CC BY
482
УДК 330.14
М. В. Прохорова
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ИЗУЧЕНИЯ ФЕНОМЕНА ОДИНОЧЕСТВА
В статье обсуждаются теоретико-методологические основы изучения феномена одиночества. На основе анализа исследований феномена одиночества в психологии, философии и социологии определяются социально релевантные признаки одиночества.
The author analyzes theoretical and methodological bases of studying the phenomenon of loneliness. Socially relevant signs of loneliness are defined on the basis of analysing psychological, philosophical and sociological research works on the subject.
Ключевые слова: одиночество, изоляция, уединение, одинокий образ жизни, статусное одиночество, переживание одиночества, причины одиночества.
Keywords: loneliness, isolation, seclusion, lonely way of life, status loneliness, experiencing of loneliness, causes of loneliness.
Те или иные аспекты рассмотрения проблемы одиночества можно найти в различных теоретических системах. Проблема одиночества затрагивается в философском анализе человеческой свободы, проблемы выбора, причин и целей человеческой деятельности, проблемы Я, индивидуальности, личности, сознания.
В западной философии XIX в. на ранних этапах осмысления феномена одиночества обозначились две разновидности его трактовки. Первую из них в научной литературе принято называть «линия Торо», идейным разработчиком которой был философ, писатель, натуралист Г. Д. Торо. Он поставил философский эксперимент, в основе которого лежало положение, утверждавшее бесконечное духовное богатство человеческой личности, которой достаточно лишь замкнуться в себе, изолироваться от социального окружения, чтобы найти мощные силы, необходимые для возрождения в своей душе тяги к красоте, добру, совершенству.
Трансценденталисты первыми четко разграничили одиночество как продукт «полного отчаяния» городской жизни и уединение, необходимое творческой личности для концентрации ее внутренних духовных потенций, которые только и способны создать в душе человека защиту от городской цивилизации. Принцип уединения рассматривался трансценденталистами скорее как средство самозащиты, подразумевая укрепление духовного потенциала личности, ее социальное и творческое совершенствование.
Проводя различие между одиночеством и уединением, приверженец трансцендентализма
© Прохорова М. В., 2010
Г. Д. Торо придавал первому отрицательное, а второму - положительное значение. Одиночество в его понимании - это болезненная оторванность человека от природы, отчуждение от самого себя как частицы мировой гармонии, возникающее в толпе, в будничной суете общественной жизни. «Мы живем в темноте и спотыкаемся друг о друга и от этого, мне думается, несколько теряем друг к другу уважение. Для подлинно важного и сердечного общения такая частота не нужна» [1]. Уединение, в отличие от одиночества, благотворно. Оно является базовым условием для самосовершенствования, рефлексии. Уединение и одиночество В. Г. Торо отличает также от физической отдаленности человека друг от друга: «Одиночество не измеряется милями, которые отделяют человека от его ближних. Истинно прилежный студент так же одинок в шумном улье Кембридж-колледжа, как дервиш в пустыне» [2].
Нетрудно заметить, что в приведенных высказываниях Г. Торо имеется нечеткость терминов: слово «одиночество» употребляется в различных смыслах: то как уединение человека с природой, то как переживание индивидом своей чуждости толпе. Эта нечеткость объясняется тем, что трансценденталисты стремились не столько к строгому, «академическому» анализу понятий, сколько к их интуитивному определению. Тем не менее понятийное различие между одиночеством, уединением, изоляцией трансценденталисты уже наметили, хотя и не выразили в четкой терминологии.
В целом, одиночество и уединение противопоставляется как негативное и позитивное, травмирующее и успокаивающее, навязанное и свободное. Соответственно, состояние человека, сознающего факт своей отстраненности и отчужденности от мира других людей вследствие объективного отсутствия различных связей и отношений, следует отличать от субъективного восприятия одиночества, когда человек сам оценивает необходимость и достаточность различного рода социальных отношений и связей.
