они не могут содержать условие о том, что кто-то из участников договора или все они просто не будут использовать свое право голоса - имеется в виду, что недопустимо отказываться от прав, так как это противоречит ст. 9 ГК РФ.
Равно недопустимы договоры, предусматривающие формирование особых органов (независимо от того, как они будут именоваться). Но это не исключает возможности согласованного проведения в жизнь, в
том числе и голосования по, например, вопросу о прохождении в органах управления инвестиционных проектов. Таким образом, на саму корпорацию такой договор может влиять лишь косвенно.
В решающей степени этот вывод определяется тем, что для третьих лиц, в публичных целях базовые положения о корпорации выражены именно в уставе, это обеспечивается государственной регистрацией устава (изменений в нем); следовательно, корпоративный договор не может определять вопросы, которые в силу закона могут быть разрешены только уставом. Такая оценка не должна изменяться и в случаях, когда участниками корпоративного договора являются все члены корпорации.
Не менее важно понять, каково соотношение данного договора и корпоративных актов (устава, локальных актов, актов по управлению обществом). Закон предусматривает, что корпоративный договор не может обязывать его участников голосовать в соответствии с указаниями органов общества, определять структуру органов общества и их компетенцию. А условия корпоративного договора, нарушающие данное предписание, ничтожны.
Однако корпоративным договором может быть установлена обязанность проголосовать на общем собрании за включение в устав положений, определяющих структуру органов общества и их компетенцию (если в соответствии с ГК РФ и законами о хозяйственных обществах допускается изменение структуры органов общества и их компетенции уставом общества). Ведь закон допускает включать в предмет корпоративного договора обязанность его участников действовать определенным образом.
В юридическом плане особый интерес представляет правило о том, что нарушение корпоративного договора может являться основанием для признания недействительными решений органа хозяйственного общества. Однако в достаточно ограниченных случаях: лишь по иску стороны договора и при условии, что на момент принятия соответствующего решения сторонами корпоративного договора являлись все участники хозяйственного общества, а признание ре-
шения органа недействительным не нарушает права и охраняемые законом интересы третьих лиц. В целях обеспечения стабильности экономического оборота признано, что признание решения органа недействительным само по себе не влечет недействительности сделок общества с третьими лицами, совершенных основании такого решения.
Также может быть признана судом недействительной и сделка, заключенная стороной корпоративного договора в нарушение его условий, но лишь по иску участника корпоративного договора и только в случае, когда другая сторона сделки знала или должна была знать об ограничениях, предусмотренных корпоративным договором.
Таким образом, корпоративный договор не порождает новых корпоративных прав, но меняет порядок их осуществления. В результате он способен изменить баланс сил, влияющих на то или иное решение. Так, кумулятивное голосование несколькими участниками по известному вопросу («блок голосования») в условиях, когда не все участники корпорации принимают участие в голосовании или не сформировали свою позицию, существенно увеличивает «силу» такого голосования.
Возможность обязывать других участников корпорации голосовать так или иначе на общих собраниях по существу способна привести к тому, что реально изменяется система управления. Решение этой проблемы лишь намечено. Ведь крупные и социально значимые компании должны иметь публично-прозрачную и ясную структуру, компетенция ее органов управления должна быть заранее определена, известна и понятна. При сохранении же возможностей, заложенных в ст. 672 ГК РФ, без их корректировки, участники соглашения получают шанс существенно изменить нормативно установленный баланс прав и обязанностей. В частности, это касается положений об установлении режима коммерческой тайны, которые, если их соблюдать, могут фактически исказить существо нормативного регулирования управления корпорацией. В этих условиях целесообразно, как минимум, исключить всякие попытки даже косвенного участия посторонних лиц в корпоративных
договорах, а также рассматривать также положения норм, определяющих структуру и компетенцию органов управления корпорацией как безусловно императивные.