Другая трактовка «одиночества» получает обоснование у Э. Гуссерля и переходит в экзистенциализм. Согласно его теории сознание обладает свойством самостоятельности от всего внешнего, в том числе от материального мира. Оно представляет собой непрерывный, внутренне направленный поток переживаний. Однако утверждение единичности и самостоятельности сознания приводит к мыслям о неизбежности одиночества человеческого бытия, поскольку между монадически замкнутыми в пределах своего сознания субъектами возникает непреодолимая преграда отчуждения и непонимания [3]. Для теории Э. Гуссерля было неприемлемо рассмотрение сознания других людей в качестве столь же
реального, как и собственное сознание. Признавая само существование «других», она фактически отчуждала их от познающего субъекта. Хотя круг исследовательских интересов Э. Гуссерля лежал несколько в иной плоскости, он не исследовал целенаправленно проблему одиночества, однако его пилотная модель одиночества стала отправным пунктом для многих исследователей, таких, как Ж.-П. Сартр, А. Камю, Э. Фромм, М. Бу-бер, Н. А. Бердяев [4].
В отличие от Э. Гуссерля Ж.-П. Сартр стремился субъективировать мир. Он рассматривал мир как состоящий из «меня» и «другого». Другой в его теории становится «для меня» не только объектом, но одновременно перестраивает «мой внутренний мир», все, что меня окружает. Вещи, будучи объектами («собственностью») моего мира, постоянно теряют свою интимность для меня, омертвляются, превращаются в предметы совместного владения. Появление «другого» - будь то случайный попутчик или сосед по столику в кафе, друг детства или член моей семьи, незамедлительно превращает мой мир во враждебный мне, украденный [5]. Иначе говоря, появление другого человека и тем более общности людей («массы») есть, по Ж.-П. Сартру, разрушение, кризис, опасность, конфликт. При этом любая форма коллективности изначально обречена на одиночество.
В экзистенциализме внутренняя изолированность человека - это основа любого индивидуального бытия как такового. Там, где личность начинает вступать во взаимоотношения с миром и другими людьми, человек неизбежно сталкивается с холодной, безжизненно-мертвой объективностью, превращающей все «внешнее» во «врага» субъективности, что в свою очередь ведет к ее омертвению, отчуждению, одиночеству.
Поскольку взаимоотношения «меня» и «другого» постоянно конфликтны, то не может быть и речи о какой-либо общности индивидов. Признание множества субъектов не может быть ясно и отчетливо дано человеческому сознанию, утверждал Ж.-П. Сартр. Рассматривая самые тривиальные примеры общности людей, он доказывает, что солидарность с этой общностью всегда поверхностна, иллюзорна, тогда как ощущение одиночества глубинно, бытийно.
Таким образом, из всех существующих философских направлений следует отметить экзистенциализм, который наиболее заинтересованно и конкретно подошел к проблеме одиночества. Однако, принимая положения об изначальном одиночестве людей, его представители расходятся во мнении о том, как люди могут жить, будучи одинокими. Они утверждают, что одиночество - это необходимое и неизбежное переживание человеком процесса свой индивидуализа-
ции. Человек непрерывно трансцендирует себя в действительности как различие, как индивидуальное. Момент индивидуализации присутствует во всякой деятельности человека, следовательно, человек обречен быть одиноким всегда. Автономность человеческого существования - базовое положение экзистенциализма. Человек самостоятелен в каждом акте выбора, в каждый момент своей деятельности. Человек автономен в реальной единичности своего конкретного существования, в своих постоянных столкновениях с пограничными жизненными ситуациями, которые он вынужден переживать самостоятельно, в одиночку. Отсюда следует ассоциативный вывод: одиночество, согласно экзистенциалистам, изначально присуще человеку. Оспаривать данный тезис нам не представляется необходимым. Однако некоторые положения экзистенциализма можно использовать для построения собственной теоретической модели одиночества.
На наш взгляд, особого внимания заслуживает теоретическая модель одиночества, разработанная русским религиозным философом-экзистенциалистом Н. А. Бердяевым в работе «Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения».
Прежде всего, необходимо отметить, что Н. А. Бердяев с точки зрения возможности общения с другими людьми выделяет два типа одиночества: одиночество абсолютное и одиночество относительное. В целом абсолютное одиночество Н. А. Бердяевым рассматривается как негативное явление: «Абсолютное одиночество есть ад и небытие, его нельзя мыслить положительно, его можно мыслить лишь отрицательно» [6]. «Абсолютное уединение "я" от всякого другого, от всякого "ты", невозможность общения есть самоистребление. "Я" перестает существовать, когда внутри существования ему не дано существование его другого, ты» [7].
Если абсолютное одиночество предполагает отсутствие «всякого другого», другими словами -это не что иное, как изоляция «я» либо самоизоляция «я», то относительное одиночество, наоборот, непременно предполагает существование другого и других, чуждого, объективированного мира. Относительное одиночество, в отличие от абсолютного, может быть рассмотрено с различных позиций, как то: возможность возвыситься над объективированным миром, что обозначает «рост души» (позитивный взгляд на одиночество) и непонятость, неверная отраженность в другом, так как «я» всегда желает быть услышанным и увиденным (негативный взгляд на одиночество). Нас в большей степени будет интересовать отрицательное восприятие одиночества.
Вместе с тем Н. А. Бердяев не ставит под сомнение тот факт, что одиночество, прежде все-
го, является феноменом социальным. Фактически он утверждает, что человек, взаимодействуя с другими индивидами, социальными группами, институтами, не находит это взаимодействие необходимым и достаточным, вследствие чего ощущает себя одиноким. Таким образом, у индивида всегда присутствует субъективная оценка своих социальных связей.
Таким образом, сущность одиночества видится в контексте социально-философской проблемы общения. Одиночество представляет собой определенную характеристику общения с точки зрения его качества. Одиночество - не отсутствие общения, а его недостаточность, неполнота, ущербность. Человек становится одиноким, когда не встречает эмоционального отклика в общении с другими людьми [8].
Общение необходимо рассматривать на двух уровнях: «я» - «ты» и «я» - «я». Соответственно содержательной стороной одиночества на уровне «я» - «ты» отношений является определенное качество общения, под которым понимаются близкие доверительные отношения, отношения «дружбы и любви». Подобный тип отношений можно зафиксировать в первичных социальных группах. Первичная группа - это специфическая малая группа, для которой характерны непосредственность контактов при наличии личностных, интимных, неформальных связей, устойчивость и малый размер, позволяющие учитывать черты и особые интересы каждого члена группы.
Содержательной стороной одиночества на уровне «я» - «я» общения будем считать определенное качество переживания различных индивидуальных состояний (телесных и душевных), например, неудовлетворительного либо плохого состояния здоровья.
Широкое распространение феномена одиночества во многих социальных группах определяет необходимость не только его философского осмысления, но и исследований данного феномена с позиции других гуманитарных наук.
Отечественная социальная наука долгое время уделяла проблеме одиночества минимальное внимание, если не сказать, что совсем замалчивала. В социально-гуманитарной литературе этой проблемы практически не существовало. Постоянно делался акцент на коллективизме, чуть ли не имманентно присущем советскому человеку, а одиночество объявлялось предикатом индивидуалистичного капиталистического общества. Сегодня можно с уверенностью сказать, что ощущение одиночества возникает не только тогда, когда человек находится один, вне коллектива. Его могут испытывать люди, внешне вполне благополучные, у которых есть семья, дети, работа, друзья.
В последние годы проблема одиночества значительно актуализировалась в отечественной социально-гуманитарной литературе. Но от этого она не становится яснее. Одиночество описывается то как осознанная депривация социальных контактов, когда человек имеет потенциальную возможность взаимодействовать с другими, но не делает этого (Л. П. Гримак [9]), то как социальное отчуждение (С. Г. Максимова, О. В. Левина) [10], то как болезненное переживание дефицита социальных связей (Н. В. Пушина [11]), то как отсутствие сексуального партнера, собственной семьи (Н. Хамитов, А. 3. Рубинов) [12], то как психологическое переживание, которое не зависит от включенности человека в социальную жизнь, а скорее от склада характера (Т. В. Зозуля [13]), то как одинокое проживание (А. И. Та-щева [14]), то как социальная изоляция (Б. Мюл-ленайзен [15]).