Обязанности, принимаемые на себя участниками корпоративного договора, совершенно не обязательно являются равными и эквивалентными, во всяком случае законодатель этого не требует. Отчасти это следует из того, что и сами участники корпоративного договора не имеют одинаковых возможностей. Поэтому в данном договоре нет обычных для гражданско-правового договора признаков возмездности, взаимности и синаллагматичности. Это означает, что другая сторона - по общему правилу - не вправе ожидать ответного адекватного удовлетворения. Например, если предусмотрено голосование определенным образом или воздержание от голосования, обязанности соответствующего участника не корреспондирует встречное обязательство другого. Разумеется, стороны обычно ищут некий баланс и рассчитывают на такие действия остальных участников, которые вызовут положительный эффект, но если даже такое действие другим участником (участниками) будет совершено, оно не является именно встречным (см. Ст. 328 ГК РФ).
Целесообразно также указать на отличия данного договора от некоторых близких.
Считать корпоративный договор исходно разновидностью договора купли-продажи (под отлагательным условием) оснований нет, поскольку продавец (или, соответственно, покупатель) часто не является участником договора. А формировать и определять волю лиц, не являющихся участниками, договор не может. Это, конечно, не исключает ситуаций, когда продажа (покупка) осуществляется между участниками корпоративного договора.
Кстати, в Проекте ГК РФ предполагалось запретить заключение договоров с по-тестативными условиями, но в ст. 157 ГК РФ это правило так и не вошло. Потенциально это освобождает будущие корпоративные договоры от упрека в том, что они недействительны. Многие корпоративные договоры формально подпадают под признаки «условных сделок», так как соверше-
ние сторонами действий, предписанных договором, ставится в зависимость от определенных обстоятельств, которые могут наступить в будущем. Обычно считается, что условия должны:
A) относиться к будущему (то есть должны быть лишь вероятны);
Б) относительно условия не должно быть известно, наступит оно или нет (отме-нительное или отлагательное условие не могут предусматривать неизбежное обстоятельство либо когда одна из сторон знает о его наступлении);
B) наступление условия должно быть лишь возможным;
Г) условие не должно противоречить нормам законодательства;
Д) условие не должно зависеть от воли и действия (бездействия) сторон.
Понятно, что последний критерий наиболее спорный; он иногда используется для признания недействительной сделки, совершенной под условием. Между тем, условия, указанные в корпоративных договорах, в большинстве случаев зависят от воли сторон по договору.
Далее. Корпоративный договор вряд ли может быть отнесен к договорам о совместной деятельности уже потому, что в последнем задачей ставится прежде всего объединение «вкладов», вопрос о последующих действиях для достижения общей цели во многом предопределен именно этим актом. В корпоративном же договоре внесение вклада вообще не предусматривается. Наконец, если и возможна общая цель, то она в лучшем случае предполагается; во всяком случае каждый из участников корпоративного договора действует «сам по себе», хотя бы и в рамках определенного данным договором поведения.
От предварительного договора (ст. 429 ГК РФ), в принципе относящегося также к организационным договорам, корпоративный договор отличается по ряду признаков. Так, обязанностью сторон по предварительному договору является безусловное обязательство заключить основной договор на определенных условиях, возможность его заключения под отлагательным условием ГК РФ не предусмотрена. В предварительном договоре должен быть определен срок,
в течение которого основной договор подлежит заключению; по общему правилу стороны должны заключить основной договор не позднее чем через год после предварительного. При заключении же корпоративного договора не известно - возникнет ли соответствующее обстоятельство, при котором потребуется определенное поведение (например, надо ли будет продать или купить долю участия по той или иной цене). Предметом предварительного договора являются действия сторон по заключению (подписанию) основного договора на ранее согласованных условиях, а предметом, например, договора о согласованной продаже доли является лишь согласование условий, при наступлении которых такая продажа должна состояться, а возможно и согласование цены такой продажи. Наконец, если предварительный договор заключается между теми же лицами, между которыми предполагается впоследствии заключить основной договор, то в корпоративном договоре стороны - это всегда участники общества (и не обязательно возможные акты купли-продажи либо иные действия они будут осуществлять в отношениях между собою).