Таким образом, сегодня в научной литературе можно обнаружить целый ряд гипотетичных предположений о сущности и содержании «одиночества». Поскольку данная проблематика долгое время не затрагивалась отечественной наукой, то большинство теорий базируется на работах представителей современной западной социально-психологической науки, которая намного раньше стала интересоваться данной проблемой. Так, американские исследователи Л. Пепло и Д. Перлман перечисляют и описывают восемь различных подходов к пониманию одиночества: психодинамический (Д. Зилбург, Г. Салливан, Ф. Фромм-Рейхман и др.), феноменологический (К. Роджерс, Д. Мур, П. Эдди и др.), экзистенциальный (К. Мустакас, М.Бубер и др.), социологический (К. Боумен, Д. Рисмен, П. Слейтер и др.), интеракционистский (Р. Вейс, В. Серма и др.), когнитивный (Л. Э. Пепло и ее коллеги), интимный (В. Дерлега, С. Маргулис и др.), общесистемный (Д. Фландерс и др.) [16]. Однако, описывая вкратце эти подходы, исследователи также признают, что, может быть, вследствие очень короткой истории изучения этой проблемы, а может быть, вследствие неопределенности базовых понятий и представлений о сущности одиночества ни одна из этих теорий не может претендовать на системность, полноту и завершенность, оставаясь исключительно в рамках гипотетических представлений.
Большинство из данных направлений представлено в основном краткими статьями или фрагментарными обзорами. Например, хотя представители социологического направления Д. Рисмен и П. Слейтер вынесли понятие «одиночество» в название своих книг (Reisman D., Glazer N. & Denney R. The lonely crowd: A study of the changing American character; Slater P. E. The pursuit of loneliness: American culture at the breaking point),
но для них одиночество, скорее всего, явилось лишь предполагаемой характеристикой американского общества, нежели центральным звеном их анализа. Немало популярных книг, посвященных одиночеству, написал К. Мустакас (Moustakas C. E. Loneliness; Moustakas С. Е. Loneliness and love), но его интересовало главным образом толкование понятия «одиночество» как такового, а не систематически развиваемые теоретические положения.
Ощутимым теоретическим стимулом к активизации исследований проблемы одиночества в нашей стране послужило издание на русском языке фундаментального сборника публикаций, своеобразной антологии одиночества, составленной из текстов западных, по преимуществу американских, авторов, снабженной обширнейшей библиографией, составляющей свыше пятисот работ философского, социологического и социально-психологического характера по данной теме [17].
Однако следует заметить, что в данном издании не дается четких дефиниций одиночества, однозначно интерпретируемых результатов его исследований и жестких выводов, завершенных логических схем (даже на уровне конкретных методик); многие вопросы остались открытыми, поэтому представляется, что эта книга может служить основой исследования одиночества, но не завершающим этапом в его изучении.
На основе проведенного анализа в изучении феномена одиночества можно выделить три направления: философское, психологическое и социологическое. Последние два сочетают в себе как теоретические, так и практические положения. Существенным недостатком философского направления является то, что оно лишает феномен одиночества его собственной сущности. Если одиночество в природе человека существует изначально и беспричинно, то с этой точки зрения совершенно невозможно понять, почему оно актуализируется или исчезает в бытии конкретного человека, увеличивается или уменьшается в качестве общественного явления. Экзистенцио-нальное понимание человеческого одиночества закладывает хороший философский фундамент для дальнейшего изучения этой проблемы, однако немного дает путей ее решения. Как же рассматривают сегодня феномен «одиночество» представители психологических и социологических исследовательских школ?
Безусловным достижением психологического подхода в понимании одиночества следует считать то, что здесь предлагается различать людей на тех, кто действительно является одиноким, и на тех, кто лишь со стороны кажется таковым, на самом деле одиноким не являясь.
Одним из ярких представителей «антиодиночества» является социальный психолог Э. Фромм.
Справедливо подчеркивая, что сама натура человека не может быть согласна с изоляцией и одиночеством, Э. Фромм подробно рассматривал ситуации, приводящие к возникновению у человека ужаса перед одиночеством. Оказавшись в открытом море после кораблекрушения, человек гибнет гораздо раньше, чем исчерпываются его физические силы. Причина преждевременной гибели, по его мнению, - страх умереть в одиночестве. Э. Фромм рассматривает ряд социальных потребностей, формирующих резко отрицательное отношение личности к одиночеству. Это потребность в общении, связях с людьми, потребность в самоутверждении, привязанности, потребность обладать самосознанием, потребность в системе ориентации и необходимость иметь объект поклонения. Чувство одиночества, фраг-ментирующее личность, раскалывающее ее на дискретные части, по мысли Э. Фромма, ведет подчас к агрессивности, насилию, терроризму, анархии [18]. Таким образом, Э. Фромм обращает свое внимание, главным образом, на субъективную неудовлетворенность социальными отношениями, связями, которая внутренне переживается. Однако он не дает четкого определения одиночества, оно у него органично переходит в другие переживания.
Американские исследователи Л. Пепло и Д. Перлман отмечают, что при всем разнообразии современных трактовок феномена одиночества большинство ученых-психологов сходятся в признании трех аксиом: «1. Одиночество коренится в дефиците социальных связей личности. 2. Одиночество представляет собой субъективное состояние, не всегда совпадающее с объективной социальной изолированностью. 3. Состояние одиночества воспринимается личностью негативно и порождает страдание» [19]. Однако по всем намеченным основаниям можно возразить. Во-первых, остается неясным, как определить дефицит социальных связей, думается, что здесь под «дефицитом» понимается их количество, вместе с тем, как нам кажется, наряду с количеством, необходимо оценивать их качество. Во-вторых, субъективное состояние одиночества очень трудно отделить от других переживаний, например, скуки, депрессии и т. п. В-третьих, не всегда состояние одиночества оценивается человеком негативно, а тем более порождает страдание.
Кроме того, некоторые исследователи-психологи называют основной причиной одиночества низкую самооценку человека [20]. Они считают, что низкая самооценка сопровождается системой установок и поведением, которые затрудняют удовлетворительное социальное взаимодействие и, таким образом, создают причины для одиночества. Возникает закономерный вопрос,
подвержены ли одиночеству люди с высокой или адекватной самооценкой. К сожалению, ответ на этот вопрос авторы не дают. Думается, что следует иметь в виду и то обстоятельство, что длительный опыт одиночества, со своей стороны, может отрицательно влиять на самооценку, делая ее более уязвимой. Например, неудачи в общении могут усиливать чувство одиночества и, как следствие, снижать самооценку.
Резюмируя сказанное, можно сделать вывод, что представители психологической школы понимают под одиночеством субъективное переживание, которое обладает одной общей особенностью, состоящей в том, что переживающий субъект не может не обратить на него определенного внимания.
Принципиальным отличием психологического направления изучения феномена одиночества, например, от философского можно считать то, что одиночество рассматривается уже не как постоянный онтологический признак человека, а только как временно возникающее определенное состояние человеческого сознания, как переходящее чувство и переживание. Однако если рассматривать одиночество только как субъективное переживание, то в этом случае оно лишается своего самостоятельного существования, его трудно отделить от других переживаний. Например, Р. С. Немов при анализе феномена одиночества приходит к выводу, что его сопровождают другие переживания. «Одинокий человек чувствует себя не таким, как все, и считает себя малопривлекательной личностью. Он утверждает, что его никто не любит и не уважает. Такие особенности отношения к себе одинокого человека нередко сопровождаются специфическими отрицательными аффектами, среди которых чувства злости, печали, глубокого несчастья. Одинокий человек избегает социальных контактов, сам изолирует себя от других людей. Ему более, чем другим людям, присуще так называемое параноидальное чувство, которое включает повышенную подозрительность, импульсивность, чрезмерную раздражительность, страх, беспокойство, ощущение разбитости, фрустрированности» [21].
Таким образом, ни одному из учений психологического направления до сих пор не удалось выделить определенного психического состояния, которое рефлексировалось или переживалось как одиночество.
Поскольку одиночество является не только глубоко личной, но и серьезной социальной проблемой, то на этом фоне довольно практичным и естественным нам представляется подход к исследованию одиночества, рассматривающий одиночество исходя из системы отношений человека с другими людьми. В человеке как существе социальном, исторически развивавшемся в боль-
ших группах, филогенетически закрепилась потребность к постоянному общению с себе подобными.