Как видим, в нашем законодательстве нет других договоров, полностью совпадающих с корпоративным договорам по своим конститутивным признакам.
Относительно подробно определены порядок заключения, форма и вступление в силу корпоративного договора.
В принципе нет препятствий для заключения корпоративного договора еще на стадии создания общества, т.е. Тогда, когда нет самой корпорации (но это обстоятельство можно обсуждать уже потому, что участники такого соглашения еще не члены корпорации, а само наименование договора - условно).
Предусмотрено, что правила о корпоративном договоре соответственно применяются к соглашению о создании хозяйственного общества, если иное не установлено законом или не вытекает из существа отношений сторон такого соглашения. Но это, судя по всему, лишь означает, что в условиях, когда норм о договорах по созданию обществ недостаточно, можно приме-
нять некоторые правила рассматриваемой статьи. В принципе, это один и тот же тип договора, хотя и считается, что договор о создании общества прекращается силу с момента созданию общества. Потенциально значительная часть содержания договора о создании может войти в содержание корпоративного договора.
Участники хозяйственного общества, заключившие корпоративный договор, обязаны уведомить общество о факте его заключения корпоративного договора, при этом его содержание раскрывать не требуется.
Это положение явно требует уточнений, поскольку сообщение о самом факте ничего не дает ни корпорации, ни заинтересованным лицам. В случае неисполнения данной обязанности участники общества, не являющиеся сторонами корпоративного договора, вправе требовать возмещения причиненных им убытков.
Информация о корпоративном договоре, заключенном акционерами публичного акционерного общества, должна быть раскрыта в пределах, в порядке и на условиях, которые предусмотрены законом об акционерных обществах. И наоборот, если иное не установлено законом, информация о содержании корпоративного договора, заключенного участниками непубличного общества, не подлежит раскрытию и является конфиденциальной (следует ожидать, что такие специальные требования будут отражены в ожидаемом федеральном законе о хозяйственных обществах).
Содержание норм о корпоративном договоре, складывающаяся практика позволяют говорить о том, что корпоративный договор может быть как консенсуальным, так и реальным (исходя из конкретных условий).
Корпоративный договор заключается в письменной форме путем составления одного документа, подписанного сторонами. Но из этого же следует, что некоторые такие договоры (например, включающие условия о купле-продаже долей ООО, где требуется нотариальная форма) не могут иметь простую письменную форму.
Надо также заметить, что акции или доли участия в корпорации не обременяют-
ся в силу корпоративного договора какими-либо вытекающими из него обязанностями, всякое такое обременение касается лишь поведения самого участника. Поэтому, например, в случае отчуждения акций с ними не переходят права и обязанности участника корпоративного договора.
В соответствии с подп. 4 п.1 ст.2 Федерального закона от 21 ноября 2011 г. № 325-Ф3 «Об организованных торгах» к числу так называемых «контролирующих лиц» могут быть отнесены и участники корпоративных договоров (при наличии условий, названных в гипотезе нормы). В силу этого на них возлагаются некоторые дополнительные обязанности и ограничения, но они лежат в сфере не отношений с другими участниками договора, а в отношениях с организатором торгов и некоторыми публичными органами1.
Условия корпоративного договора также не могут отменять действие тех положений корпоративного законодательства, которые являются императивными. К ним следует, видимо, отнести и условия о преимущественной покупке (см., например, п.п. 4-6 ст. 21 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственности»). Во всяком случае, уже имеющиеся нормативные предписания о преимущественной покупке требуют специальных дозволений (в уставе, в решении общего собрания) и их следует считать ограничивающими содержание корпоративного договора. Одновременно заметим, что концептуально корпоративный договор все же может содержать различные преимущества и преференции, в том числе и преимущественное право участника такого договора приобрести или продать акции (доли участия).