Признавая то, что причины одиночества находятся вне индивида, многие исследователи их определяют по-разному; понятие «одиночество» не используется всеми в абсолютно одинаковом смысле. Так, О. В. Левина определяет одиночество как физическое, физиологическое, социально-психологическое и социальное чувство отчуждения от других людей, от общества, от «общепризнанного» и всего того, что противоречит личностным интересам и потребностям человека [22]. Она представляет несколько типологий одиночества и утверждает, что отчуждение может происходить на нескольких уровнях: личность -трансцедентное (самоотчуждение), личность -личность, личность - социальная группа, личность - общество (государство). По характеру отчуждения от социальной среды выделяется одиночество естественное и искусственное. Естественное, в свою очередь, подразделяется на добровольное (монах-отшельник) и вынужденное (эффект робинзонады). Рассматривая искусственное одиночество, автор приходит к выводу, что оно является практически всегда социально детерминированным.
Социологическое видение причин возникновения одиночества дают У. Садлер и Т. Джонсон. В соответствии с четырьмя возможными направлениями, присущими развитию и распространению вовне личностного мира, они выделяют четыре измерения одиночества: космическое, культурное, социальное и межличностное. Космическое измерение, самое сложное с их точки зрения, применяется для обозначения по крайней мере трех различных форм самовосприятия:
1) постижение себя как цельной реальности, благодаря которому человек соотносится с природой и космосом;
2) причастности к мистическим, таинственным аспектам жизни, предельно близким к Богу или к глубинам бытия;
3)веры человека в уникальность своей судьбы или причастности к великим историческим целям.
Одиночество в культурном измерении лежит в основе определенных форм отчуждения, разъединенности человека с культурой и даже аномии. Люди, испытывающие внутреннее расстройство, проистекающие от ощущения разъединенности с традиционными ценностями и нормативами, часто говорят о чувстве одиночества, которое не могут даже объяснить. Культурное одиночество проявляется также в малых группах, когда люди ощущают, что их связь с собственным культурным наследием порвана или что общепринятая культура неприемлема для их внут-
реннего мира. Данный тип одиночества существует в обществах, где происходят бурные социальные изменения.
При изучении социального измерения одиночества понятие «социальное» в первую очередь применимо к особым группам в обществе, а не к самому обществу в целом. Особенно острые формы такого одиночества обозначены понятиями социальной изоляции: изгнание, остракизм, неприятие. Такой тип одиночества может возникнуть, когда человек чувствует свое неприятие группой. На рост этого типа одиночества в современном мире оказывают влияние такие факторы, как увеличивающаяся раздробленность общества, высокая степень мобильности, неопределенность традиционнных социальных границ, распад традиционных групп и короткая жизнь групп, претендующих на свое место, высокий уровень ожидания, связанного с социальной позицией.
Предложенная У. Садлером и Т. Джонсоном модель одиночества дает возможность считать его потенциальным источником и причиной индивидуальных трагедий человека.
Основная проблема социального направления одиночества состоит в том, что ни прекращение какого-либо из типов социальных или личных отношений, ни даже полную социальную изоляцию человека нельзя однозначно связывать с возникновением у него чувства одиночества.
Определение одиночества, данное в словаре-справочнике по социальной геронтологии: «Одиночество - это социально-психологическое состояние, характеризующееся сужением или отсутствием социальных, профессиональных или иных контактов. Одиночество возможно в результате частичной ("одиночество вдвоем") или полной изоляции от окружающих. В некоторых случаях личность добровольно избирает одиночество в силу объективных или субъективных причин. Одиночество может быть вынужденной формой жизни, в случаях, когда у человека отсутствуют близкие, имеются физические недостатки, инвалидность, а также по причине удаленности места проживания. Более остро переживается приобретенное, временное одиночество, которое наступает в результате потери близких, родных, друзей, например, в связи с их уходом из жизни, переменой места жительства или острой конфликтной ситуацией» [23].
Кроме того, следует заметить, что в рамках социологического подхода трактовки одиночества необходимо выделить так называемое статусное одиночество. Оно определяется фактическим социальным статусом человека: «холостяк», «старая дева», вдовец или вдова. Характеризуя статусное одиночество, Н. Хамитов приходит к выводу, что к появлению холостяка и старой девы
приводит воля к одиночеству, замкнувшаяся на себе [24].
Таким образом, социальное направление исследования одиночества рассматривает одиночество как определенное положение человека в системе его отношений с другими людьми. В этом смысле «одиночество» у некоторых исследователей иногда сближается с понятием «изоляция» и приобретает уже явно выраженный темпоральный характер. Примером подобного рода теории может служить концепция, излагаемая Б. Мюл-ленайзеным. Под изоляцией он понимает сужение физического пространства и связанную с этим невозможность контактировать с другими людьми, когда «жизнь похожа на существование в клетке [25]». Л. П. Гримак придерживается практически аналогичных взглядов на проблему одиночества. Он различает абсолютное и относительное одиночество. Критерием такого различия у него является степень изоляции человека. Он указывает, что абсолютное одиночество встречается сравнительно редко, чаще всего бывает следствием несчастных случаев (обвал в шахте, происшествие в безлюдной местности на море и т. д.).
Для относительного одиночества жизненных предпосылок оказывается значительно больше. По продолжительности, степени изоляции и по своему происхождению формы относительного одиночества могут быть самыми разнообразными. Так, например, в условиях относительного одиночества протекают многие виды профессиональной деятельности, когда общение с другими людьми осуществляется лишь эпизодически (летчики-истребители, водители автотранспорта, космонавты и т. п.). О различных степенях относительного одиночества можно говорить и в тех случаях, когда оно возникает из-за нарушения привычных коммуникативных связей.
Однако необходимо обратить внимание, как верно замечает Ф. Хепфленгер, что ощущение одиночества и социальная изоляция, определяемые как отсутствие крепких социальных связей, -целиком не оправданы. С одной стороны, не все социально изолированные чувствуют себя одинокими, с другой стороны, одиночество также возможно в браке [26].
Полагаем, что роль изоляции большей частью зависит от того, каким значением человек наделяет это состояние. Часто предполагается, что изоляция должна быть мучительной. Именно поэтому она используется как форма наказания для детей и преступников. Но иногда изолированные индивиды получали удовольствие от уединения; вместо чувства обделенности они обретали благодатную возможность для плодотворных открытий и даже саморазвития. Таким образом, отождествление понятий «одиночество» и «изо-
ляция» нельзя в полной мере считать правильным. В отличие от объективно возникшей изолированности, которая может субъективно и не восприниматься таковой, одиночество фиксирует внутренний, рефлективный разлад человека с самим собой, сосредоточение на неполноценности своих отношений с миром «других» людей.
Также, на наш взгляд, необходимо различать понятия «одиночество» и «одинокий образ жизни». Эти понятия родственны, но не являются синонимами, поэтому их нельзя отождествлять друг с другом. «Одинокий образ жизни - это физическое состояние, которое избирается самой личностью в силу своих характерологических особенностей и психического здоровья. Это прежде всего стремление отгородиться от окружающих, желание защитить свой образ жизни, внутренний мир, независимость и стабильность от вторжения посторонних и даже близких родственников [27]».
Необходимо обратить внимание, что человек, живущий один, и одинокий человек - это не одно и то же. Напротив, одиноким, страдающим от одиночества может быть человек, живущий в большой семье или в многолюдном общежитии. Во-вторых, интроверты любят тишину и уединение, ощущают необходимость «подзарядиться» в одиночестве, после того как им пришлось побывать на людях. Мы разделяем вывод, сделанный В. Д. Альперовичем: не все одинокоживу-щие страдают от одиночества: определенный тип людей бережет и лелеет свое одиночество [28].
Резюмируя сказанное, приходим к выводу, что в настоящее время в социально-гуманитарной литературе существует два направления в исследовании различных факторов, связанных с одиночеством. Одно из них рассматривает ситуации, при которых возникает вероятность одиночества: личные обстоятельства разведенных и овдовевших, ситуации общения у людей, находящихся в больнице или сменивших недавно место жительства. Второе направление в исследовании факторов, связанных с одиночеством, изучает характер личности: сосредоточенность на своем внутреннем мире, низкую самооценку и т. д. Полагаем, что комплексное рассмотрение одиночества с позиций анализа субъективных и объективных факторов позволит приблизиться к более достоверным результатам.