При определении и формулировании условий корпоративных договоров вряд ли есть смысл увлекаться привнесенными из английского языка терминами, кратко обозначающими условия данного договора. Например, термин «call-option» иногда ис-
1 Надо сказать, что видится неточным определение возможностей участников корпоративного договора в указанной норме, так как из такого договора не рождается право «осуществлять» чужие права или «распоряжаться» ими (см. также п.1. ст. 7 указанного закона). Во всяком случае, по корпоративному договору корпоративные права от участника участнику не передаются.
пользуется для обозначения продажи акций по известной цене, если же право заключается в продаже, используется термин «putoption», при готовности продать по определенной цене используется термин «drag-along» и т.д. Причина проста - эти термины не имеют аналогов в российском законодательстве, точного правового смысла и чаще всего безболезненно могут быть заменены надлежащими юридическими понятиями.
Полагаем, нет принципиальных препятствий сопровождать корпоративные договоры условиями, содержащими известные способы обеспечения обязательств (см. Гл. 23 ГК РФ). Отношения, возникающие из корпоративного договора, строятся по обязательственному типу и могут сопровождаться акцессорными обеспечительными правоотношениями.
Что же касается применения мер имущественной ответственности, то они, думается, должны избираться из известных, названных в ст. 12 ГК РФ. Предложения применять к нарушителям корпоративных договоров какие-то особые меры пока видятся несостоятельными. Это касается запрета участвовать в голосовании по некоторым вопросам повестки дня общего собрания тех участников, которые не исполняют или ненадлежащее исполняют свои обязанности по договору, а также ограничение права таких участников на получение дивидендов (распределяемой прибыли) за определенный период. Такие ограничения будут лишь нарушением прав участника корпорации.
Однако пока трудно сказать, в какой степени в таких отношениях допустимо требовать исполнения в натуре (в том числе потому, что исполнение зависит от третьих лиц). Не могут требовать исполнения и заинтересованные третьи лица - в силу того, что они не являются его участниками.
Вопросы обжалований корпоративных
актов и корпоративных договоров, будут, видимо, в ближайшее время весьма актуальными. Если речь идет об обжаловании договоров, в которых стороны обязываются голосовать в соответствии с указаниями органов общества, определять структуру органов общества и их компетенцию, то здесь все относительно просто - соответствующие условия такого договора ничтожны. Иное дело - обжалование решений корпорации в связи с тем, что они «противоречат» корпоративному договору. Базовая для этих ситуаций норма п. 6 ст. 672 гк отвечает не на все вопросы. Ясно лишь, что речь идет о правовом режиме признания недействительными оспоримых сделок (ст. 166-168 ГК РФ).
Например, надо ли считать, что всякий акт голосования «не так», как это зафиксировано в корпоративном договоре, может быть оспорен и признан недействительным? Проблема здесь не только в том, что всякая корпорация есть самостоятельный субъект правоотношений, поскольку она не является участником корпоративного договора, у нас нет достаточных методологических научно-обоснованных оснований считать, что положения такого договора обязательны и для нее. Следует также определиться, касается ли указание п. 6 данной статьи (о возможности обжалования сделки корпорации участником корпоративного договора), если другая сторона знала или должна была знать об ограничениях, также односторонних сделок хозяйственного общества?
Если же дать краткую цивилистичес-кую характеристику корпоративному договору, то она должна быть такой: это поименованный, консенсуальный, лишенный признаков возмездности и двусторонности договор, предопределяющий последующее поведение участников корпорации и относящийся к классу организационных договоров.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Брагинский, М.И., Витрянский, В.В. Договорное право: Общие положения. - М.: Статут, 1997.
2. Романец, Ю.В. Система договоров в гражданском праве России. - М.: Юристъ, 2001.
3. Витрянский, В.В. Договор аренды и его виды. - М.: Статут, 1999.
4. Агарков, М.М. Обязательство по советскому гражданскому праву // Агарков М.М. Избранные труды по гражданскому праву. Т.1. - М.: Центр юринфор, 2002.