Почему следует изучить взаимосвязь ситуации и характера как равнозначные факторы одиночества? Встречаются люди, у которых чувство одиночества возникает мгновенно, но оно возникает только в обществе тех людей, которые им незнакомы; у других людей одиночество появляется временами при любых обстоятельствах. Одни склонны рассматривать любую ситуацию как закрытую для межличностного общения; другие
могут быть настроены более оптимистично и дольше сопротивляться наступающему одиночеству. Личная утрата или лишения в прошлом могут повлиять на то, как оценивается личностью данная ситуация, но возможно и то, что некоторые люди способны справляться с этими ситуациями и совершенно неспособны справиться с другими.
Примечания
1. Торо Г. Д. Уолден, или Жизнь в лесу // Высшие законы. М., 2001. С. 138.
2. Там же. С. 139.
3. Гуссерль Э. Картезианские размышления / пер. с нем. Д. В. Скляднева. СПб., 1998. С. 98.
4. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии. М., 2000; Камю А. Миф о Сизифе. Эссе об абсурде // Миф и Сизифе; Бунтарь. Минск, 2000; Фромм Э. Бегство от свободы. Человек для себя. М., 2004; Бубер М. Я и ты. М., 1993; Бердяев Н. А. Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения // Философия свободного духа. М., 1994.
5. Сартр Ж.-П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии. М., 2000. С. 401.
6. Бердяев Н. А. Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения // Философия свободного духа. М., 1994. С. 266.
7. Там же. С. 267.
8. Нуреева Р. К. Духовное одиночество: опыт социально-философского исследования: автореф. дис.... канд. филос. наук. Уфа, 2006. С. 9.
9. Гримак Л. П. Резервы человеческой психики: введение в психологию активности. М., 1987. С. 129.
10. Максимова С. Г. Старость: социальное отчуждение или социальное принятие? // Вестник Московского университета. Сер. 18 «Социология и политология». 2002. № 4. С. 187; Левина О. В. Одиночество в социально-генерационной структуре современного российского общества: геронтологический аспект: ав-тореф. дис. ... канд. социол. наук. Ростов н/Д., 2001.
11. Пушина В. Н. Проблема взаимоотношения поколений // Ученые записки Российского государственного социального университета. 2004. № 6(44). С. 18.
12. Хамитов Н. Философия одиночества: одиночество женское и мужское. Киев, 1995. С. 154-155; Рубинов А. Семья, одиночество, любовь... М., 1986. С. 3.
13. Зозуля Т. В. К проблеме профилактики психических расстройств пожилого возраста // Психология старости и старения: хрестоматия. М., 2003. С. 310.
14. Тащева А. И. Проблема старости: социокультурный феномен // Психология старости и старения: хрестоматия. М., 2003. С. 44.
15. Мюлленайзен Б. Страх и изоляция как стрессоры // Психология состояний: хрестоматия. М., 2004. С. 325.
16. См.: Перлман Д, Пепло Л. Э. Теоретические подходы к одиночеству // Лабиринты одиночества. М., 1989. С. 152-168.
17. Лабиринты одиночества: пер. с англ. / сост., общ. ред. и предисл. Н. Е. Покровского. М., 1989.
18. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктив-ности. М., 1998. С. 158.
19. Loneliness. A Sourcebook of Current Theory, Research and Therapy / ed. by L. A. Peplau & D. Perlman. 1990. Р. 3.
20. Пепло Л. Э. Одиночество и самооценка // Лабиринты одиночества. М., 1989. С. 169-191.
21. Немов Р. С. Психология. М., 1999. С. 518.
22. Левина О. В. Одиночество в социально-генерационной структуре современного российского общества: геронтологический аспект: автореф. дис. ... канд. социол. наук. Ростов н/Д, 2001.
23. Словарь-справочник по социальной геронтологии. Самара, 2003. С. 88.
24. Хамитов Н. Философия одиночества: одиночество женское и мужское. Киев, 1995. С. 37.
25. Мюлленайзен Б. Страх и изоляция как стрессоры // Психология состояний: хрестоматия. М., 2004. С. 325.
26. Hopflinger F. Soziale Beziehungen im Alter -Entwicklungen und Problemfelder. Zürich: Seismo, 2001. S. 4.
27. Яцемирская Р. С., Беленькая И. Г. Социальная геронтология. М., 1999. С. 65.
28. Альперович В. Д. Старость. Социально-философский анализ. Ростов н/Д., 1998. С. 55.
